олученное от Эйба наследство вселили в ее душу надежду. Однако и то, и другое в действительности не оправдали ожиданий. Ферма оказалась пыльным, невозделанным куском раскаленной земли, а Коул - слабаком: будучи любовником одной женщины, он не устоял Перед доступностью другой, пусть даже, и более сексапильной.
     Эрин пошире развернула карту и отгородилась ею от потока горячего воздуха, который врывался через открытую дверь кабины. Она вновь принялась сверять пометки на карте с тем, что видела внизу. Единственными заслуживающими внимания значками оказались те, что были нанесены рукой Коула. Он отметил основные источники питьевой воды, границы геологических участков, высохшие русла рек, выходы известняка на поверхность. Сверху же пейзаж казался плоским и малопримечательным.
     И вдруг, неожиданно для Эрин, вертолет повернул, и внизу показались редкие купы деревьев, чья зелень на фоне бурой земли приятно радовала глаз. Присмотревшись, она обратила внимание на то, что деревья растут не как попало, а располагаются по берегам небольшого ручья, зажатого между черных вытянутых известняков. Она сверилась с картой, нахмурилась и вновь посмотрела на землю. Через несколько секунд, надев наушники, она спросила Коула:
     - Мы все еще летим вдоль северной границы фермы?
     Коул глянул на нее. Глаза Эрин под солнечными очками были вне пределов его досягаемости.
     - Да.
     - Направляемся к ?Собаке-I??
     - Да. Вот здесь, - и Коул энергично уперся пальцем в карту, - я хочу кое-что посмотреть.
     - Что именно?
     - Эти известняковые гряды. Подозреваю, что они представляют собой остатки древнейшего пласта, но, может, я и ошибаюсь.
     - А какая разница?
     - Если гряды древнего происхождения, значит, где-то здесь неподалеку находится береговая линия, - ровным голосом сказал Коул. - А там, где береговая линия, должна быть отмель. Не скрою, мне бы хотелось открыть вторую Намибию. Но только со временем песок тут был утрамбован и превратился в сплошную массу, если, конечно, за многие века не произошел обратный процесс.
     - А разве такое возможно?
     - А как ты думаешь, откуда в пустынях столько песка? Ведь всякая песчинка - крошечный кусочек камня.
     Эрин подняла брови.
     - Я, собственно, никогда не задумывалась об этом. Ты что же, хочешь сказать, что все время происходит следующее: камни превращаются в песок, песок - в сплошной монолит, а затем из монолита образуются песчинки, так, что ли?
     - Мир бесконечен, - подтвердил ее мысли Коул. - Континентальные пласты сталкиваются и крушат друг друга, Правда, что касается Кимберлийского плато, то вот уже полтора миллиарда лет оно остается в сравнительно неизменном виде. Это самый старый геологический пласт на Земле. Выдавленные из кимберлитовых трубок алмазы поднялись на поверхность и только ожидают, притаившись, того часа, когда кто-нибудь их обнаружит.
     Коул направил вертолет вниз, рассчитывая посадить его между грядами неровных холмов. Как только машина коснулась земли, в воздух поднялась туча пыли. Двигатель сбавил обороты, лопасти вращались с явной неохотой, словно вдруг обленились. Эрин хотела было отстегнуть ремень безопасности, но Коул остановил ее.
     - Погоди.
     Прищурившись, чтобы что-то разглядеть в дымчато-оранжевом мире за солнцезащитными стеклами очков, Коул внимательно всматривался в тени под деревьями и в те, что отбрасывали ближайшие каменные утесы. Одна из теней вдруг разделилась надвое, и ее половинка направилась в сторону вертолета. Коул тотчас же взялся за штурвал.
     - Видишь? - спросил он.
     Какое-то время Эрин неотрывно смотрела туда, где под акациями и камедными деревьями земля была испещрена пятнами света и тени. Затем ее дыхание участилось: она увидела, как из тени деревьев вышел водный буйвол с толстыми, в человеческую руку, рогами. Животное наклонило голову, намереваясь сразиться с вертолетом.
     - Боже, - выдохнула Эрин, - ну и громадина.
     - И к тому же настроен агрессивно.
     Коул потянул на себя штурвал, и вертолет поднялся на несколько футов. Звук мотора и перемещение машины вынудили буйвола насторожиться. Животное остановилось, явно не зная, что предпринять.
     - Может, тут есть и другие великаны? - спросила Эрин.
     - Вряд ли. Как правило, буйволы не ходят стадами, кроме брачного периода. Это одиночные животные.
     - Вроде мужчин, - не преминула заметить Эрин.
     Но прежде чем Коул смог ей ответить, буйвол решился пойти в наступление. Он подбежал и с силой вонзил рог в шасси вертолета, так что машину хорошенько тряхнуло. Животное проскочило под машиной, остановилось, затем обернулось и уставилось на необычного противника. Коул снизил машину таким образом, чтобы лопасти отбрасывали максимальное количество грязи и пыли в морду животному. Через несколько секунд столь странного противостояния буйвол с отвращением повернулся и затрусил прочь.
     - Похож на покойного Эйба, - сказал Коул, перекрывая шум двигателя. - Злой, одинокий и делает все возможное, чтобы сохранить подобное положение дел.
     - Когда гнев Эйба стихал, он, должно быть, чувствовал себя страшно одиноким.
     - Почему ты думаешь, что его гнев когда-то проходил?
     - Но нельзя же злиться вечно!
     Коул пристально посмотрел в лицо Эрин, однако солнечные очки служили ей надежной защитой.
     - Поэтому ты и решилась покинуть свою разлюбезную Аляску? - спросил он. - Неужели твой гнев на все и вся испарился, и ты почувствовала себя одинокой?
     Эрин вскинула голову, словно пытаясь прочитать ответ где-то наверху.
     - Знаешь, в твоих словах есть доля правды. Но как ты можешь объяснить, что сделался бирюком? С тобой что жизнь сделала?
     - Я верил женщине, твердившей, будто она любит меня.
     Эрин на мгновение застыла.
     - Эта женщина - Лай?
     - Лай, - согласно кивнул он.
     - А что у вас произошло?
     - То же, что у многих других... Она меня не любила.
     - А ты? Ты любил ее?
     Он пожал плечами.
     - Что значит это слово? Я хотел ее.
     Отвернувшись, Эрин посмотрела в окно, за которым простирался невзрачный ландшафт ее наследственных земель.
     Коул мягко приземлился, но прежде, чем выключить двигатель, внимательно посмотрел в сторону зарослей, где скрылся буйвол. Ничто, казалось, не двигалось, разве только листья, трепетавшие от воздушной волны. Через несколько секунд двигатель заработал вхолостую. Ни одна тень не отделилась от теней деревьев, никто не направился в их сторону. Никто не пытался оспорить их право на посадку именно в этом месте.
     - Оставайся в кабине, - распорядился Коул.
     Эрин хотела было возразить, но двигатель работал чуть слышно, не создавая больше эффекта опахала, жара вмиг сделалась невыносимой и отбила желание спорить. Эрин вовсе не улыбалось выходить под палящие лучи солнца, - и все это лишь для того, чтобы поступить наперекор Коулу.
     Стараясь краем глаза посматривать на заросли, в которых скрылся буйвол, Коул подошел к одному из выходов горных пород на поверхность. Специальным геологическим молотком он отбил кусочек породы для образца. Под верной поверхностью камень оказался светлым, почти кремовым. Коул взял еще несколько проб и только потом вернулся к вертолету.
     Когда он забрался в кабину, вся его одежда была насквозь мокрой, словно он только что искупался.
     - Ну? - поинтересовалась Эрин.
     - Внешне похоже на то, что это пласт пустых сланцев. Но чтобы быть уверенным, нужно посмотреть образцы под микроскопом.
     - А у тебя есть микроскоп?
     - На ферме. Уинг - человек исключительно обстоятельный. Все предусмотрел. Ну а если о чем забудем, дядюшка Ли ему подскажет.
     - Лишь бы их изыскатель алмазов ни в чем не испытывал нужды? - Эрин постаралась, чтобы ее язвительная интонация была не слишком явной.
     - Совершенно верно, - миролюбиво поддакнул Коул. - В отличие от других семейство Чен из тех людей, которые превосходно знают, с какой стороны следует намазывать булку маслом.
     Вертолет взмыл в горячий влажный воздух на тысячу футов. Десять минут спустя они уже приземлились возле неправильных очертаний отверстия в земле. Эрин сразу поняла, что эта выемка - дело рук не природы, а человека. Она напоминала вход в туннель.
     - ?Собака-I?, - лаконично произнес Коул.
     Как только он выключил двигатель, их обступила невидимая, но тем не менее ощутимая жара. Коул стянул с себя рубашку и швырнул ее на спинку кресла. Эрин оттянула на груди майку, пытаясь создать подобие вентиляции.
     - Да сними ты ее к чертовой матери, - посоветовал Коул. - На сотни миль вокруг, кроме нас, нет ни души.
     Эрин искоса посмотрела на него и сказала:
     - Ничего, я уж как-нибудь так...
     - Как тебе угодно.
     Коул нагнулся и принялся что-то искать под креслом. Эрин старалась сейчас смотреть куда угодно, только не на его мощное, тренированное, волосатое тело. Когда он распрямился, в руках у него оказалась весьма объемистая фляга. Коул отвернул крышку и протянул Эрин.
     - Глотни.
     Вода была теплой, с едва заметным затхлым вкусом. Сделав несколько глотков, Эрин вернула флягу. Коул отрицательно покачал головой.
     - Больше пей, - сказал он. - Ты ведь привыкла к условиям Аляски. А тут все по-другому. Пока твой организм не приспособится к Кимберлийскому климату, тебе нужно пить гораздо больше, чем хочется.
     Когда Эрин отпила из фляги еще несколько глотков (лишь бы только не спорить с Коулом), он взял у нее из рук флягу и напился сам. И только тогда вылез из кабины и направился к дыре в земле - единственному, что указывало на присутствие ?Спящей собаки-I?. Он ни разу не оглянулся, чтобы выяснить, идет за ним Эрин или нет. Она отстегнула ремень безопасности, схватила свою сумку с фотокамерами и бросила ее на разогретый песок. Почти сразу же капли пота выступили по всему ее телу. У нее было такое чувство, словно ее втолкнули в раскаленную печь.
     Не было ни табличек, ни каких-либо иных знаков, ни забора или чего-нибудь в этом роде, что указывало бы на близость прииска. Лишь отвалы пустой породы служили памятником тщетности человеческих усилий. ?Собака-I? была давным-давно выработана, после чего заброшена хозяином. Рядом с дырой в земле ржавела металлическая подъемная бадья. В кустах валялись полуистлевшие кайло и лопата. Куча давно насыпанной породы у входа в один прекрасный момент могла засыпать отверстие в земле.
     - Да, не очень-то вдохновляет, - сказала Эрин.
     - Верно.
     В подземной выработке не доступный для солнечных лучей воздух был немного прохладнее. Эрин положила солнечные очки в карман и выждала, пока глаза привыкнут к полутьме. Когда же она обернулась и взглянула на входное отверстие, то была зачарована удивительным контрастом: с одной стороны - яркий солнечный свет, с другой - почти сплошная темень подземелья. Эрин тотчас же наощупь вытащила из сумки фотокамеру и принялась делать снимки. Ей хотелось запечатлеть контраст между бархатной тьмой и солнцем. Она была не в состоянии выразить свой восторг словами и прибегла к единственно доступному ей языку фотографий. Позабыв обо всем на свете, она так и прилипла к видоискателю.
     Пройдя дальше вглубь туннеля, Коул обернулся, чтобы узнать, что задержало Эрин. Когда же он увидел, чем она занята, то включил фонарь и начал самостоятельно обследовать стены подземелья. На них были видны грубые следы кайла и лопаты, однако все сохранилось на удивление хорошо. В чем ином, но в горном деле Эйб, безусловно, знал толк.
     Удовлетворенный мыслью об относительной безопасности туннеля, Коул двинулся дальше, стараясь идти по старым следам Эйба. Ничто не изменилось с тех пор, как Коул в последний раз побывал на ?Собаке-I?. Туннель неожиданно закончился: в какой-то момент Эйб понял, что количество и качество найденных алмазов не возмещают затрат на их поиск, ведь только ювелирные алмазы приносят прибыль.
     Возвращаясь, Коул внимательно изучил все рукава туннеля, особенно стены ответвлений. Он старался найти какие-либо меты, оставленные Эйбом. Но увы, ничего примечательного отыскать так и не удалось.
     В темноте раздался голос Эрин.
     Осветив фонарем свои часы, Коул увидел, что прошел уже целый час. Он даже покрутил головой от изумления: как быстро идет время... Но было и еще одно откровение. Похоже, Коул нашел наконец женщину, которая не будет умирать от скуки вовремя его геологических изысканий.
     - Иду, иду, - крикнул он в ответ и, светя под ноги фонарем, быстрым шагом вернулся назад.
     - Ну как, нашел хоть что-нибудь? - поинтересовалась Эрин, когда он вышел из тьмы туннеля, очерчивая перед собой фонарем геометрически правильный круг света.
     - Ничего интересного.
     На ходу Коул небрежно провел лучом по небольшой куче породы у стены туннеля. В ней что-то странно блеснуло - и этот блеск привлек внимание Эрин.
     - А это что? - спросила она.
     Коул осветил фонарем отвал и сказал:
     - Алмазоносная порода.
     С удивленным возгласом Эрин присела на корточки и подобрала несколько камешков. В желтом луче электрического фонаря руда выглядела как обычные комья грязи. Несколько странных вкраплений, впрочем, вносили принципиальное различие: в толще породы проглядывали грязнаватые, цвета кофейных зерен кристаллы.
     - Совсем не похожи на алмазы, - сказала Эрин.
     - Для тебя алмаз - это обязательно украшение. А тут - борты.
     Несколько секунд Эрин разглядывала странные частицы руды, в которой виднелись не менее странные алмазы.
     - Я что-то не вижу здесь ни одного зелененького.
     - Если бы тут можно было найти цветные алмазы, Эйба давным-давно атаковали бы скупщики драгоценных камней. Но такие редко встречаются в здешних местах.
     - Скажи, а сам Эйб когда-нибудь покидал свою ферму?
     - Он не уходил дальше магазина, Что возле Фитцрой-Кроссинг. У него вполне хватало денег на оборудование, на еду и на море пива. А от цивилизованного мира ничего другого ему и не требовалось.
     - Он что же, и вправду был таким мизантропом?
     - Видишь ли, люди всегда пытаются использовать, а затем предать тебя, это закон жизни, - сказал Коул. - А тут Эйб познал такую свободу, которая действует на человека как наркотик.
     - Ты сам очень похож на Эйба. Ведь недаром, обжегшись на молоке, дуют на воду.
     - Тебе следовало бы не забывать, детка, что ты я сама уже обожглась горячим молоком. - Коул повел лучом фонаря в сторону выхода. - Тут нам больше делать нечего. Идем отсюда.
     Ни слова не говоря, Эрин повернулась и зашагала на солнечный свет, заполнивший входное отверстие прииска ?Собака-I?.

Глава 26

     - Нет, - ответил Мэтью Уиндзор, - этот Стрит на кого только не работал. Я не верю человеку без четкой политической ориентации. А этому Стриту все едино.
     Фолкнер пробурчала что-то невнятное, зажгла новую сигару и уставилась на собеседника, сидевшего по другую сторону ее огромного письменного стола.
     - Я ведь могу и приказать...
     - У тебя на столе мое заявление об отставке. В любой удобный момент можешь дать бумаге ход.
     Фолкнер нервно забарабанила пальцами по столу, затем, видимо, что-то решила. Открыв средний ящик стола, она вытащила магнитофон и поставила его на стол.
     - Послушай.
     Она включила магнитофон, кассета закрутилась.
     Уиндзор неприязненно взглянул на Фолкнер, затем стал внимательно слушать. Первый голос принадлежал какому-то мужчине и был вроде бы ему не знаком. Другой был явно голосом Коула Блэкберна. Из записи становилось ясно, что Коулу поручают отыскать алмазный рудник - независимо от затрат, каких могли бы потребовать подобного рода поиски, даже если бы для обнаружения рудника потребовалось пожертвовать жизнью Эрин.
     - Узнаю Блэкберна, - сказал Уиндзор, когда пленка закончилась. - Думаю, что его собеседником является Чен Уинг.
     - Правильно думаешь. - Фолкнер слегка улыбнулась. - Впрочем, ты всегда хорошо делаешь все, в чем смыслишь. Да, вторым был именно Уинг.
     Уиндзор ждал продолжения.
     - Ты умный человек, Мэтт, - откровенно сказала Фолкнер, - и отлично понимаешь, что все это значит.
     - Хорошо, скажи, что, по-твоему, это значит.
     - А то, что Коул Блэкберн не какой-то там перекати-поле, солдат-одиночка, как мы первоначально считали. Он играет на стороне амбициозного гонконгского клана, во главе которого стоит хитрый, жестокий старый хрыч, он же - дядя Чена Уинга.- Фолкнер умолкла, но высокий мужчина, сидевший напротив, по-прежнему оставался невозмутимым. Она затянулась сигарой и негодующе продолжала: - Жизнь твоей дочери на волоске, а тебе и сказать нечего?!
     - Ее жизнь оказалась на волоске в тот самый момент, когда Эрин сделалась наследницей Абеляра Уиндзора.
     - Черт! - Фолкнер сильно затянулась, и кончик ее сигары ярко вспыхнул. - Наша ошибка, что с самого начала мы не вывели Коула Блэкберна из игры. Наш грех, и ты сам отлично понимаешь это.
     - Нет, вот как раз этого я и не понимаю. Все, что я о нем знаю, противоречит предположению, будто он мог ввязаться в игру как будущий убийца Эрин.
     Фолкнер презрительно взглянула на Уиндзора.
     - Уин г говорит, что, как только прииск будет обнаружен, все остальное уже не важно. А Блэкберн ни слова не возразил ему.
     - Но это еще ничего не доказывает, - начал было Уиндзор.
     - Господи, Мэтт, - гневно оборвала его Фолкнер. - Я-то думала, ты обрадуешься, когда узнаешь, что мы направляем своего человека для охраны Эрин. Ведь иначе она погибнет, как только найдут рудник и семейство Чен сделается потенциальным владельцем половины всех добываемых алмазов. Ты отлично должен это понимать.
     - Австралийское правительство...
     - Нет! - оборвала его Фолкнер. - Австралийцы в этом случае даже и пальцем не шевельнут. Местные политики будут чрезвычайно рады, если картель получит пинок под зад. Они все еще никак не могут простить ему месторождения в Аргиле.
     - Но это еще не означает, будто Блэкберн - убийца. Всю свою жизнь он старается быть независимым, никто и ничто не могли заставить его покориться. С чего бы это он вдруг в корне поменял свои жизненные идеалы?
     - Деньги, - сказала Нэн и прищелкнула языком.
     - Но ему и раньше предлагали деньги. Кучу денег. Он отказывался от подобных предложений.
     - Послушай, хватит прятать голову в песок! Если в ?Спящих собаках? будет обнаружена хотя бы половина того, что там может быть найдено, то в этом мире очень многое стремительно изменится. И если Блэкберн работает на определенную группу людей, эти люди в мгновение ока приобретут чудовищное влияние.
     - И все-таки я никак тебя не пойму.
     - Тем хуже для тебя, - заметила Фолкнер. - Я же хочу сказать только одно. Европа сейчас переживает крупнейшие экономические преобразования за последние полвека. России чрезвычайно нужна твердая валюта. А картель - самая большая дойная корова, которая есть у русских. Если он потерпит крах, и русским не миновать краха. Нам бы этого очень не хотелось, пойми же ты наконец. Нам до зарезу нужно заполучить эту чертову шахту! - Она гневно выдохнула последние слова вместе со струей табачного дыма. - Я и так уже получила нагоняй из-за твоего несогласия с тем, чтобы Томас сделался экспертом по алмазным делам твоей дочери.
     - Томас - работник ЦРУ.
     - Вот именно! В этом ведь и заключается смысл этой затеи.
     - Нет. В этом случае он не задумываясь сдаст Эрин в обмен на рудник, если, конечно, у него будет возможность совершить подобного рода обмен. - Уиндзор видел, как на лице Фолкнер появилось выражение еще большего раздражения. - Скажи, кто именно на тебя давит?
     - Ты и сам прекрасно знаешь. Так что отвечать на твой вопрос - пустой звук.
     Несколько мгновений Фолкнер, прикрыв глаза, молча попыхивала своей сигарой и только потом произнесла:
     - Мне, конечно, не следовало бы говорить, но если я тебе не буду доверять полностью, то мне самое время пойти и перерезать себе горло. - Она загасила в пепельнице окурок. - Одно из двух. Или мы даем рекомендательное письмо Джейсону Стриту для Эрин, или же Штатам придется забыть о стратегических минералах, которые нам п