вой.
   - А вспомни, как ты считал данные сервискомпьютера.
   Я поежился.
   - Не бери в голову, - отмахнулся Корвен, будто сак  себя  стараясь  в
чем-то убедить. - Главное, ты выжил, Серг.
   - Выжил.
   - И, шарх возьми, мне это нравится! - он улыбнулся и  легонько  ткнул
меня ладонью.
   Он ушел. А во мне звучали слова: "Кто-то, сидящий глубоко в душе".
   После этого я заснул. И вновь был коридор. И в конце  его  за  дверью
меня ждал кто-то...
 
Глава десятая 
НАГРАДА ДЛЯ ПРОИГРАВШИХ 
 
   Эсминец "Буран" вынырнул в реальное пространство и через  одиннадцать
часов завис на геостационарной орбите  над  Дарной.  На  экранах  я  мог
наблюдать мой родной линкор, заслонявший орбитальный ремонтный док.
   К этому моменту я полностью поправился и был в  приличной  физической
форме.
   - Домой, - прозвучал в шлеме голос Таланы.
   - Старт, - произнес я с чувством.
   Я действительно ощущал, что возвращаюсь домой. На тот  металлический,
напичканный самой  совершенной  техникой  островок  в  космосе,  который
называется флагманский линкор "Бриз".
   Наши истребители неторопливо, чинно выползли из стартового ангара.  И
через несколько минут нас ласково приняли магнитные подушки "Бриза".
   Линкор прилично пострадал в бою. Две секции были  разрушены  напрочь.
Несколько тысяч квадратных метров зеркальной брони почернели, а  местами
она  просто   отвалилась.   Зияло   несколько   крупных   пробоин.   Две
накопительные дуги были выворочены, так что повезло, что линкор дошел до
базы и не свернулся в микроскопическую точку в  супервакууме.  Со  всеми
этими повреждениями были не в силах справиться бортовые реаниматоры, это
могли сделать только на базе,
   - Да, потрепало нашу лоханку, - отметил я невесело,  когда  вместе  с
Корвеном  и  Таланой  спрыгнул  на  пружинящий  ворсистый  красный  пол.
Огромное пространство посадочной секции было  заставлено  истребителями,
большинство из которых были повреждены. Здесь  производился  их  ремонт,
после чего они отбывали в стартовые ангары и ждали своей минуты.
   Часть потолка в секции блестела  как  новая.  Ясно  -  заплатка.  Тут
недавно зияла пробоина, в которую могли бы войти три истребителя крыло в
крыло.
   Мы доложили о прибытии встречающему нас командиру эскадрильи капитану
второго класса Шалу Мону.  Он  оглядел  нас  мрачно,  будто  прикидывая,
наградить нас или приказать выкинуть в открытый космос. Капитан выглядел
неважно и нуждался в стимуляторе.
   Выслушав доклад, он угрюмо выдал:
   - Давно нас так  не  придавливали,  содруги  офицеры...  Вы  отлетали
достойно... Мое представление о наградах отклонено.
   - Проигравших не награждают, - кивнул я, вспоминая слова Корвена.
   - Главная награда в таком аду - выжить, - командир вздохнул. - А  это
получилось не у всех.
   В этом бою он потерял слишком многих людей, в том числе двоих друзей,
с которыми прошел не один "фестиваль".
   -  Капитан  Алынтен,   назначаетесь   командиром   звена.   Лейтенант
Кронбергшен, назначаетесь заместителем командира звена,  -  шарахнул  он
меня.
   - Есть, - вытянулся я.
   - Корвен, вы прикрепляетесь к ведущему капитану третьего класса Парну
Голху, двенадцатая эскадрилья прикрытия.
   Корвену повезло - Пары Голх отличный ведущий, четыре года продержался
в истребительном корпусе, воевал на "Морском ястребе". Это немало.
   - Я вас больше не задерживаю, - сказал командир.
   Мы покинули посадочную секцию, где неприятно шуршали, сшивая покрытие
истребителей, молекулярные сварщики - их шелест продирал до костей.
   Корвен отметил с грустью:
   - Тяжеловато дался капитану этот бой Талана срезала его  острым,  как
кинжал, взором, бросив:
   - Что, лейтенант, на флоте теперь дозволено обсуждать командиров?
   - Никак нет, - сказал Корвен, непроизвольно подтягивая живот.
   - Серг, вы отдыхаете. В четырнадцать-ноль сбор звена в расположении.
   - Есть, - кивнул я.
   - Новая должность накладывает на вас серьезные обязанности, -  строго
заметила она. - И мне хочется, чтобы вы им соответствовали.
   - Я понимаю
   Она презрительно оглядела меня с ног до головы, давая  почувствовать,
кто  опять  командир,  а  кто  зеленый  подчиненный,  и   я   неожиданно
успокоился. Она снова была та самая СС - суперстерва,  о  которой  ходят
легенды.
   Но только перед тем, как резко обернуться и  оставить  нас,  ее  губы
тронула улыбка...
 
*** 
 
   В четырнадцать-ноль я был в учебном  классе  нашего  звена,  овальном
просторном помещении (правда, значительно меньшем, чем класс эскадрильи)
с  креслами,  перед  которыми   располагались   компьютерные   планшеты,
голографическим  проектором,  способным  накрыть  все   пространство   и
погрузить  присутствующих  в  ирреальный   мир,   послушный   заложенной
программе. Около каждого кресла на подставке лежал контактный шлем.
   В классе собрались все... Все, кто остался и  мог  передвигаться  без
самодвижущегося кресла. Помимо нас с СС таковых  было  еще  три  пилота.
Выглядели все, как обычно... Точнее, старались  выглядеть,  как  обычно.
Такой  "фестиваль",  на  котором  мы  "повеселились",  не  может  пройти
бесследно. Что-то сдвигается  в  душе  Люди  становятся  иными.  На  них
ложится печать. Они побывали в аду. Из ада выходят другими.
   Талана оглядела наше поредевшее воинство и криво усмехнулась.
   - Благодарю за службу выживших...  Скорблю  о  павших.  Пусть  космос
будет им наполнен светом, - произнесла  она  принятую  в  таких  случаях
фразу. - Лейтенант Кронбергшен, - кивнула она.
   Я встал.
   -  Лейтенант   Кронбергшен   приказом   адмирала   Лармена   назначен
заместителем командира эскадрильи.
   Я  глядел  на  лица  товарищей  по  оружию.  На   чьем-то   мелькнуло
неудовольствие и мимолетная зависть. Кто-то кивнул  удовлетворенно.  Все
эти тщеславие, мелкая зависть, карьерные достижения и провалы не  стоили
ничего. Они казались микроскопическими после пережитого.
   - Думаю,  никто  не  сомневается,  что  лейтенант  получил  повышение
заслуженно... Лейтенант Рутгерт, вы против?
   - Никак нет, - легко вскочил с места Рутгерт  -  высокий,  подвижный,
идеально тренированный спортсмен, отличный парень... и никчемный  пилот,
держащийся  в  бою  мертвой  хваткой  за  своего  ведущего  и   боящийся
оглядеться вокруг, будто опасаясь сразу сыграть в ящик.  -  Лейтенант  и
вы... Вы спасли эсминец...
   Похоже, весь флот только и судачит об этом.
   - Думаю, это преувеличение, - ответила Талана, сдвинув  брови.  -  Но
доля  истины  есть...  Официальная  часть  закончена,  содруги.  Немного
расслабьтесь.
   Она уселась в кресло лицом к аудитории,  пробежала  тонкими  крепкими
пальцами  по  контактному   листу   компа.   Воздух   сгустился,   часть
матово-белой стены за ее спиной растворилась. Появилась  серая  планета,
вокруг замерли точки. Это был план битвы за Токсану.
   - Я не скажу, что на этом "фестивале" мы выступили из рук вон  плохо,
- произнесла она. - Но...
   Она махнула рукой, и схема пришла  в  движение,  демонстрируя  бой  в
убыстренном темпе. Ярко-зелеными огоньками сияли наши истребители.
   - Мы проиграли, - заключила она. - Из-за чего?
   - Неудачный выход из супервакуума, -  подал  голос  лейтенант  Толнак
Пама. - Мы сразу были лишены инициативы.
   - Невыгодная позиция, - кивнула Талана.  -  Перевес  сил  на  стороне
противника... Старая песня.
   - Но ведь так и было, - подал голос капитан третьего класса Лин Торг.
   - Да, было именно так... Мы летели на  курорт,  где  все  перед  нами
обязаны разложиться в нужной нам позиции... или позе...
   По классу прошел смешок.
   Это война, - вбивала гвозди Талана так, как  она  умела.  -  И  пилот
должен рассчитывать всегда на худшее... Посмотрите...
   Картина боя вернулась к началу.
   - А если бы так...
   Звено наше  начало  двигаться  несколько  иначе.  И  расстановка  сил
незначительно, но менялась.
   - Мы имели возможность действовать так, - произнесла Талана.
   - И все равно проиграли бы кампанию, - возразил лейтенант Рук.
   - Если бы другие не делали ошибок, мы бы могли выиграть, -  процедила
она.
   - Это бой, капитан, - сказал Лин Торг. - В бою нет оптимума.
   - Нет... Наш коэффицент оптимума в лучшем случае сорок. У меркан -  в
среднем семьдесят.
   Коэффицент   оптимума   показывает,   насколько   действия    боевого
подразделения приближены к идеальным.
   - Если на  уровне  соединений  стратегически  и  тактически  мы  даже
превосходим меркан, то тактика на уровне  звено  -  эскадрилья  серьезно
уступает, - Талана говорила вещи, о которых все знают,  но  говорить  не
принято.
   - Правильно, -  кивнул  капитан  Лин  Торг.  -  У  них  воюют  клоны,
специально созданные для такой работенки. У нас - обычные люди.
   - Кто обычные люди, капитан? - уставилась на него Талана.  -  Обычные
люди вросли в "плоскость" и жрут сенсорудовольствия полной ложкой. А  мы
- пилоты. И чтобы выжить, мы должны все время  совершать  невозможное...
Или погибать. Кто не смог совершить невозможное в системе  Токсаны,  тот
погиб. Мы - выжили.
   Она хлопнула ладонью по контактному листу, и голопроектор выключился.
   -  Здесь  собрались  отличные  пилоты.  Каждый  из  нас   даст   фору
мерканскому клону, -  продолжила  она.  -  Слабые  выбыли  из  марафона.
Главная наша беда - плохое взаимодействие. Каждый из нас больше играет в
свою игру. Клон-пилот в одиночку слабее, но в стае сильнее. Они  думают,
как одно существо. Они действуют,  как  одно  существо...  И  мы  должны
стремиться к тому же...
   - У нас была сработанность  ноль-семь,  -  заметил  лейтенант  Толнак
Палма. - Один из самых высоких коэффициентов на линкоре.
   -  Лейтенант,  если  вам   нравится   играться   цифрами,   идите   в
компмастера... Ноль-семь, ноль-восемь... Чепуха! Мы должны  плести  один
узор. Должны ощущать друг друга... Мы свыклись с тем,  что  нас  считают
хорошими пилотами. Действительно, мы умеем  воевать,  как  принято...  А
между тем война сейчас начинается такая, что этого мало. Меркане  лезут,
как пьяные матросы на  бочку  со  спиртом...  Я  приветствую  назначение
лейтенанта Кронбергшена. Вы все видели схему "фестивалям на Токсане?
   - Да.
   - А какой коэффицент оптимума боевой эффективности был  у  лейтенанта
Кронбергшена, когда мы обеспечивали отступление эсминца?
   - Не меньше восьмидесяти, - заглянув в комп, сказал лейтенант Рутгерт
Рук.
   Я ощущал себя не  в  своей  тарелке.  Меня  обсуждали,  как  какую-то
абстрактную проблему, будто самого и нет здесь.
   - Девяносто пять, - произнесла СС. Повисла тишина.
   Талана насмешливо посмотрела на своих подчиненных.
   - А по взаимодействию поднимался до восьмидесяти... Единственный, кто
может дотащить вас за уши до уровня бойцов, способных неплохо воевать, -
мой заместитель!
   Вот это номер! Мне стало не по себе.
   - Лейтенант не разделяет моей уверенности, - Талана кивнула на  меня.
- Но это не имеет никакого значения... С сегодняшнего дня тренингами  по
срабатыванию звена руководит он... А я - на  подхвате...  Свободны...  А
вы, лейтенант, останьтесь.
   Когда все вышли, она произнесла:
   - По-моему, тебе не нравится такой расклад.
   - Я не люблю, когда  на  меня  возлагают  надежды,  -  буркнул  я  не
особенно дружелюбно. - Я могу их не оправдать.
   - Тогда эти люди, - она кивнула на закрывшийся за  покинувшими  класс
пилотами проход, - умрут... Я провел ладонью по щеке.
   - В войне дело идет к  перелому,  -  Талана  устроилась  поудобнее  в
кресле, разглядывая меня без обычной колючести,  как-то  странно,  будто
пытаясь понять что-то во мне, что  беспокоит  ее.  -  И  мы,  и  меркане
истощаем себя. И вскоре каждый пилот будет на счету.
   - Это благодаря вам меня назначили на должность?  -  полюбопытствовал
я.
   - Да. Когда мы вынырнули в пространство,  я  с  эсминца  связалась  с
командиром эскадрильи. Он быстро понял все.
   Я угрюмо кивнул. Я  все  понимал.  Уже  всем  ясно,  что  вскоре  все
затрещит по швам, война убыстряет ход. И Токсана  -  не  последняя  наша
потеря.
   - По этому случаю в офицерском клубе  надо  пропустить  стаканчик,  -
вдруг улыбнулась она.
   - Корвена можно пригласить?
   - Давай...
 
Глава одиннадцатая 
ПОБЕДА НАД СЕРВИСКОМПОМ 
 
   Допуск офицера флота открывал мне доступ  к  кое-какой  закрытой  для
простых смертных информации, И  я  вовсю  его  использовал.  Мне  иногда
казалось, что у меня осталось немного времени, а  я  еще  должен  понять
что-то. И я собирал в  информбанках  казавшиеся  мне  нужными  сведения,
пытаясь получить ответы на вопросы. Зачем все? Кто мы? Кто  наши  враги?
Мной владела навязчивая идея, что от  ответа  на  эти  вопросы  зависело
нечто важное...
   Я  полулежал  в  кресле,  а  голопроектор  проецировал  передо   мной
текстовые блоки, меняющиеся объемные изображения, графики.
   Итак, наш враг - Меркана  и  ее  колонии,  саттелиты.  Талана  как-то
говорила, что Объединение мерканских свободных миров  держится  на  трех
опорах - запреттехнология-психоконтроль-бессмертие. То есть то,  на  что
давно наложено табу в Лемурийской Большой сфере. В свое время у  нас,  в
основном под влиянием религиозных организаций, было  принято  решение  о
жестком контроле за этими областями науки и технологий.  Две  сотни  лет
назад разгорались горячие споры  по  этому  поводу.  Доносились  гневные
голоса - мол, церковь лезет туда,  куда  ей  лезть  не  положено.  Тогда
человечество было опьянено достижениями научно-технического прогресса, и
воображение людей рисовало светлое технотронное будущее в самых радужных
красках. И большинство не понимало, что  есть  запретные  области,  куда
ноге человека лучше не ступать.  Там  -  территория  тьмы.  То,  что  на
Лемурии  было  традиционалистское  общество  с   твердыми   религиозными
устоями, спасло нас.
   Теперь мы понимаем, что церковь первая почувствовала опасность.
   Примерно такие же процессы в то время проходили  и  на  Меркане  -  в
своем развитии мы,  располагавшиеся  в  разных  концах  обитаемой  сферы
человечества и ведать не ведавшие о существовании друг друга, шли след в
след. Только там  ситуация  неожиданно  устремилась  в  иное  русло.  Мы
умудрились обойти смертельно опасные западни прогресса и остаться самими
собой. На Меркане процесс глобализации экономики, информации и культуры,
стандартизации общества шел слишком легко и зашел далеко.  Национальные,
религиозные, рассовые различия там  стирались,  как  легкие  карандашные
линии ластиком. Рушились государства и исчезали  границы,  Растворялись,
как пластмасса в серной  кислоте,  традиции  и  привычные  социальные  и
культурные образования. Победно завоевывали  мир  либеральные  ценности,
которые неожиданно оказались опасной игрушкой. Наступала эра  глобальной
информации. И однажды меркане узнали, что власть имеет тот, кто  владеет
информационными потоками.
   Обычно процесс глобализации вырастает из возведения чуть ли не в ранг
божественных  начал  принципов  частного  предпринимательства,  свободы,
равенства  и  прав  отдельного  индивидуума,   демократической   системы
правления.  Понятно,  что  долго  на  таком  песке  никакое  планетарное
сообщество, пусть даже оно и сплотилось на какое-то время, не  простоит.
Бесконтрольное  разграбление   природных   ресурсов,   рост   внутренней
напряженности, имущественное расслоение, преступность,  перехлестывающая
через все разумные пределы, - все это в конечном итоге приводит к  хаосу
и саморазрушению. Впрочем, как показывает опыт многих цивилизаций, когда
эти принципы начинают декларироваться как всемирные и общеобязательные -
это просто означает, что появились силы, которые используют их для своих
неблаговидных  целей.  И  цели  эти  сводятся  к   банальному   мировому
господству.  А  оно  если  и  достижимо,  то  на   непродолжительный   в
исторических масштабах срок. Так что из мути появляется цивилизация,  по
общепринятой    классификации    принадлежащая    к    типу    "Т-Н-2-4"
(технологическая-неустойчивая-уровень развития от  двух  до  четырех  по
десятибалльной шкале). Обычно такие уродцы долго  не  живут.  В  системе
"мудрого" мирового  правления  со  временем  накапливаются  сбои,  элиту
пожирают внутренние противоречия, и все заканчивается разрухой,  темными
временами, а потом - постепенным восстановлением цивилизации и переходом
ее на иной уровень социальной стабильности.
   Две с половиной сотни лет назад на Меркане сложилась  вполне  обычная
ситуация - один влиятельный тайный мистический орден образовал  коалицию
с  наднациональными  властными  структурами,   финансовыми   воротилами,
хозяевами крупнейших средств массовой информации и промышленниками.  Так
появилась группа, которая  скромно  именовала  себя  теневым  мерканским
планетарным  правительством.  И,  используя  весь  необходимый  в  таких
условиях арсенал средств  -  развязывание  локальных  войн,  провокации,
террористические акты, держала мир на грани,  используя  в  своих  целях
нестабильность и достигая реальной власти.
   Мечта любой власти - полный контроль над социальными и экономическими
процессами. А это  возможно,  когда  обладаешь  способностью  действенно
влиять на мозги подданных, заставлять  думать  так,  как  выгодно  тебе,
попросту - зомбировать их почем зря.
   В эпоху бурного развития средств массовой информации на Меркане (да и
на  большинстве  гуманоидных  планет)  проводились   первые   опыты   по
психоконтролю. Средств на это дело не жалели. Проводились исследования и
по психотронике - аппаратному воздействию на  сознание,  и  по  созданию
эффективных  психотропов  -  химических  веществ  Да  много   еще   чего
перепробовали мерканские головастики в своих особо секретных, скрытых от
любопытствующих глаз  лабораториях,  кажется,  не  вполне  соображая,  с
какими  силами  играют  Большинство  входящих  в   технологическую   эру
цивилизаций больно обжигаются на этом.  Вот  только  меркане  умудрились
пойти  куда  дальше  других.  Когда  ситуация   на   планете   благодаря
деятельности властного монстра - теневого планетарного  правительства  -
дестабилизировалась настолько, что все отстроенное  эфемерное  уродливое
строение, зиждящееся на глобальной нестабильности и умело  подогреваемых
противоречиях во всех сферах, трещало по швам и  грозило  рухнуть,  были
предприняты первые удачные опыты глобального психоконтроля. И  результат
всей   этой   мерзости   -   стабильность   социально-экономической    и
управленческой системы намертво застыла не так далеко от красной  черты.
Там остается и до сих пор.
   - Элита. Первый эшелон, - приказал я.
   И в  воздухе  стали  возникать  и  растворяться  лица.  Представители
верхнего правящего эшелона Мерканы. Семьи  промышленников,  политических
деятелей, ученых. Некоторые привыкли быть на виду, другие всегда в тени,
и кто занимает какое место в иерархии  -  нам  неведомо.  Доведенные  до
совершенства пластическим трансформированием лица Красивые. Холодные.  И
кажется - неживые. Мне всегда становилось не по себе, когда я глядел  на
них.
   Мерканская элита - это вообще тема для долгого разговора. В принципе,
любая элита нестабильна. Ее главный враг, не знающий  пощады,  -  время.
Если вначале она еще способна направлять общество, то со временем просто
вырождается физически. Ощущение превосходства над остальным миром ломает
слабые  души.  Привычка  к  роскоши  расслабляет,  превращает  людей   в
изнеженных  сибаритов.  Дети  вырастают  куда  дурнее  и  недальновиднее
родителей.  Элита  деградирует,  оказывается  неспособной  распорядиться
наследственным правом властвовать, и рано или  поздно  сметается.  Кроме
того,  амбициозное  чувство  собственной  исключительности  и   высокого
назначения перечеркивается очень просто  -  однажды  приходит  смерть  с
косой и отсекает  голову.  Смерть  равняет  всех.  И  пусть  ты  правишь
миллионами людей, передвигая их,  как  пешки,  все  равно  ты  стареешь,
дря