и Глазастик, разлил водку. Я от
нее решительно отказалась. Пашка скорчил рожу, а я сурово нахмурилась:
   - Перестань меня спаивать.
   - Павлик, я тебе уже говорил, девочка не наших кровей, - хмыкнул Димка. -
Прикинь, нужно тебе такое дорогое удовольствие? - и повернулся  к  Аньке:  -
Кроме водки, есть что?
   - Нет, - отрезала та. - Пусть  пьет,  что  налили.  А  не  нравится,  так
скатертью дорога.
   - Да уймись ты, - влез Пашка. - До чего вы бабы склочный народ. А  ты  не
хочешь водки, так съешь салат.
   Я так и сделала.
   Уделав бутылку, мужики разговорились с хозяйкой, я молча пила чай.  Анька
перебралась к Димке на колени, Пашка  с  тоской  поглядывал  на  меня,  а  я
презрительно улыбалась.
   - Порядочная очень? - неожиданно рассвирепела Анька. - Не  нравится  тебе
наша компания?
   - Я вроде бы не высказываюсь, - улыбнулась я.
   - Значит, так, Бес, спальня у меня одна, со своей девкой будешь  спать  в
кухне. Я тебя люблю, но эта стерва мне не нравится.
   Стерву я пропустила мимо ушей, продолжая улыбаться.
   - У тебя две комнаты, а со склоками повремените, - ответил Пашка.  -  Нам
сейчас не до ваших глупых  разборок.  Посерьезней  дела  есть.  Что  просил,
узнала?
   - Конечно. - Анька с Димкиных  коленей  перебралась  обратно  на  стул  и
заговорила серьезно, умышленно меня игнорируя: - Значит, так.  Мент  ваш  за
границу намылился, а вот в отпуск не собирался.  Путевку,  кстати,  в  нашем
турбюро заказывал, хотел отправиться в Германию, но в  прошлый  четверг  все
переиграл.
   - Насчет отпуска точно? - спросил Пашка.
   - Ну... я Ольге звонила, она в отделе кадров проверила, по графику в  мае
гулял, кто ж его сейчас отпустит?
   - Умница.
   - Это еще не все. Я на  всякий  случай  девчонок  поспрашивала,  кажется,
обнаружила любопытные вещи. Еще один тип путевку заказывал, тоже на четверг,
и тоже в Германию,  правда,  маршрут  другой.  Ларионов  Сергей  Викторович.
Такой, говорят, красавчик, всех девок в бюро очаровал, и тоже  путевочка  не
понадобилась.
   - Как ты додумалась расспросить про него? - удивился Димка.
   - Додумалась и попала в точку. Как видите, один брат  хотел  свинтить  за
границу, и второй тоже, правда, отдельно от первого и под чужой фамилией:
   - Да, - то ли обрадовался, то ли опечалился Пашка. -  Выходит,  красавчик
Серега доверился братишке, а тому так приглянулась идея,  что  он  решил  ее
осуществить лично, правда, на свой лад... Анна, тебе цены нет. Давай  выпьем
за это. Завтра вызнаем, кого мент в квартире прячет, возьмем за  жабры  -  и
бабки наши.
   - А как же Мальчик? - ахнула я.
   - А Мальчик получит, что хотел: убийцу курьера.
   - Но тот ведь расскажет, что вы у него ценности изъяли...
   - Это вряд ли, - крякнул Димка и выпил водочки.
   Я заерзала, а они еще выпили и  через  час  так  развеселились,  что  мне
буквально стало худо. Анька с Димкой вели себя совершенно неприлично, а  про
Пашку и говорить нечего. Он не хотел  оставить  в  покое  мои  коленки,  лез
целоваться и говорил вслух вещи, от которых я краснела и не знала, куда деть
глаза. Остальным это казалось вполне естественным,  так  сказать,  в  рамках
застолья,  а  я  уже  всерьез  собиралась  въехать  Пашке  по  физиономии  и
удалиться.
   Точно угадав мои мысли, он поднялся, подхватил меня на руки и пропыхтел с
дурацким смешком:
   - Димка, хватай свою и разбегаемся до утра.
   "Разбежались" мы недалеко, хоть Анька и грозилась кухней, но устроила нас
в спальне. Я было собралась прочитать Пашке лекцию о  недопустимости  такого
вольного поведения, но минут через пять  махнула  рукой  и  на  него,  и  на
поведение.
   - В нашем расследовании наступает критический момент, - заявил он. -  Что
сейчас самое важное?
   - Скрепить союз, - вздохнула я.
   В квартире  стояла  тишина,  я  полежала  немного  с  открытыми  глазами,
посмотрела на Пашку, тот спал, сунув голову под подушку, но и во  сне  вроде
бы ухмылялся. Я надела его рубашку и осторожно вышла. Дверь в  комнату,  где
вчера был пир горой, настежь открыта. Стол  убрали,  Анька  с  Димкой  спали
обнявшись, нагишом и без одеяла, оно валялось на полу.
   Поразившись  человеческой  невоспитанности,  я   прошмыгнула   в   кухню,
тщательно закрыла дверь и поставила на плиту чайник.  Нашла  кофе  и  сахар.
Чайник был большой и закипать  никак  не  хотел.  Поэтому  я  отправилась  в
ванную, привела себя в порядок,  с  удовольствием  посмотрела  в  зеркало  и
злорадно подумала о хозяйке: "Чертова крашеная стерва", потом вспомнила  про
чайник и вернулась в кухню. Крашеная стерва сидела около окна и курила.
   - Доброе утро, - сказала я. - Извините, что я здесь хозяйничаю...
   - Чего ты выпендриваешься? - презрительно спросила Анька. - Вижу я  тебя,
как облупленную. Фу-ты, нуты, а в Пашку вцепилась, точно клещ.
   - Не твое дело, - ответила я.
   - Как же, не мое... Я Пашку с десяти лет  знаю.  Он  мне  все  равно  что
брат...
   - Я и понятия не имела, что на братьев так пялят глаза.
   - Я пялю? - ахнула Анька. - Ах ты, шлюха бессовестная... намордник  купи,
строит из себя недотрогу, а орала всю ночь, точно  ее  режут...  Ох,  как  я
таких ненавижу.
   - Я не знала, что вы подслушиваете, надеялась, что  нашли  себе  дело  по
душе и вам не до нас. Но если востроглазый друг тебя не осчастливил, так это
ваши проблемы.
   - Ах ты, стерва! - взвизгнула Анька. - Ты что ж хочешь сказать,  что  мой
мужик хуже твоего?
   - Не хочу, - разулыбалась я. - Не имею возможности сравнить, так  как  по
нравственным причинам (если вы  такого  слова  не  слышали,  так  я  попозже
растолкую), так вот, я всегда имею дело только с одним мужчиной.
   - Да? - подбоченясь, поинтересовалась Анька. - Ты, значит, порядочная,  а
я шлюха? Да я тебе сейчас глаза выцарапаю, дрянь ты эдакая.
   - Не советую, как бы тебе после этого самой не начать смотреть  в  разные
стороны.
   Анька сделала шаг, я два - и мы дружно завизжали.
   Через минуту в кухню  влетели  ополоумевшие  мужики.  Димка  в  кружевных
трусах, надо полагать, в Анькиных, впопыхах натянутых задом  наперед,  Пашка
вовсе без трусов, но зато в одной штанине, вторая волочилась сзади.
   - ‚-мое, - сказал Димка и кинулся нас разнимать.
   Анька двинула ему кулаком в нос под горячую руку, он взвыл и рассвирепел.
   Пашка заржал, разглядев, во что оделся дружок, быстренько натянул штаны и
кинулся Димке на помощь.
   - Щас башки поотшибаю! - рявкнул Востроглазый и влепил Аньке затрещину.
   Та охнула, заревела и плюхнулась на стул. Мерзавец Пашка ухватил меня  за
шиворот и отвесил пинка.
   - Быстро по разным углам.
   Анька ревела очень жалобно, и мужики ей сочувствовали, а  я  заревела  от
обиды.
   - Вы чего, полоумные? - метался по кухне Пашка, пока Димка, красный,  как
рак, кинулся переодеваться. - Весь  подъезд  на  ноги  подняли,  дуры,  мать
вашу... Чего не поделили?
   - Эта гадина сказала, что я общая, - проревела Анька. -  Что  я  с  тобой
сплю.
   - Отродясь такого не было, - торжественно заявил Пашка, приложив  руку  к
груди. - Она-то дура, к тому же ревнивая, а ты чего в драку кинулась?
   - Так ведь обидно, Паша, - промычала Анька.
   - Она первая начала, - еще громче заревела я.
   Пашка взглянул на меня и присвистнул:
   - Мама моя...
   А я испугалась:
   - Что? - И метнулась к зеркалу. Под левым глазом красовался синяк. Тут  я
заревела по-настоящему. - Негодяйка... ах, какая  негодяйка!  О  господи,  я
сейчас умру...
   Вернувшийся Димка кинулся к Аньке.
   - Убить тебя, что ли?
   - Да... убить... посмотри, как она меня разуделала.  -  Анька  убрала  от
лица руки: мой маникюр не подвел. - Как я теперь на  работу  пойду?  Я  что,
шлюха какая, с расцарапанной физиономией ходить?.. Пашка, убирай свою стерву
отсюда, пока я ее не покалечила.
   Димка ухватил за плечи Аньку, сдерживая ее боевой дух, а я повернулась  к
Пашке и рявкнула:
   - Все ты, мерзавец! Развел гарем, бабник проклятый.
   -  Ты  слышишь,  что  она  болтает?  -  испугалась  Анька,  прижимаясь  к
возлюбленному, Пашка хотел что-то сказать, но я прорычала:
   - Не смей меня перебивать! - и кое-что прибавила, буквально в  пяти-шести
предложениях. Анька осела на стул и открыла  рот,  Димка  попытался  собрать
глаза в пучок, плюнул и распустил их в разные стороны, Пашка жалобно  икнул,
а когда я закончила, заявил:
   - Я все понял, честно. Шаг вправо, шаг влево приравнивается к  побегу  со
всеми вытекающими последствиями. Мне ведь когда ласково-то скажут,  я  сразу
вникаю. Вот как сейчас.
   - Шут гороховый и мерзавец, - отрезала я и пошла в комнату: - Посмей  еще
раз ко мне подойти.
   Анька немного поскулила и стала по телефону отпрашиваться с работы. Пашка
оделся, с гнусной ухмылкой поглядывая на меня, потом встал в дверях и громко
возвестил:
   - Леди, сидеть тихо. Военные действия без сигнала не затевать,  из  своих
комнат не выходить.
   - Устроите свару, вернусь и обоим надаю по шеям, - присовокупил Димка.
   - Обеим, - машинально поправила я.
   -  Шибко  грамотная,  да?  -   съязвил   Востроглазый.   Я   презрительно
отвернулась. - В общем, я предупредил. Разбираться, кто там чего  начал,  не
буду, всыплю обоим или обеим, так что вы на свои задницы неделю не сядете.
   - Точно, - кивнул Пашка, и они наконец-то удалились.
   Я еще раз посмотрела на себя  в  зеркало,  поплакала,  убрала  постель  и
прилегла поверх одеяла в полном отчаянии. Как коротать день, в ум не шло: ни
книг, ни телевизора, чужая квартира, хозяйка  чокнутая,  да  еще  синяк  под
глазом. У меня  никогда  синяков  не  водилось,  и  вот  пожалуйста.  Стоило
связаться с каким-то придурком...
   Я вытерла слезы, шмыгнула носом и попыталась сосредоточиться на  Пашкиных
положительных качествах. Их было немного, но они перевешивали все остальные.
"Не зря мне нравились  блондины,  -  кому-то  пожаловалась  я.  -  Пашка  не
блондин, и вот... Хотя он не брюнет и  даже  не  шатен,  и  вообще  какой-то
серо-буро-малиновый. Впрочем, с блондинами тоже одна морока,  один  оказался
жуликом, а второй и того хуже. Ну их, в самом деле!"
   Дверь спальни приоткрылась, на пороге, скрестив  на  груди  руки,  стояла
Анька. Она кашлянула и спросила:
   - Ты знаешь, зачем они мента ищут? Что там за сокровища?
   - У Димки спроси, - не глядя на нее, ответила я.
   - Скажет он, как же... любит голову морочить всякими секретами.
   - Мне Пашка говорить не велел. Грозился голову оторвать.
   - Откуда он узнает? Я же болтать не стану... Чего в той машине было?
   - Алмазы, - ответила я.
   - Да ну... Честно?
   Анька прошла и плюхнулась на кровать.
   - Чего я тебе врать буду? - обиделась я. - Точно алмазы, сама слышала...
   В последующие три часа мы выпили два  чайника  чая,  полбутылки  мартини,
съели весь салат, попытались избавить меня от синяка, а Аньку от  царапин  и
успели стать закадычными подругами.
   Вечером, когда Пашка с Димкой  вернулись,  мы  сидели  в  ванне,  брызгая
мыльной пеной, сравнивали впечатления  от  проведенной  ночи  и  достоинства
мужчин. Вошедший в ванную Пашка, выкатил глаза, повращал ими немного,  после
чего стрелой вылетел вон, потому что мы визжали и брызгались.
   - Дима, ты в бабах что-нибудь понимаешь? - ошалело вопросил он.
   - А чего в них понимать? Дуры и есть дуры.
   Мы с Аней приготовили на скорую руку ужин,  весело  порхали  по  кухне  и
обращались друг к другу исключительно "Анюта" и "Танюша". Мужики  хмурились,
смотрели настороженно, точно ожидали подвоха. В конце концов все  устроились
за столом, и я спросила:
   - В квартире был?
   - Был, - кивнул Пашка.
   - Ну и что?
   - Позвонил, как звонил мент, дверь открыл парень, ростом с  меня,  волосы
светлые, глаза голубые,  подбородок  с  ямочкой.  Красавчик.  Такому  только
"Жиллетт" рекламировать или туалетную воду. Ну, он  малость  удивился,  а  я
наплел про дымоход. В квартиру он меня не пустил, сказал, что зашел в гости,
хозяйка в магазине, пускать никого не велено. Я выдал несколько слов и пошел
к соседям. Паренек наблюдал и беспокоился.
   - Как, говоришь, он выглядит? - растерялась я.
   Пашка повторил, потом замер на мгновение, открыв рот, и добавил:
   - ‚-мое!
   - Чего? - нахмурился Димка.
   - Это же Сережа, - развела я руками. - Тот, которого убили в лесу.
   - Как так убили, если он жив-здоров? - удивился Димка.
   - Откуда мне знать?
   - Слушай, может, у мента еще брат есть? - выдал он свежую идею.
   - Не чуди, - отмахнулся  Пашка,  сосредоточенно  глядя  на  пустую  стену
напротив. - Ну-ка, детка, расскажи  еще  раз,  как  пристрелили  ментовского
брата.
   Слегка нервничая, я рассказала.
   Пашке этого показалось мало, и он решил разыграть сцену в  лицах.  Стулья
изображали кусты, я - саму себя, Димка -  Мишу,  а  Анюта  -  Сережу.  Пашка
никого не изображал, стоял рядом со мной, наблюдал и хмурился.
   - Долго еще дурака валять прикажешь? - не выдержал Димка.
   - Класс, - заявил Пашка, а мы переглянулись, раздумывая, к чему он это: к
убийству или к  нашим  актерским  способностям.  -  Классную  аферу  затеяли
мужики, - наконец-то выговорил Пашка, сел  на  стул  и  стал  хохотать,  как
сумасшедший, а мы начали злиться.
   - Павлик, я тебя умоляю, - сурово заявил Димка. -  Перестань  вести  себя
как придурок и объясни, что за афера  и  почему  мертвый  брат  мента  вдруг
ожил?
   - Да он и не умирал, -  хохотнул  Пашка.  -  Мужики  спектакль  разыграли
исключительно для нее, -  ткнул  он  в  меня  пальцем.  -  Лапочка  услышала
выстрел,  увидела,  как  парень  упал.  Так?  Только  кто  сказал,  что  его
застрелили?
   Димка в очередной раз попробовал собрать глаза  в  пучок,  Анька  сидела,
открыв рот, и вроде бы не дышала, а я так просто  махнула  рукой,  решив  не
ломать  голову  и  дождаться,  когда  Пашке  надоест  хохотать  и  он   нам,
бестолковым, все объяснит.
   - Павлик, - прекратив мучить свои глаза, попросил Димка. -  Я  мало  спал
ночью, я много бегал днем, и  я  туго  соображаю  под  вечер.  Будь  другом,
объясни, что ты имеешь в виду.
   Пашка перестал смеяться, вздохнул,  потом  покрутил  головушкой  и  начал
вправлять нам мозги:
   - Слушайте, слабоумные, и учитесь у гениев, это я не себя имею в виду,  а
подлюгу мента или его брата, не знаю, кому первому  в  голову  пришла  такая
потрясная идея. Серега перевозил алмазы, тихо, мирно и без  особых  проблем.
Едет себе паренек с небольшим пакетиком, спрятанным где-то в машине. Однажды
ему надоело ездить просто  так,  и  он  мудро  рассудил,  что  алмазы  могут
пригодиться ему самому. Однако  просто  украсть  -  значит  лишиться  глупой
головы. Мальчик - мужик серьезный, таких шуток не потерпит, достанет  из-под
земли. Чтобы Мальчик землю не рыл, Сереге лучше всего умереть. Но и  умереть
надо так,  чтобы  смерть  не  вызывала  сомнений.  Вот  так  и  явился  миру
гениальный замысел. Серега знакомится в казино с ребятами,  они  на  мели  и
чужаки в этом городе, предлагает им войти в долю, и те  соглашаются.  Серега
едет из Нижнего, "Тойота" с братцем и  ребятами  пристраивается  следом,  им
позарез нужен свидетель. Тогда Серега подбирает на дороге вот  эту  деточку,
везет ее на лесную полянку, выводит погулять,  а  когда  деточка  отошла  на
приличное расстояние, появляется "Тойота", Серега кричит: "Таня, беги!" -  и
перед Таней разыгрывают спектакль. После чего, немного погоняв ее по лесу  и
напугав как следует, отправляются восвояси  на  двух  машинах.  Девочка,  по
замыслу, должна броситься в милицию. Начнется следствие, в  газете  появится
статья "Убийство на дороге" с душераздирающими подробностями,  вышедшими  из
уст счастливо спасшейся от убийц красавицы, а  Мальчик  останется  с  носом.
Серега погиб, машина исчезла, а убийц искать - замучаешься: ребяток  к  тому
моменту уже пристрелили, а на мента, да еще  брата  его  убиенного,  кто  же
подумает. Он ведь честный и герой. Гениально. Одно плохо: гении не учли, кто
им попался  на  дороге.  -  В  этом  месте  все  посмотрели  на  меня,  а  я
насторожилась. - Хочешь, чтобы жизнь пошла кувырком, посади ее в  машину,  -
вздохнул Пашка. - Это я по себе знаю. Деточка в милицию  позвонила,  но  имя
свое не назвала и сама  к  ментам  не  пошла.  Братьям  пришлось  составлять
Мальчику письмо. Потом выяснилось, что в тот день пропала еще и ее  подруга,
и все так перепуталось, что теперь сам черт не разберет...
   Тут я решила вмешаться:
   - Может, план гениальный, но, если все обстояло  так,  как  ты  говоришь,
непонятно, чего они здесь мыкаются, алмазы ведь  у  них,  и  им  давно  пора
отдохнуть за границей, турпутевки они уже заказали.
   - Думаю, младший брат  малость  перемудрил,  -  усмехнулся  Пашка.  -  Не
захотел делиться. Для этого ему и понадобилась твоя подруга. Он думал отдать
ей алмазы, разыграть спектакль с убийством и оставить мента  в  дураках.  Но
твоя Алька отказалась,  чем  очень  огорчила  Серегу.  Ехал  он  по  дороге,
присматривал свидетеля своей будущей гибели и вдруг -  неожиданная  радость:
машина любовницы на обочине. Как свидетель ты сойдешь не хуже любой  другой,
но главное - машина. Алмазы можно спрятать в ней, никого не посвящая в  свою
тайну. Потом по старой памяти зайти к подружке  и  прихватить  алмазики.  Но
подлый  мент,  заподозрив  неладное,  убил  Альку,  и  все  у  Сереги  пошло
наперекосяк. Машина со стоянки возле офиса исчезла,  а  появившись  на  свет
Божий  снова,  была  уже  без  начинки.  Серега  покаялся,  братья  отложили
турпоездку и соединили усилия в поисках алмазов.  То  есть  Серега  сидит  в
квартире и боится нос высунуть, а мент своим носом роет землю.
   - Очень увлекательно, - согласился Димка. - У меня вопрос: где цацки?
   - А они, друг Димка, у того, кто взял машину со стоянки.
   Востроглазый длинно свистнул:
   - Так как мы его найдем? Это ж мог быть кто  угодно,  ее  попросту  могли
угнать.
   - Могли, - кивнул Пашка. - Тогда мы их точно никогда не найдем. Свистнули
ребята крутую тачку, сунулись по какой-то надобности (прошу  учесть,  Серега
мог спрятать алмазы только в салоне, на худой конец в багажнике, ведь  тачка
была  на  станции  техобслуживания),  так  вот,  случайно  обнаружив  щедрый
подарок, угонщики пристроили "Ауди" на стоянку, а сами ударились в бега.
   - Паша, угонщик тачку на стоянке не поставит. Он ее  в  лесу  бросит  или
прямо на улице.
   - Интересная мысль и какое-то томление в душе рождает, но  сейчас  не  об
этом. Я твердо уверен: "Ауди" взял убийца Танькиной подруги, чтобы  запутать
следствие, ведь трупа нет и совершенно  неясно,  когда  исчезла  подруга:  в
среду или в четверг, ждать от Самохина, что он кинется  в  ментовку  -  дело
пустое...
   - Павлик, - укоризненно сказал Димка. - Ты сам только  сейчас  утверждал,
что эту подругу убил мент.
   Пашка почесал стриженую голову и заявил:
   - Над этим еще надо подумать. Но все равно шанс есть, потому что ты прав:
не стали бы угонщики  после  того,  как  нашли  алмазы,  отгонять  тачку  на
стоянку.
   - Ты, конечно, мой друг, и  я  тебя  очень  уважаю,  но  давай  не  будем
разбрасываться. На нас, то есть на тебя, имеют зуб Кочан и  Мальчик.  Против
таких фигур мы не попрем, значит, в первую голову надо решать эту  проблему.
Мальчик хочет поиметь убийцу Сереги, давай подсунем ему убийцу. А  уж  потом
начнем ломать голову  над  твоим  кроссвордом.  Короче,  Паша,  сдаем  мента
Мальчику, не то лишимся своих голов.
   Пашка еще раз почесался и согласно кивнул.
   Первую половину ночи мы скрепляли союз, а вторую я  размышляла.  Часам  к
пяти утра  в  голове  мелькнула  мысль:  а  почему,  собственно,  мы  упорно
связываем два убийства, то есть не два убийства,  а  инсценировку  Серегиной
смерти и самую настоящую гибель Альки? А если допустить,  что  они  никакого
отношения друг к другу не имеют?  Тогда  убийца  вовсе  не  мент,  а  кто-то
другой, и исчезновение "Ауди" со стоянки становится действительно  логичным.
Труп с дачи вывезли,