медленного и ясного ответа, и даже вся его напряженная  поза  выражала
ожидание.
   -  Этот  человек  называл  меня  по  имени,  -  повторил   совершенно
ошарашенный Джефф.
   - Врут они все, - быстро проговорил Сай. - Пытаются запутать нас. Это
они пытаются втереть нам очки.
   - Они не стали бы делать этого по полицейскому радио. Они ведь  и  не
догадываются, что мы можем их слушать!
   - Нет, просто они хотят любой ценой добраться до нас, поэтому и  идут
на такие дешевые трюки. И не думайте, что сам Кинг не принимает  в  этом
участия - это очень хитрый подонок!
   - И как же это мы умудрились схватить не  того  мальчишку?  -  проныл
Эдди.
   - Он и есть тот самый мальчишка!
   - А если это не так? - спокойно возразила Кэти. -  Тогда  получается,
что все это вы  проделали  зря.  И  мы  все  влипли  по  уши  совершенно
напрасно.
   Эдди поглядел на жену, а потом перевел взгляд на Сая.
   - Ты  что...  неужто  ты  веришь  тому,  что  плетут  полицейские?  -
проговорил он. - Кэти, ты не должна верить им!
   - А кому я должна верить? Саю?
   - А почему бы и нет? - сказал  Сай.  -  А  я  говорю  вам,  что  этот
мальчишка и есть Бобби Кинг. Что вы на это скажете?
   - Я? - удивленно проговорил Джефф. - Нет, я - не Бобби.
   - Если ты еще хоть раз вякнешь...
   - Дай же ему договорить, - сказала Кэти. - Как тебя зовут, сынок?
   - Джефф.
   - Он врет! - выкрикнул Сай.
   - Не вру! - крикнул в ответ Джефф. Щеки его пылали, глаза горели,  он
глянул на Сая и добавил. - А ты мне совсем  не  нравишься,  если  хочешь
знать. И я сейчас же ухожу домой.
   Он направился к двери. Сай тут же ухватил его за руку и  рванул  так,
что чуть было не опрокинул его. Он стоял сейчас вплотную к мальчику и на
лице  его  ничего  не  осталось  от  прежнего  фальшивого  добродушия  и
улыбочек. Лишенным всяких эмоций голосом он принялся допытываться.
   - Как тебя зовут? Как тебя по-настоящему зовут?
 
Глава 6 
 
   Въезд во владения Кинга обозначали две каменные колонны, на каждой из
которых висело по  узорчатому  фонарю  из  кованого  железа  с  матовыми
стеклами. Колонны эти стояли примерно в трех  футах  от  частной  дороги
Смоук-Райз, что проходила мимо резиденции, представляя собой нечто вроде
артерии, соединяющей Смоук-Райз со всем остальным миром. Между колоннами
по обе стороны  посыпанной  гравием  дороги  тянулись  полосы  тщательно
ухоженного газона, который даже  сейчас,  в  октябре,  красочно  оттенял
несколько привядшей зеленью серую полосу дороги.
   Дорога эта обычно бывала пустой, а особенно ночами,  подобными  этой,
когда октябрь уж слишком всерьез воспринимал свои функции провозвестника
приближающейся морозной зимы. Холодный ветер дул с реки,  загоняя  всех,
кроме бродячих собак,  англичан  и  полицейских  в  хорошо  отапливаемые
помещения в поисках укрытия. Мотивы, которыми руководствовались при этом
представители вышеупомянутых трех категорий, несколько  отличались  друг
от друга.  Если  собаки  оставались  снаружи  просто  по  причине  своей
бездомности,  то  англичане  делали  это  из  спортивного  интереса,   а
полицейские - в силу своих служебных обязанностей. В эту ночь  здесь  не
было ни одного полицейского, который не предпочел бы в настоящий  момент
находиться дома, наедине с хорошей книжкой, с  хорошей  женщиной  или  с
доброй бутылкой виски. Не было даже и такого  полицейского,  который  не
предпочел бы пребыванию  на  этой  дороге  общество  пусть  даже  плохой
книжки, бутылки  дрянного  виски  или,  хоть  это  звучит  и  достаточно
непатриотично, - общество совсем не хорошей женщины.
   Однако в эту ночь на этой дороге не было вообще никаких женщин  -  ни
хороших, ни плохих.
   Здесь  находились   исключительно   мужчины,   а   мужчины,   целиком
погруженные  в  свою  работу,   почти   никогда   не   бывают   особенно
компанейскими, пусть даже и в хорошую погоду.
   - За всю свою жизнь я не видел такого  холодного  октября,  -  сказал
детектив Энди Паркер. - Я всю жизнь прожил  в  этом  городе,  но  такого
холода просто припомнить не  могу.  В  такую,  скажу  я  тебе,  ночь  им
следовало  бы  платить  нам  за  дополнительный  риск.  Сегодня  ведь  и
замерзнуть тут недолго.
   Детектив Коттон  Хейз  только  молча  кивнул  в  ответ.  Пальцы  его,
сжимающие металлический корпус ручного фонаря, совершенно одеревенели от
холода, несмотря на кожаные на меху перчатки. Он удерживал круг света на
полоске травы между колонной и шоссе,  сосредоточив  на  этом  все  свое
внимание.  Технический  сотрудник  лаборатории  Питер  Крониг,  сидевший
сейчас на корточках у его ног, был как раз тем парнем, с которым у Хейза
не так давно получилась небольшая оплошность. Он даже  сейчас  никак  не
мог решить про себя, хорошо это или плохо, что ему приходится  в  данный
момент помогать Кронигу, который что-то разыскивает в промерзшей  траве,
излазив ее всю на коленях. В тот прошлый раз он довольно-таки  резко  и,
пожалуй, зря спустил собак на Кронига и теперь, столкнувшись с  ним  так
тесно по работе, испытывал некоторую  неловкость  от  такого  соседства.
Конечно же, Хейз совсем немного проработал в 87-м участке, когда  судьба
впервые свела его с Кронигом. И как каждый новичок, Хейз хотел выставить
себя в самом лучшем виде перед остальными ребятами. И вот в  присутствии
Стива Кареллы, которого он про себя определил, как лучшего  полицейского
во всем участке, Хейз стал проезжаться насчет Кронига,  причем  прямо  в
полицейской лаборатории. А потом Карелла задал ему изрядную головомойку,
очень вежливо, правда, как это он всегда делает, в результате чего  Хейз
усвоил для себя весьма ценный урок -  никогда  не  портить  отношений  с
сотрудниками лаборатории. Он  твердо  заучил  этот  урок.  И  урок  этот
заставлял его придавать такое большое значение тому, что он теперь снова
работает с Кронигом.
   - Передвинь слегка свет, - сказал Крониг. - Посвети чуть левее.
   И Хейз с готовностью посветил левее.
   - И они будут говорить, что сейчас  восемь  -  десять  градусов  ниже
нуля, - сказал Паркер. - Нет, вы представляете  себе?  Да  сейчас  стоит
такой  морозище,  что   дышать   невозможно,   а   они   себе   твердят:
"восемь-десять". Я сам по радио слышал. Ну и  холодина!  А  тебе,  Хейз,
разве не холодно?
   - Холодно, - ответил Хейз.
   - А что ты все время в молчанку играешь?
   - Нет, я разговариваю, - сказал Хейз.
   Ему неприятно было оправдываться перед Энди Паркером. Он  не  слишком
хорошо его пока знал, потому что впервые вышел с ним вместе по  срочному
вызову, но, судя по тому, что он о нем  слышал  и  что  сам  наблюдал  в
дежурном помещении, он уже понял, что от Паркера лучше  всего  держаться
подальше. Но вместе с тем ему не хотелось повторения той ошибки, которую
он совершил недавно, так глупо попав впросак с  Кронигом.  Он  вовсе  не
хотел наживать себе врагов там, где следовало бы приобретать друзей.
   - Да у меня от этого холода просто зубы свело, будто они посмерзались
друг с другом, - сказал он, полагая, что такой ответ  несколько  смягчит
Паркера.
   Паркер понимающе кивнул. Это был  крупный  мужчина,  почти  такой  же
высокий, как сам Хейз, рост которого был шесть футов  и  два  дюйма.  Но
если у Хейза глаза были голубого цвета, а волосы рыжие  (за  исключением
седой пряди над левым виском), то Паркер производил впечатление  брюнета
- он был черноволосый, кареглазый и с вечной  темной  щетиной  на  лице.
Честно говоря, несмотря на некоторые общие черты, люди эти абсолютно  не
походили друг на друга. И самое главное - Хейз только начинал  постигать
хитрости и тонкости полицейского дела, а Паркер уже прошел на этом  пути
и огонь, и воду.
   - Эй, Крониг, - сказал он, - какого черта  ты  там  копаешься?  Ищешь
спрятанное сокровище? Неужто нам  нечем  больше  заняться,  как  ползать
здесь раком по этой чертовой траве?
   - Заткнись,  Паркер,  -  отозвался  Крониг.  -  Ползать  здесь  раком
приходится пока что мне, а не вам, так что тебе лучше помалкивать. Ты же
пока что только и делаешь, что ноешь по поводу погоды.
   - А что - разве не стоит собачий холод? - сказал  Паркер.  -  В  тебе
случайно нет эскимосской крови? - Он промолчал, исчерпав набор острот. -
А эскимосы одалживают своих жен, ты слышал об этом?
   - Да, слышал, - сказал Крониг. - Давай еще вот здесь попробуем, Хейз.
Поди-ка сюда.
   Они передвинулись на несколько футов ближе к дому, тщательно  освещая
фонариком полоску травы.
   - Это правда, - сказал Паркер, - и неважно, слышал  ты  об  этом  или
нет. Когда один  эскимос  приходит  в  гости  к  другому  эскимосу,  тот
одалживает ему свою жену на ночь. Чтобы тот не замерз. - Паркер  покачал
головой. - А нас еще называют цивилизованными людьми.  Вот  ты,  Крониг,
одолжил бы ты мне на ночь свою жену?
   - Я не одолжил бы тебе и десятицентовика на  чашку  кофе,  -  ответил
Крониг. - Посвети-ка сюда, Хейз. Здесь, кажется, что-то  есть,  -  и  он
остановился.
   - Я не спрашиваю у тебя десяти центов, я спросил у тебя насчет  жены,
- продолжал зубоскалить Паркер, ухмыляясь в  темноте.  -  Видел  бы  ты,
Хейз, жену этого парня.  Настоящая  кинозвезда.  Разве  я  не  прав,  а,
Крониг?
   - Отстань, - сказал Крониг. - Нет,  ничего  здесь  нет,  Хейз.  Давай
пройдем еще немножко дальше.
   - А что вы ищете? - спросил Хейз, стараясь, чтобы  голос  его  звучал
как можно вежливее.
   Крониг остановился и пристально поглядел на Хейза,  изо  рта  у  него
вырывалось на морозе небольшое облачко пара.
   - Следы от ног, оттиски покрышек автомобиля, клочки  одежды,  горелые
спички  и  любую  подобную  мелочь,  которая  могла  бы  нам  дать  хоть
какой-нибудь след.
   - Видите ли, - по-прежнему очень вежливо  проговорил  Хейз,  -  я  не
хотел бы, чтобы у вас создалось впечатление, будто я умничаю. Я понимаю,
что вы отличный специалист в своем деле и наверно мне  не  следовало  бы
давать вам советы.
   - Да-а? - протянул Крониг  с  подозрением  приглядываясь  к  нему.  -
Что-то при нашей прошлой встрече я не заметил, чтобы вы имели склонность
воздерживаться от советов, как не заметил я и того, что вы считаете меня
крупным спецом. Помнится, вы проявили  тогда  весьма  обширные,  хотя  и
неверные познания в баллистике, кажется так? Речь тогда шла, по-моему, о
деле Анни Бун?
   - Совершенно верно, - сказал Хейз.
   - Ага, а теперь вы  вдруг  застеснялись,  так?  Стыдливая  мимоза  из
Восемьдесят седьмого участка.
   - Я совсем не хотел ссориться с вами, - сказал Хейз. - А в тот раз  я
вел себя как круглый идиот.
   - Да-а? - удивленно протянул Крониг. Он снова внимательно пригляделся
к Хейзу и только после этого спросил:
   - Так  что  же  вы  хотели  предложить?  Я  ведь  далеко  не  Господь
всеведущий.
   - Я тоже. Но вот я думаю, стал  бы  похититель  ставить  свою  машину
прямо здесь и имело ли ему смысл прямо  здесь  устраивать  засаду?  Ведь
днем его здесь отовсюду было бы  видно.  Мы  же  стоим  сейчас  у  самой
дороги, разве не так?
   - Да, пожалуй, он ее здесь не ставил бы. А где он мог  ее  поставить,
по-вашему?
   - Там немного выше есть такой поворот. Это метрах в пятистах от  этих
колонн. Там есть такой небольшой съезд на грунтовую дорогу. Стоило бы  и
там посмотреть.
   - Что ж, давайте посмотрим и там, - сказал Крониг.
   - Самая настоящая кинозвезда, - твердил Паркер. - Жена у этого парня.
Такие буфера, как у нее, только на голубом экране  и  увидишь.  Господи,
нормальный человек в них просто утонуть мог бы.  Тут  можно  спрятать  и
нос, и рот, и всю голову целиком, если только...
   - Заткнись же,  наконец,  Паркер!  -  сказал  Крониг.  -  И  если  не
возражаешь, то давай вообще прекратим обсуждать достоинства  моей  жены.
Уж если с кем и говорить об этом, то только не с тобой!
   - Что это с тобой? - спросил Паркер. -  У  тебя  что  -  нервы  не  в
порядке?
   - Вот именно, и вообще я очень нервный.
   - А еще говорят, что эскимосы - примитивный народ, - сказал Паркер. -
Подумать только!
   Они молча побрели по усыпанной гравием дороге. Холодная ночь казалась
вылитой  из  хрусталя  -  острая,  чистая,   хрупкая.   Подобно   тяжело
нагруженным лошадям, они, мерно ступая, двигались к развороту,  оставляя
в воздухе за собой облачки морозного пара...
   - Здесь? - спросил Крониг.
   - Да, - сказал Хейз. - Я заметил его, когда мы проезжали на машине  к
дому.
   - Собственно, это не совсем  разворот,  хотя  здесь,  по-видимому,  и
разворачивались, - он покачал головой. - Во всяком случае, при прокладке
дороги поворот  здесь  явно  не  был  предусмотрен.  Я  так  думаю,  что
кто-нибудь развернулся здесь чисто  случайно  разок-другой,  а  потом  и
стали им пользоваться. Видите, кусты довольно здорово примяты?
   - Ага, - сказал Хейз. - Но здесь все-таки можно было поставить машину
и ожидать, вы так не думаете?
   - Нет, конечно же, они  могли  так  сделать.  Давайте-ка  посветим  и
здесь.
   Хейз включил фонарик.
   - Промерзшее болото, - с отвращением проговорил Паркер. -  Похоже  на
Италию во время войны. Более пятнадцати лет прошло  с  тех  пор,  а  мне
кажется, что я по-прежнему сижу, увязнув по самую задницу  в  промерзшее
болото.
   - Есть какие-нибудь отпечатки? - спросил Хейз.
   - Если есть что-нибудь такое, что я ненавижу по-настоящему, -  сказал
Паркер, - так это месить ногами грязь. Целыми днями ты бредешь  по  этой
грязи, а потом тебе предстоит еще и на ночлег в ней укладываться.  Целую
ночь ворочаешься с боку на бок, а с  утра  пораньше  -  опять  шагай  по
грязище. А холод? Стоит только притронуться к стволу  своей  собственной
винтовки и рука сразу прилипает к нему, вот какой холод стоял там.
   - Нужно было тебе в таком случае подаваться на флот, -  сухо  заметил
Крониг. - Кажется, здесь, что-то есть, Хейз.
   - А что это?
   - След от пробуксовавшей покрышки. Кто-то удирал  отсюда  в  страшной
спешке.
   - Похоже на это, - сказал Хейз, опускаясь на колени рядом с Кронигом.
- А это может вам пригодиться?
   - След покрыт налетом льда, - задумчиво покачал головой  Крониг,  как
бы рассуждая сам с собой. - Ну что ж, посмотрим,  что  нам  удастся  тут
сделать.
   Он раскрыл свою черную сумку и Хейз направил луч фонаря внутрь, чтобы
удобнее было доставать нужные вещи.
   - Шеллак, - начал перечислять Крониг, - опрыскиватель,  тальк,  гипс,
вода, резиновая ванночка, ложка, пинцет.
   Вот теперь я могу приступить к делу. Но мне  предварительно  хотелось
бы решить один вопрос.
   - Какой вопрос? - спросил Хейз.
   - Опрыскивать ли шеллаком лед или сначала попытаться  избавиться  ото
льда, правда, так можно испортить отпечаток покрышки?
   - Да, это - вопрос, - сказал Хейз.
   - Но одного только ты, черт побери, никак не можешь сделать, - сказал
Паркер. - Ты не можешь сидеть  здесь  и  ждать,  пока  этот  чертов  лед
растает. Зима надвигается полным ходом.
   - Энди Паркер - великий оптимист, - сказал Крониг. - Слушай, а почему
бы тебе не пойти себе прогуляться куда-нибудь подальше?
   - Как раз это я и собираюсь сделать, - сказал Паркер. - Отправлюсь-ка
я в дом, где можно будет организовать чашечку горячего кофе  у  кухарки.
Знаешь, а буфера у нее ничуть не хуже, чем у твоей жены.
 
*** 
 
   Человек, присланный телефонной компанией, просверлил еще одну дыру  в
деревянной  обшивке  стены,  передал  дрель  Рейнольдсу   и   вынул   из
проделанного отверстия стружку. Присев, он наклонил голову к самому полу
и заглянул в отверстие,  словно  кошка,  выжидающая  появления  мыши  из
норки, а потом снова выпрямился во весь рост.
   - О'кей, - изрек он. - Теперь займемся  проводом.  -  И  он  двинулся
через комнату, проходя мимо  Кареллы,  который  в  это  время  сидел  на
телефоне.
   - Вам и волноваться нечего, мистер, - сказал представитель телефонной
компании Рейнольдсу. - Ну, сами посудите - как только  они  узнают,  что
взяли по ошибке вашего мальчика, им придется просто отпустить  его.  Что
им еще останется делать, так ведь?
   - Просто мне кажется, что к этому времени мы уже должны были бы  хоть
что-нибудь услышать от них, - сказал Рейнольдс.
   - Послушайте, только не начинайте зря нервничать, - сказал человек из
телефонной компании. - Стоит только разнервничаться  и  считай,  что  ты
проиграл бой, правильно я говорю?
   Тем временем Кареллу одолевали другие заботы.
   - Ну, какая  там,  к  черту,  может  быть  задержка?  Собираетесь  вы
соединить меня наконец с  транспортным  отделом  или  нет?  -  Он  молча
выслушал ответ. - В таком случае выплавь свинец из этой своей задницы  и
пошевеливайся. Здесь речь идет о похищении ребенка!
   - А у вас, мистер Кассиди, есть дети? - спросил Рейнольдс человека из
телефонной компании.
   - Целых четверо, - сказал Кассиди. - По парочке каждого пола.  Ничего
себе семейка, правда?
   - Это очень хорошо.
   - Я тут подумываю, может завести  бы  еще  одного,  здорово,  правда?
Пятерка - хорошая цифра. Сказал как-то об этом жене. -  Он  помолчал.  -
Она ответила, что четверка - тоже хорошая цифра.  -  Он  взял  свернутый
кольцом кабель и начал раскладывать его вдоль комнаты. - В наше время  с
женщинами всегда так. Знаете о чем я хочу сказать?
   - О чем?
   - В Китае женщины рожают своих детей прямо на рисовых полях, здорово,
правда? Они бросают в сторонку свой плуг, рожают себе без всякой  помощи
детей, а потом встают себе с земли, отряхиваются, и  как  ни  в  чем  не
бывало снова пашут себе на здоровье свой рис или  что  там  они  с  этим
рисом делают. Здорово, правда?
   - Ну, так сразу трудно сказать, - отозвался Рейнольдс. - А не знаете,
каков у них там уровень смертности?
   - Господи, да откуда мне  знать,  какой  там  уровень  смертности,  -
сказал  Кассиди.  Он  глубоко  задумался.  Потом  заговорил   снова.   -
Единственное, в чем я уверен, так это  в  том,  что  умирают  там  очень
немногие. - Он снова надолго замолк и лишь потом спросил:
   - Здорово, правда?
   - А если они его отпустили, - сказал Рейнольдс, -  то  неужели  никто
его так до сих пор и не увидел?
   - Мистер, я же сказал вам, что вы не должны  волноваться.  Вы  что  -
забыли? Вот и  перестаньте  волноваться.  Сейчас  с  ребенком  все  идет
отлично, слышите? Господи Боже мой, ведь это совсем не тот мальчик.  Так
что же они, по-вашему, могут сделать с ним, убьют его, что ли?
   - Давно пора, - говорил тем временем Карелла в телефонную  трубку.  -
Что у вас вообще там  происходит,  вы  что  -  в  очко  режетесь?  -  Он
промолчал, слушая ответ, а потом сказал. - Послушайте,  с  вами  говорит
Стив Карелла из Восемьдесят седьмого. Я сейчас нахожусь на Смоук-Райз по
делу о похищении ребенка. Мы считали... Что значит -  какого  похищения?
Где вы, наконец, работаете - в управлении полиции или  в  управлении  по
уборке мусора? Об этом говорят по всем радиостанциям города!
   - Если они просто отпустят его, и он окажется на улице,  -  размышлял
вслух мистер Рейнольдс, - он даже не будет знать,  куда  ему  идти.  Это
совсем не такой ребенок, который сам сможет найти дорогу домой.
   - Мистер Рейнольдс, уверяю вас, любой ребенок всегда  находит  дорогу
куда угодно, здорово, правда?
   - Во всяком случае, - говорил Карелла, - мы решили  проверить  список
угнанных  автомашин,  поскольку  могло  оказаться,   что   в   похищении
использовалась машина... - Он остановился. -  Что?  Послушайте,  мистер,
назовите-ка свое имя!.. Детектив Планье? О'кей. Детектив Планье,  я  уже
давно забыл все эти бородатые шуточки о похищениях, и  в  данный  момент
они не кажутся мне забавными.  Вы,  небось,  если  увидите  покойника  в
гробу, не можете удержаться, чтобы не отмочить  какую-нибудь  шутку  про
ящики, так что ли? Похищен восьмилетний ребенок, и нам нужен  сейчас  же
список угнанных машин. Если вы попробуете задержать его...  Что?..  Нет,
за последнюю неделю или десять дней... Что?  И  твоей  мамочке  тоже,  -
сказал Карелла. - Адрес звучит просто - Дуглас Кинг, Смоук-Райз. И  все.
Всего доброго детек