адла с  трудом перестает ухмыляться.  --  Я
представил лица добропорядочных сотрудников,  получивших от  главы фирмы
такое послание...
   -- По-моему, смешно! -- осторожно встревает Пат.
   -- В твоем возрасте смешно любое неприличное слово.  -- Чингиз как-то
устало  смотрит на  меня.  --  Ну  что?  Не  будем  тянуть?  А  то  срок
ультиматума истечет...
   -- Не будем,  -- соглашаюсь я. -- Выходите и уничтожайте винт. У тебя
есть там что-то ценное?
   -- Ничего такого,  что стоит жизни.  Это машина не для работы,  а для
отдыха. Доверишь нам самим уничтожить винт? Или приедешь?
   -- Доверю,  --  соглашаюсь я.  -- Мне кажется, такое бесконечное лето
тебе не нравится...
   -- Леня, а правда я скин здорово нарисовал? -- спрашивает Пат.
   Ох... у каждого свои проблемы. Но по крайней мере радует, что Пат так
легко отказывается от новой, неопробованной игрушки...
   -- Сто пудов! -- соглашаюсь я. -- Молодец.
   -- Даже  пистолет почти  как  настоящий...  --  вытаскивая из  кобуры
оружие, говорит Пат. -- Ведь правда?
   Он очень легко отказался от "Искусственной натуры"...
   Очень легко нарушил запрет Чингиза.
   Очень быстро создал "скин"...
   -- Чингиз! -- кричу я, вскакивая.
   Поздно.
   Первый выстрел Пат делает в меня.
   Второй -- к недоуменно поворачивающемуся к нему Чингизу.
   Третий -- в Падлу, начинающего привставать с кресла.
   Это не вспышка синего игрушечного пламени,  как в настоящем пистолете
из "Лабиринта Смерти". Это короткий миг, когда перед глазами возникает и
прокручивается свинцово-серая  спираль,  молниеносно вытягивая  из  тела
жизнь.
   Какое странное ощущение!
   Будто новокаиновая анестезия...  только по всему телу.  Тело есть,  я
его  чувствую...  вот  только  оно  не  повинуется.  Я  деревянный,  как
Буратино, и подвижный, как полено.
   Зато падать не больно.
   И  упасть я  ухитрился удачно --  вижу  Чингиза и  Падлу,  обвисших в
креслах.
   И стоящего рядом с ними Пата.
   Темного Дайвера...
   Как глупо.
   -- Пат! -- кричит Чингиз. Говорить мы можем. Это хорошо. Это какой-то
шанс. -- Что с тобой?
   Да с ним-то как раз ничего...
   Пат опускает пистолет, подходит ко мне.
   -- Пат! -- еще раз выкрикивает Чингиз.
   Темный Дайвер склоняется надо мной. Говорит вполголоса:
   -- Два часа истекли, Леонид. Я жду ответа.
   Говорить  довольно  трудно.  Как  Чингиз  ухитряется  кричать  --  не
представляю. Но я все-таки проталкиваю слова сквозь онемевшее горло:
   -- Смени маску... не издевайся.
   Пат усмехается,  и знакомым жестом поднимает руки к лицу. Вверх-вниз.
Снимая лицо, надевая лицо. Его плечи раздаются, он тянется вверх. "Скин"
меняет цвет, рвется, превращается в черный плащ.
   Теперь  это  Дмитрий  Дибенко.  Не  Человек  Без  Лица,  а  Дибенко с
фотографий. Со старых фотографий -- растерянно улыбающийся, ошарашенный,
еще не осознавший, что натворил, человек.
   -- Чингиз, это никакой не Пат... -- говорю я. -- Это Темный Дайвер.
   Чингиз издает легкое рычание, словно пытается приподняться.
   -- Так удобнее?  -- почти весело говорит Темный Дайвер. -- Нормально?
Или нужна другая внешность?  Вика, Маньяк, комиссар Рейд, Крейзи... Цирк
окончен. Файл, Леонид!
   Я молчу. Четверть часа -- и паралич пройдет. Должен пройти.
   -- Вы  не  совсем  правильно оцениваете ситуацию,  --  Темный  Дайвер
оглядывается на замолчавшего Чингиза,  на Падлу, который свирепо вращает
глазами, но молчит. -- Пока я использую гуманные методы. Вы парализованы
на  короткий срок,  пятнадцать-двадцать минут.  Если за  это время я  не
получу раскриптованный файл,  мне придется повторить процедуру... но вот
беда...
   Он делает короткую, выразительную паузу.
   -- У  меня остался только один парализующий заряд.  Все  остальные --
подавляют водители ритма миокарда.  Я думаю,  это не так неприятно,  как
оружие,  от  которого погиб Ромка.  И  все-таки обидно...  не  находите?
Голова  думает,   руки-ноги  еще  теплые,   а  сердце  --  остановилось.
Пятнадцать минут...  мозг не выдерживает.  На испытаниях у  Дибенко этих
психов-добровольцев спасали непрямым массажем сердца.  Но  у  вас-то под
рукой нет бригады врачей?
   -- Ты готов убивать? -- спрашиваю я.
   Темный Дайвер пожимает плечами.
   -- Я?  Не знаю.  Вы можете считать,  что я блефую.  Ваше право --  на
ближайшие четверть часа.  Но  за  мной стоит новая жизнь,  которая хочет
родиться. Новый мир. Новые горизонты. За мной миллионы людей, которые не
обретут   вечности,   --   пока   Дибенко   колеблется,   осторожничает,
экспериментирует.  Вы слышали о таком человеке --  Вольф Мейрман? Думаю,
нет.  Это молодой ученый,  вплотную подошедший к  созданию единой теории
поля.  Он  умирает  от  лейкемии.  Ему  осталось  жить  полгода,  год...
программа Дибенко позволит ему перенести свой разум в глубину.
   -- Не разум... -- вдруг произносит Чингиз. -- Иллюзию разума.
   -- Любой  разум  иллюзорен.   --  Темный  Дайвер  даже  не  соизволит
обернуться.  -- Он скопирует в виртуальный мир свой склад мышления, свои
неожиданные,  парадоксальные озарения,  свой метод анализа данных... Да,
что-то потеряет. А что-то -- обретет. К его услугам будет вся информация
сети.  Ему достаточно будет задать вопрос,  чтобы получить ответ... если
ответ существует.
   -- Это демагогия.  --  Чингиз,  кажется,  тоже решил тянуть время. --
Ставить на одну доску возможную пользу и реальную жизнь людей...
   -- Не вам учить меня морали,  --  спокойно отвечает Темный Дайвер. --
Хакеры,  дайверы, воры-бизнесмены... Учтите, я еще беру самые явные ваши
проступки.  Хватит тянуть,  Чингиз.  Мне  нужен  файл.  Я  не  собираюсь
шутить...  я получу его.  Вы ведь и сами долго сомневались, не отдать ли
его мне?  Ну так отдайте.  На одной чаше весов -- принятое вами решение.
На другой -- очень вероятная смерть. Уверены, что хотите рискнуть?
   -- Если мы умрем,  файл для тебя потерян,  -- возражает Чингиз. -- Он
закрыт на четыре пароля...
   -- Да,  я знаю.  Но я буду вынужден так поступить.  Хотя бы для того,
чтобы Дибенко стал  сговорчивее.  Убивать совершенно непричастных людей,
чтобы доказать ему серьезность своих намерений, я не считаю возможным. А
вот вы... вы сами искали этой ситуации. Я ведь вас предупреждал?
   Ему никто не отвечает.  Я,  к примеру,  занят тем,  что повторяю свой
стишок. "Глубина, глубина, я не твой..."
   Не хочет она меня отпускать.  Никак не желает.  Хотел бы я знать, как
Темный  Дайвер  это  делает.  Ведь  тут  речь  уже  не  о  контроле  над
виртуальным пространством. Тут, скорее, прямое воздействие на меня.
   -- Вам  всем  есть что  терять.  --  Темный Дайвер отходит к  камину.
Протягивает руки к огню. -- Погибать за идею -- красиво. Но стоит ли эта
идея жизни? Сделаем так... я досчитаю до семи. На цифре семь...
   Что-то есть в его голосе -- уверенность, равнодушие, сила. Что-то, не
дающее нам и тени надежды.
   Он  нажмет на  спуск.  И  я  почувствую,  как  сердце гулко ударяет в
последний раз,  перед тем  как остановиться.  Ненадолго,  на  пятнадцать
минут...
   Я еще буду жить,  чувствуя,  как проваливаюсь в бесконечную пропасть.
Может быть,  стены огня и  льда сомкнутся вокруг --  вот только не будет
впереди теплого света.
   И полет станет вечным.
   И Вика,  подошедшая ко мне,  увидит под снятым шлемом белое,  мертвое
лицо.
   -- Ты подлец,  дайвер...  --  Я слышу свой голос,  но кажется,  будто
кто-то говорит за меня.  -- Ты подлец, но ты прав. Это не стоит жизни. Я
готов отдать файл.
   Темный Дайвер кивает и улыбается. На оскорбления ему наплевать.
   -- Ты получишь файл...
   Это Чингиз.
   -- Остался еще  наш  великий хакер...  --  Темный  Дайвер  смотрит на
Падлу.  --  Ну,  ну... Не надо делать вид, будто ты всегда говорил через
клавиатуру.  Хорошая мысль,  но я  знаю,  что это не так.  Ты согласен с
товарищами?
   -- Да! -- рявкает Падла.
   -- Тогда мы сделаем так... -- Темный Дайвер берет с камина телефонную
трубку,  прикладывает к уху,  кивает.  --  Я позвоню... настоящему Пату,
который честно учит ненавистный русский язык.  Ты, Чингиз, попросишь его
раскрыть файл и  переслать в  глубину.  Вот сюда,  на журнальный столик.
Думаю, он справится.
   -- Он не знает наших ключей, дурак... -- не выдерживает Чингиз.
   -- А вы ему скажете. Все, по очереди. Кто закрывал файл первым?
   Он говорит, уже набирая номер.
   -- Леонид,  потом я,  потом Падла,  потом сам Пат. -- Чингиз, похоже,
сдался полностью.
   -- Прекрасно.  И...  не надо намеков и обманов. Вдруг мальчик кинется
сюда вас спасать? -- Темный Дайвер вслушивается и подносит трубку к лицу
Чингиза.
   -- Привет, Пат...
   Голос  Чингиза самый  обыкновенный.  Будто он  сидит перед камином со
стаканом  виски  в  руке,   курит  сигару  и  философствует  с  нами  на
отвлеченные темы.
   -- Трудишься?  Молодец. Такие дела... отвлекись-ка на минутку. Возьми
файл,  который мы зашифровали...  да.  Лениво идти? А по локальной сетке
взять трудно?  Вот...  Сейчас мы все по очереди назовем тебе свои ключи.
Ты раскроешь файл и  перешлешь его в глубину.  Куда-нибудь в библиотеку.
На журнальный столик. Нет, не шучу. Ну трудись, передаю трубку Лене...
   Темный  Дайвер  одобрительно кивает,  хлопает  Чингиза  по  плечу,  и
подходит с трубкой ко мне.
   -- Хей... -- говорю я в микрофон.
   -- Леня,  а  чего вы вдруг решили ключи назвать?  --  с  любопытством
спрашивает Пат.
   -- А по приколу.  --  Я даже ухитряюсь усмехнуться. -- Готов набирать
ключ?
   -- Ага...
   -- Диктую...  Вначале цифры.  Семь.  Четыре. Шесть. Ноль. Шесть. Два.
Четыре.  Семь. Теперь буквы. W. H. O. Все прописные. d. s. Все строчные.
Снова цифры.  Один.  Три.  Шесть. Восемь. Один. Строчная y. Прописная Z.
Символ доллара. Собака.
   -- Которая в адресах? Или слово собака? -- деловито спрашивает Пат.
   -- Значимые слова в шифрах используют только ламеры,  -- говорю я. --
Знак,   конечно.   Теперь  три   открытые  скобки,   цифра   восемь.   И
восклицательный знак.
   -- Набрал, -- сообщает Пат. -- Сейчас, ключ генерится...
   -- Ну, возвращаю Чингизу...
   Темный Дайвер, оставив трубку в сторону, шепчет:
   -- Хороший ключ! Одобряю!
   Я молчу. Это мой общий ключ. Теперь придется переупаковывать все базы
данных.  Темный Дайвер подносит трубку к Чингизу.  Тот почему-то смотрит
на  меня почти с  таким же негодованием,  как и  на Темного Дайвера.  Но
голос сохраняет спокойным:
   -- Открыл первый шифр?  Хорошо.  Теперь набирай ключ... он простой...
ламерский...
   Вот оно в чем дело!
   -- Это фраза, первая буква строчная, все остальные прописные. Пробелы
значимы. В конце должна стоять точка. Набирай... и повторяй по буквам.
   Чего он тянет...
   Чингиз выдыхает и ледяным голосом произносит:
   -- Сорок тысяч обезьян в жопу сунули банан.
   Темный  Дайвер сгибается от  беззвучного хохота.  Трубка в  его  руке
пляшет у  лица  Чингиза.  Падла издает хрюкающий звук,  пытается скосить
глаза на Чингиза, потом смотрит на меня.
   Я держусь. С трудом, но держусь.
   -- Что?  --  Чингиза  вдруг  покидает  самообладание.  --  Какой  еще
"абезьян"? Ты в зоопарк ходишь на "абезьян" посмотреть?
   Я не выдерживаю.
   Мы проиграли.  Мы капитулировали перед Темным Дайвером. И неясно еще,
оставит ли он нас в живых, получив файл.
   Но сейчас я валяюсь,  парализованный,  одновременно и в глубине,  и в
своей  квартире.  И  веселюсь даже  не  столько  от  выбранного Чингизом
пароля, сколько от нагоняя, который он сейчас устраивает.
   -- Да! Банан!
   -- Один на всех?  --  спрашивает Падла и заходится мелким, хихикающим
смехом.
   -- Все... теперь Тоха свой ключ скажет. Двоечник...
   Темный Дайвер подходит к Падле. Оглядывается на меня, улыбается. Я не
могу улыбнуться в ответ... но чувствую, что мог бы это сделать. Надо же.
В чем-то мы с ним сошлись.
   Я все понимаю. И что ключ, состоящий из значимых слов, удобнее. И что
используя  такой  ключ,   надо  составлять  фразу  смешную,   нелепую  и
запоминающуюся.  И  что она настолько не подходит к образу Чингиза,  что
является вполне надежной.
   И все-таки... все-таки смешно...
   -- Здоров,  старик...  --  басит в трубку Падла.  -- А хорош ключик у
Чина, да? Мы тут чуть не померли от смеха...
   -- Не тяни, -- тихо говорит Темный Дайвер.
   -- Значит,  вот что...  У  меня тоже ключ несложный.  Но вот какие-то
слова тебе  могут показаться незнакомыми...  если  что,  так  по  буквам
уточни. И вообще... ты на смысле не фиксируйся.
   Чингиз явно настораживается.
   -- Ну...   шутки  у  меня  такие,   дурацкие.   Сленг,  ненормативная
лексика... ты парень-то большой...
   -- Быстрее! -- В голосе Темного Дайвера появляется легкая угроза.
   -- Если что, так потом я тебя к психологу на прием свожу...
   -- Ты из каких слов ключ составил? -- шипит Чингиз.
   Падла вздыхает и почему-то понижает голос:
   -- Короче,   слушай...  буквы  чередуются,  первая  строчная,  вторая
прописная,  третья строчная и так далее...  пробелов нет вообще. Набирай
отстраненно...
   И он произносит свой ключ.
   Секунд  десять  в  библиотеке висит  гробовая тишина.  Темный  Дайвер
стоит, застыв как изваяние, и краска заливает его лицо.
   Мне тоже хочется покраснеть. Но я не могу.
   Потом раздается ледяной голос Чингиза:
   -- Ты что говоришь ребенку?
   Падла сопит, не отвечая.
   -- Я же тебя убью, панк ненормальный...
   Падла хмурится и очень сухим, академическим тоном говорит в трубку:
   -- Да,  малыш,  я  понимаю,  что  данное слово  редко используется во
множественном числе и поэтому звучит как-то непривычно.  Нет,  в словаре
ты   его  не  найдешь...   ни  в   одном.   Но  согласно  общепризнанным
грамматическим правилам,  множественная форма  должна  строиться  именно
так.
   Чингиз шумно выдыхает воздух.
   -- Что?  --  Падла на миг задумывается.  --  Нет,  нет,  конечно! Это
невозможно на самом деле. Противоречит анатомии, физиологии и психологии
человека. А если ты покажешь специалисту по сопромату, то поймешь, что и
законы физики против.  Это просто некая ироническая фантазия, выраженная
ненормативной  лексикой.   Хорошо,   потом   обсудим.   Все,   все.   Не
зацикливайся, ладно? Вводи свой ключ... и посылай нам файл.
   Темный  Дайвер,  не  произнося ни  слова,  относит трубку  обратно на
каминную полку. Возвращается к столику.
   У  меня  возникает ощущение,  что  теперь он  боится подойти к  Падле
близко.
   -- Чингиз,  ну что делать-то? -- жалобно говорит Падла. -- Умирать-то
не хочется! Твой ключ... тоже хорош был.
   -- Да  мой  ключ  на  елочке в  детском саду можно читать!  --  вопит
Чингиз. -- По сравнению с твоим!
   -- Ну не утрируй... Ну будь более об®ективен, Чингиз!
   -- Как у тебя язык повернулся!
   -- Зато никому и никогда этот ключ не подобрать!
   -- Конечно! Такие уроды, как ты, рождаются раз в столетие!
   -- Мне правда очень жаль, -- тихо говорит Падла. -- Извини. Правда.
   Я слушаю их перебранку, но не встреваю.
   Я занят крайне важным делом -- шевелю пальцами на ногах.
   Паралич проходит.  Может быть,  у  всех  нас,  просто Чингиз и  Падла
заняты сейчас выяснением отношений. Может быть, у меня первого...
   Хлопок.
   На  журнальном  столике  появляется маленький  пухлый  томик.  Темный
Дайвер хватает его, быстро начинает листать.
   Вот он и добился своего.  Вот и пришла в Диптаун новая жизнь. Вопреки
физиологии и сопромату...
   Чуть-чуть сгибаю ногу в колене.  Прекрасно. И чувствительность к телу
возвращается.
   -- Хорошо,  --  говорит Темный Дайвер.  --  Все честно.  Я тоже играю
честно...  прощайте,  господа.  Желаю  вам  придумать  новые,  столь  же
интересные и необычные ключи...
   Он изменяется,  снова преображаясь в Пата.  Наверное,  это ему нужно,
чтобы выйти из квартиры Чингиза.
   Утрированно-детской походкой, вприпрыжку, фальшивый Пат идет к выходу
из библиотеки. И останавливается.
   Я приподнимаю голову и вижу, что происходит.
   В дверях стоит другой Пат.  В виртуальном костюме,  а не в "скине" из
"Лабиринта". И с какой-то короткоствольной бандурой в руках.
   -- Падла при мне никогда не матерился,  -- говорит новый Пат. -- Даже
когда пьяный был.  Я  сразу подумал,  что он  только под дулом пистолета
такой ключ бы назвал.

        101

   Темный Дайвер стоит ко  мне спиной.  Я  не  знаю,  может ли он сейчас
наблюдать за мной. Вполне вероятно, что да.
   Но дальше валяться на полу нельзя.
   Я начинаю приподниматься.  Очень медленно и неловко. Руки-ноги уже не
деревянные, ватные.
   Чингиз  тоже  поворачивает  голову.   Кривится,   как  от   боли  или
чрезмерного усилия, но поворачивает.
   Что  сейчас  происходит с  нашими  телами?  Робкие подергивания мышц,
неуклюже ползающие по клавиатуре пальцы? Выйти бы из глубины... выйти...
выйти...
   Но я не могу. Темный Дайвер отнял у меня и это последнее умение.
   А только ли у меня?
   И только ли это?
   Кто был причиной того, что дайверы потеряли свои силы?
   Глубина... глубина, отпусти меня...
   Я  словно бьюсь в невидимую,  упругую стену.  Или пытаюсь сорваться с
туго натянутого поводка.
   -- Пат, пропусти его... -- говорит Чингиз.
   -- Пропусти,  -- почти кричу и я. -- Пат, он тебе не по зубам! Он нам
всем не по зубам! Пусть уходит!
   Только Пат сейчас нас знать не знает и слышать не слышит.
   Перед ним  стоит враг,  который обидел его  друзей,  сжег его машину,
притворялся другом...  он  же  до  сих пор думает,  что Нике была Темным
Дайвером!
   Перед ним стоит тот,  кто ворвался в его дом,  кто обворовал его, кто
заставил Падлу не просто играть в панкующего циничного урода, но и стать
им,  пусть даже на  миг.  Перед ним тот,  из-за  кого уже погиб какой-то
парень... пусть незнакомый ему, но друг Падле и мне.
   Он сейчас не отступит...
   -- Мальчик,  не надо изображать героя,  --  ровным голосом произносит
Темный Дайвер.  --  С  твоими друзьями все в  порядке.  То,  что я унес,
принадлежит мне. В полной мере. Опусти оружие.
   -- Я  выстрелю,  и твоей машине каюк!  И ничего ты не успеешь унести!
Понял?
   Ты  бы уж лучше стрелял...  ты бы лучше стрелял,  дурачок...  Но тебе
надо накрутить себя.  И ты накручиваешь,  не понимая,  что Темный Дайвер
готов  ударить  в  любой  момент,  что  он  быстрее,  что  ему  доступны
потерянные всеми тайны, и уговаривать себя ему не нужно. Просто какие-то
огрызки совести у  него еще есть,  и даже парализующим зарядом он в тебя
стрелять не хочет...
   -- Мальчик,  перестань,  --  говорит Темный Дайвер. -- Я не хочу тебя
обижать,  ты мне симпатичен.  Твои друзья уже сменили свою точку зрения,
спроси их.
   -- Пат,  все путем! -- громко кричит Падла. И тоже дергается, пытаясь
привстать. -- Пусть уходит!
   -- Пропусти его!  --  рявкает Чингиз таким голосом,  что  вздрагивает
даже Темный Дайвер.
   -- Пат,   не  психуй,   все  нормально!   --  говорю  я.  Спокойно  и
убедительно.  Для контраста. Чтобы снять эмоциональный накал, повисший в
воздухе. -- Мы все об®ясним! Пусть он уходит.
   Это короткий миг --  совсем короткий, когда Пат уже начинает опускать
оружие, и Темный Дайвер делает маленький шаг вперед.
   -- Ты говорил, что друг! -- кричит Пат.
   Вот это то, чего он никогда не сможет простить.
   -- Нике не Темный Дайвер! -- кричу я. Но поздно.
   Пат стреляет.
   Такого я  еще  не  видел.  Из  ствола бьет фонтан оранжевого пламени,
окатывает Темного Дайвера, и он вспыхивает.
   -- ...твоей машине! -- радостно вопит Пат.
   Вот только пламя гаснет. Задыхается, будто пожирая само себя.
   И фальшивый Пат вновь меняет облик. Вырастает, превращаясь в гибкого,
высокого, неузнаваемого со спины, но смутно знакомого человека.
   -- В  данный момент я  не привязан к  конкретной машине,  сопляк,  --
говорит Темный Дайвер.
   Выстрел --  пистолет только что был в кобуре на поясе, а через миг --
уже в его руке.
   Ну вот, ты нарвался...
   Я привстаю, я делаю шаг, я почти уже могу ходить...
   Что-то не то!
   Пат не падает, как подрубленный. Пат