ся, в самые гости".
   На всякий случай он передвинул гранаты на  поясе  и  ослабил  на  них
предохранители.
   Лес становился гуще, а небо все темнее. Зеленый цвет  листвы  уже  не
отличался от цвета коры, и в воздухе звенели кусачие мошки.
   "Ясен пень, вляпаемся..." - снова подумал Ломмер и опустил  на  глаза
панельку ночного видения. С непривычки смотреть было неудобно.  Сплошные
оранжевые наплывы, пятна.  Только  прошагав  две  сотни  метров,  Ломмер
перестал спотыкаться и путаться ногами в высокой траве.
   Миновав небольшое озерцо -  наполненную  водой  округлую  яму,  отряд
столкнулся с большой крысой, которую первой увидела Саломея.  Когда  она
поняла, что это за зверь, то едва сдержалась, чтобы не заорать.  Хорошо,
что подоспел Позниц. Разобравшись, в чем дело, он пинком отправил наглую
крысу далеко в кусты.
   После этого  инцидента  разведчики  двинулись  дальше.  Они  шли  еще
какое-то время, пока не стало совсем темно. Однако лес уже начал редеть,
и  со  стороны  предполагаемого  расположения   противника   послышались
механические звуки, напоминавшие стрекот танковых гусениц.
   Саломея остановилась и прислушалась.
   - И правда, похоже на танки, - тихо сказала она.
   - Сообщим полковнику? - спросил Позниц.
   - Нет, сообщать нам пока нечего, да и разговор перехватить могут.
   - Ты о чем, Саломея? Кто перехватит-то, серо-мордые?
   Лейтенант Хафин ничего не ответила и пошла вперед.  Теперь  все  трое
шли предельно осторожно,  потому  что  поблизости  могли  быть  дозорные
секреты.
   Салли сняла с плеча винтовку и теперь держала ее в  руках.  Так  было
намного удобнее и спокойнее, хотя еще лучше она чувствовала  бы  себя  в
кабине "скаута". Однако тут уж ничего не поделаешь - она  сама  упросила
Вильямса отпустить ее в разведку.
   Он сначала посопротивлялся, но потом сдался.
   И вот теперь Саломея была здесь, в незнакомом лесу,  для  того  чтобы
найти противника, с которым  требовалось  сразиться.  Это  было  условие
тургана Мадраху. Только так он гарантировал всемерную помощь и поддержку
практически всех турганов долины Энно-Вайс.
   "Помогите нам уничтожить войско Популара  Второго,  и  все  правители
долины будут с вами", - сказал на прощанье Мадраху и даже дал  подробный
план той местности, где располагался враг.
   По его словам, требовалось напасть  уже  этой  ночью,  чтобы  застать
войско Популара врасплох.
   Осторожно раздвинув кусты, Саломея вышла на небольшую полянку, и  тут
ей показалось, будто она заметила постороннее движение. Это  был  только
фрагмент темного силуэта,  но  Салли  без  труда  опознала  человеческую
грацию.
   Она не успела еще ничего предпринять, как с  двух  сторон  загорелись
яркие фонари и прогрохотала автоматная очередь. Однако пули прошли мимо,
и Салли, а вместе с ней Позниц и Ломмер упали в траву.
   Лейтенат Хафин подняла винтовку и вслепую ответила короткой очередью.
Она ожидала, что теперь по ним откроют шквальный огонь, однако никто  не
стрелял. Только яркие лучи фонарей стригли  кончики  травы  да  слышался
треск сучьев - к противнику подходило подкрепление.
   - Выходите на свет и держите руки над  головой!  -  прозвучал  чей-то
строгий голос.
   - А с чего это, мать твою, ты решил, что мы  тебя  понимаем?!  -  зло
огрызнулась Саломея.
   - Выходите, у вас нет другого выхода!
   - Зато у нас есть лаунчеры! Пара выстрелов - и у  вас  будет  десяток
трупов!
   Ответа не последовало. Видимо,  там,  в  кустах,  совещались,  однако
Саломея чувствовала спиной, что кольцо окружения замкнулось и им уже  не
вырваться.
   - Хорошо, - послышалось из-за мощных лучей света. - Мы не берем вас в
плен. Выходите на переговоры - согласны?
   - Вы первые! - крикнула Саломея.
   - А вы не будете стрелять?
   - Слово офицера!
   - Полагаюсь на ваше слово, мэм, - сказал голос уже более  миролюбиво,
а затем на фоне ярких прожекторов появился человек.
   Человек как человек, ничего особенного.  Военная  форма,  бронежилет,
шлем. Подробностей из-за яркого света рассмотреть было невозможно.
   Парламентер сделал несколько  шагов  на  середину  полянки,  и  Салли
поняла, что теперь дело за ней. Оставив винтовку в траве,  она  медленно
поднялась на ноги и, стараясь ступать уверенно, пошла навстречу.
   Неизвестный снял перчатку и первым подал руку.
   Салли ответила на рукопожатие.
   -  Капитан  Ольсен,  Двадцать  шестой   ударный   полк   корнуэльских
вооруженных сил.
   - Лейтенант Хафин, экспедиционный корпус имперских войск самообороны.
   - Это удивительно, лейтенант Хафин,  -  тепло  произнес  капитан,  не
выпуская руку Салли.
   - Что удивительно?
   - То, что мы здесь встретились после конфликта на Конфине.
   - Это было давно.
   - Ну, я бы так не сказал. Как вы сюда попали?
   - Думаю, так же, как и вы, капитан... - ответила Саломея и добавила:
   - И отпустите мою руку.
   - Извините, я даже не заметил, - усмехнулся парламентер, - Поднимайте
ваших людей и пойдемте к нам в гости. Мы не враги, тем более здесь  -  в
этой дыре.
   Понимая,  что  прятаться  действительно  не   имеет   смысла,   Салли
обернулась и крикнула:
   - Отбой тревоги! Выходите...
   Ломмер и Позниц настороженно поднялись из травы. У каждого под мышкой
было  по  лаунчеру,  а  на   поясе   перемигивались   красные   лампочки
выставленных на боевой взвод гранат.
   - Серьезные ребята, - сказал капитан. - Их всего двое?
   - Да, - вздохнула Саломея.
   Подошедший Позниц протянул ей винтовку. Салли закинула ее на плечо  и
сказала:
   - Ну, пойдемте к вам, - и с нажимом добавила:
   - В гости.
   - Только в гости, - подтвердил капитан Ольсен. - Слово офицера.
 
99 
 
   Лагерь корнуэльцев поразил Салли своими масштабами. Она уже привыкла,
что в подчинении у Вильямса оставалась всего горстка  бойцов,  собранный
по частям танк да два потрепанных робота. Поэтому шеренга боевых  машин,
ощерившихся  стволами  орудий,  снующие  по  территории  десятки  солдат
произвели на нее приятное впечатление. У Салли было такое ощущение,  что
она возвратилась домой.
   Даже вечно настороженные Ломмер и Позниц выглядели более успокоенными
и уже не выискивали глазами цель, в которую требовалось  всадить  ракету
из лаунчера.
   Гостей проводили к большой палатке, в которой,  как  поняла  Саломея,
находился штаб.
   Капитан Ольсен  зашел  внутрь  вместе  с  Салли  и  доложил  угрюмому
человеку с полковничьими погонами:
   - К нам гости, сэр! Лейтенант Хафин из имперской армии.
   - Ты бредишь, Тэдди?! -  строго  спросил  полковник,  но,  подойдя  к
Саломее ближе и присмотревшись к ней при  свете  походного  светильника,
сказал:
   - Настоящая девчонка в военном наряде?! Здесь?! Я, наверное,  сплю...
- И, спохватившись, добавил:
   -  Не  обращайте   внимания,   лейтенант.   Я   полковник   Бертольд.
Присаживайтесь и расскажите, как вы здесь очутились. Поверьте - вы среди
друзей, а о войне на Конфине не говорим ни слова
   "Да что они заладили - конфликт  на  Конфине,  война  на  Конфине?  -
удивилась Саломея. - Тому уж минул не один десяток лет".
   А вслух сказала:
   - Там, перед палаткой, остались двое моих солдат...
   - Вы хотите, чтобы мы их накормили? - попытался угадать полковник.  -
Нет проблем, обоз у нас пока еще полный! Воскас!
   - Я  здесь,  сэр,  -  из  второго  отделения  палатки  вышел  гладкий
интендант с нашивками капрала.
   - Там на входе стоят два гостя - солдаты имперской армии. Накорми  их
и угости как следует
   - Вы шутите, сэр? - капрал не знал - улыбаться ему или нет.
   - Я не шучу, Воскас! Иди накорми гостей. Капрал хотел сказать  что-то
еще, но тут его взгляд упал на Саломею и нашивку на ее рукаве.
   - Вот уж никогда не думал, что буду  так  рад  видеть  этих  псов,  -
дрогнувшим голосом произнес капрал и пулей выскочил из палатки.
   - И я тоже,  -  признался  полковник  и,  подвинув  раскладной  стул,
сказал:
   - Да вы садитесь, лейтенант, садитесь. Снимайте шлем Расскажите  нам,
как вы сюда попали, сколько вас.
   - Когда оказались здесь, нас было двести, а теперь меньше двадцати, -
со вздохом произнесла Салли и сняла тяжелый шлем. - Вы извините, сэр,  -
добавила она, - но я должна  связаться  со  своим  командиром.  Мы  были
посланы на разведку узнать, сколько войск у Популара Второго.
   - У кого? - переспросил полковник.
   - Это местный турган. Самый могущественный из всех...
   - Хорошо, лейтенант. Связывайтесь, с кем считаете нужным.
   Салли достала из кармана рацию  и  невольно  покосилась  на  капитана
Ольсена, который не сводил с нее глаз.
   Капитан отвернулся, и Хафин нажала кнопку вызова:
   - Сэр?
   - Салли? Ну что там, много их? - отчетливо прозвучал голос Вильямса.
   - Это не войска Популара, сэр. Это полк вооруженных сил  Корнуэльской
республики.
   На другом конце связи  воцарилась  тишина.  Затем  полковник  Вильямс
попросил:
   - Повтори еще раз, Салли. Я не очень хорошо понял.
   - Я говорю из лагеря корнуэльцев, сэр. Их здесь много, у  них  танки,
люди, полевая кухня... Словом, все. Хотите поговорить с их командиром?
   - Конечно!
   Саломея протянула рацию Бертольду. Тот взял ее, с интересом осмотрел,
а затем представился:
   - Полковник Бертольд, командир Двадцать шестого ударного полка.
   - Полковник Вильямс, командир экспедиционного корпуса.
   Взаимно  поудивлявшись,  оба  офицера  стали  обсуждать   сложившуюся
ситуацию и в конце концов решили, что  силы  нужно  объединять  и  лучше
всего,  если  небольшой  отряд  Вильямса  переместится  в   расположение
корнуэльцев.
   Все остальные подробности решили оставить на потом.
 
100 
 
   Обратно в пригород Люктинга Саломею, Позница и Ломмера  доставили  на
штабном бронетранспортере.
   Это была старая и  неповоротливая  модель,  однако  она  работала  на
восковых картриджах, и это позволяло машине заправляться раз в полгода.
   Вел машину солдат, а провожатым поехал  капитан  Ольсен.  Когда  фары
броневика выхватили из темноты двух огромных  роботов,  капитан  не  мог
сдержать возгласа восхищения.
   - С такой техникой можно покорить всю эту планету! - сказал он.
   - Увы, капитан, - ответила  Саломея.  -  Этим  гигантам  уже  здорово
досталось, и приходится только удивляться, что они еще на ходу.
   - Нам тоже досталось, - признался капитан. -  Людей  осталась  только
половина. И техники тоже. Мы ведь проваливались в эту бездну два раза...
   - Два раза?!
   - Эта планета уже второй пункт для нас.  К  счастью,  пока  не  такой
кровавый, как Орунелл...
   - Орунелл? - переспросила Саломея. - Где это?
   - Если б я знал.
   В   этот   момент   один   из   роботов   развернулся   и   загородил
бронетранспортеру проезд. С высоты "скаута" ударил яркий луч прожектора.
   - Все в порядке, Бонн, - это мы... - произнесла  в  эфир  Саломея  и,
понимая, что этого мало, открыла люк и, высунувшись  по  пояс,  помахала
рукой.
   Узнав Саломею, в освещенное  пятно  света  шагнул  Вильямс  и  с  ним
Торрик.
   Лейтенант Хафин спрыгнула  на  землю,  и  следом  за  ней  спустились
Ломмер, Позниц и капитан Ольсен.
   Вильямс крепко пожал ему руку и сказал:
   - Вы не поверите, капитан, как приятно подать руку земляку.
   - Могу сказать то же самое, сэр. Когда вы сможете уйти отсюда?
   - На всякий случай мы уже собрались. Бонн на месте, Салли тоже займет
кабину, и можно сразу двигаться. Хафин, ты в порядке? Работать можешь?
   - О чем речь, сэр, конечно.
   Вильямс  обернулся,  посмотрел  в  темноту  и  махнул  рукой.  Тотчас
зарокотал танковый двигатель, и бронированная машина, повалив деревянный
забор, выбралась на луг.
   - Это все ваши люди? - спросил капитан, указывая на сидевших на танке
солдат.
   - Да, это все, что у меня осталось,  -  с  грустной  улыбкой  признал
Вильямс. - Но нужно поторапливаться. По улицам  рыскают  шпионы  тургана
Мадраху. Наверное, они уже доложили о наших перемещениях.
   - Приглашаю  вас  в  наш  бронетранспортер,  полковник,  -  предложил
Ольсен.
   - Спасибо, капитан, но я лучше со своими.
   - Конечно, сэр. Мы поедем впереди, чтобы показывать дорогу, а  вы  за
нами.
   - Поезжайте, капитан.
   Вильямс забрался на  броню,  Ольсен  спрятался  внутрь  броневика,  а
Саломея, взбежав по узкой лесенке, заняла место в кабине "скаута".
   Она бросила прощальный взгляд на светившийся тусклыми огнями город  и
доложила:
   - Сэр, я готова.
   - Ну тогда поехали...
 
101 
 
   Появление в лагере корнуэльцев двух "скаутов"  и  танка  с  солдатами
вызвало настоящую бурю восторгов.
   Даже те, кто спал в палатках, вывалили наружу,  чтобы  посмотреть  на
шагающие машины и пожать руки землякам, с которыми удалось встретиться в
другом мире и в совершенно другой, непонятной реальности.
   Общая беда сблизила всех, и ошалевшие  от  радости  солдаты  Вильямса
пожимали руки налево и  направо  и  с  готовностью  принимали  сигареты,
плитки шоколада и прочие пустяки, в которых они нуждались.
   Особое внимание было уделено Бони Клейст  и  Саломее  Хафин.  Уже  то
обстоятельство, что столь грозными махинами управляли женщины, приводило
корнуэльских солдат в неописуемый восторг, а то, что  эти  женщины  были
молоды и красивы, превращало их в предмет всеобщего обожания.
   Тотчас   же,   посреди   ночи,   несколько   солдат   во   главе    с
капралом-интендантом Восгасом  бросились  ставить  отдельную  палатку  в
самой середине лагеря. Она предназначалась для Бони и Саломеи.
   Между тем вдали от ликования своих подчиненных полковники Бертольд  и
Вильямс сидели в штабной палатке за небольшим раскладным столиком.
   Они уже выпили на брудершафт и теперь были на "ты".
   - Понимаешь, Сэм, поначалу я думал, что мы заплутали,  -  рассказывал
Бертольд. - Колонны движутся вперед согласно маршруту, а ориентиров я не
наблюдаю. Чешем вдоль пирамид дальше, а тут вдруг  еще  и  радиообмен  с
командным пунктом прекратился.
   - У нас было так же, - кивнул Вильямс.
   - А потом - раз! Разведка докладывает:  впереди  до  двух  батальонов
пехоты и полсотни боевых машин. Я ведь тогда не  понял...  Слушай,  Сэм,
давай еще по одной.
   - Давай, Джон, - согласился  Вильямс.  Они  выпили  еще,  и  Бертольд
продолжил свой рассказ:
   - Ну так вот. Сцепились мы с ними  -  хорошо  местность  открытая.  Я
танки развернул, все сто пятьдесят единиц, да как ударили. Короче, смели
их, и они побежали. Мы движемся дальше, и что ты думаешь, Сэм? Их  трупы
- это не трупы людей, это какие-то хвостатые гады, я тебе скажу.
   Полковник  Бертольд  даже  сморщился,  вспоминая   наружность   своих
неожиданных врагов.
   - И оказалось, Сэм, что мы уже не на  Пайторсе,  где  несли  охранную
службу, а на Орунелле. Ты знаешь такую планету?
   - Никогда не слышал, - признался Вильямс.
   - Вот и я тоже. И я даже не знаю, как называется эта планета.
   - Ловус, - подсказал Вильямс.
   - Точно?
   - Точно. До нас здесь побывал целый полк. Пятьдесят второй  егерский.
Они полегли все, кроме одного сержанта. Он  уцелел  и,  представь  себе,
дожил до глубокой старости и умер, успев научить местных жителей  нашему
языку.
   - Да ты что? - удивился Бертольд, разливая еще по одной.
   - Представь себе. У нас даже проводник есть. По-нашему  очень  хорошо
говорит. Не знаю, что бы мы без него делали.
   - Ну давай, что ли.
   - Давай, - согласился Вильямс, и они снова выпили.
   Закусив консервированным мясом и солеными овощами, полковники немного
помолчали, а потом Вильямс поинтересовался:
   - А как с охранением?
   - С этим все нормально, Сэм. Из полутора тысяч солдат  я  потерял  на
Орунелле половину. Ну что ты хочешь, целая неделя непрекращающихся боев.
Правда, разведчиков удалось сохранить. Теперь они у меня в охранении.
   - А как попали сюда?
   - Сам не знаю, Сэм, - признался Бертольд. - Топали к морю. Море у них
там теплое  очень.  Я,  честно  говоря,  даже  не  имел,  точного  плана
действий.
   - Понимаю.
   - Ну и раз - опять перенеслись куда-то, но тут я  уже  заметил  -  по
природе. Совсем другая растительность, запахи и все такое.
   - Бой был?
   - Не бой - пустяк. Восемь воздушных целей и до сотни  пехоты.  У  нас
двое убитых...
   - Ты говорил, вы здесь только трое суток? - уточнил Вильямс.
   - Да, еще даже неполных трое.
   - Понятно. Ремонтная база есть?
   - Есть. А что, технику нужно подлатать?
   - Да, в "скаутах" масло неродное - с танков залитое, да и боекомплект
у них на исходе.
   - Сделаем, перезарядим, заправим. Обоз у нас в полном порядке. Сумели
сберечь и теперь только за счет него и держимся.
   В этот момент загудел сигнал вызова у рации Вильямса.
   - Слушаю, - отозвался он.
   - Сэр, мы уже разместились, - сообщила Саломея.
   - Хорошо, девочки, отдыхайте. Завтра механики посмотрят ваши "скауты"
- в полку есть мастерские.
   - Отлично, сэр!
   - Что-нибудь еще?
   - Нет, сэр, спокойной ночи.
   - Спокойной ночи, Салли.
   - Честно говоря, я и не знал, что в имперской армии женщины служат  в
ударных частях, - сказал Бертольд.
   - А у вас - нет?
   - Нет. Только с бумажками, на интендантских службах  и  все  такое...
Небось проблем с этими бабами?
   - Представь себе - нет. Они ветераны, по четвертому разу в кампании.
   - Ты серьезно, Сэм? - удивился Бертольд.
   - Вполне, Джонни. Ты бы  видел,  как  они  дерутся  -  до  последнего
патрона, сжав зубы и... В общем, давай выпьем за них.
   - Давай, Сэм.
   Они выпили еще и немного помолчали,  прислушиваясь,  как  за  тонкими
стенами палатки все еще возбужденно переговариваются солдаты.
   - Слушай, Сэмми, ты, говоришь, был на Конфине, -  полковник  Бертольд
разлил остатки, а пустую флягу бросил на походную кровать.
   - Был на Конфине, будь он неладен.
   - А где стояла твоя часть во время войны?
   - Какой войны, Джон?
   - Ну как же, мы воевали - были врагами. Ликонский конфликт - помнишь?
Полгода самой настоящей войны.
   - Так это когда было, Джон.
   - Да не так уж и давно. У меня там друга убило, поэтому для меня  все
как сейчас. Где ты тогда воевал, на западе или на южном фронте?
   - Да ты чего, Джон, запьянел? Когда был Ликонский конфликт, мне  было
семь лет... - возразил Вильямс. Сказал и сразу протрезвел. Его  сознание
опалила странная догадка, и стало вдруг жарко, а перед  глазами  поплыли
фиолетовые круги.
   - Постой, Сэм. Что-то я совсем запутался, -  сказал  в  свою  очередь
Бертольд. - Тебе сколько лет?
   - Почти пятьдесят.
   - И ты говоришь, что во время Ликонского конфликта ты был ребенком?
   - Да, Джон.
   - Но мне пятьдесят два, Сэмми! Мне  пятьдесят  два,  и  я  воевал  на
западе в чине майора! Это было только три года назад!!! Три, а не  сорок
лет, Сэм!
   - Не кричи, Джон... - сиплым голосом произнес Вильямс. - У тебя  есть
еще выпить?
   - Есть, - еле слышно ответил Бертольд и отер с лица неуместные слезы.
   Полковник  Бертольд  не  боялся  ничего,  он  смело  шел  в  бой,  он
решительно командовал своими людьми, но то, что с ним случилось, то, что
случилось с его солдатами, было страшнее всякого поражения, хуже  всякой
обиды. Это было просто несправедливо.
   Достав из походной тумбочки еще одну  фляжку  и  два  стакана,  более
подходящие для подобной ситуации, Бертольд разлил армейский ром, а затем
задал вопрос, который потребовал от него больших усилий:
   - Так что, Сэмми, какой сегодня год по твоей версии?
   - Пятьсот пятьдесят девятый от переселения Грегора...
   - А по-моему - пятьсот девятнадцатый от переселения  Грегора.  И  все
мои ребята - почти семь сотен человек, подтвердят тебе это.
   - Пока мы здесь, Джон, нет никакой разницы, какой сейчас год. В  этих
краях мы вне времени.
   - А я все еще надеюсь, Сэм, я надеюсь, что нас перебросит еще  и  еще
раз и, быть может, в конце концов  мы  окажемся  дома.  Только  что  мне
теперь там делать?
   Они подняли стаканы и выпили. Солдатский ром незаметно скользнул в их
желудки, как будто это была обыкновенная вода.
   - Что я теперь скажу своим