был мягкий и толстый, но для Мэйса это  было  не
так уж удобно.
   - Что-то замышляешь? - тихо спросил он, когда заметил, что она  протянула
руку, чтобы его потрясти.
   - Нет. Опять хочу пригласить в душ.
   - Приятно слышать.
   - Я пойду первая. А потом ты, - сказала она и села. - Я  все  думаю,  кто
это хотел нас прервать. - Мягко улыбаясь, она сняла волосок с  его  тела.  -
Наверное, Моника.
   - Или Раджан, - парировал он. - Мне надо... - Он  вовремя  остановился  и
обрадовался тому, что Робин была занята регулированием воды.
   Эти слова не прошли мимо нее. Робин вспомнила их  и  задумалась,  что  же
Мэйс начал говорить. "Мне надо..." Что?
   Она затаила дыхание. Мог ли Мэйс отослать Раджана? А если так,  то  какой
использовал повод? Неприятные  мысли  заставили  ее  нахмуриться.  Могло  ли
случиться так,  что  Мэйс?..  Нет!  Мэйс  с  его  проницательностью  не  мог
поверить, что она позволит себе увлечься мужчиной такого типа.
   В ванную опять вошел Мэйс. Но уже в джинсах и  спортивной  рубашке.  Было
видно, что он рассержен.
   - Только не говори, что действительно сюда заявилась Моника.
   - Нет. - Мэйс криво улыбнулся. - Пришел Блам.
   - Ричард? - О, Боже, как я могла о нем забыть!
   - Только не говори, что не знала, что он собирался прийти.  -  Показалось
ли ей или на самом деле  в  его  черных,  как  смоль,  глазах  на  мгновение
проскользнула мрачная усталость?
   Женщина почувствовала комок в горле. Она вспомнила, что рано утром звонил
Ричард, и они условились пойти пообедать, только не договорились когда.
   - Я знала, Мэйс, но забыла. У меня вылетело из головы.
   - Я сказал ему, что ты спустишься к нему через несколько минут. -  Что-то
в его голосе вызвало у нее нервную дрожь.
   - Спасибо, - пробормотала она.
   - Робин. Но зачем?
   - Он старый друг, Мэйс. Ты знаешь об этом. И что из того,  что  я  с  ним
пообедаю?
   - Какую дьявольскую игру ты со мной затеяла? - Его правая рука сжалась  в
увесистый кулак, и он ощущал неистовую потребность ударить по чему-нибудь.
   Робин замигала, потрясенная его словами.
   - Я не затевала никаких игр!
   - Не затевала? - он зловеще поджал губы. - Ну а как,  по-твоему,  чем  ты
тут занимаешься... Работаешь на два фронта? Ты занимаешься со мной любовью и
знаешь,  что  придет  другой  мужчина,  с  которым   вы   пойдете   обедать.
Удивительно, почему ты не торопилась. Или ты была уверена, что он  подождет?
Отвечай! - Он схватил ее за руку.
   Ее сердитый взгляд сцепился с его взглядом.
   - О, ты совершенно не прав, Мэйс, - гневно сказала она. -  Но  это  не  в
первый раз, правда? Он сердито ее оттолкнул.
   - Да. Но в последний. Я надеялся, что сегодняшний  вечер  будет  для  нас
началом новых отношений, но думаю, что ошибся. Я люблю тебя,  Робин.  И  мне
кажется, всегда буду любить. Но если ты  хочешь  уйти  к  нему,  я  не  буду
мешать. Ты знаешь,  где  я  живу.  Если  ты  решишь,  что  у  нас  есть  что
восстановить и хранить, ты знаешь, где я буду. - Он  вышел,  хлопнув  дверью
ванной.
   - Мэйс, подожди! -  небрежно  накинув  халат,  она  выбежала  в  спальню,
намереваясь умолять его дать ей возможность все объяснить.
   Но спальня была пуста. Робин поспешила  в  другую  комнату,  а  оттуда  в
коридор, но его нигде не было.
   - О, Мэйс!  -  она  застонала,  слезы  разочарования  переполняли  глаза.
Казалось, все их попытки  были  обречены  на  неудачу.  Она  знала,  что  он
чувствовал себя обиженным, признавала, что у него были основания бросить эти
отвратительные обвинения. Если бы только он дал шанс  объяснить  и  убедить,
что она любит его.
   Робин вернулась в  спальню,  надела  черные  бархатные  брюки  и  длинную
кружевную блузу, а  под  нее  -  блестящий  иссиня-черный  шелковый  корсаж;
расчесала длинные волосы, некоторое время подумала, а потом  зачесала  назад
и, искусно закрутив их в узел, заколола шпильками, а для украшения  добавила
чудесный гребешок, украшенный жемчужинами.
   Создав вокруг себя с помощью пульверизатора довольно большое облако своих
любимых духов, постояла, подождав, пока оно осядет.
   - Мужчины! - проговорила она тихо, стоя  перед  зеркалом  и  рассматривая
несчастное лицо. Робин наложила грим,  она  использовала  косметику,  только
чтобы подчеркнуть свою природную красоту.
   Молодая женщина была готова спуститься к Ричарду и идти с ним обедать, но
чувствовала себя несчастной. Зазвонил телефон. Могла ли она  позволить  себе
надеяться, что это Мэйс? Робин с надеждой устремилась к телефону.
   - Позовите, пожалуйста, Мэйса. - Она едва различила голос Моники.
   - Его нет.
   - А вы не знаете, где он?
   - Возможно, в гостиной отеля.
   - Спасибо. - В трубке щелкнуло.
   - Надеюсь, ты его не найдешь! - сказала Робин  и  положила  трубку.  Взяв
вечернюю сумочку,  расшитую  черным  бисером,  женщина  вышла  из  номера  и
направилась к лифту.
   "Неужели мой сегодняшний вечер еще недостаточно испорчен?" - пожаловалась
себе Робин, когда заметила у лифта Монику.
   - Здравствуй, Моника. - Едва ли голос Робин можно было назвать вежливым.
   - У тебя такой вид, как будто  ты  только  что  потеряла  своего  лучшего
друга, - сказала Моника, довольно улыбаясь.
   - Не совсем так. Моего мужа.
   - Но я думала, что вы...
   - Так и есть. Но как раз сегодня стало казаться, что  мы  опять  пытаемся
все восстановить. А потом Мэйс рассердился и вспылил. - Она пожала  плечами,
как бы пытаясь показать, что ей уже все равно.
   - И что теперь?
   - А теперь я иду обедать со своим старым другом, - последовал ответ.
   Когда они вошли в лифт и дверь закрылась, Моника приступила к делу.
   - Послушай, Робин, я знаю тебя. - Она затряслась от смеха. - Если  бы  мы
поменялись местами, я бы, наверное, чувствовала себя так же, как и ты.
   - Какие же у тебя есть причины  предполагать,  что  ты  так  хорошо  меня
знаешь? - раздраженно вставила Робин.
   Из чувства приличия Моника изобразила смущение.
   - Помнишь, я тоже была на передаче Мала Тэтчера? В то время,  как  другие
женщины злобно клеветали на своих мужей или на мужчин  в  целом,  ты  готова
была взорваться. Ты хотела защищать Мэйса. Ну  же,  -  требовала  Моника,  -
признайся. Ты все еще сума сходишь по этому парню?
   Робин промолчала. Ей очень хотелось, чтобы лифт побыстрее спустился  вниз
и можно было бы убежать от Моники.
   - Возвращайся к нему.
   - К кому?
   - К своему мужу. Точнее, к бывшему. К Мэйсу. Возвращайся и скажи, что  ты
хочешь еще раз попробовать, и оставайся с ним на всю жизнь. Открой  глаза  и
оглянись, девочка. Ты на кого-нибудь смогла бы променять Мэйса?  Я  не  знаю
такого.
   - Я ему больше не нужна.
   - Он сказал тебе об этом?
   Что она заметила в глазах Моники? Жадный интерес? Робин решила,  что  так
оно и есть, и осторожно продолжала:
   - Думаю, что он вернулся в Стоктон. Он надеется, что  я  вернусь  туда  и
буду с ним работать, но я не могу.
   - Наверное, не хочешь.
   - Все равно. - Робин понимала, что не было смысла спорить.
   - Возвращайся к нему, Робин. Видно невооруженным глазом, что ты несчастна
без него. - Моника фыркнула от смеха. - Не могу поверить в то, что я говорю!
Наконец-то я встретила мужчину  своей  мечты.  И  вот  я  пытаюсь  его  жену
уговорить к нему вернуться. - Лифт уже остановился в вестибюле. Моника вышла
первой, сама себе мягко улыбаясь.
   Робин медленно шла следом и направилась к столу регистрации,  погруженная
в тяжелые мысли.
   - Робин! - окликнул ее знакомый голос Ричарда.
   Она с улыбкой повернулась.
   - А вот и ты.  Я  собиралась  тебя  позвать.  Ричард  Блам  был  высокий,
стройный мужчина с седеющими каштановыми  волосами.  С  довольным  видом  он
подошел, приветствуя ее и протягивая руки.
   -  Мэйс  сказал,  что  ты  спустишься  через  несколько  минут,  но   мне
показалось, что это было несколько  часов.  -  Он  обаятельно  улыбнулся.  -
Наверное, мне показалось; я очень хотел тебя увидеть.
   Без предупреждения он обнял ее и, не встретив сопротивления, наклонился и
поцеловал.
   Когда его губы прикоснулись к ее губам, душа не озарилась фейерверком, не
зажглись праздничные свечи  и  по  телу  не  пробежал  электрический  заряд.
Впрочем, она этого и  не  ожидала.  Теперь  понятно,  что  только  Мэйс  мог
заставить закипеть ее кровь и воспламенить тело.
   Ричард удержал ее немного дольше, чем положено, а потом мягко отстранил.
   - Пойдем, - сказал он. - Столик уже заказан.
   Они заняли места за столиком, он  спросил,  не  хочет  ли  она  до  обеда
что-нибудь выпить.  "Почему  бы  и  нет",  -  подумала  Робин.  Они  пили  и
беседовали - точнее, говорил Ричард - об офисе, который он собирался открыть
на Западном побережье.
   - Когда же это будет? - из вежливости спросила она, подозревая, что  Мама
Блам никогда не выпустит бразды правления из своих маленьких жадных рук.
   - Очень скоро. Я планирую пробыть еще  несколько  дней  в  Сан-Франциско,
чтобы изучить где расположить здесь  нашу  западную  резиденцию.  Нам  нужны
хорошие, знающие сотрудники, - задумчиво продолжал он. - Я  уверен,  что  ты
очень подходишь на должность управляющего. Даже Мама согласится с этим.  Как
ты к этому отнесешься?
   - В данный момент я  связана  обязательствами  с  "Уорлд  Вью",  -  мягко
сказала Робин и подозвала официанта. Она хотела еще выпить.
   - Но ведь ты не заключала контракта, не так ли?
   - Нет. Но я дала слово, а для меня это нисколько не меньше.
   Ричард снисходительно улыбнулся.
   - Конечно. Так и должно быть. Я имею в виду, дорогая, что позже ты можешь
переменить свое решение. - Он  схватил  солонку  и  стал  вертеть  в  руках,
пытаясь убедить приятельницу серьезно  подумать  о  возможности  возобновить
работу в "Блам Паблишинг".
   Робин уже взялась за четвертый стакан, когда ей пришла  в  голову  мысль,
что она слишком много пьет, гораздо больше, чем когда-либо.  И  Ричард  Блам
был почему-то слишком серьезным и не очень забавным.
   "Надо смотреть правде в лицо", - подумала она. Он  мог  быть  и  отличным
собеседником, и великолепным рассказчиком, но ему чего-то не хватало, потому
что он не был Мэйсом.
   - Думаю, ты уже выпила достаточно, дорогая, - мягко предостерег Ричард  и
схватил за руку, тянувшуюся еще за  одним  коктейлем,  только  что  поданным
официантом.
   - Мне это полезно, - Робин не понимала, что еле языком ворочает, пока  ей
не сказал об этом Ричард. - По  крайней  мере,  дай  мне  пососать  лайм,  -
умоляла она, стараясь дотянуться до стакана. - Знаешь, это отличный фрукт. -
Говорила она с трудом, а веки становились все тяжелее и тяжелее.
   - Да, дорогая, я знаю, - терпеливо сказал Ричард.
   - Тогда позволь мне выпить, чтобы почувствовать его вкус.
   Ричард, которого всегда заботило,  какое  впечатление  он  производит  на
окружающих, быстро оглянулся по сторонам.
   - Говори тише. Мы привлекаем внимание.
   - Правда? - воспользовавшись тем, что Ричард отвлекся, Робин  потребовала
еще стакан коктейля.
   Потом она  не  смогла  вспомнить,  что  он  уговорил  ее  съесть,  однако
вспомнила, что пригласил на завтрак и не принял отговорок.
   Когда Робин собиралась улечься  спать,  она  поняла,  почему  так  хотела
напиться, и застонала.
   -  Никогда  опять...  -  прошептала  она  и  закрыла  глаза  от  безумной
пульсирующей боли во лбу. Никогда опять не обманет она себя надеждой на  то,
что спиртное может принести забвение. Все, что она получила от этой дряни, -
жестокую головную боль.
   За время сна боль прошла, но во рту было отвратительно, словно в помойной
яме.
   - Эх!
   Очень  медленно  она  спустила  ноги  с  кровати,  осторожно   встала   и
неторопливо прошла в ванную.
   Даже включить воду, чтобы принять душ,  было  трудно.  Робин  чувствовала
себя так, как будто ее долго били. Все тело болело.
   "Так мне и надо", - мрачно подумала она, не спеша вытираясь.
   Через двадцать минут она вышла из номера и спустилась в  ресторан.  Чашка
черного кофе была ей необходима.

Глава 10

   Робин  выходила  из  ресторана,  когда   услышала,   что   ее   окликают.
Повернувшись на голос, она обнаружила Ричарда.
   - А я думал, что мы договорились позавтракать вместе,  -  мягко  упрекнул
он.
   Несчастная с трудом могла поднять веки, словно они были  налиты  свинцом,
но увидела, что одет он был аккуратно  -  нет,  даже  изысканно:  коричневый
костюм-тройка и великолепный коричневый галстук. Каким бы Ричард ни был,  но
к своему внешнему виду он относился очень внимательно.
   - Извини. Я забыла.
   - Это и не удивительно, дорогая.  Но  ты  уже  прощена.  -  Он  заботливо
предложил руку. - Ну а теперь мы идем завтракать?
   Украдкой взглянув на часы, Робин увидела, что было немногим более десяти.
   - И ты ждал меня все это время? - Она  смутно  помнила,  что  говорила  о
достоинствах раннего завтрака.
   Он кивнул.
   - Но стоило ли так долго  ждать?  В  его  словах  был  упрек,  Робин  это
понимала. И чтобы доставить ему удовольствие, она склонила  голову,  как  бы
показывая мучавшие ее угрызения совести.
   Когда их усаживали за  столик,  Робин  увидела  Монику  Стивене,  которая
сидела одна через  несколько  столиков  от  них.  Случайно  ли  эта  женщина
оказалась здесь? Возможно, Моника часто бывала в ресторанах Сан-Франциско, а
"Хайэтт" мог быть ее любимым местом.
   - Что бы ты хотела заказать, дорогая моя? - участливо спросил Ричард.
   Своими словами он  вывел  Робин  из  раздумий.  Она  тупо  посмотрела  на
мужчину, сидящего напротив, и улыбнулась.
   - Кофе, пожалуйста.
   - Ты уверена? - нахмурился Ричард.
   - Совершенно.
   Робин заставила себя улыбнуться. Ей хотелось знать, подают ли  в  комнаты
пузырь со льдом. Пульсирующая боль  между  глазами  вернулась,  вернулось  и
раздражение. В этот момент необходима  была  освежающая  прогулка  или  даже
длительная пробежка.
   Ричард заказал себе завтрак. Как она сможет высидеть  напротив,  пока  он
будет поглощать яйца? Но ради их долгой дружбы она  собиралась  сделать  над
собой усилие.
   - Это что? - удивился Ричард, когда Робин вытащила из сумочки коробочку с
лекарствами.
   - Аспирин.
   Ему поставили завтрак. Робин отвернулась, чтобы справиться с подступившей
тошнотой.
   Ричард быстро, испытующе  посмотрел  на  нее.  Его  проницательные  глаза
заблестели.
   - Правильно ли я тебя понял вчера вечером? Ты порвала  свои  отношения  с
"Маркхам корпорэйшн"?
   Робин осторожно окинула его взглядом и стала молить Бога, чтобы Ричард не
возобновил кампанию по привлечению ее к сотрудничеству с ним в Нью-Йорке.
   - Насколько я помню, вчера вечером я сказала, что работаю теперь в "Уорлд
Вью". А "Уорлд Вью" находится в Лос-Анджелесе.  Старая  подруга..,  издатель
журнала - это моя старая подруга.
   - Я знаком с этим журналом, - сказал Ричард холодно. - Им повезло, что ты
будешь с ними, - сдержанно сказал он.
   Действительно ли это так? Еще слишком рано делать выводы.  Можно  считать
везением предложение сотрудничать с "Уорлд Вью".
   Как будто прочитав ее мысли, Ричард сказал:
   - Ты могла бы получить любую работу, какую бы только захотела, Робби.  Ты
очень хороший журналист. Поверь в себя.
   А она верила. Оставалось это доказать.
   - На сегодня я взял напрокат машину. Ты не могла бы показать мне город? -
попросил Ричард. Он был так окрылен надеждой,  что  Робин  не  хватило  духу
сказать "нет", хотя ей очень хотелось  подняться  в  свой  номер  и  заснуть
недельки на две.
   - Дай мне часок на мои дела, а потом я могу ехать.  -  За  этот  час  она
надеялась избавиться от плохого настроения.
   - Я заеду за тобой в час. Ричард проводил ее до лифта и  ушел.  Ему  тоже
надо было кому-то позвонить.
   Зазвонил телефон. Робин опустила расческу и пошла к телефону. Кто бы  это
мог быть? Конечно, не Ричард. Они расстались двадцать минут назад.
   Но это был именно он. Звонил он из вестибюля гостиницы.
   - Поднимайся ко мне.  -  Робин  повесила  трубку  и  нахмурилась.  Что-то
случилось!
   Она села на диван и задумалась. Что могло  случиться  за  такое  короткое
время?
   Ричард постучал в дверь, Робин открыла и спросила:
   - Что-нибудь случилось?
   - Нет, не совсем так. - Он прикоснулся губами к  ее  лбу,  и  они  вместе
прошли к дивану. Он сел, но Робин осталась стоять.
   - Что такое? - она была искренне обеспокоена. Он выглядел смущенным.
   - Нам придется  отложить  нашу  поездку  по  Сан-Франциско.  -  В  голосе
слышалась усталость, которой не было полчаса назад. -  Через  час  я  улетаю
домой. Заболела матушка. Она считает, что это расстройство  желудка.  Но  ты
ведь знаешь, как легко его можно спутать с легким сердечным приступом. -  Он
снял ниточку со своих черных брюк и огляделся, куда бы ее бросить.
   Робин покачала головой. Можно бросить нитку на пол, ее уберут  пылесосом.
В конце концов, ведь они в гостиничном номере, а здесь убирают каждый  день.
Но он не соглашался; он был слишком требовательным.
   - Ну дай ее мне. - Робин взяла нитку и, скатав ее между пальцами,  прошла
через всю комнату к столу с пишущей машинкой, рядом с которым стояла корзина
для мусора.
   - Мне пора идти. - Он поднялся, подошел к Робин и притянул к себе.  -  Ты
будешь по мне скучать? - вдруг спросил он и неожиданно  крепко  поцеловал  в
губы.
   На мгновение смутившись, Робин вспомнила, что он  собирался  вернуться  в
Сан-Франциско в августе, чтобы реализовать свою идею об  офисе  на  Западном
побережье.
   - Я буду с нетерпением ждать нашей новой встречи.
   - При нашей новой встрече я мог бы преподнести тебе подарок.
   - Мне больше всего идет светлый шоколад, - сказала Робин, провожая его  к
двери. - И чем меньше коробочка, тем лучше  я  выгляжу.  -  Ей  не  хотелось
причинять ему боль, но не хотелось подавать и ложную надежду.
   - Тогда маленькая коробочка шоколада.
   Робин знала, что он все понял.
   Слегка обняв ее за плечи, он вместе с ней направился к лифту.
   - Надеюсь, с твоей матушкой ничего серьезного. Но ты прав.  Лучше  самому
поехать и разобраться на месте.
   Ричард кивнул.
   - Ты знаешь матушку. Она горы свернет, чтобы я быстрее вернулся.
   - Ну конечно, она обрадуется. Пожелай ей от меня всего наилучшего. Ричард
тепло улыбнулся.
   - Спасибо, дорогая. Я уверен, ей это понравится. Она так  же  огорчилась,
как и я, когда узнала, что ты не сможешь работать у нас.
   В это было  трудно  поверить.  Робин  вдруг  поняла,  что  скрывается  за
"расстройством желудка" Дорис Блам. Бедный Ричард! Пока Мама Блам удерживает
бразды  правления  "Блам  Паблишинг",  сын  никогда  не  сможет   установить
отношений с женщинами. Матушка не допустит, чтобы посторонняя женщина заняла
в его сердце такое же место.
   Почувствовав на  себе  задумчивый  взгляд  Ричарда,  Робин  с  опозданием
вспомнила о правилах хорошего тона.
   - Это очень мило с  ее  стороны.  Скажи  от  моего  имени,  что,  если  я
когда-нибудь решу вернуться в Нью-Йорк, она будет первая, к кому я  обращусь
с просьбой предоставить мне  работу.  -  Ложь,  но,  казалось,  она  сделала
Ричарда счастливым.
   - Я уверен, она будет этому рада. Робин оставила при себе  свои  мысли  и
подняла лицо для поцелуя.
   - Я тебе позвоню и скажу точно, когда вернусь.
   - Нам еще надо осмотреть Сан-Франциско, - напомнила Робин.
   - До свидания, моя дорогая.
   - Удачного полета!
   Ричард пошел к лифту, а Робин вернулась в  номер.  Она  знала,  что  пока
будет не замужем и жить в Калифорнии, "Блам Паблишинг"  никогда  не  откроет
офис на Западном побережье.
   Обе статьи о Раджане были отправлены издателям. Раджан и Мадхури еще были
в Лос-Анджелесе, поэтому Робин ничего не задерживало в Сан-Франциско, и  она
решила ехать домой.
   Упаковывая  вещи,  женщина  вспомнила   события   прошедшей   недели.   В
профессиональном плане она шагнула далеко вперед. Оставалось уладить  личную
жизнь.
   Дорога домой заняла много времени. По пути Робин приняла важное  решение.
Если М