нн закрыла входную дверь, дала  последние  распоряжения
слугам и отпустила их до утра. После этого она направилась в спальню.
   Энн отбросила покрывало в голубой цветочек на спинку старинной медной
кровати и взглянула на фотографию, стоявшую на ночном столике. Это  была
черно-белая фотография, сделанная  Бетти  Кухнер  сразу  после  рождения
детей. На снимке были запечатлены все четверо - на лужайке перед  домом.
Энн взглянула в глаза каждому, и какая-то странная  мысль  пришла  ей  в
голову. Ей показалось, что она может войти в эту  фотографию,  потрогать
руками, осязаемо ощутить судьбу каждого. Все они были  связаны  крепкими
нитями ее любви. Она еще  какое-то  время  стояла  неподвижно,  стараясь
продлить, чувства, нахлынувшие на нее.
   Негромко играла музыка  ее  любимого  альбома  "Раббер  соул"  группы
"Битлз", а она ходила по комнате, зажигала свечи и  небольшой  кадильник
для фимиама, который когда-то привезла с Цейлона.
   С  той  стороны  кровати,  где  спал  Декстер,  стояла  бутылка  "Дом
Периньон" урожая 57 года в серебряном  ведерке  со  льдом  и  тарелка  с
нарезанной белугой, оставшаяся после приема.
   Энн  вышла  на  балкон,  и  ее  очаровал  вид  полной  луны  на  фоне
безоблачного неба и ярких звезд. Ее мысли вновь  вернулись  к  Декстеру.
Она любила его безыскусно, всей душой. Всем своим существом.  Ее  ноздри
щекотал запах жасмина, расцветающего ночью. Какое подходящее название  -
"Дама ночи", подумала она. Этот запах, казалось, окутывал ее  с  ног  до
головы и заставлял предаваться романтическим воспоминаниям. Внезапно ход
ее мыслей прервал шум автомашины, подъезжающей к дому, и она наклонилась
вниз. Ее сердце забилось чаще,  когда  она  услышала  знакомые  шаги  на
ступеньках лестницы, ведущей в спальню.
   На балкон неторопливым шагом  вошел  Декстер  и  улыбнулся  ей  своей
гипнотизирующей улыбкой. Его улыбка подействовала на  нее  сильнее,  чем
когда бы то ни было. Когда он  входил  в  комнату,  ей  всегда  хотелось
обнять его и больше не отпускать. Их ночи были волшебными, полными любви
и глубочайшей нежности.
   - Здравствуй, дорогая, - произнес Декстер, обнимая Энн, - мне сегодня
так тебя не хватало во время матча.
   Они крепко обнялись - Я тоже соскучилась  по  тебе,  но  я  не  могла
бросить девочек, - поколебавшись, ответила Энн, - а теперь  мне  стыдно,
что я не поехала с тобой.
   - Не говори глупостей, - сказал Декстер, взял  ее  лицо  в  ладони  и
нежно поцеловал в губы, -  давай-ка  лучше  ляжем  в  постель  и  выпьем
шампанского. Кстати, мы выиграли со счетом семь - четыре.
   Энн принесла Декстеру его крем для спины и свой лосьон  из  лепестков
розы. Декстеру нравилось, когда ему растирали тело после очередной  игры
в поло.
   Когда она добралась  до  кожи  лица  и  сменила  крем,  ее  восхитило
выражение его лица. На нем не было  ни  следа  напряженности.  Ей  очень
нравились морщинки от загара в уголках его глаз.  А  когда  он  открывал
глаза, в них играла радуга.
   Она продолжала массировать его и чувствовала, что ее бедра наливаются
тяжестью желания. Она наклонилась и поцеловала его в губы, он ответил ей
нежным поцелуем. Их тела горели от  страсти  и  волнения.  Энн  даже  не
успела понять, когда это произошло, но она, уже нагая, лежала на  спине,
обмирая в его объятиях, и чувствовала  глубоко  в  себе  его  тепло.  Ей
захотелось двигаться в  такт  с  ним,  но  Декстер  удержал  ее,  а  она
закричала от наслаждения и выгнулась в оргазме. Декстер задержал дыхание
и медленно вышел из нее. Он закрыл глаза, лег на бок и положил ладонь на
ее живот.
   Когда они засыпали, Энн слушала дыхание Декстера, она  и  сама  почти
уснула, но вдруг услышала плач ребенка. Энн резко поднялась в постели  и
вдруг почувствовала, что Декстер держит ее за бедро.
   - Не уходи. Няня разберется,  -  отчетливо  прозвучали  его  слова  в
тишине комнаты, - останься со мной.
   У Энн на мгновение сжалось сердце, какое-то странное чувство охватило
ее, но она не могла объяснить даже себе самой, что это было.  В  комнате
установилась тишина. Тишина, казавшаяся тяжелой и черной - словно  туча,
скрывающая солнце.
 
Настоящее 
 
   Джейн исполнила  короткий,  но  очень  сложный  степ,  поднимаясь  по
ступенькам, ведущим на веранду виллы Портино, и позвонила в дверь. После
продолжительной паузы она прокашлялась и с наслаждением заорала  во  все
горло. Ее крик утонул в тишине без ответа. Джейн наклонила голову набок,
она была заинтригована. Обождав еще немного в надежде, что  ей  все-таки
откроют, она взглянула на свое плечо. Туда, где сидел огромный  попугай,
который без особого успеха  старался  повторить  ее  крик.  Он  наклонил
голову точно так же, как Джейн за секунду до этого, и  тоже  стал  ждать
ответа с напряженным вниманием.
   - Друг мой, Лоренцо, кажется их светлость опять хотят поиграть в свои
игры, - сказала наконец Джейн. - Кажется, нас здесь не очень ждут.
   Лоренцо поднял свои бирюзово-желтые перья на затылке, втянул голову и
разразился умопомрачительными криками.
   Через секунду  дверь  распахнулась.  На  пороге  появился  Декстер  и
прорычал:
   - Бог мой, что здесь происходит?  -  Он  нахмурился,  увидев  сначала
Джейн, а потом птицу на ее плече. Лоренцо с интересом посмотрел на него,
а затем вытянул шею и зашипел.
   - Доброе  утро,  -  с  беззаботным  видом  ответила  Джейн,  взглянув
Декстеру прямо в глаза. - Можно  нам  войти?  -  Она  протянула  руку  к
Лоренцо и начала поглаживать его шею, пытаясь успокоить птицу. - Лоренцо
- это сюрприз Кенни и Кейту.
   Декстеру ужасно захотелось спустить Джейн  с  лестницы  вместе  с  ее
идиотским подарком и бесившим его самодовольством.  Но  семья  Уитбернов
была, пожалуй, единственной, с которой он опасался ссориться, поэтому он
с огромным трудом взял себя в руки и выдавил улыбку.
   - Конечно, конечно. Входите, Джейн, - произнес он, - рад вас  видеть.
- Он повернулся и  пошел  в  глубь  холла.  Джейн  последовала  за  ним,
разглядывая его сзади. Он был одет в потертые голубые джинсы, майку-поло
цвета морской волны с короткими рукавами и крокодиловые сандалии на босу
ногу. А у  него  все  еще  роскошное  тело,  подумала  Джейн.  Наверное,
интенсивно занимается на тренажере, или тренажерах.
   Они вошли в просторную гостиную,  и  Джейн  не  узнала  интерьер.  Он
менялся вместе с очередной женой или подружкой хозяина. Вот и  сейчас  в
комнате не осталось и следа пятилетнего пребывания в  доме  Елены,  хотя
бракоразводный процесс закончился всего месяц назад.
   Бедная Елена. Она стала очередной жертвой Декстера.  Он  отправил  ее
учиться в школу фотомоделей за полтора месяца до свадьбы,  а  когда  она
окончила ее, диктовал ей, какую делать прическу, как накладывать макияж,
и сам подбирал ей платья. Он даже не оформил для нее кредитную карточку,
боясь, что она может купить  то,  что  ему  не  понравится.  А  когда  с
процессом  ее  совершенствования  было   покончено,   Елена   выглядела,
одевалась и разговаривала в точности как Энн. После этого Декстер бросил
ее.
   Джейн подумала:  может  быть,  Керри  помогала  Декстеру  с  отделкой
гостиной? Две стены закрывали стеллажи с книгами, у  третьей  возвышался
большой камин, а четвертая выходила стеклянными  дверями  на  террасу  и
лужайку за домом. В гостиной стояли глубокие удобные диваны, столики  со
стеклянным  верхом  и  вазами  с  гардениями,  рояль   "Безендорфер"   с
фотографиями Декстера и близнецов на крышке. В рамках на  стенах  висели
фотографии Декстера, пожимающего руки знаменитостям и сильным мира сего,
статьи из разных журналов и обложки с его фотографиями. Цветы и растения
придавали этой бледной, как овсяная мука, комнате немного живости.
   Декстер подошел к каминной полке и  небрежно  оперся  на  нее.  Джейн
знала, что все его поведение не от натуры, естества, - это  лишь  хорошо
заученная роль. У нее был богатый опыт общения с такими вот  декстерами,
которых приезжало в Палм-Бич великое множество. Этот хорошо  знает,  что
делает, ему удалось мастерски отточить  свою  технику.  Он  не  допускал
ошибок - во всяком случае, до сих пор. Он не понравился ей стой  минуты,
когда их познакомили, он не нравился ей и сейчас, хотя с годами  чувство
неприязни начинало уступать место жалости. Джейн также знала, что он  ее
побаивается. Может быть, потому, что она для него была  "неприкасаемой".
Или потому, что она его слишком хорошо знала.
   - Керри придет сюда через минуту, - негромко произнес Декстер. -  Она
на яхте, присматривает за ремонтом и отделкой...  Кажется,  Ирма  что-то
напутала по поводу ваших планов, - продолжал он  ровным  голосом.  -  Мы
думали, вы не приедете, и отменили ваше приглашение на пикник. - Декстер
посмотрел прямо в глаза Джейн, сохраняя  непроницаемое  выражение  лица.
Как же он ненавидел эту женщину! Но как бы ему хотелось оттрахать ее!
   Она была все так же стройна и упруга. И все так же  уверена  в  себе,
что делало ее еще более сексуальной. Он смотрел на нее, и  ему  хотелось
схватить ее и повалить на пол прямо здесь, заставить почувствовать  себя
беспомощной и такую иметь ее долго, медленно и жестоко.
   Он мотнул головой, чтобы избавиться от наваждения.  У  него  не  было
никаких шансов на секс с этой женщиной - она его ненавидела.
   Когда-то давно она выступила единственной свидетельницей против него.
Единственной из всех представителей "старых денег".  И  с  тех  пор  она
настойчиво вмешивалась в жизнь его детей, все эти годы, невзирая на  все
его уловки  и  хитрости,  с  помощью  которых  он  пытался  помешать  им
встречаться и хотел вычеркнуть  ее  из  их  жизни.  Но  "старые  деньги"
вычеркнуть нельзя, во всяком случае, не здесь, не в Палм-Бич.
   Их  можно  только  контролировать.  Но   контролю   Джейн   тоже   не
поддавалась.
   - Декстер, ты прекрасно знаешь: я никогда не отменяла  рандеву  ни  с
Керри, ни с Грейси. Так что поди  позови  ее,  и  нам  удастся  избежать
неприятных сцен. А по пути прикажи дворецкому принести клетку Лоренцо из
моей машины. Мой маленький друг отдавил мне все плечо.
   Через секунду в  гостиной  появился  дворецкий  с  клеткой  в  руках.
Попугай заходил из стороны  в  сторону  по  своей  жердочке  и  испустил
несколько душераздирающих воплей, напрягая легкие.
   -  Лоренцо  говорит  на  итальянском,  голландском  и   арабском,   -
проинформировала Джейн, - а его английский - самый нецензурный  на  всем
нашем побережье.
   - Тетя Джейн! - закричала Керри, вбегая в комнату с террасы. -  Какой
сюрприз! А я уже думала, что мы никуда не поедем сегодня. -  Она  крепко
обняла Джейн.
   - Нет, как раз наоборот. У меня в машине целая корзина всякой всячины
для тебя и твоих мальчишек. Я думаю,  мы  устроим  пикник  где-нибудь  в
тенистом местечке в зоопарке, а потом можно поехать на аэродром  Лантана
поучиться летать.
   - Замечательная идея! - Глаза Керри сверкали, словно бриллианты. -  А
этот здоровяк, наверное, для Кении и  Кейта?  Какой  красавец!  -  Керри
подошла к клетке и погладила Лоренцо по голове. - Они будут в  восторге.
Но сейчас они на занятиях по теннису в "Эверглейдс". Папочка сказал, что
начинать надо с детского возраста...
   - Здравствуй, дорогая, - прервал их болтовню Декстер, протягивая руки
к дочери.
   Джейн смотрела, как они обнялись и поцеловались,  и  снова  удивилась
поведению  Декстера.  Он  всегда  очень  неохотно  демонстрировал   свои
чувства, предпочитая любовь или ненависть держать глубоко  в  себе.  Это
относилось и к его поведению с женами - не касалось это только Керри.  С
Керри он вел себя иначе, был неизменно мягким, заботливым, нежным.
   Джейн посмотрела на свою крестную дочь взглядом,  полным  любви.  Она
была такой молодой и выглядела так свежо.  Да,  пожалуй,  любой  был  бы
нежным и заботливым рядом с такой женщиной.
   Керри  была  в  голубых   джинсах   с   дырой   на   колене,   черных
туфлях-лодочках, белой футболке и белом мужском пиджаке. На шее болтался
черный шелковый шнур, свисающий до живота,  на  концах  которого  висели
шесть позолоченных каштанов.
   - Ты готова? - спросила Джейн. - Нам пора ехать.
   - А когда вы вернетесь? - спросил Декстер обеспокоенно.
   - Не позже пяти. А потом мы проделаем тот курс упражнений аэробики, о
котором говорили, - ответила  Керри  и  снова  поцеловала  отца.  -  Вот
увидишь, тебе понравится!
   - Хорошо, но постарайся вернуться  немного  пораньше.  Милли  хотела,
чтобы ты выбрала кафель для ванной комнаты, с тем  чтобы  закончить  все
сегодня вечером.
   - Заткнись, ты, сраный  ублюдок!  -  неожиданно  завопил  Лоренцо.  -
Заткнись! Заткнись!
   Джейн не смогла подавить улыбку, прощаясь  с  Декстером,  стоявшим  с
растерянным видом от этого гвалта. Направляясь к своему джипу с открытым
верхом, она обернулась и весело произнесла:
   - Да, Лоренцо на прошлой неделе снес яйцо. Так что  ему..,  ей  нужно
будет придумать женское имя. И нужно  подумать,  что  делать,  если  это
произойдет еще раз. Может быть, свить ему.., ей гнездо?..
   Когда машина отъезжала от дома, Керри помахала отцу рукой.  По  радио
звучала песня Полы Абдул. Джейн протянула руку  к  приемнику  и  убавила
громкость.
   - Вчера я была у Грейси, - сказала она, выруливая на дорогу,  ведущую
в сторону озера Норт.
   - Ну и что ты думаешь?
   - Я рада, что ты приехала сюда, чтобы побыть с ней, - ответила Джейн.
   - Я всегда с ней, - сказала Керри.
   - - Не знаю, что было бы с ней, если бы  не  ты.  -  После  небольшой
паузы Джейн продолжила:
   - Ты хорошая сестра.
   Керри задумалась и сказала:
   - Но ты не думаешь, что я хорошая дочь?
   Джейн знала: Керри имеет в виду  мать.  Это  была  опасная  тема  для
разговора. Она всегда затрагивалась, когда Джейн говорила с Керри, но  в
словах Керри чувствовалось столько отголосков детских  переживаний,  что
ее аргументы были сбивчивы и неразборчивы.
   К счастью, Керри не стала ждать ответа.
   - Я знаю, что ты и Грейси думаете о матери. Вы считаете, будто она  -
дар Господний земле. Но я так не думаю. Даже близко  так  не  считаю.  -
Слова молодой женщины были полны горечи.
   - Я знаю это, - промолвила Джейн, как бы успокаивая крестницу.  -  Ты
просто получила моральную травму много лет  назад.  Потом  на  ее  почве
сформировались уже более сильные эмоции, от которых  нельзя  избавиться"
взмахнув волшебной палочкой.
   - Да, но ты и Грейси -  вы  обе  считаете,  что  мама  стала  жертвой
развода. А я так не думаю. - Глаза Керри горели. - Это же она  сама  все
затеяла. Она и виновата,  на  все  сто  процентов.  Она  разрушила  нашу
счастливую семью. Папочка говорил мне, что он был просто в  шоке,  когда
все это произошло.
   Джейн молча  вела  машину.  Она  знала,  что  Керри  часто  думала  о
поражении  своей  матери,  и  в  такие  моменты  ее   настроение   могло
непредсказуемо меняться от веселого восхищения ею  до  горького  чувства
одиночества.
   Джейн сказала с нежностью:
   - Не забывай, что тогда она столкнулась с огромными  проблемами.  Она
же действительно любила тебя всей душой.
   - Но она ведь дала слово, что всегда будет с нами.
   Она обманула нас. Я помню, как мы неделями ждали  телефонного  звонка
от нее, а телефон молчал. - Губы Керри подрагивали. -  Папочка  мне  все
рассказал.
   Он объяснил, что мама занята личной жизнью, что у нее просто  нет  на
нас времени. Сначала я не поверила папочке, я же была еще  маленькой.  Я
так скучала по маме. Но время доказало, что папочка был прав.
   Джейн нахмурилась. Глубокие шрамы, которые остались в душе Керри, все
еще кровоточили,  поэтому  она  каждый  раз  внутренне  вздрагивала  при
упоминании об Энн. Джейн вспомнила, как рыдала Энн, когда Декстер просто
снимал трубку с аппарата и не клал ее сутки напролет, особенно в те дни,
когда Энн точно позвонила бы, - в дни рождения, в праздники.
   У  Энн  не  было   возможности   противопоставить   что-нибудь   этой
жестокости. Эгоизм Декстера был всепоглощающим:  ему  казалось,  что  он
владеет чем-то безраздельно, только если в состоянии разрушить это.
   Неужели Керри не понимала  этого?  Неужели  не  видела  лжи  во  всех
рассказах отца? Джейн вдруг поняла, что ответ на эти вопросы прост:  она
и не хотела. У нее не было сил столкнуться с правдой.
   - Судья Хотхорн не мог ошибиться. Папочка сказал, что он лучший судья
во Флориде, - продолжала Керри. - Мама виновата во многих несчастьях. Ты
только посмотри на Грейси. - В ее голосе слышалось осуждение.
   - Но, дорогая моя, я должна сказать, что у каждой из вас  тогда  была
любящая сестра.., и сейчас  есть.  -  Джейн  взяла  Керри  за  руку.  Ей
показалось, это лучшее, что она могла сделать  в  этих  обстоятельствах.
Вдруг она спросила:
   - Ты не голодна?
   Что, если мы перекусим сандвичами прямо сейчас, ведь Кенни и Кейт все
равно не с нами?  Исключим  из  программы  зоопарк  и  поедем  прямо  на
аэродром.
   Тогда  мы  сможем  полетать  подольше.  -  Она  кивнула  на  корзину,
приготовленную для пикника, а потом потребовала:
   - А теперь рассказывай мне все о своей жизни. Как дела у Майкла?
   - О-о, у него все в порядке. Он очень  занят,  -  уклончиво  ответила
Керри и резко поменяла тему. - Папочка очень рад, что мы приехали. Он  в
восторге от мальчиков.
   - А что ты думаешь о его разводе с Еленой?
   - Она  мне  никогда  не  нравилась.  Холодная  ледышка.  Может  быть,
чересчур британка. Папочке это нравилось, для него это была как бы игра,
но я этого никогда не понимала.
   - А сейчас у него есть подружка?
   - Да. Ее зовут Зои. Я ее еще не видела -  она  сейчас  на  курсах  по
этикету.
   Джейн покачала головой, а Керри прибавила:
   - Ну ты же знаешь папочку.
   К сожалению, да,  подумала  Джейн.  А  эта  Зои  наверняка  очередная
двадцатилетняя куколка.
   - Ты слышала, какой ужасный  шторм  был  сегодня  ночью?  -  спросила
Керри. - Я даже подумала, что начался сезон ураганов.
   Джейн кивнула, и Керри продолжила:
   - Мне приснился кошмарный сон. Я видела Грейси, и мне показалось, что
она не дышит. Я подумала, что  она  умерла,  и  в  ужасе  проснулась.  И
услышала только свое судорожное дыхание.
   Джейн  поерзала  в  своем  кресле.  Пытаясь  развеселить  Керри,  она
воскликнула:
   - И ты называешь это кошмарным сном?! Вот я подумывала о  том,  чтобы
сделать небольшую пластическую операцию. Ну знаешь, грудь становится уже
не такой, как раньше, когда тебе исполняется пятьдесят, и я решила,  что
ее немного надо поднять. А почему бы и нет? А потом мне приснилось,  что
я лежу в больнице, и когда я очнулась от  наркоза,  то  обнаружила,  что
хирург сделал ужасную ошибку: он притянул правый сосок к щеке, а левый -
к подбородку, и все это пришил. - Говоря это, Джейн  показывала  пальцем
на лице, куда именно все было пришито.
   Керри разразилась хохотом, а Джейн, смутившись, заключила:
   - Конечно, я попрощалась с этой идеей.
   - Наверное, ненадолго.
   - Точно, - ответила Джейн, - совсем ненадолго.
   Несколько минут спустя  они  уже  въезжали  на  территорию  аэропорта
Лантана, все еще продолжая посмеиваться.
 
Прошлое 
 
   Двойняшки, которым исполнилось четыре года, бежали к ней по  лужайке.
Их локоны развевались, а лица светились от счастья. Девчушек практически
нельзя было отличить друг от друга, если  не  считать  почти  незаметной
ямочки на щечке у Керри. Даже когда Энн носила их, она чувствовала,  что
их сердца бьются  в  унисон.  Вот  и  сейчас  они,  запыхавшись,  дышали
совершенно одинаково.
   Энн посмотрела  еще  раз  на  своих  совершенно  одинаковых  дочерей,
которые  бежали  к  ней  на  голубом  фоне  Атлантического  океана.  Она
подумала, что всегда  возникает  необходимость  объяснить  себе  разницу
между обычным и тем, что кажется не совсем обычным.  Когда  она  узнала,
что родила двойню, она сразу  же  прочитала  все,  что  смогла  найти  о
близнецах: "Мой близнец Джо",  "Близнецы  в  истории  и  науке",  "Культ
божественны