_с_т_и_н_н_у_ю_ правду, - все это убийственно серьезным голосом  -
то мое полное имя - Уинтер с роуг-галереи, Бандитской  Витрины.  Застрелив
главного инспектора Скотленд-Ярда, доктор Йейл...
     - Перестань, сынок, перестань, -  рассмеялся  Йейл.  Смеялись  и  все
остальные. - Расскажи хорошей тете,  каким  образом  сделал  я  величайшее
открытие своей жизни.
     - Ничего не знаю про эту самую величайшесть, сэр, но открытие - ваше,
вы о нем и рассказывайте. Кой черт, неужели  я  способен  слямзить  у  вас
такое удовольствие?
     - Да, - улыбнулся Йейл, - я дал  тебе  вполне  приличное  воспитание.
Короче,  разведчики  Маори   подобрали   на   Ганимеде,   среди   обломков
космического  корабля,  младенца,  остальные  пассажиры  погибли.   Нежное
создание было доставлено в купол, где его усыновил сам король - или вождь,
я в этом плохо разбираюсь - Те Юинта.
     - У него не было сыновей, - пояснил Уинтер, - одни дочки. Когда Юинта
умрет, я сразу стану большой шишкой - как ни говори, все-таки король.
     - Теперь вам должно быть понятно, откуда взялись на щеках Роуга знаки
королевского достоинства, которых он так стесняется - уж не знаю и почему.
     - Дело в том, что перед ними не может  устоять  ни  одна  девушка,  -
сказал Уинтер, снова подергав очки. - Не может устоять на месте  и  бежит,
бежит, бежит...
     Зная послужной список Роуга по женской части, я едва не хихикнула - и
была почти уверена, что он это заметил.
     - Маори назвали младенца Роуг, - продолжал Йейл. - Только эти буквы и
можно  было  разобрать  из  всего  идентификационного  названия   корабля.
Р-черточка-О-Г. Р-ОГ Юинта, произносится с долгим "о",  как  Роуг.  Верно,
сынок?
     - По звуку это больше похоже на Р-хрюк-Г,  сэр,  -  сказал  Уинтер  и
произнес свое  имя  на  манер  маори.  -  У  некоторых  возникает  желание
ответить: "Gesundheit" [здоровье  (нем.),  говорится  при  чихании;  букв.
"будьте здоровы!"].
     - Конец первого акта, - объявил Йейл. -  Акт  второй.  Я  прибываю  в
купол Маори, чтобы посмотреть на их восхитительную  резьбу  по  дереву,  и
натыкаюсь на десятилетнего мальчишку, гуляющего со своей старшей  сестрой.
Платье сестры расшито  бусами,  мальчишка  тычет  в  эти  бусы  пальцем  и
пытается объяснить найденную им закономерность их расположения.
     - И что же это была за закономерность? - спросила я.
     - Скажи хорошей тете, Р-хрюк-Г.
     - Там же все было совсем просто. -  Уинтер  снова  подергал  очки.  -
Бусинки и пустые стежки располагались треугольниками:

                  Красный-Красный-Красный-Красный-Красный
                        Стежок-Стежок-Стежок-Стежок
                              Черный-Черный
                                  Стежок

     - Да избавит  Господь  простых  смертных  от  гениев!  -  в  деланном
отчаянии закатил глаза Йейл. - Вы слышали, как этот молодой человек сказал
"треугольник"? И он всегда так: и говорит, и живет сплошными  структурами.
Придется мне перевести. Королевский сын ткнул в группу из  восьми  красных
бусинок и поднял один палец. Затем он ткнул в четыре стежка и сделал жест,
обозначающий у маори нуль. Затем - две черные бусинки и опять  один  палец
вверх. Пустой стежок и знак нуля. Затем он провел ладонью по  треугольнику
и поднял вверх все десять  пальцев.  Его  сестра  захихикала,  она  боится
щекотки, и это было мое открытие.
     - Какое? - спросила я. - Что девочки боятся щекотки?
     - Конечно же нет. Что ее брат - гений.
     - В области вышивания бусами?
     - Покрутите  шариками,  мадам.  Одна  группа  из  восьми  бусин,  нет
четырех; одна из двух, нет одной. Королевское дитятко считало  в  двоичной
системе. Один-нуль-один-нуль равно десяти.
     - Это же было совсем просто, - повторил Уинтер.
     - Чего? Просто?  -  негодующе  фыркнул  Йейл.  -  Просто  неграмотный
голозадый ребенок из племени маори взял себе  и  открыл  двоичную  систему
счисления. Ну, я, конечно же,  договорился  с  королем  Те  Юинтой,  отвез
Р-хрюк-Г на Землю, заменил маловразумительное  имя  мальчишки  на  простое
английское Роуг Уинтер  и  взялся  за  его  образование.  И  тут  возникла
неожиданная проблема: в какую, спрашивается, дыру надо заткнуть ребенка  с
гениальными способностями по части структур?
     - Математика? - неуверенно предположила я.
     - Это было номер два. Из-за личных моих  склонностей  номером  первым
стало искусство. Парень поехал в Париж, начал с блеском, но  затем  как-то
поскучнел и бросил занятия. Потом математика в МТИ - с тем же результатом.
Архитектура в Принстоне, бизнес в Гарварде, музыка в Джуллиардской  школе,
медицина в Корнеллс, конструирование куполов в  Тальесине,  астрофизика  в
Паломаре  -  везде  одна  история:  блестящее  начало,  потеря   интереса,
отчисление.
     - Все эти науки какие-то узкие, раздельные, - пожаловался  Уинтер.  -
Части целого, совершенно друг с другом не  связанные.  А  мне  было  нужно
именно целое.
     - К моменту, когда у меня окончательно опустились руки, этот красавец
достиг уже совершеннолетия, так что подумал я, подумал - и выгнал его.
     - Сопроводив это поркой, - Уинтер съежился, словно от страха и боли.
     - Сопроводив это тысячей кредитов на Wanderjahr и строгим  указанием:
не возвращаться, пока не выяснишь, чего же ты, собственно, хочешь.  Честно
говоря,  я  ожидал,  что  он  приползет  на  брюхе,  нищий,  оборванный  и
послушный...
     - Как холоп и негодяй [Rogue (англ.)].
     - А это откуда? - поинтересовалась я.
     - Гамлет, акт второй, сцена вторая, - прошептал Уинтер. -  Потихоньку
от Йейла я занимался английской литературой,  только  об  этом  -  никому,
ладно? Ну, знаете, это такой  курс  -  писатели  Англии,  части  первая  и
вторая. Здесь тоже провалился, - добавил он.  -  Благодаря  излишествам  в
употреблении миног.
     - И представьте себе мое удивление, когда  вваливается  этот  молодой
человек, целенький и веселенький, с карманами,  буквально  лопающимися  от
денег, и пленкой, описывающей самое потрясающее  интегрирование,  какое  в
жизни своей видела наша  Солнечная  система.  Вы  все,  вероятно,  помните
бестселлер "В ногу". Роуг связал азартные игры на Луне...
     - Я успел преумножить любезный дар доктора до  сотни  тысяч,  но  тут
пошли разговоры, и меня перестали пускать в казино, - рассмеялся Уинтер. -
А заодно стали обзывать ирландским жуликом [Rogue (англ.)].
     - ...с урожаем кукурузы в Канзасе,  с  Мета  на  Тритоне,  модами  на
Ганимеде, феминистическим движением на  Венуччи,  аукционами  произведений
искусства на Каллисто - связал  все  это  в  структуру,  охватывающую  всю
Солнечную систему, структуру, совершенно - после его  книги  -  очевидную,
хотя никто ее прежде не замечал. "Слава Тебе, Господи,  -  вздохнул  я,  -
наконец-то он себя нашел". Он оказался синэргистом.



                             ФЕЯ И СИНЭРГИСТ

                                  Синэргия, сущ. Совместное  действие  или
                               функционирование.  Согласованное   действие
                               нескольких отдельных сил, происходящее так,
                               что  суммарный  результат  превышает  сумму
                               результатов раздельного действия этих сил.
                                                    Ной Уэбстер, 1758-1843

     Не думайте, что синэргическое чувство Роуга  Уинтера  откликалось  на
любую структуру и конструкцию, были у него и слепые (глухие) пятна, многие
из них - тривиальные, некоторые - серьезные. Наиболее  серьезным  оказался
тот факт, что он реагировал на структуры трех  языков,  но  осознавал  это
только в отношении двух из них. Вот тут-то и  лежит  причина,  ввергнувшая
его в пучину бедствий.
     Уинтер говорил на солярном-вербальном - ведь он был  инквизитором  (в
двадцатом веке это называлось "расследующий репортер"), и слова,  понятные
во всей системе, служили ему  рабочим  инструментом.  Он  знал  и  понимал
сома-гештальт (в двадцатом веке это называлось  "язык  тела");  общаясь  в
ходе своих расследований с превеликим множеством незнакомых  людей  самого
различного положения, он по прямой необходимости  научился  понимать,  что
именно они недоговаривают, что кроется за произносимыми ими словами.
     Все это Уинтер знал, а не знал он того, что  откликается  на  сигналы
Anima  Mundi,  которая,  собственно,  и   порождала   его   необыкновенное
синэргическое  ощущение  структур.  Когда-то  я  считала  причиной   такой
гиперчувствительности страшное потрясение, полученное  им  в  младенческом
возрасте,  при  крушении  корабля.  Теперь-то  понятно,  что  все  дело  в
эксперименте Круппа  и  Декко,  а  загадочная  величина  икс,  квадратично
возросшая у Роуга,  -  то,  что  я  называю  про  себя  "видение".  Именно
благодаря этому чувству он видит в разрозненных вроде бы фактах и событиях
черты, позволяющие связать их в синэргичное единство.
     Anima Mundi - это Мировая Душа, лежащая  в  основе  всего  бытия.  По
латыни Anima - дыхание, жизнь, душа, а  Mundus  -  мир,  вселенная.  Anima
Mundi - космический дух, преисполняющий все живые существа и  даже  -  как
считают некоторые - все неодушевленные предметы. Я и сама в  это  верю.  У
старого дома всегда есть и свой дух, и свой норов. Вы встречали, вероятно,
картину, недовольную местом, отведенным ей в дому и прямо-таки  бунтующую,
наотрез отказываясь висеть прямо? А стулья? Разве они не  требуют  к  себе
внимания, толкая проходящих мимо? А хмурые лестничные ступеньки, норовящие
подставить нам ножку?
     Почти все мы откликаемся на голос Души и находимся под  ее  влиянием.
Мы  воспринимаем  некоторые   очевидные   вещи   -   "душу",   "вибрации",
"экстрасенсорику", по разному чувствуем себя при разной  погоде,  ночью  и
днем, но не способны понять, что  это  -  лишь  крохотные  наружные  грани
Мировой Души, лежащей в основе всего сущего.
     Роуг Уинтер чувствовал ее влияние лучше, чем кто-либо другой и  в  то
же время абсолютно об этом не догадывался. Он воспринимал основополагающие
структуры,  хорошим  примером  чего  может  служить  случай,  рассказанный
фламандской девушкой.
     Выполняя задание на  Марсе,  Роуг  решил  устроить  себе  выходной  и
отправился в валлийский купол порыбачить в соленом озере - там  стараниями
местных жителей водились целаканты, четвероногие рыбы, чудом сохранившиеся
на Земле с мелового периода. Он забрасывал  блесну  на  восток,  навстречу
стаям этих диковин,  которые  имели  привычку  кормиться,  передвигаясь  с
востока на запад. Неожиданно - сам-то Уинтер считал, что  придумал  способ
перехитрить рыбу, но в  действительности  неосознаваемое  седьмое  чувство
заставило его подчиниться приказу Anima Mundi - неожиданно он  развернулся
и начал бросать блесну на запад.
     Рыба не клевала.  Прошло  несколько  минут,  и  на  пустынном  берегу
появилась девушка с густой копной темно-золотистых волос;  вся  ее  одежда
ограничивалась коротко обрезанными джинсами. Опустив на землю две  тяжелые
продуктовые сумки, которые она несла без помощи  нуль-гравитации,  девушка
растерла уставшие руки, улыбнулась и сказала:
     - Привет.
     Французский акцент мгновенно очаровал Уинтера; к тому  же  незнакомка
не  уставилась  на  маорийские  знаки  королевского  достоинства,  и   это
переполнило его благодарности.
     - Добрый вечер. Куда вы идете?
     - Я приехала сюда погостить, живу в соседнем поселке. А сейчас ходила
покупать dineur [обед (фр.)].
     - А откуда вы приехали?
     - С Каллисто.
     - Я считал, что на Каллисто сплошные голландцы.
     - Вы никогда не visite Каллисто?
     - Пока не приходилось.
     - Там  совсем  не  сплошные  Hollandeux  [голландцы  (фр.)].  Это  же
Бенилюкс, comprendez? Там и Фламандия, и Бельгия,  и  Люксембург...  Я  из
фламандского купола. А вы рыбу ловите?
     - Как видите. Хотите рыбу на dineur?  -  Уинтер  подтянул  блесну.  -
Поплюйте на нее, - предложил он девушке, - тогда точно повезет.
     Беспардонная, конечно, ложь, но если перед тобой такое личико и такая
грудь...
     Девушка смущенно замялась и плюнула на блесну  -  очень  деликатно  -
только тогда, когда рыболов отвел глаза  в  сторону.  Уинтер  забросил  на
глубокое  место,  начал  короткими  рывками   выбирать   леску   и   вдруг
почувствовал, что  на  крючок  попалась  очень  большая  рыба.  Он  громко
рассмеялся,  сам  не  веря  своей  удаче,  и  начал  подтягивать  рыбу   -
действительно тяжеленную: девушка буквально приплясывала  от  возбуждения.
Леска становилась все короче и короче,  последний  рывок  -  и  на  берегу
оказалось детское тельце.
     - Dieu! [Боже! (фр.)] - буквально простонала девушка. - Это же  fille
[девочка, дочка (фр.)] Меганов. Она утонула, а тело никак не могли найти.
     - Матерь Божья. - Отцепив от  крошечного  купальника  крючок,  Уинтер
взял мертвую девочку на руки. - Куда ее отнести?
     А  что   причиной   всему   его   седьмое   чувство,   бессознательно
откликнувшееся  на  призыв  Anima  -  об  этом  ни  малейших   подозрений.
Несбалансированная смерть должна была найти свое место в  общей  структуре
Мировой Души, вот почему его и потянуло на запад. Обошлось бы, конечно,  и
без  нашего  героя.  Нашлись  бы  другие  естественные  факторы,   готовые
откликнуться на призыв, но под рукой был Роуг Уинтер со своим  видением  -
он-то и оказался первым.
     А способность делать неожиданные открытия, случайно  находить  то,  о
чем даже не помышлял? Она его забавляла, она его удивляла, но и  здесь  он
не  усматривал  какого-то  там  влияния  какой-то  там  Души.  Идешь  себе
потихоньку из пункта А в пункт Б, никого не трогаешь - и вдруг  расшибаешь
ногу о подвернувшееся на пути Х - ну как Гершель наткнулся на Уран. Именно
эта способность и сделала Роуга нашим "Пойнтером".
     Дальнейшие сведения об Уинтере извлечены из досье  по  проблеме  Мета
(сов. СЕКРЕТНО. ТОЛЬКО ДЛЯ АГЕНТОВ  КЛАССА  АЛЕФ),  из  раздела  "Операция
Пойнтер".
     У него была странная  память.  Он  великолепно,  до  микроскопических
подробностей, помнил формы - но не цвета. Он помнил сюжеты и логику всего,
что читал или видел, - но не адреса и телефонные номера. Он помнил в  лицо
каждого, с кем встречался в течение всей своей жизни, - но не их имена. Он
вспоминал  свои  любовные   увлечения   в   форме   структур,   совершенно
неузнаваемых для дам, бывших предметом оных увлечений.
     Он подвергнул себя  весьма  рискованной  внутричерепной  операции  по
вживлению  искусственных  синапсов,  в  результате  чего  получил   прямую
телепатическую связь со  своим  компьютером.  Уинтер  думал,  а  компьютер
записывал,  печатая  и/или   графически   иллюстрируя   его   соображения.
Использование  столь  передовой  методики  доступно  очень  немногим.  Тут
необходимо полное сосредоточение - никаких случайных ассоциаций.
     Чтобы разобраться в структуре, чтобы различить основу ткани  событий,
для этого он был готов на все - лгать, обманывать, очаровывать,  воровать,
принуждать, унижаться перед кем угодно и каким  угодно  образом,  нарушать
любую из Десяти Заповедей плюс Одиннадцатую (Не Дай Себя  Сцапать).  Да  и
нарушал их почти все - в ходе исполнения служебных обязанностей.
     Возраст - тридцать три года, рост - шесть футов полтора дюйма, вес  -
сто восемьдесят семь фунтов, физическая форма - отличная. Разведен. Бывшая
его жена, прелестная девушка с Луны, из купола Фриско, имела  гибкое  тело
пловчихи, узкий разрез темных глаз,  большую  грудь  и  белокурые  волосы,
собранные обычно в высокую прическу - тип, никогда не оставлявший  Уинтера
равнодушным.  Каждую  свою  фразу  она  украшала   жаргоном,   лунным   по
происхождению, но распространившимся со скоростью  эпидемии:  "Я  от  тебя
торчу, сечешь? Только спать хочется - крыша едет, без понта. Надо давануть
минут шестьсот".
     Очаровательная, легкомысленная, неизменно веселая, она -  увы!  -  не
страдала избытком интеллекта, так что брак распался. Уинтер любил  женщин,
но только как равных. Одна из его пассий - из той же  самой,  естественно,
тощей грудастой породы - съехидничала как-то, что он и  сам,  пожалуй,  не
устроил бы себя в качестве равного.
     Титанианская фея с этой задачей справилась.


     Один день синэргии, а расхлебывай потом всю жизнь.
     Уинтер только  что  вернулся  с  Венуччи,  где  собирал  материал  по
местному феминистическому движению. Вернулся в шоке,  тем  более  сильном,
что кровавая стычка в куполе Болонья казалась совершенно лишенной  смысла.
Произошла эта стычка вечером предыдущего дня,  предыдущего  -  это  значит
предшествовавшего Дню, Который Изменил Его Жизнь.
     Квартира Роуга  занимала  целый  этаж  ротонды  Beaux  Arts  [изящные
искусства (фр.)], комплекса, выстроенного в старом эдвардианском стиле,  с
панорамными окнами, каминами, а главное -  толстыми  стенами,  защищавшими
творцов друг от друга. В надежной звукоизоляции тонули  и  жалобные  вопли
колоратурных сопрано,  пытающихся  совладать  со  своими  колоратурами,  и
электронное  громыхание  "Галактического  гавота   в   соль   миноре",   и
безостановочное  бормотание  какого-то  типа,   диктовавшего   оксфордский
словарь английского языка для перевода его на новояз.
     Берлога была старомодной и в точности соответствовала вкусам  Уинтера
- просторная гостиная с георгианской мебелью, маленькая кухня,  умывальная
комната с огромной шестифутовой ванной, две спальни - одна большая, другая
- совсем маленькая. Маленькая  спальня  аскетичностью  своей  походила  на
монашескую келью, а большая - на бардак, такой  беспорядок  царил  в  этой
комнате, превращенной в студию. Стены ее были увешаны полками  с  книгами,
пленками, кассетами,  компьютерными  программами:  здесь  же  стоял  стол,
размерами подходивший для  какого-нибудь  конференц-зала,  но  исполнявший
роль письменного, а также компьютер, тот  самый,  с  которым  Уинтер  имел
телепатическую связь - прекращая работу  с  ним,  нужно  было  обязательно
проверить, заблокирован ли вход, иначе машина писала без  разбора  все,  о
чем думал ее хозяин. Ну и, конечно, кипы бумаги, груды чистых  кассет,  на
полу - вороха старых статей, и, словно змеи, заждавшиеся  Лаокоона  и  его
сыночков, извиваются какие-то драные пленки.
     Ошарашенный и мрачный, Уинтер не стал распаковывать дорожную сумку  и
даже не переоделся - хотя лайнеры Алиталии не слишком-то  знамениты  своей
чистотой. Вместо этого он вооружился бутылкой виски, уселся в гостиной  на
диван, закинул ноги  на  кофейный  столик  и  принялся  доводить  себя  до
невменяемости - чтобы  хоть  немного  очухаться.  Вчера  вечером  он  убил
человека - впервые в жизни.
     Чаще всего поворотные моменты судьбы  -  это  действительно  моменты,
события буквально секундные. Схватка,  перевернувшая  всю  жизнь  Уинтера,
произошла в полумраке Центральных Садов купола Болонья и продолжалась  три
секунды. Он пришел сюда на свидание, но  вместо  опаздывавшей  девушки  из
кустов выскочил здоровенный гориллоид со здоровенным же ножом -  и  вполне
очевидными намерениями.
     Многолетние тренировки с детства  отточили  реакцию  Уинтера.  Он  не
противопоставил  силе  силу  -  как,  видимо,  от  него  ожидалось   -   а
расслабился, упал  навзничь,  перекатился  под  ногами  замешкавшегося  от
неожиданности противника и прыгнул ему на спину. Два удара коленом в  пах,
захват двумя руками правой - вооруженной - кисти, резко хрустнула ломаемая
кисть - и правая сонная артерия гориллоида вспорота его же ножом. Все  это
- за какие-то три секунды  свистящей  тишины.  Умирал  нападавший  гораздо
дольше.
     - Ну зачем  ты  полез,  дурак  несчастный?  Зачем?  -  Уинтер  потряс
головой, отгоняя воспоминания.
     Тремя рюмками позднее его посетило вдохновение.
     - Девушка, вот что мне сейчас  нужно.  Забыть  все  эти  заморочки  и
ждать, пока структура прорисуется сама.
     - Валяй, - отв