дной.  И я ее довольно легко перетерпел.  Тогда я подумал,  что
раз дело идет так хорошо,  надо, пожалуй, подзакалиться чуточку получше, и
пустил ледянистую струю.  Ого-го!  У меня сразу вжался живот, и я покрылся
пупырками.
   И так постоял с полчасика или минут пять и здорово закалился! И когда я
потом  одевался,   то  вспомнил,  как  бабушка  читала  стихи  про  одного
мальчишку, как он посинел и весь дрожал.
   А после обеда у меня потекло из носу, и я стал чихать.
   Мама сказала:
   - Выпей аспирину и завтра будешь здоров. Ложись-ка! На сегодня все!
   И у меня сейчас же испортилось настроение. Я чуть было не заревел, но в
это время под окошком раздался крик:
   - Бе-еркут!.. А Беркут!.. Да Беркут же!..
   Я подбежал к окошку, высунулся, а там Мишка!
   Я сказал:
   - Чего тебе, Сокол?
   А он:
   - Давай выходи на орбиту!
   Это во двор, значит. Я ему говорю:
   - Мама не пускает. Я простудился!
   А мама потянула меня за ноги и говорит:
   - Не высовывайся так далеко! Упадешь! С кем это ты?
   Я говорю:
   - Ко мне друг пришел. Небесный брат. Близнец! А ты мешаешь!
   Но мама сказала железным голосом:
   - Не высовывайся!
   Я говорю Мишке:
   - Мне мама не велит высовываться...
   Мишка немножко подумал, а потом обрадовался:
   - Не велит высовываться,  и  правильно.  Это будет у  тебя испытание на
не-вы-со-вы-ва-е-мость!
   Тогда я все-таки немножко высунулся и сказал ему тихонько:
   - Эх, Сокол ты мой, Сокол! Мне тут, может, сутки безвыходно торчать!
   А Мишка опять все по-своему перевернул:
   -  И  очень  хорошо!  Прекрасная  тренировка! Закрой глаза и лежи как в
сурдокамере!
   Я говорю:
   - Вечером я с тобой установлю телефонную связь.
   - Ладно, - сказал Мишка, - ты устанавливай со мной, а я - с тобой.
   И он ушел.
   А я лег на папин диван и закрыл глаза и тренировался на молчание. Потом
встал и сделал зарядку.  Потом понаблюдал в иллюминатор неведомые миры,  а
потом пришел папа,  и я принял ужин из натуральных продуктов. Самочувствие
было превосходное. Я принес и разложил раскладушку.
   Папа сказал:
   - Что так рано?
   А я сказал со значением:
   - Вы как хотите, а я буду спать.
   Мама положила мне руку на лоб и сказала:
   - Ребенок заболел!
   А я ничего ей не сказал.  Если они не понимают,  что это все тренировка
на космонавта,  то зачем объяснять? Не стоит. Потом сами узнают, из газет,
когда их благодарить будут за то, что воспитали такого сына, как я!
   Пока я  думал,  прошло довольно много времени,  и я вспомнил,  что пора
налаживать телефонную связь с Мишкой.
   Я  вышел в коридор и набрал номер.  Мишка подошел сразу,  только у него
был какой-то чересчур толстый голос:
   - Нда-нда! Говорите!
   Я сказал:
   - Сокол, это ты?
   А он:
   - Что-что?
   Я опять:
   - Сокол, это ты или нет? Это Беркут! Как дела?
   Он засмеялся, посопел и говорит:
   - Очень остроумно! Ну, довольно разыгрывать. Сонечка, это вы?
   Я говорю:
   - Какая там еще Сонечка, это Беркут! Ты что, обалдел?
   А он:
   - Кто это? Что за выражения? Хулиганство! Кто это говорит?
   Я сказал:
   - Это никто не говорит.
   И повесил трубку.  Наверно,  я не туда попал. Тут папа позвал меня, и я
вернулся в  комнату,  разделся и  лег.  И только стал задремывать,  вдруг:
ззззззь!  Телефон!  Папа вскочил и выбежал в коридор,  и, пока я нашаривал
тапочки, я слышал его серьезный голос:
   - Беркутова? Какого Беркутова? Здесь такого нет! Набирайте внимательно!
   Я сразу понял,  что это Мишка!  Это связь!  Я выбежал в коридор прямо в
чем мать родила, в одних трусиках.
   - Это меня, меня! Это я Беркут!
   Папа сейчас же отдал мне трубку, и я закричал:
   - Это Сокол? Это Беркут! Слушаю вас!
   А Мишка:
   - Докладывай, чем занимаешься!
   Я говорю:
   - Я сплю!
   А Мишка:
   - Я  тоже!  Я  уже почти совсем заснул,  да  вспомнил одно важное дело!
Беркут,  слушай!  Перед сном надо спеть!  Вдвоем!  На  пару!  Чтобы у  нас
получился космический дуэт!
   Я прямо подпрыгнул:
   - Молодец, Сокол! Давай любимую космонавтскую! Подпевай!
   И  я  запел  изо  всех  сил. Я хорошо пою, громко! Громче меня никто не
может.  Я по громкости первый в нашем хоре. И вот когда я запел, сейчас же
изо  всех  дверей  стали  высыпать соседи, они кричали: "Безобразие... Что
случилось...  Уже поздно... Распустились... Здесь коммунальная квартира...
Я думала, поросенка режут...", но папа им сказал:
   - Это небесные близнецы, Сокол и Беркут, поют перед сном!
   И тогда все замолчали.
   А мы с Мишкой допели до конца:

                  ...На пыльных тропинках далеких планет
                  Останутся наши следы!



ШЛЯПА ГРОССМЕЙСТЕРА

   В то утро я быстро справился с уроками,  потому что они были нетрудные.
Во-первых,  я  нарисовал домик Бабы Яги,  как она сидит у  окошка и читает
газету. А во-вторых, я сочинил предложение: "Мы построили салаш". А больше
ничего не было задано.  И я надел пальто,  взял горбушечку свежего хлеба и
пошел гулять.  На нашем бульваре в  середине есть пруд,  а в пруду плавают
лебеди, гуси и утки.
   В  этот  день  был  очень  сильный ветер.  И  все  листья  на  деревьях
выворачивались наизнанку, и пруд был весь взлохмаченный, какой-то шершавый
от ветра.
   И  как только я пришел на бульвар,  я увидел,  что сегодня почти никого
нет,  только  двое  каких-то  незнакомых ребят  бегают по  дорожке,  а  на
скамейке сидит  дяденька и  сам  с  собой играет в  шахматы.  Он  сидит на
скамейке боком, а позади него лежит его шляпа.
   И в это время ветер вдруг задул особенно сильно, и эта самая дяденькина
шляпа  взвилась  в  воздух.  А  шахматист  ничего  не заметил, сидит себе,
уткнулся  в  свои  шахматы.  Он, наверно, очень увлекся и забыл про все на
свете.  Я тоже, когда играю с папой в шахматы, ничего вокруг себя не вижу,
потому  что очень хочется выиграть. И вот эта шляпа взлетела, и плавно так
начала  опускаться,  и опустилась как раз перед теми незнакомыми ребятами,
что  играли  на  дорожке. Они оба разом протянули к ней руки. Но не тут-то
было,   потому  что  ветер!  Шляпа  вдруг  как  живая  подпрыгнула  вверх,
перелетела  через этих ребят и красиво спланировала прямо в пруд! Но упала
она  не  в воду, а нахлобучилась одному лебедю прямо на голову. Утки очень
испугались, и гуси тоже. Они бросились врассыпную от шляпы кто куда. А вот
лебеди,   наоборот,   очень  заинтересовались,  что  это  за  штука  такая
получилась, и все подплыли к этому лебедю в шляпе. А он изо всех сил мотал
головой,  чтобы  сбросить  шляпу,  но  она  никак не слетала, и все лебеди
глядели на эти чудеса и, наверно, очень удивлялись.
   Тогда эти незнакомые ребята на берегу стали приманивать лебедей к себе.
Они свистели:
   - Фью-фью-фью!
   Как будто лебедь - это собака!
   Я сказал:
   - Сейчас я  их приманю хлебом,  а  вы притащите сюда какую-нибудь палку
подлиннее.  Надо  все-таки  отдать шляпу тому шахматисту.  Может быть,  он
гроссмейстер...
   И  я  вытащил свой хлеб из кармана и стал его крошить и бросать в воду,
и,  сколько было лебедей,  и гусей, и уток, все поплыли ко мне. И у самого
берега началась настоящая давка и толкотня.  Просто птичий базар! И лебедь
в  шляпе  тоже  толкался и  наклонял голову за  хлебом,  и  шляпа с  него,
наконец, соскочила!
   Она стала плавать довольно близко. Тут подоспели незнакомые ребята. Они
где-то  раздобыли  здоровенный шест, а на конце шеста был гвоздь. И ребята
сразу  стали  удить эту шляпу. Но немножко не доставали. Тогда они взялись
за  руки,  и  у  них получилась цепочка, и тот, который был с шестом, стал
подлавливать шляпу.
   Я ему говорю:
   -  Ты  старайся  ее  гвоздем в самую середку проткнуть! И подсекай, как
ерша, знаешь?
   А он говорит:
   - Я, пожалуй, сейчас бухнусь в пруд, потому что меня слабо держат.
   А я говорю:
   - Давай-ка я!
   - Валяй! А то я обязательно бухнусь!
   - Держите меня оба за хлястик!
   Они  стали меня держать.  А  я  взял шест двумя руками,  весь вытянулся
вперед,  да  как размахнулся,  да как шлепнусь прямо лицом вперед!  Хорошо
еще,  не  сильно ушибся,  там  была мягкая грязь,  так  что  получилось не
больно.
   Я говорю:
   - Что же вы плохо держите? Не умеете держать, не беритесь!
   Они говорят:
   - Нет, мы хорошо держим! Это твой хлястик оторвался. Вместе с мясом.
   Я говорю:
   - Кладите мне его в карман,  а сами держите просто за пальто, за хвост.
Пальто небось не порвется! Ну!
   И  опять потянулся шестом к  шляпе.  Я подождал немного,  чтобы ветерок
подогнал ее поближе. И все время потихоньку пригребал ее к себе. Мне очень
хотелось отдать ее шахматисту.  А вдруг он и вправду гроссмейстер? А может
быть,  это  даже сам Ботвинник!  Просто так вышел погулять,  и  все.  Ведь
бывают же такие истории в жизни! Я отдам ему шляпу, а он скажет: "Спасибо,
Денис!"
   И я потом снимусь с ним на карточку и буду ее всем показывать...
   А может быть, он со мною даже согласится сыграть одну партию? А вдруг я
выиграю? Бывают же такие случаи!
   И  тут шляпа подплыла чуть поближе,  я  замахнулся и вонзил ей гвоздь в
самую макушку. Незнакомые ребята закричали:
   - Есть!
   А я снял шляпу с гвоздя. Она была очень мокрая и тяжелая. Я сказал:
   - Надо ее выжать!
   И  один  парнишка взял  шляпу  за  свободный конец и  стал  ее  вертеть
направо. А я вертел, наоборот, налево. И из шляпы потекла вода.
   Мы здорово ее выжали,  она даже лопнула поперек.  А мальчишка,  который
ничего не делал, сказал:
   - Ну, все в порядке. Давайте ее сюда. Я отдам ее дяденьке.
   Я говорю:
   - Еще чего. Я сам отдам.
   Тогда он стал тянуть шляпу к себе. А второй к себе. А я к себе. И у нас
случайно получилась потасовка.  И  они вырвали подкладку из шляпы.  И  всю
шляпу отняли у меня.
   Я говорю:
   - Я хлебом приманивал лебедей, мне и отдавать!
   Они говорят:
   - А кто шест достал с гвоздем?
   Я говорю:
   - А чей хлястик оторвался?
   Тогда один из них говорит:
   - Ладно, уступи ему, Маркуша! Его все равно еще дома выдерут за хлястик!
   Маркуша сказал:
   - На, бери свою несчастную шляпу, - и наподдал ногой, как мяч.
   А я схватил ее и быстро побежал в конец аллеи,  где сидел шахматист.  Я
подбежал к нему и сказал:
   - Дяденька, вот вам ваша шляпа!
   - Где? - спросил он.
   - Вот, - сказал я и протянул ему шляпу.
   - Ты ошибаешься, мальчик! Моя шляпа здесь. - И он оглянулся назад.
   А там, конечно, ничего не было.
   Тогда он закричал:
   - В чем дело? Где моя шляпа, я вас спрашиваю?
   Я немножко отошел от него и опять сказал:
   - Вот она. Вот. Разве вы не видите?
   А он прямо задохнулся:
   -  Что  ты  мне суешь этот кошмарный блин? У меня была новенькая шляпа,
где она?! Отвечай сейчас же!
   Я ему говорю:
   - Вашу шляпу унес ветер, и она попала в пруд. Но я ее уцепил гвоздем. А
потом мы выжали из нее воду. Вот она. Берите... А это подкладка!
   Он сказал:
   - Сейчас я сведу тебя к твоим родителям!!!
   - Мама в институте. Папа на заводе. А вы, случайно, не Ботвинник?
   Он совсем рассердился:
   - Уйди, мальчик! Скройся с глаз! А то я тебе подсыплю!
   Я еще чуть-чуть отошел и сказал:
   - А то давайте сыграем?
   Он в первый раз посмотрел на меня как следует.
   - А ты разве умеешь?
   Я сказал:
   - Ого!
   Тогда он вздохнул и сказал:
   - Ну, садись!



РОВНО 25 КИЛО

   Ура!  Нам с  Мишкой дали пригласительный билет в  клуб "Металлист",  на
детский праздник.  Это  тетя Дуся постаралась:  она  в  этом клубе главная
уборщица. Билет-то она нам дала один, а написано на нем: "На два лица"! На
мое, значит, лицо и на Мишкино. Мы с ним очень обрадовались, тем более это
недалеко от нас, за углом. Мама сказала:
   - Вы только там не балуйтесь.
   И дала нам денег, каждому по пятнадцать копеек.
   И мы пошли с Мишкой.
   Там в  раздевалке была страшная толчея и  очередь.  Мы с  Мишкой встали
самые  последние.  Очередь чересчур медленно двигалась.  Но  вдруг наверху
заиграла музыка,  и  мы с  Мишкой заметались из стороны в  сторону,  чтобы
поскорее снять  пальто,  и  многие  ребята тоже,  как  только услышали эту
музыку,  заметались,  как  подстреленные,  и  даже стали реветь,  что  они
опаздывают на самое интересное.
   Но тут, откуда ни возьмись, выскочила тетя Дуся:
   - Дениска с Мишкой! Вы чего там колготитесь-то? Сюда давайте!
   И мы побежали к ней,  а у нее свой отдельный кабинет под лестницей, там
щетки стоят и ведра. Тетя Дуся взяла наши вещи и сказала:
   - Здесь и оденетесь, чертенята!
   И мы понеслись с Мишкой по лестнице, через ступеньки, наверх. Ну, а там
действительно было красиво!  Ничего не  скажешь!  Все потолки были увешаны
разноцветными бумажными лентами и фонариками,  всюду горели красивые лампы
из  зеркальных осколков,  играла  музыка,  и  в  толпе  ходили  наряженные
артисты:  один играл на трубе,  другой -  на барабане.  Одна тетенька была
одета как лошадь, и зайцы тоже были, и кривые зеркала, и Петрушка.
   А  в конце зала была еще одна дверь,  и на ней было написано:  "Комната
аттракционов".
   Я спросил:
   - Это что такое?
   - Это разные затеи.
   И правда,  там были разные затеи. Например, там висело яблоко на нитке,
и надо было заложить руки за спину и так,  без рук,  это яблоко грызть. Но
оно вертится на нитке и никак не дается. Это очень трудно и даже обидно. Я
два раза хватал это яблоко руками и кусал. Но мне не давали его сгрызть, а
только смеялись и  отнимали.  Еще там была стрельба из  лука,  а  на конце
стрелы не наконечник,  а резиновая нашлепка, она присасывается, и вот, кто
попадет в картонку, в центр, где нарисована обезьяна, тому приз - хлопушка
с секретом.
   Мишка стрелял первый,  он долго метился,  а когда выстрелил,  то разбил
одну далекую лампу, а в обезьяну не попал...
   Я говорю:
   - Эх ты, стрелок!
   - Это  я  еще  не  пристрелялся!   Если  бы  дали  пять  стрел,   я  бы
пристрелялся. А то дали одну - где тут попасть!
   Я повторяю:
   - Давай, давай! Гляди-ка, я сейчас же попаду в обезьянку!
   И дяденька, который распоряжался этим луком, дал мне стрелу и говорит:
   - Ну, стреляй, снайпер!
   И сам пошел поправить обезьянку,  потому что она как-то покосилась. А я
уже прицелился и все ждал,  когда он поправит,  а лук был очень тугой, и я
все время приговаривал:  "Сейчас я убью эту обезьянку",  -  и вдруг стрела
сорвалась,  и  хлоп!  Вонзилась дяденьке в  лопатку.  И  там,  на лопатке,
затрепетала.
   Все вокруг захлопали и засмеялись, а дяденька обернулся как ужаленный и
закричал:
   -  Что  тут  смешного?  Не  понимаю!  Уходи,  озорник,  нет тебе больше
никакого лука!
   Я сказал:
   - Я не нарочно! - и ушел от этого места.
   Просто удивительно,  как нам не  повезло,  и  я  был очень сердитый,  и
Мишка, конечно, тоже.
   И вдруг видим -  стоят весы. И к ним небольшая веселая очередь, которая
быстро движется, и все тут шутят и хохочут. И около весов клоун.
   Я спрашиваю:
   - Это что за весы?
   А мне говорят:
   - Становись, взвешивайся. Если в тебе окажется двадцать пять кило весу,
тогда  твое  счастье.   Получишь  премию:   годовую  подписку  на   журнал
"Мурзилка".
   Я говорю:
   - Мишка, давай попробуем?
   Гляжу,  а  Мишки нет.  И  куда он подевался,  неизвестно.  Я решил один
попробовать. А вдруг я вешу ровно 25 кило? Вот будет удача!..
   А  очередь все движется,  и клоун в шапке ловко так щелкает рычажками и
все шутит да шутит:
   - У вас семь кило лишних - меньше кушайте мучного! - Щелк-щелк! - А вы,
уважаемый товарищ,  еще мало каши ели,  и  всего-то вы тянете девятнадцать
килишек! Заходите через годик. - Щелк-щелк!
   И так далее,  и все смеются,  и отходят,  очередь движется,  и никто не
весит ровно двадцать пять кило, и вот доходит дело до меня.
   Я влез на весы - рычажки щелк-щелк, и клоун говорит:
   - Ого! Знаешь игру в горячо-холодно?
   Я говорю:
   - Кто ж не знает!
   Он говорит:
   - У  тебя  довольно горячо получилось.  Твой  вес  двадцать четыре кило
пятьсот граммов, не хватает ровно полкило. А жаль. Будь здоров!
   Подумаешь, всего только полкило не хватает!
   У меня совсем настроение испортилось. Вот какой день невезучий!
   И тут Мишка появляется.
   Я говорю:
   - Где это ваша милость пропадает?
   Мишка говорит:
   - Ситро пил.
   Я говорю:
   -  Хорош,  нечего  сказать.  Я тут стараюсь, "Мурзилку" выигрываю, а он
ситро пьет.
   И я ему все рассказал. Мишка говорит:
   - А ну-ка я!
   И клоун щелкнул рычажком и захохотал:
   -  Небольшой  перебор-с!  Двадцать  пять кило пятьсот граммов. Вам надо
похудеть. Следующий!
   Мишка слез и говорит:
   - Эх, зря я ситро пил...
   Я говорю:
   - А при чем здесь ситро?
   А Мишка:
   - Я целую бутылку выпил! Понимаешь?
   Я говорю:
   - Ну и что?
   Мишка даже разозлился:
   - Да разве ты не знаешь, что в бутылке помещается ровно пол-литра воды?
   Я говорю:
   - Знаю. Ну и что?
   Тут Мишка прямо зашипел:
   - А пол-литра воды -  это и есть полкило. Пятьсот граммов! Если бы я не
пил, я бы весил ровно двадцать пять кило!
   Я говорю:
   - Ну да?
   Мишка говорит:
   - Вот то-то и оно-то!
   И тут меня словно осенило.
   - Мишка, - сказал я, - а Мишка! "Мурзилка" наш!
   Мишка говорит:
   - А каким образом?
   -  А таким. Пришло мое время ситро пить. У меня как раз пятьсот граммов
не хватает!
   Мишка даже подскочил:
   - Все ясно, бежим в буфет!
   И  мы  быстро купили бутылку воды,  продавщица ее откупорила,  а  Мишка
спросил:
   - Тетя, а в бутылке всегда ровно пол-литра, недолива не бывает?
   Продавщица покраснела.
   - Ты еще маленький такие глупости мне говорить!
   Я  взял  бутылку,  сел  за  столик  и  начал  пить. Мишка стоял рядом и
смотрел. Вода была очень холодная. Но я выпил полный стакан просто залпом.
Мишка  сейчас  же  налил  мне  второй, но там еще осталось на дне довольно
много, и мне уже не хотелось больше пить.
   Мишка сказал:
   - Давай не задерживай.
   А я сказал:
   - Уж очень холодная. Как бы ангину не схватить.
   Мишка говорит:
   - Ты не будь мнительным. Говори, струсил, да?
   Я говорю:
   - Это ты, наверно, струсил.
   И стал пить второй стакан.
   Он  довольно трудно в  меня  лился.  Я  как  только три  четверти этого
второго стакана выпил, так понял, что я уже полный. До краев.
   Я говорю:
   - Стоп, Мишка! Больше не войдет!
   - Войдет, войдет. Это только так кажется! Пей.
   Я попробовал. Не лезет.
   Мишка говорит:
   - Ты чего расселся, как барон! Ты встань, так влезет!
   Я встал. И правда, допил стакан каким-то чудом. А Мишка сейчас же налил
мне все, что оставалось в бутылке. Получилось больше, чем полстакана.
   Я говорю:
   - Я сейчас лопну.
   Мишка говорит:
   - А как же я не лопнул? Я ведь тоже думал, что лопну. Давай поднажми.
   - Мишка. Если. Я лопну. Ты. Будешь. Отвечать.
   Он говорит:
   - Хорошо. Пей давай.
   И  я  опять стал пить.  И все выпил.  Просто чудеса какие-то!  Только я
говорить не мог.  Потому что вода перелилась уже выше горла и  булькала во
рту. И понемножку выливалась из носа.
   И я побежал к весам. Клоун не узнал меня. Он сделал "щелк-щелк" и вдруг
закричал на весь зал:
   - Уррра!  Есть!  Точно!!!  Тютелька  в  тютельку.  Годовая  подписка на
"Мурзилку" выиграна.  Она досталась мальчику, который весит ровно двадцать
пять килограммов. Вот квитанция, сейчас я ее заполню. Похлопаем!
   Он взял мою левую руку и поднял ее вверх, и все захлопали, и клоун спел
туш! Потом он взял вечное перо и сказал:
   - Ну! Как тебя зовут? Имя и фамилия? Отвечай!
   Но я молчал. Я был наполненный и не мог говорить.
   Тут Мишка закричал:
   - Его зовут Денис. Фамилия Кораблев! Пишите, я его знаю!
   Клоун протянул мне заполненную квитанцию и сказал:
   - Скажи хоть спасибо!
   Я мотнул головой, а Мишка опять закричал:
   - Это он говорит "спасибо". Я его знаю!
   А клоун говорит:
   -  Ну  и мальчик! Выиграл "Мурзилку", а сам молчит, как будто воды в рот
набрал!
   А Мишка говорит:
   - Н