время мы можем составить план,  придумать, чем  я смогу помочь  тебе  и
себе. А теперь... ты все еще боишься? Или начинаешь понимать меня?
     Вэлли поднялась с пола, взяла руку Блейда, крепко прижала к своей груди
и посмотрела ему в глаза
     -- Я ничего не понимаю, но больше не боюсь, -- шепнула она.  -- Я  верю
своим глазам и ушам... Если ты утверждаешь, что такие вещи возможны, значит,
так оно и есть.
     -- Тогда возьми меня на руки,  -- строго велел  Блейд, --  но больше не
качай. И сюсюкать со  мной тоже  не надо.  Выслушай  меня  и  ответь на  мои
вопросы.
     Вэлли подняла  его  и,  шагнув к дивану, по  привычке  поднесла к губам
Блейда свою обнаженную грудь. Это вовсе не показалось  страннику неприятным,
но  в данную минуту он не  испытывал желания сосать  молоко. Такой пищи  ему
было уже  недостаточно,  по правде говоря,  он не  отказался  бы  от  хорошо
прожаренного бифштекса.
     Вэлли отодвинула Блейда от груди  и долго смотрела ему в лицо. Наконец,
вздохнув, она сказала:
     -- Я начинаю верить, что  не  сплю.  Твои глаза... это...  это... глаза
взрослого человека...
     Внезапно Блейд почувствовал,  как что-то изменилось в ней  -- чуть иной
стала  улыбка, глаза  сузились  и милое личико  стало лукавым.  С  некоторым
удивлением странник вспомнил, что его кормилице, вероятно, еще нет двадцати,
-- она была всего лишь молодой женщиной, почти девчонкой.
     -- Ты дал мне обещание, -- напомнила Вэлли. -- Если останешься в  живых
и твои планы сбудутся, я получу все, о чем попрошу, так?
     -- Конечно, Я обещаю!
     Она прижала его лицо к своим теплым упругим грудям и шепнула:
     --  Смогу  ли  я иметь  ребенка, как  ты  думаешь?  Моего  собственного
настоящего ребенка?
     Блейд думал  о  другом.  С  ним происходило нечто странное -- он  почти
физически ощущал, как  крепнут и вытягиваются  его  члены. Однако  он кивнул
женщине:
     --  Конечно, ты сможешь иметь дитя, если захочешь. Как только я  возьму
власть в Зире, у тебя будет столько ребятишек, сколько ты пожелаешь.
     Как  обычно,  он  был  нагим  и,  взглянув   на  свой   крошечный,  еще
младенческий пенис, увидел, что тот находится  в состоянии эрекции. Странно!
Ведь  в действительности он  не чувствовал  сексуального возбуждения. И  все
же...  Блейд счел  подобное  явление  автоматической реакцией  на контакт  с
обольстительной  плотью Вэлли и попытался забыть  о случившемся. Пройдет еще
немало  времени,  прежде  чем  он станет прежним  Ричардом Блейдом и женщины
начнут серьезно его интересовать.
     Вэлли снова прижала его к себе и стала укачивать.
     -- Прекрати, -- резко скомандовал он, -- или я сейчас засну! А нам надо
поговорить и обдумать ближайшие планы, Вэлли. Потребуется целая ночь!
     -- Прости... Но как же мне теперь тебя называть? Ты -- дитя, которое не
является дитем...
     -- Мое имя -- Блейд. Зови меня так.
     -- Блейд... Блейд... Что это означает?
     Странник  уселся верхом на ее  колене и  сердито посмотрел  на  молодую
женщину.
     -- Это просто имя! Не будь глупышкой, Вэлли! Ты должна отвечать на  мои
вопросы и делать то,  что я тебе говорю. Повторяю -- зови меня, как сказано,
вот и все.
     Блестящие  черные  глаза  Вэлли  буквально  пожирали  его,  что  весьма
беспокоило Блейда. Он читал в них сомнение и страх, любовь и желание -- даже
благоговение! -- но в данную минуту все это не доставляло  ему удовольствия.
Вэлли казалась слишком эмоциональной; Блейд предпочел бы, чтоб она проявляла
больше  рассудительности, больше  сдержанности  -- словом, чтобы  она больше
походила на мужчину, чем на женщину. Однако желание  это было невыполнимым и
глупым; он понимал, что вынужден довольствоваться тем, что есть.  Кроме нее,
Блейд не имел союзников.
     Вэлли,  казалось, почувствовала  его  молчаливое  неодобрение.  Опустив
глаза, она сказала;
     -- Я сделаю все, как ты велишь, Блейд. Что ты хочешь знать?
     -- Все. Все о Зире!
     Они  проговорили целую ночь.  С приближением  рассвета, когда в  кустах
запели, засвистели  птицы, Блейд  понял, что  его план, до того  продуманный
лишь  наполовину,  обретает  ясные  очертания.  Все  детали  с  удивительной
точностью начали  вставать на свои места,  вселяя в странника уверенность  в
успехе.  Конечно,  его стратегия была рискованной, и  смертельная  опасность
таилась  за  каждым  углом, но  он не имел иных  альтернатив. Впрочем, риск,
интриги, борьба и  угроза смерти -- все это составляло привычную часть жизни
в любой из реальностей Измерения Икс.
     Перед восходом солнца Блейд сообщил Вэлли, что она должна сделать. Юная
женщина закрыла лицо руками и всхлипнула:
     -- Нет... нет... они убьют тебя, Блейд... И меня тоже...
     --  Не  думаю, если ты рассказала правду об Измире и этом вашем  жреце,
Касте, первосвященнике Черных богов...  Так ты говоришь,  он обещал  старику
наследника? Мальчика,  который полудит власть над Зиром и  поведет  страну к
новой славе? Так или не так?
     --  Да, Блейд, все  правильно. Но  Измир -- дряхлый слабоумный  старик,
готовый поверить в любую ложь, а  Каста -- хитрый лжец и  злодей.  К тому же
говорят, он любовник принцессы Хирги и хочет посадить ее на трон. Они только
и ждут, когда умрет старый Измир или когда они смогут убить его, не навлекая
подозрений...  О,  Блейд, не делай  этого! Измир поверит...  да, он поверит,
конечно! Но верховный; жрец пойдет на все... подстроит убийство... уничтожит
тебя!
     Странник  вздохнул.  Зир  показался  ему  прекрасной   страной,   но  в
сердцевине  ее таилось змеиное гнездо. Нет, это не рай! И  надежды попасть в
него  тщетны!  Как  и  во  всех  остальных  мирах,  тут  правили   жадность,
сластолюбие, тщеславие и зависть.  Ему нельзя рассчитывать на что-либо иное;
остается только бороться.
     -- Вначале будет нелегко, --  согласился он,  --  но  если  я  переживу
первые  дни,  дальше  все  пойдет иначе...  -- Блейд нежно  коснулся теплого
плеча; кожа Вэлли была гладкой и бархатистой. -- Мне так  важна твоя помощь,
милая! Тебе придется тайком провести меня  в спальню Измира... Понимаешь, он
должен стать первым,  кто увидит  меня, и первым, с кем я заговорю.  Иначе у
нас мало шансов... -- Странник пристально посмотрел в  лицо молодой женщины.
-- Видишь, Вэлли, я все еще твое дитя... ты нужна мне. Не подведи же меня!
     Вэлли заплакала и прижала его к груди.
     --  Да,  Блейд!  Я  постараюсь,  сделаю  все,  что смогу! Знаешь,  один
дворцовый  охранник ухаживает  за  мной.  Он мне  совсем  не  нравится, хотя
рискует головой  за один взгляд, брошенный  в  мою сторону...  Думаю, Рэмсас
сделает все, чтобы меня получить...
     В этот момент в голове Блейда словно что-то щелкнуло, и он почувствовал
уже знакомое напряжение в мышцах; похоже, он вырос сразу на год или на  два.
Еще удивительней было  второе открытие:  груди  Вэлли больше не казались ему
всего  лишь  источником пищи, они  стали  более  крупными и твердыми,  более
привлекательными, с нежными напряженными сосками.
     Блейд соскользнул с ее колен и подбежал к окну. Солнце поднялось и роса
сверкала алмазными искрами в траве.
     -- Пусть  этот Рэмсас  овладеет тобой, -- приказал он. -- Да,  придется
так  сделать! Может быть,  ты понесешь от него, а к  тому времени, когда это
станет заметно,  я получу власть  или  буду  мертв.  Если  же я погибну, то,
вероятно, и ты тоже... -- Он помолчал, всматриваясь в раскинувшийся за окном
павильона  сад.  --  Теперь  иди!  Солнце  поднялось высоко,  и  люди начали
просыпаться.
     -- Я не хочу ребенка от Рэмсаса, -- тихо сказала Вэлли.
     Она подошла к окну и встала рядом  с Блейдом, погладив его  по лохматой
голове.
     -- Мой дорогой малыш...  Мне жалко терять тебя, видеть, как  быстро  ты
растешь...
     -- Иди, --  повторил  Блейд, -- и возвращайся за  мной вечером,  как мы
договорились. Будь осторожна. Если тебя поймают, все пропало.
     --  Я  хожу  тайной  тропинкой... В  гареме  же я сплю одна,  Измир  не
приходил ко мне много  месяцев.  Не в  том опасность! Вот когда я  попытаюсь
провести тебя в спальню повелителя...
     -- Нам останется только попробовать, -- ответил Блейд,  -- и  надеяться
на  успех.  Постарайся как  следует разжечь  этого  Рэмсаса, пусть  он снова
возжелает  тебя.  Тогда ему придется стать поосторожнее, чтобы  сберечь свою
голову. А сейчас его голова -- это наши жизни. До вечера, Вэлли.
     Он чувствовал себя сутенером.
     Вэлли подняла его на руки и поцеловала в губы.
     --  До свиданья,  маленький  Блейд! Увидимся на закате.  И ты тоже будь
осторожен.
     Когда она ушла,  странник удалился в чулан и зарылся в  тряпки. Он  был
очень  голоден, молока ему уже не хватало. Впрочем, если все пойдет  хорошо,
вечером он получит еду,  а если плохо,  то еда ему не  понадобится...  Блейд
лежал на спине, уставясь  взглядом в низкий потолок, и в сотый  раз старался
сосредоточиться на обрывке невесомой ажурной паутины. Нет, бесполезно! Он не
мог  телепортировать даже  такую  мелочь!  Что ж,  как и  раньше, он  должен
полагаться  только на  себя... Если  ему удастся пережить следующие тридцать
дней, он, пожалуй, справится... Хвала Творцу, что проклятый компьютер, лишив
его телесной мощи, не посягнул заодно на хитрость, изворотливость и отвагу!
     Блейд не  питал  особых иллюзий насчет своих  шансов. Он выжал из Вэлли
все, расспросив ее гораздо  основательнее, чем она могла бы предположить, --
недаром еще в прежнем отделе, в  МИ6, его считали экспертом по допросам. Уже
к середине их беседы разведчик понял, что угодил  в редкостную гадючью нору.
Интриги, жестокость, властолюбие, похоть -- все  пороки так и кишели  в ней;
зависть,  ненависть, противоборство соперничающих сил  разрывали  страну  на
части. Несчастную страну, которой правил старый суеверный глупец!
     Суеверие... Да, владыка Измир  был суеверен! В  этом,  и только в этом,
заключался единственный шанс Блейда остаться в живых.
     Наконец он заснул. Когда Вэлли пришла за ним вечером, после наступления
темноты, он повзрослел еще на год и выглядел теперь  шестилетним  коренастым
крепышом.  Волосы его  потемнели, удлинились и  начали завиваться в колечки,
под детским жирком стали наливаться  крепкие мускулы. Вэлли  поцеловала его,
прижав к себе, и, когда Блейд нетерпеливо отстранился, засмеялась.
     -- Весь день я думала, не приснился  ли мне  сон, -- сказала она. -- Но
если бы я не поверила тебе раньше, мне пришлось бы поверить сейчас. Кажется,
за день ты потяжелел вдвое, малыш!
     -- Не  понимаю, как это получилось,  --  раздраженно буркнул  Блейд, --
ведь я чуть не умер от голода! Если мне  не  удастся чего-нибудь перехватить
-- и побыстрее! -- то  как я смогу вырасти и снова превратиться во взрослого
человека?
     --  Потерпи  еще немного,  --  ласково сказала Вэлли.  --  Утром,  если
удастся  твой  безумный план и мы еще будем живы, ты сможешь поесть.  -- Она
оглядела его и со странной улыбкой добавила. -- Но если ты хочешь... вот моя
грудь...
     Блейд   замотал   головой,   хотя    груди   Вэлли   выглядели   весьма
соблазнительно.
     -- Нет, для этого я уже  слишком велик. И потом, мне нужны мясо и хлеб,
а не молоко!  Однако вернемся  к  делу. Этот  Рэмсас, твой любовник, поможет
нам?
     Вэлли скорчила гримаску и  опустилась  на диван, фонарик у двери бросал
слабый красноватый отблеск на ее лицо. Блейд впервые заметил помаду у нее на
губах   и  подведенные  черной  краской  брови.   Волосы   молодой  женщины,
благоухающие духами, были сколоты красивым гребнем, она надела новую юбочку,
еще короче прежней, под которой просвечивал алый шелк набедренной повязки.
     "У меня, -- кисло подумал Блейд, -- очень красивая мать"
     --  Рэмсас -- наш, -- заявила Вэлли.  -- Он сделает все, что я попрошу.
Во всяком случае, должен -- после того, что  случилось сегодня. Он чуть меня
не прикончил! Не мужчина, а зверь, кобель, животное или дьявол! Не знаю, как
его назвать -- но удовлетворить его невозможно.
     --  Отлично, --  прокомментировал Блейд --  Значит, он  захочет тебя  и
завтра, и послезавтра. А это  заставит его  держаться спокойно и  осторожно.
Как он собирается нам помочь?
     Вэлли об®яснила. Рэмсас обещал опоить рвотным зельем стражника, который
обычно стоит  у  двери спальни Измира.  Тот  заболеет, и потребуется замена,
тогда Рэмсас вызовется добровольцем.
     Блейд остался доволен, но решил проверить все варианты.
     --  Предположим,  Рэмсасу  не  доверят  этот  пост  или  кто-то  другой
предложит свои услуги. Что тогда?
     --  Вряд ли  найдутся еще  желающие, --  покачала  чернокудрой головкой
Вэлли. -- Дежурство скучное, а дворцовая  стража ленива и избалованна. Воины
Измира никогда не берут на себя добровольно лишний труд.
     Блейд кивнул. Вероятно, она права, все, как в  его родном мире.  Ничего
нового.
     -- Что ж, отлично. Но как ты проведешь меня во дворец?
     Вэлли погладила Блейда по голове и заключила в об®ятия.
     -- Иди ко мне... я  хочу понянчить тебя хоть  немножко... прежде чем ты
вырастешь слишком  большим,  -- она прижала его лицо к  теплой груди --  Мой
милый  малыш...  ненавижу все это! Не могу  смотреть, как ты  слишком быстро
превращаешься в мужчину!
     Блейд отодвинулся.
     -- Хватит нежностей! Как ты проведешь меня во дворец?
     -- Очень просто... если ничто не помешает. Стел согласилась помочь мне.
Я говорила тебе про свою подружку, про Стел?
     --  Да,  да! Она хотела оставить меня умирать. Ты можешь довериться  ей
теперь?
     -- Думаю, да. Я знаю кое-что про нее и пригрозила  рассказать, если она
откажется помочь мне. Конечно, я бы никому не сказала, но...
     -- Хватит об этом!
     Вэлли горестно вздохнула.
     -- Все правильно,  ты  становишься мужчиной  и уже отдаешь  приказания,
словно  Измир.  Хорошо,  слушай,  малыш...  Недалеко от  спальни  повелителя
находится  дверь,  что  ведет во дворец. Ее охраняет только  один человек, и
всем известно, что иногда он засыпает.
     -- Мы  не можем полагаться на это, -- возразил Блейд -- А  если сегодня
ночью он не заснет?
     --  Терпение, маленький  Блейд,  терпение,  я  знаю, что  говорю.  Стел
отправится к  нему  поболтать,  и  затем,  в  подходящий  момент,  предложит
поразвлечься. Они уйдут в кусты. Для Стел это не составит большого труда, --
в голосе  Вэлли проскользнула  злая нотка, -- к  тому же у нее давно не было
мужчины.
     -- А что потом? Если все пойдет как задумано?
     --  Я возьму тебя, проберусь во дворец  и пойду к спальне Измира. Ночью
коридоры пусты,  и  если  повезет, мы никого  не  встретим,  кроме Рэмсаса у
дверей опочивальни.  Он впустит  меня,  я положу  тебя  на постель  Измира и
удалюсь... буду молиться и надеяться, что все пойдет хорошо и мы оба доживем
до следующего рассвета.
     Блейд  еще  раз все  обдумал. План казался безупречным.  Он  был прост;
пожалуй, все  должно сработать. Если удача не покинет его, тогда... Впрочем,
других альтернатив не имелось.
     --  Да, это лучшее, что  можно придумать, --  согласился он -- Когда мы
отправимся?
     -- За  два часа до рассвета. Там, у двери, стоит корзина. Я понесу тебя
в ней.
     Так она и сделала, и все окончилось удачно. Счастье сопутствовало им, и
вскоре Вэлли  положила странника на большую мягкую постель, в которой громко
храпел  старый  правитель. Она  поцеловала Блейда,  погладила  по  голове  и
прошептала.
     -- До свиданья, малыш. Если нам не повезет, мы оба умрем.  Но  если все
будет хорошо  и ты получишь власть в Зире, ты не забудешь свою Вэлли? И свое
обещание?
     -- Я не забуду ничего, -- шепнул в ответ Блейд. -- Теперь иди. Скорее!
     Зашуршав юбкой, она докинула  комнату. Дверь плавно закрылась, и  Блейд
уловил  тихий шепот. Затем он остался один,  лежа  в  темноте  и слушая храп
Измира
     Блейд  сел на кровати, скрестив  ноги,  и  стал терпеливо ждать,  когда
сквозь   шторы   пробьются   первые   лучи   рассвета  Он  вновь   попытался
сосредоточиться  и  выйти на  связь  с Сынком  Ти,  но  проклятые  инверторы
по-прежнему   не   работали.   Жаль!   При   ином   раскладе   он   мог   бы
продемонстрировать старому владыке Зира пару-другую впечатляющих чудес...
     Но датчики были мертвы -- столь же  мертвы,  каким будет и он сам, если
дело не выгорит
     Однажды  Блейд   подслушал  болтовню  женщин,   пришедших  в   павильон
развлечься любовью, и узнал, что в Зире нежеланных детей душат.

        ГЛАВА 3

     Когда  стало  достаточно светло,  чтобы  различить очертания  массивной
мебели  и рисунок ковров на стенах, Блейд скользнул к изголовью постели, где
покоилась  голова Измира. Старик  оказался  лысым  и  беззубым, с  обвисшими
щеками и  огромным носом, кривым,  словно ятаган. Его  тонкая сморщенная шея
торчала над  покрывалом, все остальное,  как догадывался  Блейд,  было не  в
лучшем  состоянии. Старый,  дряхлый  человек,  жалкая  развалина...  Он  мог
умереть  в любую  минуту -- даже сейчас,  во время сна, или из-за ожидавшего
его потрясения. Оставалось надеяться, что эта увядшая плоть выдержит хотя бы
месяц --  достаточно долго, чтобы Блейд  успел  возмужать  и обрести прежнюю
силу.
     В комнате становилось все светлее.  Измир застонал, заворочался, что-то
бормоча в  полусне, и наконец  открыл слезящиеся глаза,  оказавшись лицом  к
лицу с божественным ребенком.
     -- Не бойся меня,  --  тихо произнес Блейд -- Я -- дитя, посланное тебе
богами, как и обещал Каста, верховный жрец. Дух мой заключен в тело ребенка,
но в этой голове, -- он коснулся лба, -- разум взрослого человека.
     По  спине его  скользнул  холодок,  волосы  на  затылке  встали  дыбом.
Следующая секунда  решала все: если  старик завопит  и вызовет  стражу, если
ударится в панику, шансы на выживание будут равны нулю. Блейд затаил дух.
     Измир  не пошевелился. Его выцветшие  глаза  сузились, но  когда старик
заговорил, голос его был удивительно спокойным и ровным.
     -- Если ты призрак или злой демон, -- произнес он, -- убирайся прочь. Я
слитком стар,  чтобы испытывать страх. Но если ты настоящий... во что я пока
еще не верю... Ну-ка, -- властитель Зира прищурился, -- дай мне свою ладонь,
чтобы я мог почувствовать тепло твоей плоти.
     Блейд коснулся ладонью скрюченных  пальцев  Измира.  Старик  поднял его
маленькую ручонку, осмотрел, погладил, затем отпустил.
     -- Если  это  сон,  --  произнес  старый повелитель, -- то  удивительно
реальный.
     -- Я не сон, не призрак  и не злой дух, --  возразил Блейд. -- Посмотри
на мою голову -- разве она не слишком велика для этого тела?
     Измир кивнул.
     -- Да, слишком большая Ты уродлив, паренек.
     --  Теперь  вслушайся в  мой  голос, --  продолжал  Блейд.  --  Кому он
принадлежит -- мужчине или ребенку?
     -- Мужчине, несомненно.
     --  Ты  согласен,  что   в  этом  несоразмерно  большом  черепе  должен
находиться мозг взрослого человека?
     -- Начинаю убеждаться в этом, слушая твои речи, -- ответил Измир. -- Но
я  не  так  глуп, как  считают многие,  и  никогда  не верил  в  чудеса  или
волшебство. Мои люди говорят, что я суеверен, что ж, это мне не вредит, а им
дает повод посудачить.
     Блейд помолчал, задумавшись.  Кажется,  ему стоило немного пересмотреть
свой  план. Он  придвинулся ближе и  заглянул  в глаза  старика.  Выцветшие,
слезящиеся, они  пристально  смотрели  на  него,  и  в них  странник  уловил
мудрость  и  знание,  а  еще  --  бесконечную усталость и скуку,  в самой же
глубине -- тоску и страх перед надвигающимся концом.
     Измир вздохнул и произнес:
     -- Да, у тебя глаза  взрослого... И если опыт всей моей долгой жизни не
обманывает  меня,  они принадлежат  сильному, хитроумному  человеку, который
умеет  добиваться своего.  Вот  в  это я верю!  Но  какая польза мужчине  от
подобных вещей, если он заключен в тело ребенка?
     -- Я быстро расту -- на год каждый день, --  ответил Блейд. -- Скоро ты