й  темно-зеленой  стеной.  Если  не
считать шелеста ветра, вокруг царила тишина. Не слышно было пения  птиц  и
жужжания насекомых. Крина показалась неласковой, угрюмой и настороженной.
     За пять минут путешественники дошли до леса.
     Подлеска в нем не было. Прямые седые стволы поднимались  из  покрытой
голубым мхом земли. Деревья стояли так тесно, что  сквозь  потолок  листвы
свет почти не проникал. В  лесу  было  сумрачно  и  сыро.  Светлые  стволы
казались приведениями, и Алиса  невольно  жалась  к  Ирии.  Она  поминутно
оглядывалась, будто деревья могли сойти с места и догнать ее.
     Идти было трудно, ноги порой проваливались,  прорвав  слой  мха,  что
покрывал сгнившие стволы или ямы между узловатыми корнями.
     Попадались грибы. Они были похожи на громадные поганки, чуть ли не  с
Алису ростом. Хоть ветра в лесу не было, поганки покачивались на  длинных,
тонких ножках,  будто  раскланивались  с  гостями.  Большая  летучая  мышь
пролетела над головами, так быстро, беззвучно и страшно складывая метровые
крылья, что Пашка от неожиданности присел  и  чуть  было  не  выстрелил  в
чудовище. Мышь давно уже исчезла, а в  глазах  Алисы  все  еще  стояла  ее
ухмыляющаяся морда.
     Они шли молча, говорить не хотелось: еще привлечешь голосами внимание
тварей, что таятся в чаще.
     Пять километров, которые надо было пройти до "Днепра", растянулись на
два с лишним часа. С каждым шагом лес становился все  гуще,  седые  стволы
сдвигались все теснее, мох делался все выше, словно они шли по  дну  моря,
раздвигая ногами мягкие упругие водоросли.
     - Стой! - прошептала Ирия.
     Она показала вправо.
     Там, в дымке, между стволов, двигалось мохнатое животное, похожее  на
огромного кабана. Животное на секунду  замерло,  глядя  в  упор  на  Алису
маленькими черными глазками... и  пошло  прочь.  Кабан  уходил  беззвучно,
словно лишь привиделся Алисе. Потом вдали хрустнула ветка...
     Через час Ирия разрешила устроить привал.  Сама  она  не  устала,  но
понимала,  что  силы  ребят  на  исходе.  Они  остановились  на  небольшой
прогалине между деревьев, где над головой был виден  клочок  серого  неба.
Ирия достала из рюкзака термос с горячим бульоном, и они подкрепились.
     Когда Алиса допивала бульон, она  услышала  шорох  над  головой.  Она
кинула взгляд наверх и замерла.
     С  низкого  горизонтального  сука  до  половины   свесилась   толстая
блестящая белая змея.  Ее  голова  была  всего  в  десяти  сантиметрах  от
Пашкиного лица. Красная пасть  широко  распахнулась,  раздвоенный  язык  в
нетерпении высунулся изо рта и плясал между острых зубов.
     Размышлять было некогда. Даже бластер не успеешь достать.
     Алиса крикнула:
     - Пашка, ложись!
     И кинула крышку от термоса, из которой пила бульон, в морду змее.
     Пашка не  понял,  чего  от  него  хотят,  и  начал  крутить  головой,
соображая, откуда грозит опасность. Змея не обратила никакого внимания  на
крышку, пролетевшую рядом с ней.
     Быстрее всех оказалась Ирия. Она успела выхватить усыпляющий  бластер
и поразила змею в то  мгновение,  когда  ее  зубы  были  готовы  коснуться
Пашкиной шеи.
     Змея дернулась, тяжело, вяло, как  мешок,  соскользнула  на  землю  и
вытянулась во всю свою пятиметровую длину у Пашкиных ног. Он стал медленно
отступать назад, приоткрыв рот и выставив перед собой руки...  Но  тут  он
ударился спиной о ствол соседнего дерева, отчаянно  прыгнул  в  сторону  и
провалился в моховую подушку.
     - Да, - сказала Ирия, задумчиво глядя на змею,  -  здесь  не  следует
отвлекаться.
     Пашка поднялся. Он был бледный и злой.
     Ирия спрятала бластер и сказала:
     - Я думаю, что мы достаточно отдохнули. Можно идти дальше.
     - Конечно, - сказала Алиса, но идти дальше она не могла, потому что у
нее дрожали коленки. У Пашки тоже.
     Пока ребята приходили в себя, Ирия сфотографировала змею, взяла пробу
ее яда, смерила температуру ее тела. Ирия никогда не теряла времени даром.
     Алисе было стыдно, что она не помогает Ирии, но дотронуться до  этого
скользкого чудовища у нее не было сил.
     Первым собрался с духом Пашка.
     - Пошли, что ли? - сказал он угрюмо. - А то совсем темно станет.
     Ирия тут же пошла вперед.
     Больше ничего, достойного упоминания,  не  произошло.  Через  полчаса
впереди стало светлее, и они увидели поврежденный "Днепр".
     Но добраться  до  него  оказалось  непросто.  Ударившись  о  землю  и
протаранив  дорогу  среди  лесных  великанов,  корабль  повалил  множество
деревьев, и они, перепутавшись корнями и  сучьями,  образовали  баррикаду,
через которую путешественники перебрались с великим рудом.
     Корабль почти не пострадал от такой необычной посадки, только кое-где
на корпусе виднелись царапины.
     "Днепр" был безмолвен и как будто мертв. Капли дождя ударяли  по  его
обшивке,  на  сломанной  внешней  антенне  сидела   черная   ворона.   При
приближении людей она с  громким  карканьем  поднялась  вверх  и  полетела
оповещать лес о том, что видела чужих.
     Они остановились, не доходя ста шагов до корабля.
     Ирия знаком приказала ребятам оставаться на месте, а  сама  осторожно
подошла к "Днепру". Люк был открыт, но трап не был спущен.  Ирии  пришлось
подпрыгнуть и подтянуться на руках, чтобы забраться внутрь корабля.
     Целую минуту Ирия простояла в первом отсеке неподвижно,  вслушиваясь,
есть ли кто-нибудь на корабле. Потом исчезла внутри.
     Пашка сделал шаг к "Днепру".
     - Стой, - сказала Алиса. - Ты куда? Ирия велела ждать.
     - Жди, если хочешь, - огрызнулся Пашка. - Я могу ей пригодиться.
     Он шел, выставив перед собой бластер,  и,  видно,  сам  себе  казался
героем. Но тут, как  назло,  под  ним  обломился  сук,  и  Пашка  завяз  в
переплетении веток.
     В проеме люка показалась Ирия.
     - Там никого нет, - сказала она.
     Ее голос показался слишком громким.
     Ирия протянула руку, помогая Пашке  взобраться  в  корабль,  а  Пашка
помог Алисе.
     Ирия включила аварийное освещение.
     Коридор, ведущий к отсеку управления, был пуст. Там не было ни одного
человека. На полу валялись вещи, которым  не  положено  валяться  на  полу
корабля: один башмак, чья-то записная книжка, открытая  консервная  банка,
из которой натекла уже засохшая лужа сгущенного молока, золотой  нагрудный
знак  пилота,  хлебная  корка,   радиационный   счетчик   и,   что   самое
удивительное, бластер.
     В отсеке управления тоже были  следы  беспорядка.  Один  из  дисплеев
разбит, кресло штурмана опрокинуто, на полу разорванные штурманские карты,
второй башмак...
     Алиса спросила:
     - Ты смотрела в каютах?
     - Разумеется, - сказала Ирия. - Там то же самое.
     - Значит, на них напали грабители, - уверенно сказал Пашка. - Сначала
они увели людей, а потом стали тащить вещи. Но очень спешили и  многое  по
пути потеряли.
     - Скажи тогда мне, - спросила Ирия, - что пропало с корабля?
     - Ну как я могу сказать? - удивился Пашка. - Я же не знаю,  что  было
тут прежде.
     - Я тебя поняла, Ирия, - сказала тогда Алиса. - Даже если не  знаешь,
что было, можно сказать, что должно быть.
     - Правильно, - сказала Ирия. -  Я  была  в  каюте  Тадеуша,  там  все
разбросано, но ничего не пропало. - Она помолчала и добавила: -  И  кто-то
разорвал мою фотографию.
     - Ничего удивительного, - тут же предложил другую версию Пашка. -  На
них напали дикари, которые  не  знают  ценности  вещей.  Они  хватали  что
придется и бросали.
     Ирия как будто не услышала Пашку. Она продолжала:
     - Обрывки фотографии валяются на полу, там же куртка Тадеуша.  Он  ее
не надел. И талисман: медальон  с  локоном  Вандочки.  Тадеуш  никогда  не
снимал медальон, ни днем, ни ночью.
     Они еще раз обошли весь корабль,  стараясь  найти  хоть  какой-нибудь
ключ к разгадке  того,  что  случилось  с  экипажем.  В  каюте  наследницы
Афродиты валялись ее любимые куклы. В каюте мастера  Гермеса  Алиса  нашла
его  заветный  сундучок  с   инструментами...   Люди,   покидая   корабль,
расставались с самыми дорогими их сердцу вещами.
     Так ничего и не поняв, они вернулись в отсек управления.
     Корабельный журнал - кассета с пленкой, на которой регистрируется вся
жизнь корабля, - обнаружился под  креслом.  Они  включили  кассету.  Алиса
узнала голос капитана Полоскова. Вот он  сообщает,  что  планета  Крина  в
пределах видимости. Вот идет  доклад  о  переходе  на  орбиту...  Полосков
говорит: "Странно: над  планетой  нет  воздушных  кораблей".  После  этого
Полосков отдает  команду  начинать  снижение.  Последние  слова  Полоскова
звучали так: "Высота восемь тысяч семьсот метров. Экипажу приготовиться  к
посадке. До моего разрешения никому корабль не покидать..."
     И тут его голос оборвался, а вместо него Алиса услышала другой: то ли
Зеленого, то ли Тадеуша. Голос произнес: "Какая чепуха"! Послышался чей-то
смех И запись оборвалась. Лишь тихо шуршала пленка...
     - Вот и все, - сказала Ирия.
     - Что делать дальше? - спросил Пашка.
     - Если их нет в корабле, мы будем их искать вне  корабля,  -  сказала
Ирия.
     - А как же Гай-до? - спросила Алиса. - Он  нас  ждет.  Он  же  совсем
беспомощный.
     - Рано, - отрезала Ирия. - Мы еще ничего не  узнали.  А  если  сейчас
нести контейнер с топливом  к  Гай-до,  это...  это  займет  всю  ночь.  И
неизвестно, что нас ждет ночью в лесу. Постараемся  обойтись  собственными
силами. Если до темноты ничего не обнаружим, проведем ночь в "Днепре"  Это
безопаснее. Если бы я была одна...
     Но Ирия оборвала себя. Может быть, ей хотелось  сказать,  что  ребята
для нее обуза. Но не сказала.
     - Знаете, что мне это напоминает? - спросил Пашка.
     - Что?
     - Тайну "Марии Целесты". Читали?
     - Я читала, - сказала Алиса. - А Ирия вряд ли.
     Ирия отрицательно покачала головой.
     - Много лет назад, когда  корабли  были  парусными,  в  океане  нашли
"Марию Целесту". Корабль был совершенно цел, на плите стоял теплый чайник,
все вещи были целы... и ни одного человека.
     - И что же с ними случилось? - спросила Ирия.
     - До сих пор эта тайна не разгадана, - ответил Пашка.
     Они прошли по коридору обратно к выходу.
     - Почему они не спустили трап? - подумала вслух Ирия,  останавливаясь
перед люком.
     Алиса увидела, что Ирия глядит на запор люка. Запор открывался,  если
нажмешь  на  кнопку  справа  от  люка.  Вторая  кнопка   выпускала   трап.
Дублирующие кнопки были в отсеке управления. В крайнем случае  можно  было
открыть люк вручную, повернув рычаг, - это было сделано на случай, если по
какой-то причине откажут силовые установки, чего обычно не бывает.
     Но кто-то, забыв о кнопках, старался выбить дверь,  приспособив,  как
лом, толстый стальной прут. Краска с люка была сбита неверными,  неточными
ударами. Вмятины и царапины были на самом рычаге.
     - Вот видишь, -  сказал  Пашка,  -  дикари-грабители  все-таки  здесь
побывали.
     - И вместо того чтобы пробиваться в корабль, они  старались  из  него
выйти, - ответила Алиса. - Очень остроумно.
     - Не исключено, - сказал Пашка, -  что  рычаг  закрылся  случайно,  а
грабители не знали, как открывается люк.
     - А наши смотрели, как они это делают? - спросила Алиса.
     - Не веришь? Ну хорошо, у меня по крайней мере есть своя версия. А ты
только критикуешь, - сказал Пашка. - Предложи свою.
     - Не знаю, - честно сказала Алиса.
     Ирия спрыгнула на землю и принялась осматриваться в  поисках  следов.
Но на мху и в переплетении ветвей трудно было что-нибудь отыскать. Алиса и
Пашка, спрыгнув за ней, тоже стали  искать  следы,  бродя  кругами  вокруг
корабля. Но с каждой минутой искать было все  труднее.  Смеркалось.  Дождь
разошелся не на шутку. Порывы дикого ветра раскачивали вершины деревьев.
     В двадцати шагах от корабля на обломанном суке Ирия увидела лоскут от
синей куртки. Кто-то зацепился за сук и потом, вместо того чтобы осторожно
освободиться, так рванул, что  рукав  разорвался...  "Значит,  он  спешил?
Бежал?" - подумала Алиса. Но говорить ничего не стала. Она  понимала,  что
Ирия не хочет обсуждать новые версии. Она представляет  себе,  что  где-то
здесь, может, раненый, может, попавший в плен, томится ее любимый Тадеуш.
     - Все, - сказала Ирия. - Возвращаемся в "Днепр". Поиски  продолжим  с
рассветом.
     - Не согласен, - возразил Пашка. - У нас есть фонари.  Нельзя  терять
ни минуты.
     Он включил фонарь, но его яркий луч тут же запутался  в  переплетении
ветвей.
     От  этого  стало  еще  темнее.  Белые  стволы  казались   гигантскими
привидениями. Дождь стегал по лицам. Кто-то пронзительно заверещал в чаще.
Пашка выключил фонарь. Этим он признал, что не прав.
     Когда они вернулись на корабль, Ирия обратилась к Алисе с вопросом:
     - Как ты думаешь, включить прожектор?
     Алиса поняла: с одной стороны, его яркий свет может быть  маяком  для
членов экипажа "Днепра", если они заблудились. Но если они попали к врагам
и враги так сильны, что смогли захватить большой корабль, они  догадаются,
что на корабле снова появились люди, и вернутся.
     - Наверное, не стоит, - сказала Алиса.
     Ирия кивнула.
     Потом сказала:
     - Занимайте капитанскую каюту. Спать будем все вместе.
     Они перетащили туда матрацы из соседних кают. Алиса и Пашка легли  не
раздеваясь. Сил не было даже выпить чаю. Пашка сразу уснул, но к Алисе сон
не шел.
     Потом она все-таки уснула, и во сне ей показалось, что  кто-то  ходит
по каюте. Она осторожно открыла глаза, тускло горел ночник.
     Дверь медленно открылась. Ирия вышла из каюты  и  прикрыла  за  собой
дверь.
     Алиса решила, что Ирия хочет проверить, хорошо ли заперт корабль. Она
пролежала минут пять. Ирия не возвращалась. Алису  охватило  беспокойство.
Она поднялась и вышла в коридор. Ирии нигде не было. Алиса дошла до  люка.
Люк был приоткрыт. Алиса осторожно выглянула наружу и увидела, как далеко,
в сплетении ветвей, поблескивает луч фонарика. То остановится, замрет,  то
дрогнет, то пробежит по листве. Алиса поняла, что Ирия ищет следы. Она  не
посмела окликнуть ее, уселась у люка, вытащила бластер и  стала  ждать.  А
фонарик все бродил вокруг корабля, постепенно удаляясь.  Наверное,  прошло
больше часа, прежде чем его огонек снова  приблизился  к  "Днепру".  Когда
Алиса поняла, что Ирия возвращается, она тихонько поднялась,  вернулась  в
каюту, спрятала бластер и  накрылась  одеялом.  Еще  через  две  минуты  в
коридоре послышались осторожные шаги.  Дверь  приоткрылась  и  затворилась
вновь. Алиса закрыла глаза. Сопел Пашка, но дыхания Ирии не  было  слышно.
Значит, Ирия не спит.
     Может, сказать ей, что сочувствуешь и все понимаешь?  Нет,  не  надо.
Пускай Ирия думает, что Алиса спит. Так ей спокойней.
     Алиса старалась дышать ровно и глубоко. И,  согревшись  под  одеялом,
заснула.


        5. ГИБЕЛЬ МЕРКУРИЯ

     Алисе показалось, что она спала одну минуту. И  тут  же  ее  разбудил
бодрый голос выспавшегося Пашки:
     - Скорее, скорее выходим в поход!
     Алиса вскочила. Пашка уже застегивал ремень с бластером и ножом.
     Ирии не было.
     - Ирия, - закричал Пашка. - Где ты?
     - Я здесь, - послышался  ответ.  Ирия  вошла  в  каюту.  -  Я  встала
пораньше, проверила все вещи Тадеуша. Хотела понять, в чем  он  ушел,  что
взял с собой.
     Алиса с первого взгляда поняла, что Ирия так и не спала.
     - Ну и что? - спросил Пашка.
     - Очень странно, - ответила Ирия. -  Он  ушел,  совершенно  ничего  с
собой не взяв.
     - Раздетый?
     - Одетый. Так, как был одет в корабле.  Но  не  так,  как  одеваются,
выходя на незнакомую планету.
     Ирия достала из рюкзака термос. Они выпили по чашке чая.
     Снаружи был сизый туманный рассвет. Вата тумана покрывала  поваленные
деревья, и лишь некоторые ветки прорезали его  и  торчали  наружу,  словно
руки.
     - В пятидесяти метрах отсюда ручей, - сказала Ирия. - Там умоемся.
     Ирия  уверенно  шла  впереди,  ловко  перепрыгивая  через   сучья   и
пробиваясь между ветвей.  Алиса  оглянулась:  "Днепр"  нависал  над  ними,
темный, гладкий, как заблудившийся в лесу бегемотище.
     Там, где кончался поваленный лес, журчал среди корней ручеек.
     Чтобы не промочить ног, Алиса забралась на ствол упавшего дерева, что
лежал поперек ручья. Вода текла под ним. На  дне  что-то  блеснуло.  Алиса
сначала подумала, что это рыбка. Но когда она опустила руку в воду,  рыбка
не уплыла. Алиса достала из воды золотую пуговицу  от  форменного  мундира
Космофлота. Пуговицами давно уже никто не  пользовался,  только  моряки  и
космонавты упрямо сохраняли старую традицию.
     - Ирия, смотри, - сказала Алиса. - Это наверняка пуговица Полоскова.
     - Или механика Зеленого, - сказала Ирия.
     - Значит, их здесь вели дикари, - сказал Пашка, -  и  они  специально
оставляли мелкие блестящие вещи, чтобы мы их нашли по следам.
     Ирия ничего не ответила. Она смотрела вперед, где так же, как  вчера,
поднимались одинаковые светлые стволы деревьев. Лес затаился...
     Ирия  остановилась,  выпустила  из-за  обшлага   своего   комбинезона
пластинку-карту, сфотографированную с орбиты.  Алиса  заглянула  ей  через
плечо. На карте было видно, что лес тянется до широкой  реки,  за  которой
начинаются поля.
     - Нам к реке, - сказала Ирия.
     - Пойдем напрямик? - спросила Алиса печально, Она так устала  прыгать
по моховым кочкам и проваливаться в гнилые ямы.
     - А может, спустимся по  ручью?  -  ответила  Ирия.  -  Он  наверняка
впадает в реку.
     Вдоль ручья идти было веселее. Кое-где деревья расступались, и  тогда
было видно серое небо, по которому неслись быстрые облака.  Правда,  порой
ручеек растекался, образуя широкое болотце, и  приходилось  углубляться  в
лес, чтобы обойти его.
     Пашка осмелел, забыл о змеях и чудовищах и часто отбегал в сторону, в
надежде отыскать еще какой-нибудь след. Но больше ему  не  удалось  ничего
отыскать.
     Алисе хотелось есть, она знала, что в рюкзаке у Ирии были  бутерброды
и сок. Конечно, можно попросить ее сделать привал. Но просить не хотелось.
Алиса была уверена, что Пашка сейчас думает о том же  самом.  Он-то  любит
поесть  куда  больше,  чем  обыкновенный  человек,  но  тоже  видит,   как
устремленно и неустанно шагает Ирия и как она порой оборачивается,  бросая
взгляд на спутников, и молча укоряет их за то, что отстают.
     "Ничего,  -  уговаривала  себя  Алиса,  -  сейчас  выйдем   к   реке,
осмотримся, тогда Ирия обязательно сделает привал".
     Берега ручейка стали круче, словно он  почувствовал,  что  скоро  ему
встречаться с рекой, и начал энергичнее стремиться вперед, прорезая путь в
земле. Им пришлось отойти от ручейка, и теперь они шагали по краю  крутого
обрывчика. Ручей, вобрав в себя ключи и родники, стал куда  шире,  глубже.
Он громко журчал, перекатывая по дну камешки.
     Впереди среди деревьев показался просвет - лес кончался.
     И тут они увидели человека.
     Человек сидел на земле, привалившись спиной к стволу и опустив голову
на грудь.
     Ирия подняла руку, приказывая спутникам не двигаться с места.
     Затем вынула из кармана бинокль, вгляделась в  неподвижную  фигуру  и
передала бинокль Алисе. Та увидела лицо спящего  совсем  близко.  И  сразу
узнала его, хотя  человек  был  грязен,  щеки  его  исцарапаны,  а  одежда
разорвана.
     - Меркурий! - закричала Алиса и бросилась к старику.
     Конечно же, это  был  толстяк  Меркурий,  отец  наследницы  Афродиты.
"Какое счастье, - подумала Алиса, - что мы так быстро  нашли  его.  Сейчас
тайна разрешится".
     - Меркурий! - закричала она снова, спотыкаясь о сучья и  проваливаясь
в мох.
     От вторичного крика Меркурий открыл глаза и увидел подбегающую к нему
Алису. В глазах его был ужас. Он вскочил  и  попытался  убежать.  Но  ноги
плохо держали его.
     Ирия, обогнав Алису, схватила его за руку.