дился ван Луйк.
     - Теперь ты читай, его вирши мне и так мозги задурили.
     - Начни с четвертой строки.
     От такой наглости Стрит невольно сжал трубку так сильно, что даже костяшки пальцев побелели. Но он тотчас же осадил себя, вспомнив, что сейчас далеко не лучшее время для выяснения отношений. Хотя не было никакой его вины в том, что тайна местонахождения рудника ?Спящая собака? никак не давалась в руки, слова просачивались сквозь пальцы как вода. Так что если Стриту в наказание за тупость придется еще раз перечитать ?Заморочку?, это еще не самое страшное наказание.

     Дырка в камне, ты всели надежду
     Секреты разгадать, что люди знали прежде,
     Кто правду знает и проговорится,
     Умрет иль что другое
     С ним случится.

     Стрит подождал, не скажет ли чего ван Луйк. Однако голландец молчал.
     - ?Дырка в камне? - это скорее всего шахта, ведь так? Лет шесть-семь назад, разбирая эти вирши, мы с тобой решили, что, когда Эйб пишет ?вульва?, ?женщина? и ?шахта?, - это одно и то же. Расскажи Эйб при жизни, где находятся его копи, это значило бы подписать себе смертный приговор. Сумасшедший Эйб так прямо и пишет.
     - ?Но расскажу я все тебе, дитя обмана, //Ты - только слушай?.
     Стрит не сразу нашелся, что ответить, когда ван Луйк с выражением прочитал отрывок из ?Заморочки?, опостылевшей им за эти годы:

     Пусть спит секрет мой мирным сном,
     Настанет час - раскроется обман.
     Во множестве коробочек конфетных
     Раздастся перелив камней заветных.

     Телефонная трубка молчала, а на душе у Стрита стало совсем невесело.
     - Он говорит о наследниках, я почти уверен. Именно о наследниках, а не о случайном проходимце, сумевшем прочитать его ?Заморочку?. Значит, когда он писал эти строки, то имел в виду настоящего наследника, его, что называется, родную плоть и кровь.
     - Думаю, что в данном случае ты совершенно прав. Он пишет ?дитя обмана?.
     - О проклятие... - прорычал Стрит. - Ума не приложу, что уж этот его наследничек сможет почерпнуть из виршей такого, чего не в силах постичь мы с тобой?!
     Ван Луйк представил себе девственный австралийский ландшафт. Его интересовало, успел или не успел перед смертью Сумасшедший Эйб шепнуть ближайшему спинифексу свой секрет? Впрочем, какое это может иметь значение! У спинифекса нет ушей, чтобы слышать, и рта, чтобы поведать кому-нибудь эту тайну. О Джейсоне Стрите ван Луйк мог сказать пока лишь то, что австралиец знает о существовании топографического завещания и что он досконально изучил поэтическую стряпню Эйба. А кроме того, от пьяного Эйба Стрит не единожды слышал разглагольствования об алмазах, зеленых, как вода в речной заводи, затененной камедными деревьями; об алмазах розовых, как соски белой девушки, а также о камешках прозрачных, как родниковая вода.
     Страстно и тщетно желал сейчас ван Луйк повернуть время вспять: нужно было много лет назад позволить Стриту применить к Абеляру Уиндзору крутые меры. Стрит сумел бы, без сомнения, выпотрошить Эйба и выведать его подноготную. А лучше всего было бы - при соответствующих, разумеется, обстоятельствах, - если бы Эйб попросту отдал концы, унося с собой в могилу тайну алмазного рудника.
     - Никто пока еще не смог доказать, что это волшебное место вообще существует, - чуть слышно произнес ван Луйк, не вполне осознавая, что говорит вслух. - Если уж на то пошло, он ведь был полным психом.
     - А вот это ты напрасно, старина, - сказал Стрит. - Алмазная дыра не вымысел. Пусть его прозвали Сумасшедшим Эйбом, пусть в некотором смысле он и был не в себе, но не до такой же степени! Алмазы были для него равно что дети, как женщины, как родина, как Господь Бог. В жизни мне довелось услыхать много лжи; правды я слышал куда меньше. Когда при мне Эйб говорил об алмазах, я чувствовал себя священником на исповеди. Я ни разу не прикоснулся к камешкам, что он носил на шее в бархатном мешочке, но готов поспорить, что камни там были стоящие.
     - Скажи, у тебя не возникает предположений, какому наследнику Эйб адресовал свои стихи?
     Стрит, поколебавшись, вздохнул.
     - Увы, никаких новых идей. Но я сильно сомневаюсь, что китаезы сумеют лучше нас с тобой разобраться в стихах Эйба. Наверное, им хотелось бы найти карту или образцы породы, то, что могло бы подтолкнуть их в правильном направлении. Ферма у него была большая, что и говорить. А кроме того, он вел проходку еще в нескольких местах.
     - Но кому-то эти стихи должны быть понятны! Наследник Уиндзора должен разгадать их! - сказал ван Луйк. - И нам нельзя не учитывать эту возможность.
     - Ты знаешь, кто его наследник?
     - Пока нет, но очень скоро узнаю.
     - Да, это нужно выяснить, - сказал Стрит. - Я уж о нем позабочусь. Так что не волнуйся. Если наследник будет мертв, а шахты заброшены, правительственные службы вряд ли будут против перехода владений Эйба в другие руки. Мы с тобой постараемся сделать все возможное, чтобы шахта от нас не уплыла. Не волнуйся, она никуда не денется.
     - Даже если ты и получишь разрешение разрабатывать земли Эйба, все равно это не приблизит тебя к отгадке.
     - Только без паники. Я обязательно разыщу его вульвочку! Для этого нужно иметь время, деньги и оборудование.
     Ван Луйк слабо улыбнулся. О, если бы все и вправду оказалось так просто!.. Но, увы, все было намного сложнее. Решительно все. Алмазы влекли к себе, как пение сирен, и в то же время сулили гибель - стоило их только обнаружить!
     Пение сирен, как правило, - вымысел, фантазия. Тогда как опасность, исходящая от алмазов, вполне реальна.
     - Что ж, твои слова нужно хорошенько обдумать, - сказал ван Луйк.
     - Не очень затягивай с обдумыванием. Для успеха нужно думать быстро, поступать безошибочно.
     По гудкам в трубке Стрит понял, что ван Луйк закончил разговор.

Глава 4

     Несмотря на обилие в тексте юридических терминов, Коул Блэкберн с первого же раза уловил смысл документа, и перечитывать контракт не было нужды. Тем более что великолепная память Блэкберна порой могла сослужить ему добрую службу, хотя гораздо чаще причиняла боль. В его жизни было слишком много такого, что он предпочел бы забыть.
     Само по себе соглашение было предельно понятным. По этому контракту Коул мог приобрести половину акций, принадлежащих ?Блэк Уинг Ресорсес?, всего за один доллар. В ответ он должен был дать согласие на перевод в пользу ?Блэк Уинг? своих собственных акций австралийских горнодобывающих предприятий или своих лицензий на разработку месторождений. В настоящее время у Коула не было ни того, ни другого. А ?Блэк Уинг? тянул не меньше, чем на десять миллионов американских долларов еще пять лет назад, когда Коул продал свою половину акций семейству Чен. С тех пор стоимость компании как минимум удвоилась.
     Так что, в сущности, выходило, что Коулу предлагали десять миллионов долларов в виде имущества компании всего за один доллар плюс права на разработку горнорудных участков, которыми в настоящее время он не владел. Контракт был составлен по всем правилам, отсутствовала лишь собственноручная подпись Коула.
     Все было ясно. Все, за исключением причин такого щедрого предложения. Именно поэтому Коул последние девятнадцать минут тщательно вчитывался в контракт, надеясь найти между строк возможный ответ. Правда, обстоятельства разрыва между Коулом и Уингом были не вполне обычными. Семейство Чен выплатило Коулу пять миллионов отчасти для того, чтобы возместить ему потерю любовницы, которая была сестрой Уинга. В настоящее время клан контролировал значительную часть Гонконга и Макао и, кажется, намеревался к прежней своей ошибке прибавить новую.
     Коул не был юристом, но он сразу понял, что в договоре не было ничего, что со временем позволило бы семейству Чен вытянуть из него остающиеся 9 999 999 долларов.
     Не подписывая, Коул положил бумагу на стол.
     - Для рождественского подарка больно уж рановато.
     Уинг пожал плечами.
     - Речь идет вовсе не о подарке. Люди, нанятые компанией ?Блэк Уинг? в качестве геологов-изыскателей, либо недостаточно опытны, либо уже кем-то подкуплены. Они не в состоянии отыскать то, что нам нужно.
     - А что именно следует искать?
     - Алмазные копи, - просто ответил Уинг.
     - Зачем они тебе? У тебя полдюжины предприятий, которые приносят куда больше прибыли, чем таинственные рудники.
     Уинг потер ладони, затем мотнул головой.
     - Ты следил в последнее время за ценами на нефть? На золото? На железо? На уран? Я следил и могу сказать одно: дерьмо! - Он улыбнулся, очевидно, радуясь тому, что появилась возможность произнести подобное слово в разговоре.
     - Имея дело с алмазами, приходится сталкиваться с весьма специфическими проблемами, - заметил Коул. - Поверь, дружище, я очень тщательно изучил все, связанное с алмазами. За последние полвека ничто так не дорожало, как алмазы и бриллианты.
     - Благодаря политике Конмина.
     Уинг вздохнул.
     - А что, парни отлично работают, не так ли? Когда, например, представители разных стран встречаются на сессиях Организации Объединенных Наций, они только спорят, а толку от этих споров никакого! А соглашения, заключаемые ?Консолидейтед минералз, Инк.?, обеспечивают весомые прибыли. Конмин - едва ли не первая монополия в истории человечества, которой удалось направить людскую жадность в нужное русло. Цены хотя и медленно, но верно растут, обеспечивая длительный период стабильности вместо сиюминутных барышей.
     - У них влияние.
     - Тоже верно, - мягко согласился Уинг. - Влияние - едва ли не главный их козырь.
     - Стало быть, семейству Чен понадобился старатель, независимый от Алмазного картеля?
     Уинг мгновенно напрягся. С тех пор, как пять лет назад сестра Уинга Лай, помолвленная с Коулом, отказалась выйти за него замуж, Уинг и Блэкберн виделись от случая к случаю. Уинг подзабыл, что Коул не только крепок физически, но и неплохо соображает.
     - Да, именно в этом мы сейчас нуждаемся, - тотчас же признался Уинг.
     Коул откинулся на спинку кресла и прислушался к своему внутреннему голосу. Когда на кону оказывались не только деньги, он часто прислушивался к своему тайному советчику. Именно он подсказал Коулу прилететь в Дарвин после загадочного телефонного звонка Уинга.
     Внутренний голос... Или его врожденная неугомонность?
     Одно из двух. Коул готов был следовать советам и того, и другого. Он пока так и не понял, чего именно добивается Уинг. Правильнее было бы сказать немного иначе: Коул не вполне представлял, зачем это вдруг он понадобился семейству Чен: Однако простое прикосновение к темно-зеленому алмазу внезапно придало Коулу больше энергии, чем все события последних десяти лет.
     Вслушиваясь в тишину, что переполняла его, в ожидании, когда же наконец раздастся тайный голос и предупредит о возможных, пока не замеченных ловушках и капканах, Коул еще с минуту сидел молча, не двигаясь. Внутренний голос молчал. Коул слышал лишь удары собственного сердца. Он искал алмазы и их месторождения по всему миру, зарабатывая на этом иногда небольшие, а порой и большие деньги, когда как получалось. Но еще ни разу не доводилось ему встречать чего-либо, похожего на зеленый алмаз Уинга.
     И вот теперь судьба предоставила ему шанс отправиться на поиски месторождения подобных алмазов, чего-то вроде шкатулки с сокровищами самого Господа Бога.
     Коул вытащил из кармана авторучку и быстрым, размашистым почерком подписал оригинал и дубликаты контракта. По-прежнему молча, он сложил контракт и сунул бумагу в карман. Затем достал из портмоне долларовую купюру, присоединил банкноту к дубликатам контракта и бросил бумаги на стол эбенового дерева.
     - Да будет так, компаньон, - сказал Коул. - А теперь рассказывай об этой алмазной дыре, которую я должен найти.
     На лице Уинга играла довольная улыбка.
     - Семейство Чен нанимает тебя не только потому, что ты классный изыскатель. Мы привлекли тебя еще и потому, что Абеляр Уиндзор как-то пообещал тебе пятьдесят процентов прибылей со своих рудников для погашения своего карточного проигрыша тебе однажды ночью, поскольку денег он так и не заплатил.
     Несколько секунд Коул сидел молча.
     Улыбка Уинга сделалась еще более широкой. Едва ли не впервые он видел столь явное изумление на лице Коула.
     - Это было лет двенадцать тому назад, - сказал Коул. - Черт, мы ведь с тобой тогда не были даже знакомы!
     Уинг сделал жест, означавший что-то вроде ?а, пустяки...?
     - Скажи, вернул ли тебе мистер Уиндзор должок?
     Коул свирепо прорычал что-то, и этот звук даже с натяжкой нельзя было бы назвать смехом.
     - О чем ты говоришь?! Сумасшедший Эйб подчас не помнил того, что происходило накануне. Он напивался в дымину! Впрочем, и я тоже не был тогда трезвенником. На ферме все пили до чертиков.
     - У тебя есть его расписка?
     - Старина Эйб был не так глуп, чтобы давать расписки, - сдержанно заметил Коул. - Кроме того, мы тогда с ним играли вроде понарошку. Просто хотели убить время. Пережидали в его халупе нашу первую бурю, за окнами хлестал ливень...
     - Вот что удалось отыскать на его ферме, - сказал Уинг. Он открыл один из ящиков письменного стола и вытащил оттуда потертый клочок бумаги. Очень осторожно он взял бумагу за самые уголки, словно опасался разорвать ее или же оставить на ней отпечатки пальцев. Коул подался вперед и прочитал слова, выведенные выцветшими буквами:
     ?Я должен Коулу Блэкберну половину доходов от всех ?Спящих собак?, потому как до черта продулся ему в карты!?
     В самом низу листка четким почерком викторианской эпохи были выведены дата и подпись Эйба Уиндзора.
     - Семейство Чен обратилось к двум графологам, и оба они подтвердили подлинность документа, тебе не следует опасаться подделки, - рассудительно заметил Уинг. - Эту бумагу можно считать имеющей силу документа, хотя она и не заверена. В случае если ты представишь бумагу в суд, австралийское правительство непременно признает обоснованность твоих претензий к покойнику.
     - Но я вовсе не намерен обращаться в суд, - тихо, но решительно сказал Коул. - Каким бы мерзавцем ни был Сумасшедший Эйб, меня он ни разу не подставил. Кормил меня, когда я бывал голоден, давал мне приют под своей крышей в ненастье, а уж пивом поил от души. - Затем голос Коула сделался более официальным. - Мне довелось видеть рудник ?Спящая собака-I?. Кроме черных алмазов, там нет ничего стоящего. Если старик сумел найти свои камешки в другом месте - что ж, тем лучше. Уверяю тебя, что вовсе не собираюсь требовать возврата карточного долга, который я за настоящий долг и не принимал.
     - Да, но Сумасшедшему Эйбу его копи больше ни к чему. Вчера его обнаружили мертвым неподалеку от дома.
     Коул на мгновение прикрыл глаза. Когда же он вновь взглянул на Уинга, они сделались цвета зимнего дождя.
     - Боже, упокой его грешную душу. Ведь с ним бывало так непросто иметь дело... Рядом с Эйбом у меня возникало чувство, что время повернулось вспять. В чем-то он был настоящим дикарем. Несмотря на то, что получил образование в Европе.
     - Я так и подумал, когда прочел его стихи. Он оставил после себя кучу стихов, довольно бездарных.
     Уинг вытащил из среднего ящика стола видавшую виды жестянку из-под леденцов. В коробке лежали какие-то документы. Взяв один из них, Уинг наскоро пробежал текст глазами.
     Коул криво усмехнулся.
     - Похоже, он был рифмоплетом. Как хоть это все называется?
     - Он назвал этот опус ?Заморочкой?. Мне рассказывали, будто покойный Уиндзор рассматривал свою писанину как своего рода шифр, используя который можно обнаружить тайные сокровища. Некий путеводитель, с помощью которого наследник Уинд-зора смог бы открыть местонахождение алмазной россыпи.
     Коул наскоро просмотрел страницы, исписанные убористым почерком.
     - У меня много таких листков. - Уинг хотел, чтобы голос его прозвучал оптимистически, однако в его словах слышалось скорее уныние. - Боюсь, что стихи столь же сложны для расшифровки, сколь таинственны по смыслу.
     - Что ж ты хочешь, ведь их псих сочинял. Не зря его прозвали Сумасшедшим Эйбом. Лучшего имени и придумать нельзя. Этот старик порой сам не понимал, что и почему он делает.
     Уинг горестно вздохнул.
     - Мы, впрочем, это подозревали. Я лишь надеялся, что, может, тебе его стихи скажут хоть что-то конкретное.
     - А если мне посчастливится обнаружить это месторождение, то в соответствии с только что подписанным контрактом половина всего, что будет там обнаружено, принадлежит вам как совладельцам ?Блэк Уинг Ресорсес?. Иначе говоря, семейство Чен нисколько не сомневается, что я буду искать для вас шкатулку с сокровищами Сумасшедшего Эйба?
     Уинг коротко кивнул.
     - В таком случае могу лишь уверить тебя в том, что ты впустую потерял десять миллионов, - спокойно сказал Коул. - Даже если эта шкатулка и вправду существует, ее нужно искать где угодно, только не на руднике ?Спящая собака?. Так как это обычная алмазная трубка, надеяться на обнаружение алмазных россыпей там - бессмыслица. ?Собака? - это место, где нет аллювиальных алмазов. Там надо вести добычу с помощью кайла. Копать и копать, снимая слой породы за слоем, чтобы добраться до алмазов. Времени и сил на это уйдет уйма. А добыть там можно лишь борты, черные алмазы.
     Эти слова не произвели никакого действия на Уинга. Коул сделал нетерпеливый жест. Его партнер решительно не видел разницы между первосортными камнями, что лежали сейчас в потрепанном стареньком мешочке, и дерьмом, которое Сумасшедший Эйб извлекал из своих ?Спящих собак?. Для Уинга, как и для подавляющего большинства людей, алмаз - он и есть алмаз. Король минералов, самый ценный среди драгоценных камней, встречающихся в природе.
     - Пойми, Уинг, самый крупный камень, который Эйб когда-либо добыл в своих шахтах, весил четырнадцать каратов, был весь в пятнах и трещинах и цветом напоминал кофейную бурду.
     Уинг молчал.
     Коул чуть подался к нему.
     - Ты меня не слушаешь? - Он выхватил из своего кармана подписанный контракт и швырнул его на стол. - Разорви это к чертовой матери. А заодно можешь выбросить и ту расписку. Я вовсе не хочу ни за что, ни про что отнимать у семейства Чен десять миллионов долларов.
     - Мы полагали, что эти деньги будут чем-то вроде инвестиции.
     - Инвестиции во что? В борты? - насмешливо поинтересовался Коул.
     - В будущее.
     Коул обратил внимание на то, что лицо Уинга оставалось совершенно серьезным. А это означало, что семейство Чен и вправду намеревалось отдать ему эти миллионы. При игре с подобного рода ставками могло существовать лишь одно объяснение этому. Кто-то был совершенно уверен в том, что шкатулка с драгоценностями Эйба и вправду существует.
     - А почему, собственно, ты уверен, что я сумею найти эту россыпь, если могущественное семейство Чен так и не нашло ее? - поинтересовался Коул.
     - Ты убежден, что мы ничего не сумели найти?
     На самоуверенном лице Коула отразилось некоторое изумление.
     - Если бы ты мог сам найти рудник, какого черта стал бы прибегать к моей помощи?! Да, прежде мы были с тобой партнерами, но никогда не швырялись вот так миллионами долларов. Мы друг друга знаем. Так что давай-ка прекратим валять дурака. Выкладывай все как на духу!
     - Наследник мистера Уиндзора - женщина. Чуть не сказал ?девушка?.
     - Между девушкой и женщиной большая разница, - сухо заметил Коул.
     - С точки зрения американца, может быть, и большая. - Уинг пожал плечами. - По мне, она просто особа manque. He то баба, не то мужик.
     - И что ей нужно?
     - Ей нужен мужик.
     - А тебе доводилось слышать пословицу: современной бабе мужик - как рыбке зонтик?
     Уинг рассмеялся.
     - Она не из тех современных вешалок, которым ничего не нужно, кроме авторитета и влияния. Однажды она уже была обручена. Говорят, что она вполне нормальная баба, разве что в данное время живет одна.
     - А что случилось?
     - Считается, что ее жених в последний момент решил, будто еще не созрел для семейной жизни.
     - А на самом дел