увствовала
странное и удивительное спокойствие. Она направилась к шкафу и  вытащила
целую  горсть  успокоительных  таблеток,  которые   Джейн,   по   одной,
передавала  ей  все  последние  месяцы.  Ее  дорогая  подруга.  Как  она
отблагодарит ее? Взаимное уважение создало между ними  такие  отношения,
что Джейн даже словом не обмолвилась о том, что Энн  не  следует  делать
того, что она собиралась сейчас сделать. Джейн знала, что Энн не выживет
без детей.
   Энн поднесла стакан к губам и сделала глоток.
   Затем высыпала таблетки в рот и принялась глотать их, запивая водой.
   Взяв бумагу и карандаш, она села  за  маленький  столик.  Царившая  в
камере тишина угнетала, подавляла. Что она могла написать  своим  детям?
Что не справилась с требованиями жизни? Поймут ли они ее? Может, осудят?
В конце концов обманула ли она их ожидания?
   Сердце Энн затрепетало. Веки отяжелели.
   Она уткнулась лицом в стол. И увидела яркую картину: Керри  и  Грейси
играли и смеялись. Губы ее приоткрылись  в  немом  крике:  "Дети...  Мои
дети".
   Мысли  ее  стали  путаться.  Вокруг  нее   сгущалась   тьма,   вскоре
разросшаяся до размеров безбрежного океана - океана без единой волны  на
поверхности.
   И тьма поглотила ее - началась агония.  Энн  в  судорогах  попыталась
встать, хватаясь за стены, она задыхалась. Потом провалилась в  холодную
черную бездну.
   Время остановилось...
   Одна, один на один, Энн встретилась со смертью.
 
Настоящее 
 
   Прижавшись к Майклу, Грейси сидела в клинике доктора  Кейна  у  двери
палаты Керри. В палате находились близнецы Кении и  Кейт.  Они  зашли  к
маме попрощаться.
   За последние недели Керри очень похудела.  Она  перенесла  сильнейшее
нервное потрясение. Несколько ребер у нее  были  сломаны.  Нижнюю  часть
спины покрывали ужасные синяки. Доктор Кейн сказал,  что  от  шрамов  на
лице можно будет избавиться с помощью пластической хирургии. Но душевные
шрамы...
   На ее лице застыло какое-то болезненное  выражение.  После  того  как
Керри узнала о том, что отец стрелял в  Паоло,  она  не  произносила  ни
слова. Молчала, когда из Лос-Анджелеса к ней прилетел Майкл.
   Даже детям ничего не говорила.
   - Тебе лучше поехать с нами, -  сказал  Майкл  Грейси.  -  Ты  должна
поехать с нами.
   Грейси отрицательно покачала головой.
   - Я люблю тебя, - сказал Майкл. - Я любил тебя все эти годы.
   - Сейчас я должна оставаться с Керри, - ответила Грейси.  -  Я  нужна
ей.
   - А мне нужна ты.
   Грейси взяла Майкла за руку.
   - Когда-нибудь я, наверное,  приеду,  -  проговорила  она.  -  Да,  я
приеду. Мальчики будут играть  на  ковре,  ты  будешь  читать  очередной
сценарий.., а я внезапно появлюсь, и вы очень удивитесь.
   - И мы снова будем вместе? - спросил Майкл.
   - Я люблю тебя, - сказала Грейси. - Но Керри - моя сестра.
 
*** 
 
   Декстер шел за молодым охранником будто во сне - неуверенным шагом, с
невидящим взглядом.
   Его сердце гулко колотилось, горло сдавили спазмы удушья.
   Он шел за охранником, не произнося ни слова. Он не  просил  никого  о
сочувствии - не просил ни о чем.
   Сняв  связку  ключей  с  ремня,  охранник  внимательно  посмотрел  на
Декстера. Тот выглядел сломленным, уничтоженным, и охраннику стало  жаль
его. Он открыл замок, распахнул дверь и жестом приказал Декстеру  войти.
Декстер подчинился и оказался в  помещении  с  оштукатуренными  стенами,
покрытыми  непристойными  надписями.  В  камере  стояла  узкая  кровать,
имелись также стол, стул и платяной шкаф.
   Зеркала не было. К камере примыкала душевая.
   Декстер рванулся к двери и в ярости толкнул ее.
   Но охранник уже ушел - с этого момента Декстер  являлся  заключенным.
Он стоял в растерянности, стоял затаив дыхание;  его  охватил  страх.  В
конце концов он отошел от двери и принялся расхаживать по камере из угла
в угол.
 
*** 
 
   Ему удалось наконец связаться с Сэмом Голдфарбом.  Тот  находился  на
Гавайях. Когда Декстер сказал адвокату, что угодил в тюрьму, Сэм заявил,
что ничем не может помочь своему бывшему клиенту.  Зои  тоже  отказалась
разговаривать с ним.
   Декстер сел на кровать и постарался успокоиться.
   Все внезапно рассыпалось. Он остался ни с чем. Даже постоянное прежде
желание его покинуло. У него не было аппетита, исчезла и тяга к женщине.
   Его лицо покрылось морщинами. На лбу  появились  глубокие  складки  -
отметины дьявола и судьбы.
   Он положил голову  на  подушку  и  почувствовал  холод.  Прислушался,
затаив дыхание, - не слышно ни звука. Он оказался в таком месте, где  не
было ни людей, ни человеческого тепла, и его  посетило  новое  для  него
чувство - чувство полного одиночества.
   Декстер вспомнил об Энн. В последнее время он старался вычеркнуть  ее
облик из памяти - было слишком тяжело видеть перед собой ее  лицо.  Даже
она отказалась от него. Он вспомнил их последний разговор.
   - А что ты думаешь обо мне? - спросил он ее напоследок.
   - О тебе я вообще не думаю, - ответила она.
   Охранник стоял в конце коридора и курил. Из-за двери камеры  Декстера
послышались  стоны.  Такие  звуки  мог  издавать  раненый  зверь  -  или
проклятая душа.
 
Настоящее 
 
   Грейси  неторопливо  шагала  под  деревьями,   шагала   по   дорожке,
испещренной солнечными бликами.
   Пахло  свежескошенной  травой,  и  она  наслаждалась  этим   запахом,
наслаждалась  теплом  и  легким  морским  бризом,  ласкавшим  ее   лицо,
обдувавшим волосы, рассыпавшиеся по плечам.
   Последние два месяца  пролетели  для  нее  почти  незаметно  -  такая
огромная ответственность легла на ее плечи после того, как она вернулась
домой.
   В последние годы ее душевный огонек почти  угас,  но  теперь  начинал
разгораться. Она чувствовала любовь, излучаемую Энн,  и  чувствовала  ее
присутствие где-то рядом.
   Грейси поняла, что для нее настало время  перейти  на  другую,  более
высокую ступень, настало время иначе воспринимать жизнь.
   Она вошла в спальню и села за стол, на котором слева  от  нее  стояла
серебряная ваза с  веткой  жасмина.  Взглянув  на  мамину  шкатулку  для
драгоценностей, Грейси улыбнулась. Ее рука потянулась к авторучке.
 
   Дорогая мама,
   Я так занята с тех пор, как вернулась домой. У меня так много  всего,
что я хотела бы рассказать тебе, - просто не знаю, с чего начать.
   За последние месяцы мои страхи утихли, кроме тех, которые  охватывают
меня, когда я смотрю на Кении и Кейта и вижу, что они в своем  поведении
чем-то напоминают нас с Керри в их возрасте. Они убаюкивают друг  друга,
как мы когда-то. Они действительно невинные жертвы. Что  же  такого  они
сделали, чтобы заслужить это? Для чего дети появляются в нашей  жизни  ?
Чтобы выполнить свое жизненное предназначение или  предназначение  своих
родителей? Может быть, они появляются для того, чтобы учить нас? А разве
мы не несем полную ответственность за детей, которых произвели на  свет?
Как удивительно переплетаются наши судьбы.
   Майкл отказался от  съемок  на  несколько  месяцев,  чтобы  побыть  с
детьми. Он снова думает не о себе, а о других, и меня это не удивляет. С
момента нашей первой встречи он ничуть не изменился. Но о том, что у нас
было общего в прошлом, больше рассказывать не стоит. Пусть это  остается
в прошлом. Во всяком случае, пока.
   Керри, моя любимая сестра, все еще в больнице. Я  навещаю  ее  каждый
день, но ей не становится лучше. Я знала еще с  детства,  что  Керри  не
могла смириться с тем, что ты уехала от нас.  Но  я  не  могу  идти  тем
трудным путем, который она избрала для себя, - осуждать тебя. Это был ее
выбор.
   Я в конце концов простила себя и избавилась от  того  -  бесполезного
чувства вины, с которым жила долгие годы.
   Я обвиняла себя в твоей смерти. Я знаю, что и ты сделала свой  выбор,
а я приняла на себя карму, которая была не совсем моя.
   Сейчас, мне кажется,  я  понимаю,  где  нахожусь  в  духовном  плане.
Благодаря тебе я усвоила тот урок, который дался мне  тяжелее  всего,  -
научилась себя прощать. Ты всегда меня этому учила, и в итоге я простила
себя.
   Мой мир уже больше не наполнен ненавистью. Даже ненавистью к отцу.  Я
еще не простила его за то, что он сделал с тобой, со мной и  Керри.  Но,
может быть, когда-нибудь я прощу и его.
   Как и всегда, мне тяжело прощаться с тобой.  Я  люблю  тебя.  И  буду
любить всю жизнь.
   Твоя Грейси.
 
   Грейси  отложила  ручку.  И  внезапно  почувствовала  разлившийся  по
комнате аромат чайной розы - запах духов матери.
   Грейси сложила письмо и  положила  его  туда,  где  ему  и  следовало
находиться, - поближе к сердцу.