и то была самая
злая из песен, когда-либо спетых под звуки арфы или же иного инструмента.

22

     Мы же теперь вновь  обратимся  к  сэру  Тристраму  и  к  королю  Марку.
Случилось так, что, выступая на королевском турнире, сэр Тристрам был сильно
ранен и копьем и мечом, однако первенство все же досталось ему. По окончании
же турнира он уехал на поправку  в  замок  к  одному  доброму  корнуэльскому
рыцарю по имени сэр Динас-Сенешаль.
     Но, по несчастью, в это время  как  раз  прибыло  из  Саксонии  великое
множество воинов, целое несметное войско, и высадились они совсем неподалеку
от Тинтагиля. Предводителем же у них был сэр Элиас, искусный боец.
     Узнавши о том, что враги вторглись на его  землю,  горько  печалился  и
сокрушался король Марк, ибо по своей доброй воле  он  ни  за  что  не  желал
послать за сэром Тристрамом, так  смертельно  он  его  ненавидел.  Но  когда
собрался его совет, все предвидели и понимали, какими бедами грозит  могучая
вражья сила. И, согласившись между собой, они сказали королю Марку так:
     - Сэр, знайте, что должно вам  послать  за  сэром  Тристрамом,  славным
рыцарем, а иначе нам никогда не одолеть  врагов,  ибо  только  сэр  Тристрам
может против них воевать, мы же только напрасно будем грести против течения.
     - Хорошо, - сказал король Марк, - я поступлю по вашему совету.
     И хотя было это ему вовсе не по душе, но нужда заставила его послать за
сэром Тристрамом.
     Вот послали за ним со всей возможной поспешностью, чтобы он  прибыл  ко
двору короля Марка. И услышав, что его призывают, с трудом сел сэр  Тристрам
верхом на смирную лошадь и поехал к королю Марку. Когда  же  он  явился,  то
король сказал ему так:
     - Любезный племянник сэр Тристрам, дело у нас к вам такое: вторглись  в
нашу землю враги из Саксонии, они уже  здесь  неподалеку,  и  предстоит  нам
встретить их не откладывая, а иначе они погубят нашу страну.
     - Сэр, - отвечал сэр Тристрам, - знайте,  что  вся  моя  сила  к  вашим
услугам. Но только, сэр, ближайшие восемь дней я не смогу носить оружия, ибо
мои раны еще не зажили. Но когда пройдет этот срок, тогда я сделаю все,  что
могу.
     - Хорошо сказано, - молвил  король  Марк.  -  Возвращайтесь  же  назад,
отдыхайте и набирайтесь  свежих  сил,  а  я  тем  временем  выйду  навстречу
саксонцам со всем моим войском.
     С тем король возвратился  в  Тинтагиль,  а  сэр  Тристрам  верьулся  на
поправку в замок сэра Динаса.
     Король собрал большое войско и разделил его на три полка.  Первый  полк
возглавил сэр Динас-Сенешаль, а сэр Андрет встал во главе второго, третий же
полк возглавил сэр Аргус, кровный родич короля Марка.
     У саксонцев же было три больших полка и много искусных бойцов.
     И вот, по совету своих рыцарей, король Марк вышел с  войском  из  замка
Тинтагиль и напал на полки врагов.  Впереди  всех  ехал  сэр  Динас,  добрый
рыцарь, и своими руками он зарубил двух  рыцарей.  И  началось  ту!  большое
сражение. Много в нем было поломано копий, побито  мечей,  повержено  добрых
рыцарей. Но из всех отличился в Марковом войске Динас-Сенешаль.
     И долго длился тот бой, и великое множество народу в  нем  полегло,  но
под конец король Марк и  сэр  Динас,  как  ни  противно  то  было  их  воле,
принуждены были укрыться в стенах замка Тинтагиль,  так  много  у  них  было
перебито войска. Саксонцы же преследовали их  по  пятам,  десятеро  проникли
вслед за ними внутрь замка, и четверо были убиты опускными воротами.
     И тогда король Марк снова послал к сэру Тристраму  слугу,  и  посланный
поведал ему обо всех потерях. Сэр Тристрам отправил его назад и наказал  ему
так:
     - Передай королю Марку, что я прибуду, лишь только поправлюсь, а раньше
ему от меня не будет проку. Такой получил от него ответ король  Марк.  Между
тем явился под стены Тинтагиля сэр Элиас и потребовал от короля Марка, чтобы
он сдал замок.
     - Ибо вы ведь не в силах его долее удерживать.
     - Сэр Элиас, - отвечал король Марк, - если я не получу подкрепления, то
мне и в самом деле придется сдать вам замок.
     И в третий раз послал король Марк к сэру Тристраму за подмогой. К этому
времени сэр Тристрам  уже  почти  поправился,  он  собрал  десятерых  добрых
рыцарей короля Артура и с ними поскакал к Тинтагилю. Но при виде  несметного
саксонского войска подивился сэр  Тристрам.  Пришлось  ему  ехать  лесами  и
оврагами, и так незаметно подобрался он к замковым  воротам.  Лишь  у  самых
ворот бросился на него один рыцарь, увидя, что он хочет проникнуть в  замок.
Встретил его сэр Тристрам и на всем  скаку  насмерть  его  поразил.  Так  же
обошелся он и еще с тремя. И все десять его добрых рыцарей тоже убили каждый
по всаднику. И въехал сэр Тристрам в ворота Тинтагильского замка.
     Когда узнал король  Марк  о  прибытии  сэра  Тристрама,  он  ему  очень
обрадовался, и вся его дружина тоже, и веселились все по случаю его приезда.

23

     А наутро выехал военачальник Элиас и обратился к королю Марку:
     - Выходите и примите бой, ведь славный рыцарь сэр Тристрам уже прибыл к
вам. И теперь позор тебе, - говорил Элиас, - отсиживаться за стенами замка.
     Услышав такие речи, разгневался король Марк, он не вымолвил  ни  слова,
но отправился к сэру Тристраму спрашивать его совета.
     - Сэр, - сказал сэр Тристрам, - если на то ваша воля, я  могу  сам  ему
дать ответ.
     - Да, такова наша воля, - отвечал  король  Марк.  И  тогда  сказал  сэр
Тристрам посланным так:
     - Передайте господину вашему от короля и от меня, что завтра  мы  дадим
ему бой в открытом поле.
     - Сэр, а как ваше имя? - спросили они.
     - Сэр, да будет ведомо вам, что мое имя - сэр Тристрам Лионский.
     И с тем они отбыли и передали все своему предводителю Элиасу.
     - Сэр, -  сказал  меж  тем  сэр  Тристрам,  -  прошу  вас,  отдайте  на
завтрашний день ваше войско под мое начало.
     - Сэр, прошу вас, считайте его у себя под началом, - отвечал король.
     И тогда сэр  Тристрам  стал  готовить  полки  к  завтрашней  битве.  Он
разделил все войско на шесть частей и поставил сэра Динаса-Сенешаля во главе
передового отряда, а других рыцарей назначил вести остальных. И в ту же ночь
спалил сэр Тристрам прямо на воде все саксонские корабли. Узнавши  про  это,
Элиас сразу же сказал, что это дело рук сэра Тристрама.
     - Ибо он замыслил отрезать нам путь назад, чтобы  ни  один  из  нас  не
спасся. И  потому,  любезные  други,  завтра  будем  биться  бесстрашно,  не
убоимся, не дрогнем перед рыцарем, будь он даже первый рыцарь в  мире,  ведь
все равно один он всех нас не одолеет.
     И они расположили полки свои четырьмя отрядами,  и  дивны  были  боевые
уборы и блестящие доспехи их бойцов.
     Вот вышли из ворот замка воины короля Марка, и осадные рати набросились
на  них  яростно,  и  завязался  бой,  в  котором  особенно  отличился   сэр
Динас-Сенешаль. Но все же, несмотря на его подвиги, сэр Динас и его  дружина
стали терпеть поражение.
     И тогда выехал из замка сэр Тристрам и одним  копьем  поразил  насмерть
двух рыцарей. И стал он сеять смерть направо и налево, так что дивились  все
его бранным подвигам. И видно было, как сражение то отодвигалось от замка на
расстояние полета стрелы, то подкатывалось к самым воротам.  Но  вот  выехал
Элиас-военачальник, он носился яростно по полю битвы туда и  сюда  и  самому
королю Марку нанес столь могучий удар по  шлему,  что  выбил  его  прочь  из
седла. Тогда сэр Динас вновь подсадил короля Марка на коня.
     И прискакал туда сэр Тристрам, точно дикий лев, он  схватился  с  сэром
Элиасом и с такой силой ударил его по шлему, что тот вывалился из седла. Так
продолжался бой до ночи, и тогда, потеряв убитыми великое множество людей  и
множество раненых увозя с собою, обе стороны отошли на прежние рубежи.
     Когда король Марк  оказался  за  стенами  своего  замка  Тинтагиль,  он
недосчитался из рыцарей своих  целой  сотни,  те  же,  кто  осаждали  замок,
потеряли двести  рыцарей.  После  того  обе  стороны  оказали  помощь  своим
раненым, и тогда те и другие сошлись на советы. И знайте, что ни та сторона,
ни другая не желала возобновлять сражение, дабы обоим войскам выйти из этого
дела с честью.
     Когда Элиас-военачальник  узнал  о  гибели  своих  людей,  он  предался
великой печали; когда же он услышал, что его люди не  хотят  больше  биться,
гневу его не было меры. И тогда Элиас, не долго думая, послал к королю Марку
и надменно потребовал, чтобы король нашел рыцаря, который сразился бы с ним,
Элиасом, один на один, и  если  он  убьет  того  рыцаря,  то  будет  взимать
ежегодную дань с Корнуэлла, а  если  тот  рыцарь  убьет  его,  тогда  навеки
откажутся саксонцы от своих притязаний.
     Вот отбыл посланец к королю Марку и передал ему, что господин его Элиас
вызывает его найти рыцаря, который с ним сразился бы один на один.  Выслушал
король Марк это посольство и велел ему - дожидаться ответа. А сам созвал  он
все свое войско, чтобы получить наилучший совет, и все они сказали одно:
     - Нам сражаться нет охоты, ведь когда бы не доблесть сэра Тристрама, мы
бы и вчера с поля боя живыми не ушли. И потому, сэр, мы  так  полагаем,  что
лучше будет сыскать рыцаря, который бы вступил с  ним  в  поединок,  как  он
по-рыцарски предлагает.

24

     Но хоть судить-то они  так  судили,  однако  рыцаря,  чтобы  сражаться,
сыскать не могли.
     - Государь, - объявили они все ему, - нет  такого  рыцаря,  который  бы
осмелился выйти против Элиаса.
     - Увы! - сказал король Марк. - Тогда я опозорен и  погиб,  если  только
племянник мой сэр Тристрам не возьмет на себя этот поединок.
     - Сэр, да будет вам ведомо, - сказали все, -  он  вчера  потрудился  на
поле брани сверх меры и тяжко устал и жестоко изранен.
     - Но где же он? - спросил король Марк. И ответил один из них:
     - Сэр, он лежит на своей постели и отдыхает.
     - Увы! - сказал король Марк, - если я не получу  помощи  от  племянника
моего сэра Тристрама, я навеки безвозвратно погиб.
     И с тем  один  из  них  отправился  к  сэру  Тристраму,  который  лежал
обессиленный после боя, и передал ему слова короля  Марка.  И  сэр  Тристрам
сразу вскочил, накинул на себя долгополое одеяние и явился перед  королем  и
лордами. И, увидя их столь сокрушенными, спросил, какие у них вести.
     - Хуже некуда, - отвечал король.
     И он поведал ему все, что вы слышали ранее.
     - Что же до вас, - сказал король, - с вас не можем  мы  более  спросить
ничего, ибо через вашу храбрость в прошлом бою вы всех  нас  уже  спасли  от
смерти.
     - Сэр, - молвил сэр Тристрам, - вижу я, что вы ждете от меня помощи, да
и понятно, что я должен сделать все, что в моих силах,  для  спасения  чести
моей и жизни, хотя я изранен и весь разбит. И раз  уж  сэр  Элиас  шлет  нам
заносчиво свой вызов, я его принимаю! Либо  погибну  я  на  поле  боя,  либо
избавлю Корнуэлл от прежней дани. А потому призовите немедля его посланца, и
он услышит мой ответ. Ибо раны мои еще свежи, им еще семь дней  заживать,  а
пока они день ото дня будут все болезненнее, так что пусть он передаст,  что
я стану с ним биться завтра же.
     И приведен был Элиасов посланец пред очи короля Марка.
     - Слушай, приятель, - сказал сэр Тристрам, - поспеши к господину твоему
и скажи, чтобы он дал залог со своей стороны, как король даст залог со своей
стороны. И еще скажи твоему  господину,  что  сэр  Тристрам,  рыцарь  короля
Артура  из  дружины  рыцарей  Круглого  Стола,  завтра  встретится  с  твоим
господином, дабы вести с ним бой верхами, покуда  достанет  сил  у  коня,  а
после того - пеший бой до последнего дыханья.
     Оглядел посланец сэра Тристрама с головы до  ног  и  с  тем  отбыл.  И,
явившись к своему господину, передал ему ответ сэра Тристрама.
     Наутро выдали заложников с обеих сторон и принесли  все  заверения,  со
всей возможной ясностью, что кому ни достанется победа, то уж раз  навсегда.
И собрались оба войска с обоих концов поля под стенами Тинтагиля,  и  ни  на
ком не было оружия,  кроме  сэра  Тристрама  и  сэра  Элиаса.  И  вот  когда
приготовления были окончены, они разъехались, а потом пустили друг другу на-
встречу коней во весь опор и так ударили один другого, что  рухнули  оба,  и
кони и всадники, наземь. Но тут же вскочили оба  на  ноги,  перетянули  щиты
свои на грудь и с обнаженными мечами в  руках  стали  так  рубиться  друг  с
другом, словно пламя полыхало над  ними.  И  рубились  они  то  наседая,  то
приседая, рассекая друг на друге панцири и шлемы, щербя щиты и  нанося  один
другому столь жестокие раны, что горячая кровь бежала на землю.
     Так бились они в  продолжение  часа,  когда  стал  вдруг  сэр  Тристрам
слабеть и изнемогать, и потекла его  кровь  обильно,  и  сильно  подался  он
назад. Видя это, стал наседать на него сэр Элиас с новой яростью и нанес ему
множество свежих ран. А сэр Тристрам все изворачивался и уклонялся, отступая
то в одну, то в другую сторону, из последних сил  заслонялся  щитом;  и  все
говорили, что он побежден, ибо на один его удар сэр Элиас отвечал двадцатью.
     И поднялся смех на стороне саксонцев, а на стороне короля Марка громкий
плач.
     - Увы, - воскликнул  король  Марк,  -  мы  все  опозорены  и  погублены
навсегда!
     Ибо,  как  повествуется  в  Книге,  никогда  еще  не  приходилось  сэру
Тристраму в бою так тяжко, разве только когда бился он с  сэром  Ланселотом.
Остановились они и посмотрели вокруг себя и видят, одна сторона  смеется,  а
другая  плачет.  И  вспомнил  тогда  сэр  Тристрам  о  своей  даме,  Изольде
Прекрасной, взиравшей на него, и подумал он, что, может  быть,  никогда  уже
ему не быть с нею вместе. И тогда поднял он щит свой, что уже касался земли,
и ринулся на сэра Элиаса и осыпал его свирепыми ударами, двадцать на один, и
рассек ему надвое щит и панцирь, так что хлынула кровь его горячая на  землю
потоком.
     Тут стали смеяться король Марк и все корнуэльцы, а на той стороне стали
плакать. А сэр Тристрам крикнул сэру Элиасу:
     - Покорись!
     Пошатнулся сэр Элиас, споткнулся,  и  при  виде  того  сказал  ему  сэр
Тристрам:
     - Сэр Элиас, я от души о тебе сожалею, ибо ты - превосходнейший рыцарь,
какого я когда-либо встречал, не считая сэра Ланселота.
     И с тем сэр Элиас повалился на землю и умер.
     - Что еще должен я сделать? - спросил сэр Тристрам короля Марка. -  Ибо
этот бой окончен.
     И разошлись все. Король Марк многих из них оставил у себя пленниками  в
возмещение вреда и ущерба, остальных отослал на  родину  собирать  выкуп.  А
сэру Тристраму обмыли и исцелили все раны. Но несмотря  ни  на  что,  король
Марк не оставлял своих замыслов убить сэра Тристрама, однако  сэр  Тристрам,
хоть и видел это и слышал про коварство короля Марка, не прятался  от  него,
но, где бы ни была Изольда Прекрасная, там и он был подле нее.

25

     Мы же теперь оставим это и поведем  речь  о  менестрелях,  посланных  в
Корнуэлл сэром Ланселотом и сэром Динаданом. Вот на большой пир,  что  задал
король Марк по случаю изгнания из страны саксонцев, явился менестрель  Элиот
с песней, сложенной сэром Динаданом. Он пробрался тайно к сэру  Тристраму  и
пересказал ему Динаданову песню о короле Марке. Выслушал ее сэр  Тристрам  и
сказал:
     - Господи Иисусе! Дивно, как этот сэр Динадан способен и добро  творить
и зло. На этот раз он задумал злое дело!
     - Сэр, - спрашивает Элиот, - возможно ли  мне  спеть  эту  песню  перед
королем Марком?
     - Да, клянусь Спасением,  -  отвечал  сэр  Тристрам,  -  ибо  кто  тебя
вздумает обидеть, я буду твоим защитником.
     Во время пиршества вошел менестрель Элиот с остальными певцами и  начал
свою песню. И потому что был он певец искусный, все гости стали слушать  его
песню, сложенную сэром Динаданом, в которой так поносил он короля  Марка  за
его предательство, что люди и не слыхивали такого. Когда же он пропел  песню
до конца, разгневался жестоко король Марк и вскричал:
     - Менестрель, как смеешь ты распевать такие песни предо мною?
     - Сэр, - отвечал Элиот, - знайте, что я менестрель и должен делать, как
велят мне мои господа, чьи цвета ношу я на своем платье. И да  будет  ведомо
вам, сэр, что это сэр Динадан, рыцарь Круглого Стола,  сложил  эту  песню  и
прислал меня, дабы я спел ее перед вами.
     - Твоя правда, - молвил король Марк. - И потому, что ты менестрель,  ты
уйдешь отсюда цел и невредим. Но повелеваю тебе: торопись и исчезни прочь  с
моих глаз!
     Певец Элиот ушел и, явившись к сэру Тристраму, поведал  ему,  как  было
дело. И тогда сэр  Тристрам  наказал  составить  письма  со  всей  возможной
учтивостью  к  сэру  Ланселоту  и  сэру  Динадану  и  послал  с  менестрелем
провожатых вывести его из пределов Корнуэлла.
     Нам же остается сказать, что король Марк был в ярости, ибо он  полагал,
что та песня была сложена по наущению сэра Тристрама, и потому  он  замыслил
погубить сэра Тристрама и всех, кто был в Корнуэлле ему другом.


 * VIII  *

1

     Теперь  обратимся  к  другому  предмету  и  поведем  речь  о  том,  что
приключилось между королем Марком и его  братом,  добрым  принцем  Бодуином,
которого горячо любил весь народ той страны.
     Случилось однажды, что неверные сарацины высадились на берег  Корнуэлла
вскоре после ухода саксонцев. Когда  добрый  принц  Бодуин  узнал,  где  они
высадились, он тайно и скоро собрал в  том  месте  своих  людей.  И  еще  до
наступления дня он повелел развести  дикие  огни  на  трех  своих  кораблях,
поднял вдруг паруса, подошел по ветру и вторгся в  самую  гущу  сарацинского
флота. И, говоря коротко, с этих трех кораблей  огонь  перекинулся  на  суда
сарацинов и спалил их,  так  что  ни  одного  не  осталось.  А  на  рассвете
доблестный принц Бодуин и его дружина  с  кликами  и  возгласами  напали  на
неверных, перебили их всех, числом сорок тысяч, и ни одного  не  оставили  в
живых.
     Король же Марк при этом известии  жестоко  разгневался,  что  брат  его
стяжал себе такой почет и славу. И оттого, что этот принц был всеми любим  в
стране более, нежели он, король, и оттого, что он был другом сэру Тристраму,
король Марк задумал его погубить.
     Для того, спешно и безотлагательно,  он,  замыслив  измену,  послал  за
принцем Бодуином и женой его  Англидой,  повелев  им  явиться  немедленно  и
привезти с собою их малолетнего сына, дабы  он  мог  увидеть  племянника.  А
нужно ему это было для того, что он вознамерился и младенца тоже убить,  как
и отца, ибо был он подлейший из предателей, когда-либо живших на свете. Увы!
за всю доброту его и за славные подвиги благородный Бодуин был убит!
     Вот явился он с женою своею Англидой к  королю,  и  король  был  с  ним
притворно ласков, пока они не отобедали.  А  потом  подозвал  король  своего
брата и сказал ему так:
     - Брат, что там было у вас, когда приплыли неверные? Мне думается,  ваш
долг был оповестить об этом меня и  призвать  меня  к  месту  сражения,  ибо
правильнее было бы, чтобы слава досталась мне, а не вам.
     - Сэр, - отвечал принц Бодуин, -  если  бы  я  тогда  послал  за  вами,
неверные успели бы разорить все мои владения.
     - Ты лжешь, коварный изменник!  -  сказал  король  Марк.  -  Ты  всегда
норовишь отнять у меня славу, а меня обрекаешь бесчестью, и  ты  любишь  то,
что ненавистно мне!
     И с тем ударил он его кинжалом прямо в сердце, так что тот и слова  уже
больше не вымолвил.
     А леди Англида зарыдала прегорестно и упала в обморок, когда у  нее  на
глазах закололи ее супруга. Но ничего уже не  оставалось  делать,  с  принца
Бодуина сняли одежды, увезли его и похоронили. Но супруга его  леди  Англида
тайком унесла его рубашку и дублет и спрятала у себя.
     Сильно горевали и убивались тогда сэр Тристрам, сэр Динас и сэр Фергус,
а также и все другие рыцари, ибо добрый принц был всеми любим.
     А Изольда Прекрасная послала за женой его  Ан