ой  весёлый  и  тихонько
ответила:
   - Сашенька, нам нет  дела  до  Максима  Андреевича,  но  он  собрался
жениться на Алле, и мы должны быть с ней рядом.
   - Опять ей не повезло с мужиком, - буркнул Саша, - один другого хлеще
попадаются. И чего он привязался к Алке? Только не говори мне, что он её
полюбил. Макс Елхов никого, кроме себя любить не способен.
   - Тем более мы должны быть рядом  с  Аллой...  -  ещё  тише  ответила
Полина и Саше показалось, что она  собирается  заплакать.  Он  осторожно
заглянул ей в глаза, но мать  улыбнулась  ему  одними  губами,  слёзы  в
глазах не стояли.
   Теперь Полина уже ждала Сашу с Диной. Они должны были заехать за ней,
чтобы всем вместе двинуться в ресторан "Орхидея".
   - Я ухожу! - Саша  надел  куртку  и  зазвенел  ключами,  и  тут  Дина
нарисовалась, наконец, в прихожей.  Но  выведенный  из  себя  ожиданием,
рассерженный Саша больше не собирался её ждать, он открыл дверь и шагнул
было за порог, но тут услышал:
   - Хочешь, я расстрою свадьбу? Избавлю твою сестричку от  ненавистного
тебе Макса?
   - Чего - чего? Как это - расстроишь? - приостановился Саша в  дверях.
Портить людям кровь, ссорить между собой, устраивать скандалы Дина умела
великолепно.
   - Да очень просто... - лениво проговорила Дина и щелкнула жвачкой.  -
Уведу Макса от вашей тихони Аллочки.
   - Нужна ты ему! - презрительно фыркнул Саша, - Нашлась  супер-модель!
Даже если сумеешь залезть к нему в штаны, трахнет он тебя и выгонит!
   - Ну этого как раз будет достаточно. Когда Аллочка узнает...
   - Вот что! - Саша решительно и зло  оборвал  Дину,  -  только  посмей
сунуться! Я знаю, какая ты поганка - всё что хочешь испохабишь! Аллу  не
трогай. Хватит тебе Гельки с Ильёй... На Илюху теперь смотреть больно. А
что касается Макса - так и скажи, что тебе захотелось с ним трахнуться.
   - Захотелось! - не мигая глядя Саше  в  глаза,  вызывающе  отозвалась
Дина. - И любовницей его захотелось стать. Он  богатый,  он  крутой,  он
классный мужик... он мамкину титьку не сосет, как некоторые!
   Саша захлопнул дверь и, побелев,  грозно  надвинулся  на  Дину.  Дина
поневоле отступила на шаг назад и через  мгновение  оказалась  притертой
Сашей к стене.
   - Дешёвка, шлюха! - прошипел Саша ей в лицо и стиснул руками  Динкины
плечи. - Я тебя убью, маленькая сучка.
   Дина не могла пошевелиться в его железной  хватке.  Ей  было  больно,
немного жутковато, потому что Сашка мог её сейчас отхлестать по лицу  до
крови. Но она продолжала с вызовом смотреть ему в глаза и даже  выдавила
из себя ядовитый смешок.
   - Тебя мамочка заругает! - ей становилось трудно дышать, поэтому  эти
слова она выговорила хрипло и с трудом.
   Саша ударил её по губам наотмашь - очень больно и встряхнул  с  такой
силой, что Дина ударилась  головой  о  стену.  На  секунду  потемнело  в
глазах, а когда снова прояснилось,  Дина  почувствовала  как  в  её  рот
впились жесткие безжалостные Сашкины губы.  Дина  знала,  что  всегда  в
моменты таких  ссор,  Саша  не  понимал,  чего  ему  хотелось  больше  -
придушить её или заняться с ней любовью. Ей доставались от него хлесткие
сильные пощёчины - Сашка бил больно, почти  не  сдерживая  руки,  а  она
терпела и ждала, когда его ярость  смениться  иным,  когда  он  грубо  и
агрессивно войдет в неё,
   Этот раз не стал исключением. Ей, конечно, досталось, но  зато  какой
кайф она словила потом, когда Саня  безжалостно,  одним  мощным  толчком
вошёл в неё и принялся яростно вколачивать себя  в  её  маленькое  тело.
Дина умирала от восторга и боли, кричала от наслаждения, кусала  Сашкины
пальцы, когда он закрывал ей рукой рот.
   Они оба сползли по  стене  в  прихожей,  пытаясь  отдышаться.  И  тут
затинькал Сашкин сотовый. Звонила Полина, начавшая уже волноваться - они
уже катастрофически опаздывали на помолвку.
   - Мамочка, прости, мы едем! - пытаясь говорить ровно дыша, успокаивал
её Саша, - буквально через пять минут  мы  будем  у  тебя.  Нет,  мы  не
опоздаем, не волнуйся, в ресторан приедем вовремя.
   Саша рывком поднялся, торопливо приводя себя в порядок и  пытаясь  не
смотреть на Дину. Он стыдился себя, зная, что любые выяснения  отношения
с ней не  должны  заканчивается  дракой  и  жестоким,  почти  садистским
сексом.  Но  Динке  удавалось  каждый  раз  доводить   его   до   такого
маниакального состояния, и каждый раз Саша был не в силах контролировать
себя.
   - Ты порвал мне колготки... - зыркнула на него подружка из-под черной
чёлки.
   - Быстро переодевайся, если хочешь поехать со мной. И  помни,  что  я
тебе сказал - не смей открывать рта сегодня вечером в чей бы то ни  было
адрес и веди себя прилично, насколько сможешь! А если я  ещё  что-нибудь
услышу от тебя в адрес моей матери...
   - Да что ты, милый! - язвительно усмехнулась Дина, - она ведь святая!
Я лучше буду брать с  неё  пример!  Я,  кстати,  это  и  хотела  сегодня
сделать.
   - Что ты несёшь опять? -  у  Саши  не  осталось  больше  сил  сегодня
сражаться с Диной, но та не унималась, решив, видимо, довести его своими
выходками до белого каления.
   - А то, что твоя несравненная мамочка на днях встречалась  наедине  с
Максимом Андреевичем. Они так долго ворковали в "Каменном мосту"...
   Саша ошарашено посмотрел на  Дину.  Зачем  она  придумывает  всю  эту
нелепость? Совсем сдвинулась по фазе!
   - Не веришь? - Динка  зло  засмеялась.  -  Встречались,  встречались!
Зачем мне врать? Спроси у мамочки сам!
   - Ну и что?! - крикнул на неё Саша, - мало ли для чего им нужно  было
встретиться! Может, необходимо было обсудить приготовления к свадьбе!
   - Ага, как же! Нужны Максу чьи-то советы! Он сам себе барин, и ничего
ни с кем обсуждать никогда не будет, ты ведь  прекрасно  это  знаешь,  -
Дина была безапелляционна, - но ты готов поверить во что угодно, лишь бы
обелить свою дорогую мамулю. Ну, Луганский, как ты меня уже задрал своим
сюсюканьем с ней. Когда ты станешь мужиком?!
   - Знаешь что, обезьяна? - Сашкины глаза сузились от гнева, -  это  ты
своим порочным умишком понимаешь нормальные людские поступки извращённо.
Просто не дотягиваешь до того, чтобы постичь вещи такими, какие они есть
и всё пытаешься опошлить и испохабить! Маленькая грязная дешёвка!
   - А что же ты - такой чистенький сынок такой чистенькой мамочки -  со
мной связался? - Динка откровенно  смеялась  ему  в  глаза,  -  нравится
трахать меня? Значит, ты такой же грязный и похотливый сучонок! А  чтобы
не было вообще никаких недоразумений  -  поедем  давай  на  эту  чертову
помолвку и ты сам спроси у Полины Дмитриевны, что такое они обсуждали  с
женихом дочери?
   Сашке после перепалки с Диной стало тошно и ехать никуда не хотелось.
Он, конечно, нисколько не верил в то, что мама встречалась с  Максом  по
какому-то иному поводу, кроме свадебных дел. Они могли обсуждать всё что
угодно - подарки, списки приглашённых, расходы и траты.  Вот  Дина  вела
себя в последние недели из рук вон! Она словно взбесилась, донимала  его
своим выходками,  словно  нарывалась  на  разрыв.  А  потом,  когда  они
мирились, страстно обнимала и горячо шептала,  что  любит  его  безумно,
желает до дрожи. И дарила ему такой секс, что он вмиг забывал неприятные
стычки. Но через день на Дину накатывало снова и  она  в  очередной  раз
принималась изводить его своими злыми шуточками в адрес  мамы  и  в  его
собственный. Так вот они и летали то  вниз,  то  вверх  от  ненависти  к
страсти и обратно. Что на неё находит?  Они  живут  теперь  в  отдельной
квартире, Саша редко видит маму, чего же Динка никак не успокоится по её
поводу? Всеми правдами и не правдами пытается её  очернить  и  заставить
Сашу поверить в то, что его мама - не безупречна. Но это ей не под силу.
Саша знает, что лучше, порядочнее, чище  его  мамы  нет  женщины.  Динка
просто ревнует и бесится, что никогда не сможет  затмить  мамин  светлый
образ собой. Пусть бесится, пока не  поймёт,  что  это  -  бессмысленное
занятие.
   Дина чувствовала себя отвратительно. Физически и морально.
   Дина была беременна. Она поняла это две недели назад.  И  с  тех  пор
впала в глухую тоску и ненависть  к  своему  новому  положению.  Неужели
случилось то, от чего предостерегал её отец и она "принесла  в  подоле"?
Полтора года отношений с Сашей ничего не происходило, она не  собиралась
беременеть по двум причинам.  Во-первых,  была  согласна  с  отцом,  что
зачинать ребёнка вне брака - позор и стыдоба, во-вторых, считала, что ей
вообще ещё рано рожать детей. Вот года через  три-четыре  -  пожалуйста,
столько, сколько захочет муж и сможет она. Как она могла так по  глупому
залететь? Ведь принимала же таблетки, правда не всегда регулярно, иногда
забывала и пропускала приём в течение нескольких дней. Но не верила, что
такая мелочь сможет так сильно ей подгадить.
   Что теперь ей оставалось делать? Дина бесилась от того, что не знала,
как  быть.  Сашка,  конечно,  тоже  вносил  лепту  в  её   омерзительное
настроение и самочувствие. Он по-прежнему упорно молчал о  том,  что  им
пора пожениться. Что  ему  мешало?  Квартира  есть,  денег  зарабатывает
прилично. И всё равно - ни слова, ни полслова,  ни  намёка  на  свадьбу!
Болтает что-то о своей любви, стонет по ночам, шепчет  о  том,  как  ему
хорошо с ней... а Дине становится всё хуже и  хуже.  Время  идет,  скоро
придётся рассказать ему о беременности. Как это противно!  Сашка  должен
сделать ей предложение вовсе не потому, что она  забеременела  от  него.
Это должен быть его добровольный  выбор,  а  не  вынужденный  шаг.  Дина
готова сделать аборт, лишь  бы  её  положение  не  повлияло  на  Сашкино
решение брать её в жёны или нет. Она - гордая и независимая, ей  подачки
не нужны. Аборт она, конечно, делать не собирается. Но если Сашка  будет
и дальше тянуть время, ей придётся уйти. Лучше  уж  уехать  домой.  Отец
взбесится и достанется ей от него по первое число,  но  это  лучше,  чем
ощущать себя обузой, помехой в  каких-то  Сашкиных  планах,  ему  одному
ведомых.
   А этот маменькин сынок, вместо того, чтобы по  вечерам  торопиться  к
ней, кучу времени проводил со  своей  матерью.  Той,  видите  ли  сейчас
одиноко, ей нужна помощь и поддержка. Как же, одиноко!  Да  несравненная
Полина Дмитриевна на седьмом небе от счастья, что отвязалась наконец  от
своего слюнтяя муженька,  вырвалась  из  этого  зверинца  под  названием
семья. Нарожала деток, а теперь с глаз долой - из сердца вон!  Ну  всех,
кроме Сашеньки, конечно. А он рад стараться -  развлекает  её,  возит  в
театр и рестораны, сидит допоздна рядышком с ней у неё  в  квартире,  по
душам разговаривает. Потом явится домой к  Дине,  чтобы  трахнуть  её  и
завалиться спать. Против  секса  она,  конечно,  не  возражает.  Но  как
противно, когда тебя только имеют, пусть даже классно, и не поговорят  с
тобой  по-человечески,  не  приласкают,  не  спросят,  как  у  тебя   на
душе...Они давно уже не ездили играть вдвоем в теннис или боулинг. Сашка
очень редко стал возить Дину в кабак. И на свою поганую работу  тоже  не
спешит её устраивать, хоть она просилась поработать хотя бы  секретарём.
Уж на это-то  её  исторического  образования  хватило  бы.  Но  нет,  не
устраивает и из-за того, что в  их  паршивой  конторе  семейка  почти  в
полном сборе. А она, Дина, не  может  пройти  спокойно  мимо,  чтобы  не
отпустить в адрес Луганских какую-нибудь гадость. Да, не  может,  потому
что не семья это, бардак, зверинец, цирк с огнями. А если Сашка этого не
понимает, как его носом не ткнуть, чтобы  поменьше  соплей  разводил  по
поводу своих родственничков. Но как же, ткнёшь его - очевидного не хочет
видеть. Вот ведь не придумала Дина по поводу его матери и Макса - своими
глазами видела их в кабаке. А они были так поглощены  друг  другом,  что
даже не заметили её у стойки бара. Пусть  спросит  сам,  какие  -  такие
отношения они там выясняли три часа кряду.
   Однако почему-то Дине казалось, что  ничто  ей  не  поможет  оторвать
Сашку от матери,  заставить  забыть  думать  о  ней,  не  бегать  к  ней
поминутно. А он так нужен ей сейчас,  так  необходим,  что  Дина  готова
возненавидеть его, послать к чёрту этого дурака, готового променять  её,
красивую, страстную женщину, на стареющую мамашу.

3

   Макса радовало то, что вечер в ресторане получился весёлый, шумный  и
нарядный. Народу собралось  много.  И  настроены  все  были  празднично.
Отношения  выяснять  никто  не  собирался,  хотя  прибыли  все   главные
возмутители спокойствия. Правда, Саша с Диной и Полиной опоздали едва ли
не на час. Ненаглядный новоявленный сынок со  своей  безумной  подружкой
выглядели несколько подавленно.  Дина  зыркала  на  окружающих  с  плохо
скрываемым презрением,  но  помалкивала,  забившись  в  угол.  Сашка  не
отходил от матери и этим раздражал Макса. Ему  нужно  было  перекинуться
парой слов с Полиной. Как бы незаметно увести  её  от  него  подальше?..
Может, попросить Илью пригласить её на танец, чтобы Сашка выпустил  мать
из поля зрения, потому что танцевали в  другом  конце  зала.  Но  Илюшка
заявился с очередной своей красоткой и, казалось, поглощён её обществом,
да так, что даже не поворачивает, хотя бы  украдкой,  головы  в  сторону
Гели. Неужели всё же семье удалось растащить  их  по  разным  углам?  Не
осталось от горячей запретной страсти ни следа...
   На Гелкином лице тоже не было заметно особой печали. Держится  бодро,
хохочет заразительно, умница. Правильно, нельзя подавать виду, что  тебе
плохо, погано, мерзко, что тебя  бросили,  проехались  по  твоей  любви,
ткнули мордой в грязь.... И выглядит девочка  замечательно.  Будто  даже
похорошела, от страданий что ли? А страдает  ведь,  страдает.  Это  Макс
читал в её глазах, и даже рассказы Аллы о  том,  как  сильно  переживает
сестрёнка, были лишними.
   Самой беззаботной парой оставались по-прежнему Кирилл и  Юля.  У  них
всё складывалось замечательно. День ото дня лучше. Нет проблем!  Надолго
ли? У многих всё начинается так  безоблачно.  Как,  например,  у  Антона
Луганского. А теперь лица нет на бравом полковнике. Бледный,  со  строго
поджатыми  губами,  даже  на  празднике  у   любимицы-дочки   не   может
расслабиться.
   Вот бы никогда не подумал, что Полина может свести с ума,  выбить  из
колеи прагматичного и практичного служаку. " Я старый солдат и  не  знаю
слов любви" - вспомнил Макс со смешком. Интересно, чем  она  так  смогла
его зацепить - не отводит от бывшей жены глаз, но подойти  не  решается.
Ты, Полина, оказывается, можешь быть роковой женщиной? Я в тебе этого не
заметил когда-то давно...Простушка-дурочка, без тайны, без загадки.  Как
мне было с тобой скучно! Хотелось бежать прочь, и я убежал.  Теперь  вот
снова свела нас судьба. Для чего, к чему? Чтобы я зачем-то  мог  понять,
что был не прав и на самом деле ты - притягательна, умна, красива? Пусть
так, но это всё! Как ни смотри на меня больным влюбленным взглядом,  это
всё, в чём я могу признаться. У меня  есть  сокровище  подороже  -  твоя
дочка.
   Вечер  подходил  к  концу.  Счастливая  окрыленная  праздником   Алла
почувствовала, что немного устала. Шумные  вечеринки  всегда  её  быстро
утомляли, даже те, на которых она была королевой бала.
   Алле хотелось поскорее попрощаться с гостями и, прижавшись на  заднем
сиденье машины к плечу Макса,  понестись  на  всей  скорости  по  темным
улицам домой. Ей понравился праздник, устроенный  для  неё  Максом,  она
была ему очень благодарна, но более всего сейчас ей хотелось остаться  с
ним наедине, услышать вместо громкой музыки его мягкий спокойный  голос,
увидеть близко его глаза. Хотя он не отходил от неё весь вечер,  ей  все
равно было его мало в этой суете и шуме.
   А гости расходиться  не  торопились.  Но  ведь  не  обязательно  всех
пережидать и уходить последними. Пусть веселятся, сколько будет  сил,  а
им двоим нужно просто незаметно исчезнуть. Алла посмотрела по  сторонам.
Макс только что был рядом, держал её за руку, улыбался ей  в  ответ,  но
теперь его не видно.  Он,  конечно,  ненадолго  её  покинул,  он  сейчас
вернётся, он не заставит её долго себя ждать. Но Алла уже успела по нему
соскучиться.
   - Полина, Полинушка...идём сюда, иди ко мне. Вот так, здесь ... и  не
дрожи, пожалуйста, я просто тебя целую.
   Полина чувствовала, как мужские губы  ласкали  шею,  а  мужские  руки
тянули в омут, стискивая грудь. А ещё твёрдое как камень колено,  упорно
раздвигая бедра, подсаживало на какой-то стол в темном безлюдном закутке
ресторана. Сюда почти не  долетали  звуки  музыки,  здесь  было  тихо  и
поэтому отчётливо было слышно каждое слово, сказанное горячим  свистящим
шёпотом бесстыдно раздевающего её мужчины.
   - Я тебя всего лишь целую... не отталкивай меня, не сопротивляйся,  я
знаю, что ты этого хочешь!
   И она, вместо того, чтобы высвободиться, убежать,  вдруг,  подавленно
всхлипнув, обвила его шею руками и уткнулась разгорячённым лицом  ему  в
грудь.
   - - Максим... Макс.. я разревусь сейчас.. я так тебя долго  ждала,  я
так тебя всегда любила, Максим... -  Полина  нервно  коснулась  его  губ
своими и не смогла оторваться.
   Она почти плакала, в то время, как его пальцы несуетливо расстёгивали
ей блузку. Она не хотела сопротивляться, она не могла сопротивляться.
   - Поляша... - она непроизвольно вздрогнула. Так он называл её, тогда,
очень давно, когда казалось, любил. Но не любил ведь, не  любил!  Мучил,
обманывал, играл, но не  любил.  А  поцелуи  и  объятия  были  такие  же
требовательные и  страстные,  шёпот  такой  же  одурманивающе-трепетный,
подчиняющий сердце и разум.
   Полина чуть отстранилась и перехватив пальцы Макса на бёдрах сжала их
своими. В ответ он резким движением притиснул её к себе, а пальцы  стали
просто каменными. Юбка поползла вверх, Макс вцепился ртом в обнажившийся
из-под кружева сосок.  Полина  качнулась,  тело  сделалось  послушным  и
гибким. А мысль тянулась вяло, как мягкая жевательная конфета. Да  и  не
мысль это была вовсе, а какая-то  сумятица  слов,  звуков,  чувств.  Она
знала, что неминуемо  произойдёт  дальше  и  даже  не  удивлялась  своей
готовности подчиниться. Этот  мужчина  никогда  не  давал  своей  жертве
времени на раздумье. Ему нужна была молниеносная  победа,  приправленная
вяжущим вкусом покорности жертвы в минуты её падения.
   Полина закрыла глаза. Ей не было дела ни до чего, она снова  целовала
его сухие жесткие губы.
   Неожиданно  на  них  наплыл  звук  из  банкетного  зала,  словно  они
переместились в  пространстве,  сблизившись.  Потерявшая  ориентацию  во
времени и пространстве Полина Дмитриевна, вдруг в  недоумении  заглянула
Максу через плечо. Она ничего не увидела в темноте закутка, кроме двери,
не известно куда ведущей.  Её  позолоченная  ручка  слабо  отблескивала,
отражая свет из  зала.  Полина  сосредоточенно  всматривалась  в  неё  и
медленно возвращалась на грешную землю.
   Через мгновение Полина отшатнулась от Макса, как от прокажённого,  но
выпутаться из его рук сумела не сразу.
   - Куда ты, рыбка моя, ускользаешь? - томно протянул он.
   Полина вырвалась и судорожными движениями принялась приводить себя  в
порядок. Ноги и руки одномоментно задрожали,  лицо  загорелось,  во  рту
пересохло от ужаса всего произошедшего.
   - Ты... Ты... понимаешь, что мы делаем? - задыхаясь прошептала она.
   - Что мы делаем?  Ничего,  -  спокойно  ответил  Макс,  -  ты  хотела
заняться со мной любовью, прямо здесь, на помолвке твоей  дочери,  чтобы
таким вот экстравагантным  способом  помянуть  прошлое.  Ну  что  же  ты
убежала? Духу не хватило?
   Полина смотрела на Макса и с трудом вникала в смысл того,  о  чём  он
хладнокровно и цинично ей говорит.
   - А я думал, что ты отчаянная  и  ради  "спасения"  дочки  от  такого
монстра, как я, пойдёшь до конца, - безжалостно продолжал он.  -  А  мне
вот стало любопытно -  получилось  бы  у  тебя  что-нибудь  или  нет?  Я
подыграл тебе, но ты вдруг испугалась.
   - Что ты гово