авдивости.  Да  ни  фига  ты  никому  не
говоришь! Трахаешь  тёлок  налево  и  направо  без  особенных  моральных
мучений. Даже собственную племянницу не пожалел!
   - Заткнись! - рявкнул Илья.
   - Не заткнусь! - в свою очередь рявкнула на него Динка.  -  наплевать
тебе на всех! На Гелку, на Сашку, ну уж и, конечно, на меня. Ты сам меня
сюда привёз - для чего? Если я ничья, то и тебе  сгожусь  хоть  на  одну
ночь. А я вот возьму да и останусь здесь навсегда!
   - Не останешься! Будешь  выступать,  я  тебя  прямо  сейчас  выпинаю.
Обойдёшься без жилья и работы. Сама ищи!
   - Ой-ой-ой! - захихикала  Дина,  а  потом  переменила  тон  и  уже  с
надменным  любопытством  спросила  -  неужели  ты  выгонишь   на   улицу
беременную женщину?
   Илья непонимающе уставился на неё во все глаза:
   - Кого? Какую ещё беременную?...
   - Обычную, беременную, - спокойно пожала плечами Дина.
   - Ты хочешь  сказать,  что  беременная  -  ты?  То  есть,  что  ты  -
беременна? - ошеломлено спросил Илья.
   - У тебя в башке не мозги, а мусор какой-то! Чего ты удивляешься? Что
в этом сверхъестественного? Или ты до сих пор не знаешь, откуда  берутся
дети? - усмехнулась Дина.
   - И когда ты узнала... - начал  Илья,  но  Дина  с  тем  же  ядовитым
смешком его перебила:
   - Что, сроком интересуешься? Нормальный срок, самый подходящий... для
тебя. Или для Сашки. Но к нему мне уж и не сунуться. Даже  если  ребёнок
его - разве он теперь поверит? Так что отцом придётся становиться тебе!
   - Бред какой-то! - вспылил Илья, - никогда не  поверю,  будто  ты  не
знаешь от кого беременна!
   - Вот, представь себе, такое случается, - хладнокровно хмыкнула Дина,
пускаясь во все тяжкие. О том,  что  этот  ребёнок  никак  не  мог  быть
Илюшкиным, она ему признаваться не стала. Он своими откровениями с Саней
поставил её в безвыходное положение, -  узнать,  кто  отец  можно  будет
только после родов. Ну а пока мне надо где - нибудь обитаться. Сашка  не
примет. А ты... неужели выгонишь?
   Илья смерил Дину тяжёлым взглядом, развернулся и  вышел  из  комнаты.
Через минуту Дина услышала,  как  хлопнула  входная  дверь.  Драгоценный
Илюша спасался бегством.
   Не  сказать,  что  Дина  была  в  восторге  от  всего,   что   сейчас
напридумывала. Она была зла на Илью  и  её  понесло.  Теперь-то  он  её,
конечно, не выгонит. Если и отселит от себя подальше, то будет  снабжать
деньгами.  Это  безусловно,  плюс.   Один-единственный.   Отвратительных
минусов куда больше. Когда она уходила из Сашиного  дома,  измученная  и
злая, она и не предполагала,  что  всё  так  обернётся.  Она  собиралась
перекантоваться у девчонок в общаге. Но тут подвернулся ей этот Илья,  и
она всерьёз решила  им  заняться.  А  что  -  интересный,  обеспеченный,
сексуальный.  Но  чем  дольше  она  жила  в  его  квартире,  тем  больше
убеждалась в том, что ничего у неё с ним не выйдет. И  даже  не  потому,
что он от неё шарахается как от чумовой - она и предположить  не  могла,
что  бывают  такие  непутёвые  мужики!  А  ведь  он  всегда   производил
совершенно обратное впечатление! Илья казался ей сильным и  независимым,
властным и дерзким, а оказался на деле жалким слюнтяем и  недотёпой.  Ей
даже не интересно стало его подначивать и заводить, он как мокрая курица
приползал к себе домой и не чувствовал там себя  хозяином.  Прятался  от
Дины в комнате, боялся столкнуться с нею на кухне или в коридоре. А  как
он  разговаривал  со  своими  девками?  Дина  несколько  раз  подслушала
телефонные разговоры - у Ильи на одной базе было несколько штук трубок и
они валялись по всей квартире. Вот не намерен он с  какой-нибудь  тёткой
встречаться - так и скажи - отвали, дорогая. Я занят, мне  не  до  тебя!
Куда там! Начинаются интеллигентские извинялки, комплиментики,  всё  так
пристойно, благородно и так... противно. Девка-то на том конце и в самом
деле думает, что Илюша только о ней и мечтает, ждёт не дождётся встречи,
да всё дела. А Илюша наш уматывает тут же к другой.
   Вот у Сашки на лице сразу крупными буквами бывает написано: "я  вру",
поэтому и не врёт он почти никогда. Говорит всегда  то,  что  думает.  И
поступает, как считает нужным. Это Дина сейчас поняла отчётливо. Зря она
считала его маменькиным сынком и бесхарактерным мальчиком  -  да  такому
характеру трудно противостоять, практически невозможно. Сашка может быть
злым,  безжалостным,  агрессивным  -  ну  таким,  каким  и  должен  быть
настоящий мужик. И никому в жизни Дина не подчинялась так как ему.  Дине
трудно было смириться с тем, что он постоянно бегает к мамочке под любым
предлогом, но приходилось - Сашка не  слушал  её  недовольств  по  этому
поводу. А ещё прошло бы время - и заставил бы Дину её любить и почитать.
Но сейчас это дину нисколько не угнетало и не коробило. Насмотревшись на
Илью она даже начинала гордиться тем, что её Сашка не такой - что  он  -
наперекор, поперёк, вопреки. "Её Сашка..." Нет теперь уж не её. Это Илья
с малодушной улыбкой простит измену - трахается Гелка  сейчас  налево  и
направо - и ни грамма упрёка, Илюша по-прежнему дрожит  и  бледнеет  при
одном только её имени!
   Противно Дине с ним жить, но куда деваться?

12

   Макс Елхов был вне себя. Ему отказались подчиняться.  Бросили  вызов.
Эта гордячка сбежала от него за две недели до свадьбы. Об  этом  судачит
вся фирма и его наверняка обвиняют  во  всём.  А  эту  бедную  овечку  -
жалеют. Но она, похоже, не слишком - то нуждается в жалости. На её  лице
Макс почему-то не замечает ни капли смятения, разочарования или  уныния.
Алла приходит в офис с  таким  видом,  будто  Макса  не  существует.  Ни
эмоционально, ни  номинально.  Она  с  ним  вежливо  здоровается.  Очень
сдержано и даже холодно, спокойно выдерживает взгляд. И  ни  словом,  ни
упрёком. Будто бы его и не было в её маленькой и глупой жизни. Так Макса
ещё никто не доставал. Ни из мужчин, ни тем  более  из  женщин.  Она  не
понимает, что потеряла, чего лишилась?
   Макс был раздражён, угрюм и зол. Он потратил на эту девчонку  столько
времени и сил. А она  посмела  выставить  его  посмешищем  перед  всеми.
Незадачливый герой-любовник предпенсионного возраста!
   Макс мог бы запросто уволить её, а вместе с ней и тех, кто  чрезмерно
любопытен. Но нет. Это выглядело бы как месть, а значит  как  поражение.
Она решила ему что-то доказать? Ради Бога,  пусть  доказывает  всё,  что
угодно, сколь силёнок хватит. Увольнять он её  не  будет.  Он  дождётся,
пока она  сама  убежит,  как  убежала  почти  из-под  венца,  не  сказав
напоследок ни слова.
   Как трудно далось Алле решение -  продолжать  работать  у  Максима  в
фирме! Но решение пришло, созрело и воплотилось сначала после  разговора
с отцом, ранним утром того дня,  когда  она  заплаканная  пришла  домой.
Вечером к ней влетела  Гелка  и  они  обе  принялись  реветь  над  своей
несчастной судьбой. Они ревели, лежа обнявшись, на Алкином диване.
   Не помогла им успокоиться даже рассудительная и спокойная Юля.
   - Бедные вы мои, хорошие! - разревелась она вместе с ними. - Вы такие
красивые, умные, что за мужики вам попадаются!
   - У нас наверное, венец безбрачия, - всхлипнула в ответ Геля, - уж  я
про себя вообще молчу. А у Аллы уже второй козёл подряд попадается.
   - Он не козёл, - вытирала слёзы Алла, - просто мы с ним разные  люди,
и я не могу жить по его правилам...
   - Значит, козёл, - подытожила сквозь слёзы Геля.
   - Не надо, Гелка, - остановила её Юля. - И Максим Андреевич, и Илья -
хорошие мужики, но, видно, не для вас.
   - Для меня! Илюшка - мой! - зарыдала Геля, размазывая слёзы по  лицу,
- никому, никому его не отдам. Особенно этой  паршивой  сучке  Динке!  Я
знаю, он любит только меня!
   - А я люблю Максима, - слабым голосом произнесла отстраненно Алла.
   - Может, нужно было смириться, стерпеть... ради любви. Пожили  бы  вы
вместе, притёрлись друг к другу... -  мягко  попыталась  вразумить  Аллу
Юля.
   - Ещё чего! - вскипела Геля  -  она  ей  такое  заявляет  -  "собирай
монатки и выметайся"! за что? За то что  она  спросила  его  про  Сашку?
Ничего себе!
   - Юля права, - вздохнула Алла, - я такая эгоистка,  думала  только  о
себе, о собственной обиде... Но что сейчас говорить... Я  всё  испортила
своими расспросами и амбициями. Могла бы уж догадаться, что Максиму  всё
это неприятно!
   - Да  уж,  что  тут  приятного  -  бросил  сына  и  теперь  не  хочет
признавать! - буркнула Геля.
   - Саша похоже его тоже не очень-то жалует, - сказала Юля, - всякое  в
жизни бывает. Очень плохо, что  между  вами,  Алла,  оказались  все  эти
проблемы. Они вас могут так далеко развести...
   - Наши семейные узы непреодолимы... - грустно усмехнулась Геля.
   - У тебя с Ильей, наверное, да. Но Алле проще. Саша ваш не  нуждается
в отцовской опеке и любви. К тому же отец для него - Антон Алексеевич. А
связь Полины Дмитриевны и Максима Андреевича уже так далека и нереальна.
   - Если бы... - ответила печальнее прежнего Алла, - А мне  знаете  как
не хочется уходить из фирмы  Максима!  Мне  там  нравится  и  работа,  и
коллектив... теперь опять нужно будет что-то искать.
   - А ты не уходи! - воскликнула Геля. - Работай себе, плевать тебе  на
него. Пусть сам уволит, если  осмелится.  А  ты  не  должна  из-за  него
мучиться вдвойне.
   - Папа говорит то же самое. Не знаю, смогу ли...
   - Трудно только первый  день,  -  сказала  Юля,  -  вспомни,  как  ты
работала, когда он был просто твоим шефом.
   - Хочешь, я попытаюсь устроиться к вам.  Хоть  секретарём-референтом!
Вместе - веселее.
   - Не надо, Геля! - почти в голос воскликнули Алла и Юля.
   - Почему? - растерялась Геля, не ожидавшая подобной реакции.
   - Ты мне ничем не поможешь. Только себе навредишь. Пойми, Гелочка, не
надо тебе встречаться с Ильёй! Ни дома, ни на работе, нигде!
   Геля закусила губу и отвернулась к окну. Видимо, ни в чьём сердце  ей
не найти понимания, если  уже  родная  сестра,  которая  знает  всю  эту
несчастную историю любви наизусть, против.
   - Не обижайся, пожалуйста,  Гельчонок!  -  взмолилась  Алла,  обнимая
сестру.
   - Алл, знаешь, ты не бросай эту работу, - решила  перевести  разговор
Юля, - знаешь ещё почему? Этим ты можешь помочь  Саше.  Он  тоже  сейчас
мечется - собирается уходить, куда глаза глядят,  лишь  бы  подальше  от
Максима. Но ведь так обидно уходить из предприятия, которое  создавалось
твоими усилиями! И начинать потом с нуля? Если  он  увидит,  что  ты  не
взирая ни на что с гордо поднятой головой приходишь на работу, может,  и
он решит последовать твоему примеру. Не слишком ли жирно для Макса,  что
все вокруг из-за него готовы сломать свою карьеру, бросить любимое дело?
   - С гордо поднятой головой я, наверное, не смогу, - негромко ответила
Алла, - я просто попытаюсь больше ни от кого не зависеть.
   И Алла попыталась. Но Юля оказалась  не  совсем  права,  сказав,  что
трудно только первый день. Трудности и  сложности,  будто  снежный  ком,
накапливались и возрастали день ото дня. Макс с каждым днём мрачнел, его
настроение портилось, он становился желчен, раздражителен и груб. А Алле
приходилось очень много времени решать совместно рабочие  проблемы  -  в
конце года их накопилось  предостаточно.  Каждый  раз  Алла  заходила  в
кабинет Макса с замирающим сердцем. Пытаясь вести себя спокойно под  его
мрачным уничтожающим взглядом. Он говорил с ней сухо, отрывисто - это  и
беседой нельзя было  назвать  -  не  допускающие  возражения  команды  и
жёсткие ЦУ. Алла волновалась и очень боялась сделать какую-нибудь ошибку
в документах. Но именно потому, что боялась -  ошибки  делала.  Макс,  в
очередной раз, заметив  неточность,  тяжёлым  взглядом  буравил  Аллу  и
холодно вопрошал:
   - Что с вами, Алла Антоновна? Будьте добры исправить  и  в  следующий
раз быть внимательнее!
   Алла вылетала их его кабинета побледневшая, но с  чувством  маленькой
победы. Макс не повышал на неё голоса, как бы ему этого ни хотелось. Как
он  разговаривал  в  подобных  случаях  с  другими  подчиненными,   Алла
прекрасно знала! Но с ней-то Макс  заставляет  себя  быть  корректным  и
держать свои эмоции под контролем. Может быть, он всё же чувствует  себя
перед ней виноватым? Отчего такое невиданное снисхождение?
   Зато другим снисхождение Максима Андреевича только снилось. Офис тихо
возмущался тем, сколько теперь шеф требует работы и результатов.  Вместо
того,  чтобы  отбыть  куда  подальше  в  свадебное  путешествие  и  дать
подчинённым спокойно провести новогодние праздники, Макс словно  с  цепи
сорвался. Его личные проблемы никого не  интересуют,  но  надо  же  дать
людям отдохнуть! Нет,  куда  там!  Уже  в  середине  декабря  шеф  велел
секретарю  напечатать  распорядок  работы  в   предпраздничные   дни   и
оповестить сотрудников. Народ тихо взвыл.
   Второго января всем велено  выйти  на  работу  и  не  вспоминать  про
обещанные каникулы до Рождества. И 31  декабря  придётся  работать.  Шеф
всех сурово предупредил, чтобы до обеда не было  никаких  пьянок.  Легко
сказать,  коллектив  в  основном  состоит  из  молодых,   энергичных   и
жизнерадостных сотрудников, и на фирме всегда отмечались все праздники -
скромно или шумно, но непременно весело. А что  за  радость  веселиться,
когда всем нужно торопиться по домам  -  к  своим  семьям  и  друзьям  -
успевать расслабляться и праздновать, пока разъярённый шеф снова всех не
засадит за работу!
   Алла слышала бесконечные возмущенные реплики коллег. Пару раз на  неё
оглянулись, а потом перестали стесняться. Кроме того, отношение к ней  в
целом переменилось. Она теперь стала их соратницей  и  единомышленницей,
несправедливо   страдающей   от   отвратительного   характера    Максима
Андреевича. Наверняка за её спиной судачили  о  разрыве,  но  Алла  была
благодарна сослуживцам за то, что никто её ни о чём не  спрашивал.  Алла
увидела вокруг себя  множество  хороших  людей  -  порядочных,  честных,
благородных - хороших  товарищей,  с  которыми  не  успела  как  следует
сдружиться из-за того, что, стала подружкой грозного  шефа.  Теперь  она
стала "своим" человеком и ей очень помогала помощь и поддержка  ребят  и
девчонок.
   Сосед  по  комнате  Серёжка  Дёмченко  моментально   брался   вводить
исправления в компьютер, когда Алла возвращалась от Макса с почёрканными
его рукой документами, хотя у него и своей работы было много.
   - Спасибо, Серёжа, - искренне благодарила его  Алла,  -  он  мне  тут
столько начеркал - работы до позднего вечера.
   - Может, вместе справимся быстрее, - отвечал Сергей, - только обещай,
что составишь мне компанию за обедом!
   - На твоём месте я бы не рисковал, - проворчал  Олег  Морозов,  -  ни
помогать Алле, ни тем более приглашать её на обед. Тебя шеф сожрёт.
   - Подавится, - отмахнулся Серёжка.
   - Этот не подавится, если даже сам себе руку откусит.
   - А он уже откусил, вот теперь и мучается. Пусть себе. А мы  с  Аллой
вместе пообедаем и, если она согласится, поужинаем, после того, как  всё
закончим. И не надо, Ал, меня  благодарить.  Мы  тут  потому  все  такие
сплоченные, что у нас такое начальство. В одиночку - не  выжить.  А  ты,
Морозов,  не  бухти,  а  сгоняй  лучше  в  бухгалтерию  -  возьми  копию
последнего отчёта. Сдаётся мне, что Макс просто  придирается  к  Алле  -
анализ, видите ли, не достоверный! Сам он - анализ...
   Не успел Морозов приподняться из-за стола, как  в  комнату  заглянула
раскрасавица Яна - секретарь Макса.
   - Кто тут у вас на  телефоне  повесился?  Невозможно  дозвониться!  -
недовольно выдохнула она и тут же переменила  тон,  -  Аль,  тебя  опять
Максим Андреевич требует.
   Алла  встала  из-за  стола,  взяла  папку   с   бумагами,   внутренне
настраиваясь на этот незапланированный разговор. В голосе Яны  слышалось
странное участие. Вообще-то надменная Яночка  вела  себя  с  окружающими
подчёркнуто высокомерно, как лицо приближенное к шефу.  Из-за  чего  она
переменилась теперь  к  Алле?  Из  сочувствия  или  оттого,  что  решила
закрутить романчик с Ильёй - их уже не раз видели вместе в курилке  и  в
кафешке внизу.
   Алла замешкалась у стола и дождалась, пока Яна уйдёт. Ей почему-то не
хотелось идти к Максу вместе. О чём  заведёт  благорасположенная  Яночка
разговор - о том, почему она расстались с Максом или  захочет  поболтать
про Илюшу?
   Нет, скорее всего Яну интересовал только Илья. Алла убедилась в этом,
когда, шагая по коридору, увидела, как длинноногая красавица  хохочет  о
чём-то с Илюшей на пороге его кабинета. Ах, Илюша, Илюша... Может  быть,
на самом деле Геле стоит  поработать  в  фирме  -  поглядеть  на  своего
драгоценного дядю в стенах фирмы, если ей не достаточно того, что у него
живёт Дина. Возможно, хоть это её немного отрезвит.  Или  разозлит.  Как
сейчас Аллу, вынужденную опять нестись к шефу. Сейчас  она  ему  скажет,
что невозможно работать безошибочно, когда тебя всё время  дёргают.  Или
нет, не надо! Она не покажет ему своего недовольства -  она  по-прежнему
попытается быть сдержанной  и  спокойной  -  "  да,  Максим  Андреевич",
"Спасибо, Максим Андреевич за то, что указали мне на мою  ошибку",  "  Я
всё  исправлю,  ненаглядный   Максим   Андреевич,   мой   любимый,   мой
ненавистный...."

13

   - Илюша, спасибо, что ты заехал ко  мне,  -  Полина  обняла  Илью  на
пороге своей квартиры, - проходи, милый. Сколько мы уже не  виделись,  я
так по тебе соскучилась...
   Илья поцеловал Полину в щеку.
   - Я тоже, мама Поля, - тихо ответил он. -  Извини,  что  я  долго  не
приезжал к тебе.  И  сегодня  приехал  только  после  твоего  звонка.  Я
неблагодарная скотина. Как ты живёшь, как твои дела?
   -  Пойдём  я  тебя  накормлю  хорошим  ужином.  Ты  ведь  по-прежнему
питаешься кое-как и где попало.
   - Не беспокойся обо мне. Я уже вырос, - улыбнулся в ответ Илья.
   - Вырос... - вздохнула Полина,  усаживая  Илью  за  стол,  -  вы  все
выросли, но я так беспокоюсь о вас. О тебе,  о  Саше,  о  девочках.  Вот
только за  Кирюшку  мне  спокойнее.  Во-первых,  он  живёт  с  отцом,  а
во-вторых, у него такая замечательная Юля.
   - Девчонки тоже сейчас живут с отцом, - возразил Илья.
   - Да-да, я знаю... Как там Алла? У меня за неё болит сердце.
   - Алла - молодец. Она оказывается такая сильная, я не ожидал от  неё.
Сильная и гордая. Она, конечно, переживает, но виду не подаёт. Это бесит
Макса, но должно ему и понравиться. Он уважает сильных людей. Я не знаю,
как ей живётся дома, я там не бываю, но на работе она держится отлично.
   Полина  на  минуту  отвернулась  к  посудному  шкафу  за   тарелками,
протянула было руку, но тот час же её безвольно опустила.
   Илья заметил это её непроизвольное движение и, выдохнув, произнёс:
   - Мама Поля, оставь ты  этот  ужин,  я  вполне  сыт,  давай  сядем  и
поговорим обо всём, что тебя волнует. Я знаю ведь,  что  не  ужинать  ты
меня к себе позвала. О чём ты хочешь спросить у меня - о Сашке, о  Геле,
о моих отношениях с братом?
   - Я не могу требовать у тебя отчёта... - неуверенно начала Полина.
   - С Гелей я не встречаюсь, - довольно резко ответил Илья, -  но  если
ты сейчас начнёшь меня благодарить за это - я уйду.
   - Нет, нет, - воскликнула смятенно Полина и торопливо  опустила  руки
Илье на плечи, будто он уже собрался соскочить с места и  убежать.  -  Я
знаю, как всё это нелегко -  все  эти  разговоры,  выяснения  отношений,
поучения... Илюша, но я вчера говорила с Гелей - и теперь не нахожу себе
места. Ты не представляешь, что с ней творится - она чужая.  Потерянная,
измученная. Обозлённая на всех и вся. Я не представляю, как  ей  помочь.
Она бредит тобой. Ещё немного - и она  сорвётся,  натворит  каких-нибудь
безумий.
   - Что Я могу сделать? - глухо и напряжённо  спросил  Илья,  -  только
одно - исчезнуть навсегда из её жизни. Уехать, раствориться, умереть...
   - Перестань! - закричала Полина, - как я могу тебе желать такое -  ты
для меня -  мой  ребёнок!  Но  ведь  ты  си