осили Бритвина  -
она ответила: "Он не может подойти". Осведомились, почему  -
.-   сдавленно сказала: "Он умер", - бросила трубку и  опять
разрыдалась.
     Опять убежала в туалет.
     Юлечка соболезнующе смотрела на нее. Потом подошла к ее
столу, шепнула:
      "Может,  тебе лучше отпроситься?" Женя упрямо покачала
головой: "Не хочу..."
      "Нет, я с ума сойду дома, в четырех стенах, - подумала
она.  - Лучше уж здесь, в коллективе. Со своими... На  миру,
говорят, и смерть красна..."
      Она  отменяла  встречи, назначенные на  сегодня  и  на
завтра Бритвиным, - и загоняла, загоняла вглубь свои страхи:
"Что мне говорить следователю про бритвинскую машину? А ведь
это выяснится... Про ключи от нее - в моей сумочке?
     А весь этот его ночной бред?.. Про наркотики?.. Неужели
Бритвин - прав?.. И потому - его убили?.."
        Сотрудники   "Глобуса"   сперва   все   ходили   как
пришибленные,  а  ближе  к пятичасовому  чаю  -  повеселели:
казалось,  неприятные вести забыли. Дизайнер  Тряпкин  вдруг
затянул  приятным  баритоном: "Гоп-стоп,  мы  подошли  из-за
угла, гоп-стоп, ты много на себя взяла..." Трубкин посмотрел
на  соратника  влюбленными  глазами  и  фальшиво  подхватил:
"Отказываться  поздно, посмотри на звезды, ведь  ты  видишь,
сука, их в последний раз..."
       Девушки-менеджерши  жужжали  по  телефонам,  стремясь
первыми  донести трагическую сенсацию до подружек  в  других
фирмах.
      Женя  сидела,  не  работала  -  странно  было  сегодня
заниматься  чем-то дельным. Заставляла себя читать  сценарий
"Картечи" - и мало что понимала.
      Сейчас как никогда ей нужно было чье-то плечо.  Чья-то
помощь.
     Лучше всего, конечно, - Миши Боброва. Миша был похож на
человека,   на   которого   можно  положиться.   Ей   сейчас
требовалось  его участие. Именно сейчас! И еще ей  казалось,
что  Миша  - единственный человек, кому она может рассказать
обо всем. О-визите Бритвина... О том, как она его выгнала...
Однако Миша наверняка спросит: "А зачем он к тебе приезжал -
среди ночи?" На этот вопрос отвечать не хотелось. А что  она
скажет  -  о  чем  они говорили? Сообщит, что  "Глобус",  по
версии  Бритвина, служит наркомафии? Нет! Вот об  этом  она,
пожалуй, не станет говорить никому.
      Но  Жене  требовалось присутствие  Миши  рядом...  Его
участие.  Она  не  могла представить: что она  будет  делать
одна,  вечером, в своей квартире... Там, где в раковине  еще
не вымыт бокал, из которого ночью пил водку Бритвин.
      Она  раза  три набирала номер Боброва - но  телефон  у
Миши,  как назло, не отвечал. Тогда, уже перед самым  концом
рабочего  дня.  Женя  отправила сообщение  ему  на  пейджер:
"Позвони.  Срочно  надо увидеться". К черту  гордость  -  ей
действительно нужна его помощь!
     Но на службу Бобров ей так и не позвонил. И тогда ровно
в  шесть, согласно трудовому законодательству, она выключила
компьютер, надела дубленку и поехала домой.

                             ***

      Звонок  в дверь ее квартиры раздался ровно в  половине
девятого.
      Женя только успела перемыть посуду, смыть косметику  с
лица,  принять  душ. Бобров не позвонил - и она  махнула  на
него  рукой.  "Они  все такие, мужики... Все!  -  с  горечью
подумала  Женя. - Исчезают в тот момент, когда нужны  больше
всего".  В  дверь  звонили  долго, требовательно.  "Миша?  -
радостно всполохнулась она. - Но откуда он узнал мой адрес?"
      Она  подбежала к двери. Глянула в глазок. На  площадке
стояли двое мужчин. Один из них - в кожаной куртке. Второй -
в милицейской шинели.
     От дурного предчувствия у нее сразу закружилась голова.
Спазм сжал желудок.
     - Кто? - превозмогая страх, крикнула она.
     - Откройте, милиция!
     - Зачем?
      -  По  поводу убийства вашего сослуживца. "О, господи,
как  они  быстро меня вычислили! Но, может, это и  хорошо?..
Сейчас я быстренько расскажу им все, как было. И, может, мне
тогда станет легче? А может, это преступники? Убийцы?"
      -  Покажите ваши документы, - требовательно произнесла
из-за двери Женя.
      Мужчина  в  форме  беспрекословно вытащил  из  кармана
удостоверение,  поднес  к глазку. Рука  выглядела  огромной,
распахнутое  удостоверение  в  дверном  глазке  -  выпуклым,
словно   отражалось   в   кривом  зеркале...   Фотография...
Печать... МВД РФ... Капитан милиции... Фамилия, вписанная от
руки... Жебрунов или Жебрунков...
     Вроде бы все в порядке.
     И тогда Женя открыла дверь.
     Жебрунов (или Жебрунков?) прищурился:
     - Евгения Андреевна Марченко?
     Взгляд - нехороший, раздевающий.
     - Да.
     Менты по-хозяйски вошли в квартиру.
      - В помещении кто-нибудь есть? - деловито спросил тот,
что в форме.
     - Нет.
      Мент в кожанке заглянул в единственную комнату. Увидел
неубранную постель, цинично хмыкнул.
      "Я  одна  -  а их двое! - мелькнула у Жени  паническая
мысль. - Совсем как тогда... И они - с оружием..."
     Кожаный мильтон развернулся и без приглашения прошел на
кухню.   Его  напарник  в  форме,  оттеснив  Женю  корпусом,
потянулся за ним. Она пожала плечами и отправилась следом.
      Какая  Россия "кухонная" страна! На кухнях  не  только
выпивают,  спорят  или  объясняются в  любви  -  здесь  даже
допросы  устраивают, - Паспорт ваш предъявите, - сказал  тот
мент, что в форме, развернувшись к Жене.
     - Это что, обыск? Арест? - вдруг окрысилась она.
      -  Проверка  паспортного режима,  -  буднично  отвечал
"форменный" - кажется, Жебрунков.
     - И опрос свидетеля, - мягко добавил мент в кожанке.
      -  Но  если понадобится - и обыщем вас, и арестуем,  -
осклабился Жебрунков. - Уж вы не волнуйтесь.
      Женя  сбегала в коридор, принесла из сумочки  паспорт.
Руки  почти  не дрожали. Она изо всех сил старалась  владеть
собой.
      Когда  вернулась  в кухню, менты без  приглашения  уже
плотно  расселись на двух табуретках. Женя протянула паспорт
Жебрункову. Тот внимательно пролистал его. Тщательно  сличил
изображение на фотографии - единственной, где ей шестнадцать
-  с  оригиналом. Женя стояла. Больше на кухне табуреток  не
имелось.
      -  У  тебя  в Москве временная регистрация,  -  сказал
"форменный"
     Жебрунков, без приглашения переходя на "ты".
     - Да, - терпеливо ответила Женя.
     - По другому адресу.
     - Да.
     - Почему ты не зарегистрировалась здесь?
     - А что, надо было?
      Жебрунков хмыкнул, переглянулся с напарником - и вдруг
сунул  Женин паспорт во внутренний карман своего кителя.  Он
сидел на табуретке развалясь, расстегнув шинель.
      - Зачем вы берете паспорт? - воскликнула Женя. Мильтон
в форме перебил ее:
     - Оружие, наркотики в доме есть?
     - Нет.
      "Господи, зачем я их только пустила! Может, они совсем
и не менты?
     Может, они убьют меня, как Бритвина?.."
       Паника  овладела  Женей.  Стало  трудно  дышать.  Она
прикрыла  глаза,  сделал глубокий вдох и сказала  себе:  "Не
поддавайся".
     Менты переглянулись.
      -  Да  вы  сядьте,  Марченко, - почти  ласково  сказал
второй, кожаный.
      -  Куда?  -  зло спросила она. Обе кухонные  табуретки
занимали плотные зады милиционеров.
       -  Ну,  принесите  себе  чего-нибудь  из  комнаты,  -
милостиво разрешил Жебрунков.
      Женя  вышла,  взяла в комнате стул,  принесла  его  на
кухню.  "Спокойней, - сказала себе, - они специально доводят
меня.  Хотят,  чтоб  я растерялась и разозлилась...  Кто  не
владеет   собой   -   говорит   лишнее...   Спокойней,    не
поддавайся..."
     Когда Женя уселась на стул, кожаный резко спросил:
     - Кем вам приходится убитый?
     Слезы вдруг навернулись на глаза.
     - К-какой убитый?.. - прошептала Женя.
      -  Не  прикидывайся, Марченко! -  одернул  ее  второй,
Жебрунков.
     - Дмитрий Бритвин, - мягко пояснил кожаный.
      -  Никем...  - проговорила Женя. Потом поправилась,  -
a.a+c&("%f.
     - Он часто посещал вас? - спросил кожаный.
     - Нет... не часто... Он вообще не посещал меня!
      -  Значит, вчера у вас в квартире его не было?  -  Это
опять кожаный.
     - Вчера - был...
     - С какой целью вы его пригласили?
     - Я его не приглашала. Он приехал сам...
     - С какой целью?
     - Я не знаю...
      Спрашивал все кожаный, а Жебрунков (тот, что в  форме)
сидел и ухмылялся.
     - То есть вы его не приглашали, а он приехал к вам сам,
без приглашения. Я правильно вас понял?
     - Да.
     - Вы вступали с ним вчера в интимные отношения?
     - Нет.
      "Спокойнее,  Женя, спокойнее. Им только того  и  надо,
чтобы ты вышла из себя".
     - С какой же тогда целью он посещал вас?
      -  Я  не  знаю,  какая у него была  цель,  -  все-таки
взорвалась  Женя,  - но мы не вступали  с  ним  ни  в  какие
"интимные отношения"! Мы просто сидели и разговаривали!..
     Жебрунков хмыкнул.
      - Разговаривали - о чем? - Кожаный впился глазами в ее
лицо.
     - О работе... - поплыла Женя.
      -  Значит,  у вас здесь - в квартире, где вы  временно
проживаете   без   регистрации,  вчера   ночью   происходило
производственное совещание? Правильно я вас понял?
      Молчавший  Жебрунков опять цинично  хмыкнул.  Женя  не
ответила.
     - В котором часу Бритвин приехал? - продолжал кожаный.
     - В двенадцать, наверное... Около двенадцати...
     - Ночи? - уточнил кожаный.
     - Да, ночи....
     - А уехал?
     - Наверное, около трех...
     - Утра?
     - Ночи!
     - Вы совместно распивали спиртные напитки?
     - Да. Да!.. А что, это запрещено?
      -  Я просто спрашиваю, - мягко сказал кожаный. - Итак,
если   я  вас,  Марченко,  правильно  понял,  вчера,   около
двенадцати  часов ночи, без предварительной  договоренности,
вашу квартиру посетил Дмитрий Бритвин. Вы распивали спиртные
напитки  и  обсуждали совместную работу. Интимных  отношений
между вами не было. Бритвин покинул вашу квартиру около трех
часов утра. Все правильно?
     - В принципе - да.
     - Почему он уехал от вас не на своей машине?
     - Он же выпил...
     - А на каком транспорте он поехал?
     - Я... Я не знаю...
     - Он вызывал от вас такси?
     - Нет...
      -  Значит,  он  вышел от вас около трех  часов  утра-и
больше вы его не видели?
     - Нет.
      -  Слушай, Марченко, не прикидывайся! - вдруг прорычал
тот, что в форме.
     - Это - убийство. И ты - последняя, кто видел Бритвина.
Зачем  он  к  тебе  приезжал?  Разговаривать  о  работе?  Не
компостируй нам мозги, Марченко!
      -  Возможно,  Бритвин посетил вас в связи  с  каким-то
событием? - мягко прервал Жебрункова кожаный. - У него  что-
то случилось?
     Женя молчала.
      -  Ты знаешь, что у него дочь - наркоманка? - прорычал
Жебрунков.
     Женя замялась, а потом тихо выдохнула:
     - Да.
     Жебрунков и кожаный переглянулись.
     - Когда вы узнали об этом? - спросил кожаный.
     - Вчера. Ночью.
      - Что он говорил вам о вашей совместной работе в фирме
"Глобус"? - повысил голос Жебрунков.
     - Ничего... Ничего особенного...
      "Если  я сознаюсь им, они могут меня убить... А  вдруг
они  заодно? Они все - заодно? Тогда они убьют  меня  -  как
Бритвина... Нельзя сознаваться, нельзя!"
      -  Он  вам  что-то рассказал о "Глобусе", Марченко!  -
утвердительно проговорил мужик в кожанке. Секунду помедлил и
резко спросил:
     - Что?
      "А  вдруг  они нашли в кармане у Бритвина  письмо?  То
самое,  что он мне показывал? А я-то тут причем?  Я  его  не
читала...  И  могла  о  нем  не  знать...  Нет,  сознаваться
нельзя..."
      -  Ничего  особенного он мне не говорил,  -  тщательно
подбирая слова, ответила Женя. - Так, рабочие моменты...
      -  Слушай,  Марченко, ты тут нам не финти! -  возвысил
голос Жебрунков. - Ты - последняя, кто видел Бритвина живым.
И поэтому знаешь, на кого ты похожа, Марченко? - Пауза. - На
наводчицу ты похожа - вот на кого! И вот как тут все было  -
вчера   ночью,  после  трех...  От  тебя  выходит   "фраер",
"пиджак"... Ты тут же звонишь своим дружкам. Они затаскивают
мужика в машину. Забирают у него ценные вещи. Убивают...  По
пути   выкидывают  из  автомобиля...  С  кем  ты  работаешь,
Марченко?!  На  кого ты еще навела своих  дружков?!  Сколько
эпизодов в деле?!
     Женя молчала. Она была ошеломлена.
      -  Ты  зачем  вообще сюда из своего К.  приехала?!.  -
продолжал давить Жебрунков. - А?!. Кентов потрошить?  Давай,
говори! Чистосердечное признание облегчает наказание!
      Женя  сидела ни жива ни мертва. Она словно бы смотрела
на  саму  себя со стороны. "Вляпалась, - отстраненно  думала
она. - Я опять вляпалась..."
      - Подожди, Николай, - остановил Жебрункова кожаный.  -
Может,  все было немного не так?.. Может, покойный,  зверски
убитый  Бритвин, просто по роду своей работы  узнал  что-то?
То,  чего  знать не должен? И проговорился об  этом  госпоже
Марченко?..  А уж она улучила минутку... И в то время,  пока
господин  Бритвин  находился у нее в квартире  -  но  вышел,
скажем, в туалет, - взяла да позвонила?
      Позвонила  своим сообщникам? А уж те  приняли  меры...
Взяли   и  почикали  бедолагу  Бритвина...  Чтоб  много   не
болтал... О чем вам Бритвин рассказывал, Марченко? - ласково
спросил кожаный.
     Пауза. Взгляды обоих ментов были устремлены на нее.
     "Я им ничего не скажу".
      -  Ни о чем мне Бритвин не рассказывал, - пробормотала
она. - Мы говорили о работе. Просто - о делах.
      - Он вам говорил вчера, что агентство "Глобус" связано
с наркобизнесом?
      "Вот  оно!..  И  они  тоже -  знают!  Надо  изобразить
Удивление..."
     - Нет, ничего не говорил... А что, оно связано?
     Милиционеры переглянулись.
     - В несознанку пошла, - сказал кожаный.
     - Придется оформлять, - сказал Жебрунков.
     - Ладно, Марченко, собирайтесь.
     - Зачем?!
     - Мы вас задерживаем. Сначала на три часа. Имеем право.
Потом  продлим задержание до трех суток... Уж в этом  вы  не
сомневайтесь.  Давайте, собирайте теплые вещички.  В  камере
холодно.  Может,  там  у  вас мозги  и  прояснятся...  И  вы
вспомните, что вам все-таки говорил Бритвин. Во время вашего
последнего с ним свидания.
     Женя вдруг заплакала.
       -   Давайте,  давайте,  Марченко,  по-хорошему.   Или
рассказывайте все. Или собирайтесь... Или - лицом  к  стене,
руки - за спину! Сами проводим вас до машины! В браслетиках!
     - Я ничего не знаю.
      -  Кто  у  нас  там сегодня дежурит?  -  спросил  один
другого. - Воронихин?
     - И Соболев.
     Жебрунков заржал.
      -  А  девочка - мазохистка. Любит, наверно,  когда  ее
трахают строгие мужики.
     - Да уж, ребята оттянутся.
     - По полной программе...
      Жени  будто уже не существовало. Для этих двух. И  для
всего мира.
      Древний  ужас затопил все ее тело. "Может,  рассказать
им?  -  мелькнула предательская мысль. - Рассказать - и  они
оставят меня в покое... Или... Или узнают и убьют меня..."
      - Давай, шевелись, Марченко, - прикрикнул Жебрунков. -
С вещами на выход! И тут в дверь позвонили.
      - Сидеть, - властным шепотом проговорил кожаный. Из-за
пазухи вытащил пистолет.
      "Кто это может быть? - мелькнула у нее мысль. - Ко мне
-(*b. целыми месяцами не приходит. Подмога мильтонам?.. Нет,
для ментов этот звонок - неожиданность..."
      -  Тихо сидеть, - добавил мент в форме. Он тоже достал
откуда-то из-под кителя оружие, встал и крадучись  пошел  ко
входной двери. Дверь на кухню за собой прикрыл.
      Милиционер  в  кожанке, словно в шутку,  невзначай,  -
нацелил пистолет Жене в голову.
      В  коридоре раздался звук растворяемой двери. Затем  -
довольно громкий крик Жебрункова:
     - Лечь! Лицом вниз! Руки - за голову!
     Раздался шум падающего тела.
      "Хозяйка меня точно с квартиры после такого попрет", -
мелькнула  непрошеная, случайная мысль - мысль  из  прежней,
спокойной жизни.
      Затем  из  коридора донеслась невнятица голосов.  Женя
никак не могла разобрать, кто пришел.
      -  Вася, ходь сюда! - вдруг раздался из прихожей голос
Жебрункова.
      -  Сидеть! - приказал Жене мент, выразительно  покачал
пистолетом и отправился в коридор.
     Опять невнятица голосов.
      Женя преодолела-таки страх, встала со стула, тихонечко
подошла к кухонной двери. Прислушалась.
      Опять бухнула входная дверь. Женя вздрогнула. И тут на
пороге  кухни  появился собственной персоной Миша  Бобров  -
высокий,  красивый, улыбающийся. В руке  он  держал  паспорт
Жени.

                           Глава 7

     - Миша?! Ты?!
     - Как видишь, я.
     И тут силы оставили Женю, Она разрыдалась. Она упала на
грудь  Боброву  и  плакала, и ее слезы  мешались  с  мокрыми
капельками на отворотах его дубленки, и с каждой минутой  ей
становилось  легче.  Словно  со  слезами  из  нее   выходило
напряжение  и страх всего последнего часа. Всего  последнего
дня.
     Миша утешающе похлопывал ее руками по спине и ничего не
говорил.
      -  А  где они? - отревевшись, пробормотала она  сквозь
последние слезы.
     - Они - ушли.
      Тогда  она  оторвалась от Миши и, пряча от него  лицо,
убежала в ванную.
      В  ванной комнате как следует умылась. Ледяной  водой,
потом горячей, затем опять ледяной. Причесалась. Внимательно
осмотрела  себя в зеркало. Ей показалось, что  за  последние
сутки она постарела лет на пять. Лицо выглядело серым. Глаза
- красными, воспаленными, безжизненным. "Миша меня разлюбит,
-  мелькнула мысль. - Почему он вдруг появился  у  меня  без
звонка? Откуда узнал адрес? Куда и почему ушли менты?"
     Женя вышла из ванной.
     Миша уже снял дубленку. Стоял посреди кухни.
     - Дай мне сигарету, - вдруг попросила она.
     - Я не курю, - слабо улыбнулся он.
     - Я, в общем, тоже, - через силу улыбнулась и она. - Но
вдруг захотелось.
      Тогда  Миша по-хозяйски подошел к холодильнику. Достал
оттуда  бутылку  водки  -  недопитую  вчера  Бритвиным.   Из
посудного  шкафчика над мойкой вынул бокал - из  него  вчера
пил   Бритвин.  Плеснул  водки.  На  секунду  Женю  охватило
ощущение "дежа вю": будто бы все это уже было. Снова у нее в
кухне  мужчина. Снова по-хозяйски распоряжается  ее  вещами,
словно знает, где что лежит. Будто уже бывал здесь.
      -  Выпей,  - приказал он, протягивая ей бокал.  -  Как
лекарство.
     Она взяла бокал. Пить не стала.
     - Почему они ушли? - тихо спросила она.
     - Сейчас расскажу. Выпей. У тебя есть музыка?
      Она  поколебалась  еще секунду, а  затем  одним  духом
выпила  водку. По всему телу сразу разлилось тепло, в голове
зашумело. Происходящее вдруг стало казаться ей сном - но  не
кошмарным, какими обычно были ее сны, - а легким, ласковым.
     Миша одобрительно смотрел на нее.
     - Зачем тебе музыка? - спросила она.
     - Включи.
      В кухне под столом у нее помещался старинный хозяйский
"Панасоник".  Как  магнитофон  он  уже  не  работал  -  Женя
использовала его в качестве радиоприемника.
     Она послушно включила радио.
       Раздалась  популярная  песня  -  два  молодых  голоса
выводили  под  вибрирующую мелодию:  "Герой  -  на  героине,
героиня - на героине..."
     Женя вздрогнула: очень к месту оказались эти слова.
     - Сделай, пожалуйста, погромче, - попросил Миша.
     Женя покорно усилила звук.
      Миша  поманил  ее  к  себе. Взял за  руку,  усадил  на
табурет.   Сам  сел  напротив  на  стул.  Колени  их   почти
соприкасались.
      -  Я  сказал  мильтонам, что ты - моя,  -  прошелестел
сквозь гремящую музыку Миша.
     - "Моя"?.. - дернулась она. - Что значит - "моя"?..
      -  Что  ты мой агент. Что ты работаешь на меня. Абсурд
продолжался.  Вчера они с Бритвиным шептались в  ванной  под
звук шумящей воды. Сегодня - перешептываются с Бобровым  под
гром радио. Да что же они, эти мужики, с ней творят!
     - А кто ты? - одними губами прошептала она.
      -  Я?  -  усмехнулся он. - Я работаю на одну  солидную
организацию. Очен