затем обошел вокруг медного постамента,
вернулся на прежнее место и протянул руку, чтобы прикоснуться к щиту  богини
Пантатианцев.
   - Не делай этого! - предостерег его Энтони.
   После некоторого колебания Накор опустил руку и согласно  кивнул.  Энтони
обернулся и спросил, обращаясь к невольникам:
   - Кто-нибудь из вас дотрагивался до этой статуи?
   Молодой мужчина, чья лежанка находилась поблизости от идола, ответил:
   - Мы - нет, а оборотни - да.
   - Оборотни? - переспросил Накор.
   - Ну, эти поганые змеюки. Мы ж все были прикованы  к  своим  лежанкам,  а
двуногие змеи разгуливали где хотели. Они  все  сперва  были  одинаковые,  с
зеленой чешуей вместо кожи, а после переменились  и  сделались  похожими  на
нас. На тех, кто не умер. - Мужчина закашлялся,  и  чародеи  с  состраданием
взглянули на его прежде времени состарившееся лицо, седые пряди  в  волосах,
черные полукружья под глазами. А ведь бедняга был совсем еще  молод!  -  Они
все по очереди подходили к этой статуе, - продолжал невольник, - и  обнимали
ее, и что-то бормотали на своем языке. А еще каждый  из  них  укалывал  себе
руку длинной булавкой и мазал кровью щит этого чудища.
   Лицо Энтони стало пепельно-серым от страха:
   - Куда они девали тела умерших?!
   Мужчина указал на одну из дверей напротив входа во двор:
   - Сносили вон туда.
   Энтони помчался к указанной двери и с силой дернул  за  ручку.  Но  дверь
оказалась заперта на замок. Энтони обернулся к подошедшему Маркусу.
   - Пособи мне ее открыть!
   Маркус отдал распоряжение одному из воинов,  и  тот  принес  ему  тяжелый
молоток и зубило. Маркусу понадобилось всего полминуты, чтобы выбить прочный
замок и распахнуть дубовую дверь. Энтони не раздумывая шагнул внутрь темного
помещения. Маркус зажал рот ладонью и отступил назад.
   - Боги! - пробормотал он, страдальчески морщась, и его стошнило.
   - Накор! Принеси фонарь! - крикнул Энтони. - Маркус, смотри,  чтоб  никто
не приближался к этой двери, это опасно!
   Исалани быстро раздобыл фонарь и  юркнул  в  темное,  смрадное  помещение
покойницкой вслед за Энтони. Мертвые тела громоздились как попало  прямо  на
полу, посреди комнаты и у стен.  Здесь  были  и  умершие  невольники,  и  их
змееподобные двойники. Последние привлекли особенное внимание чародеев. Кожа
на их почерневших, раздутых телах потрескалась, и некоторые из  трещин  были
достаточно большими, чтоб можно было разглядеть сквозь них изумрудного цвета
чешую. На лицах всех  двойников  с  их  повылезавшими  из  орбит  глазами  и
сине-зелеными приоткрытыми губами застыло одно и то же выражение отчаяния  и
смертного  ужаса.  У  некоторых  из-под  содранной  кожи  подушечек  пальцев
проглядывали длинные заостренные когти, которыми они, заживо замурованные  в
этом ужасном склепе, видимо, пытались расцарапать каменный  пол  и  стены  в
тщетной попытке вырваться наружу. Но были среди них и такие,  чей  облик  не
претерпел  сколько-нибудь  значительных  изменений  и  они  почти  ничем  не
походили на людей. Эти лежали внизу, у самого пола. При виде  них  Энтони  и
Накор переглянулись и понимающе друг другу кивнули.
   - Теперь тебе ясно, что они затеяли? - дрожащими губами прошептал Энтони.
   - Я... чувствую, что тут  вершится  какое-то  злодейство,  -  пробормотал
Накор. - И что беда грозит нам всем.
   Энтони  прикрыл  глаза  и  стал  медленно,   нараспев   повторять   слова
заклинания. Когда он дочитал его до конца, глаза его сами собой открылись, а
волосы дыбом поднялись над головой. Щуплое тело чародея сотрясала дрожь. Вид
у него был не намного краше, чем  у  лежавших  вокруг  мертвецов.  Накор  на
всякий случай подался поближе к выходу. Вскоре к Энтони вернулся дар речи, и
он хрипло прошептал:
   - Прочь отсюда!
   Коротышка не заставил себя упрашивать и пулей выскочил во двор. Следом за
ним из покойницкой вышел Энтони.  Он  поманил  к  себе  стоявших  неподалеку
Маркуса и Калиса.
   - Немедленно выведите отсюда всех людей. Поместье надо сжечь дотла.
   Волнение и страх крайдийского чародея немедленно передались и  остальным.
Никто  не  задал  ему  ни  одного  вопроса,  не   попытался   оспорить   его
распоряжения. Всем было ясно, что мешкать нельзя.
   - Вынесите отсюда невольников! - приказал Маркус воинам.
   Когда двор опустел, Энтони и Маркус швырнули в  покойницкую  ком  тряпья,
пропитанного фонарным Маслом, и зажженный фонарь. Столб огня, вырвавшийся из
двери, едва не опалил им волосы. Маркус приказал солдатам не мешкая  поджечь
подобным же образом и остальные строения в поместье. Энтони  настаивал,  что
все они должны быть уничтожены. Через минуту  заполыхала  бревенчатая  крыша
одного из амбаров, за ней -  пустая  конюшня  и  ближняя  поварня,  и  воины
бросились ко дворцу.
   Калис собственными руками поджег постели и занавеси в уединенных  покоях,
двери которых выходили в огороженные садики с фонтанами. Когда с  этим  было
покончено, он остановился рядом с Энтони, глядевшим на пламя.
   - Что же ты там увидал, Энтони?
   - Мертвецов.
   Воины,  предводительствуемые  Накором,  начали   переносить   крайдийских
пленников во дворец, чтобы по подземному ходу добраться  с  ними  до  фермы.
Калис проводил коротышку глазами, затем перевел взор  на  лицо  Энтони.  Оно
было мокрым от слез. Маркус положил ладонь на плечо  чародея  и  с  участием
спросил:
   - Что с тобой, дружище? Кого ты оплакиваешь?
   -  Всех,  -  глухо  ответил  Энтони.  -  Пантатианцы  хотят  наслать   на
Королевство чуму, от которой ни для кого не будет спасенья. Ведь они создали
эту болезнь с помощью черной магии. Нам надо их остановить!
   Не говоря ни слова, Маркус схватил Эбигейл за руку и бросился  с  ней  ко
входу во дворец, по крыше которого уже метались  языки  пламени.  Следом  за
ними туда поспешили Маргарет с Энтони и Калис.

Глава 10
ЗАСАДА

   - Что это там за свет? - Гарри приподнялся с  сидения  баркаса  и  указал
вперед.
   - Похоже, что-то горит, - встревожилась Бриза.
   - И еще как! - кивнул Праджи. - Это где-то в поместье проклятого колдуна.
   Гребцы головного баркаса дружно работали веслами, и вскоре его  пассажиры
смогли без труда различить очертания разрушенной фермы, возле которой вскоре
должны были собраться крайдийцы, освобожденные  из  плена.  Если  это  будет
угодно  всемогущим  богам.  Гарри  бросил  тревожный   взгляд   на   зарево,
поднимавшееся над оградой владений Дагакона:
   - Скоро здесь станет жарко.
   - Ясное дело! - усмехнулся Праджи. - Сюда сбегутся воины и  охранники  из
дворца первоправителя. И ежели они вздумают осмотреться  вокруг,  то  нам  с
ребятами не миновать драки.
   Лодочник сказал что-то Туке, и тот почтительно обратился к Гарри:
   - Саб, сейчас будем причаливать.
   Гарри кивнул ему и подал сигнал баркасу, шедшему за  ними  следом.  Огней
они не зажигали, но на носу и  корме  каждого  из  десяти  суденышек  сидели
дозорные, получавшие команды и  передававшие  их  дальше  по  всей  цепочке.
Вскоре головной баркас с тихим шелестом коснулся носом песчаного дна. Следом
за ним причалили и остальные. Пассажиры  спрыгнули  на  землю,  а  гребцы  и
лодочники вытащили баркасы на берег.
   Едва ступив на сушу, Гарри бросился к ферме, Крышка колодца была сброшена
наземь, и из подземного лабиринта как раз выбирался щуплый  крайдиец.  Гарри
подал ему руку и помог спрыгнуть со сруба.
   - Гарри! - донеслось из  здания  фермы.  В  покосившемся  оконном  проеме
показался Калис. Он поманил оруженосца к себе.
   Гарри помог пленнику, который еле передвигал ноги, добраться до  стены  и
усесться наземь.
   - Так вы что же, только начали  выводить  их  оттуда?  -  оглядевшись  по
сторонам, растерянно спросил он Калиса. Поблизости, кроме эльфа и первого из
спасенных узников, не было ни души.
   - Нам потребовалось больше времени, чем мы предполагали,  чтобы  снять  с
них оковы, - вздохнул Калис. - Маркус и остальные все еще  там,  внизу.  Они
помогают невольникам подниматься по лестнице. Дело идет медленно. Больно  уж
они слабы. А некоторых вообще придется тащить на руках.
   - Достану-ка я веревку, - вступил в разговор подошедший к юношам  Праджи,
и сделаю на конце петлю.  Пускай  четверо  солдат  вытягивают  этих  бедолаг
наверх. Так мы быстрее управимся.
   - Хорошая мысль, - кивнул Гарри. Праджи вернулся  к  баркасам,  и  сквайр
задумчиво проговорил:
   - Жаль, что нам придется здесь задержаться, ну да  ничего  не  поделаешь.
Возможно, управься вы тут быстрее, и всем нам, в  том  числе  и  крайдийцам,
пришлось бы дожидаться в гавани Николаса и Амоса с их кораблем.
   - Сейчас они, поди, уже бьются с его экипажем, - вздохнул Калис.
   - Да смилуются над ними боги! - с чувством произнес Гарри и поднял  глаза
к небу, озаренному светом двух полных лун. Третья должна была  взойти  через
час с небольшим. - А ведь скоро  вокруг  станет  светло,  как  днем.  -  Три
полнолуния одновременно, явление на Мидкемии довольно редкое, да еще пожар в
поместье  могли  значительно  осложнить  задачу  тех,  кто  взялся   вывести
пленников к ферме и переправить  на  баркасах  в  гавань.  Гарри  с  досадой
покачал головой:
   - Вот ведь не повезло, а?! Кстати, ты не знаешь, что это там горит?
   - Все. - Калис нахмурился, качнул кудрявой головой и мрачно повторил:
   - Вс„ горит. Ты же ведь еще  ничего  не  знаешь!  Энтони  обнаружил,  что
Дагакон сотворил какую-то ужасную болезнь наподобие чумы, и, если  не  сжечь
все поместье дотла, семена этой хвори, от которой никому  не  будет  пощады,
разнесутся по городу, и тогда все его жители умрут в течение  месяца,  самое
большее - двух. А те, кто за это время успеет отсюда уйти,  понесут  чуму  в
другие части материка. И вскоре этот континент опустеет...
   - Боги! Какие же они чудовища, эти пантатианцы и те,  кто  им  служит!  -
воскликнул Гарри, всплескивая руками. - Замыслить  такое  злодейство!  -  Он
мельком взглянул на зарево над поместьем, разгоравшееся все ярче.  -  Однако
тут, похоже, того и гляди объявятся воины первоправителя, и  нам  надо  быть
готовыми с ними встретиться. - Взгляд его  скользнул  по  лицам  крайдийцев,
которые успели уже выбраться из подземного хода.  Одного  из  них  он  сразу
узнал, это был паж из замка, с которым они не раз играли в  футбол  в  одной
команде. Гарри приветливо ему кивнул:
   - Эдвард, как ты себя чувствуешь?
   - Спасибо, сэр, не так уж плохо. Могло быть хуже,  -  отвечал  подросток,
силясь улыбнуться. В лице его не было ни кровинки, ввалившиеся глаза  горели
лихорадочным огнем. Гарри хорошо  себе  представлял,  какие  ужасы  пришлось
пережить этому прежде веселому, жизнерадостному и беззаботному  пареньку  за
время плена. Маркус и Калис освободили его от цепей, но они были не  властны
над  страшными  воспоминаниями,  которые  долго  еще  будут  преследовать  и
Эдварда, и всех его товарищей по несчастью. По крайней мере тех из них, кому
посчастливится живыми и невредимыми вернуться домой в Крайди.
   - Я хотел просить тебя о помощи, - сказал  Гарри.  -  Если  только  ты  в
состоянии двигаться.
   -  Располагайте  мной,  сэр,  -  кивнул  Эдвард.  -  Я  могу  ходить  без
посторонней помощи, а это ведь уже немало, правда?
   - Тогда помоги другим, тем, кто слабее тебя, забраться в  баркасы.  Пусть
сперва садятся в самый последний, а после в остальные. Справишься?
   - Еще бы! - улыбнулся бывший паж и, не  без  труда  поднявшись  с  земли,
подхватил под мышки молоденькую девушку с изможденным,  старческим  лицом  и
потухшим взором и помог ей встать на ноги. - Идите к  лодкам!  -  сказал  он
остальным. - Вы ведь слышали, что  приказал  сэр  сквайр?  Не  мешкайте!  Мы
должны сесть на скамьи и ждать остальных. Нас повезут домой! - Эдвард  хотел
еще что-то добавить, но горло его перехватили рыдания. Поддерживая  девушку,
которая двигалась точно во сне и навряд ли понимала, куда и зачем ее  ведут,
он повернулся и побрел к дальнему баркасу.
   Остальные крайдийцы потянулись  следом  за  пажем  и  его  спутницей.  Из
подземного хода вынырнул еще один юноша, и Гарри велел  ему  идти  к  лодкам
вместе с другими, а сам свесился через край колодца и, вглядываясь в  темный
провал, громко крикнул:
   - Эй, там, внизу! Мы ждем вас с баркасами! Нельзя ли попроворней?
   Из глубины донесся голос Маркуса, искаженный эхом подземелья:
   - Постараемся. Но уж больно все они слабы!
   - Мы спустим вам веревку с петлей и втянем  наверх  тех,  кто  не  сможет
подняться сам, - пообещал Гарри.
   - Спасибо! - последовал ответ. - Это нам здорово поможет!
   Время  тянулось  ужасающе  медленно.  Бывшие  пленники   унылой   чередой
поднимались  по  колодезной  лестнице  и  направлялись  к  баркасам.   Когда
последний из тех, кто мог передвигаться  без  посторонней  помощи,  выбрался
наружу, Маркус крикнул Гарри и Праджи,  чтобы  те  бросили  вниз  веревочную
петлю. Ослабевших и недужных крайдийцев, в чьих телах едва теплилась  жизнь,
стали  втаскивать  по  вертикальному  ходу   с   помощью   этого   нехитрого
приспособления. Лбы Праджи, Ваджи и двоих  мускулистых  наемников,  тянувших
веревку,  вскоре  покрылись  испариной.  Все  четверо  действовали  споро  и
слаженно. Гарри, убедившись, что совсем скоро с  подъемом  будет  покончено,
облегченно вздохнул и направился к берегу,  где  возле  одного  из  баркасов
скучал Тука.
   - По моей команде столкнете баркасы с невольниками в воду и направитесь к
заливу. Там дождетесь Николаса  и  Амоса.  А  нам,  похоже,  придется  здесь
задержаться, но потом мы вас отыщем. - Гарри с тревогой покосился  на  столб
дыма, который поднимался над владениями Дагакона.
   Возница испуганно вскинул голову:
   - А когда ж мы пойдем вверх по реке, саб?
   - После, друг мой, после, - рассеянно  пробормотал  Гарри  и  повернулся,
чтобы идти назад, к ферме. - Всему свое время.

***

   - Что ж это там такое? - недоуменно пробурчал Амос.
   Николас пожал плечами:
   - Пожар. На другом берегу залива что-то горит.
   - Надеюсь, - вздохнул Траск, - это не помешает нашим вызволить пленных  и
увезти их оттуда на баркасах. Иначе ведь...
   - Ты лучше гляди вперед! - нетерпеливо прервал его Николас. -  Ведь  тем,
кто на другом берегу, мы все равно ничем сейчас не поможем.
   Амос  сосредоточенно  кивнул.  Впереди  стали  вырисовываться   очертания
большого трехмачтовика, который они преследовали.
   - Все наверх!  Готовить  абордажные  крючья!  -  разнеслась  над  палубой
каботажной шхуны его отрывистая команда.
   Хозяин  маленького  верткого  суденышка,  которое  они  позаимствовали  в
гавани, торговец средней руки, использовал его не только для перевозки своих
товаров, но и для прогулок по водам залива. В трех небольших палубных каютах
могли бы свободно разместиться  человек  восемь-девять,  а  внизу  находился
просторный и, к большой радости Амоса и Николаса, совершенно пустой грузовой
трюм. Нечего было и мечтать о том, чтоб заставить эту скорлупку идти  против
ветра, зато при попутном ветре она летела вперед, точно  стрела,  выпущенная
из длинного лука. И Амос, пускаясь вдогонку за трехмачтовиком, все это учел.
   Свежий ветер раздувал паруса каботажной шхуны, и расстояние между  нею  и
двойником "Королевского Орла" быстро сокращалось. Вскоре  с  палубы  легкого
суденышка уже можно было разглядеть и  мачты  "Королевской  Чайки",  вернее,
точной ее копии, хотя  та  намного  опередила  "Орла",  который  стал  виден
экипажу шхуны как на ладони. Амос поспешил выровнять курс.  Через  несколько
минут ему, Николасу и  матросам  предстояло  взять  трехмачтовик  приступом.
Опытный капитан "Орла" тщательно рассчитал,  как  вывести  свой  корабль  из
гавани в открытое море, не отворачивая от попутного ветра и избегая в то  же
время  приближаться  к  опасным  прибрежным  рифам.  Амосу  оставалось  лишь
повторять его маневры, чтобы следовать тем же курсом и нагнать его  корабль.
И потому яркий свет трех лун, который  Гарри  проклинал  на  все  лады,  был
прямо-таки благословением для Траска и Николаса.
   Все матросы поднялись  на  палубу.  Те,  кто  не  был  занят  у  снастей,
проверяли  оружие  или  читали  молитвы  в  преддверии  боя.  Двое  насмерть
перепуганных  вахтенных,  которые  этой  трехлунной  ночью  были   оставлены
охранять купеческую шхуну, лежали в трюме, связанные по рукам и  ногам  и  с
кляпами во рту.
   Каботажное судно легко и быстро неслось вперед, рассекая волны и оставляя
за кормой пенный след. На носу с абордажным крюком наготове стоял Гуда Буле.
Такие же крюки, навязанные на тонкие канаты, держали и трое других матросов,
расположившихся рядом с Гудой.  Амос  отрядил  целую  дюжину  самых  сильных
матросов, чтоб те причалили шхуну к борту трехмачтовика. Остальные  из  трех
десятков человек, что находились сейчас на каботажнике, должны были  первыми
вскарабкаться на палубу "Орла". Николас уповал  на  то,  что  внезапность  и
стремительность их атаки  обескуражат  противника  и  обеспечат  им  быструю
победу. Он  даже  отдаленно  не  представлял  себе,  сколько  человек  могли
находиться на борту "Орла". Амос полагал, что экипаж такого большого корабля
должен насчитывать десятка три матросов, не  считая,  разумеется,  офицеров,
охранников и... оборотней.
   С высокой мачты "Орла" раздался  крик  матроса,  заметившего  приближение
каботажной шхуны, и один из крайдийских лучников метким  выстрелом  заставил
его замолчать. В то же мгновение  Гуда  размахнулся  и  метнул  вперед  свой
абордажный  крюк.  Его   примеру   последовали   и   одиннадцать   матросов,
выстроившихся  вдоль  борта  купеческой  шхуны,  а  несколько  их  товарищей
перемахнули с ее мачт на палубу "Орла", выхватили из-за поясов короткие мечи
и кинжалы и принялись озираться по сторонам в поисках  противников.  Николас
проворно взобрался на  рей  и  прыгнул  следом  за  ними.  Он  пронесся  над
четырех-пятифутовой полосой воды, все  еще  разделявшей  борта  кораблей,  и
приземлился на четвереньки в носовой части палубы трехмачтовика.
   Принц едва успел подняться на ноги, как к нему бросился одетый  в  черное
верзила с абордажной саблей в руке. Николас заколол его  мечом,  прежде  чем
тот вознес над головой свое оружие. Шум сражения нарастал, и вскоре  Николас
расслышал сквозь лязг стали и стоны раненых и умиравших  пронзительный  крик
дозорного  с  мачты  "Королевской  Чайки".  По-видимому,   матросу   удалось
разглядеть со своего наблюдательного поста  необычное  оживление  на  палубе
"Орла". Но "Чайка", если только расчеты Траска были верны, не могла изменить
курс и прийти на помощь "Орлу".
   Николас огляделся по сторонам и, убедившись, что  люди  его  все  сильнее
теснят одетых в черное бандитов, бросился по сходням  на  нижнюю  палубу,  к
кормовым каютам. Он нисколько не сомневался, что, если на корабле находились
пантатианцы или кто-либо из других  организаторов  заговора,  то  искать  их
следовало именно там. Он пинком растворил дверь  капитанской  каюты,  откуда
его приветствовал короткий вибрирующий звук спущенной тетивы арбалета. В  то
же мгновение в дверной косяк  над  его  головой  вонзилась  короткая  черная
стрела. Капитан корабля невозмутимо поднялся из-за стола, за которым сидел в
ожидании нападения, отложил арбалет в сторону  и  вытащил  из  ножен  кривую
саблю.
   - Сдавайтесь! Ваша  битва  проиграна!  -  крикнул  Николас,  но  капитан,
обогнув стол, бросился к нему с занесенным над головой оружием.
   Николас отскочил в сторону и приготовился  защищаться.  В  лице  капитана
разбойничьего  корабля  он  встретил  сильного,  опытного   и   бесстрашного
противника. Тот делал выпад за выпадом, тщетно пытаясь найти слабое место  в
обороне принца, которому не оставалось ничего другого,  кроме  как  отбивать
атаки и ждать, когда немолодой капитан выдохнется и ослабит натиск. Во время
этой стремительной схватки принца  ни  на  мгновение  не  покидала  мысль  о
крондорских матросах  и  воинах  из  Крайди,  которые  продолж