ты с бриллиантом, которую  он
подарил ей на пятую годовщину свадьбы.
   - Ты никогда не выглядела так сексуально, как сегодня, - произнес  он,  а
его чувственный голое казался более хриплым, чем обычно.
   -  Спасибо  за  комплимент.  -  Она  была   буквально   загипнотизирована
исходившей от этого мужчины чувственностью, - Черт побери,  -  прошептал  он
мягко, когда услышал стук в дверь. - Должно быть, Хуперы.
   Робин кивнула и отошла в сторону. Он пошел к двери.
   - Сегодня вечером нам везет. - Он нес записку и  бутылку  шампанского.  -
Похоже, у наших друзей Хуперов опять проблемы с детьми. Им  пришлось  срочно
вылететь домой. Остаемся только ты да я, душа моя.  Можно  заказать  обед  в
номер или пойти куда-нибудь пообедать. - Он передал ей  записку  и  поставил
шампанское.
   Все это сразу показалось Робин  подозрительным.  Записка,  кажется,  была
настоящей. Но события вчерашней ночи постоянно подталкивали ее к мысли,  что
и сегодня он все устроит в соответствии с задуманным сценарием.
   - Все складывается слишком удобно.
   - Я знаю, о чем ты думаешь, - ответил он. - Ты не права.  Я  не  приложил
руку к неожиданному отъезду Хуперов. Их дети попали  в  какую-то  переделку.
Вмешалась полиция, и им пришлось поспешить  домой,  чтобы..,  выпутаться  из
всего этого. - Он широко улыбнулся.
   - Пригласи кого-нибудь вместо них, Мэйс, - сказала она натянуто. - Или  я
никуда не пойду.
   - Почему бы тебе самой не позвонить кому-нибудь, если ты  так  не  хочешь
оставаться со мной наедине, - предложил он непринужденно.
   Робин не знала, кого можно в последнюю минуту пригласить на обед, поэтому
была вынуждена пойти в ним. Слишком рискованно  было  оставаться  наедине  в
номере на весь вечер и на всю ночь.
   - Если ты не против, давай пообедаем у "Марка", - сказал Мэйс. Он взял  у
нее кружевной шарф и накрыл им ее плечи.
   Выйдя на улицу, они несколько минут стояли, наслаждаясь  свежим  вечерним
воздухом, который ласкал их волосы и от которого у Робин порозовели щеки.
   - Сюда, красавица моя. - Мэйс взял ее за локоть и повел к  ожидавшему  их
лимузину.
   Он помог ей сесть на заднее сиденье автомобиля  и  велел  шоферу  немного
повозить их по городу.
   - Я думала, мы едем к "Марку", - сказала Робин нахмурившись.
   - Да, но немного позднее.  -  Он  лениво  улыбнулся,  откинулся  назад  и
положил свои руки на спинку сиденья.
   Кончиками  пальцев  Мэйс  слегка  погладил  ее  обнаженное  плечо.  Робин
задрожала от охватившего ее возбуждения и слегка отодвинулась.
   - Ты побывал на съезде книготорговцев? -  спросила  она,  чтобы  нарушить
молчание. Эта тема показалась ей наиболее безопасной.
   - Хм.
   - И я собиралась пойти туда после встречи с Кэлли, но меня сбили с толку.
   - Да, я знаю. И что же Его превосходительство рассказал о себе сегодня?
   - О, немного.
   Она мягко засмеялась, вспомнив, как сверкали темные глаза Раджана,  когда
он говорил о своей своевольной сестре и ее сумасбродных взглядах.
   Мэйс не правильно истолковал блеск изумрудных глаз Робин.
   - Как я понимаю, вы хорошо провели время?
   Робин слегка пожала плечами.
   - Все было в порядке.
   - И ты собираешься опять  с  ним  встретиться?  -  вопрос  прозвучал  как
утверждение.
   - Мы собираемся поплавать на лодке. Пожалуйста, - тихо взмолилась она,  -
не говори ничего такого, что может испортить наши новые взаимоотношения.
   - Расскажи мне о своей встрече с Кэлли Харрис, - потребовал он.
   - Все было великолепно, - честно призналась она. - Мне предложили  работу
в "Уорлд Вью", и я согласилась.
   - Конечно же, предложения о работе основывались на твоем  прошлом  опыте.
Робин поморщилась.
   - Нет, Мэйс. Она сказала, что ей все равно, чем я занималась раньше.
   - Она знает, что не ты писала статьи, за которые получала награды?
   - Нет, Мэйс. Я не хотела рассказывать ей всю правду, потому что тогда мне
пришлось бы объяснить и твою роль во всем этом деле.
   - Понимаю. - И он действительно понимал. Впервые  за  свои  тридцать  два
года он почувствовал себя посрамленным.  Отпустить  ее  сейчас  будет  очень
больно, но он собирался это сделать. Только тогда он получит шанс  отвоевать
ее.
   - Куда ты отсюда поедешь? - Голос его звучал бодро,  но  это  стоило  ему
больших усилий. Он опустил руку и провел кончиком указательного пальца по ее
обнаженной руке.
   Она напряглась, и его палец замер.
   - Пока я собираюсь работать в своей квартире в Стоктоне. Один раз в месяц
я буду ездить в Лос-Анджелес для встречи с Кэлли и другими сотрудниками,  но
в целом мне предоставили карт-бланш.
   - Ты в конце концов переедешь в Лос-Анджелес? - "О, Боже, как я не  хочу,
чтобы это случилось", - сказал он себе.
   - Нет. Впоследствии офис будет здесь,  в  Сан-Франциско,  и  я  буду  тут
работать.
   Мэйса  охватили   дурные   предчувствия.   Лос-Анджелес.   Сан-Франциско.
Нью-Йорк. Как бы далеко или близко ни находились эти города, Робин будет  за
пределами его досягаемости.
   Мэйс взял трубку телефона и велел шоферу везти их в  ресторан.  Потом  он
повернулся к Робин, взял ее руку и поднес к своим губам. Сердце Робин бешено
застучало. Теплые губы мягко и нежно покрыли  поцелуями  ладонь.  Женщина  с
трудом удержалась от желания другой рукой прикоснуться к его волосам.
   - Если ты не против... - Она высвободила руку.
   - Но я против! - Мэйс взял ее руки и вместо того чтобы поднести  к  губам
(а она ожидала именно этого), он зажал их в своих ладонях и держал некрепко,
она легко могла бы  высвободиться,  но  вся  отдалась  исходившему  от  него
чувству теплоты и покоя.
   Мэйс легко обхватил ее за плечи. Вопреки здравому смыслу,  Робин  нырнула
ему под руку, а голову положила на грудь. Мэйс довольно вздохнул.
   - Я тебе говорил, как восхитительно ты сегодня выглядишь? - он запечатлел
поцелуй на ее макушке.
   - Да, - она подняла к нему свое лицо и улыбнулась.
   "Что может быть плохого в скромном выражении привязанности?"  -  подумала
она, пытаясь найти себе оправдание. Как уютно было в его руках!
   - Если ты будешь и дальше так  улыбаться,  красотка,  то  я  забуду  свое
обещание хорошо себя вести. - Он очень хотел, чтобы они  оказались  опять  в
отеле, а не на заднем сиденье автомобиля.
   - Пожалуйста, не надо.
   - Чего не надо? - он шептал, приближаясь к ее губам.
   Робин уперлась руками в его грудь и попыталась его оттолкнуть.
   - Не делай этого, Мэйс, - прошептала она. Он не  обращал  на  ее  просьбы
никакого внимания.
   - Опять ты за старое, Мэйс. - Она говорила, а он пытался ее целовать.
   - За что, за старое?
   - Ты делаешь только то, что нравится тебе, хочу я этого или не хочу.
   - Скажи мне - только честно, - что ты не хочешь, чтобы я тебя целовал,  -
с вызовом сказал он. - Я прошу сказать честно.
   По правде говоря, она этого хотела. Но была полна решимости  научить  его
уважать ее чувства и желания.
   - Вот видишь, ты не можешь,  -  мягко  поддразнивал  он,  сдерживая  свой
порыв, обнимая ее с удивительной нежностью, в то время как до боли  хотелось
задушить эту прелестную женщину в  своих  объятиях.  Приоткрытые  губы  едва
касались ее губ, нежно их лаская. Ее рот раскрылся, как цветок,  впитывающий
живительную влагу во время дождя.
   "Последний раз", - пообещал он себе.
   Но как человек, который не может напиться, Мэйс опять и опять возвращался
к животворному источнику.
   Сильная теплая рука Мэйса очень нежно скользнула в разрез платья и  стала
ласкать грудь. Движения пальцев поднимали в ней волну  наслаждения,  которая
прокатывалась по всему телу, а он поглаживал и поглаживал грудь,  теребил  и
подергивал сосок. Робин потеряла счет времени, она убеждала  себя,  что  это
очень опасно, но ничего не могла с собой поделать.
   Соблазнитель насытился поцелуями  и  перешел  ко  второй  фазе  "великого
искусства". Как хорошо она  помнила  эту  игру!  Он  будет  поддразнивать  и
ласкать до тех пор, пока она не дойдет до предела, будет продолжать эту игру
и за обедом. Своими словами и взглядами, а не только руками, он наращивал  в
ней сексуальное возбуждение до такой степени, что она чуть не сходила с ума.
За все семь лет их совместной жизни они ни разу не смогли долго  высидеть  в
ресторане и дождаться десерта.
   Робин сжала руки и изо всех сил впилась ногтями в ладони. К ней  вернулся
здравый ум. Она оттолкнула Мэйса, а на слегка припухших  от  поцелуев  губах
появилась легкая улыбка сожаления. Нервно облизывая губы, женщина  дрожащими
пальцами убрала  с  лица  несколько  прядок  волос.  Делая  вид,  что  хочет
поудобнее  устроиться  на  сиденье,  поправила  платье  и  опять   приобрела
респектабельный вид.
   Дрожа от переполнявших его чувств, Мэйс пожал плечами  и  отвернулся.  Он
смотрел в окно до тех пор, пока не восстановил самообладание.
   - А я и забыл, какая ты сильная, - решил  он  разрядить  обстановку.  Его
рука легла на ее плечо.
   - О, как все быстро забывается! -  парировала  она  и  засмеялась,  чтобы
скрыть свое волнение.
   - Вот мы и приехали! - В голосе его послышалось облегчение.
   Когда они выходили из машины, Мэйс что-то тихо сказал шоферу.
   - О чем это вы?
   Он слегка пожал плечами.
   - Я отпустил его домой поесть, пока мы обедаем.
   Робин затрепетала. Случайно или намеренно кончики его пальцев прикасались
к полоске обнаженной спины?
   Когда они в сопровождении официанта шли к  столику,  Робин  не  могла  не
почувствовать  на  себе  оценивающих   взглядов   мужчин,   но   ее   больше
заинтересовали особы женского пола,  которые  чуть  не  свернули  себе  шею,
пытаясь разглядеть Мэйса, особенно брюнетка, которую она узнала бы везде.
   Моника Стивене была опять в красном, и, как ни странно,  волосы  ее  были
уложены так же, как у Робин. Единственное различие заключалось в том, что  у
этой женщины, блестящие черные волосы закреплялись за ухом  гребнем,  богато
украшенным жемчугом.
   Рядом с Моникой сидел великолепный красавец-мужчина с волосами  песочного
цвета. Он поймал взгляд Робин и улыбнулся.
   - Ты знаешь этого парня? - потребовал ответа Мэйс низким, резким голосом.
   Взглянув на него через плечо, Робин ответила, разыгрывая невинность:
   -  Вот  это  да!  Я  думала,  он  улыбается  тебе,  Мэйс.  -  Она  быстро
отвернулась, чтобы скрыть плутовской блеск в глазах.
   - Выродок! - обругал его Мэйс. Когда они уселись, то оказались  в  прямой
видимости Моники и ее кавалера.
   - Если ты не против, я сделаю заказ, - предложил Мэйс, когда подали меню.
   - Хорошо, - пробормотала она, но мысли ее были далеко.
   В глазах Мэйса запрыгали озорные чертики, когда он заметил, что  творится
с Робин.
   - Как насчет закуски из крылышек летучих мышей-вампиров с мармеладом?
   - Я буду есть все, что ты закажешь.
   - Ага! - ухмыльнулся Мэйс, его глаза искрились от смеха. -  А  на  первое
возьмем суп из вареных ящериц.
   - Согласна.
   - И надо не забыть заказать зеленый салат из муравьев и кузнечиков.
   - Наверное, это вкусно.
   Мэйс хотел  предложить  еще  один  "деликатес",  но  подошел  официант  и
торжественно спросил, готовы ли они сделать заказ.
   - Сначала мы хотели бы узнать, что вы  можете  предложить  на  десерт,  -
спокойно сказал он.
   - На десерт? - удивленно переспросили официант и Робин вместе. Усмехаясь,
Мэйс объяснил:
   - За семь лет этой прекрасной леди  ни  разу  не  позволили  после  обеда
перейти к десерту. - Он глазами указал на Робин и мягко продолжал. - Поэтому
я решил, что сделаю все от меня зависящее, чтобы она получила свой десерт.
   Щеки женщины предательски покраснели. Робин нервно закашлялась, но ничего
не сказала.
   К завтрашнему дню она увеличит свой вес на  десять  фунтов,  по  пять  на
каждое бедро.
   После  сытного  обеда,  наслаждаясь  кофе,  Робин  бросила  поверх  чашки
кокетливый взгляд на Мэйса.
   - Отличный обед, но меня кое-что волнует, Мэйс.
   Его суровая красота смягчилась от великодушной улыбки.
   - Что случилось, любовь моя?
   С маской невинности Робин промолвила:
   - А что случилось с крылышками летучих  мышей-вампиров  с  мармеладом,  с
супом из вареных ящериц и с зеленым салатом из кузнечиков и муравьев?
   - С зеленым салатом из муравьев и кузнечиков, - мягко поправил он и  стал
сотрясаться от хохота, довольный собственным остроумием.
   Смех привлек внимание Моники и ее дружка. Моника что-то сказала, он встал
и помог ей подняться из-за стола.
   Словно под гипнозом, Робин наблюдала, как  Моника  и  ее  красавец-дружок
медленно приближались к ним.
   - Не удивляйся,  дорогой.  Просто  женщина-вампир  из  Сосалито,  которая
обещала устранить синдром Питера Пэна" и  все  такое,  собирается  исполнить
свое обещание. - Губы Робин улыбались, но в глазах ее сверкали  ревность,  и
разочарование.
   - Правда? - отозвался Мэйс. Ему очень захотелось, чтобы побыстрее подошел
официант и рассчитал их.
   - Еще раз здравствуйте, - промурлыкала Моника и свое приветствие обратила
к Робин, но не спускала глаз с Мэйса.
   - Мы официально не знакомы, - сказал Мэйс и встал. - Я  -  Мэйс  Чэндлер.
Моника улыбнулась и протянула руку:
   - Управляющий и редактор "Калаверас Сэнтинел", не так ли?
   - И недавно прослывший Питером Пэном, - сказал он и взял Монику за руку.
   - Здравствуйте. Я - Робин.  -  Робин  протянула  руку  мужчине,  которого
Моника представила как Тэрри.
   - Тэрри Уайз. - Он взял ее за руку и быстро отпустил.
   - Вы не возражаете? -  спросила  Моника  и  деликатно  кивнула  на  стул,
стоящий напротив Робин. Прежде чем Робин успела ответить, Мэйс выдвинул стул
и предложил присоединиться к ним.
   - Похоже, нам не  собираются  принести  счет,  -  сказал  он,  -  поэтому
устраивайтесь поудобнее. - Одного взгляда на Робин было для него достаточно,
чтобы  заподозрить,  что  она  не  довольна  таким  поворотом  событий.  Она
ревновала.
   - Тэрри сотрудничает с журналом для любителей путешествий,  -  разъяснила
Моника, когда Тэрри сел рядом с Робин.
   Робин сочувствовала Тэрри, но не настолько, чтобы нянчиться с  ним,  пока
Моника развлекается с Мэйсом.
   - Великолепно, - сказала она, придав своему голосу естественное звучание.
   В их браке никогда не стояла проблема мужской неверности. Она привыкла  к
тому, что Мэйс был ей предан. До сегодняшнего дня не приходило в голову, что
его может увлечь другая женщина. Особенно такая.
   Но, судя по тому, как Мэйс улыбался Монике, как он внимал каждому  слову,
Робин заподозрила, что он достаточно серьезно заинтересовался этой женщиной.
   Робин не могла  справиться  с  ситуацией  и  оглянулась  в  надежде,  что
кто-нибудь подойдет и рассчитается с  ними.  Ее  подмывало  самой  разыскать
официанта и отдать деньги.
   Тяжело дыша, она  повернула  смеющееся  лицо  к  человеку,  который,  без
сомнения, тоже ощущал одиночество.
   - Давно в Сан-Франциско?
   - Около месяца.
   Робин кивнула. Она была унижена тем, что Мэйс был явно увлечен Моникой, и
даже не смогла сделать вид, что ее заинтересовала работа Тэрри.
   Почему именно  ею?  Робин  чувствовала  себя  несчастной.  Ее  не  должен
заботить этот флирт. У нее нет права ожидать от него верности.
   Она услышала смех Моники и повернулась.
   Ее рука лежала на руке Мэйса.
   - У вас есть моя карточка. - Моника, скромно улыбалась  Мэйсу.  -  Можете
звонить мне в любое время.
   - Обязательно позвоню, - пообещал Мэйс. Робин взглянула на нож,  случайно
забытый на столе у ее кофейной чашечки, и  некоторое  время  размышляла  над
тем, как его использовать, чтобы снять этот "нарост" с руки любимого. Еще ни
разу в жизни она не чувствовала себя такой жалкой.
   "Хорошо бы демонстративно уйти, - подумала она. - И пусть Мэйс  останется
здесь и с Моникой, и с ее кавалером".
   Наконец они оплатили счет. Робин вскочила и  стремительно  направилась  к
выходу, слишком рассерженная, чтобы посмотреть, следует ли за ней Мэйс.

Глава 8

   Охваченная гневом, Робин выскочила на улицу раньше Мэйса. Она осмотрелась
в надежде увидеть ожидавшую их машину. У нее теснило в груди, и даже  чистый
ночной воздух, который она судорожно глотала, не мог помочь.
   - Что все-таки с  тобой  происходит?  -  схватил  ее  Мэйс  за  локоть  и
развернул лицом к себе.
   - Отпусти, Мэйс, - голос дрожал.  Робин  стиснула  зубы.  Она  попыталась
вырваться.
   - Не пущу, пока не скажешь,  что  тебя  так  растревожило.  Ты  нагрубила
Монике и Тэрри, а это совсем на тебя  не  похоже.  -  Обольститель  не  смог
сдержать самодовольной улыбки.  Он  вспомнил  сцену  в  ресторане,  флирт  с
Моникой, но поступил так от отчаяния. К счастью, фокус  удался:  Робин  была
объята ревностью.
   - А что, скажи на милость, похоже на МЕНЯ? - чуть не закричала она. -  Ты
хоть знаешь МЕНЯ?! - Женщина тряслась от гнева.  Почувствовав  отвращение  к
себе, Робин предприняла еще одну попытку освободиться. Но Мэйс не  собирался
ее отпускать.
   - Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы  увидеть,  когда  ты  выходишь  из
себя. - Он внимательно рассматривал ее лицо... По крайней мере, считал,  что
знаю. - Он резко отпустил ее и сделал шаг назад. - Но, наверное,  больше  не
могу так считать.
   - И я тоже, - парировала она.
   - Не существует ничего такого, что  бы  ты  обо  мне  не  знала,  -  тихо
произнес он, как бы защищаясь.
   Несчастная покачала головой.
   - До сегодняшнего вечера я и не  подозревала,  что  женщины  типа  Моники
могут вскружить тебе голову. И я голову даю на отсечение, она тебя бросит.
   - С того места, где я сидел, я ничего плохого не обнаружил  в  Монике,  -
равнодушно возразил соблазнитель, но в глазах его сверкал озорной огонек.  -
Она показалась мне довольно милой. Думаю, вы смогли бы подружиться, если  бы
ты дала ей такую возможность.
   Робин с трудом удержалась, чтобы не пнуть его ногой.  Она  изобразила  на
своем лице улыбку.
   - Эта дама не в моем вкусе. Он поджал губы.
   - Ведь ты ревнуешь, правда?
   - Ревную? Я? К этой.., щуке?  Ну,  хорошо,  я  сердилась..,  сердита.  Не
ревную, а просто сердита. И у меня есть на то основания. Ты и эта...
   - Моника, - пришел он ей на помощь.
   - Вы сидели и строили друг другу глазки целых пятнадцать минут, пока я  и
этот.., как его там зовут.., отчаянно старались  сделать  вид,  что  нам  не
скучно.
   - Но ведь мы знакомились, -  запротестовал  Мэйс  с  невинным  выражением
лица. - Ты всегда утверждала, что Моника в моем вкусе,  вот  я  и  попытался
разобраться в этом сам. - По тону его голоса можно было понять, что он нашел
подтверждение ее мыслям.
   Робин отстранилась, когда Мэйс попытался взять ее за  руку.  И  вдруг  он
рассмеялся.
   -  Ты  все-таки  ревнуешь.  -  И  прежде  чем  женщина  начала  быстро  и
возбужденно возражать, он мягко продолжал:
   - Я этому рад. Ты меня очень  напугала,  дав  понять,  что  я  стал  тебе
совершенно  безразличен.  -  Не   обращая   внимания   на   ее   героическое
сопротивление,  он  схватил  ее  и  поцеловал  в  щеку.  -   Ну-ну,   пойдем
прогуляемся, чтобы ты смогла немного остыть.
   Робин ощутила радость. Он всегда так легко и непринужденно мог  облегчить
ей душу!
   Мэйс бережно поправил шаль на плечах любимой, обнял и притянул к себе.
   Они долго гуляли, ни о чем не разговаривая. Робин наслаждалась молчанием.
Ей надо было подумать о многом, а мужская рука, так  крепко  ее  обнимавшая,
отвлекала от тяжелых мыслей.
   Мэйс изредка на нее посматривал, зная, что это не  будет  длиться  долго.
Очень скоро придет время вернуться в гостиницу, а значит, и к их жизни  друг
без друга.
   Но он не мог этого допустить.
   - Робби, я все думаю...
   - Друг мой, теперь мы на самом деле мало что можем изменить.
   В его глазах светилась радость, но губы выражали сдержанность.
   - Если бы мы могли договориться...
   - Нет, Мэйс. - Очень нежно она отодвинула его руку и сделала шаг назад.
   - Позволь мне закончить. Пожалуйста. Скрестив на груди  руки,  она  стала
ждать опасливо, что он предприм