узнал, - он начал как-то ерзать и возить локтем о парапет.
   Он не нравился мне все больше. Не нравилось, что он не смотрел  в  глаза.
Он отводил их.
   - Не томи, - я кинул  взгляд  на  часы  и  вздохнул.  Внизу  электронного
циферблата тревожно мигала красная прерывистая полоска... Печально все это.
   Я как бы невзначай огляделся. И увидел то, что и ожидал, -  торжественный
комитет по встрече. Встречали, понятное дело, Аккуратиста. Вот они.  Замерли
в отдалении, заняв позиции.
   Есть у меня такое качество  -  я  сразу  секу  машины  с  бандитами  и  с
оперативниками. А мятый  фургончик-"Газель"  и  "Жигули"  седьмой  модели  с
пижонски тонированнными стеклами были именно  такими.  Нетрудно  догадаться,
что сейчас перекрывают набережную и окрестности.  Расставляются  так,  чтобы
лишить меня малейшего шанса. Действуют вполне профессионально,
   - Ты молодец, Семеныч, - беззлобно произнес я.
   Злость иссушает. Она забирает много сил. А силы мне сейчас пригодятся.
   - Почему? - насторожился он.
   - Как ты умудрился продаться за такое короткое время?
   - Ты чего? - испуганно воскликнул он. Я быстрым движением влепил ему  под
сердце пальцами, не причинив особого вреда, но на время обездвижив, привалил
его к парапету.
   - А теперь быстро. Кому ты меня продал?
   - Я... Я... - он захрипел.
   - Три секунды у нас. Говори, или убью.
   - Чекисты. Оперуправление, - прохрипел на выдохе Семеныч.
   - Как они вышли на нашу связь?
   - Я... - он глубоко вздохнул. - Я начал интересоваться этим  дерьмюком...
А там... Там все под колпаком. Они все отслеживали. Они  ждали,  что  о  нем
начнут наводить справки... Они прижали меня...
   - И ты тут же раскололся, - я вновь посмотрел на часы. Красная полоска не
изменилась. Появлялась и пропадала. Была бы зеленая - это было бы куда хуже.
- Я не хотел. Мы же друзья.
   - Да, почти братья... Пошли. Спокойно. Весело,  -  велел  я,  поддерживая
Семеныча под локоток.
   "Газель" начала медленное движение. Через несколько  секунд  двинулись  и
"Жигули".
   Мы с Семенычем прошли с пару десятков метров. И оказались  около  красной
роскошной машины.
   Смуглолицый  кавказец  горноаульного  диковатого  вида   целовал   взасос
блондинку, облокотившись спиной о красный "Альфа-Ромео". Ему хотелось, чтобы
его видели все, - у него, еще недавно рядового барана, который нагуливал вес
на горных склонах, сейчас есть блондинка, есть шикарная машина и заодно есть
этот поганый неверный город, с которого он собирает дань,  как  ратник  хана
Батыя. Наверняка держит крышу шлюхам на одной из  центральных  улиц  Москвы.
Впрочем, зря он мне не понравился. Он ведь делал все, чтобы мне понравиться.
Он оставил ключ в  гнезде  зажигания,  И  угодил  тем  самым  мне,  пусть  и
невольно.
   "Газель" и  "жигуль"  приближались  с  двух  сторон,  сжимались  клещами,
готовясь раздавить меня.
   Сейчас будет захват.  Или  расстрел.  Интересно,  что  именно?  Наверное,
все-таки захват. Снять они меня могли попытаться и раньше - и не  надо  было
бы  столько  мороки  и  такого  количества  бойцов.  Они  мечтают  со   мной
познакомиться поближе. Им хочется со мной побеседовать. Я тоже  не  прочь  с
ними познакомиться поближе, но у  знакомящихся  должны  быть  равные  права,
иначе это не знакомство, а сплошное насилие над личностью.
   Я шагнул к чурке и спросил:
   - Из вольера сбежал, обезьяна?
   Он оттолкнул девицу и посмотрел на меня сначала удивленно, а потом злобно
рявкнул:
   - Убию!
   Он хотел раздавить меня и принял позу увидевшего противника самца гориллы
- сейчас начнет барабанить себя кулаками по груди и изрыгать  утробный  рык.
Стоял теперь он так, чтобы облегчить мне работу.  Я  сблизился  с  ним  и  в
движении засандалил ребром ладони по шее.
   Он рухнул на асфальт. Когда очнется, сразу и не поймет, куда  делась  его
машина. Я прыгнул в салон.
   "Ну, заводись, хорошая машина", - прошептал я, будто умасливая  роскошную
"Альфа-Ромео".
   Машина завелась сразу. Я выжал сцепление, пригнувшись и слушая барабанную
дробь.  Это  барабанил  автомат.  Кто-то  в  комбезе,  высунувшись  из  окна
"Газели", палил из короткоствольного  автомата.  Стекло  передо  мной  пошло
трещинами. Ох, лихо взялись! Я пригнулся и  рванул  "Альфа-Ромео"  навстречу
"Газели".
   Лобовая атака. Этот кошмар летчика-истребителя второй мировой, когда  два
самолета летят лоб в лоб. У одного из  летчиков  не  выдерживают  нервы,  он
сворачивает и, как правило, погибает, прошитый пулеметами противника.
   У водителя "газели" нервы не выдержали. Он свернул,  машина  вылетела  на
тротуар, с жутким скрежетом прочертила гранитный парапет, едва  не  размазав
по нему рыбаков.
   "Жигули" резко прибавили ход. Из переулка выскочила  еще  одна  машина  -
зеленый джип-"Чероки".
   Я  до  предела  вжал  педаль  газа.  Ох,  хороший  мне  достался  скакун.
"Альфа-Ромео" набирала скорость, как французский сверхскоростной экспресс.
   Опять на шум улицы наложился стрекот. Ну разве можно так палить в  центре
города средь бела дня?... Хотя им все можно. У них развязаны руки. Им  важно
одно - не упустить меня.
   Я вильнул между двумя грузовиками. Прикрылся автобусом от преследователей
на "Жигулях". Обогнул еще один микроавтобус. И на время ушел  с  биссектрисы
стрельбы. Немножко перевел дыхание. Не достали!
   Эх, погоня. В ней есть  первобытная  искренняя  радость,  полнота  жизни.
Именно с такими чувствами наши предки гонялись за мамонтами или  убегали  от
них. Адреналин в  крови,  опьянение  своим  могуществом  или  подстегивающий
страх, прибавляющий сил. Мотор ревет. Машины расступаются.  Пешеходы  из-под
колес выпрыгивают. Милиционеры хватаются за рации.
   Я проскочил на красный свет, скользяще смазал в  борт  белую  иномарку  и
развернул  поперек  дороги.  В  нее  ударилась  еще  одна  машина.  И  пошла
куча-мала. Теперь у преследователей возникнут проблемы...
   Эти места я знал, как свои пять пальцев, Я представлял, куда можно ехать,
а где ждет тупик. Они тоже знали это. Сбоку выскочил синий "БМВ" - четвертая
машина! - но не успел каких-то пятидесяти метров.
   Бах, бах - по багажнику застучали пули. Я пригнул голову, двигаясь  почти
вслепую. Пуля не пробьет всю машину  и  не  дойдет  через  багажник.  А  вот
продырявить стекло и меня заодно - это не проблема.
   Я проехался по тротуару, задев  мороженицу  и  пивной  ларек,  Чиркнул  о
бетонную  урну  крылом.  Придется  кавказцу  раскошелиться  на  ремонт.  Эх,
работать его блондинке на панели в три смены!
   Потом  я  пролетел  через  вытоптанный  желтый  газон,  по  днищу  что-то
проскрежетало. Я крутанул руль вправо и выиграл еще несколько метров, нырнув
в Ольхов переулок.
   Направо... Налево... Снова на тротуар. А впереди - затор.
   Все, пора!
   Я вжал тормоз. Машину занесло. Она боком ткнулась в столб. Я выскочил  из
салона и припустился вперед, - в арку, а затем в проходные дворы.
   Бежал я от всей души. Ставить рекорды лучше, когда тебя кусают  за  пятки
цепные псы... Я перемахнул через ограду пятиглавой  церквушки.  Отскочил  от
старушки, с испуга заоравшей: "Подоите копеечку". Промчался через паперть. И
- опять дворы.
   Лысого черта они меня когда здесь найдут.  Лешего  болотного  этот  район
перекроешь, даже используя все силы московской милиции.
   Я очутился в пустом дворе-колодце. Дом был почти выселен, скоро тут будут
офисы фирм. Окна разбиты.  И  в  центре  двора  стоит  ржавый  "жигуль",  от
которого остался один остов.
   Я подошел к мусорным бакам. Сдернув куртку, бросил ее в бак, надел черные
очки. Сорвал парик - его в сумку, он мне еще пригодится. Нацепил  на  голову
военную пилотку - они вошли в моду. Закатал рукава.
   Теперь меня опознать будет труднее. Главное,  что  меня  выдает  -  рост.
Эпоха акселерации, кто ниже метра семидесяти пяти,  приковывает  жалостливые
или презрительные взоры. Но все равно коротышек в Москве пруд пруди.
   Вскоре я нырнул в метро. Через несколько остановок вышел. Поймал машину -
дребезжащий "уазик"  с  надписью  "Москанализация".  Меня  это  название  не
смутило.
   В салоне работал приемник на волне "Авторадио".
   - Горячие криминальные новости, - радостно, Как прыгающий щенок,  завопил
ведущий.  -  Погоня  за  маньяком-убийцей  на  московских  улицах,  Сбиты  и
отправлены с ранениями в больницы четыре пешехода и разбито  четыре  машины.
Список маньяка полнится... Со ставшими  вам  известными  горячими  новостями
звоните на пейджер номер...
   Ну вот, маньяком обозвали...  "Никого  я  не  сбивал.  Это  все  они",  -
захотелось мне сбросить на пейджер. Я перевел  дух.  Хорошо,  что  никто  не
погиб. Такая гонка. А мне лишние муки совести ни к чему...
   - Нет порядка в Москве, - заворчал водитель - мужчина лет тридцати пяти в
промасленной ветровке и кепке с надписью по-английски "Голд палас".
   - Маньяки, злые как собаки, - пропел я отрывок из модного шлягера.
   - Это все коммунисты виноваты, - сказал водитель.
   - Это почему? - заинтересовался я.
   - Семьдесят лет маньяков плодили, вот они сейчас и вылезли из щелей.
   - А чего раньше не вылезали?
   - И в этом коммунисты виноваты...
   - Все правильно, - кивнул я.
   - Вон, Ширшиновский вчера сказал после  того,  как  запустил  бутылкой  в
омского губернатора, что...
   И началось... Политических новостей у водителя хватило до конца поездки.
   Я протянул ему деньги и вышел из машины. Внутри у меня все пело.

Глава одиннадцатая

   -  Кто  шпион?  -  искренне  удивился  заместитель  главы   Администрации
Президента и кокетливо стрельнул  глазами  в  видеокамеру.  Он  был  теневой
сопредседатель международной лиги голубых. Недавно он  получил  повестку  из
управления контрразведки с нижайшей просьбой дать пояснения о его  шпионской
деятельности, заглянув в  удобное  ему  время  на  Лубянку.  Понятное  дело,
замглавы  никуда  не  пошел  и  теперь  не  соскакивал  со   всех   программ
телевидения,  прописался  на  первых  полосах  газет,  едко  поливая  грязью
компетентные органы. - Планы какого ядерного центра я  передал  американцам?
Это была всего лишь документация на территорию, где  планируется  разместить
международный гольф-клуб. Мало ли, что там пока  еще  находится?  Нам  какое
дело, что это ядерный завод? Прошли времена, когда нам  нужны  были  ядерные
заводы. Нам нужны гольф-клубы. Сегодня мы на равных правах входим в  мировое
сообщество, а вы про какой-то ядерный завод.
   Ведущая  программы  Светлана  Синицина  участливо  вздыхала  и  искренне,
по-бабьи, сочувствовала чиновнику.
   - И вообще, кому-то за  все  это  не  поздоровится,  -  грозно  посмотрел
замглавы администрации в экран.
   Я понял, что действительно не поздоровится. Шпион напоет Большому Папе на
ушко, что госбезопасность пытается вернуть себе былую власть, плетет интриги
вокруг  ближайшего  окружения  всенародно  избранного,   а   также,   -   вы
представьте! - имеет какие-то свои взгляды на  российский  престол.  Большой
Папа в ярости выгонит парочку генералов и  выведет  за  штат  личный  состав
Федерального управления контрразведки. Там опять начнутся реорганизации, так
что с годик-другой конторе будет не  до  шпионов.  Потом  показали  главного
Олигарха, который небрежно пообещал  запретить  Законодательное  собрание  и
пару-тройку основных партий,
   Потом пошли новости ичкерского сопротивления. В кадре возник Баши Бадаев.
У него в мозгах заело насчет столицы горской конфедерации в  Ставрополе.  Он
со вкусом расписывал, на какой улице какую мечеть поставит, и как  "русський
шакал" будет эти мечети строить.
   Я с грустью вспомнил слова Бенджамина Франклина:
   "Большая империя, как и большой пирог, легче всего объедается с краев". А
отсутствием аппетита Баши и ему подобные никогда не страдали.
   - Новые заявления полевого командира, - с уважением произнес журналист, -
демонстрируют последовательность его позиции. Это еще раз говорит о том, что
необходим всесторонний диалог Кремля и Ичкерии.
   Выходит, что новые заявления он сделал в горах? Значит, они не  новые.  С
зеленых  дождевиков  бандитов  капала  вода.  А  в  Ичкерии,   если   верить
Гидрометцентру, дождей две недели не было. Значит, старые записи.
   Но Баши Бадаеву хочется создать впечатление, что он сейчас в  горах.  Это
означает, что Депутат не преувеличивал. И  бандит,  на  самом  деле,  здесь.
Может, и ему до зарезу нужен шоумен Михаил Зубовин? Может, он его и похитил,
и сидит народная телезвезда в Горах на цепи и воет  на  Луну,  мешает  спать
честным Ичкерским рабовладельцам? Воровать людей Баши умеет. Он ворует их  с
территории России с такой же  легкостью,  как  карманники-рецидивисты  тырят
кошельки в трамваях из сумок,
   А вот еще интересное сообщение.
   - Разыскивается особо опасный преступник, подозреваемый  в  осуществлении
ряда заказных убийств, сопротивлении  представителям  власти.  Возможно,  он
связан с делом о похищении Михаила Зубовина.
   Я заерзал на диване. И кто же  это  такой?  У  меня  закрались  нехорошие
предчувствия.
   - Тяжелая форма психопатии, проявляющаяся  во  вспышках  немотивированной
агрессиии, - сурово вещал диктор, - делает этого  человека  непредсказуемым.
Вооружен. В  совершенстве  владеет  восточными  единоборствами.  Опасен  при
задержании. Просьба сообщить по телефонам...
   На  экране  возникла  фотография  злодея  и  поползли  номера  контактных
телефонов. На фотографии нетрудно было узнать меня.
   Контактные телефоны принадлежали уж точно не  милиции.  Это  были  номера
Отдельного оперативного управления.
   Вот паршивцы!
   -  Хорошо  маскируется.  Рост  маленький,   телосложение   худощавое,   -
расписывал меня в красках диктор, - уши большие, оттопыренные...
   Врет ведь. Уши нормальные. Хорошие  уши!  Он  еще  поиздевался  над  моей
внешностью, пообещал награду в десять тысяч зеленых за содействие в поимке и
перешел к другим новостям.
   Великой певице Алине Булычовой дали орден "За  личное  мужество",  вручал
его премьер-министр, Федора Укорова и мастера парфюмов на вручении не  было.
Подтверждались слухи о том, что они сошлись в порыве страсти.
   Я вернулся к грустным мыслям.
   Семеныч меня продал. И рассказал врагам о порядке наших встреч.
   Они знали, что место встречи назначается по пейджеру, пока  мы  болтаемся
по городу. Еще они знали, что я, приклеившись к Семенычу по  дороге,  вполне
могу засечь ведущееся за ним  наблюдение.  Поэтому  ему  сунули  в  портфель
импульсный радиомаячок. И когда  мы  встретились  на  набережной,  по  этому
маячку они и добрались до меня.
   Я чуть не попался. Они не знали только, что у меня в часах  -  индикатор.
Если рядом работает маячок, на часах появляется прерывистая красная полоска.
Если микрофон - зеленая. Это дало  мне  фору.  Я  испарился.  И  теперь  они
спустят на меня всех - милицию, налоговую полицию,  пограничников,  общество
защиты животных. Всех! С утра до вечера везде  только  и  будут  твердить  -
бойтесь коротышку с оттопыренными ушами - он заедает людей насмерть.
   Плохо. Они совсем лишили меня  свободы  маневра.  Раньше  я  прятался  от
киллеров Банкира и оперуправления. Сегодня  я  прячусь  и  от  всех  силовых
структур, и законопослушных граждан.
   Значит, будем играть в маскарад. Приоденусь так, что никто не  узнает.  А
тем временем в Москве пойдет веселуха. Ох,  и  туго  придется  маленьким,  с
оттопыренными ушами. За обещанные десять тысяч баксов на них  будут  стучать
все кому не лень, а милиция, таможня и общество  зеленых  насаждений  станут
вязать их с дурным энтузиазмом.
   После  новостей  пошла  передача  "Политинформбюро".  Это  была   вольная
подборка материалов, отражающих симпатии хозяев эфира и их верных  церберов,
Те, кто  нравился,  преподносились  по  лучшим  голливудовским  канонам,  по
которым делают суперменов и Рэмбо. Тех, кто не нравился, отрабатывали по тем
же  правилам,  но  как  персонажей  фильмов   ужасов.   Ничего   не   стоило
добропорядочного семьянина представить скрытым маньяком, по  ночам  чистящим
свой пыточный инструмент, а из полного идиота сделать мудрого философа.
   Технологии были простые и  эффективные.  Подбор  кадров  из  видеоархива.
Хорошо, когда нелюбимый объект ковыряет в носу или  сморкается.  Еще  лучше,
когда он неудачно шутит. Если же у него все удачно, и к нему так  просто  не
придерешься, можно оборвать его речь на полуслове. Отлично действует  музыка
и  ритм.  Прекрасно   срабатывают   закадровые   комментарии,   особенно   с
убийственной иронией. Неплохо звучат переиначивания слов  объекта.  Главное,
что можно творить все, поскольку жертва ничем тебе возразить не может. Ну  а
еще - умелая компьютерная редактура внешности и речи. И кадры сопровождения.
Если показываешь державника, выступающего за страну, обязательно перед  этим
покажи ГУЛАГи и  пионерские  линейки.  Если  показываешь  защитника  русской
национальной  идеи,  обязательно  покажи  сцены  из  Дахау   и   марширующих
штурмовиков. Примитивно? Старо? Да. Но действует!
   В этом выпуске "Политинформюбро" почему-то решили оттоптать  председателя
лидера либеральной партии Эдуарда Ширшиновского, Чего-то  он  не  поделил  с
третьим каналом, и его решили немножко опустить.
   Труда это большого не составило. Благо архив его похождений огромен,  так
же, как, обширны и сами похождения. Припомнили ему все, что  было.  Не  надо
было  даже  ничего  сочинять.  Летели  в  оппонентов   молодецки   брошенные
Ширшиновским стаканы и бутылки. С трибун митингов на собравшихся там граждан
партийный  вождь  обрушивал  матюги  и  обвинения  в  дурости,  подлости   и
неразборчивости в политических  связях.  Припомнили  ему  и  путешествия  по
гей-клубам в поисках еще не окученного электората.
   Вот  вождь  в  клубе  "Голубая  бездна".  Геям  Ширшиновский  понравился,
особенно когда он взасос расцеловался с посетителем клуба,  что  запечатлела
видеокамера.
   Не  слишком  просторное   помещение   клуба   было   забито   народом   -
телохранителями вождя, приближенными. Среди них я увидел Депутата.
   Неожиданно я прирос глазами к экрану. Ширшиновский обнимался со следующим
посетителем клуба. И кто бы вы думали это был? Михаил Зубовин!
   Запись была любительская. И в уголке экрана светилось время и  дата.  Без
десяти одиннадцать... А дата.
   Чем же она запала мне в память?  А,  ну  конечно.  Тогда  Михаил  Зубовин
пропал в первый раз!
   - Депутат подлец. Ничего не сказал, - произнес я вслух.
   Ладно, мы устроим ему выволочку.
   Депутат жил один в трехкомнатной квартире на Дмитровском шоссе,
   Мне  вспомнился  анекдот:  "Как  вы  относитесь  к   голубым?"   -   "Ну,
отношусь"... Депутат к ним никак не относился,  несмотря  на  визит  в  клуб
"Голубая бездна". Вся трехкомнатная квартира была заклеена порнографическими
плакатами  весьма  пристойного,  нормально  ориентированного,  как   хороший
компас, содержания. Целый шкаф был завален истрепанными порнокассетами  типа
"В постели со стрелковой ротой". Крыша у Депутата на этой  тематике  съехала
капитально, но это у них партийное. Каков поп, таков и приход.  Готовится  к
выходу пятитомное собрание  афоризмов  Ширшиновского,  посвященных  интимной
тематике.
   Я поуютнее устроился в кресле и даже  вздремнул.  У  меня  есть  немножко
времени.  Сегодня  у  либеральной  партии  в  штаб-квартире  банкет,  плавно
переходящий в оргию. После банкета Депутат поедет домой.  Тут  мы  с  ним  и
встретимся.
   Появился он в первом часу ночи. О его  приходе  возвестил  щелчок  замка,
скрип двери и веселое разноголосье.
   - Сейчас мы как... - это голос хозяина квартиры.
   - Хи-хи, я аж покраснела, - этот голос женский, точнее, девичий.
   - Я вас буду объедать, как торт, - это Депутат.
   - У, маньяк, - это второй девичий голос.
   - Я не маньяк. Я добрый. Гр-р...
   Кажется, он вцепился зубами в чье-то мягкое место, и гостья вскрикнула  в
восторге.
   Свет зажегся, и в комнате появился