он бы от удивления даже возмущаться не смог.

     -- Давай  найдем  какую-нибудь  столовую,  --  сказал я. И
невольно улыбнулся, почувствовав, как  смешно  прозвучало слово
"столовая"  среди  этих  сказочных парусников. --  Какую-нибудь
таверну, то есть.

        xxx

     Таверну мы  отыскали  лишь  через  полчаса,  догадались не
бродить  вдоль  набережной, под  любопытными  взглядами  редких
прохожих -- не торговцев, а, судя по виду, стражников и моряков
-- и двинулись к центру города. И называлась она не  таверной и
конечно же не столовой, а  просто  "Заведением".  Зато запах из
полуоткрытых дверей  шел очень даже вкусный. Солнечный котенок,
дремавший у Лэна за пазухой,  высунул  мордочку,  принюхался  и
удовлетворенно хмыкнул. Мы с Лэном переглянулись.

     -- Не  забудьте  поинтересоваться, где можно найти ночлег,
-- посоветовал Котенок, забираясь  обратно  под Крыло. -- А мне
возьмите молока.

     В глубине души я  был  твердо уверен, что увижу заведение,
похожее на таверну из пиратских фильмов.  Так  что  меня  ждала
неожиданность.

     Заведение оказалось  очень  маленьким -- простая комната с
пятью или  шестью столиками и бамбуковой занавеской, отделяющей
кухню. За  двумя  столиками  сидели  стражники и сосредоточенно
жевали котлеты с какой-то кашей. Еще за одним -- двое торговцев
в  своей   джинсовой  "униформе",  потягивая  вино  из  высоких
бокалов. На нас покосились, но не слишком неприязненно. Мы сели
за  свободный  столик,  и  я с удивлением почувствовал,  что  в
городе торговцев мне начинает нравиться.

     -- Что теперь делать? -- шепотом спросил Лэн.

     -- Откуда я знаю? Давай пока посидим.

     Лэн сглотнул слюну и неохотно кивнул:

     -- Ладно. Только есть хочется...

     И мы стали сидеть, глядя  друг  на друга и делая вид,  что
абсолютно  никуда  не  торопимся.  К  счастью,  ждать  пришлось
недолго.  Один  из торговцев бросил на свой столик  хрустальную
монетку, поднялся  и  пошел  к  выходу,  оставив второго мрачно
допивать  вино.  Но  возле  бамбуковой  занавески  он  негромко
сказал:

     -- Хозяйка, к вам клиенты...

     Лэн оживился, а Котенок снова высунулся наружу.

     Штора зашелестела,  раздвигаясь,  и  к нам подошла девушка
лет  двадцати.  Симпатичная,  только  очень уж рыжая.  Я  сразу
решил, что это дочка какого-нибудь торговца.

     -- Крылатые, -- не то удивленно, не то радостно произнесла
она. -- Что вам, мальчики?

     --  Мне  -- молока,  --  неожиданно  вмешался  в  разговор
Котенок.  --  А  ребят  надо  бы  накормить  получше.  На  ваше
усмотрение, леди.

     Пару секунд "леди" переводила взгляд  с  Котенка  на нас с
Лэном, словно  пыталась  понять, кто здесь чревовещатель. Потом
переспросила:

     -- Кому молока?

     --  Мне,  мне,  --  дружелюбно уточнил Котенок.  --  Можно
сливок.

     -- Ты разговариваешь? -- вскрикнула девушка.

     --  Надо  же   чем-то  занять  язык,  если  нас  здесь  не
собираются кормить, -- невозмутимо пояснил Котенок.

     --  Сейчас...  -- Девушка  метнулась  на  кухню,  едва  не
запутавшись в шторе.

     -- Ты зачем это сделал? -- прошипел я.

     -- У нас что, денег много? -- поинтересовался Котенок.

     -- Ну...

     -- Значит не спорь. С таких  удивительных посетителей, как
мы, лишнего не сдерут.

     Минуты через  две мы с  Лэном уже жевали котлеты, причем у
меня возникло подозрение, что в них больше рыбы, чем мяса. Ну а
Котенок быстро лакал свои сливки. На  нас таращились стражники,
забывшие о  своих  тарелках,  и  две  девчонки из-за бамбуковой
шторы. Есть под таким напором  взглядов  было  трудновато, мы с
Лэном  порядком  отстали  от  Котенка.  А  тот  допил  сливки и
подозрительно покосился на меня.

     --  По-моему,  ты не осилишь вторую котлету, --  задумчиво
заявил он.

     --  Помогай,  --  согласился  я и отломил  половинку.  Лэн
хмыкнул и тоже разделил свою котлетину.

     Один из охранников хрипло засмеялся. Мы продолжали есть. К
нам вновь подошла рыжая девчонка и поинтересовалась:

     -- Крылатые, вы надолго в наш город?

     --  На  недельку, -- вновь встрял в  разговор  Котенок.  И
девушка,  явно  уверившись,  что  он  в  нашей  компании  самый
главный, спросила:

     -- А где вы остановились?

     -- Пока нигде,  --  с неожиданной грустью заметил Котенок.
Поднял мордочку, продолжая, однако, придерживать кусок  котлеты
лапкой, и добавил: -- Состояние наших  финансов весьма плачевно
и позволит разве что пару обедов в вашем прекрасном заведении.

     Секунду девушка  размышляла,  потом  присела  за  столик и
вполголоса заявила:

     -- Мы с удовольствием окажем вам гостеприимство. Заведение
сдает  комнаты,  и  одна  из них, по счастью,  свободна.  Плата
символическая  --  монета   в   неделю.  Но  при  условии,  что
завтракаете, обедаете и ужинаете у нас.

     Будь  Котенок  человеком -- я бы пихнул  его  под  столом,
соглашайся,  мол!   Условия   явно   были   хороши,   об   этом
свидетельствовало лицо девушки. Но Котенок печально возразил:

     -- Нам не хватит средств питаться у вас, милая леди...

     Девушка покосилась  на  охранников,  которые вылупив глаза
следили за беседой.

     -- Плата за еду тоже символическая. Монета.

     -- В неделю, -- уточнил Котенок.

     -- Идет, -- согласилась девушка. --  Гостеприимство -- моя
слабость.

     -- А наплыв  любопытных компенсирует издержки, -- в тон ей
заявил Котенок. Девушка засмеялась:

     -- Ребята, вы откуда?

     -- Не  все сразу, -- со  вздохом сказал Котенок.  -- Можно
еще по котлете?

        xxx

     ...Комната, куда нас  провела  девушка -- кстати, звали ее
вполне обычно, Магдой -- была маленькой. Лэн, когда мы остались
одни, поворчал слегка по этому поводу. Но мне лично показалось,
что  три  на  три  метра  для  двух пацанов  и  котенка  вполне
нормально. В  комнате были две  кровати -- взрослые сочли бы их
узкими,  но  нам жаловаться было бы смешно;  камин,  в  котором
лежали  дрова,  и столик  с  единственным  стулом.  Стены  были
кирпичные,  даже  не  побеленные,  что  тоже   вызвало  у  Лэна
негодование. Над  кроватью,  которую Лэн облюбовал себе, висела
маленькая  картинка  с  изображением  парусника,  плывущего  по
ночному  морю.  По-моему,  парусник  был куда красивее,  чем  в
натуре. Возле  двери,  запирающейся  на  крепкий  засов, висело
маленькое  треснувшее  зеркальце. Вот и все. Впрочем, было  еще
окно, закрытое лишь  легкой шторой, что вызвало у Лэна оторопь.
Он не  привык к тому,  что на  окнах нет ставней  и сквозь  них
пробивается свет -- пусть даже лишь свет уличных фонарей.

     Котенок деловито обежал комнату и взлетел на мою кровать.

     --  Сегодня сплю  с  тобой, -- заявил  он.  -- Если  будет
холодно, то под одеялом. Ты во сне не пихаешься?

     --  Откуда я  знаю,  я  же  во сне  сплю, --  ответил  я и
спросил:  --  А почему  ты  не  показал,  что  умеешь  летать и
светиться?

     -- А  вдруг  нам  придется  задержаться  больше недели? --
вопросом ответил Котенок.

     -- Из тебя бы торговец  вышел,  -- не то осуждающе, не  то
восхищенно протянул Лэн.

     -- Я  подумаю над этой  идеей, -- пообещал Котенок и начал
умываться. -- Вы ложитесь, мальчики, завтра дел будет много.

     -- Каких? -- не удержался я.

     -- Откуда я знаю? Но не зря же мы сюда добрались. Спать!

     На командный тон  я обижаться не стал, послушно разделся и
забрался под одеяло. Лэн, зевая, сказал:

     -- Спокойной ночи, Данька...

     -- Спокойной ночи, -- согласился я.  А Солнечному котенку,
как и положено, шепнул: -- Ясного рассвета...

        xxx

     Проснулся  я  оттого, что Котенок покусывал меня за  мочку
уха, а рот зажимал лапкой.  Я  просто обалдел и едва не  скинул
его на пол. Но тут Котенок прошептал:

     -- Тихо, Данька... Вставай.

     Я встал, а  Котенок, слабо светясь, повис в воздухе передо
мной.

     -- Что? -- тихо спросил я, ничего со сна не соображая.

     -- Посмотри на своего Младшего...

     Наконец я понял, что случилось что-то неладное, и шагнул к
кровати, где спал  Лэн.  Шагнул  -- и замер. Это  был  не  Лэн.
Кто-то очень  похожий, но лицо  его было таким злым и жестоким,
что мне стало страшно.

     -- Тьма, -- прошептал под  ухом  Котенок.  -- Черный огонь
горит в нем, Данька. Когда Лэн не спит -- он сильнее. Но тьма в
нем осталась...

     Я сразу  вспомнил  торговца,  который разглядел это сквозь
свои черные очки. И беспомощно посмотрел на Котенка:

     -- Что делать?

     -- Сейчас?  Разбудить или осветить Настоящим светом... или
просто пожалеть. Но тьма будет  расти.  Мы  должны найти много,
очень много Настоящего света, чтобы выжечь тьму дотла.

     -- Как много?

     --  Не  знаю.  Очень  много, Данька. Нам  нужен  Настоящий
рассвет... Только  не спрашивай, что это, я и  сам еще не знаю.
Я...

     --  Маленький,  слышал,  --  оборвал я Котенка. И  сел  на
кровать рядом с Лэном, осторожно взяв его за руку.

     Через  минуту  лицо Лэна разгладилось. И стало таким,  как
раньше, только на лбу выступили капельки пота.

     -- Пока все просто, -- вздохнув, сказал Котенок. -- Ложись
досыпай. Я покараулю тьму.

     И забравшись Лэну  на грудь, он тихо замурлыкал, больше не
обращая на меня никакого внимания.  Так  что  я улегся обратно,
вот только уснуть больше не смог.  Лежал,  глядя  в  деревянный
потолок, на щели между досками, лежал до тех пор, пока на улице
не стали слышны шаги прохожих, а свет фонарей  не сделался чуть
ярче. Потом Лэн шевельнулся, зевнул и со смехом спросил:

     -- Что, Данька толкается во сне?

     -- Еще как, -- нагло  заявил  Котенок. -- Я лучше с  тобой
спать буду, ты смирный.

        5. Клинок

     Ванная и туалет оказались в  конце  коридора,  одни на все
комнаты.  Как  в  коммуналке,  хорошо  хоть,  что  кроме  нас в
"Заведении" постояльцев явно не было. Когда мы спустились вниз,
еще  позевывающие   и   мокрые  после  умывания,  нас  встретил
мгновенно смолкший разноголосый гомон.

     За столиками  сидело  человек  по  десять.  В основном они
пили, закусывая вино жареной рыбешкой.  Я,  конечно,  в этом не
разбираюсь,  но  кажется, так обычно не делают.  Были  здесь  и
стражники, и  торговцы, и все  они пялились на нас без зазрения
совести.  Мы  прошли к единственному свободному столику --  его
явно оставили для  нас -- и  уселись, стараясь не  смотреть  по
сторонам.

     В полной тишине Магда принесла нам жареную рыбу с овощами,
сливки в  блюдечке -- для  Котенка и  вино в бокалах  -- нам  с
Лэном.

     -- Спасибо, -- растерянно поблагодарил я. Котенок молчал.

     В  "Заведении"  царила мертвая  тишина.  Магда  суетилась,
разнося  посетителям  вино. Мы торопливо ели, мечтая об  одном:
свалить отсюда. Котенок лакал сливки. И молчал.

     Магда тревожно поглядывала на Котенка.

     Лишь принявшись за рыбу, Котенок нарушил тишину.

     -- Пережарена немного... -- отчетливо заявил он.

     Среди  посетителей   пронесся   громкий   вздох.  И  снова
воцарилось молчание, лишь булькало торопливо разливаемое  вино.
Лэн покосился на меня и шепотом спросил:

     -- Ну что, попробуем?

     Я  чуть-чуть  попробовал вино и покачал головой. Оно  было
кислым и притом  ужасно крепким. Так  мы с Лэном  и  просидели,
стесняясь спросить  воды  или  сока  и  дожидаясь, пока Котенок
расправится с рыбешками.

     А он  ел неторопливо. Потом  запрыгнул Лэну на руки, и мы,
не  сговариваясь,  пошли   к   выходу.  Уже  в  дверях  Котенок
встрепенулся и спросил Магду:

     -- Леди, нельзя ли попробовать на обед рыбного супа?

     Просиявшая   Магда   закивала.   Мы    вышли,    и   из-за
захлопнувшейся двери до нас донесся гул возбужденных голосов.

     --   Комедия...   --  хихикнул   Лэн.   Котенок   обиженно
воскликнул:

     -- Кому комедия, а кому и роль клоуна... Куда двинемся?

     Лэн, а следом и я пожали плечами.

     --  Значит,  будем  гулять,  пока  не  найдем  чего-нибудь
интересного, --  решил Котенок. И  мы пошли по улице, глазея по
сторонам.  Впрочем,  глазеть  было  особенно не на  что.  Дома,
прохожие, которых  мы  ничем  не интересовали, часто натыканные
фонари.

     --  Ну  как, Данька, по-прежнему считаешь, что торговцы  в
чем-то замешаны? -- полюбопытствовал Котенок.

     -- Не знаю, -- признался я. -- Хиловаты  они для серьезных
пакостей.

     -- Задай  себе  главный  вопрос,  --  наставительно сказал
Котенок. -- Самый главный. Если правильно  поставить вопрос, то
в нем будет и ответ...

     -- По-моему, ты нам  морочишь  голову, -- разозлился я. --
Сам что-то знаешь... а нам не говоришь.

     Котенок промолчал, и  какое-то время мы шли молча. Потом я
сказал:

     -- Главный вопрос -- кому это выгодно? Так?

     -- Ну, приблизительно, -- без энтузиазма ответил Котенок.

     -- Торговцам выгодно! --  убежденно  сказал Лэн. -- Они на
нас наживаются! -- И посмотрел на меня: -- Ведь правда, Данька?
Так?

     -- Не перебивай Старшего, -- осадил его Котенок. -- Совсем
распустился. Ну, кто виноват, Данька?

     --  Не  знаю, -- честно сказал я.  --  Конечно,  торговцам
выгодно...

     -- Если  ты выбросишь за окно  котлету, а на  нее слетятся
мухи,   ты   скажешь,   что   мухи   во   всем   виноваты?   --
полюбопытствовал Котенок.

     --  Если  они  вначале  усядутся  на  котлету и мне  будет
противно ее есть, значит, они и виноваты! -- снова встрял Лэн.

     -- Ну... в  общем...  -- растерялся Котенок. Потом сердито
мяукнул и сказал: -- Мальчишки. В  слова  играете.  Ничего  вам
пока не понять...

     -- Сам начал... --  без  особой убежденности сказал Лэн. И
дальше мы пошли молча.

     Постепенно улица  стала меняться. Дома теперь были повыше,
фонари  --  куда  чаще.  Потом   в   домах   стали   попадаться
подсвеченные  изнутри  стеклянные витрины,  где  лежала  всякая
всячина.

     -- Лавки,  --  обрадованно  сказал  Котенок,  словно давно
мечтал прикупить что-нибудь. -- Деньги у нас с собой, Данька?

     -- Да.

     -- Пошли.

     И спрыгнув с рук Лэна, он направился к одной из  дверей. Я
только плечами пожал.

     В лавке  оказалось  светло,  даже непривычно светло. Здесь
горело штук пять ламп, но дело было даже не в этом: отовсюду --
со стен и полок -- сияли, отражая свет, зеркала.

     -- Купишь то, возле которого  я  начну  умываться, -- тихо
сказал котенок.

     А  к  нам   уже  подходил  хозяин  лавки  --  скуластый  и
черноволосый парень.  Попадавшихся  нам  раньше торговцев он не
очень-то напоминал, но держался по-хозяйски уверенно.

     -- Желаете сделать  покупку,  молодые люди? -- вежливо, но
без  особых  восторгов  спросил  он.  --  В  нашем  городе надо
платить...

     -- Я  знаю, -- сказал  я, глядя на Котенка, лениво идущего
вдоль стен и заглядывающего в зеркала. -- Мы заплатим.

     Физиономия у парня сразу изменилась.

     -- Прекрасный день! У меня много  покупателей, но Крылатых
среди них еще не было! Что вы хотите?

     -- Зеркало, -- глупо ответил я.

     -- Разумеется,  но  какое?  --  Парень театрально взмахнул
рукой.  --  Маленькое  или  большое,  для  дома и для  походов,
круглое или квадратное, новое или  старинное,  в  раме или без,
украшенное драгоценностями или...

     Солнечный  котенок  тем  временем  уселся  под   маленьким
круглым  зеркальцем   в  простой  деревянной  раме  и  принялся
умываться.

     -- Да нет, нам попроще, -- с облегчением сказал я.  -- Вон
то, например, вполне подойдет.

     Торговец повернулся, уставился на Котенка.

     -- А зверек откуда?

     Котенок от возмущения прекратил умываться и выгнул спинку.

     -- Это наш,  --  вмешался я. -- Не  бойтесь,  он ничего не
разобьет.

     -- Разобьет -- заплатите, -- непринужденно сообщил парень.
-- То, говорите...

     Он  снял  зеркало со стены так бережно,  словно  это  была
хрупкая ваза. Торжественно провозгласил:

     -- Это  зеркало  работы древнего мастера, такое старинное,
что  продавать  его  я  не хотел. Двадцать монет,  конечно,  не
компенсируют...

     -- Пошли. -- Я дернул Лэна за руку.

     -- Подождите!  --  возмутился  торговец. -- Давайте найдем
компромисс!

     ...Через четверть часа, обеднев  на  три монеты, но неся в
руках сверток с зеркалом, мы выбрались  из  лавки.  Лэн  весело
сказал:

     -- Все равно ведь обманул, точно?

     --  Он   думает,  что  обманул,  --  насмешливо  отозвался
Котенок. -- На самом же деле -- прогадал, да еще как.

     -- Это Настоящее зеркало, верно? -- спросил я.

     -- Верно, -- согласился Котенок. -- Молодец, Данька.

     -- Подумаешь, -- сказал я.  --  Даже  могу догадаться, для
чего оно нужно. Мы сделаем еще одного котенка.  Друга для тебя.
Так?

     Котенок,  мирно  сидящий на  руках  у  Лэна,  соскочил  на
тротуар и завопил:

     --  Что?  Идиот! Мальчишка! Солнечных котят так просто  не
делают! И зачем нам еще один? Меня мало, что ли?

     -- Извини, -- растерялся я. -- Но зачем, если...

     -- Если дурак  торговец не подозревал, что это за зеркало,
-- продолжал кипятиться  Котенок,  -- то найдутся люди поумнее.
Нам нужно оружие. Хорошее оружие.  Чтобы  победить  Летящих.  А
хорошее оружие за десяток монет не купишь. Глупый мальчишка...

     Он облизнул лапку и принялся нервно умываться.

     -- Извини, -- повторил я.

     -- Если такой  умный, лучше посмотрись в зеркало, -- вдруг
предложил Котенок. Хочешь?

     Я  растерянно   уставился   на   сверток  в  своих  руках.
Посмотреть? И... увидеть свою сущность?

     -- Нет, -- тихо ответил я. -- Нет. Я не буду.

     -- И правильно сделаешь, -- сказал Котенок, к которому уже
вернулось самообладание. -- Могу тебя уверить, не понравится.

     Мимо шли люди, с любопытством поглядывая на странную сцену
-- двое Крылатых,  стоящих перед котенком. Хорошо хоть никто из
них не заметил, что мы разговариваем с ним, а не друг с другом.

     --  Пошли,  -- заявил наконец Котенок. --  И  смотрите  по
сторонам. Нам нужна витрина с оружием.

     Оружейную лавку мы искали долго. Похоже,  у торговцев этот
товар особым спросом не пользовался, а  такие  гости,  как  мы,
были в городе редкостью. Наконец Лэн углядел дверь, над которой
была приколочена вывеска с двумя скрещенными мечами. Витрины не
было вообще.

     --  Проверим,  -- буркнул Котенок, и мы  вошли.  А  войдя,
сразу же поняли, что не ошиблись.

     Помещение было  длинным  и  узким,  словно  коридор. Стены
закрывала  частая  железная  решетка,  прижимающая  к  каменной
кладке  развешанное  оружие.  Самое  разное  --  у  меня  глаза
разбежались. Мечи, кинжалы, арбалеты, шпаги, копья, топоры... И
еще много всяких острых и тяжелых предметов, названий которых я
не знал.

     -- Ого, -- восхищенно сказал  Лэн  и  протянул руку сквозь
решетку -- потрогать меч с длинным и тонким клинком. Пальцы его
прошли  сквозь  лезвие, словно сквозь туман. Он отдернул  руку,
подозрительно глянул на ладонь и обиженно воскликнул:

     -- Да это же не настоящее! Здесь ничего нету!

     -- Это образцы, -- тихо сказал кто-то у нас за  спиной. --
Пока вы не заплатили, вам не коснуться оружия.

     Мы  обернулись.  Возле  закрывшейся двери стоял  невысокий
мужчина. И откуда он там взялся -- непонятно. Мужчина был самый
обыкновенный. Среднего роста,  не молодой и не старый, в одежде
торговца,  на   руке   --  посверкивающий  перстень.  Меня  это
разочаровало. Хозяин  оружейной  лавки  должен быть или древним
стариком  в   черном  плаще,  скрюченным  и  морщинистым,  или,
наоборот, здоровенным детиной, голым по пояс. А этот...

     --  Крылатые  --  редкие  гости  в  нашем  городе,  -- тем
временем  сказал  оружейник. -- Они, наверное, считают, что  их
Крылья -- уже достаточное оружие. Не знаю, не знаю...

     М