щаетесь, - мисс  Аннели
Фэрчайлд. Она под моей защитой, и если  хоть  один  волос  упадет  с  ее
головы, вы дорого за это заплатите.
   Мужчина с пистолетом не успел ответить, поскольку в этот момент дверь
таверны со скрежетом открылась.
   Лорд Бэрримор посмотрел в глаза Тернбуллу. Ирландец, в свою  очередь,
остановил взгляд на Аннели, прежде чем приказал своему  человеку  ввести
их внутрь. Третий мужчина легонько  толкнул  пистолетом  кучера,  и  тот
моментально исчез.
   Аннели вслед за Бэрримором втолкнули в темное помещение и закрыли  за
ними дверь.
   По приказу Шеймаса Тернбулла зажгли две лампы. Одну поднесли  к  лицу
Аннели. И на  лице,  и  на  волосах  у  нее  все  еще  оставались  следы
серебристой пудры; и ее блеск отражался в зеленых глазах девушки.
   - Что вы, черт возьми,  делаете  здесь,  мисс?  Откуда  узнали,  куда
следует ехать, и что за наглеца привезли с собой?
   - Эмори здесь? - взволнованно спросила она. - Ему удалось убежать  из
Карлтон-Хауса?
   - Удались, - донесся знакомый голос из глубины комнаты.
   Аннели обернулась и увидела белое пятно  в  темном  углу,  мужчину  в
рубашке с длинными рукавами и в черных бриджах.
   -  Эмори!  -  Она  метнулась  мимо  Бэрримора,  пересекла  комнату  и
бросилась в объятия Олторпа. Он, не раздумывая,  покружил  ее  и  крепко
поцеловал в губы. Когда они оторвались друг от друга,  она  вздохнула  и
провела рукой по его щеке, израненной шипами терновника,  через  который
он пробирался. На одной  руке  была  повязка,  сквозь  которую  сочилась
кровь.
   - Боже мой, - прошептала Аннели. - Ты в порядке?
   - Обо мне не беспокойся. Как ты сюда попала? Как тебе удалось убежать
от Бэрримора?
   - Я не убегала от него, - сказала Аннели, разглядывая  розовые  пятна
на его рубашке. - Он здесь. Он привез меня из Лондона.
   - Привез? Тебя? -  Эмори  обернулся  и  увидел  молчаливую  фигуру  в
дверях. Он сразу узнал маркиза и напрягся. - Бэрримор?
   Маркиз слегка поклонился.
   - Олторп. Вы прямо-таки неуловимы.
   - У него пистолет! - крикнула Аннели. - Под пальто! Слева!
   Шеймас отреагировал немедленно, подтолкнул маркиза к стене, обыскал и
вытащил у него из-за пояса пистолет.
   - Это он, -  сказала  Аннели.  -  Он  предатель.  Он  знает,  что  ты
невиновен, и приехал, чтобы найти доказательства своей собственной  вины
и уничтожить их прежде, чем его разоблачат.
   Бэрримор обомлел. Он даже не стал сопротивляться,  когда  Шеймас  его
обыскивал.
   - Я? Господи Боже мой, Аннели! Вы думаете, что  я?..  Вы  думаете,  я
смог бы?.. - Он замолчал, буквально сраженный ее словами.
   - Да, вы, можно сказать, сами  признались  мне  в  этом,  сэр,  когда
рассказали, что вам все известно об Эмори, в частности  о  том,  что  он
делал во Франции. -  Она  повернулась  к  Эмори.  -  Он  признался,  что
работает на Уэстфорда и знает, что  ты  шпионил  во  Франции.  Он  видел
депеши, которые ты посылал,  отправлял  тебе  ответные  и  запросто  мог
фальсифицировать остальные!
   - Да, я написал некоторые из них, - сказал Бэрримор. - Но не  все.  И
не я один имел доступ к шифрам. В течение нескольких недель после  того,
как Бонапарт высадился на Антибах, каждый день  приходило  по  двести  -
триста  депеш.  Пришлось  нанять  еще  двенадцать   сотрудников,   чтобы
расшифровывать их. Более того, я поверил вам и не обратился в  ближайший
гарнизон, не сдал вас властям.
   Аннели немного поостыла.
   - Значит, вы верите в невиновность Эмори?
   - Я могу поверить, что его  использовали  в  качестве  пешки  по  обе
стороны Ла-Манша. Но я не верю, что  он  полностью  невиновен.  Об  этом
свидетельствуют недавние события, когда он подверг вас огромному риску!
   - Но я сама с ним пошла. Он меня не похищал.
   - Возможно, что так, - тихо произнес маркиз. - Но ведь это  он  украл
ваше сердце, не так ли? Он сущий дьявол.
   Аннели смотрела на его красивое, но  очень  строгое,  холодное  лицо.
Несмотря на то что маркиз Бэрримор умел скрывать  свои  чувства,  в  его
голосе прозвучала горечь. Неужели он  в  самом  деле  от  нее  без  ума,
подумала Аннели, вспомнив слова Флоренс. Неужели бабушка была права?
   - Вы сами недалеко ушли от дьявола, милорд, - парировала Аннели.
   - Вы  хоть  и  задели  мою  честь,  но  я  принимаю  ваши  слова  как
комплимент.
   - А это и есть комплимент.
   Эмори фыркнул, напоминая, что они не одни в комнате.
   - Итак, что будем делать? Попросим Шеймаса утопить  его  светлость  в
канаве или пусть  поживет  еще  немного?  И  скажи  ради  Бога,  что  ты
собиралась делать с этим?
   Аннели проследила за его взглядом и обнаружила,  что  держит  в  руке
ножичек для вскрытия  писем.  Она  не  заметила,  как  вытащила  его  из
кармана, и теперь не знала, что с ним  делать,  когда  на  хмурых  лицах
мужчин появились кривые ухмылки.
   Эмори осторожно взял у Аннели ножичек и обратился к Бэрримору:
   - Если вы верите в мою  невиновность,  как  говорите,  сделайте  так,
чтобы мой корабль и моих людей отпустили.
   - С какой стати, сэр? Чтобы вы снова пустились в бега?
   - Нет, - тихо произнес Эмори. -  Мне  надоели  бега.  Я  устал.  Если
бумаги все еще там, на борту "Интрепида", я докажу свою  невиновность  и
помогу разоблачить настоящего предателя. Кроме того, мне не нравится то,
что сейчас происходит в Торбее.
   - В Торбее?
   -  Наполеона  должны  перевезти  в   Плимут,   пересадить   на   борт
"Нортумберлэнда" и отправить на Святую Елену. Разве не так?
   Бэрримор прищурился.
   - Вы хорошо осведомлены, хотя многие  в  этом  сомневаются.  Капитану
"Беллерофонта" приказано отправиться в Плимут как можно скорее.
   - Значит, им придется осуществить свой  план  до  того,  как  корабль
покинет Торбей.
   - Какой план? Что вы имеете в виду? И кто это они?
   -  Они  -  это  ваш  настоящий  предатель   и   участники   заговора,
намеревающиеся помочь Бонапарту бежать из ссылки до того,  как  приговор
будет приведен в исполнение.
   - Это исключено. Он охраняется днем и ночью. Он на  борту  корабля  в
центре британской гавани, окруженной дюжиной бригантин с пушками.
   Эмори мрачно покачал головой.
   - Я видел порт, корабли и все, что происходит вокруг  "Беллерофонта",
и могу сказать, сэр, что при желании  поднимусь  на  борт,  пройдусь  по
палубе, где находится Бони, и мы оба уйдем незамеченными.
   - Вы заблуждаетесь.
   -  Не  думаю.  И  чтобы  доказать  вам  это,  я  поднимусь  на   борт
"Интрепида".
   - "Интрепид" находится под такой же сильной охраной.
   Эмори вскинул бровь.
   - Я намерен выйти на нем в открытое море до утреннего прилива.
   Бэрримор остановил на нем холодный, оценивающий взгляд.
   - Сделайте это, сэр, и я с радостью буду стоять  на  палубе  рядом  с
вами.
   - Сначала нужно попасть на борт, - проворчал Шеймас. - Не думаю,  что
это так же легко, как совершить прогулку вокруг порта.
   Бэрримор и великан ирландец обменялись любопытными взглядами. Кивнув,
Бэрримор начал развязывать шелковый галстук.
   - Дайте мне более подходящую одежду, сэр, и  я  охотно  предложу  вам
свою помощь независимо от того, что вы предпримете.
   Эмори взглянул на Бэрримора и кивнул Шеймасу.
   - Принеси что-нибудь из одежды. И верни ему пистолет: нас  семеро,  и
нам нужно как можно больше оружия.
   - Вы забыли обо мне, - тихо сказала Аннели. Все, кто был  в  комнате,
воззрились на нее. Ее плащ соскользнул с плеч, и она осталась  в  тонком
шелковом платье и легких туфельках. На лице все еще оставался грим, а  в
волосах пестрели  блестки.  Странно  было  видеть  эту  нежную,  хрупкую
девушку в столь мрачном месте, в  обществе  этих  далеко  не  элегантных
мужчин, к тому же требующую  выдать  ей  пистолет.  Воцарилось  неловкое
молчание. Первым его нарушил Бэрримор.
   - Уверен, - обратился он к Олторпу, - что вы не намерены выдать  мисс
Фэрчайлд оружие, ведь это полный абсурд.  Хотя  она  и  утверждает,  что
отстрелила кому-то пальцы.
   Аннели изогнула бровь.
   - Я метко стреляю, если не бегу от преследователей  или  от  наемного
убийцы. Бэрримор поклонился.
   - Не сомневаюсь в этом, мисс Фэрчайлд,  и  верю  вам  на  слово.  Нас
семеро, и этого вполне достаточно,  так  что  этот  вопрос  не  подлежит
обсуждению. Вы останетесь здесь, если даже придется запереть вас в одной
Из комнат.
   Тон Бэрримора  не  понравился  Эмори:  создавалось  впечатление,  что
маркиз имеет какую-то власть над Аннели.
   - Все двери в доме, к сожалению, запираются изнутри, - мягко произнес
Эмори.
   - Вы  полагаете,  она  ослушается  приказа,  пренебрегая  собственной
безопасностью?
   - Я не склонен вникать в историю ваших отношений с мисс Фэрчайлд,  но
думаю, она покинет дом прежде, чем мы дойдем до конца улицы.
   Аннели хотела улыбкой поблагодарить Эмори за то, что он обращается  с
ней как с равной, а не как с малым ребенком, но увидела по  его  глазам,
что он встревожен  создавшейся  ситуацией  и  согласился  бы  с  мнением
Бэрримора, будь на его месте кто-то другой.
   - Вы не вправе снова подвергать мисс Фэрчайлд опасности, -  продолжал
Бэрримор.  -  Позволить  ей  участвовать  в  предстоящей   операции   по
освобождению вашего корабля - все  равно  что  бросить  ее  на  съедение
волкам!
   - Ее узнали в Карлтон-Хаусе?
   - Простите?
   - Ее узнали на балу?
   Бэрримор вспомнил, как снял с нее маску.
   - Пожалуй, да. Там был ее брат, а полковник Рэмзи назвал ее по имени.
   - В таком  случае  здесь  ей  будет  так  же  опасно,  как  на  борту
"Интрепида". Не сомневаюсь, что выписан ордер - если не на ее арест  как
моей сообщницы, то по крайней мере на задержание и допрос.
   - Ордер? - испуганно прошептала Аннели. - На мой арест?
   - Зря ты собой гордишься, - сухо  заметил  Эмори.  -  Не  думаю,  что
благовоспитанным молодым леди следует вести себя подобным образом.
   Аннели не сказала, что благовоспитанные молодые леди и  не  на  такое
способны, но по блеску в ее глазах Эмори все понял и кашлянул.
   - Как бы то ни было, - сказал он, - мы позаботимся о тебе.  А  теперь
главное - освободить "Интрепид".

Глава 23

   К тому времени как они покинули таверну, огни в гавани и на побережье
скрылись  в  густом  тумане.  Где-то  вдали  пробили  часы,   и   Эмори,
прислушиваясь, повернул голову. Как только прозвучал женский  голос,  он
ускорил шаг, и Аннели едва поспевала за ним.
   Брюки из дешевой шерсти болтались на  ней,  и  пришлось  завязать  их
веревкой. Рубашка тоже была велика, по крайней мере оказалась  мягкой  и
теплой.
   Хорошо вооруженные мужчины шли  быстрым  шагом,  в  полном  молчании,
пристально следя за происходящим вокруг. Когда дошли до того места,  где
пришвартовались малые рыболовные суда, Шеймас приказал всем ждать позади
склада его сигнала, а сам вместе с  двумя  мужчинами  исчез  в  темноте.
Напряжение достигло предела, когда послышался свист, и Эмори повел их  к
краю выступа, где в маленькой шлюпке сидел Шеймас со своими людьми.
   - Часовые вряд ли увидят нас сквозь туман, и мы сможем подплыть прямо
к их задницам, - заявил Шеймас и добавил:
   - Если они вообще удосужились выставить часовых.
   Бэрримор спустился в шлюпку и помог спуститься Аннели.
   -  Насколько  я  помню,  в  депешах   сообщалось,   что   командовать
"Интрепидом" назначен капитан сэр Исаак Ландовер.
   - Ландовер? - удивился Эмори. - Один из самых известных капитанов  на
флоте? Зачем, черт побери, ему понадобилось  охранять  корабль-трофей  в
таком Богом забытом месте, как Грэйвсенд?
   - Официальная версия такова, что после ранения  он  сам  попросил  об
этом назначении.
   - А неофициальная?
   - Дело в том, что капитан  завел  шашни  с  молодой  леди  -  дочерью
какого-то адмирала, и тот был в шоке, узнав, что его первый  внук  будет
незаконнорожденным и что отец его - женатый мужчина.
   Эмори принял намек в свой адрес и пристально посмотрел на Бэрримора.
   Затем взмахнул веслом и стал изо всех сил грести.
   Вскоре они услышали скрип деревянных мачт,  тихое  бульканье  воды  у
кормы, звон металлических колец  нок-реи.  Время  от  времени  откуда-то
сверху, из пелены тумана, доносился лающий хохот - они  проплывали  мимо
одного из дюжины кораблей, стоявших на якоре.  Затем  раздались  всплеск
воды и смачное ругательство  Аннели  ушам  своим  не  поверила,  услышав
звонкий женский смех, хотя знала, что для женщин обычное дело - жить  на
корабле, пока он стоит на якоре.
   Аннели  невольно  сравнила  себя  с  этими   женщинами,   отнюдь   не
отличавшимися строгостью нравов, и еще  крепче  вцепилась  в  фальшборт,
гоня эту мысль. Она находилась в шлюпке с  семью  отчаянными  мужчинами,
намеревавшимися украсть корабль  у  его  величества.  Шлюпка  постепенно
наполнялась водой - где-то была пробоина. Аннели не умела плавать, и  ее
охватил страх.
   Они плыли уже минут пятнадцать, когда  раздался  взволнованный  голос
Бэрримора:
   - Вы не могли раздобыть лодку без пробоины? И вообще, куда мы плывем?
Может быть, в открытое море?
   - Несколько месяцев назад мы заменили на корабле железные  снасти  на
медные, - сказал Шеймас. - Они звенят, когда корабль качается.
   Аннели не могла различить звуки, но была  благодарна  Шеймасу,  когда
через несколько минут тот сказал:
   - Вот он!
   Она посмотрела в том направлении,  куда  он  указывал,  и  увидела  в
тумане очертания огромного корабля, похожего  в  темноте  на  гигантское
привидение. Два светящихся иллюминатора говорили о том,  что  кто-то  на
корабле бодрствует. На палубе горели фонари, и в их свете корабль  мягко
блестел. Пахло рыбой, мокрым холстом и еще  чем-то.  Аннели  знала  этот
запах:  однажды  она  подплыла  на  барже  к  кораблю  с   заключенными,
бросившему якорь неподалеку от берега Темзы. Это был запах немытых  тел,
грязи и отчаяния.
   Шеймас жестом велел мужчинам опустить весла и остановил шлюпку. Когда
они подплыли совсем близко, двое мужчин придержали лодку, чтобы  она  не
стукнулась о  корпус  корабля,  и  стали  толкать  ее  руками,  пока  не
оказались у веревочного трапа. Они перебросили весла, и когда  привязали
лодку к трапу, Эмори с пистолетами за поясом стал на него взбираться. За
ним  последовали  еще  четверо,  ловкие,  как  обезьяны.  Бэрримор   был
последним - на этом настоял Шеймас, удерживая маркиза за плечо.
   - А вы, милорд, не уходите далеко от меня, - тихо произнес  он.  -  И
покрепче держитесь; у нас просто не будет времени вытаскивать вас,  если
вы вдруг свалитесь в воду.
   Бэрримор хотел возразить, но ирландец  уже  был  на  середине  трапа.
Эмори и остальные ухватились за перила на палубе.
   - Ты помнишь, что надо делать? - спросил Эмори Аннели.
   - Надо выстрелить, если кто-то появится, - сказала она, вся дрожа.
   - Ты в порядке?
   - В порядке. Не беспокойся.
   Эмори ободряюще сжал ее руку и исчез в тумане, в то время как  Аннели
с ужасом смотрела на сгущающиеся на небе тучи.

***

   По сигналу Эмори они бесшумно перепрыгнули на шкафут,  двое  побежали
вперед, двое - за ними. Эмори сделал знак Шеймасу идти на  бак,  носовую
часть палубы, а сам пошел на  корму  м  почти  тотчас  же  наткнулся  на
часового, храпевшего на бочонке. От сильного удара  рукояткой  пистолета
по шее часовой потерял сознание. Эмори на несколько  минут  остановился,
чтобы сменить свой  плащ  на  алую  накидку,  взял  у  часового  мушкет,
пороховницу и броневой пояс и двинулся дальше.
   У  следующего  люкового  просвета  он  остановился,  прислушиваясь  к
дыханию своего судна. Дыхание было нервным, ведь теперь на корабле  были
чужие люди, и корабль, казалось, ждал, что Эмори освободит его. И  Эмори
нежно, словно женщину, погладил дубовую обшивку крышки люка и  спустился
вниз, чтобы осмотреть грузовой отсек -  единственное  место,  где  могли
содержать арестованных членов его команды. Эмори  метнулся  мимо  пушки,
почуяв знакомый  запах  пороха  и  металла.  Услышав  впереди  шаги,  он
отступил в тень, но это  оказались  Шеймас  и  Бэрримор.  Двое  стражей,
которых они взяли, были связаны, как индейки, и заперты в рундуке.
   Олторп указал на новый замок на решетке. Шеймас направился к одной из
пушек и возвратился с пикой. Сидевшие  в  рундуке  сначала  зашептались,
потом зашумели и стали хвататься за решетку.
   - Цыц, вы, тупые ублюдки! -  прикрикнул  на  них  Шеймас  Тернбулл  и
стукнул по замку пикой.
   Для Эмори и его людей  теперь  было  плевым  делом  пробраться  между
подвесными койками, забрать у спящих солдат оружие и растолкать их.
   Бэрримор не знал, то  ли  удивляться,  то  ли  негодовать  по  поводу
легкости  захвата  корабля.  По  сути  дела,  он  находился  под  полным
контролем. Эмори оставалось лишь захватить  капитана  Исаака  Ландовера,
что сейчас не составляло никакого труда. Подплывая к кораблю, они видели
в иллюминаторах свет, и теперь свет лился из-под двери.
   Эмори вежливо постучался в каюту капитана.
   - Войдите.
   Они вошли втроем: Эмори, Шеймас и маркиз  Бэрримор.  У  Эмори  из-под
расстегнутой накидки виднелась его собственная  одежда,  и  капитан  это
сразу заметил. Он также обратил внимание на огненно-рыжие волосы Шеймаса
Тернбулла и напряженный взгляд маркиза Бэрримора.
   Ландовер сидел за столом, держа в одной руке перо, в другой -  стакан
мадеры. Бросалась в глаза его болезненная худоба. Его утонченно-красивое
лицо с карими  глазами  обрамляли  густые  каштановые  волосы.  Ландовер
отложил  перо,  продолжая  держать  в  руке  бокал  вина,   и,   немного
откинувшись назад, холодно изучал лица трех мужчин.
   - Я не имел удовольствия встречаться с бывшим капитаном этого  судна,
джентльмены, но предполагаю, что это один из вас?
   Эмори выступил вперед.
   - Бывший и настоящий капитан Эмори Олторп к вашим услугам, сэр Исаак,
- сказал он с легким поклоном. - Мои люди  в  данный  момент  собираются
приступить к своим обязанностям.
   Капитан Ландовер прищурился.
   - Ясно. Я слышал, что вы  человек  предприимчивый.  Но  прошел  слух,
будто вас нет в живых.
   - К счастью, это лишь слух.
   - Что с моими людьми?
   - Они все в добром здравии. Не считая часовых, которые еще  некоторое
время проспят.
   Капитан побагровел, и его рука медленно потянулась к  среднему  ящику
стола. Эмори поднял пистолет и покачал головой.
   - Я бы вам не советовал, сэр.  Это  бессмысленно.  Корабль  мой.  Даю
слово, что пальцем не трону  ни  вас,  ни  ваших  людей.  Вы  сойдете  с
корабля, как только мы благополучно покинем порт.
   Сэр Исаак постучал пальцем по столу и поднял вверх руки.
   - Хочу отдать вам должное,  вы  хорошо  поработали,  джентльмены.  Не
желаете ли выпить со мной?  Я  обнаружил  прекрасный  винный  погреб  на
борту, Олторп.
   - Рад, что он вам  понравился,  сэр,  но  не  вижу  пока  повода  для
веселья.
   Он засунул пистолет за ремень и, нахмурившись, оглядел  каюту.  Здесь
не осталось ни одной его вещи, ничего  ценного.  Из  красивого  дубового
шкафчика вынули стекло. Он стоял пустой, остался только крест.  Не  было
ни карт, ни книг, ни судового журнала. Со стола тоже все исчезло. Кто-то
весьма предприимчивый обнаружил даже тайник в нижнем  ящике  и  унес  из
него абсолютно все.
   - Странно, что вино не тронули, - задумчиво произнес Эмори.
   - Я не позволил, - сказал Ландовер. - Корабль планировалось полностью
выпотрошить и переукомплектовать на следующей неделе. Но следует  отдать
им должное - они обшарили буквально каждый уголок, стремясь  лишить  вас
незаконных трофеев. Многое из вашей одежды было продано, и  все  доходы,
естественно, пошли в королевскую казну в счет ущерба.
   - Естественно.
   - Ваши карты были самыми интересными, должен сказать. Две я купил для
личного пользования.
   Еще какое-то время Эмори слушал капитана, затем подошел  к  маленькой
жаровне в углу. Он отодвинул  металлический  засов  и,  воспользовавшись
полотенцами, чтобы защитить руки от жара, поднял плиту, отодвинул  ее  и
вынул две черные доски из пола и, когда на