- сказал он окружающим, нехотя отпуская
руку принцессы. - Где Эмиэль? Тетсаг или нет,
     он ответит за это.
     - Его везут за нами, под стражей, - откликнулась Бека.
     Серегил достал из ножен кинжал Клиа.
     - Она не успела себя защитить.
     - Да, я  заметил.  - Алек спешился  и без сил  прислонился к лошадиному
боку. - Должно быть, он застал ее врасплох. Бека повесила голову.
     - Я подвела принцессу.
     - Нет, капитан, вина  целиком лежит на моем клане.  - Голос Назиена был
полон печали.  - Твоя принцесса не должна была нуждаться в защите среди моих
соплеменников.
     - Займемся  этим позже, - резко прервал их Серегил. -  Нужно внести  ее
внутрь.
     Теро встретил их в зале и взял на себя заботу о пострадавшей.
     -  Так,  кладите  ее  на  стол.  Нельзя  терять времени. Все  остальные
отойдите. Ей нужен воздух.  - Маг склонился над Клиа и прижал руки к вискам,
горлу, груди девушки.
     Тем временем Серегил  расстегнул тунику  Клиа,  чтобы лучше  разглядеть
следы  на шее.  Кожа от подбородка до повязки, стягивающей грудь под льняной
сорочкой, была покрыта неглубокими царапинами.
     В дверь заглянул Бракнил, держа шлем в руках.
     - Как она?
     - Жива, - ответил Алек.
     - О, да будет благословенна Четверка!  Хаманца под стражей мы доставили
на конюшенный двор.
     - Я скоро приду, - сказал Серегил и вновь занялся принцессой.
     В зал быстро вошла Мидри, по пятам за ней следовал Кита.
     - Во имя Светоносного, что случилось?
     -  Алек тебе все объяснит, - ответил Серегил; оставив Клиа на попечение
тех, кто лучше мог ей помочь, он направился во двор.
     "Молодец  Алек", - вновь подумал Серегил, увидев избитое  лицо  Эмиэля.
Молодой хаманец сидел на низком табурете, высокомерно не замечая вооруженных
солдат вокруг. Остальные  охотники-хаманцы уныло  толпились  позади  Эмиэля.
Солдаты  Бракнила стояли,  обнажив  мечи,  всем своим видом  показывая,  что
одного  слова  сержанта будет  достаточно, чтобы  они  изрубили  пленника на
куски.
     Назиен держался в стороне.
     "Ты гордился  ненавистью  ко мне,  как почетной  наградой,  -  злорадно
подумал Серегил. - Может быть, теперь ты будешь смаковать позор моей семьи с
меньшей охотой".
     Эмиэль вел себя совсем иначе.  Он бросил на  Серегила,  остановившегося
перед ним, презрительный взгляд.
     - Алек-и-Амаса  говорит, что видел,  как  ты напал на принцессу Клиа, -
обратился к пленнику Серегил.
     - Должен ли я говорить с изгнанником, кирнари?
     -  Да,  и  говорить  правду, -  бросил  Назиен.  Эмиэль  с  отвращением
повернулся к Серегилу.
     - Алек-и-Амаса ошибается.
     - Сними тунику и сорочку.
     Хаманец встал, подчеркнуто медленно расстегнул пояс, затем стянул разом
и тунику, и рубашку и швырнул  одежду  на табурет. Несмотря  на всю браваду,
Эмиэль вздрогнул, когда руки Серегила коснулись его тела. На тыльной стороне
рук  виднелось несколько свежих царапин. Мозоли и грязь на руках были вполне
объяснимы  после  целого дня верховой езды. На груди, спине  и горле никаких
отметин не оказалось.
     - Его схватили сразу после нападения? - спросил Серегил.
     - Да, господин, - ответил Бракнил. - Алек говорил, этот человек как раз
душил принцессу, когда он наткнулся на них.
     - Она упала.  Я пытался помочь  ей, -  возразил Эмиэль.  - Возможно,  у
принцессы начался припадок. Тирфэйе ведь так легко заболевают, как я слышал.
Тебе это лучше знать.
     Серегил  подавил  в  себе желание стереть ударом  кулака  презрительную
усмешку с надменного лица. Его внимание отвлекли Алек и Кита, появившиеся на
крыльце кухни.
     - И что он говорит в свою защиту? - спросил Алек, подходя поближе.
     - Что пытался помочь ей.
     Алек ринулся к хаманцу, но Серегил остановил его.
     - Не смей, - прошептал он  на  ухо скаланцу. - Иди  обратно в дом и жди
меня там.  Нам  надо поговорить.  - Алек  покорно  остановился, но в дом  не
пошел.
     -  Если  принцесса  умрет, хаманец, тебе  не потребуется  дваи шоло.  -
Хриплый голос Алека был не громче шепота.
     - Хватит. Иди! - Серегил кивнул Ките, и боктерсиец, взяв юношу за руку,
увлек его в дом.
     - Можешь ли ты сказать еще что-нибудь? - обратился Серегил к Эмиэлю.
     - Мне нечего больше сказать тебе, изгнанник.
     - Что ж, хорошо. Сержант, обыщите этого человека и его седельные сумки.
-  Серегил помедлил и, стараясь не  смотреть  на Назиена-и-Хари, добавил:  -
Обыщите  всех  хаманцев,  которые   участвовали   в  сегодняшней   охоте;  о
результатах доложите мне. Пока  не поступит других распоряжений, держите  их
всех здесь.
     Молчание повисло  в  воздухе; Серегил ушел в  дом. Кита  отвел Алека  в
комнату, где раньше проходили траурные церемонии.
     -  Клиа  перенесли в  баню,  -  сообщил  боктерсиец. -  Мидри приказала
соорудить для нее небольшую дхиму.
     - Никому не говори о том, что ты видел во дворе, хорошо? Кита кивнул  и
выскользнул за дверь. Наконец оставшись наедине  с Алеком, Серегил  заставил
себя собрать воедино остатки терпения и подошел к другу.
     - Ты должен успокоиться.
     Алек поднял на друга потемневшие глаза,  полные  ужаса и гнева. От него
веяло такой глубокой душевной болью, что Серегил почувствовал, как эта тоска
сжала его горло.
     - Во имя Создателя, Серегил, что, если она умрет?
     - Тут мы бессильны. Расскажи мне подробно, что ты видел.
     Все, мельчайшие детали.
     -  В середине дня  мы устроили привал  на поляне. Поели и стали  ждать,
когда  спадет жара. Эмиэль предложил показать Клиа  пруды  ниже  по  течению
ручья.
     - Ты слышал приглашение?
     -  Нет, меня... отвлекли. - Алек покраснел. -  Кто-то из  друзей Эмиэля
предложил  мне посоревноваться в стрельбе. Последнее,  что я видел, - Клиа и
Эмиэль сидели в тени и разговаривали.  Когда состязание закончилось, их  уже
не  было.  Их  видела   Бека,  она  знала,  куда  они  пошли.   Бека  хотела
присоединиться  к ним,  но Клиа запретила.  Должно быть, принцесса надеялась
перетянуть Эмиэля на свою  сторону. Как бы то ни  было, они  с хаманцем были
одни не больше  получаса,  когда я  обнаружил, что  они  борются  на  земле.
Принцесса  сражалась  отчаянно,  ее  волосы  и  туника были  мокры.  Когда я
отбросил  хаманца, Клиа уже  дышала с  трудом. Я посадил ее на лошадь и  как
можно скорее повез сюда.
     Серегил обдумал  услышанное, затем покачал  головой; слова,  которые он
собирался произнести, казались ему горькими, как полынь.
     - Не исключено, что хаманец говорит правду.
     - Но я видел! И ты же помнишь следы борьбы на них обоих.
     - На шее принцессы странные отметины. Должны быть синяки, следы пальцев
- их нет.
     - Разрази  меня гром, Серегил, я уверен в  том,  что  я видел!  Серегил
запустил пальцы в волосы и вздохнул.
     - Ты уверен в том, что решил, будто видел. Как выглядела Клиа, когда ты
подбежал к ней? Лицо было бледное или посиневшее?
     - Бледное.
     -  Проклятие.  Синяков на  шее нет, хрящи здесь, - он  коснулся пальцем
гортани, - не повреждены. Если бы  принцессу душили, ее лицо потемнело бы. Я
не  говорю,  что хаманец  невиновен,  но  он  не  душил  ее.  Тебе  придется
отказаться  от  этого  обвинения,  иначе  от твоего  свидетельства не  будет
пользы.
     - Но эти ссадины у нее на шее?
     -  У  принцессы под  ногтями  была кровь, но не Эмиэля.  Она сама  себя
поцарапала, в панике рванув ворот. Это обычная реакция на удушье. Или яд.
     - Яд? Мы все  ели  из одной посуды.  Я  сам  пил  с ней вино из  одного
бурдюка. Все опять упирается в Эмиэля - он что-то сделал с ней у ручья.
     - Да, такое впечатление  возникает. Ты уверен, что с ними больше никого
не было?
     - Там настолько мягкая почва, что заметно,  где пробежала мышь. Если бы
на берегу за последние два дня побывал еще кто-нибудь, я наверняка обнаружил
бы следы.
     - Будем  надеяться,  Бракнилу удастся  найти что-нибудь  в сумках, хотя
Эмиэль  не производит впечатления  человека,  способного  забыть  в  кармане
пузырек из-под яда. А пока нам нужно внимательно следить за своими словами.
     Алек обхватил голову руками.
     - Бека права. Мы оказались не способны исполнить свой долг. Боги, как я
мог быть так глуп! Состязание лучников!
     В дверь заглянул Кита.
     - Алек, ты нужен Мидри. Иди сразу.
     Четверо солдат  из декурии Рилина стояли на страже у входа в баню. Бека
и Рилин несли караул внутри. Все в помещении было перевернуто вверх дном, но
в первый момент Алек обратил внимание только на Теро и двух сестер Серегила,
хлопотавших вокруг Клиа.
     Принцессу переодели в чистую льняную сорочку и уложили на тюфяк рядом с
небольшой  утопленной  в  полу ванной,  превращенной  в  очаг.  Из  чайника,
установленного на железной треноге над огнем, шел пар. Теро неподвижно стоял
на коленях перед Клиа, закрыв глаза, и держал ее за руку.
     Мидри командовала полудюжиной слуг, снующих по комнате.
     - Настой  готов?  - обратилась она  к женщине, колдующей над  ближайшей
жаровней. -  Морса, Кериан, заканчивайте с дхимой и нагрейте ее! - Последние
слова относились к нескольким мужчинам, которые натягивали толстый войлок на
деревянный каркас.
     Алек  опустился на колени рядом с  Клиа,  прислушиваясь  к  ее слабому,
свистящему,  но ровному дыханию. Лицо принцессы приобрело синеватый оттенок,
темные круги под глазами ужасающе расплылись.
     -  Посмотри.  - Серегил  приподнял  свободную руку Клиа.  Ногти девушки
стали  серо-голубыми. Босые  ноги вплоть  до  лодыжек  тоже  посинели и были
ледяными на ощупь.
     - У нее признаки отравления, - с сомнением сказала Мидри, - но я раньше
никогда  не видела  ничего  подобного.  Обычные  средства  не выводят ее  из
ступора, и тем не менее она жива.
     Алек  вновь  посмотрел  на  Теро.  Лицо   мага  осунулось  и  покрылось
испариной.
     - Что он делает?
     - Пытаюсь впасть в транс,  - ответил Теро, не открывая глаз. - Какая-то
магия  препятствует  моему  виденью.  Похоже, тот, кто сделал  это,  заметал
следы. Сейчас я просто поддерживаю силы принцессы.  Мы с Магианой  делали то
же самое для ее матери.
     Женщина,  возившаяся  у  жаровни,  принесла  чашу  с  питьем   и  стала
осторожно,  по одной капле,  вливать жидкость Клиа  в  рот.  Слуги  доделали
дхиму, подняли  и установили  так, что она накрыла принцессу, целительницу и
временный очаг.
     - С  тех  пор, как вы с Клиа встретились  сегодня утром, что  она ела у
тебя на глазах? - спросила Мидри Алека.
     - До отъезда - почти ничего. Она говорила, что у нее похмелье.
     - Бека тоже это заметила, но потом ведь Клиа ела. Просто перечисли, что
ты видел в течение дня.
     - Немного хлеба,  яблоко. В  лесу  я сорвал  для нее несколько  веточек
пижмы - они помогают успокоить желудок. Думаю,  она их пожевала. Но я уверен
в том, что это  было. Я сам сперва попробовал их на  всякий случай. Когда мы
остановились  отдохнуть в середине дня,  ей, похоже, уже стало лучше. Вместе
со  мной  и Бекон она  отведала жареной кутки,  выпила немного  вина. - Алек
закрыл глаза, восстанавливая картину трапезы. - Назиен предложил Клиа сыр  и
хлеб. Но я видел - он ел и то, и другое вместе с ней.
     -  Она  могла  случайно отравиться, - заметила Мидри.  - Не  ела ли она
чего- нибудь,  кроме  тех  побегов? Ягоды, грибы?  Плоды  карамона аппетитно
пахнут, но опасны даже в небольшом количестве
     Серегил отрицательно покачал головой.
     - Она прекрасно знала об этом.
     Из дхимы послышались звуки рвоты. Когда все стихло, служанка вынесла из
дхимы и  показала Мидри таз. Целительница тщательно исследовала  содержимое,
затем велела слуге унести.
     - Похоже, Алек, ты прав.
     - Может, ее укусила змея? - предположил Теро.
     -  В Ауренене нет змей, только драконы, - ответил Серегил. Мидри пожала
плечами.
     -  Слабительные  и мочегонные должны ей помочь. Отвары  и  какая-нибудь
поддерживающая силы  магия - вот все, что мы сейчас можем сделать. Выжила же
она до сих пор. Может быть, выкарабкается.
     -  Может  быть? -  прошептал  Алек.  В  комнату неслышно вошла  сержант
Меркаль с почтовой сумкой в руках.
     - Капитан, я должна была отправить письма, когда мы получили известие о
благородном  Торсине, и  я ре шил а дождаться возвращения  принцессы.  - Она
печально посмотрела на дхиму. - Донесения запечатаны и готовы к отправке, но
быть может, кто-нибудь хочет сообщить царице Фории о случившемся?
     Бека посмотрела на Серегила, обвела взглядом остальных.
     - Кому я теперь подчиняюсь?
     -  Должно  быть,  тебе,  Теро,  -  ответил  Серегил. - Ты  единственный
оставшийся  скаланец, в жилах которого  течет  благородная  кровь.  Вряд  ли
лиасидра захочет иметь дело со мной.
     Теро мрачно кивнул.
     - Хорошо. Отправляй как есть, капитан. Сообщим царице о болезни сестры,
когда  разберемся, что  произошло. Было  бы  неразумно распространять слухи,
пока на руках нет фактов.
     Меркаль отдала честь.
     - А хаманец, господин?
     Теро покосился на Серегила.
     - Ты теперь мой советник. Что будем делать с пленником?
     - Подержим  Эмиэля под арестом, а Назиена  и прочих  хаманцев  отпустим
обратно в их тупу под честное слово Не беспокойся кирнари никуда не денется,
а  если  кто-то  из  его людей  попытается  сбежать,  мы  будем  знать,  кто
отравитель.  Бека, выдели несколько людей, чтобы они последили за хаманцами,
но незаметно.
     - Я займусь этим, - заверила его девушка.



Глава 31. Ночное бдение



     Предчувствие беды охватило всех:  слуги тихо бродили по  дому, готовили
ужин, к которому никто не притронулся, стелили постели,  в которые  никто не
лег спать. Благородный Торсин оказался забыт.
     Оставив  Клиа на  попечении  Мидри, Серегил вместе  с  Алеком,  Теро  и
Адриэль   осматривал   каждую   флягу,   каждый   нож,   каждое   украшение,
конфискованные  у  хаманцев. Ни  острые  глаза, ни  магическое искусство  не
обнаружили никаких признаков яда.
     -  Ты сам говорил, что никто из них не станет хранить ничего, что может
выдать преступника, - сказал Алек.  - Я хочу вернуться на ту поляну. У  меня
не было времени все там как следует осмотреть.
     -  Если Клиа коснулась предмета,  содержавшего яд, я могу его  найти, -
предложил Теро.
     - Ты нужен здесь, - решительно возразил Серегил.
     - Саабан обладает магическим даром, - напомнила Адриэль. -  И он к тому
же   знает  дорогу  на  ту  лужайку.  Может  быть,  мне  попросить  его  все
приготовить?
     - Если выехать на рассвете, к полудню мы вернемся, - добавил Алек.
     - Так,  пожалуй, будет лучше  всего, - решил Серегил. -  А кстати,  где
Ниал?
     - Я не видел его с тех  пор, как охотники вернулись,  - ответил Теро. -
Может быть, он с Бекой?
     - Единственный  раз этот человек понадобился, так его нигде не найдешь,
-  проворчал  Серегил,  неожиданно  почувствовав  невыразимую  усталость.  -
Приведите его. Может быть, он слышал что-нибудь полезное.
     Ночь тянулась бесконечно. Серегил, Алек и Теро сидели  на полу рядом  с
дхимой, прислушиваясь к тихому целительному пению Мидри, доносившемуся из-за
войлочной стенки, и по очереди дежурили внутри дхимы.
     Сидя  в  жаркой темноте рядом  с  Мидри, обливаясь потом, чувствуя, как
липнет к телу пропитавшаяся влагой одежда, Серегил позволил  себе  вернуться
мыслями  к  другой дхиме - той, что под  Нхамахатом  -  и  к  руиауро и  его
предостережению: "За улыбками скрываются  кинжалы".  Хаманцы не скупились на
улыбки,
     выезжая утром на охоту.
     Серегил не почувствовал, как уснул, и только когда Мидри
     взяла его за руку, проснулся.
     - Тебе следует отдохнуть, - сказала целительница, зевая сама.
     Теро и Алек спали, сидя рядом с  дхимой.  Серегил бесшумно прошел  мимо
них и  высунулся в окно в поисках прохлады. Убывающая луна стояла уже низко,
готовая вот-вот скрыться за башнями на западе.
     "Это уже почти луна Иллиора - лук Ауры", - подумал Серегил. Наконец- то
он вернулся к своему народу; пора было и думать, как положено ауренфэйе.
     "Ты - дитя Ауры,  дитя  Иллиора",  -  вспомнились ему слова Лиала. Ауры
Элустри, создателя ауренфэйе, прародителя драконов  - Иллиора  Светоносного,
покровителя волшебников, безумцев, воров...
     "Разные  маски для всех, кто приходит  в  храм,  -  с  улыбкой  подумал
Серегил.  - Совсем как  это  случается  со мной". Он  перекинул  ногу  через
подоконник, вылез в окно и отправился в конюшенный двор.
     Снаружи казармы тщательно охранялись, но внутри  не  оказалось  никого,
кроме Калласа, Стеба  и Мирна,  которые  стерегли мрачного  пленника. Эмиэль
сидел на подстилке в самом дальнем от двери углу. Свет глиняной лампы бросал
на  его лицо  скользящие тени.  Эмиэль не  взглянул  на  Серегила, когда тот
приблизился; он продолжал глядеть в  маленькое оконце  под крышей,  следя за
заходящей луной.
     -  Оставьте  нас,  -  приказал Серегил  часовым.  Когда  те  неуверенно
переглянулись,  он нетерпеливо бросил: - Дайте  мне меч и стойте за  дверью.
Можете не сомневаться: от меня он не сбежит.
     Стеб отдал Серегилу свой меч и вышел следом за остальными.
     Серегил медленно подошел к пленнику.
     - Явился,  чтобы убить  еще одного хаманца, изгнанник? - спросил Эмиэль
так спокойно, словно интересовался погодой.
     - На моей совести и  так на одного  твоего родича больше, чем  нужно. -
Серегил упер острие  меча в пол. С тех  пор,  как погиб Нисандер, он впервые
позволил себе коснуться клинка;
     теперь рукоять  неловко лежала в руке. - Впрочем, тетсаг  и убийство  -
разные вещи, не так ли?
     Хаманец не отвел взгляд от окошка.
     - Прикончить меня здесь - это убийство.
     - Но для тебя убить мою родственницу, Клиа-а-Идрилейн, - это тетсаг?
     - Она умерла?
     - Отвечай на вопрос.  Если хаманец  убьет Клиа-а-Идрилейн, будет ли это
тетсаг против Боктерсы? Против меня?
     -  Нет, родство  слишком отдаленное. - Теперь Эмиэль поднялся на ноги и
повернулся  лицом к Серегилу. -  Даже будь это не так, я никогда не опозорил
бы мой клан  ради  мести такому, как ты. Ты для нас  мертв,  изгнанник, ты -
надоедливый призрак. Твое присутствие неприятно кхи моего убитого родича, но
ты скоро отсюда уберешься. Я могу позволить себе быть терпеливым.
     - Таким же терпеливым, каким ты был в ту ночь, когда со своими дружками
повстречал меня в тупе Хамана?
     Эмиэль снова уставился на луну, но Серегил заметил, что тот усмехнулся.
     - Отвечай мне.
     - Я  уже  говорил  тебе, изгнанник:  мне нечего  тебе сказать.  Серегил
пристально оглядел хаманца, потом отбросил меч. Металл зазвенел на  неровных
досках пола; в дверь заглянули изумленные солдаты.
     - Оставайтесь там,  пока я  вас не позову! - отмахнулся от них Серегил.
Он подошел совсем  близко  к Эмиэлю и сказал, понизив голос: - Вы,  хаманцы,
хорошо умеете заключать сделки. Вот тебе выгодное предложение. Ответь на мой
вопрос, и ты снова узнаешь вкус тетсага. Прямо здесь. Сейчас.
     Эмиэль  слегка  отвернулся,  и  Серегил  принял  этот  жест  за  отказ.
Мгновением  позже он оказался лежащим на спине;  рот его  наполнился кровью,
перед  глазами плясали черные пятна.  Вся левая  сторона головы  - там, куда
врезался кулак Эмиэля, - онемела.
     Стеб и  остальные уже почти скрутили  хаманца, пока  Серегил приходил в
себя.
     - Нет!  Все  в порядке!  Уйдите, -  выдавил он, с  трудом поднимаясь на
ноги. Взгляд, который бросил на него капрал, дал Серегилу понять, что  позже
ему  предстоит  объясняться с  Бекой.  И,  что еще  хуже,  -  с Алеком. Тот,
наверное, предложит позаботиться  о  том, чтобы  обе стороны  головы  болели
одинаково... Впрочем, сейчас не время об этом думать.
     На лице Эмиэля снова играла высокомерная усмешка.
     -  Ну  так  задавай  свой  вопрос, изгнанник.  Задавай  сколько  угодно
вопросов. Цена будет одинаковой за каждый.
     - Что  ж, справедливо. - Серегил языком ощупывал зубы, проверяя, вс