от  этой  ласки,  он  удовлетворенно  улыбнулся.  -
Конечно, не представляешь, продолжал Льюис мурлыкающим голосом,  расстегивая
пуговки ее жакета. - И мне это нравится. Все, что ты говоришь и делаешь,  от
этого становится еще более возбуждающим. Не смущайся... Ведь на Рождество  я
уже видел тебя настоящую, но тогда все закончилось так быстро...
   Настоящую? Оливия никогда не думала, что та женщина, в  которую,  как  ей
казалось, она перевоплотилась на несколько часов, и была  настоящая  она.  А
вдруг Льюис прав? Сейчас она не пьяна, но чувствует себя как во  хмелю.  Она
пьяна от желания, от  его  близости  и  не  в  силах  дождаться,  когда  его
обнаженное тело сольется с ней в любовном экстазе.
   - Я  знаю,  что  под  этими  строгими  костюмами  и  блузками  скрывается
страстная обольстительница. Давай выпустим ее на свободу! - С этими  словами
Льюис снял с нее жакет и блузку и ошеломленно  замер,  глядя  на  отнюдь  не
скромный и не консервативный, а очень изящный и эротичный кремовый кружевной
бюстгальтер, который не мог скрыть полные полукружия  груди  с  напрягшимися
сосками.
   Оливия смутилась, а губы  Льюиса  растянулись  в  чувственной,  греховной
улыбке.
   - Оливия, Оливия... Ну кто устоит перед таким соблазном? - протянул он  и
начал ласкать кончиком языка сосок прямо через кружево.
   Оливия почувствовала, как  участилось  его  дыхание  и  напряглись  мышцы
спины.
   - Это невероятно! - жарко выдохнул он. Он положил обе ладони на ее  груди
и стал потирать соски прямо  через  ткань.  От  жгучего  наслаждения  Оливия
застонала и выгнулась.
   - Мне даже жалко  снимать  его,  -  прошептал  Льюис,  ловко  расстегивая
застежку. Вещица за вещицей он избавил ее от одежды, пока  она  не  осталась
посреди кровати обнаженная, часто дышащая от возбуждения.
   - Я быстро, - пробормотал Льюис, нетерпеливо сдергивая с себя одежду.  Но
этих коротких мгновений Оливии хватило, чтобы увидеть,  как  совершенно  его
тело. Через секунду он подхватил ее на руки и куда-то понес.
   - Вообще-то это должно было быть третьим пунктом, - произнес он, поставив
Оливию на пол.
   - Третьим пунктом? - недоуменно спросила она.
   - Если я правильно помню, то первым должен был быть стол  в  моем  офисе,
затем оргия в моей лаборатории... - Руки Льюиса были повсюду - они  успевали
гладить ее груди, живот, спину, ягодицы.
   Оливия смутилась, вспомнив ту чушь, которую несла на  вечеринке,  выдавая
ее за свои эротические фантазии.
   - Ты действительно мечтала проделать все это со мной?  -  хрипло  спросил
Льюис.
   - Нет.., не тогда, - призналась Оливия.
   - А когда?
   - После... Ну, после того, - призналась она честно.
   - Где сперва?
   Разговор был ужасно неприличным, но таким возбуждающим.
   - На столе, - выдохнула Оливия и покраснела.
   - Не  смущайся.  -  Льюис  указательным  пальцем  приподнял  ее  лицо  за
подбородок. - Нет ничего стыдного в том, что ты думаешь о  таких  вещах  или
даже делаешь их. Особенно с человеком, который понимает тебя и  заботится  о
тебе. Я действительно очень хорошо отношусь к тебе. Поверь,  Оливия.  Ты  не
должна чувствовать себя виноватой и жалеть о содеянном. Сейчас тобой  движут
не месть и не обида. Сейчас мы с тобой просто  мужчина  и  женщина,  которые
желают друг друга, хотят заняться любовью, как это повелось со времен  Адама
и Евы. Это не стыдно и не грешно. Секс - это чудесный дар природы,  им  надо
наслаждаться, а не стыдиться.
   Льюис продолжал уговаривать ее, а сам тем временем включил душ и поставил
ее под ласковые струи. Затем он присоединился к ней, и  Оливия  очутилась  в
волшебном мире эротических грез. Его намыленные руки скользили по  ее  телу,
ласкали, исследовали, дразнили, сулили неземное блаженство.
   Закрыв глаза и подставив лицо под теплые струи, Оливия полностью отдалась
во власть его рук и губ. Она стояла спиной к Льюису, не  видя,  но  чувствуя
каждое его движение. Вот его губы пробежались по ее плечам и задержались  на
шее, а руки гладили и массировали ее предплечья. Оливия чувствовала,  как  к
ее ягодицам прижимается его горячая, возбужденная плоть.
   - Оливия, - услышала она у самого уха, - в прошлый раз ты сказала, что  я
могу не предохраняться. А как сейчас?
   - Что? А, да... Все в порядке.
   Ей не хотелось ни говорить, ни думать. Все, что ей было сейчас  нужно,  -
поскорее ощутить его внутри себя.
   Инстинктивно она раздвинула ноги, давая доступ его плоти. Льюис застонал,
принимая приглашение, затем взял ее руки и положил их  на  кафельную  стену,
заставив слегка податься вперед и  прогнуться.  Теперь  струи  душа  ласкали
спину и ягодицы Оливии, и она как-то отстранение подумала, что даже в  самых
смелых своих фантазиях не  представляла,  что  будет  заниматься  с  Льюисом
любовью. Под душем. В такой позе.
   Она почувствовала, как руки Льюиса сжали ее ягодицы и  слегка  раздвинули
их. Дрожь предвкушения непроизвольно сотрясла все ее тело. Когда его  пальцы
скользнули по внутренней стороне бедра и погрузились  в  ее  влажную  плоть,
Оливия хрипло застонала. Ощущение было пронзительным, но ей не  хватало  его
внутри себя.
   - Да, моя хорошая, да, - пообещал он,  почувствовав,  что  Оливия  готова
принять его.
   Когда он стал медленно входить в нее сзади, Оливия снова застонала. Льюис
вошел глубоко, заполнил ее собой, но тут же стал выходить, оставляя ощущение
пустоты. Оливия протестующе замычала, и он тут же  вернулся,  проникнув  еще
глубже. Она никогда не занималась сексом в такой позе: испытываемые ощущения
были такими сильными и восхитительно-непереносимыми, что у нее  все  поплыло
перед глазами.
   - Еще.., еще.., не останавливайся, - молила она, бессознательно  двигаясь
взад  и  вперед  в  едином  с  Льюисом  ритме.   -   О,   пожалуйста..,   не
останавливайся.
   Она почувствовала, как его левая рука скользнула вниз по ее животу, между
дрожащими, широко разведенными в стороны ногами, и стала  ласкать  потайной,
чувствительный бугорок. В теле Оливии что-то взорвалось. Она достигла  пика,
успев осознать, что Льюис тоже достиг его.
   Она бы упала на колени, если б сильные руки не  поддержали  и  крепко  не
прижали ее к себе. Его губы проложили дорожку легких, успокаивающих поцелуев
сначала по плечам, затем вниз по позвоночнику.
   - Тебе было хорошо? - прошептал Льюис.
   - Ммм, - ответила она с легким вздохом. Это все, на что она  была  сейчас
способна.
   - Тебе нужно поспать, - сказал он.
   - Ммм, - раздалось в ответ.
   Мягкими, нежными прикосновениями Льюис заботливо вымыл Оливию под  душем,
затем выключил воду и вытер  женщину  насухо  большим  кремовым  полотенцем.
Отбросив промокшее полотенце в сторону, он  взял  другое,  завернул  в  него
Оливию и отнес в спальню. Он уложил ее на  прохладные  простыни,  и  в  этот
момент она сомкнула руки у него на шее и притянула к себе.
   - Ложись со мной, Льюис, - попросила она.
   - Лягу, хотя  знаю,  что  этого  делать  не  стоит.  -  Вид  у  него  был
неуверенный.
   - Почему?
   - Потому что ты все еще любишь Николаев и  тебе  будет  неприятно  видеть
меня утром рядом с собой в постели. Я знаю...
   - Ты сказал: ни вины, ни сожалений...
   - Это было до того. Ты плохо знаешь мужчин, Оливия. Охваченные  страстью,
они говорят то, что в их интересах. А теперь спи. Я спущусь и  проверю,  все
ли заперто, а затем вернусь и присоединюсь к тебе.
   Ее сердце сладко  защемило,  когда  Льюис  заботливо  укрыл  ее  одеялом.
Интересно, сильно ли исказил он правду, говоря, что хорошо к ней  относится?
И что значит хорошо? А может, он просто хотел добиться желаемого?
   Оливия покраснела, вспомнив, с  какой  страстью  и  желанием  она  совсем
недавно занималась сексом под душем и какое при этом испытывала наслаждение.
На этот раз у нее нет оправданий - ни  выпитого  шампанского,  ни  обиды  на
Николаев и желания взять реванш. Льюис ошибся - Оливия больше  не  думала  о
Николасе, он бесповоротно остался в прошлом. А единственный, кем были заняты
ее  мысли  все  эти  дни,  единственный  мужчина,   которого   она   хотела,
единственный мужчина, которого любила...
   Оливия нахмурилась. Почему она никогда не задумывалась о том, что же она,
в конце концов, чувствует к Льюису? Ведь раньше она всегда  была  уверена  в
своих чувствах. Но Льюис спутал все карты. А может, их спутал ребенок?
   Подумав о существе, растущем в ней, Оливия заволновалась. Не навредили ли
ему их с Льюисом пылкие занятия любовью?
   Наверняка нет. Оливия вспомнила, как ее сестра говорила,  что  занимается
любовью в течение всей беременности. Более того,  по  словам  Кэрол  в  этот
период она особенно возбудима и сексуальна. Кроме того, в шесть недель малыш
не больше орешка. Глупо так пугаться.
   Но  эта  внезапная  паника  сказала  Оливии  о   многом.   Ребенок   стал
реальностью, а она начинала чувствовать себя матерью. И что же ей делать?
   Услышав быстрые шаги на лестнице, Оливия свернулась  калачиком  на  своей
половине постели и притворилась спящей. Она не пошевелилась и  тогда,  когда
под тяжестью тела Льюиса прогнулась кровать. Но когда его обнаженные ягодицы
прикоснулись к ее, она чуть не вздрогнула.
   Сон долго не шел, а когда она наконец уснула, рухнули все возведенные  ею
барьеры. Поэтому, когда на рассвете Оливия почувствовала, как  Льюис  гладит
ее груди, она не воспротивилась его ласкам, а, наоборот, потянулась  к  нему
всем телом. Он накрыл ее тело своим и вошел в нее прежде, чем она проснулась
окончательно. Оливия инстинктивно обняла Льюиса ногами за талию и приподняла
бедра ему навстречу. Их слияние  в  предрассветной  тиши  было  медленным  и
нежным. Она гладила его спину, а Льюис покрывал ее лицо легкими,  трепетными
поцелуями.
   Они снова достигли  оргазма  одновременно.  Когда  в  ее  объятиях  Льюис
конвульсивно вздрогнул, ее окатила волна нежности и радости. Им очень хорошо
вместе. Может, они и не любят друг друга, но нежность и забота  присутствуют
в их отношениях. Не могут люди заниматься любовью так, если их не  связывают
глубокие чувства.
   Оливия вновь провалилась в сон, но на этот раз ее  крепко  обнимали  руки
босса.

Глава 10

   Ее разбудил запах кофе. Она почувствовала его, еще даже не открыв  глаза.
Оливия уже откинула стеганое одеяло, чтобы выбраться из постели, но  в  этот
момент в комнату с дымящейся чашкой в руках вошел Льюис.  Вовремя  вспомнив,
что она полностью обнажена, Оливия быстро юркнула обратно под одеяло.
   Небритый, но с влажными после душа волосами, Льюис был одет в  поношенные
джинсы и красную футболку. Оливия впервые увидела своего босса не в костюме,
и он показался ей еще более сексуальным и привлекательным.
   -  Доброе  утро,  -  жизнерадостно  приветствовал  он  Оливию.  -  Хорошо
спалось?
   -  Э-э...  Да,  спасибо,  -  пробормотала  Оливия,  натягивая  одеяло  до
подбородка.
   Выразительно вздохнув, Льюис поставил чашку на тумбочку и сел на  кровать
рядом с Оливией.
   - Перестань, Оливия, - с усмешкой сказал он. - Я думал, эту стадию мы уже
прошли.
   - Какую стадию?
   - Замешательства, стеснения. Оливия, мы - любовники. Это уже произошло, и
время вспять не повернуть.
   Ты ведь не жалеешь? - вдруг с беспокойством спросил Льюис и даже  подался
вперед, ожидая ее ответа.
   - Нет. Правда.
   - Тогда в чем проблема?
   - Я.., я просто не ожидала такой заботы -  кофе  в  постель.  Ты  балуешь
меня, а я к этому не привыкла. -Высунув руку  из-под  одеяла,  Оливия  взяла
чашку и сделала несколько глотков.
   - Тогда привыкай, - сказал Льюис, глядя на нее сияющими синими глазами. -
Вскоре ты поймешь, что в жизни я совсем другой, чем в  офисе.  Мне  нравится
заботиться о своей женщине, а ты - моя  женщина,  Оливия.  Вот  так  обстоят
дела!
   Оливия была ошарашена этим неожиданным признанием. Полночи она занималась
самобичеванием из-за того, что оказалась такой  легкой  добычей,  не  просто
дала себя соблазнить, но активно участвовала в этом. Ей казалось, что  Льюис
окончательно разочаровался в ней. Она уснула и проснулась с этой мыслью. А в
действительности все оказалось совсем иначе...
   - Я.., я бы очень хотела быть твоей женщиной, Льюис, но...
   - Но что? То, что я сказал сейчас, это именно то, чего я хочу.
   - А ты подумал, что будет в офисе?  -  Оливия  изо  всех  сил  сдерживала
рвущуюся наружу радость. -Все будут перешептываться и хихикать...
   - А зачем им знать о нас?  -  прервал  Льюис.  Сердце  Оливии  болезненно
сжалось.
   - Ты хочешь скрывать наши отношения?
   - Некоторое время. Пока мой развод не вступит в  силу.  Лично  я  плевать
хотел  на  сплетни,  но  я  знаю,  как  они  могут  ранить  такую  чистую  и
чувствительную натуру, как ты.
   От этих слов Оливия пришла в восторг,  ей  показалась,  что  у  нее  даже
крылышки пробиваются. Эти слова доставили ей  огромное  удовольствие,  почти
как если бы Льюис сказал, что...
   Но если Льюис рассчитывает на длительные взаимоотношения, рано или поздно
ей придется сказать о ребенке. Этот секрет скоро перестанет  быть  секретом.
Наверное, в этой ситуации - чем раньше, тем лучше...
   - Льюис...
   - Да?
   - Есть одна вещь, которую я.., я... - Уже открыв  рот,  чтобы  сказать  о
беременности, Оливия вновь испытала страх и  неуверенность.  Ведь  Льюис  не
сказал ни одного слова о любви. Он еще не разведен и не  может  жениться  по
объективным причинам, не говоря уже о субъективных. Может быть, все, что ему
нужно от нее, - это секс? А вдруг он все-таки будет настаивать на аборте?
   - Ну, говори, - резко произнес Льюис. От резкости его тона Оливия  широко
раскрыла глаза, но так ничего и не смогла сказать.
   - Я знаю, что ты меня не  любишь,  -  быстро  заговорил  он.  -  Я  и  не
рассчитывал на это, понимая, как нелегко тебе снова довериться мужчине после
того, как Николас причинил тебе такую боль. Буду честен с тобой,  Оливия.  Я
тоже не влюблен в тебя.  Во  всяком  случае,  я  не  испытываю  той  слепой,
всепоглощающей  страсти,  которая  делает  нас  безумцами,  бросает  в  омут
мучительных отношений и, по сути, ведет в никуда.
   Оливия слушала его правильные, рассудительные слова и  не  могла  понять,
почему ей так горько и тревожно на душе.
   Дверной звонок заставил Льюиса удивленно нахмуриться.
   - Кого это принесло в субботу в такую рань?
   - Надеюсь, это не твоя мама, - пересохшими от волнения губами  прошептала
Оливия.
   - Вряд ли. По субботам мама ходит по магазинам.  Хотя  она  не  стала  бы
возражать против твоего присутствия в моей постели. Удивлена?
   Льюис встал.
   - Пей кофе, - бросил он через плечо, - а я пока узнаю, кому понадобился.
   Оливия машинально бросила взгляд  на  часы  единственный  предмет  на  ее
обнаженном теле - и удивилась: было почти десять часов. Не такая уж и рань!
   Она услышала шаги Льюиса, который спускался вниз по лестнице, а затем его
раздраженный голос:
   - Боже мой, Дина, что ты здесь делаешь  в  такой  час?  Ответ  Оливия  не
расслышала, зато голос Льюиса эхом разнесся по просторному холлу.
   - Ты сама видела объявление. Я же  не  виноват,  что  ты  заломила  цену,
намного превышающую рыночную. Покупатели, знаешь ли, не дураки, в отличие от
некоторых мужей.
   Оливия отставила чашку с недопитым кофе, выбралась из кровати и прошла  в
ванную. Она не могла больше слушать этот разговор,  голос  Льюиса,  выдающий
его эмоции и боль.
   Оливия резко открутила кран и встала  под  горячие  струи  душа.  Схватив
шампунь, она яростно намылила волосы и вдруг осознала, что плачет. Горькими,
жгучими слезами.
   Это был момент истины. Ее будто озарило,  что  она  любит  своего  босса,
любит той самой слепой, всепоглощающей, страстной любовью, какой Льюис любит
свою жену.
   - Боже мой! - всхлипнула она и закрыла лицо руками.
   Этого делать не стоило. Шампунь попал ей в  глаза  и  стал  жечь  сильнее
слез. Оливия долго терла их под водой, пока  жжение  не  прекратилось,  зато
глаза стали красными, как у кролика. Она все  стояла  и  стояла  под  душем,
пытаясь справиться с нахлынувшим отчаянием и взять себя в руки.
   Наконец  Оливия  заставила  себя  выбраться  из-под   душа,   одеться   и
причесаться.
   Через пятнадцать минут она выглядела так,  словно  провела  весь  день  в
офисе. Черный жакет застегнут на все  пуговицы,  влажные  волосы  забраны  в
тугой узел на затылке. Даже губы не накрашенные, поскольку сумка  с  помадой
так и осталась на полу в гараже Льюиса.
   Оливия вгляделась в свое отражение.  Добрая  старая  Оливия!  Вот  все  и
встало на свои места. Она не могла  понять,  как  вчера  вечером  Льюис  мог
хотеть ее. Рядом с его красавицей-женой, белокурой Диной,  Оливия  выглядела
синим чулком.
   С площадки второго этажа она осторожно  посмотрела  вниз.  Входная  дверь
была закрыта, холл пуст. Либо Льюис вышел на улицу и там продолжает разговор
с женой, либо Дина уже ушла. Оливия очень надеялась на второе.
   Спускаясь вниз, Оливия не смогла удержаться и с  любопытством  огляделась
по сторонам. Убранство дома свидетельствовало о состоятельности его  хозяев.
Картины в золоченых рамах, явно подлинники, украшали  стены,  со  сводчатого
потолка свисала огромная хрустальная люстра.
   Но этот богато и изысканно обставленный дом был полной противоположностью
тому, каким бы хотела видеть свой дом Оливия, будь у нее  деньги.  Она  была
уверена, что дом должен быть  местом,  где  было  бы  уютно  и  тепло.  Она,
например, не могла представить детей в этих хоромах.
   Осторожно ступив с покрытых  ковром  ступенек  на  мраморный  пол  холла,
Оливия подумала, что на нем можно и шею свернуть. Она  как  раз  соображала,
куда ей идти, чтобы попасть в гараж и забрать сумку, когда раздался  женский
голос:
   - Не торопись убегать, Оливия.
   К ней по кремовому ковру через холл шла  Дина,  неся  в  каждой  руке  по
стеклянному  лебедю.  Фиолетовый  цвет  птиц   резко   выделялся   на   фоне
белоснежного костюма и светлых волос, но  очень  гармонировал  с  сиреневыми
тенями, которыми Дина щедро подвела глаза.
   - То-то Льюис так старался избавиться от меня, с усмешкой произнесла она,
окидывая Оливию с головы до ног неприязненным взглядом. -  Но,  как  видишь,
ему не удалось. Он только  разжег  мое  любопытство,  и  я  горела  желанием
увидеть, кого он затащил в кровать на этот раз. Я уже была готова  подняться
в спальню, а тут как раз ты... Льюис в гараже. Пытается найти  ящики  из-под
этих птиц.
   Никогда еще Оливия не оказывалась в столь ужасной ситуации.
   - Ты знаешь, меня мало чем можно удивить, но, должна признаться, тебе это
удалось. Я прекрасно знаю, как  далеко  могут  зайти  некоторые  амбициозные
секретарши, чтобы заарканить босса. Тебе явно удалось  провести  меня.  Этот
твой имидж строгой школьной учительницы... Зная Льюиса,  могу  предположить,
что на самом деле ты та еще штучка. Льюис обожает секс и знает в  нем  толк,
ты согласна? Но меня интересует только один вопрос: что  случилось  с  твоим
женихом? Ты дала ему отставку, поняв, что можешь заполучить босса?
   Оливия почувствовала, что ее терпение на исходе и она  вот-вот  взорвется
от гнева. Поборов искушение, она ответила очень спокойно:
   - Я поднимусь наверх и подожду, пока вы  уйдете.  -С  этими  словами  она
развернулась и на ватных ногах начала подниматься.
   - Если ты надеешься, что он женится на  такой  серой  мышке,  как  ты,  -
раздался  за  спиной  голос  Дины,  то  глубоко  заблуждаешься.  Он   просто
использует тебя в паузе  между  женами.  Поверь,  супруга  номер  два  будет
выбрана из дам высшего света с первоклассными показателями. На меньшее Льюис
не согласен. У него все спланировано на много лет вперед...
   Эти слова заставили Оливию замереть на месте, а затем обернуться к  Дине.
Та стояла у подножия лестницы и смотрела вверх с самодовольным видом.
   - Что ты хочешь этим сказать? - глухо спросила Оливия.
   - Я тебя умоляю. Неужели ты еще  не  поняла,  что  представляет  из  себя
Льюис