е
решаюсь его обессмертить, поместив здесь. Только змея " ужасный
телохранитель " защитила заклинателя от побоев. Вообще же каждый
профессиональный заклинатель может немногими словами призвать к
себе огромное число змей, взять их в руки и ими себя обвешать.

В Тринкемальском округе змеи дважды чуть не укусили автора, причем
один раз я чуть не села на хвост змеи. Однако оба раза заклинатель,
которого мы наняли в качестве проводника, своим свистом
останавливал змей почти у самого моего тела. Змеи застывали, как
пораженные молнией, медленно опуская головы, под действием слов,
произносимых заклинателем" [5, т.II, с.622]

"У бедных язычников нет таких помощников, какие имеются у
современных ученых, " будет ли верить этому европейская наука?
Однажды, когда в одном, исключительно серьезном случае понадобился
ответ "оракула", мы увидали то, что до тех пор
категорически отвергалось. Представьте себе: простой нищий, без
всяких приборов заставлял чувствительное пламя отвечать ему
вспышками. Из веток дерева был собран и зажжен костер и нищий
бросил в него какое-то снадобье. Он сел возле огня и погрузился в
сосредоточение. Огонь горел очень низко, почти готов был погаснуть.
Но когда были заданы вопросы, пламя высоко поднялось и, изгибаясь,
посылало огненные языки на восток, запад, север или юг. Каждому его
движению соответствовало определенное значение в коде огненных
сигналов. Иногда пламя снижалось до земли и языки его разными
способами лизали землю, иногда оно внезапно исчезало совсем,
оставляя лишь груду гаснущих углей.

Когда это интервью с огненными духами закончилось, бикшу (нищий)
пошел к себе, в свое жилище в джунглях, распевая монотонную
грустную песню, в ритме которой сенситивное пламя продолжало
шуметь, пока бикшу не скрылся с наших глаз. Тогда, как будто жизнь
покинула пламя, оно исчезло, и перед потрясенными зрителями
осталась лишь горстка пепла". [5, т.II, с.606, 607]

"Йоги старых времен, также как современные ламы и талапины,
используют лечебный препарат, изготовляемый из серы и млечного сока
какого-то растения. Мы наблюдали, как этим лекарством они в
несколько дней заживляли самые трудно излечимые ожоги и в несколько
часов залечивали переломы костей.

Когда я была вблизи Рангуна, я заболела ужаснейшей лихорадкой и
была излечена в течение немногих часов каким-то растительным соком,
если я не ошибаюсь, по имени "кукушан". Тысячи местных
жителей погибают, не зная свойств этого растения, я же была
излечена в благодарность за незначительное проявление внимания к
 простому нищему". [5, т.II, с.621]

"В некоторых местах России, особенно в Грузии, а также в Индии,
существует поверие, что в тех случаях, когда не могут найти тело
утонувшего человека, надо бросить в воду что-нибудь из одежды
покойного. Этот предмет будет плавать, пока не окажется прямо над
тем местом, где находится тело, и тогда потонет. Мы наблюдали, как
в воду был опущен шнурок утонувшего брамина. Некоторое время он
плыл из стороны в сторону, затем вдруг направился по прямому пути и
затонул. На этом месте ныряльщики нашли тело утонувшего. Это
явление можно объяснить сильным притяжением между телом человека и
предметами, которые он на себе долго носит. Лучше всего для этого
подходят самые старые вещи. Новые не годятся!" [5, т.II, с.611,
612]

"Возможно, что на всем земном шаре нет более впечатляющих руин,
чем Нагкон-Ват. Правда, европейские археологи, которым удалось
побывать в Сиаме, говорят, что название "руины" совершенно
не подходит к этим стариннейшим сооружениям, так как они, а также
величественный храм Ангкортом, находятся в хорошем состоянии.

Запрятанный в далекой провинции Восточного Сиама, среди прекрасной
тропической растительности " кокосовых пальм, орехов бетеля, "
этот удивительный храм производит необычайное впечатление " пишет
Винсент, недавно там побывавший...

Мы видели Нагкон-Ват в исключительно благоприятных условиях и
вполне можем подтвердить мнение Винсента. Хотелось бы только
добавить, что на стенах имеются отдельные изображения, повторяющие
Дагонов " вавилонских человеко-рыб и Кабиров " самофракийских
богов. Возможно их не заметили те немногие археологи, которые
посетили эти места, но при более тщательном исследовании могут быть
обнаружены многие статуи настолько близкие к тем, которые имеются в
Эллоре, в Египте и в Центральной Америке, чтобы сделать вывод, что
их авторы принадлежали если не к одной расе, то во всяком случае к
одной религии " той, которой учили в древних Мистериях". [5,
т.1, с.561-567]

"Когда-то брамина обокрали. Невзирая на все его усилия, он не
мог найти ни вора, ни вещей. Тогда он решился прибегнуть к ворожбе,
известной в Ассаме под названием Хука-мелла или "самодвижущая
палка" Он послал за известным в городе (Галагхате) колдуном, по
имени Махидхар, который пришел к нему в дом и, вырезав на месте
бамбуковую палку, встал на пороге доме и стал поджидать прохожих. В
то самое время проходил по улице писарь комиссионера, некто Рахпор.
Он его подозвал и, объявив в чем дело, спросил: желает ли он помочь
брамину отыскать его украденные вещи. Рахпор согласился и тут же
взял в руки палку, над которою Махидхар только что произнес целый
ряд заклинаний и мантр...

Не успел Рахпор дотронуться до бамбука, как им словно овладела
какая-то сила. Он пустился бежать, крича, что палка приросла к его
руке и что она тащит его. За ним, конечно, побежала большая толпа и
обворованный брамин. Прибежав к небольшому танку (водоем со стоячей
водой), Рахпор прямо ткнул тростью в неглубокую воду и сказал
"ройте здесь". Спустив воду, стали рыть и нашли часть
украденных серебряных вещей. Ободренный успехом, брамин пожелал
найти остальное. Махидхар прочел снова свои заклинения над тростью
и опять вложил ее в руку Рахпора. Та же сцена, то же неудержимое
влечение вперед. На этот раз писарь побежал по другому направлению,
к дереву, недалеко от дома брамина.

" Копайте здесь, " закричал он людям. Стали копать и, разрыв
землю, нашли остальное. Засим полиция... арестовала Рахпора,
обвиняя его самого в краже вещей...

...Мы тем более верим в невиновность Рахпора, что ознакомились в
Индии с этим родом колдовства. У нас украли золотые часы и брошку,
и они были найдены, в тот же день, девочкой пяти лет, к руке
которой факир привязывал такую палку. Девочку привезли нарочно для
этого из деревни. А факир, или бава (отец), не взял даже и
вознаграждения". [2, гл.6]

Полковник Олькотт в журнале "Theosophist", в августе 1900
года, опубликовал письмо, подтверждающее, что Е.П.Блаватская
посещала Китай: "Благодаря любезности одного индийского принца,
мы получили письмо, которое пришло к нему от его друга из Симлы,
побывавшего в Китае у своих знакомых. Мы опускаем некоторые имена,
содержащиеся в оригинале этого письма. Поскольку в нем упоминается
Е.П.Б., оно для нас особенно интересно.



"Ранг-Джанг, Махан, Китай

1 января 1900 г.



Дорогой . . . . . . . !



Ваше письмо, которое вы мне прислали через Его Высочество Раджу
Сахаб Хиру Сингха, дошло до меня, когда я был в горах Спити. Теперь
я покинул эти горы и нахожусь в Махане. Это место называется
Ранг-Джанг и находится на территории Китайской Империи. Здесь
огромные пещеры и вокруг высокие горы. Это место часто посещают
главные ламы, и оно является излюбленным для отдыха Махатм. Великие
Риши выбрали его еще в древности из-за его прекрасного окружения.

Оно действительно подходит для божественной сосредоточенности.
Нельзя найти лучшего места для концентрации разума. Великий Лама
Кут Те Хум (Kut Te Hum) " гуру всех лам, вот уже последние два с
половиной месяца погружен здесь в самадхи. Полагают, что еще через
три с половиной месяца Он выйдет из состояния самадхи, и мое
большое желание " дождаться этого момента и лично поговорить с
ним. Его челы также здесь медитируют и пытаются самостоятельно
проникнуть в Великое Таинство.

Из бесед с ними я узнал, что г-жа Блаватская посетила это место и
медитировала здесь некоторое время. Раньше я сомневался, бывала ли
она здесь, но теперь убедился в том, что в этом святом и освященном
месте она предавалась божественному созерцанию.

Учение  Упадеша, которое я получил здесь от лам, показывает,
что цели Теософского Общества не являются чем-то фантастическим или
теоретическим, но что это вполне осуществимый план. После
длительного пребывания, я почувствовал, как тяжело практиковать
йогу в долинах Индостана, и что это возможно делать только в
высоких горах. Раньше я использовал концентрацию в течение двух или
трех часов в день и то, с большим трудом. Теперь же я могу сидеть
по восемь-девять и более часов. Я теперь здоров и чувствую себя
лучше, чем когда-либо.

Бенгальский Бабу по имени . . . . . . находится здесь, со мною. Он
пришел сюда специально для того, чтобы заняться сосредоточением, и
мы вместе хотим отсюда отправиться в Лхасу. Здесь у лам имеется
очень ценная библиотека, но я не смогу описать ее вам в таком
коротком письме".



 ГЛАВА 16

 ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ ВО ПСКОВ



Это долгое возвращение во Псков, сестра Е.П.Б., Вера, описала
следующим образом: "Мы все ждали, что приезд ее состоится на
несколько недель позже. Но, странно, когда я услышала дверной
звонок, я вскочила на ноги в полной уверенности, что это она.
Случилось так, что дом моего тестя, в котором я тогда жила*, был
полон гостей в тот вечер. Это была свадьба его дочери, гости сидели
за столом, а дверной звонок звонил не переставая. Я была настолько
уверена, что это она приехала, что, гостям на удивление, я быстро
встала и побежала к дверям, не желая, чтобы дверь сестре открыли
слуги.

Преисполненные радости, мы обнялись, забыв в этот момент обо
всем.** Я устроила ее в своей комнате и, начиная с этого вечера, я
убеждалась в том, что моя сестрица приобрела какие-то
необыкновенные способности. Постоянно, и во сне и наяву, вокруг нее
происходили какие-то невидимые движения, слышались какие-то звуки,
легкие постукивания. Они шли со всех сторон " от мебели, оконных
рам, потолка, пола, стен. Они были очень хорошо слышны и, казалось,
что три стука означали " "да", два " "нет"."
[15, ноябрь, 1894]

"Родственники госпожи Блаватской были очень общительными
людьми, и у них в гостях всегда было много народу. Ее присутствие
привлекало еще больше гостей, и никто из них не уходил
неудовлетворенным, так как стуки, которые она вызывала, давали
ответы, которые состояли из длинных фраз на разных языках. Причем
некоторые из этих языков медиуму, как ее называли, были
неизвестными.

Бедного "медиума" всячески проверяли. И как ни были
абсурдными многие методы проверки, она их допускала, чтобы
доказать, что создаваемые ею феномены не являются трюками. Она
обычно спокойно и беззаботно сидела на диване или в откидном
кресле, занимаясь рукоделием и не принимая никакого видимого
участия в той деятельности, которую она порождала вокруг себя.

Кто-нибудь из гостей произносил буквы алфавита, другой записывал
получаемые ответы. Вопросы старались оформить четко и ответы на них
приходили очень быстро...

Вокруг проходили оживленные беседы, шли споры. Часто проявлялось
недоверие, высказывались иронические замечания, но она все это
принимала хладнокровно и терпеливо. Единственным ее ответом была
особая обескураживающая или ироническая улыбка, пожимание плечами.
Она покорялась самым глупым просьбам: ее руки и ноги, например,
связывали бечевкой... Иногда она вышучивала сомневающихся. Так,
однажды, она вызвала стуки об очки одного молодого профессора,
находясь на противоположном конце комнаты. Стуки были настолько
сильными, что почти сбили очки с его носа и заставили его
побледнеть от страха.

В другой раз, одна кокетливая и преисполненная самомнения дама
задала ей иронический вопрос, что служит лучшим проводником для
стучащих и можно ли этот опыт проводить повсюду? В ответ ей было
сказано: "Золото. Что мы вам сейчас же и покажем". Дама
улыбалась. Но как только ответ был получен, она побледнела,
вскочила с кресла и закрыла рот рукой. Ее лицо судорожно дергалось
от страха и удивления. Почему? Потому что она почувствовала стуки в
свом рту. Присутствовавшие многозначительно переглянулись: прежде,
чем она призналась, все поняли, что дама почувствовала сильные
стуки в своем искусственном золотом зубе. И, когда она встала и
поспешно вышла из помещения, раздался гомерический хохот". [20,
с.63-65]

"Как это бывает, самые близкие и дорогие Блаватской люди
скептически относились к ее способностям. Ее брат Леонид и отец
дольше всех были противниками очевидного, но сомнения брата были
сильно поколеблены после следующего эпизода.

Однажды в гостиной Яхонтовых собралось очень много гостей.
Некоторые музицировали, другие играли в карты, но большинство, как
всегда, было занято феноменами.

Леонид фон Ган не присоединялся ни к одной из этих групп, а
медленно прохаживался по комнате, наблюдая за окружающим. Это был
физически очень сильный, мускулистый юноша, голова которого была
полна полученными им в университете знаниями, латинским и немецким
языками и т.д. И не верил он ничему и никому. Он остановился у
кресла сестры и выслушал ее рассказ о том, что некоторые люди,
называемые "медиумами", могут сделать легкие предметы
настолько тяжелыми, что их невозможно будет поднять и, наоборот,
тяжелые предметы могут сделать легкими.

" И ты хочешь сказать, что можешь это сделать? " иронически
спросил сестру Леонид.

" "Медиумы" могут, и я также это делала, хотя не всегда
могу отвечать за результат... Я попробую. Я просто укреплю этот
шахматный столик. Кто хочет попробовать, пусть поднимет его сейчас,
а потом попробует поднять его второй раз, после того, как я его
укреплю.

" Ты сама не коснешься столика?

" Зачем мне его касаться? " ответила Блаватская, спокойно
улыбаясь.

После этого один молодой человек уверенными шагами подошел к
шахматному столику и поднял его как перышко.

" Хорошо, " сказала она, " а теперь, будьте любезны, отойдите в
сторону.

Приказ был выполнен. Все замолчали и, затаив дыхание, наблюдали,
что она будет делать. Ее большие глаза обернулись к шахматному
столику. Строго глядя на него и не отводя глаз, она движением руки
пригласила молодого человека поднять столик. Он подошел к столику и
с самодовольным выражением лица схватил его за ножки.  Столик
нельзя было сдвинуть с места. Скрестив свои руки, как рисуют
Наполеона, он медленно сказал: "Это хорошая шутка".

" Да, действительно хорошая шутка! " отозвался Леонид. Он решил,
что молодой человек тайно сговорился с его сестрой и теперь дурачит
всех.

" Могу ли я попробовать? " спросил он сестру.

" Прошу, попробуй, " смеясь, ответила она.

Брат, улыбаясь, подошел к столику и, в свою очередь, захватил ножку
столика своей мускулистой рукой. Улыбка мгновенно исчезла с его
лица и он смотрел в полной растерянности. Затем он очень
внимательно рассмотрел хорошо знакомый ему шахматный столик и всей
своей силой ударил его ногой. Столик не шелохнулся. После этого он
попытался потрясти столик, прижав его к своей могучей груди обеими
руками. Раздался скрип, но столик так и не поддался его усилиям.
Его три ножки казались привинченными к полу. Потеряв надежду
сдвинуть столик, Леонид отошел от него и, сморщив лоб, пробормотал:
"Как странно!"...

Все гости были привлечены к столику, возникли шумные споры, многие,
и старые, и молодые, попытались поднять этот маленький треугольный
столик или хотя бы сдвинуть его с места, но безуспешно.

Видя, как брат ее был потрясен, Блаватская сказала ему со своей
обычной беззаботной улыбкой: "Ну, а теперь попробуй еще раз
поднять столик!" Леонид приблизился к столику, опять взял его
за ножку и рванул его кверху, чуть не вывихнув руку от этого
чрезмерного усилия. На этот раз столик легко поднялся, как
перышко". [20, с.67-70]



 ГЛАВА 17

 РУГОДЕВО



"Мой отец, " писала Желиховская, " человек блестящего ума и
образования, всю свою жизнь был скептиком, "вольтерьянцем",
как тогда говорили в России. События его жизни заставили его
изменить свое мировоззрение и вскоре он стал проводить дни и ночи
за тем, что под диктовку  messieurs les esprits
("благородных духов") писал генеалогию своих предков "
"галантных рыцарей Ган-Ган фон Роттерганов".* [15, ноябрь,
1894]

Происшедшую с ним перемену, описал Синнет, основываясь на рассказах
Желиховской: "Это случилось в Петербурге, через несколько
месяцев после того, как г-жа Блаватская, ее отец и сестра покинули
Псков. Они прибыли в Петербург по делам и остановились в гостинице,
собираясь через некоторое время отправиться в имение Яхонтовых
"Ругодево", расположенное в Новоржевском уезде, в двухстах
верстах от Петербурга, чтобы провести там лето.

До обеда они были заняты делами, а послеобеденное время и вечера
отдавали визитам, и ни о каких феноменах у них не было времени и
подумать.

Однажды вечером их навестили двое старинных друзей отца. Оба они
были очень заинтересованы новым спиритуализмом и им, естественно,
очень хотелось что-нибудь по этой части повидать. После того, как
гостям показали несколько феноменов, они заявили, что полностью
убеждены в поразительных способностях Блаватской и никак не могут
понять, как ее отец, наблюдая подобные проявления, может все еще
оставаться равнодушным?

Отец сидел в это время спокойно за столом, раскладывая "большой
пасьянс". На прямой вопрос он ответил, что все это чепуха и он
о таких пустяках не хочет и слышать. Серьезному человеку нечего
заниматься такими глупостями. Однако друзья его настаивали на том,
чтобы во имя их старой дружбы полковник Ган произвел какой-нибудь
эксперимент. Они предложили Гану написать в другом помещении
какие-нибудь слова, которые затем духи должны были бы
"простучать".

В конце концов полковник согласился, скорее всего потому, что
надеялся на то, что ничего из этого не получится и он сможет над
друзьями своими посмеяться. Он пошел в другую комнату и на клочке
бумаги написал несколько слов, положил эту бумажку себе в карман и,
улыбаясь, засел снова за свой пасьянс.

"Ну что ж, наш спор будет скоро разрешен, " сказал его друг
К-в, " но что вы скажете, если слово, которое вы написали, будет
правильно повторено? Разве вы в этом случае не вынуждены будете
поверить?"

"Что я сказал бы, если бы это слово было отгадано, я в
настоящее время сказать не могу, " скептически ответил он, " но
одно для меня ясно: с того момента, как вы заставите меня поверить
вашему, так называемому спиритуализму, я буду готов поверить в
черта, колдуна, ведьму, русалку, во все суеверия старых баб, и вы
сможете тогда поместить меня в дом умалишенных".

После такой декларации он спокойно продолжал свой пасьянс, ни на
что больше не обращая внимания... Младшая сестра стала произносить
буквы алфавита, старый генерал отмечал стуки, только Блаватская
ничего не делала. В конце концов мы получили  одно слово, но
оно было таким неожиданно абсурдным, что никак нельзя было, как нам
казалось, связать его стем, что мог бы написать отец... Мы ожидали
какого-то продолжения и поглядывали друг на друга с сомнением,
произнести ли это слово вслух или нет? На наш вопрос: все ли это?
Прозвучали энергичные ответные стуки. Несколько раз повторились те
определенные стуки, которые на нашем коде означали: "Да, да,
да"!

Увидев наше возбуждение, господин Ган посмотрел на нас поверх своих
очков и спросил: "Ну? Есть ли у вас ответ? Он должен быть очень
глубокомысленным".

Он встал и, улыбаясь, приблизился к нам. Его младшая дочь,
Яхонтова, пошла ему навстречу и, несколько смущенно, сказала, что
есть только одно слово. " "И какое?" " "Зайчик".
Надо было видеть необычайную перемену в выражении лица полковника,
когда он услышал это единственное слово! Он побледнел, как
покойник, дрожащими руками поправил свои очки и поспешно сказал:
"Позвольте мне посмотреть. Давайте сюда. Действительно ли это
так?"

Он взял этот отрывок бумаги и взволнованн