платят? Да во всем мире нет таких денег, за которые  стоило  бы  рисковать
жизнью, я прав?
   - Пожалуйста, не убивайте меня, - прошептала она.
   - Одна маленькая услуга, и можете вернуться в салон.
   Они подходили к стене в переднем конце салона первого класса, где  была
дверь кабины пилотов - фибергласовый овал с большой металлической щеколдой
и надписью "ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖА". Джо подтолкнул стюардессу к  двери
и прижал ствол к ее лопаткам.
   - Через десять минут, - сказал он вполголоса, - вы будете сидеть в баре
терминала, и вам будет о чем рассказать родственникам в День Благодарения.
   - Что вы хотите, чтобы я сделала?
   - Проведите меня в кабину пилотов.
   Стюардесса поняла, что она в ловушке.
   - Но нам запрещено...
   - Время, лапонька, - решительно прервал ее  Джо  и  шевельнул  стволом,
поддев застежку ее бюстгальтера.
   Самолет снижался,  вибрируя  и  слегка  покачиваясь.  У  Джо  горело  в
желудке. Поврежденная рука онемела на рукоятке пистолета.
   Стюардесса нажала кнопку  интеркома  рядом  с  дверью  и  склонилась  к
микрофону:
   - Капитан Датчинг, это Дженнифер. У нас тут непредвиденная ситуация. Не
могли бы вы впустить меня на секунду?
   Ответа не последовало.
   Джо посмотрел на часы и  прикинул  оставшееся  время:  7:11...  7:10...
7:09...
   - Скажите им, что в салоне пожар, что хотите!
   У него в мозгу тикал невидимый таймер, сближая концы проводов.
   Стюардесса постучала в дверь кулаком:
   - Джим, пожалуйста, впусти меня.
   Дверь сдвинулась и с шелестом отворилась.
   - Боже мой, Дженнифер, что стряслось? - В дверном проеме  стоял  второй
пилот - худощавый рыжеватый молодой человек в голубой  форменной  рубашке.
Под мышкой у него был пюпитр с зажимом,  изо  рта  пахло  выпитым  кофе  и
солеными крекерами. - У нас тут сейчас работы по гор...
   Джо приставил ствол пистолета к его виску и шагнул в свет и шум  кабины
пилотов.
   - К сожалению, нет времени объяснять,  джентльмены.  -  Джо  подтолкнул
второго пилота к его креслу.  -  Нам  всем  нужно  постараться  как  можно
быстрее посадить это корыто на землю.
   Кабина пилотов оказалась меньше, чем он предполагал. Тесная клетушка  с
двумя креслами и полукругом приборной доски с циферблатами и рукоятками. И
куча мелочей, которых не ожидаешь увидеть, - рычаг вроде ручного  тормоза,
звездный коврик на  полу,  автомобильный  освежитель  воздуха  с  сосновым
ароматом над приборной панелью. Все это, вместе  со  взрывами  шипения  из
рации обрушилось на сознание Джо, слегка оглушив.
   - Что тут происходит?
   Капитан даже не поднял голову от приборов. Это был  пожилой  мужчина  с
седеющими волосами и армейской татуировкой  на  правой  руке.  Рукава  его
форменной рубашки были закатаны, а правая рука лежала на переключателях.
   - Давайте сажать самолет, ребята, - сказал Джо.
   - Ты чего, решил угнать нас в Пеорию?
   Второй пилот нервно улыбался, парализованный страхом. Он поднял руки, и
в глазах его был заметен ужас.
   - Ребята, мне очень неохота так с вами поступать, - произнес Джо ровным
голосом, - но если вы не посадите эту  штуку  pronto  [быстро,  немедленно
(исп.)], мне придется стрелять вам по конечностям.
   - А кто вы, черт побери, такой?
   Капитан Датчинг теперь смотрел на Джо, его ледяные глаза пылали гневом.
   - Некогда объяснять, шкипер.  -  Джо  навел  пистолет  на  правый  глаз
капитана и взвел курок, дослав в патронник девятимиллиметровый аргумент. -
Через шесть минут будем или на земле, или в другом месте.
   - И что ты сделаешь?  -  У  второго  пилота  случился  внезапный  взрыв
смелости. - Застрелишь нас? А кто будет сажать самолет?
   Джо приставил дуло к правому бедру второго пилота и спустил курок.
   Резким щелчком прозвучал выстрел, вспышка осветила ткань брюк и  тонкие
волоски на руке Джо.
   Второй пилот конвульсивно дернулся, из легких  его  вырвался  вопль.  С
виду казалось,  будто  Джо  пришил  его  к  креслу  скобкой  строительного
пистолета, пуля застряла в мягких тканях.
   - Ааааа!.. Аааааа!.. Господи Боже мой!
   Второй пилот хватал ртом воздух, прижимая ладони к  входному  отверстию
размером с десятицентовик.
   - Аааа!.. Ааааа!.. Черт возьми!
   Капитан начал бешено переключать рычажки, рявкнув в микрофон:
   - Я - Сто девятый "Вестерн игл"! Прошу приоритетной посадки! Земля, кто
меня слышит?
   В динамиках затрещало, сквозь шорох статики прорвался голос:
   - Сто девятый, говорит диспетчер наземной службы  аэропорта  Спрингфилд
Метро, посадку не разрешаю.
   - В чем дело, Спрингфилд?
   - Мы загружены до предела, Сто девятый. Попытайтесь связаться с другими
аэродромами.
   Второй пилот все стонал:
   - Господи... Боже мой... Боже мой...
   - Заткнись, Дуг!
   Капитан старался не отрывать взгляд от приборной панели.
   - Я ранен, Джим, Бога ради...
   - ЗА-А-ТКНИСЬ, ДУГ! - Командир корабля щелкал переключателями рации.  -
Говорит  Сто  девятый  "Вестерн  игл",  нужна  срочная  посадка,   Куинси?
Диспетчер Куинси, вы слышите меня?
   Сквозь треск статики донесся новый голос:
   - Сто девятый, говорит диспетчер аэропорта Куинси.
   - Куинси, нам нужна срочная посадка.
   - Посадку не разрешаю, Сто девятый, у нас все забито.
   Джо посмотрел на часы: 6:32... 6:31... 6:30... 6:29...
   Он подошел сзади к капитану  и  ткнул  стволом  пистолета  ему  в  ухо.
Пластмассовый ствол был еще горяч и издавал сильный  запах  авиамодельного
клея.
   - Нельзя терять время, парки, я уже сказал.
   Джо снова взвел курок  пистолета,  подчеркивая  срочность,  потому  что
перед его мысленным взором стояла бомба в туалете, отсчитывающая  секунды,
и эта срочность отразилась на его лице, потому что капитан, посмотрев  ему
в глаза, уже не мог оторвать взгляд.
   Капитан отвернулся к консоли и просто зарычал:
   - Диспетчер Куинси, у нас чрезвычайная ситуация  на  борту!  Запрашиваю
немедленное разрешение на посадку и обеспечение всех  спасательных  служб.
Вы поняли меня?
   Молчание, треск и ответ:
   - Вас понял, Сто девятый, даю коридор подхода и приоритетную посадку.
   - Понял, Куинси, мы на высоте семь тысяч футов и продолжаем снижение.
   -  Вас   понял,   Сто   девятый,   принимаю   вас   на   левую   полосу
один-восемьдесят.
   - Понял, Куинси. - Капитан наклонился вправо и  в  микрофон  внутренней
связи сказал: - Дженнифер, подготовь пассажиров к аварийной посадке.
   И капитан Датчинг вернулся к работе.
   Джо смотрел, как командир корабля перебрасывает  переключатели,  вертит
ручки и подает вперед рычаг управления. С резким громом полыхнули  выхлопы
двигателей, а на изогнутое ветровое стекло стали  налетать  дымные  клочья
облаков. С каждым прыжком и падением самолета, с каждой новой  перегрузкой
прыгало сердце Джо, с уменьшением высоты все сильнее  становились  свет  и
шум.
   Джо подумал, не помолиться ли.
   Второй пилот с гримасой боли держался за ногу.
   Через минуту облака исчезли, ветровое стекло заполнила хрустально ясная
панорама лежащего внизу ландшафта. Волосы на голове  Джо  шевельнулись  от
нервного напряжения, когда он посмотрел на часы и  увидел,  как  секундная
стрелка заходит на очередной круг.  Капитан  потянулся  и  повернул  рычаг
перед сиденьем второго пилота. Из-под ног послышался гудящий шум - самолет
выпустил шасси и опустил элероны. Самолет дернулся влево, потом  вправо  и
ухнул вниз.
   Сфинктер заднего прохода Джо сжался пружиной,  и  Джо  стал  обдумывать
план ухода. Он пошарил в карманах свободной  рукой  и  нашел  там  большой
носовой платок с монограммой. Платком Джо закрыл лицо,  завязав  концы  на
затылке. Как Джесси Джеймс в старом вестерне. Хотя большинство  пассажиров
и членов экипажа уже достаточно его рассмотрели,  чтобы  узнать  на  любом
углу или на опознании, Джо хотел во время бегства остаться как можно более
анонимным. Если он хотел выбраться из этой истории целым, это нужно делать
быстро и осторожно.
   - Сто девятый, влево два-два и на высоте двадцать посадка.
   - Вас понял, Куинси, захожу на посадку.
   Капитан направил нос самолета вниз.
   - Сто девятый, сбросьте скорость на полтора узла.
   - Вас понял, Куинси.
   Джо повернулся к двери, остановился и оглянулся на пилотов.
   - Благодарю за сотрудничество, ребята.
   Капитан ответил гневным взглядом:
   - Да пошел ты на...
   Джо закрепил платок и вышел обратно в салон.
   Возле туалета столпились люди, глядя  внутрь  на  Уилларда  и  несвязно
переговариваясь сквозь заглушенный  шум  двигателя.  Стюардесса  стояла  в
дверном проеме кухни, что-то шепча в телефон, который держала в руке.  Джо
быстро прошел по проходу, поднимая пистолет так, чтобы всем было видно.
   - Всем на свои места, пассажиры!
   Все посмотрели на Джо расширенными и застывшими глазами,  как  зверьки,
попавшие под луч фар приближающегося грузовика.
   - Убедительно прошу вас не прикасаться к  человеку  в  туалете!  -  Джо
взмахнул пистолетом, как будто  это  было  удостоверение  полицейского.  -
Вернитесь на свои места, успокойтесь, дышите глубже  и  сидите  тихо,  как
хорошие дети. Всем ясно?
   Пассажиры стали расползаться по своим креслам.
   Джо подошел к стюардессе и отобрал у нее телефон.
   - Нам придется сделать непредвиденную остановку, -  сказал  Джо  сквозь
промокший платок громко и отчетливо, как воспитатель в детском саду, кладя
телефон на столик.
   Самолет снижался, тяжесть придавила Джо  к  полу,  кишки  тянули  вниз.
Ухватившись за дверной проем, Джо бросил быстрый взгляд на часы.  Осталось
менее четырех минут.
   - Кто вы? - Стюардесса смотрела на него затуманенным слезами  взглядом.
Ей было страшно. - Что вы собираетесь с нами сделать?
   - Спокойно, детка, - произнес Джо и подмигнул ей. -  Никто  не  сделает
вам  ничего  плохого.  -  Затем  он  пристально  оглядел  салон,   пытаясь
определить настроение пассажиров. - Всем  сидеть  спокойно,  и  все  будет
хорошо. Просто сидите спокойно и дышите глубже. О'кей? Как  можно  глубже.
Давайте вместе со мной. Глубокий в дох...
   Все они смотрели на него, не понимая.
   Джо направил на них пистолет.
   - Давайте, люди, я знаю, что вы можете это делать  намного  лучше,  чем
сейчас.
   Пассажиры начали делать глубокие вдохи.
   - Вот так, совсем другое дело. Прекрасно. - Джо сделал глубокий вдох  и
медленно выдохнул.  -  Видите?  Отлично  получается!  А  теперь  еще  раз.
Поглубже,  поглубже.  А  потом  выдыхайте,  но   только   не   торопитесь,
помедленнее. Вот так! Великолепно! Теперь, я думаю, все будет отлично.
   Самолет накренился влево и нырнул, заходя на посадку. Джо и  сам  начал
глубоко дышать. Самолет накренился, выровнялся, и через три минуты  колеса
ударили в бетонную полосу,  и  двигатели,  взревев  на  реверсе,  погасили
скорость.
   Пассажиры в панике столпились у аварийного  выхода,  Джо  стоял  сзади,
выгоняя стадо на надувной трап пистолетом и молитвой.
   Высадка заняла меньше минуты. 0:08... 0:07... 0:06...
   Уиллард в последний раз открыл глаза - человек,  проснувшийся  к  концу
света.


   - Господи Иисусе и Святая Троица!
   Грохот был оглушителен. Огненный шар прожег дыру в небе, как  пламенный
кулак, ударивший в облака.  Ударной  волной  отбросило  в  сторону  фургон
передачи "Глазами очевидца", он закачался. Молодой телерепортер  по  имени
Брэд Троуп взвизгнул. Именно взвизгнул, как перепуганный щенок,  ударенный
плетью по  голове.  Он  нащупал  наушник,  заморгал,  пытаясь  навести  на
резкость расплывающееся перед глазами изображение  на  мониторах.  Наушник
съехал в сторону, и он сам, оказывается, тоже слетел со стула.
   Брюки были мокрыми - на них пролился кофе.
   - Брайан, ты это снял? Успел? - заорал Троуп оператору  в  переговорное
устройство.
   В наушнике трещала статика, доносились звуки хаоса, люди бежали во  все
стороны, перекрикивая рев пламени, выли сирены  приближавшихся  машин.  На
мониторах перед Троупом  камера  закачалась,  теряя  фокус,  вскинулась  к
солнцу,  потом  экран  стал  ярко-белым.  Сквозь  помехи  вдруг   пробился
кашляющий, полузадушенный голос оператора:
   - Ах ты... ффффжжжззззррр... Чтобы я да это _не снял_?
   - Брайан, оставайся на бетоне!
   Помехи.
   - Брайан?!
   - Да, понял... фффжжжзззррр... камера греется. Я должен...
   Его голос снова был прерван треском в наушниках.
   - Брайан!
   Голос у Троупа был хриплым, напряженным от шума и шока. Сам  Троуп  был
худощав,  длинноволос,  одет  в  шелковую  куртку,  как  носят   менеджеры
гастролирующих  трупп.  Он  уже  более  пяти  лет  работал  репортером  на
маленькой местной телестудии и до сих пор не напал  на  сенсацию,  которая
открыла бы  ему  путь  на  север  в  Чикагскую  "Дабл-ю  Эм  Ай  Кью"  или
Детройтскую  "Дабл-ю  Экс  Уай  Зед".  И  вот  сегодня,   кажется,   удача
переменилась. Он снимал заторы на дороге в миле отсюда, когда  по  сканеру
услышал отчаянный призыв какого-то авиадиспетчера  к  пожарной  части.  По
словам диспетчера, на посадку шел самолет то ли подбитый, то ли с  отказом
узлов, то ли еще что-то, и аэропорт  просит  на  усиление  своей  наземной
команды прислать дополнительные пожарные, машины. На всякий случай.  Троуп
тут же приказал своему преданному оператору - чахлому парнишке  с  золотым
сердцем - дескать, складывай барахло и дуем в аэропорт.
   - Брайан! Вон там! - Глаза Троупа прикипели к дергающемуся  изображению
на мониторе. - У южного края полосы человек бежит! Ты его видишь?
   - Вижу, - донесся голос из эфира.
   - Черт возьми, Брайан, держи его в кадре!
   Троуп смотрел на экран. Слегка перекошенное  изображение  расплывалось,
дергалось на каждом шаге испуганного оператора, но можно  было  разглядеть
человека, бегущего поперек полосы на  юг,  в  сторону  полей  и  лугов  на
горизонте. У человека вокруг лица  был  повязан  носовой  платок.  Крупный
мужик, коренастый, но достаточно спортивный. Бежит, прихрамывая. Троуп был
уверен, что узнал оружие, которое человек держал в руке.
   - У него  в  руке  пластмассовый  пистолет!  -  возбужденно  крикнул  в
микрофон Троуп. - Из тех, что проходят сквозь детекторы металла!
   - Ты думаешь, он... фффжжжзззттт... террорист?
   - Террорист? - переспросил Троуп, не отрываясь от монитора. - Не  знаю,
но точно не стюардесса.
   - Я его теряю. Никак не могу... фффжжжзззттт...
   - Снимай спасателей, - приказал Троуп.
   Изображение внезапно размылось, когда камера быстро повернулась  влево.
Пожарные окружили самолет, под его днищем расплывалась  пенная  пелена,  в
небе таяли волны черного дыма.  Было  ясно,  что  большинство  пассажиров,
слава Богу, выбрались вовремя, но именно  этот  факт  и  волновал  Троупа.
Перед самым взрывом,  на  одно  мгновение,  когда  пассажиры  сыпались  по
аварийному трапу, он кое-что заметил. Нечто странное. Таинственный человек
тогда стоял _позади_ своих жертв, наведя на них свой "глок", но  казалось,
что он совсем не подвергает их опасности. Наоборот, казалось, он _гнал_ их
от опасности подальше.
   Троуп вынул из кармана сигарету и зажег, бормоча про себя:
   - Ни требований,  ни  заявлений...  Чертовски  странное  поведение  для
террориста.
   Репортер затянулся, повернулся и выглянул из фургона в черный  туман  и
хаос, сквозь который виднелись на юге стоявшие часовыми тополя  за  ручьем
Фолл-Крик и хайвеем 336. Солнце стояло  высоко,  и  небо  становилось  все
более синим, и воздух прогревался перед ясным весенним днем.  Таким  днем,
когда веришь, что все возможно на илистых  берегах  реки  твоей  жизни.  И
Троуп ощутил, как шевелятся  на  затылке  волосы  от  предвкушения  славы.
"Троуп - ведущий репортер службы новостей большого города".
   - Одно абсолютно ясно, - сказал наконец репортер  в  свой  микрофон.  -
Этот парень с пластмассовым пистолетом... Кто бы он ни был, но  тут  через
ноль минут будет целая армия тех, кто его ищет.
   Репортер выбросил окурок и наклонился к своему сотовому телефону.
   Пора передавать репортаж о горячей новости.



        "8"

   Мики Куган мчался  по  главной  улице  Куинси,  крутя  педали  со  всей
скоростью своих неуклюжих ног. Сзади были плохие парни,  и  они  догоняли,
все трое: Билли Фрицел на ржавом "стингрее", Рик Херман на "хаффи"  и  Кит
Дулитл на побитом "швинне". Они орали, улюлюкали и вопили, и они догоняли.
   Плохие парни целый день издевались над Мики в школе, дразнили, обзывали
Дебилом, Монголоидом и Убогим - как делали это каждый день, забавляясь его
состоянием, будто он был виноват, что был, как говорила тетя Кей,  дауном,
что для людей просто означало "больной синдромом Дауна", а  для  Мики  это
означало затрудненное дыхание, кривые зубы, плохое зрение, а самое трудное
- не отставать от других учеников в  классе.  Когда  сегодня  в  три  часа
прозвенел звонок, плохие парни погнались за Мики, как и каждый день, через
бейсбольное поле к стоянке велосипедов на углу Йорк-стрит и Восьмой. Слава
Богу, старый его "зирс роадер" стоял у самого края стойки. Ребята обзывали
его велосипед катафалком, и хорошо, потому  что  Мики  предпочитал  тайные
силы велосипеда не открывать никому. Украшенный пластиковыми флажками  под
рамой,  насаженными  на  спицы  картами  с  Бэтменом,  двумя   лентами   с
металлическим блеском, полощущимися на  ручках  руля,  велосипед  был  его
спасителем. Не теряя ни секунды, Мики вскочил в седло  и  молнией  ринулся
домой.
   Сейчас Мики должен был призвать на помощь все  свои  сверхъестественные
силы, чтобы ускользнуть от настигающей банды злодеев.
   Пригнув голову и бешено крутя педали, Мики тарахтел по холму Йорк-стрит
к Четвертой улице.  Приземистый  парнишка  лет  шестнадцати,  с  маленькой
головой,  раскосыми  глазами  и  плоским  черепом,  одетый  в   вылинявший
джинсовый комбинезон и пожелтевшую футболку. Он  был  слегка  отстающим  в
развитии и очень мало способным к учебе. Уже  третий  год  он  застрял  на
специальной программе в средней  школе,  в  основном  потому,  что  у  его
родителей было слишком много гордости и слишком мало денег  на  что-нибудь
другое. Но Мики это не расстраивало. Он любил своих родителей, любил  свою
учительницу миссис О'Тул. И любил свои книжки комиксов.
   Он  приближался  к  Четвертой  улице  -   широкая   выбитая   мостовая,
ограниченная двумя рядами стареющих викторианских  домов.  Улица  источала
особый            шарм            рабочего            района             -
"Маленький-Город-У-Реки-Который-Забыло-Время". Размах террас, палисадники,
изгороди. Быстрый поворот направо, по рытвинам налево  по  аллее,  и  Мики
почти дома. Он яростно крутил педали, повторяя слова, которые  Крестоносец
говорит Робину: "Заводи ядерный реактор  Бэтмобиля,  Робин!  Ускорители  -
полный вперед!" Есть! Казалось, все работает, и Мики вот-вот победит, но в
поворот на Четвертую он  вошел  со  слишком  большой  скоростью,  переднее
колесо застряло в кучке гравия, велик  из-под  него  выскользнул,  и  Мики
полетел на мостовую.
   Он упал руками вперед, рукоятки руля ударили в пах, в животе взорвалась
боль, отдавшаяся в коленях  и  подвздошных  костях.  Несколько  футов  его
проволокло по инерции, сдирая кожу с ладоней, запястья жгло огнем. Наконец
он остановился, врезавшись в почтовый ящик. Велосипед еще проехал  вперед,
ударился о мусорный ящик и опрокинулся. Мики попытался подняться на ноги.
   - Смотри, смотри - Дебил!
   - Не давайте ему уйти! ХВАТАЙ ЕГО!
   Лающие голоса гиен завыли за спиной, шины  завизжали  по  гравию,  звук
приближался к перекрестку. Мики заставил себя встать и захромал  к  аллее.
Он бежал изо всех сил, хилые ручки его ходили, как рычаги, в  мозгу  стоял
крик: "Опасность, Робин! Опасность, Риддлер гонится за нами, он  догоняет,
Робин!"
   Плохие парни догнали.
   - Не давайте ему перелезть через забор! - вопил Билли Фрицел, ударяя по
тормозам и спрыгивая с велосипеда в конце аллеи.
   Билли, в безрукавке, с длинными волосами, был из них  самый  старший  и
играл  квотербеком  в  лиге  юниоров.  Остальные