лого,  чуть  хамоватого  -
типичного топ-менеджера рекламного агентства.
      -  Слушай,  Дима, извини, а не пора ли тебе?  Уже  без
десяти три... Завтра на работу...
     - Выгоняешь? - обиженно вперился в нее глазами Бритвин.
     Она отвела взгляд, но твердо сказала:
     - Выгоняю.
      Бритвин скривился, расстроенно оттопырил губу. Сердито
побарабанил пальцами по столешнице.
     "Не дай бог - начнет сейчас приставать... - мелькнуло у
Жени. - Как будет некстати... И противно..."
     Наконец, Дима решительно сказал:
     - Ладно. Давай с тобой, Марченко, выпьем на посошок - и
я потащусь.
     Доставай мою водку.
       Женя  незаметно  облегченно  вздохнула,  достала   из
холодильника водку.
     Бритвин взял бутылку, плеснул в бокал ей, налил себе.
      -  Ну, давай, Марченко: чтоб у нас все было, а, нам  с
тобой за это - ничего не было.
      Он  чокнулся с ее бокалом и единым духом, не дожидаясь
Жени, выпил.
     Выдохнул. Скривился. Пробормотал:
     - Ну, ладно. Надо идти?
     - Надо, - твердо ответила Женя.
     - Остаться нельзя?
     - Лучше не надо.
     - Ну ладно... Я же обещал без херрасмента - значит, без
херрасмента...
      А  то  ты  на  меня еще в суд подашь... Приеду  домой,
подрочу...
      Женя  поморщилась. Бритвин махнул рукой  и  решительно
пошел в прихожую.
     Стал натягивать дубленку.
     - Ты на машине? - спросила Женя.
     - Нет, на вертолете, - зло ответил он.
     - Отдай мне ключи, - приказала она. - Поедешь на такси.
      -  Фигушки тебе. Я за руль в первый раз сел, когда  ты
еще на горшок ходила.
      -  Отдай  ключи  от машины. Завтра вечером  вернешься,
заберешь свою тачку.
      -  Хрен тебе. Я осторожно. А если вдруг ГАИ -  мы  его
купим.
     - На машине ты не поедешь. Отдавай мне ключи.
     - Не поеду на машине - значит, останусь?
      - Оставайся - я постелю тебе на раскладушке. На кухне.
Давай ключи.
     Тебе нужны деньги на такси?
      -  Какая  же  ты  настырная, Марченко!..  -  скривился
Бритвин и достал из кармана дубленки ключи от машины.
      Женя протянула за ними руку. Он поднял руку с ключами,
словно  играл в "собачки". Она шагнула за ними - и оказалась
в  его  объятиях. Бритвин облапил ее обеими  руками,  лез  к
губам,  кололся бородой, сопел, обдавал перегарным дыханием.
Женя  с силой толкнула его кулачками в грудь. Он отшатнулся.
Женя отошла на три шага.
      -  Вот  ты  как...  - Лицо Бритвина  исказила  пьяная,
злобная гримаса. - Ну и сиди тут!.. Вот тебе мои ключи!..  -
Дима  швырнул  связку на туалетный столик  -  она  зазвенела
среди  флаконов с духами и дезодорантами. Бритвин повернулся
к двери, сделал шаг. Затем полуобернулся и сказал:
      - И забудь, Марченко, все, что я тебе тут говорил. Все
-  вранье!  Ничего не было! Ни с дочкой, ни с "Глобусом"!  А
если станешь трепаться - убью!
     Бритвин сам открыл замок, распахнул дверь. Обернулся на
прощанье:
      -  Гуд  бай,  Марченко! До завтра! Спасибо  за  теплый
прием!
      И  так  шандарахнул  дверью, что упала  пара  кусочков
штукатурки.
     Женя устало выдохнула. Слава богу. Ушел.
     Десять минут четвертого. Завтра на работу.
       "Слабый,   хлипкий  человек.  Зачем  он  меня   мучил
полночи?!"
      Женя  подошла к окну, выглянула. Вот Бритвин вышел  из
подъезда.   Постоял,   покрутил  головой.   Закурил.   Потом
решительно двинулся в сторону улицы.
      "Слава  богу, я отняла у него ключи... Как же все-таки
трудно  с пьяными... Ничего убирать не буду, посуду мыть  не
стану", - решила она. Прошла в комнату, разобрала постель.
      Разделась. Нацепила любимую пижамку. Завела будильник.
Думать ни о чем не хотелось. Спать оставалось меньше четырех
часов.
      Едва  она устроилась в постели поудобнее, как  тут  же
провалилась в сон.
     Ночью ей опять снились кошмары.

                           Глава 6

      Утром Женя наспех выпила кофе в неубранной кухне. Все,
что случилось ночью, казалось дурным сном.
      Она  поставила  в раковину вчерашние плошки  с  черной
водой  из-под маслин, бокал с отпечатками бритвинских жирных
губ. Мыть не было ни сил, ни времени.
      Выглянула  в окно. В серой краске неохотного  рассвета
торопились   к   остановкам  укутанные  люди.   Клубы   пара
поднимались над ними.
      День  обещал быть морозным. Сверху, с седьмого  этажа,
Женя  видела  свою крошечную, всю засыпанную  снегом  "Оку".
Неподалеку стоял старый "Пассат"
     Бритвина.
      Слава  богу,  он уехал вчера на такси. Плохо,  что  он
опять явится вечером - забирать машину.
      После  короткого сна, ночных кошмаров, ранней побудки,
утренней  головной  боли Женя почему-то  не  чувствовала  ни
капли жалости ни к Бритвину, ни к его несчастной дочке.
     "У всех в шкафах - свои скелеты, - отстранение подумала
она. - И еще неизвестно, у кого скелет страшнее..."
      Не  хотелось  даже думать о том, что  наговорил  вчера
Бритвин:  как  безумный, закрылся в ванной  комнате,  пустил
воду...
      "Наркобароны... "Пиар" наркотиков... "Глобус" -  отдел
пропаганды при мафии... Какая все чушь!.. Пьяный бред!.."
      Женя выскочила на улицу, задохнулась от мороза-и  даже
не попыталась завести свою "Белку".
      "Все равно аккумулятор сел, а провода заиндевели. Буду
возиться  -  и намучаюсь, и ни фига не сделаю, и  на  работу
опоздаю. И маникюр испорчу".
     Она побежала к остановке маршрутки.
      В  "Глобус" Женя приехала с десятиминутным опозданием,
умученная  толчеей  в метро, полубессонной  ночью  -  словно
целый день уже отработала.
     Секретарша Юля скептически оглядела ее с головы до ног,
но ничего не сказала.
     Бритвина пока не было.
      Женя разделась, юркнула в свой закуток. Говорить ни  с
кем не хотелось, никого видеть - тоже.
     Включила компьютер. Проверила свой электронный почтовый
ящик.  В  нем  оказалось письмо от Миши  Боброва.  В  окошке
"Subject"  значилось:  "Для  самой  прекрасной  девушки   на
свете". Женя открыла послание. В нем говорилось:
     Любить иных - тяжелый крест.
     А ты прекрасна без извилин.
     И прелести твоей секрет Разгадке жизни равносилен.
      Обращения не имелось, подписи - тоже. "Бедный  гонщик,
гонщик-перегонщик, - улыбнувшись, подумала Женя. - Для  него
хрестоматийный  Пастернак - наверно,  откровение.  Наткнулся
вчера  на  стихи  в  какой-нибудь  компьютерной  библиотеке,
восхитился, переписал... Мне послал... Вот чудак".
      Стало тепло на душе. Оглянувшись - не видел ли кто  из
коллег присланных стихов?
     - она стерла послание из компьютера.
      "Надо  позвонить ему, - решила она. -  Чуть  позже.  В
.!%$..."
      Вчерашний рассказ Бритвина отзывался в душе  скользкой
мутью.
      Покуда  срочной работы не было. Женя решила  прочитать
сценарий фильма "Картечь", о котором вчера толковал Бритвин.
Наверняка  то,  что он рассказывал ночью,  окажется  бредом.
Плодом  больного воображения. Сейчас, при свете  дня,  самое
время  этот бред развеять. "Сто пудов: будущий фильм  -  это
просто фильм.
      Мода сейчас в кино такая. Какой боевик без чемодана  с
героином!"
      Женя  открыла  файл со сценарием, стала читать.  Через
десять минут к ней в закут заглянула Юлечка. - Ты не знаешь,
где  Бритвин? - спросила она. Женя почувствовала, что против
воли краснеет. - На работу не вышел, дома его нет, мобильный
не отвечает. А он шефу срочно нужен...
      -  Не знаю, - пожала плечами Женя. В душе шевельнулось
дурное   предчувствие  -  но  она  отогнала  его.  "Загулял,
наверно... У меня ему ничего не обломилось - вот и поехал  к
бабам. Решил сексуальное напряжение снять".
     Она прочла пару десятков страниц сценария. Ничего особо
пролагандистски-наркоманского не обнаружила. Ну,  чемодан  с
непонятным  порошком... Ну, герой с героиней пробуют  его...
Потом вместе с чемоданом от мафии убегают...
      "Все  выдумал Бритвин, - решила Женя. - Крыша  у  него
поехала... Из-за его дочки несчастной..."
     Без десяти двенадцать ее вызвал Хилый Босс.
      -  Скажите, Марченко, где Бритвин? - спросил он,  едва
она вошла.
      - Не знаю, - очень естественно ответила Женя. - А он у
вас не отпрашивался?
      -  Вы  вчера с ним вечером, после работы, случайно  не
виделись? - Хилый Босс уставился на нее маленькими глазками.
      Женя  почувствовала, что ее лицо заливает  краска.  И,
досадуя на себя, быстро проговорила:
     - Нет.
      - И он вам не звонил? Ни вчера вечером, ни сегодня?  -
настаивал начальник.
     - Нет. А что, должен был?
     Хилый Босс оставил вопрос без ответа, махнул рукой:
       -   Ладно,  идите  пока,  Марченко.  Работайте.  Женя
вернулась на свое место.
      Лицо у нее горело. Она сняла трубку, сама позвонила на
мобильный Бритвину.
     "Абонент не отвечает или временно недоступен..."
       Набрала,  чтобы  развлечься,  номер  Миши  Боброва  -
поблагодарить за письмо. Его телефон тоже не отвечал.
      Вокруг  нее  в закутах большого зала шла  повседневная
работа.    Стучали   клавиатуры   компьютеров,   названивали
телефоны.
      Появилась  группка заказчиков - их Юлечка проводила  в
переговорную  комнату. Обыкновенные приличные  люди,  хорошо
одетые,  с  кожаными щегольскими портфелями, в ослепительных
ботинках.    Кажется,   избирательная   команда    какого-то
/`."(-f( +l-.#. губернатора.
     Юлечка выдернула с мест тех сотрудников, чти занимались
губернатором.
      Народ с пачками бумаг потащился в "переговорку". Затем
Юля,  скислив  рожицу, приготовила кофе и чай -  и  оттащила
поднос переговорщикам.
     Волей-неволей Женя сегодня прислушивалась к разговорам,
что  велись  вокруг  нее.  В закутах  названивали  телефоны,
сотрудники  "Глобуса" привычно-небрежно "прогибались"  перед
заказчиками.
      -  Расценки в "Комсомолке" с первого марта повышаются,
так  что  давайте  мы с вами постараемся  успеть  до  весны,
о'кей?..
      -  Да,  мы  занимаемся нэймингом1...  И  проверкой  на
чистоту,   и   патентовкой   имени,   естественно,   тоже...
Расценки?..  Я попрошу секретаря - она скинет вам  прайс  по
факсу  или по е-мэйлу... Да, в течение пяти минут - а  потом
мы с вами обсудим цены...
       -  Сейчас  снимается  продолжение  "Осколков  великой
мечты". Мы можем устроить для вас продакт-плэйсмент. Что это
такое?..  Ну, грубо говоря, это означает, что герои  картины
станут  в  фильме пить соки вашей компании. Ну, конечно  же,
это будет вам стоить денег...

                             ***

       Все   .привычно.   Ничего   необыкновенного.   Ничего
странного.
      И  она  может  спокойно читать сценарий - обыкновенный
screenplay  обычного российского movie. Фильм,  естественно,
хочет   тягаться  с  "Криминальным  чтивом"   и   "Настоящей
любовью"... Потому в нем и чемодан с порошком появился.
     Вдруг до Жени донесся взволнованный голос Юлечки:
     - Да, он у нас работает... А что случилось? Что??! Как?
Где?..
      Женя,  предчувствуя  нехорошее, сама  не  помня  себя,
поднялась  со стула и сделала несколько шагов к конторке,  к
Юлечке. Та встала за своим "прилавком", слушала телефон -  и
бледнела на глазах. Наконец растерянно произнесла:
      -  Да,  передам...  Спасибо... Вам перезвонят...  -  И
выскочила  из-за  конторки, опрометью  кинулась  к  кабинету
босса.
     Женя остановила ее:
     - Что случилось?
     - Димку Бритвина убили!

                             ***

     ...Женя отошла в свой закуток. Все плыло перед глазами.
Ее  мутило. Она вцепилась пальцами в столешницу. Ей хотелось
убежать, скрыться - где угодно.
     Лучше в туалете.
     Запереться и вытошнить все, что произошло с ней прошлой
ночью. И то известие, что она только что услышала. И то, что
`  aa*  '  + ночью Бритвин. И вчерашнее мартини. И  утренний
кофе на пустой желудок.
      ...Надо дождаться Юльку. И узнать, что произошло.  Что
случилось с Бритвиным.
     Так, значит, он оказался прав?
     И они его за это убили?
      Противный  холодок поднимался снизу,  замораживал  низ
живота.
     Женя смотрела на экран компьютера и ничего не понимала.
       Наконец   вернулась   из   кабинета   босса   Юлечка.
Заплаканная.  Села,  сгорбилась.  Принялась  утирать  слезы.
Сморкаться в бумажный платочек.
      К  ней  подлетело несколько сотрудниц. В глазах жадное
любопытство и сострадание: "Что там? Что случилось?"
     В фирме слухи распространялись мгновенно.
      Женя  не стала подходить к Юлечкиной конторке. Боялась
выдать себя.
     Хлопнуться в обморок.
     Она и без того все слышала.
     - Его уби-или, - жалобно проговорила Юлечка.
       -   Кто?..  Как?..  Где?..  -  Вопросы  к  секретарше
посыпались со всех сторон.
      -  Нашли  Диму сегодня... В семь утра...  Когда  стало
светать...  -  утирая  слезы,  проговорила  Юлечка.   -   На
насыпи... На Рязанском проспекте... У Кольцевой дороги...
     - Что он там делал-то? - громогласно спросил подошедший
на  сплетню инкассатор Жора. Женя в своем закутке сжалась  в
комок...
      - Не зна-аю, - кривя рот и всхлипывая, ответила Юля. -
Лежа-ал...  Без  денег,  без  часов,  без  дубленки...  Пять
ножевых  ранений... Следователь говорит, его  часов  в  пять
утра убили. И ограбили... Наверно, выкинули из его машины...
      Тут  Женя не выдержала. Вскочила и опрометью бросилась
вниз,  на  первый  этаж, к туалету. Комок, разраставшийся  в
горле, становился больше, поднимался выше...
      Запершись  в туалете, она зажала рот рукой. Согнулась,
уперлась лбом в ледяную раковину.
      Ее  вывернуло наизнанку. Она закашлялась. Потом  омыла
раковину.  Смочила  лицо  ледяной водой.  Затем  уселась  на
унитаз - и беззвучно заплакала.
      Господи,  ведь это она его убила! Она, она! Она  вчера
выгнала  его.  Из своего дома - в ночь!.. И он,  пьяненький,
сел в случайную машину, и...
     Если бы она вчера не отобрала у него ключи от машины...
Если  бы  он поехал домой на своем "Фольксвагене"...  Или  -
если  бы  она  оставила его ночевать... Ведь он же  просился
остаться! Значит, что-то предчувствовал?!
      Она отревелась. Слезы кончились. Сразу стало легче.  И
вернулась  способность трезво мыслить. И жалеть Диму  -  по-
настоящему.
     И жалеть себя.
      "Боже! - вдруг вспомнила она. - Боже! Ведь его  машина
до  сих  пор  стоит  возле  моего  подъезда...  А  ключи  от
бритвинского "Фольксвагена" - в моей сумочке... Значит,  все
-  и  всем!  - станет известно! Все узнают, что  было  вчера
ночью!"
      И  опять, как уже однажды было в ее жизни, все. станут
осуждать ее.
       Вдруг  другая  мысль  вспыхнула  в  ее  мозгу:  нашли
милиционеры  в кармане у убитого Бритвина письмо?  То  самое
письмо, что он демонстрировал ей вчера в ванной?

                             ***

      Когда  Женя  нашла в себе силы выйти из туалета,  офис
поразил ее непривычной пустотой. Никого не было на местах  -
только Юлечка, бледная, сидела за конторкой.
     Заметив Женю, Юля махнула рукой:
     - Давай иди к боссу. Все там.
       В   кабинете  Дубова  оказалось  тесно:  в  небольшое
помещение   набились   все  сотрудники  "Глобуса".   Человек
пятнадцать или двадцать. Даже дежурные охранники были здесь.
Из-за  них, шкафоподобных, казалось, что в кабинетике совсем
не протолкнешься. Совещание пока не началось. Люди, не глядя
друг на друга, рассаживались: на стулья, на подоконники,  на
подлокотники  кресел. Пара дизайнеров,  Тряпкин  и  Трубкин,
плюхнулась   в   джинсах   прямо  на   ковер.   Народ   если
переговаривался,  то в четверть голоса.  Лица  у  всех  были
мрачные, озабоченные.
      Стараясь  не  встретиться  ни  с  кем  взглядом,  Женя
инстинктивно  устроилась как можно дальше от  стола  Дубова.
Полуприсела   на   подоконник  рядом  с   двумя   плечистыми
охранниками.
     Хилый Босс сидел за начальственным столом: просматривал
бумаги и демонстративно не обращал внимания на коллектив.
     Затем оглядел собравшихся поверх очков.
     - Все здесь?
      -  Нет  Ивановой  и  Трифонова,  -  услужливо  доложил
Тряпкин.  -  Они на переговорах... И Юлечка -  на  посту.  -
Хорошо, пусть занимаются своими делами...
      Дубов  опять  оглядел сотрудников (его  лицо  казалось
грустным и бледным) и сказал:
      -  Уважаемые  дамы и не менее уважаемые  господа...  Я
собрал  вас для того, чтобы сообщить трагическое известие...
-  Женя  вся сжалась в комок. - Вчера ночью, а, точнее...  -
Дубов зачем-то глянул на часы, - ...сегодня утром трагически
погиб наш сотрудник, Дима Бритвин...
      Кто-то из собравшихся театрально ахнул. (Неужто еще не
знал?)  Менеджерша, сидевшая напротив Жени, как  по  команде
заплакала.
      -  Он  был убит, - продолжил Дубов, - скорее всего  во
время ограбления...
      Его...  - он замялся, подбирая слово, а затем все-таки
выговорил:
      - ...Его труп нашли в семь часов утра на обочине Ново-
Рязанского  шоссе. Смерть наступила вследствие множественных
ножевых ранений...
      Дубов  вздохнул, снял очки, потер глаза,  затем  своим
!+%*+k, голосом продолжил:
      -  Я уже отзвонил родным нашего покойного друга -  его
матери  -  и  выразил  от лица нашего  коллектива  искренние
соболезнования.  Кроме того, я сказал  матери  Дмитрия,  что
организацию похорон, а также все расходы на них  наша  фирма
берет  на  себя.  Помимо  этого, я пообещал  оказать  родным
Бритвина  от  нас материальную помощь... Солидную  помощь...
Надеюсь,   никто   не   против?  -  Дубов   снова   осмотрел
присутствующих - царила мертвая тишина. - Федор  Степанович,
-   обратился   к   главбуху,   -  подготовьте   необходимые
документы...
      Кроме  того, - продолжил Хилый Босс, - я собираюсь,  в
неофициальном порядке, установить для милиционеров,  ведущих
следствие, солидное вознаграждение... Наша обязанность  -  в
память  о  погибшем соратнике - найти его убийц и  добиться,
чтобы правосудие сурово покарало их.
      -  Сами  им  бошки поскручиваем! - пробасил  охранник,
сидевший на подоконнике возле Жени.
      Хилый  Босс бросил на него недовольный взгляд,  но  не
отреагировал.
      -  Я  хотел бы предупредить вас, уважаемые господа,  -
продолжил  Дубов, - мне уже звонил следователь  прокуратуры.
Он  собирается  -  видимо, завтра  -  посетить  наш  офис  и
опросить  сотрудников  "Глобуса". Милиционеры,  насколько  я
понял, в числе прочих отрабатывают версию: могло ли убийство
быть  связано  с  выполнением покойным его  профессиональных
обязанностей. Конечно, право следователя - опросить тех, кто
способен  помочь  установить истину. Тех,  кто  близко  знал
покойного... - Дубов бросил взгляд в сторону Жени, и она вся
похолодела.  -  Я просил бы вас, всех и каждого,  не  чинить
никаких препятствий расследованию и рассказывать милицейским
чинам  все,  что вам известно о... о покойном  и  что  может
помочь им в раскрытии столь ужасного преступления...
      Единственное, о чем я хотел бы вас, уважаемые господа,
предупредить: коммерческую тайну еще никто не отменял.  И  я
просил бы - вас всех! - не забывать об этом во время бесед с
представителями правоохранительных органов.
      Хилый Босс помолчал, обвел подчиненных взглядом: дошло
ли до них. Народ понуро безмолвствовал.
      -  У меня - все. Идите и занимайтесь своими делами. Об
организации похорон договоримся в рабочем порядке.
     Дубов устало откинулся в кресле.
      Народ  стал  вставать  с мест.  Все  молчали.  Лица  у
сотрудников были скорбные, подавленные. В дверях, ведущих из
дубовского кабинета, образовалась пробка.
      - Хотел бы я знать, - вполголоса сказал один дизайнер,
кажется, Тряпкин, другому, Трубкину, - что он делал  в  пять
утра на Ново-Рязанском шоссе...
     - По бабам ездил, - буркнул Трубкин и выразительно (как
показалось Жене) посмотрел на нее: она шла к двери рядом.
     Внутри у нее опять похолодело.
     Остаток рабочего дня прошел для Жени словно в полусне.
      Позвонили из медицинского центра, спр