я и не совсем обычна, но беспокоиться Эрин решительно не о чем: эта юридическая фирма была весьма солидной и уважаемой.
     Но несмотря на уверения Розена, Эрин предпочла занять такой наблюдательный пост, чтобы увидеть Коула раньше, чем он увидит ее. Это было отчасти подсознательным решением: Эрин всякую встречу с мужчиной старалась обставить так, чтобы не быть застигнутой врасплох. Это до какой-то степени объяснялось ее характером. Кроме того, такой осторожности ее научила жизнь.
     В вестибюле отеля толпились туристы с огромными чемоданами, бизнесмены с элегантными кожаными кейсами. Многие мужчины, хорошо загоревшие, излучали ауру экономического благосостояния. Однако никто из всех этих людей не стоял, опираясь, и не всматривался в лица окружающих. На секунду Эрин подумала, что небрежно одетый, с огромным рюкзаком, длинноволосый мужчина может оказаться Коулом. Кожа на его лице была того характерного загара, какой Эрин встречала на Аляске и который свидетельствовал о пребывании под палящим солнцем северных широт, - да, впрочем, и весь облик этого мужчины говорил о его принадлежности к геологам. У него было весьма приятное лицо с правильными чертами и мягкая улыбка. Этакий скромный мужественный герой. Когда Эрин оказывалась в Нью-Йорке или где-нибудь в Европе, ее почти всегда окружали такие мужчины. Мужчина стоял у стойки администратора и несколько минут обозревал публику, очевидно, кого-то поджидая. Эрин намеревалась было уже покинуть свой наблюдательный пост, как вдруг приятная женщина средних лет, в вечернем платье, подошла и обняла мужчину. Хотя на Аляске Эрин редко смотрела телевизор, с первого взгляда она узнала в женщине ту самую сучку, которая снимается в еженедельном сериале и пользуется бешеной популярностью. В жизни актриса выглядела лет на десять старше, чем в своем сериале.
     Парочка немного поворковала, затем, взявшись за руки, направилась к бару, где уже начиналась какая-то званая вечеринка. Эрин успела еще подумать, что эта актриса всем своим видом демонстрирует: мужчина является ее полной собственностью. И вела она своего спутника, как ведут дорогого пса: слишком уж напоказ. При этом, даже если мужчине подобное обращение и не нравилось, он никак этого не выказывал.
     Впрочем, домашней собачонке и не пристало показывать зубы.
     На лице Эрин не отразилась ни одна из ее мыслей. Когда странная парочка проходила мимо Эрин, она заметила, что загар на лице мужчины был явно искусственного происхождения, из салона красоты. Да и рюкзак его тоже был больно уж чистенький, без малейшего пятнышка - будто только что из магазина. Мужчина дефилировал откровенно пижонской походочкой - геологи так не ходят.
     Парочка скрылась из глаз, и тут Эрин обратила внимание на несколько необычного мужчину, оказавшегося в гуще многоцветной толпы. Мужчина был темноволос, одет в черный пиджак из тонкой чесучи и в расстегнутую на груди белую рубашку. Его обветренная и загорелая кожа не имела ничего общего с косметическим салоном. Мужчина двигался с врожденной грацией. К запястью браслеткой был пристегнут черный кожаный кейс.
     Мужчина смотрел на Эрин.
     В первое мгновение пульс Эрин участился, впрочем, это была обычная женская реакция на эффектного представителя противоположного пола. Затем волнение перешло в раздражение, которое, в свою очередь, на мгновение превратившись в гнев, сменилось чувством страха. Этот элегантный, направлявшийся к ней мужчина с хорошо тренированным телом проницательно смотрел на нее. Таким типам Эрин старалась никогда не доверять. Этому она научилась у отца и у собственного брата.
     И у Ганса.
     Эрин попыталась скрыть свои ощущения. Она признавала иррациональную основу собственных эмоций. Мужчина, с которым она должна была встретиться, был не другом и не любовником, а их встреча носила сугубо деловой характер. Предстояло всего-навсего переговорить с курьером, с посыльным. Мужчина подошел к ее креслу, несколько отгороженному зеленой растительностью от глаз разношерстной толпы. Однако ничто не помешало бы Коулу Блэкберну увидеть девушку.
     Когда Эрин встала ему навстречу, Коул, давно ее заметивший, уверенно подошел к ней. Рядом с крашеными женскими и мужскими головами волосы девушки пылали, словно костер. На ней была черная хлопчатобумажная блузка и слаксы: все это производило впечатление случайно выбранной и только что вытащенной из чемодана одежды. Странным образом сочетались черная ткань блузки, огненно рыжие волосы и гладкая светлая кожа лица. Коул, впрочем, подумал, что одежда скорее всего была выбрана из соображений элементарного удобства, а вовсе не для того, чтобы подчеркивать цвет лица и волос.
     Эрин сделала шаг навстречу Коулу и кивнула, как бы подтверждая, что именно его она и поджидает. Коул мысленно крякнул: у него было такое чувство, словно неожиданно для себя он угодил в засаду.
     Фотография Эрин, которую он видел, не передавала общего впечатления от ее облика, очень сексапильного, так что Коул сразу почувствовал некоторое возбуждение. Он не испытывал подобного с тех пор, как расстался с черноглазой, с золотистой кожей и музыкальным смехом Чен Лай. Коул тогда чудом избежал сладостного капкана китаянки, спутав элементарную похоть с любовью и отдавая ей гораздо больше, чем получал. Подобная ошибка больше не повторится. Что бы там ни было.
     Они шли навстречу друг другу. Коул не сводил с Эрин глаз, пытаясь по ее лицу отгадать, известно ли ей о собственной сексуальной привлекательности. Но даже если сексапильность и была деланной, женщина вела себя с предельной естественностью. Она не посматривала по сторонам, чтобы удостовериться, какое впечатление производит на мужчин. Не было у нее на лице умело нанесенного макияжа, ее ногти не были тщательно ухожены и наманикюрены, не было и нарочито неряшливых свисающих прядей и как бы невзначай расстегнутой пуговицы. А вот сексапильность Лай была построена именно на намеках и полутонах. У Эрин и в помине не было ничего подобного, что делало ее еще более очаровательной.
     Глаза девушки отливали той же невероятной зеленью, что и похожий на изумруд алмаз: за такой блеск отдавали жизнь люди в прошлом и не раз еще погибнут в будущем.
     При этой мысли Коул криво усмехнулся. Ему не раз доводилось быть свидетелем гибели людей по всяким поводам. Сколько людей положили свои жизни во имя идеологии, теологии, философии!
     - Если не ошибаюсь, вы Эрин Уиндзор? Меня зовут Коул Блэкберн.
     Когда он остановился рядом, Эрин была несколько удивлена тем, каким рослым и хорошо сложенным оказался этот Блэкберн.
     Подобная реакция была, впрочем, для Коула привычной. Он протянул для приветствия руку. Чуть помедлив, Эрин пожала ее.
     - Мистер Блэкберн, - сказала Эрин, отпуская его руку, - я почему-то ожидала, что вы должны выглядеть совершенно... гхм... иначе. Мистер Розен, мой адвокат, назвал вас ?курьером?...
     - Ну, знаете, меня иногда называли и гораздо худшими словами. Где мы могли бы с вами спокойно побеседовать?
     - Непременно нужно беседовать в спокойном месте?
     Он пожал плечами.
     - Лично мне все равно. Я просто подумал, что, когда я буду передавать вам алмазы на сумму более миллиона долларов, лучше избежать посторонних глаз.
     - Смеетесь, да? - спросила Эрин.
     - Разве я похож на любителя посмеяться? - С этими словами Коул приподнял кейс, демонстрируя Эрин браслетку на своем запястье. - Я готов хоть сию минуту предъявить вам алмазы, однако полагаю, что лучше сделать это в более укромном месте.
     Эрин развила в себе мгновенную реакцию, которая не раз спасала ее в Арктике. И сейчас она моментально приняла решение. Учитывая, кем был Коул Блэкберн, она подумала, что остаться с ним наедине в номере менее опасно, чем в переполненном холле отеля получить из его рук алмазы на столь кругленькую сумму.
     - Мой номер на десятом этаже, - сказала она и направилась к лифтам.
     Коул двинулся следом. Мысленно он попенял себе за то, что возбуждается, как мальчишка, от очертания ее бедер. Что бы, однако, в этот момент он ни думал, тело Коула отказывалось подчиниться голосу разума. Двери лифта мягко сомкнулись, отрезав их от многоголосого шума. Эрин нажала кнопку своего этажа, и кабина пошла вверх.
     - Что вам сказал ваш адвокат? - спросил у нее Коул.
     - Сказал, что одна солидная юридическая контора связалась с ним и сообщила, что я являюсь единственной наследницей человека, имени которого я раньше никогда не слышала. Он также мне передал, что некто мистер Коул Блэкберн прибудет ровно в пять часов в вестибюль ?Беверли Уилшир?, привезет с собой текст завещания и будет готов ответить на все мои вопросы.
     - Ваш юрист лишь наполовину прав.
     - Что вы хотите сказать?
     - Я действительно привез вам завещание. Но полагаю, у вас возникнет больше вопросов, чем у меня ответов.
     - Почему вы так уверены? - спросила Эрин.
     - Женщина, которая делает такие фотографии, может задать вопрос, на который нет ответа.
     В зеленых глазах Эрин сквозило нескрываемое удивление.
     - Вы назвали меня Уиндзор. Как же вы догадались, что я - Эрин Шейн?
     - На суперобложке ?Арктической одиссеи? есть ваше фото.
     Лифт остановился, двери растворились. Эрин устало взглянула на Коула, словно намеревалась передумать и не впустить его к себе в номер.
     - Первичный инстинкт подсказал вам правильное поведение, - лишенным эмоций голосом сказал Коул. - Я не из тех, кто может прикоснуться к женщине без явной просьбы с ее стороны. - Двери лифта начали автоматически закрываться. Коул взялся огромной ручищей за створку и с силой раздвинул ее. Затем, глядя Эрин прямо в глаза, произнес: - А вы, насколько понимаю, не та женщина, которая будет настаивать на приглашении?
     - Вы правы, - призналась она. - А вы всегда так прямолинейны?
     - Это экономит подчас массу времени. У вас еще есть четыре секунды, затем дверцы лифта закроются. Итак, решайте: у вас, или в моем лимузине, или в каком-нибудь нейтральном месте!
     Эрин заглянула в его чистые серые глаза, светившиеся умом. У нее было чувство, будто ее вынуждают принять решение, причем последствия этого решения остаются для нее тайной за семью печатями. Еще несколько лет назад ей и в голову бы не пришло пускаться в игру с таким количеством неизвестных. Она попросту бы вернулась к привычным суровым опасностям Арктики. Но, если уж на то пошло, несколько лет назад ее не мучила странная неприкаянность, не было чувства, что нечто очень важное проходит мимо нее, мимо ее жизни. Даже еще год назад мужчина вроде Коула напугал бы ее до полусмерти. Но если Эрин сейчас и ощущала дрожь в коленках, то разве что самую малость. Эта мысль позволила ей почувствовать некоторое освобождение от собственных прошлых опасений. Это освобождение было чем-то сродни рассвету после долгой арктической ночи.
     - Пойдемте в мой номер, - сказала Эрин и двинулась вдоль по коридору.
     Когда они вошли, Эрин закрыла дверь, бросила сумочку на ближайшее кресло и лишь тогда обернулась к Коулу. Он пристально посмотрел на нее, затем принялся набирать на замке кейса необходимую комбинацию. Кейс наконец открылся. Взяв лежащий в нем ключ, Коул расстегнул свою браслетку. Тотчас же он вытащил жестяную коробочку и протянул ее Эрин, предварительно достав оттуда потертый бархатный мешочек.
     - Завещание Эйба составлено предельно просто, - сказал он. - Все, чем он владел, Эйб завещает вам. А на большей части этих листков его стихотворные упражнения.
     Эрин несколько раз моргнула.
     - Стихи?!
     - Ну, стихами, насколько я могу судить, это едва ли можно назвать.
     На слова Коула Эрин ответила улыбкой.
     - Не самая, вы хотите сказать, высокая поэзия?
     - Не хотел бы упреждать ваши впечатления, ведь вам стихи вполне могут и понравиться. Многим нравится есть гоанну, поджаренную на углях костра.
     - Гоанна - это что?
     - Ящерица.
     Эрин невольно улыбнулась, припомнив, какую мерзость подчас ей доводилось есть в Арктике. Она развернула завещание и принялась читать то, что было написано старомодным, полувыцветшим от времени почерком:

     ?Я, Абеляр Джексон Уиндзор, находясь в здравом уме и доброй памяти, настоящим документом передаю все, чем владею, включая имеющиеся у меня права на разработку земельных участков, Эрин Шейн Уиндзор, дочери Мэтью Маквина Уиндзора, являющегося законным сыном моего брата, Натана Джозефа Уиндзора.
     Все мое имущество, за исключением тринадцати алмазов и бумаг, что находятся в данной жестянке, перейдет к Эрин Шейн Уиндзор в одном из двух случаев:
     1) Если в течение пяти лет она будет проводить на ферме не менее одиннадцати месяцев в году или же
     2) Если она отыщет месторождение, где были найдены эти тринадцать алмазов, - в зависимости от того, что произойдет раньше.
     В случае если ни одно из этих условий не будет выполнено, все мое имущество надлежит пустить на благотворительные цели за исключением тринадцати алмазов, которые в любом случае переходят в собственность Эрин Шейн Уиндзор, а мои права на земельные участки при этом аннулируются.
     Подписал Абеляр Джексон Уиндзор в присутствии отца Майкла Конроя?

     О Эрин, послушай, скажу я любя:
     С Конмином кто связан - обманет тебя.
     Алмазы ты в наследство получаешь,
     Ты камни, как умеешь, сторожи.
     Стихи откроют то, чего пока не знаешь.
     Теперь прощай же, Королева Лжи.
     Ну а король - это, конечно, я сам.

     Эрин еще раз перечитала весь текст завещания, потом с явным недоумением посмотрела на Коула.
     - Какие-то вопросы? - поинтересовался он.
     - Конмин - это что еще за зверь такой?
     - ?Консолидейтед минералз. Инк.?.
     - Алмазы, - кратко сказала она, и на мгновение ее взгляд задержался на кейсе Коула.
     - Да, именно благодаря алмазам Конмин более всего и известен в мире, - согласился он. - Но алмазы - это лишь часть того, чем занимается Конмин. Конмин также связан с добычей едва ли не всех полезных ископаемых от железной руды до руд редких металлов. Специальность Конмина - минералы, имеющие стратегическое значение. Это самый, пожалуй, влиятельный, самый прибыльный и самый осмотрительный картель в мире.
     Эрин наскоро пробежала глазами страницы со стихами, затем возвратилась к тексту завещания и прочитала вслух:
     - ?О Эрин, послушай, скажу я любя: с Конмином кто связан - обманет тебя?.
     Коул никак не прокомментировал прочитанное ею.
     - Скажите, а вы сами работаете на Конмин? - поинтересовалась девушка.
     - Нет. Дело в том, что я вообще ни на кого не работаю. Не люблю от кого-нибудь зависеть.
     Подумав над сказанным, Эрин расплылась в улыбке. Они и сама придерживалась такой же точки зрения.
     - И поэтому Эйб послал сюда именно вас?
     - Ваш дядюшка вообще никуда меня не посылал. Я уже много лет не видел его.
     Вновь зашуршала бумага: Эрин перелистывала листки со стихотворными строчками.
     - Вы что же, адвокат? - спросила она, не отрывая взгляда от записей Эйба.
     - Я изыскатель, ищу алмазы. Вы что-нибудь знаете об алмазах, мисс Уиндзор?
     - Ну, знаю, что они очень твердые и стоят очень дорого, что их крайне трудно находить.
     - И что некоторые из них - настоящее чудо, - негромко добавил Коул. - За иной алмаз кого хочешь убить не жалко.
     Эрин смерила его долгим взглядом, не произнося ни слова.
     - А те алмазы, что оставил мне дядюшка, они обычные или особенные?
     - У него дома я видел лишь борты, черные алмазы. Они очень низкого качества, это - технические алмазы.
     - Они ничего не стоят?
     - Ну почему же ничего. Однако это не те камни, при виде которых учащается пульс.
     Эрин вдруг подумала, какими же должны быть алмазы, чтобы у этого сдержанного, прекрасно владеющего собой мужчины сильнее забилось сердце.
     - Значит, если я правильно поняла, алмазы моего дяди - самые что ни на есть обыкновенные?
     - Протяните руку.
     - Зачем?
     - Ну протяните же, мисс Уиндзор.
     - Идите к черту, мистер Блэкберн.
     На его лице не дрогнул ни один мускул.
     Эрин показалось, что над ней подтрунивают, хотя в чем именно это заключалось, она не понимала. Она испытывала неопределенное чувство: то ли ее испытывают, то ли она не выдержала проверки, то ли собираются подвергнуть испытанию.
     Двигаясь с поразительной ловкостью - удивительной для такого крупного мужчины, - Коул распахнул кейс, вытащил старенький бархатный мешочек и высыпал себе на ладонь его содержимое. Эрин с интересом наблюдала, как внутри небольших камешков заиграл свет, а сами камни казались влажными, как будто скользкими от воды или масла. В основном они были бесцветными. Некоторые - великолепного цвета. А один, зеленый, был и вовсе восхитителен.
     Машинально Эрин протянула руку к зеленому камню. На полпути ее рука застыла в воздухе, и она вопросительно взглянула на Коула. Впервые она заметила, что его глаза вовсе не бледно-серые: по радужке было рассыпано множество голубых, золотистых, зеленых и серебряных точек, из-за чего взгляд казался сверкающим, завораживающим.
     - Дайте свою руку, - мягко попросил Коул.
     На этот раз она подчинилась.
     Взяв в свои ручищи аккуратную ладонь Эрин, Коул высыпал на нее камни. Когда они соприкасались друг с другом, раздавался негромкий мелодичный стук.
     - Неужели это и есть алмазы? - прошептала она.
     - Необработанные, но редкой красоты. Это и есть алмазы, Эрин. И они ваши, не знаю уж, на радость ли или на горе.
     Девушка принялась наугад разглядывать камни, словно желая убедиться в том, что все это ей не снится. Она смотрела на свет то через один алмаз, то через другой. Они притягивали лучи, как магнит - металлические предметы. Камни казались на редкость прозрачными и искрились.
     - Они или почти, или вовсе без изъянов, - сказал Коул.
     - Да?
     - Практически идеального качества. Если и есть дефекты, то совсем крошечные.
     - Да я и не искала в них никаких изъянов. Просто... у них такой цвет... - восхищенно сказала Эрин. - Боже, я и не знала, что бывают такие чистые цвета. Такие дьявольски прекрасные!
     - Это потому, что вы, должно быть, нечасто смотритесь в зеркало.
     - То есть?
     - Этот алмаз такой же зеленый, как ваши глаза.
     При этом замечании Эрин подняла голову. Внезапно она осознала, что стоит в опасной близости к незнакомому мужчине. Что мужчина держит ее за руку, и их дыхание смешивается. От подобной близости недолго и испугаться.
     Несколько секунд Эрин прислушивалась к своим ощущениям, пытаясь понять, страшно ли ей. Она думала, что испытает тот самый ужас, что поселился в ее душе семь лет назад.
     Но как она ни прислушивалась, в ее душе не было страха, а лишь возбуждение, вызванное тем, что совсем близко стоит привлекательный мужчина. Подобно лучу солнца во тьме, ее мозг вдруг пронзила мысль, что не все женское в ней задавлено, что она еще способна что-то почувствовать. Это было так внове!
     - С какой же шахты Эйба все эти камни? - глухим от волнения голосом поинтересовалась она.
     - Не знаю.
     - А там есть еще такие же?
     - Не знаю.
     - А кто-нибудь это знает?
     - Не знаю.
     Эрин взглянула на хорошо сложенного, поразительно спокойного незнакомца, стоящего почти к ней вплотную.
     - Что же вы в таком случае знаете, мистер Блэкберн?
     - Знаю, что мне больше нравится обращение ?Коул?.
     Она подошла к окну, раздвинула шторы и посмотрела на здания разнообразной архитектуры, сотканные, казалось, из хмурых туч.
     - Что же вам известно о происхождении этих камней, Коул Блэкберн?
     - Скорее всего они найдены в Австралии, но ни на одной из мне известных шахт таких алмазов не отыщешь. Много лет тому назад они вышли из кимберлитовой трубки. Зеленый алмаз - камень уникальный, редкостный. Розовые алмазы высочайшего качества. Чистой воды и все бесцветные камни. - Чуть помедлив, он добавил: - Сразу хочу предупредить, что если вы намерены оставить у себя камни, полученные в наследство от дядюшки, придется уже сейчас отвыкать стоять близко к окну.
     Эрин обернулась и удивлен