туация, переломившая ход поединка. Вероятно, я никак не хотел падать, и
Реналдо позволил себе подойти ко мне вплотную, намереваясь поставить точку
парочкой выверенных до миллиметра ударов... По крайней мере, это самое
логичное объяснение тому, что в какой-то момент моему замутненному взору
предстала незащищенная голова противника, находящаяся в зоне прямой
досягаемости. Разумеется, ничего сообразить я не мог, но не зря Адриан
Форбс, прежде чем выпустить меня на первую официальную схватку, целый год
бился над выработкой определенных рефлексов. Спасибо ему большое - увидев
вражескую башку, я тотчас же влепил в нее короткий левый хук от плеча. Удар
получился очень резкий, акцентированный и, главное, по счастливому
совпадению угодил в самую нокаутирующую точку - чуть левее от центра
подбородка. Не считай Реналдо в приятной расслабленности ворон, он бы и
глазом не моргнул, а так... Так я увидел, как огромное, нависавшее надо
мной тело противника стало удаляться, медленно заваливаться на бок и
наконец обрушилось на настил.

Вы думаете, это конец? Ну что ж, я тоже так подумал. Но не успел даже
хорошенько вздохнуть и победно вскинуть руки, как Реналдо вскочил на ноги,
будто оттолкнувшись от батута. Только вот глубочайший, хоть и мгновенный
нокдаун не прошел бесследно, да еще и я вдруг остервенел... Короче, теперь
плохие времена наступили для Реналдо - серией размашистых ударов я прогнал
его по диагонали через ринг, после чего целиком повторилась картина
предыдущего раунда, но роли поменялись. Еще, может, бил я пореже и иначе -
полировал корпус. Так, чтобы нанести побольше внутренних повреждений, тогда
уже никакая железная челюсть не спасет...

Не исключено, что это была ошибка. Потому как в очередном перерыве, когда
азарт отхлынул и я уже мог слегка шевелить мозгами, то вынужден был
признать, что в состоянии худшем моего противник находиться не может.
Голова кружилась, воздуха не хватало, нестерпимо болели плечи и руки,
принявшие на себя львиную Долю ударов, два нижних ребра с правой стороны
явно были сломаны - вот далеко не полный перечень обнадеживающих
симптомчиков...

Тем не менее я заставил себя вновь пойти напролом в надежде, что Реналдо
еще не отошел, и едва за это не поплатился. После нескольких встречных, с
трудом мною отбитых прямых я понял, что мы опять достойные соперники. Зато
теперь седьмой раунд проходил в лучших традициях поединков тяжеловесов:
ближний бой, связывание рук противника, толчки - все как полагается. В тех
же единичных случаях, когда дистанция самопроизвольно разрывалась, бокс
заканчивался, вырождаясь в банальную уличную драку - беспорядочное
размахивание кулаками, лишь бы снова войти в клинч...

Не берусь предсказать, чем бы закончился бой, продолжайся он в таком ключе.
Не исключено, я бы все-таки проиграл (фактически упал по собственной
инициативе первым), но скорее всего кто-то предрешил бы исход единичным
усилием, как на самом деле и произошло... На практике кем-то оказался я, и
свое слово тут сказал Уилкинс. В тайм-ауте между седьмым и восьмым
раундами. Естественно, он и раньше подавал мне советы, но я их не
воспринимал - так обычно бывает в тяжелых боях. Но на этот раз майор так
долго и настойчиво шептал мне на ухо два слова, что уже позже, во время
боя, они достучались все-таки до моего сознания, мгновенно заставив
встрепенуться.

Звучали волшебные слова донельзя тривиально - Дик Филипс. Так звали
малоизвестного боксера, который однажды попытался уложить меня жульническим
приемом. Закончилось это для него неважно - до дисквалификации не дожил, но
мошенничество было в том не виновато. Прием был эффективный и наверняка
очень древний, просто мудрый Уилкинс выбрал имя Филипса, чтобы пояснее
донести до меня свое предложение.

И знаете, как-то даже пренебрег я рассуждениями о чести, принципах fair
play, а лишь улучил момент да провел идею в жизнь. Применялась она к
противникам, которые плохо работают ногами или, проще, долго стоят на одном
месте. Так часто поступал я, ввязываясь в обмен ударами с теми, кого не
считал опасными, и так же действовал Реналдо - из-за элементарных пробелов
в технике, особенно проявлявшихся в нашем с ним состоянии...[2]

Вот этим я и воспользовался. Мобилизовав остатки сил, я стряхнул с себя
захват (мы привычно возились в центре ринга), отскочил на шаг назад и
изобразил богатырский замах правой, якобы собираясь бить в голову наотмашь.
К счастью, Реналдо еще не настолько потерял ориентацию, чтобы не
среагировать самым естественным образом - отступить назад и попытаться
контратаковать. А я очень внимательно караулил его твердо упертые в настил
ступни, и когда левая- ближайшая ко мне - стала подниматься... Тут я
совершил отчаянный бросок вперед всем телом, одновременно накладывая свою
ступню поверх его и посылая левую руку снизу вверх классическим апперкотом.
Придавленный моим весом, он лишь чуть дернулся, а моя перчатка, пройдя-таки
между его рук, попала куда надо! Шейные позвонки хрустнули, Реналдо, на
этот раз и впрямь готовый, начал падать, но я его попридержал. Потом отвел
к канатам, прислонил, хорошенько прицелился и влепил фирменный левый прямой
- чуть снизу, в центр подбородка! Взмахнув руками, как орел крыльями,
Реналдо медленно и печально воспарил над канатами...

Грохот падения. Затем гробовая тишина. Я в белом фраке. Занавес.

Глава 5

Несмотря на столь блистательную победу, на следующий день я пребывал не в
лучшем расположении духа и всерьез корил себя за упрямство, заставившее
провести бой с Реналдо, что называется, по полной программе. Близился час
встречи с Его Высочеством - практически он уже наступил, а я находился в
совершенно разобранном состоянии. Сидеть не шевелясь в просторном кресле в
каюте Реналдо и не стонать - вот максимум того, на что я был способен
вскремниться. Но, согласитесь, трудно ожидать большего от любого живого
существа, у которого сломаны два ребра, руки от плеч до запястий
представляют сплошной бесконечно ноющий синяк, а левая кисть вообще
распухла так, что и пальцем двинуть невозможно. Плюс, как я уже отмечал,
анестезирующие средства людской медицины на керторианцев существенного
воздействия не оказывали... И то, что герцог Венелоа имел еще более
удручающий вид, ничуть меня не утешало. Конечно, глядя на его шею,
зафиксированную в жесткий корсет, болтающуюся на перевязи правую руку (как
сообщил мне шепотом Уилкинс, одним из ударов я сломал герцогу лучевую кость
в шестом раунде; после чего еще два он боксировал с перебитой рукой -
нечто, скажу я вам!) и глаза, сумрачно взирающие на мир из глубин пары
роскошных фингалов, я мог испытывать небезосновательную гордость за
проделанную работу, но... Но к весьма вероятному противостоянию с Принцем
ни он, ни я абсолютно не были готовы, а ведь это, черт побери, легко было
предвидеть!..

Кстати, вам может показаться интересным узнать, как Реналдо меня встретил
(накануне, к тому времени, когда он пришел в себя, я уже видел десятый
сон). Я, например, преодолевая не без помощи майора расстояние от своей
каюты до адмиральской, держал наготове портал, дабы попытаться смыться,
если потерпевшая обидное поражение сторона захочет застрелить меня вместо
приветствия... Но герцог был настроен в высшей степени нейтрально, как ни в
чем не бывало поздоровался, а результат нашего поединка прокомментировал
так: "Благодарю за доставленное удовольствие, герцог. Я многому научился, и
в следующий раз буду готов лучше!" Одна мысль о "следующем разе" вызвала у
меня приступ гомерического хохота, но я оставил его при себе - очень
больно, знаете ли, смеяться со сломанными ребрами... О причине же, по
которой Реналдо ни словом не обмолвился про мое жульничество, я мог
выдвинуть две догадки: не хотел обострять отношения немедленно, намереваясь
достойно отыграться в будущем, или вообще не запомнил мой прием. В принципе
от своих коллег я слышал, что глубокие нокауты часто сопровождаются
травматической потерей памяти, в особенности нескольких минут,
непосредственно предшествовавших неприятностям, - с Реналдо такое вполне
могло приключиться. Вот только обычно с течением времени амнезия проходит...

Без сомнения, я отдавал себе отчет в том, что по поводу восприятия герцогом
Венелоа моего поступка лучше бы не ограничиваться предположениями, а
вызнать все наверняка. Но для этого требовалось заводить осторожную и
хитроумную словесную игру, которая предполагала некое задействование
мозгов. Я же безо всякого прогресса пытался хотя бы включить их, заставить
себя отвлечься от боли и физического дискомфорта... А между тем стрелка
старинных механических часов, висевших на стене напротив, не собиралась
давать мне поблажек и неумолимо приближалась к семи...

Когда до срока осталось две минуты, я собрал волю в кулак, принудил себя
встать, прошел на пробу пару шагов и стал вспоминать ничем не
примечательную каюту, в которой Принц встречал меня на "Ямагучи"... Тут же
выяснилось, что тянуть до последнего с этим не стоило. Боль мешала
сконцентрироваться на создании воображаемой картинки: стараясь припомнить
почетче какую-нибудь определенную деталь, я постоянно терял общий вид, по
наспех набросанному портал раз за разом не срабатывал, и в итоге мучения
вылились в позорное десятиминутное опоздание...

Впрочем, слова вежливого порицания, каковым Его Высочество явно собирался
поприветствовать мое появление, лишь угадывались по укоризненному выражению
лица - дар речи он утратил. Я не преминул этим воспользоваться и прохрипел:

- Если с вашей стороны изменений в плане нет, то прошу, Ваше Высочество.
Извините, но говорить мне трудновато.

Принц мгновение помялся, но затем коротко кивнул, подхватил со стола
парочку информационных дисков и, обогнув меня как столб, прошел в арку. Я
тоже поспешил вернуться на "Прометей", не особо маскируясь, рухнул в кресло
и обнаружил, что Принц обменивается пристальным взглядом с Уилкинсом - это,
между прочим, была их первая встреча вживую. Реналдо также прочувствовал
момент и светским (насколько мог) тоном представил:

- Майор Джек Уилкинс - Ардварт, сын покойного Короля Кертории. Прошу
присесть, Ваше Высочество. - Здоровой рукой он указал на последнее
свободное кресло в каюте, а я отказался поверить своим ушам. Так обозвать
Его Высочество: не наследный, и даже не Принц, а всего лишь чей-то там сын
- граничило с тягчайшим оскорблением...

Однако Принц как будто оставил это без внимания, рассеянно ответил на
дипломатичный полупоклон майора, сел куда предложено, и уставился на
живописные последствия нашей молодецкой забавы... Проявлять любопытство
вслух казалось в такой ситуации моветоном, но Его Высочество с легкой
улыбкой заметил:

- Судя по степени ваших увечий, господа, нанести их друг другу могли только
вы сами. Можно ли поинтересоваться, как это произошло?

Лично я не собирался отвечать ни при каких условиях, но от меня ничего и не
ждали - Реналдо с охотой принял вызов:

- Отчего же нет? Это был бокс. Вашему Высочеству, возможно, известно, что
это такое.

- О да, мне безусловно известно... Но, если память не изменяет, герцог
Галлего считается признанным специалистом в данном вопросе?

- Вот я и хотел это проверить.

- Из чисто спортивного интереса, конечно?

- Разумеется.

- И каков же итог?

- Я проиграл.

- Хм. Я так и подумал.

- А могу ли я поинтересоваться - почему?

- Это не логический вывод. Но я подумал именно так.

М-да. Не любили друг друга Его Высочество и герцог Венелоа, очень не любили
- в былые времена подобный обмен сочащимися ядом репликами предвещал скорую
дуэль. В существующих обстоятельствах за рамки слов им было не выйти,
поэтому Реналдо был обречен. Пусть он держался молодцом: начав первым, не
пытался отступить, - но поле боя и на этот раз осталось не за ним. Выставив
на всеобщее обозрение болезненное поражение Реналдо и небрежно подчеркнув
его закономерность, Принц уже с лихвой компенсировал первый выпад в свой
адрес...

Признаться, мне такое начало совместных действий совсем не понравилось.
Нет, я не надеялся, что все пройдет гладко и безоблачно, но осложнения
ожидались где-то на следующих фазах... Я даже решил было выступить в
незавидной роли миротворца, но не получив в течение минуты достойного
ответа, Его Высочество сам пришел к выводу, что покуда достаточно, и,
отвернувшись наконец от Реналдо, обратился к остальным:

- Господа, операция расписана по минутам. И хотя запас времени еще есть,
вероятно, полезнее было бы употребить его на подготовку.

Это был очередной недвусмысленный жест - командовал-то "Прометеем" герцог
Венелоа, а не мы с Уилкинсом, - так что я постарался выразиться поскромнее
(и покороче):

- Не возражаю.

Реналдо ограничился громким приказанием в наручный браслет о приведении
корабля в боевую готовность, без видимых усилий встал (интересно, чего ему
это стоило?) и направился к двери.

Как вы помните, каюту адмирала от рубки "Прометея" отделяло ярдов
пятнадцать, тем не менее мы выстроились в настоящую процессию. Впереди -
указующий путь Уилкинс, затем - почетный гость в лице Его Высочества, и в
эскорте двое... гм... заслуженных инвалидов. При этом, по-моему, у нас с
Реналдо возникло обоюдное желание подпереть товарища плечом, но мы не
отважились - а вдруг Принц обернется?..

Порог рубки я переступал не без содрогания - несмотря на наличие там
определенного числа посадочных мест, все они были закреплены за офицерами,
выполняющими различные конкретные задачи, а вот для командиров никаких
удобств не было предусмотрено... Но, к удивлению и радости, я обнаружил,
что помещение изрядно переоборудовано. В центре зала был очерчен полукруг
из вновь поставленных мониторов, дублировавших показания основной
компьютерной системы, и на этом импровизированном командном мостике гордо
возвышались два вертящихся кресла соответствующих габаритов. Поскольку я
сильно сомневался в возможности внесения подобных усовершенствований за
последние сутки, то они делали честь дальновидности Реналдо. Могу добавить
также, что давки за места в первом ряду не возникло...

Между прочим, в общем контексте событий было любопытно понаблюдать за
реакцией Принца при его первом появлении в рубке корабля, по-прежнему
болтавшегося на орбите рядом со станцией "Бантам". Точнее, было бы, если б
Принц не сдержался и чем-то себя выдал, но он в отличие от нас находился,
похоже, в прекрасной форме... Абсолютно невозмутимо, даже не оглядываясь по
сторонам, Его Высочество дождался, пока некоторые из нас разместят свои
телеса, затем предложил загрузить в компьютер "Прометея" привезенную с
собой информацию, а когда это было сделано, приступил к разъяснениям.
Никакого интереса чисто технические детали - расположение кораблей
противника, блокирующих п-в-туннель Таксис - Рэнд, точка нашего выхода из
портала, образно говоря, у них за спиной, схема ведения огня в первые
несколько секунд и тому подобное - для меня не представляли, поэтому я
вскоре приступил к решению более актуальных проблем. К примеру, как
расположить левую руку на подлокотнике кресла, чтобы кисть свисала
свободно, ничего не задевая... Однако едва Его Высочество завершил
выступление, сообщив, что откроет портал для "Прометея" в двадцать
ноль-ноль местного времени (то есть через пятнадцать минут), я с некоторым
запозданием сообразил: а ведь и впрямь ситуация разворачивается по
сценарию, в точности предугаданному Принцем. Не то чтоб это было так уж
удивительно, но я все же предпочел бы возникновение каких-либо, хоть
незначительных отклонений... Иначе слишком напрашивающимся выглядел
вариант, будто Принц и граф Таллисто обо всем договорились заранее, а я на
полных парах мчусь навстречу краху. По меньшей мере в качестве гиганта,
поигрывающего мускулами на полях галактических сражений...

Подобные размышления нервировали мою и без того угнетенную психику, поэтому
я поспешил отвлечься, благо вокруг происходило нечто не вполне ординарное.
Заключалась необычность в том, что фактическим капитаном "Прометея" на
данный момент являлся Джек Уилкинс. Стоя за спиной Реналдо, он отдавал
распоряжения различным службам, подготавливая корабль к предстоящему
уникальному маневру, а сам адмирал лишь осуществлял молчаливый надзор. И
даже круглый идиот догадался бы, что эта-то парочка сговорилась наверняка.
Интересно, когда только успели?.. Вообще, было довольно забавно наблюдать,
как твой телохранитель командует самым знаменитым военным кораблем в
Галактике. Причем спокойно, без малейшей суеты, так уверенно, будто
занимается хорошо знакомым, привычным делом...

Вновь в центре моего внимания Его Высочество оказался за пять минут до
двадцати ноль-ноль, когда, получив подтверждения о готовности от всех
служб, Уилкинс поинтересовался: надо ли будет для прохождения через портал
включать прыжковый двигатель Арнесена, используемый при обычных
п-в-переходах? Принц ответил, что это не требуется - дескать, керторианские
порталы и стационарные галактические п-в-туннели имеют разную физическую
структуру. Это замечание почему-то показалось мне важным. Не само по себе -
смысл его был вполне ясен, хотя и не совсем соответствовал моим прежним
представлениям, - а опять-таки в общем контексте. Слишком много разных
порталов было замешано в нашей истории - так бы я сформулировал свое
интуитивное ощущение... Но ни времени, ни сил на разработку данной идеи не
наблюдалось, и я отметил лишь, что неплохо бы при случае попросить Его
Высочество просветить меня относительно явления нуль-транспортировки. Жаль
только, что при любом исходе начинавшейся операции такой случай в ближайшем
будущем вряд ли представится...

Естественно, на фоне подобных мыслей грядущее открытие портала для
гигантского дредноута вызвало у меня живейшую заинтересованность, и я
вцепился взглядом в Принца, даже позабыв на время о своих увечьях. Но меня
поджидало разочарование - что бы ни происходило в мозгу Его Высочества, там
оно и осталось. Он не затрясся от напряжения, не побледнел, да где там -
как говорится, даже бровью не повел, и лишь за минуту ровным голосом начал
обратный отсчет. На цифре "пятнадцать" в мертвой тишине рубки раздалась
команда Уилкинса включить двигатели, и через пару секунд "Прометей" сошел с
орбиты и медленно поплыл в черную пустоту космоса, где в назначенный срок
возникла туманная, чуть мерцающая сфера. Конечно, смотрелось это
величественно - с трудом верилось, что подобный объект мог сотворить
хрупкий человечек, стоявший в шаге от меня, - но очень недолго. Несколько
мгновений, не более, и "Прометей" коснулся закрывшего обзор туманного
пятна, после чего просто, без каких-либо эффектов перенесся на энное
количество световых лет, прочь от системы Вольфара и станции "Бантам"... И
прибыл точно по расписанию.

В следующее мгновение, когда мое сознание еще толком не успело
зарегистрировать картину новой звездной системы, Уилкинс абсолютно
хладнокровно приказал открыть огонь, и космос в оптическом экране взорвался
фейерверком огней. Но разобрать там что-либо было невозможно, и я перенес
взгляд на компьютерные мониторы мостика. Пока они выдавали устаревшие
данные: порядка двадцати кораблей Рэнда, заключавших в сферу точку
n-e-перехода, но вот начала поступать оперативная информация со сканеров, и
изображение приобрело динамику... Судя по значительно уменьшившемуся числу
красных кружков, примерно четверть рэндовской эскадры была уничтожена
первым же залпом, а пока я осознавал это, один за другим исчезли еще два
корабля. Остальные, правда, уже не стояли на месте (все-таки реакция их
командиров, столкнувшихся со столь невиданным нападением, заслуживала
восхищения): ближайшие к нам старались уйти из зоны прямого поражения, а
рассеянные по дальней стороне сферы спешно пытались сгруппироваться в
кулак, способный дать "Прометею" отпор. Разумеется, про п-в-туннель
рэндовские командиры забыли и думать, а тем временем в апертуре этого
самого туннеля возникло нечто, здорово смахивающее на гигантскую жабу.