то воюем хорошо.
   - Как все сумасшедшие
   Я на миг залюбовался величественным  видом  -  с  прозрачной  галереи
отлично просматривался находящийся в сотне  метров  гигантский  "цветок"
кваркового  реактора.  Четко  уловить  детали  этого  сооружения  мешала
туманная дымка силового поля, вспыхивающего местами яркими  фонтанчиками
-  это  происходили  выбросы  лишней  энергии  Разгонные  кольца  вокруг
реактора гулко гудели, и отделявшая нас от них прозрачная броня не могла
погасить эту пробирающую до печенок дрожь космических сил.  Между  двумя
плоскостями, вырастающими из корпуса реактора,  сияла  яркая  насыщенная
радуга.
   Здесь можно  было  легко  представить,  как  внутри  "цветка"  бушует
неописуемая мощь, ломаются ядра атомов, создаются гигантские  напряжения
полей, дырявящие пространство. И совершенно не  верится,  глядя  на  это
грандиозное творение, что все это создал человек.
   Вокруг реактора кружились сервисроботы и  парила  одинокая  фигура  в
скафе высокой защиты. Реактор  пока  на  холостом  ходу  -  минимум  для
поддержания жизнедеятельности корабля. Но перед нырком все  меняется.  Я
был однажды здесь. Ничего внешне не происходит.  Физически  не  ощущаешь
дискомфорта. И вместе с тем внутри все подводит, и наползает мистический
ужас перед просыпающейся титанической силой. Говорят, такое бывает перед
землетрясением.
   - Мне здесь нравится, - сказал Корвен. - Пейзаж вызывает уважение.
   - Не отвлекайся, - махнул я рукой. - Поехали.
   Осточертевшая нудная процедура. Узлы кольцевой галереи мы тестировали
уже четвертый час. Ошибок не находили. В этом была главная  идея  пытки.
Ты знаешь, что занимаешься ерундой.
   - Блок отработан. Пошли к следующему, - я отключил тестер  и  отлепил
от него липучку контакта. - Все в порядке...
   И как запнулся. Мне будто ударили под дых. Я ощутил сгущающуюся  ауру
опасности. Сейчас что-то должно произойти!
   - Корвен! - воскликнул я.
   Он удивленно посмотрел на меня и спросил:
   - Что случилось?
   Я не знал, что на это ответить. Ничего не случилось. Но случится...
   - Ух ты, - впереди, метрах  в  пятнадцати  от  нас  прозрачная,  едва
отсвечивающая перегородка сошедшейся диафрагмой перекрыла коридор.
   Я оглянулся. То же произошло с другой стороны.
   - Нас заперли! - развел руками Корвен. - Надо сообщить на технический
пункт.
   - Они уже знают, - заверил я, вдруг подумав, что неприятности  только
начались.
   - Воздух!
   Действительно, с  каждой  секундой  воздуха  становилось  меньше.  Но
давление  росло.  Его  место  занимал  с  каким-то   мерзким   шуршанием
вырывавшийся наружу из приоткрывшихся невидимых отверстий гелий.
   Я коснулся пальцем "хомута" на шее, и голову накрыл прозрачный пузырь
- спасательная система. Перчатки охватили руки. Теперь несколько  минут,
пока не подойдет помощь, сможем тут пробыть без скафов.
   - Вот шарховы проделки, - хмыкнул Корвен, голос в шлеме звучал  глухо
и передавался по системе связи.
   - Техпост, - позвал я. - Что у вас там стряслось?
   -  Сбой  в  сервискомпьютере,  -  послышался  ответ.  -  Сейчас   все
поправим...
   Я  взял  карточку  своего  индивидуального  компа,  пробежал  по  ней
пальцами, вызывая схему сектора, где были данные по его состоянию и наше
местоположение.
   - Получается, все неполадки сфокусированы в нашем секторе, - заключил
я. - Не странно?
   - Немножко странно, - согласился  Корвен,  он  не  испытывал  особого
беспокойства. - Не бери в голову. Сейчас нас вытащат.
   Действительно, прозрачная диафрагма, перекрывшая нашу часть  галереи,
начала раскрываться.
   - Пошли, - я двинулся туда.
   Диафрагма закрылась прямо перед моим носом.
   - Ловушка, - прошептал я. У меня было ощущение, что  нас  заманили  в
западню,
   Я снова вышел на связь с техпостом.
   - Тут ерунда такая пошла, - голос  у  техника  был  взволнованный.  -
Сервиссистемы кинулись в разнос. Мы подключили большой  комп.  Пока  без
толку, - решив нас неуклюже успокоить, он добавил:
   - Вы не волнуйтесь...
   Судя по голосу, на техпосту волновались больше, чем мы. И из этого  я
заключил, что дело плохо.
   - Жарковато становится, -  сказал  Корвен,  вновь  и  вновь  прогоняя
показания тестера. Действительно, температура росла.
   - Ничего не понимаю, -  Корвен,  держа  в  руках  пластинку  тестера,
удивленно глядел на ползущие по экрану цифры. Узел сервискомпа полностью
сдурел... Или его умело свели с ума. Если верно последнее, нас ждут  еще
и не такие сюрпризы!
   Показания с главного компа тоже не  радовали.  Мне  дурновато  стало,
когда я увидел картину энергораспределения на нашей галерее.  Отрезанный
отсек, в котором мы находились, с каждой секундой потреблял  все  больше
энергии. Мы находились в  разогревающейся  печке.  Насколько  я  знал  о
конструкции этого коридора, его без  труда  могли  разогреть  до  восьми
сотен градусов, и тогда тут можно будет плавить  металл.  Наши  костюмы,
превращенные в скафы,  выдержат  максимум  пять  сотен.  А  потом  будет
поджарка... Кажется, это поняли и технари.
   - Мы отключаем подачу  энергии,  -  сообщили  они.  -  Будет  немного
холодно. Но потерпите.
   - Побыстрее!
   - Приготовились...
   Судя по заверениям, сейчас должно стать холодно...
   -  Шарх  Великий.  Локальная  энергосистема.  Мы  не  можем  до   нее
достучаться...
   Они не могут достучаться!
   Гелий вокруг нас раскалялся. Энергоподача все росла. Конечно, технари
- ребята умные. Они приведут все в  порядок.  И  справятся  со  сбоем  в
компьютере. Уничтожат вирус... Позже. Когда нас это уже не будет трогать
никоим образом...
   Есть способ вызволить нас - взломать галерею снаружи. Но это непросто
-  материал  сверхпрочный,   радиоактивно   устойчивый,   тот,   который
используется для бронепокрытий. Еще к нам можно пробраться  по  галерее.
Но... Но я видел, что остальные участки галереи тоже отсекаются. Теперь,
чтобы от  пузыря  техпоста  добраться  до  нас,  нужно  взломать  восемь
перегородок. На это понадобится время. Которого нет.
   Я присел  на  корточки.  Жарко.  Температура  подбиралась  к  четырем
сотням. Через минуту-другую она зашкалит за пятьсот. Поджариться  живьем
- что может быть страшнее?!
   Итак,  у  меня  минута.  И  единственный  выход   -   разобраться   с
сервискомпом самому.
   Я попытался провалиться  в  компьютерную  сферу  и  увидеть  знакомый
рисунок, пробежать по лабиринту информсетей, между  вздымающихся  зданий
банков данных и между ажурными постройками  файловых  групп.  Взять  под
контроль...
   Уф, жарковато!
   Ну же. Я нервничал. Я видел, что время уходит, и  у  меня  ничего  не
получалось. Приоткрыл глаза. И увидел озабоченного Корвена.
   - Никогда не мечтал побывать на солнце, - он провел ладонью по  лицу,
по которому струился пот, но, естественно, ладонь ткнулась в  прозрачный
пластик. - Серг. Ты жив?
   Я был жив. Я скрючился на  полу,  в  отчаянии  пытаясь  проникнуть  в
фантомное компьютерное пространство... Не получается.
   Четыреста пятьдесят. Четыреста восемьдесят градусов.
   Еще полминуты - и нам ничего не поможет.
   Четыреста девяносто...
   Все. Критическая точка...  Если  тот,  кто  сидит  в  глубинах  моего
сознания, заботится обо мне, самое время вмешаться...
   Четыреста девяносто пять. Сейчас материал комбеза  не  выдержит.  Его
защита будет разрушаться не постепенно, а рухнет в один  миг,  и  внутрь
ворвется страшный жар, в миг  испепелив  волосы,  проникая  в  легкие  и
обугливая их...
   Четыреста девяносто девять... Пять сотен!.. Нет, на пятистах  мы  еще
живем. Есть зазор в пару градусов!
   - Уф-ф-ф, - зашипел я от боли и отчаяния,
   Заканчивались звездные битвы, Борьба.  Эскадра  пойдет  в  "заход  на
боевой" без нас...
   Мне стало очень жалко себя. Я бы прослезился,  если  бы  было  время.
Горло перехватило...
   И тут я провалился в фантомную сферу. И время замедлилось. Я  ухватил
всю картину разом. Комп-сеть, потоки в  системе  обеспечения...  Цепочки
огней... И что-то черное. Маслянистая мерзкая масса, похожая на  спрута,
перекрывающая   все   артерии   и   протоки,   парализующая   нормальное
функционирование сервисной сети.  Чудовищный  компьютерный  вирус.  Этот
"спрут" тянул  длинные  щупальца,  которые  нейтрализовали  все  попытки
привести систему в норму. Чудовище дрожало под ударами, которые наносили
системы компбезопасности, слабело, но пока держалось. И будет  держаться
еще несколько минут.
   Я собрался с силами. Взял в кулак всю свою волю. Я знал, что  у  меня
одна  единственная  попытка.  Больше  попыток  не   будет...   И   нанес
сокрушительный удар прямо в сердце "спрута"...
   Он дрогнул, отдернул щупальца... Освободил несколько потоков...
   Я собрал половодье лечебных импульсов и направил их в одно  русло.  Я
видел, куда надо бить...
   И тут разом чудовище рухнуло. Распалось на ошметки  черноты,  которые
тут же были смыты системой компбезопасности...
   Я перевел дыхание.
   Открыл глаза.
   Температура резко упала на пятьдесят градусов и продолжала падать.
   Я огляделся. И увидел на внешней  галерее,  идущей  поверху,  фигуру.
Человек жадно наблюдал за нашими мучениями. И я ощутил его ликование...
   Рано радуешься! Скоро твоя мерзкая морда вытянется!
 
*** 
 
   Медики проверили нас быстро. Диагност в медицинском блоке,  куда  нас
доставили, не нашел  "нарушений  биологической  целостности  и  значимых
функциональных отклонений" -  так  он  витиевато  выразился.  В  Корвена
вкачали успокоительное, и он выглядел нормально. Я  отказался  в  резкой
форме.
   - Отменить, - приказал я.
   - Принято, - ответил диагност.
   Если бы состояние было угрожающим, слушать он меня бы не стал.
   Я не нуждался в успокаивающем - со своими нервами  я  мог  справиться
сам. Я нуждался в том, чтобы на ясную голову обдумать ситуацию...
   Вернувшись в свою каюту - как пострадавшим от компа  нам  дали  сутки
отдыха и сняли оставшиеся наряды, - я упал на кушетку.
   - Жесткость-минус три...
   Теперь кушетка представляла  из  себя  ложе  мягче  старинных  перин.
Утонув в ней, я отключился от  окружающего  и  сосредоточился  на  своих
мыслях.
   Итак, меня пытались убить. Это факт. Известно  кто.  Неизвестно,  что
делать...
   Из состояния транса меня вывел сигнал. Расползлись двери, и  в  каюту
вошла Талана. Лицо встревоженное.
   - Я не поверила, когда  услышала  о  происшедшем,  -  она  с  размаху
плюхнулась в выросшее из пола кресло. - На моей памяти сервиссистемы  не
выкидывали подобных номеров.
   - Они и не выкидывали, - заверил я.
   - Что это было?
   - Вирус.
   - Ты уверен? Я усмехнулся...
   - Пошли прогуляемся...
   Ясно было,  куда  она  мне  предлагала  прогуляться.  Пристроиться  в
истребителе... Контрразведчики так и не приспособились слушать нас там,
   - Равване, - сказала она, когда мы заняли там свои места,
   - С чего ты решила?
   - Они мастера взламывать  укрепления  противника.  А  эти  укрепления
напичканы самой совершенной электроникой. Если кто-то  и  мог  запустить
такой убийственный вирус, то только они.
   - Они хорошо постарались.
   - В трудолюбии им не откажешь. Адаптировать такой вирус к компсистеме
корабля - это очень трудоемкая задача, - сказала Талана.
   - Но Вольген справился.
   - Он отличный специалист...
   Вольген... Да, это был он. Он стоял на  галерее  и  любовался  нашими
мучениями. Он не мог  пропустить  такого  зрелища  -  заживо  сгорающего
врага.
   - И что мне теперь делать? - спросил я.
   - Не знаю, - Талана вздохнула. - Требовать расследования? Вряд ли  мы
что-то докажем. Кроме того, у нас слишком  трепетно  относятся  к  таким
ценным союзникам, как равване.
   - Есть проблема, - вдруг каким-то отсутствующим голосом произнес я. -
Проблема будет решена.
   - Серг! - воскликнула Талана. - Не наделай глупостей!
   - Глупостей не будет. Проблема будет  решена,  -  мне  казалось,  что
говорит кто-то за меня.
   - Серг. Мы что-нибудь придумаем
   - Не надо. Я решу все сам.
 
*** 
 
   Я на несколько часов с головой  ушел  в  работу  с  компом,  создавая
защиту от постороннего воздействия в каютах - моей, Корвена и Таланы.  Я
был уверен, что Вольген не отступит, будут еще покушения. Но не  сейчас.
Он выждет момент. Он готовился слишком долго. И чтобы новая  атака  была
удачнее прежней, потребуется достаточно серьезная подготовка.
   А что буду делать я? На этот вопрос у меня пока ответа не было...
   Я заснул, заблокировав доступ в каюту для посторонних.
   В сон провалился почти моментально... И  попал  во  власть  привычных
кошмаров. Меня крутило и душило. Я распадался на  части  и  без  особого
успеха пытался собрать себя воедино. Мне было больно и тяжело. Снова был
коридор с закрытой дверью в конце. Были трудноуловимые отзвуки  странных
мыслей. Вставали перед глазами мрачные картины  чужих  неуютных  земель.
Все перемешалось. Хотелось вырваться из этого круга, и не удавалось. Сон
крепко держал меня в своих удушающих объятиях.  Потом  меня  выкинуло  в
холодное безмятежное море, и я ощутил блаженство  спокойствия...  И  тут
проснулся...
   Точнее, проснулся не совсем я.
   Наваждение! Я осознавал себя Сергом Кронбергшеном.  И  вместе  с  тем
кто-то (или что-то) завладел моей волей
   У меня  щелкало  внутри  и  механический  голос  отдавался  в  каждой
клеточке тела: "Есть проблема. Проблема будет решена".
   Я стал посторонним наблюдателем.  А  этот  кто-то  все  высчитывал  и
просчитывал. Он был жутко рационален. И  отлично  умел  раскладывать  по
полочкам - что важно, а что нет...
   Я  (или  НЕКТО)  отлично   знал,   что   нахожусь   под   наблюдением
контрразведки. И что надо действовать очень осторожно... Но  действовать
надо... Надо действовать. Действовать.
   Я встал. Воздух  в  каюте  был  какой-то  морозно  четкий.  Я  уселся
напротив сферы индивидуального компа.
   Без особого труда сознание вошло в контакт с фантомной  сферой.  Этот
НЕКТО необычайно  умело  орудовал  в  ней.  Он  зациклил  информационные
потоки,  и  теперь  контрольные  устройства  будут  исправно  передавать
картинку - лейтенант Кронбергшен отрывается от компа, ложится на кушетку
и дрыхнет без задних ног. Он вообще готов дрыхнуть долго после шока...
   Они думают, что я дрыхну. У меня же много  дел.  Работа  с  фантомной
сферой не закончена... Почему  равване  решили,  что  их  оружием  могут
воевать только они?
   Я попал в нужный информпоток Вывел изображение,  дал  голографическую
разверстку. И увидел Вольгена.
   Он тоже сидел  в  одиночестве  перед  сферой  индивидуального  компа,
что-то колдовал. Злой, угрюмый...
   Ну, Вольген, пришла пора платить...
   Во мне волной  поднялось  мстительное  торжество.  Потом  на  секунду
холодом сковало совершенно неуместное раскаяние.  Но  все  чувства  были
сметены холодной чужой мыслью: "Есть проблема. Проблема будет решена".
   Я видел, что на Вольгене нет "хомута" аварийного жизнеобеспечения.  В
каюте редко кто их носит. "Хомут" лежит где-нибудь в застенном ящичке. И
до него еще нужно дотянуться...
   Атака! Я резко свел цепи огоньков в круг.  И  направил  в  его  центр
"кинжал"... Давление в каюте Вольгена скачкообразно увеличилось и  потом
уменьшилось...
   Вольген  захрипел.  Попытался  дотянуться  до  панели,   за   которой
хранились "хомут" и вооружение. Но не смог.
   Теперь поработаем с температурным режимом. Он решил меня  зажарить...
Мы его подморозим.
   Иней покрыл все в каюте.
   Я равнодушно глядел на голографический проем, увеличил изображение, и
передо мной была огромная оскаленная  морда,  искаженная  страданием.  И
глаза, наполненные болью.
   Глаза в глаза.
   И тут я испугался по-настоящему.  Испугался  сам  себя.  И  пришел  в
чувство!
   Я же сейчас убью его! Я не мог его убить  вот  так  просто,  жестоко.
Одно дело развалить вражеский  истребитель,  уничтожить  в  честном  бою
врага. И совсем другое - глядеть на его корчи...
   Я  изменил  давление  в  каюте  равванина.  И  начал  нормализовывать
температуру. Вольген был без сознания...
   "Проблема не устранена", - отозвался во мне тот же холодный  голос...
Он прав - проблема на самом деле не решена.
   И мы будем ее решать... Я ощущал  в  себе  прилив  сил  и  знал,  что
способен решить ее.
   Теперь срочно туда. Избрать маршрут. Камеры слежения не  должны  меня
фиксировать, надо  нейтрализовывать  их  по  ходу,  то  есть  не  терять
контакта с фантомной сферой. Но сегодня я мог все. И хорошо  бы  еще  не
нарваться на нежелательных встречных. Ведь  Серг  Кронбергшен  видит  на
своей койке пятый сон и не может идти по коридору.
   Я считывал  информацию  с  информационных  детекторов  и  шел  только
пустыми коридорами, избегая встреч. Не встретив ни  одного  человека,  я
вышел к каюте Вольгена. Двери разъехались, приглашая меня войти.
   Вольген уже начал приоткрывать глаза.  Он  лежал  на  полу  и  тяжело
дышал. Его глаза были налиты кровью, лицо же, наоборот, бледно-зеленое.
   - Почему ты ненавидишь меня? - я склонился над ним.
   - Ты не человек, - прохрипел он, держась рукой за горло.
   - А кто?
   - Ты чудовище.
   Он попытался подняться.
   Но я ударил его ногой в грудь.  Потом  врезал  ладонью  по  лбу.  Он,
тяжело дыша, распластался на полу. Я присел рядом, положил ему на голову
ладонь... И случилось нечто такое, чего я не мог себе и представить,  но
НЕКТО, сидевший во мне, отлично знал это... Я слился с Вольгеном.
   Будто  проник  рывком  в  нечто  склизское,   отвратное   на   ощупь,
наполненное гневом, самолюбием,  злостью,  страстишками  -  таково  было
сознание Вольгена. Сознание  любого  человека  -  мусорная  свалка,  где
объедки страхов, обломки  несбывшихся  желаний,  ошметки  разочарований,
щебень похоти и обид перемешаны с драгоценными камнями светлых  порывов,
побед, преодолений, секунд, которые можно определить как  счастье.  Душа
Вольгена  замусорена,  пожалуй,  больше,  чем  какая-либо  другая.  Хотя
сравнивать мне было не с чем. Это был мой первый опыт.
   Я будто ввернул в это сознание винт, грубо трансформируя его, Вольген
выключился. Все, амнезия ему обеспечена.
   Я перевел дыхание. Положил ему на  голову  обе  руки.  Несколько  раз
повторил поведенческую установку. Понятно, что  раньше  я  не  баловался
подобными штучками. И не знал вообще, что такое может быть. Но я пытался
сделать так, как требовал кто-то во мне...
   Когда все закончилось, я  уселся  на  пол  рядом  с  телом  Вольгена.
Ощущение  было  такое,  будто  часа  три  провел  к  "камере  пыток"  на
УРРЕАЛе-сто.
   Не знаю, что  получилось  из  моих  жутковатых  опытов.  Надеюсь,  на
некоторое время мне удалось нейтрализовать попытки со  стороны  Вольгена
погубить меня...
   На подкашивающихся ногах я вернулся в  каюту...  Улегся  на  кушетку.
Все, блокировку можно снять.  Теперь  пусть  оперативники  контрразведки
любуются проснувшимся лейтенантом Кронбергшеном.
   Что делать проснувшемуся пилоту?
   Я пошел в душ. В меня тут же вцепился медицинский профилактор.
   - Энергетический тонус - одиннадцать процентов, - обеспокоенно заявил
он. - Опасно. Нужна срочная реабилитация...
   Я понял, что аппарат сейчас подаст тревогу, и из последних сил  вошел
в комп, заблокировал сигнал и довел показатель тонуса  до  восьмидесяти.
Мне не надо сейчас в лапы к медикам. Мне  нужно  просто  прийти  в  себя
самому.
   Я был выжат. Сегодняшнее мероприятие отняло все силы.  Силы,  которые
мне вскоре должны понадобиться... Я знал, что вскоре будут  востребованы
все мои странные возможности. Но для чего? Ответа не было
   Сегодня нечто во мне включило программу, не зависящую  от  меня...  И
вскоре станет ясно, для чего меня готовили. И кто готовил...
 
Глава двадцать первая 
"ЗАХОД НА БОЕВОЙ" 
 
   Как обычно в ожидании боевого задания, когда дело затягивается и цель
является тайной, расползались самые невероятные слухи. Наиболее бредовые
-  ожидается  поход  на  саму  Мер