длинный коридор  выходило  десяток  дверей.  В  одну  из  них
толстый постучал, и звонкий девичий голос ответил:
   - Входите.
   Мы вошли и увидели девушку  лет  двадцати  пяти,  совершенно  голую,  она
сидела перед зеркалом и красила ресницы на левом глазу, правый,  красноватый
и заплывший, как у поросенка, с удивлением воззрился на нас.
   - Рашель, - сказал дядька, как видно не испытывая  ни  малейшего  чувства
неловкости при виде обнаженной натуры, -  с  тобой  хотят  поговорить.  -  И
исчез, оставив девицу в недоумении.
   Она развернулась и уставилась на нас не мигая, одним накрашенным,  другим
ненакрашенным глазом, а я ни с того ни с сего хихикнула и почувствовала себя
дура дурой. Груня почесала нос и спросила:
   - Тебя Райкой зовут, что ли?
   - Ну, - ответила девица.
   - А Нинка твоя подруга?
   - Ну...
   - Где она?
   - В морге, - глазом не моргнув, ответила Райка и тут же добавила:
   - А чего?
   - Как она в морге-то оказалась? - разозлилась Груня.
   - Так это... газом траванулась.
   - С какой стати?
   - Чего? - Стало ясно, девица нам попалась на редкость тупая, вряд  ли  мы
разживемся ценными сведениями.
   - "Чего, чего", - передразнила подруга, - у  нее  что,  горе  большое?  С
какой стати ей травиться?
   - А... Нет, горя не было. Хотя, может... у нее парень был. Вроде как не в
себе. Колотил ее ужас как... Из-за ревности. Велел  из  казино  уходить,  не
место ей, мол, здесь, и все такое. Уходи, говорит, из  казино,  а  денег  не
дает. А чего тогда говорить? Вроде у него с башкой что-то... на войне был...
А по мне - так он просто наркоман.
   - Почему наркоман? - насторожилась Груня.
   - Глаза дурные.
   - Так ты парня видела?
   - Один раз. Интересно стало, вот и  пошла  взглянуть.  Нинка...  она  его
всегда вроде как прятала. А может,  он  сам  прятался.  Он  ее  возле  парка
встречал, а я за деревом встала и его разглядела. Ничего особенного,  дохлый
такой, волосы длинные... В общем, хвалиться нечем, да еще и  дерется.  Я  ей
говорила, брось его, но она вроде влюбилась... - Тут  девица  перегнулась  к
нам и заговорила тише:
   - А наши девки болтают, что Нинку убили. Не сама она, газом-то...
   - Кто убил? Этот самый парень?
   - Может, он, а может... - Райка испуганно посмотрела  на  голые  стены  и
нахохлилась.
   - А в пятницу Нинка с кем уходила?
   - С мужиком.
   Мы с Груней ждали, но Райка и не думала продолжать.
   - С этим своим любовником?
   - Не-а. Он уехал куда-то. А перед этим здорово ее избил. Она злилась, а в
пятницу ей мужик в трусы двести баксов сунул, и  она  сказала:  "Ну  его  на
хрен".
   - Кого? - растерялась я.
   - Любовника. Денег-то не дает. Из казино уходи... А куда? А здесь  двести
баксов. Она и поехала.
   - С мужиком?
   - Конечно, - удивилась Райка нашей бестолковости.
   - А дальше что?
   - Откуда мне знать? Менты в казино позвонили  и  сказали,  что  Нинку  на
кухне нашли, газом отравилась.
   - А мужик, с которым уехала, в шляпе был?
   - Точно. Даже за столом шляпу не снял.  Наверное,  лысый.  Невзрачненький
такой мужичок... Но сами понимаете,  двести  баксов...  А  Нинке  вообще  на
мужиков не везло. С кем бы ни  поехала,  непременно  поколотят.  Под  плохой
звездой родилась. Она и к чокнутому своему наверняка привязалась, потому что
никого лучше не было...
   - А как чокнутого зовут?
   - Не знаю, она его "мой" называла, а я с вопросами не лезла, своих  забот
хватает.
   - Значит, ни имени, ни где живет...
   - Меня уже менты  замучили...  и  еще  кое-кто  приезжал,  интересовались
мужиком в шляпе.
   - Кто приезжал? - нахмурилась Груня.
   - Откуда мне знать? Здоровые такие, ясно, что не менты, а много хуже.  Но
я правда ничего не знаю. Они меня в окно вывешивали, - заявила она.
   Мы с Груней открыли рты.
   - Как это?
   - За ноги, - пожала девица плечами. - Думали, я  заговорю.  Я  бы  и  так
заговорила, да не знаю ничего.
   - И как же ты... потом? - перепугалась я.
   - Нормально. Сто баксов дали, чтоб не нервничала, и  Борька,  это  хозяин
наш, еще сто, чтоб шум не поднимала. А за двести баксов  пусть  хоть  каждый
день приходят.
   Мы кисло ухмыльнулись и пошли к выходу. Ясное дело, ничего мы от  нее  не
добьемся.  Возле  двери  с  той  стороны  пасся  толстый,  увидев  нас,   он
разулыбался и спросил:
   - Все выяснили?
   - Все, - ответила Груня, и мы поспешили покинуть казино. Дядька  проводил
нас до двери, все время противно улыбаясь.
   Выйдя на улицу, мы огляделись в поисках такси. Стемнело, но возле  казино
было светло от огней рекламы. Тут Пафнутий  завозился  в  корзине,  и  Груня
сказала:
   - Намучился. - И  решила  выпустить  животное.  У  дверей  казино  только
асфальт и ни намека на зеленую травку, вряд ли коту это особенно понравится,
так что я не удивилась, когда Груня свернула в ближайшую подворотню.
   Здесь с зеленой травкой дела обстояли не лучше, но  было  поспокойнее,  и
коту должно было понравиться больше. Я выпустила его из корзины, и он  начал
принюхиваться. В этот момент в подворотню влетела машина.  С  перепугу  и  в
темноте марку ее я разглядеть не смогла. Машина начала тормозить возле  нас,
а я почему-то  заволновалась.  Тут  произошло  следующее:  вслед  за  первой
машиной в подворотню влетела вторая, малость подтолкнув ее так,  что  первая
без своего на то желания проехала еще  метров  десять  и  уперлась  в  стену
древнего гаража, ржавого, со следами синей краски на  воротах,  затем  двери
обеих машин распахнулись и кто-то заорал:
   - Ложись... - Ну и еще несколько слов, которые я здесь приводить не буду.
   Крик произвел впечатление, все легли, причем даже  Пафнутий,  который  до
сего момента числился в глухих. Груня на  всякий  случай  придерживала  его,
чтоб он не удрал, а я пыталась понять, что происходит.
   В непосредственной близости от меня лежали двое  парней  и,  видно,  тоже
ничего не понимали.
   - Это ограбление? - попробовала я  завязать  беседу,  но  они  молчали  и
только сурово хмурились. Вдруг кто-то взял  меня  за  плечо.  Я  вздрогнула,
повернулась и увидела Ряху, он радостно мне улыбался, радом  Витька  помогал
Груне засунуть Пафнутия в корзину.
   - Давай к машине, - шепнул Ряха и потянул меня к синей "девятке", которая
была слегка помята, так как ткнулась носом  в  стоящий  перед  ней  "Опель",
пассажиры которого продолжали лежать, симулируя  отсутствие  к  нам  всякого
интереса.
   Мы устроились в "девятке".  Ряха  сдал  назад,  выскочил  на  проспект  и
понесся как угорелый. На первом же светофоре он свернул и вскоре въезжал  во
двор какого-то дома, где мы и бросили "Жигули", и далее  добирались  пешком,
предпочитая дворы потемнее.
   - Шевелитесь, - сказал Ряха и; по обыкновению, принялся улыбаться. - Надо
сматываться.
   Это я и без него знала. Ясное дело, парни на "Опеле" давно  очухались  и,
если машина позволяет, уже кружат по району, а может, и подмогу вызвали.
   Мы вошли в парк, Пафнутий вдруг заорал, видно,  ему  невмоготу  стало,  а
Груня решительно направилась к зеленой лужайке. Пока кот был занят делом, мы
смогли узнать, с какой стати Ряха с Витькой оказались возле казино. Отправив
нас на боевое задание, парни немного подумали и пришли  к  выводу,  что  оно
может быть опасным. Раз мы заинтересовались казино, значит, еще кто-то  тоже
мог им заинтересоваться. Например, друзья Шляпы, которым я  про  Нинку  тоже
рассказывала.
   Тут надо напомнить, что друзья Шляпы нашими друзьями не были, скорее даже
наоборот, и эта мысль окончательно убедила Витьку в том, что мы находимся  в
опасности.
   Ряха предложил понаблюдать  за  казино,  и,  позаимствовав  на  проспекте
"девятку", ребята прибыли как раз в тот момент, когда мы с Груней  просадили
все денежки. Войти в казино они поостереглись и ждали на улице.
   Вскоре подъехал "Опель", притормозил возле самых дверей, но  выходить  из
машины никто не торопился,  и  это  тоже  их  насторожило.  Думаю,  толстяк,
проводив нас к Райке, позвонил куда счел нужным, и с  чувством  выполненного
долга проводил нас до дверей. Можно  сказать,  передал  из  рук  в  руки.  К
счастью, Ряха с Витькой не дремали и появились в самый подходящий момент.
   Ряха оглядел меня со всех сторон и полюбопытствовал:
   - Не ушиблась?
   - Не-а, - покачала я головой, он кашлянул и добавил:
   - Я это... переживал. Лучше уж всем вместе идти.
   - Куда? - спросила я.
   - Не знаю, - ответил он. - Куда угодно.
   Витька взирал на дружка без одобрения и вдруг заявил:
   - Ты чего это? Ты это зачем? - Пошел пятнами и невпопад сказал:
   - Ты влюбился, что ли?
   - Может, и влюбился, тебе какое дело? - обиделся Ряха.
   - В нее? - ткнул пальцем в моем направлении Витька. - Не  советую,  брат.
Смотри на меня - до чего  семейная  жизнь  доводит.  Последнее  это  дело  -
влюбляться, потом обязательно женишься, а уж дальше сплошная головная боль.
   - На ком он женится? - насторожилась я.
   - Даже если не женишься, - продолжал Витька, - все равно ничего хорошего.
Она кто? Ветеринар. Значит, кошек любит. Ты спроси  ее,  любит  или  нет?  И
получится одна морока: она с кошками, а ты сам по себе, никому не нужный.  И
зовут ее Васька. Что это за имя для бабы? Поверь моему опыту:  если  у  бабы
имя такое, что с первого раза не запомнишь, да еще  она  котов  любит,  все,
брат, толку не жди. Вот хоть я, к примеру...
   - Заткнись, - сурово одернула его Груня, и Витька заткнулся,  но  смотрел
на дружка с душевным трепетом и беспокойством, а Ряха продолжал лыбиться.
   - Я замуж не  хочу,  -  на  всякий  случай  предупредила  я,  подумала  и
добавила:
   - Мне папуля не велел.
   - Вот, папуля зря не скажет, - обрадовался Витька, а Ряха  загрустил,  но
ненадолго, грустить подолгу Ряха не умел.
   Желающих высказаться больше не было.  Пафнутий  сам  залез  в  корзину  и
оттуда наблюдал за нами, и Витька наконец вспомнил, зачем  отправлял  нас  в
казино.
   - Чего узнали? - спросил он, и Груня принялась объяснять. Рассказ особого
впечатления на Витьку  и  Ряху  не  произвел,  они  его  молча  выслушали  и
загрустили еще больше. - Шляпа девку в казино подобрал и к ней  поехал...  -
задумчиво произнес Витька.
   - Может, не к ней, - пожал Ряха плечами, а я решила вмешаться:
   - К ней. Говорю, соседка видела, как они на  джипе  подъехали.  Я  думаю,
было так, - воодушевилась я. - Они пришли к Нинке, а тут любовник. Он вполне
мог Шляпу того...
   - Допустим. И что дальше? Они его к тебе на  кухню  принесли?  Глупее  не
придумаешь. Уж если труп куда-то тащить, то не к соседям.
   - Может, они по-другому решили?
   - Чего гадать? - отмахнулся Ряха. - Положим, парень замочил Шляпу, и  что
нам с того, если у нас ни его  имени,  ничего  вообще.  Райка  говорит,  что
покойная о любовнике трепаться не любила, а так как девчонка в морге...
   - Это он ее убил, - нахмурилась Груня. - Испугался, что  она  кому-нибудь
расскажет... вот тебе и любовь. - И зло покосилась на Витьку.
   - Есть такие сволочи, что и родного человека не пожалеют, чтоб свою шкуру
спасти, - торопливо  кивнул  Витька  и  затосковал.  -  Как  бы  этого  гада
отыскать?
   - А чего его искать,  -  подумав  немного,  сказала  я,  -  он  на  улице
Николаева живет.
   - Откуда знаешь? - спросили они меня в три голоса, вроде бы не поверив.
   Я рассказала, как мы с соседом Сашкой выслеживали  Нинку.  Выходило,  что
тот самый тип любовник и есть. Во-первых, в случае беды логичнее  обратиться
к возлюбленному, во-вторых, других парней у Нинки, если верить  подруге,  не
было, значит, и выбирать не приходилось, в-третьих, Груня, пожалуй, права  и
Нинку в самом деле убил ее любовник, потому что на следующий день в подъезде
запахло газом. Конечно, логичнее было бы убрать меня, но  он  выбрал  Нинку,
потому что вслед за мной могли прийти менты, раз Нинку видели со Шляпой, а о
самом любовнике знать никто не знал.
   - Точно, он, - сказала Груня, и все согласились.
   - Надо ехать, - кивнул Витька. - Если все так,  как  ты  говоришь,  дело,
считай, в шляпе. Берем его за жабры и...
   Вот это "и" мне не понравилось. Преступника надо сдать в  милицию,  пусть
там разбираются, тогда и от меня все  отстанут,  я  смогу  вернуться  домой,
выйду на работу...
   - Стойте здесь, - не дал мне помечтать Ряха, - сейчас машину  подгоню.  -
Вскоре он подогнал "Жигули" песочного  цвета,  и  мы  направились  на  улицу
Николаева.
   Дом я нашла сразу, а вот  с  квартирой  вышла  незадача.  Среди  ночи  не
пойдешь выяснять, кто в какой квартире живет, особенно  если  не  знаешь  ни
фамилии, ни даже имени. Мы приуныли, но  Ряха  быстро  нашел  выход,  достал
телефон, позвонил "02" и сообщил, что в доме номер двадцать  семь  по  улице
Николаева заложено взрывное устройство и даже сообщил точное время взрыва: в
2 часа 55 минут.
   Услышав это, я заволновалась и предложила бежать отсюда, пока не  поздно,
но меня не послушали, вместо этого отогнали машину в сторонку под  прикрытие
двух лип и одной березы, откуда хорошо просматривался нужный нам подъезд,  и
стали ждать. Минут через двадцать подъехали две милицейские машины,  из  них
вышли несколько стражей порядка и  уставились  на  дом.  Похоже,  он  им  не
нравился. Далее подъехала еще машина, точнее, микроавтобус, и из  него  тоже
вышли люди. Минут десять первые о  чем-то  спорили  со  вторыми,  но  вторые
победили, и все вошли в подъезд,  то  есть  подъездов  было  три,  а  стражи
порядка рассредоточились.
   Через несколько минут на улицу начали выходить жильцы, громко жалуясь  на
свою судьбу. Какая-то бабка даже вытащила телевизор, и я чуть не сгорела  от
стыда, ведь никакой бомбы на самом деле не было.
   Граждане все прибывали, но парня, который в прошлый  раз  разговаривал  с
Нинкой, среди них не было. В машине мне не сиделось,  к  тому  же  народ  на
месте не стоял, все беспрестанно двигались, и я испугалась, что упущу парня,
поэтому мы с Груней внедрились в гущу толпы,  а  вслед  за  нами  и  Ряха  с
Витькой, хотя могли бы в машине сидеть, толку от них никакого, раз они парня
в глаза не видели.
   Время шло, народ все волновался, а этот тип не показывался. Очень похоже,
что дома он не живет, а может,  вовсе  из  города  смылся.  Где  его  теперь
искать? Выходит, мои неприятности со мной и останутся. Мне стало так грустно
и одиноко, что захотелось плакать, а еще больше захотелось на родную  кухню,
борща поесть, с Юркой поболтать и даже с бабкой поругаться, пусть ворчит  на
здоровье, вреда-то от нее никакого. Если уж вернуться нельзя,  так  хотя  бы
позвонить... Впрочем, бабка сейчас наверняка третий сон видит и моему звонку
не обрадуется,  а  Юрасик  звонок  не  услышит,  он  вообще  на  телефон  не
реагирует, потому что ему никто никогда не звонит.
   Я без толку бродила в толпе и прислушивалась к разговорам, а мои спутники
то и дело приставали с вопросами:
   - Этот? Тот? - Чем очень меня раздражали, потому что нужного нам парня не
было.
   Прошло часа три, народ за это время  устал,  разговоры  поутихли  и  даже
самые стойкие устроились в глубине  двора  на  зеленой  гравке,  потому  что
скамеек на всех не хватило.  Мы  перебрались  в  машину,  и  я  почти  сразу
задремала, а когда открыла глаза,  выяснилось,  что  уже  утро,  моя  голова
покоится на коленях Ряхи, а сам он спит, уткнувшись мне лицом  в  спину.  На
переднем сиденье Витька с  Груней  тихо  разговаривали,  а  граждан  и  след
простыл, лишь две бабульки, стоя неподалеку от детской площадки,  выгуливали
своих питомцев.
   - Который час? - испуганно спросила я, хотя, по большому счету, какая мне
разница, сколько сейчас времени.
   - Семь, - ответил Витек.  Ряха  проснулся,  поднял  голову  и  с  улыбкой
взглянул на мир. Я выпрямилась, потянулась и подумала, что  спать  в  родной
постели куда приятнее.
   - Жрать хочется, - заявил Витька.
   - Ага, - согласилась с ним Груня. - И Пафнутия кормить пора.  -  Пафнутий
спал на руках у Груни, но ничто не мешало ему проснуться в  любой  момент  и
заорать дурным голосом.
   - Что делать-то будем? - зевая, спросил Ряха.
   - Вот что, - заявил Витька, - всем вместе тут сидеть  без  надобности.  У
нас два телефона, если этот тип появится, достаточно просто позвонить.
   Все с этим согласились, и Ряха предложил сходить  в  кафе  по  соседству,
которое работало круглосуточно. Я от кафе тоже не отказалась  бы,  но  через
минуту выяснилось, что сидеть в машине и  ждать  парня  придется  мне,  ведь
только я знаю его в лицо. Груне надо было купить консервы коту. В  общем,  в
машине я осталась одна и сразу затосковала. Вдруг вспомнила,  что  машина  у
нас ворованная, начала  с  опаской  оглядываться  и  через  некоторое  время
увидела Ряху, он бежал от  кафе,  высоко  поднимая  длинные  ноги  и  что-то
трепетно прижимая к груди.
   Я открыла дверь, и он протянул мне  две  пластиковые  тарелки,  прикрытые
салфеткой.
   - Осторожно, горячее, - сообщил он Я взяла  тарелки,  не  зная,  куда  их
пристроить, и сказала:
   - Спасибо.
   - Пожалуйста. - Ряха вытащил из  кармана  бутылку  пепси  и  поставил  на
сиденье. - Пойду поем, а потом тебе кофе принесу. Или лучше чаю?
   - Кофе, - ответила я.
   - Хорошо. Ну, давай, приятного аппетита  -  Ряха  исчез,  а  я  принялась
завтракать. Настроение у  меня  понемногу  улучшилось,  но  домой  почему-то
захотелось еще больше.
   Я взглянула на  оставленный  Витькой  телефон  и  набрала  номер  родимой
коммуналки.
   - Вас слушают, - строго сказала Варвара.
   - Это я, Васена.
   - Что, плохи дела? - вздохнула бабка.
   - Почему? - насторожилась я.
   - Дома не ночуешь, на работу не ходишь...
   - Да я это... на больничном.
   - Мне-то хоть не ври, - вторично вздохнула Варвара. - А у нас менты были.
Нинку-то... того,  убили,  а  газ  включили  для  видимости.  Но  ментов  не
проведешь, установили точно. И нас вопросами замучили.
   - А нас за что?
   - За Шляпу, естественно. Нашли его... Уж не знаю где, и тоже мертвого.  -
При этих словах я вздохнула. - Вот,  а  так  как  Клавдия  Нинку  со  Шляпой
видела, то и выходит... - Что  там  у  бабки  выходит,  объяснять  было  без
надобности, менты теперь вцепятся, точно клещи. Правильно папуля  говорил...
- Тобой очень интересовались, - робко продолжила бабка. - Я ведь им, Васена,
рассказала, что Шляпа в нашей кухне сидел,  ну  и  про  мордастых,  что  его
искали. А главный мент сказал мне, что очень за  тебя  волнуется.  Не  надо,
говорит, бегать от правосудия, лучше тебе в милицию пойти  и  все  как  есть
рассказать.
   - Так ведь ты уже рассказала, - удивилась я.
   - То я, а то  ты.  Сходи,  Васена,  в  милицию,  может,  тогда  мордастые
отстанут, и ты домой вернешься. Мы с Юркой переживаем, он уж который день не
пьет, боюсь, как бы не помер.
   Новость меня взволновала, как бы и в самом деле чего с Юркой не вышло.  Я
подумала, подумала и сказала:
   - Я им лучше позвоню. А идти не пойду, вдруг посадят.
   - Позвони, - обрадовалась бабка. - Этот ихний главный телефон дал, сказал
звонить в любое время. Прямо сейчас и  звони.  -  Варвара  продиктовала  мне
номер  неведомого  Пруткова  Сергея  Степановича,  а  я  заверила  ее,   что
непременно позвоню.
   К этому моменту сидение в машине  начало  казаться  мне  довольно  глупым
занятием. Ведь ясно, что Нинкин дружок сбежал, раз замешан в  ее  смерти,  и
ждем его мы здесь напрасно. А тут еще мои друзья куда-то запропастились...
   Я пострадала немного и позвонила менту. Низкий мужской голос заявил:
   - Слушаю...
   А я малость растерялась и начала мямлить:
   - Мне бы это... с Прутковым поговорить.
   - Я Прутков.
   - Здрасьте, а я Василиса Щербинцева. Варвара сказала, вы меня искали.
   - Ах, Василиса, - невероятно обрадовался он - Очень, очень рад. Как у вас
со временем? Может, подъедете к нам, поговорим?
   "Какой хитрый мент..."
   - Давайте лучше по телефону, - предложила я
   - Что так? - вроде бы хихикнул он.
   Я подумала и ответила правду: