тся засада?
   - Ну да. Четверо сотрудников ФСБ вместе с Брылиным. А при чем тут засада?
- не понял подполковник.
   - Они сидят там уже два дня, - объяснил Чупиков, - и наверняка засаду  не
снимут до следующего понедельника. Найди двух-трех толковых ребят  и  устрой
собственную засаду.
   - На офицеров ФСБ? - вздохнул Демидов. - Ты знаешь, что бывает  за  такие
вещи? В лучшем случае меня выгонят из органов. Возьмешь к себе курьером?
   - Я тебе серьезно говорю, - не унимался Чупиков. - Нужно взять  двух-трех
лучших твоих офицеров и установить наблюдение за людьми, сидящими в  засаде.
Они ведь выходят из дома, наверняка закупают  продукты,  меняются  посменно.
Нужно выяснить также, кто именно направил засаду на квартиру Резо. Кто стоит
за этими людьми. Если Брылин лично сидит в засаде, значит, людей  у  них  не
так много. Если Бурый приехал за Резо вместе с  Рожко,  а  потом  Рожко  сам
проверял все квартиры, следовательно, не так много посвященных в эту  тайну.
Человек десять-двадцать, не больше, раз они хотят сохранить секретность.
   - Я всегда думал, что тебе следовало  остаться  в  уголовном  розыске,  -
отозвался Демидов. - Знаешь, мне кажется, ты прав. И хотя это самая  большая
авантюра в моей жизни, которую я могу себе позволить,  но  я  думаю,  что  в
нашем управлении  я  смогу  найти  несколько  порядочных  офицеров,  умеющих
хранить тайны.
   - А я готов им помочь, - предложил Чупиков, -  вспомню  старые  навыки  и
помогу твоим ребятам. Резо пусть пока поживет на даче. Тесть у  меня  сейчас
болеет, и я предупрежу хозяев, чтобы несколько дней здесь не появлялись.
   - Это не так просто, - задумчиво сказал Демидов. - Дело не в том,  что  у
меня нет хороших офицеров. Дело в том, что я могу  подставить  своих  ребят.
Если выяснится, что офицеры уголовного розыска следили за офицерами ФСБ, все
ребятки тут же вылетят с работы. А у них семьи, дети.
   - А если нанять частное агентство на два-три дня? - предложил Резо.  -  И
не говорить им, кто именно сидит в моем доме.
   - Интересная мысль, - кивнул  Чупиков.  -  Только  откуда  такие  деньги?
Частное агентство возьмет за три дня работы тысяч пять-шесть, не меньше.
   - Вот здесь десять тысяч, - Резо достал из кармана пачку денег. - Найдите
людей и отдайте им деньги. Если это поможет, то отдайте все деньги.
   - Вот тебе и решение  проблемы,  -  сказал  Чупиков,  -  в  конце  концов
необязательно, чтобы ты сам вмешивался в это дело. Я адвокат  подозреваемого
Резо Гочиашвили. И  он  заплатил  мне  деньги,  чтобы  я  выяснил,  кто  там
находится в его квартире. По-моему, все логично.
   - Так нельзя, - возразил Демидов, - тогда выходит, что  я  ваш  сообщник.
Это незаконно.
   - А убивать людей законно? - вскочил с  места  Резо.  -  Где  есть  такие
законы, что из-за номеров паспортов можно столько  людей  убивать?  Где  эти
законы?
   - Ты не горячись, - посоветовал Чупиков, потянув его  за  руку,  -  и  не
нужно кричать. А то еще кто-то из соседей услышит. Сядь и успокойся.
   - Не могу больше, - простонал Резо. - Из-за меня  Никита  погиб,  женщина
погибла. А я здесь прячусь, как крыса. Не могу я так жить. Возьму  пистолет,
вернусь к себе домой и всех перестреляю.
   - В лучшем случае тебе разрешат только вытащить оружие, -  строго  сказал
Чупиков, - чтобы у  них  был  факт  -  твое  нападение.  А  потом  они  тебя
расстреляют. Один против четверых - ты ничего не  сделаешь.  Кончай  бузить,
сядь и послушай.
   Резо, тяжело вздохнув, не стал больше спорить, опустился на стул. Демидов
сочувственно взглянул на него. Потом перевел взгляд на Чупикова.
   - Ты думаешь, у нас что-нибудь получится?
   - Давай попытаемся. Если они с кем-то свяжутся, мы сможем узнать, на кого
конкретно они работают. Частное агентство - это совсем  неплохая  идея.  Тем
более если есть деньги.  Я  не  хочу  верить,  что  вся  наша  контрразведка
повязана с этими убийцами. Не хочу и не могу.
   - А если повязана? - вдруг тихо спросил Демидов. - Ты  ведь  сам  знаешь,
как это бывает. Если бы все сводилось к Бурому, мы бы с тобой не  сидели  на
даче. Кто-то предупредил всех авторитетных грузин  в  городе.  Кто-то  изъял
письмо из УВИРа. Кто-то принял решение о нашей ликвидации. Ты  думаешь,  это
могли сделать на уровне Бурого? Или на уровне Брылина?
   - Хватит об этом думать, - посоветовал  Чупиков.  -  Иначе  нам  с  тобой
просто нечего делать. Отвезем сейчас Резо в ФСБ, сдадим под расписку - и  по
домам. Только учти: они на этом все равно не остановятся.  Раз  решили  тебя
убрать, значит, уберут. Ты для них теперь нежелательный свидетель. Один  раз
не получилось, получится во второй.
   - Пугаешь, Женя? - прохрипел Демидов.
   - Зачем? Ты у нас не пугливый, тебя не испугаешь. Просто не  хочу,  чтобы
нас с тобой  передавили,  как  цыплят.  Я  ведь  теперь  тоже  нежелательный
свидетель.
   - Ладно, поговорили. - Демидов поднялся. Резо смотрел на него, все еще не
зная, что именно решил подполковник. Тот передернул плечами, сказал:
   - Резо остается на даче. Связь через мобильный телефон Чупикова. Я больше
здесь появляться не буду. Ты, Женя, поедешь в город и будешь нашим  связным.
Я скажу, в какое частное агентство обратиться. Может,  у  нас  действительно
что-нибудь получится. Я знаю одно  агентство,  где  работают  очень  крепкие
ребята.
   Чупиков подмигнул Резо, и тот понял, что у него наконец появился реальный
шанс на спасение. Реальный шанс.

Рассказ тринадцатый

   Дверь открылась. Я был готов ко всему. В этот момент - даже к смерти.  Но
то, что я увидел, ошеломило меня.  Я  опустил  пистолет  и  в  растерянности
произнес:
   - Вы?..
   На пороге стоял Провеленгиос. Та самая гнида, которая  так  быстро  сдала
мою квартиру. Я убрал пистолет, вспомнив, что передо мной - двоюродный  брат
Виталика. Интересно, зачем он пожаловал ко мне?
   - Извините, - сказал Провеленгиос, по-прежнему стоя у порога. - Разрешите
войти?
   - Входите. - Я почему-то развеселился. Ждал убийцу, а пришел мошенник.
   Он вошел. Осторожно закрыл за собой дверь. Увидел стоявшую справа от него
Алену и вздрогнул, видимо, от неожиданности.
   - Идите в комнату, - сказал я, пытаясь подняться; в  голове  уже  не  так
сильно шумело.
   Алена подошла ко мне и помогла подняться. Мы вместе прошли в комнату, где
уже находился Провеленгиос.
   - Садитесь. - Я указал ему на кресло, а сам плюхнулся  на  диван.  Именно
плюхнулся, а не сел.
   - Вы меня извините, - заговорил гость, усевшись на стул, а не  в  кресло,
хотя оно стояло гораздо ближе ко мне. - Вы, наверное, уже слышали, что вчера
произошло. Такое несчастье... - Честное слово, у него на глазах  даже  слезы
появились.
   - Мы не думали, что такое может случиться, - продолжал он.  -  Ночью  нам
позвонили... Я сразу поехал в морг. Какой ужас... Мне сказали, что вы  вчера
потеряли сознание. Я представил, каким ударом оказалась для вас смерть моего
двоюродного брата. Какое несчастье... Такой молодой, такой талантливый...
   Даже Алена всхлипнула, настолько на нее подействовала речь этого подлеца.
Я сидел, стиснув зубы. Любое напоминание о Виталике являлось напоминанием  о
моей ошибке. Я обязан был  помнить,  что  за  мной  следили.  И  должен  был
предотвратить несчастье. Моя ошибка стоила Виталику жизни.
   -  Мы  вчера  так  хорошо  обо  всем  договорились,  -  разглагольствовал
Провеленгиос. - Мне казалось, все будет в порядке.  Виталик  даже  пообещал,
что поможет вам собрать вещи...
   Я насторожился. К чему клонит этот стервятник?
   - Для меня его смерть оказалась  ужасным  ударом.  -  Провеленгиос  снова
прослезился, вытащил платок. Высморкавшись, тихо проговорил:
   - Надеюсь, все наши договоренности остаются в силе.
   Ах, вот оно что... Я  невольно  усмехнулся.  Этого  мерзавца  не  трогала
смерть Виталика, плевал он на наши  чувства.  Главное  для  него  -  деньги,
которые он уже заплатил, и договор, который мы уже подписали.
   - Я на всякий случай принес вам ключи. - Провеленгиос достал  из  кармана
ключи. - Это от  той  квартиры,  которую  сняли  со  следующей  недели.  Раз
Виталика нет, я вполне могу его заменить. И гoтoв за свои деньги помочь  вам
найти людей и переехать на новую квартиру.
   - О чем он говорит? - не выдержала  Алена.  -  На  какую  квартиру?  Куда
переехать?
   - Он говорит о моей квартире, - пояснил я. - Вчера я заключил  договор  о
сдаче моей квартиры на три года. Кроме денег,  согласно  договору  я  должен
получить однокомнатную, чтобы жить там эти три года.
   - Ты сделал это ради нас? - Голос Алены дрогнул.
   - Неважно. - Я вздохнул. - Сделал... ради Игоря.
   Я старался не смотреть на Алену. Мне было немного  стыдно,  что  все  так
получилось. Похоже, я слишком явно продемонстрировал свою несостоятельность,
лишился денег и подставил друга. Я судил  обо  всем  чисто  по-мужски.  А  у
Алены, разумеется, женская логика, в которой  нет  места  рационализму.  Для
женщины важен сам факт - ей хотят сделать приятное. Если вы не можете купить
миллион роз и покупаете только три розы на последние деньги, женщина  оценит
это. В глазах Алены я был почти героем. Хотя сам чувствовал себя подлецом.
   - Видите ли, -  вкрадчивым  голосом  продолжал  Провеленгиос,  -  договор
нельзя пересмотреть. Уже выплачены деньги, проставлены сроки.  Говорят,  что
рядом с убитым ничего не нашли. Но уверяю вас, я передал ему все деньги.  Он
даже дал мне расписку, прежде чем отправиться к вам.
   - Вы взяли у него расписку? - удивился я.
   - Конечно, взял, - в свою  очередь,  удивился  гость.  -  Я  всегда  беру
расписки. Деньги любят счет.
   - Он потребовал расписку у своего двоюродного брата, - пояснил я Алене.
   Нужно было видеть, с каким презрением она посмотрела на этого мерзавца.
   - Что вам нужно? - спросил я, чтобы прекратить этот бесполезный разговор.
   - Но деньги исчезли, - сказал Провеленгиос, облизав губы. - Впрочем,  это
нас уже не касается. Если договор заключен, его нельзя нарушить.
   И только тут я понял все. Понял, почему он  пришел  ко  мне.  Почему  так
долго говорил о смерти Виталика и даже поехал ночью в морг;
   Он думал только о договоре, только о деньгах.  И  пришел  ко  мне,  чтобы
узнать, когда я съеду с квартиры. Пришел подтвердить незыблемость договора.
   Почему так случается в жизни? Ведь Провеленгиос не только двоюродный брат
Виталика, он  еще  и  потомок  тех  греков,  которые  погибали  у  Фермопил,
предпочитая смерть позору отступления. А один из тех древних героев пробежал
сорок с лишним километров и  крикнул:  "Радуйтесь,  афиняне,  мы  победили".
После чего рухнул замертво. И вот их потомок сидел передо мной, рассуждая  о
договоре, который нельзя нарушать. Обидно. Обидно, что он родственник  моего
друга и потомок великого народа. Хотя при чем тут народ?  Ведь  передо  мной
сидел конкретный сукин сын. Разве у других народов нет своих сукиных детей?
   - Да, - улыбнулся я, - договор - это закон.
   - Конечно. - Он не понимал, почему я улыбаюсь. И вдруг спросил:
   - Как вы себя чувствуете?
   - Уже лучше. Если  я  буду  видеть  вас  каждый  день,  то  очень  быстро
поправлюсь. Вы действуете на человека как хорошая пиявка.
   - Спасибо. - Он не умел обижаться. - Я  просто  хотел  предупредить,  что
через шесть дней в  квартиру  должен  вселиться  мой  клиент.  А  вы  можете
переехать в квартиру, которую мы для вас сняли. Там очень неплохо.
   - Не сомневаюсь. - Я посмотрел на Алену и улыбнулся. И она улыбнулась мне
в ответ. Провеленгиос смутился и попятился к двери.
   - Я вам позвоню, я вам позвоню, - пробормотал он.
   - Подождите, - остановил я его, вспомнив про деньги. - Вы подвезли его  к
нашему дому. Или передали ему деньги у него на квартире?
   - В машине, - ответил Провеленгиос. - В моей машине.  Он  взял  деньги  и
расписался. У меня есть его расписка. Если хотите,  я  вам  покажу...  -  Он
полез в карман.
   - Не нужно, - отмахнулся я. - Вы должны были передать ему  пятьдесят  две
тысячи, верно?
   - Да-да, все правильно. Точно пятьдесят две тысячи. Я ему все отдал.  Все
до копейки.
   - Вы дали ему деньги в каком-нибудь пакете? Может,  в  конверте?  Или  он
просто сунул в карман пять пачек?
   - Нет-нет, в маленькой светло-коричневой сумке. Там  как  раз  помещались
все деньги. Я привез ему эту сумочку. Знаете, бывают такие  удобные  мужские
сумочки... Так что все деньги были там. Скажите, а что,  деньги...  все-таки
пропали?
   - Пропали, - кивнул я.
   - Какой ужас! - Он изменился в лице. Было очевидно:  теперь  Провеленгиос
скорбел по-настоящему - по пропавшим деньгам. - Тем  не  менее  договор  был
подписан, а все деньги выплачены, - поспешно добавил брат покойного.
   Я посмотрел на Алену. Она покачала головой. Провеленгиос понял, что опять
сказал что-то не то, и снова попятился к двери.
   - До свидания, до свидания. Я вам позвоню, - бормотал он, пытаясь открыть
замок. Открыв  дверь,  почувствовал  себя  гораздо  увереннее  и  сказал  на
прощание:
   - И все-таки подписанный договор -  это  закон.  Не  забывайте  об  этом,
Леонид Александрович. Ведь никто не виноват в том, что случилось.
   Провеленгиос захлопнул за собой дверь с такой силой, что у  меня  в  ушах
зашумело. И я вдруг расхохотался.  Очевидно,  это  было  нечто  вроде  шока,
возможно, нервный срыв. Глядя на меня,  и  Алена  рассмеялась.  Мы  смеялись
громко, с надрывом. А потом внезапно воцарилась тишина.
   - Какой мерзавец! - сказала она минуту спустя.
   - Да, мерзавец, - согласился я. - Хотя в каком-то смысле весьма  занятный
тип. Абсолютный цинизм в сочетании с его ловкостью даже вызывает уважение.
   - Что будешь делать, Леня? - спросила Алена.
   - Найду тех, кто убил Виталика, - ответил я  не  колеблясь.  -  И  Семена
Алексеевича. А потом посмотрим.
   - Ты не беспокойся, - сказала  Алена,  -  мы  постараемся  найти  деньги.
Может, продадим что-нибудь.
   А я подумал о  деньгах,  про  которые  я  рассказал  Семену  Алексеевичу.
Возможно, уже тогда у  меня  в  голове  зрел  некий  план.  Или  мне  просто
казалось, что у меня есть какой-то план? В любом случае я твердо  знал,  что
теперь не успокоюсь. Теперь меня уже невозможно было бы остановить. Я  знал,
куда идти и что делать. Я все знал и поэтому стал очень опасен...
   - Леня, - услышал я голос Алены, - как ты выйдешь в таком виде?
   - Поедем к вам,  -  предложил  я.  -  Найди  Андрея,  пусть  сделает  мне
какой-нибудь укол.  Мне  нельзя  здесь  оставаться,  следующий  гость  может
оказаться посерьезней Провеленгиоса.
   - Одевайся, - сказала Алена. - Давай я тебе помогу. Где  твой  пиджак?  И
где у тебя лежат носки? Я не успела их найти.
   Когда она принесла носки, я потянулся за ними, но  Алена  отстранила  мою
руку.
   - Сама, - сказала она. - Ты силы береги, тебе еще нужно до такси дойти, а
по дороге всякое может случиться.
   Потом она помогла мне надеть кобуру. После чего я отыскал пиджак,  собрал
документы и взял запасную обойму.
   - Только осторожно. - Я взглянул на Алену. - Поймаешь такси и подъедешь к
дому. Но не  подходи  к  моей  машине.  Я  вчера  поставил  ее  около  будки
дежурного.
   - Ее уже отогнали во двор. Я дала им ключи.
   - Очень хорошо. Не подходи к ней. Даже не смотри на нее. Останови машину,
только не первую попавшуюся. Обязательно пропусти первую, поняла?
   - Не беспокойся. Я все поняла.
   - Мне ждать в подъезде?
   - Может, помочь тебе спуститься вниз?
   - Дойдем вместе до кабины лифта, - сказал я. - Потом ты поедешь первой, а
я подожду, когда ты выйдешь, и тоже вниз.
   Все получилось, как мы задумали. Мы вышли из квартиры, и Алена спустилась
первой. Я дождался, когда она выйдет из подъезда, и только  потом  спустился
вниз. Алена подъехала на такси через пять минут, помогла мне сесть в машину,
и мы поехали к ним домой. По дороге я два раза просил  водителя  свернуть  в
другую сторону, чтобы проверить, нет ли за нами слежки. Мне показалось,  что
слежки не было. Очевидно, убийцы Виталика не ожидали, что я так быстро приду
в себя. Когда мы подъехали к  нашему  старому  дому,  Алена  расплатилась  и
помогла мне выбраться из машины. Уже в подъезде я вспомнил про фотографию.
   - Алена... - сказал я.
   - Что? -  Мне  показалось,  она  почувствовала,  что  именно  я  хочу  ей
сообщить.
   - Ты меня извини.
   - За что?
   - За фотографию. Я там убрал тебя... Ну, ты понимаешь...
   - Правильно сделал. Зачем тебе  фотография  чужой  жены?  -  сказала  она
рассудительно. Но голос ее чуть дрогнул. Или мне почудилось?

Эпизод двадцать первый

   Чупиков посмотрел на вывеску. Все верно. Частное сыскное агентство "Щит".
Он вошел. На проходной сидел молодой человек в легкой спортивной  куртке,  в
джинсах и в кроссовках. Он явно скучал.
   - Куда? - спросил охранник.
   - Мне нужно видеть вашего директора, - объяснил Чупиков. - У меня к  нему
важное дело.
   - Документы есть?
   Чупиков достал свое удостоверение. Парень целую минуту  изучал  его,  при
этом шевелил губами. Наконец кивнул и поднял трубку внутреннего телефона.
   - К нашему Раулю пришли, - сказал он. - Адвокат пришел.  Чупиков  Евгений
Алексеевич. Сейчас выйдут.
   Парень положил трубку.
   Ждать пришлось довольно долго. Наконец появилась девушка в строгом темном
костюме.
   - Добрый день, - сказала она. - Вы Чупиков?
   - Да. Я звонил вашему директору...
   - Знаем. Идемте.
   Они поднялись  по  лестнице.  Прошли  по  длинному  коридору  и  вошли  в
приемную, где сидела еще одна девушка. Она кивнула,  и  Чупикова  провели  в
просторный кабинет, с панелями из карельской березы.
   - Добрый день. - Директор поднялся с кресла. Он был  чуть  ниже  среднего
роста, смуглолицый, с жесткими волосами, подстриженными под ежик.  Седоватая
щеточка  усов,  резкие  морщины,  тяжелый  подбородок...   и   внимательный,
несколько ироничный взгляд.
   Поговаривали, что раньше  он  работал  в  немецкой  разведке.  Точнее,  в
разведке ГДР. А после развала своей страны переехал к нам и получил  убежище
и гражданство. После распада уже Советского Союза он основал частное сыскное
агентство. Чупиков слышал, что среди сотрудников Рауля - в  основном  бывшие
офицеры  элитных  подразделений  КГБ  и  МВД.  Но  первые  впечатления  были
негативными, ему не понравился охранник, сидевший внизу.
   - Здравствуйте, - сказал Чупиков, пожимая директору руку.
   Тот указал на кресло. Девушка-секретарь внесла две чашки  кофе,  конфеты,
печенье и даже сигареты.
   - Я звонил вам.
   - Помню, - улыбнулся Рауль. - Какое у вас ко мне дело?
   - Мне нужны опытные люди, чтобы проследить за одной квартирой, -  ответил
Чупиков. - Два или три дня будет достаточно, - добавил он.
   - За какой квартирой? Кто там проживает? Где находится?
   - Сначала я должен убедиться, что о нашем разговоре никто не узнает.
   - Разумеется, никто, - нахмурился Рауль. - У нас работают профессионалы.
   - При взгляде на вашего охранника этого не скажешь, - усмехнулся Чупиков.
   Рауль улыбнулся. И вдруг поднялся и нажал  кнопку  пульта  дистанционного
управления телевизора, стоявшего у него на столе.
   - Посмотрите сюда, - сказал он, указывая на экран телевизора.
   Чупиков не смог  скрыть  удивления  -  оказалось,  что  его  появление  в
агентстве фиксировалось скрытой камерой. Более  того:  за  ним  одновременно
следили несколько человек. А не понравившийся ему охранник  дождался,  когда
клиент поднимется наверх, затем изменил выражение лица,  достал  из  кармана
очки и принялся читать книгу.
   - Вы знаете, что он читает? - спросил Рауль. - Борхеса читает. Он  бывший
офицер правительственной  связи.  Когда  вы  подходите,  он  превращается  в
скучающего туповатого малого. Чтобы проверить вашу реакцию. Нам важно знать,
с кем мы имеем дело.
   - Любопытно, - кивнул Чупиков. - А я думал, что это  обычный  деревенский
увалень. Или недоучившийся студент.
   - Это его "образ". На самом деле  ему  уже  двадцать  восемь.  Просто  он
молодо выгляди