газ  распространялся,
засыпали сидевшие все дальше от нас.
   Мы поднялись и направились к водителю.
   - Нельзя ли здесь притормозить? Мы выйдем.
   - Пожалуйста, сеньоры, - вежливо отозвался шофер.
   Дверь за собой нам пришлось закрыть самим, потому что  в  следующее
мгновение водитель спал так же крепко, как и остальные экскурсанты.
   - На всякий случай будь неподалеку, - сказал я  Бараксу.  Было  без
десяти  восемь.  Мой   товарищ   с   непроницаемым   лицом   обозревал
окрестности.
   -  Будь  осторожен,  -  отозвался  он.  Как  и  во   всех   прежних
экспедициях, он думал прежде  всего  о  моей  личной  безопасности.  У
каждого из нас было свое задание: мне - привезти обратно  в  31-й  век
Килиоса, а ему - прежде всего обеспечить мою безопасность.
   -  Мы,  наверное,  зайдем  в  какой-нибудь  ресторан.  Как  бы   ни
развивались дальнейшие события, следуй за нами.
   - Тебе еще предстоит встретиться с полковником Негадесом.
   - Времени хватит и на полковника.
   - Лишь бы ты не забыл обо всем на свете...
   - Но-но,  Баракс!  Разумеется,  я  рад,  что  ты  печешься  о  моем
моральном облике, или тебя просили присмотреть за мной в Галаполе?
   К "Кальвадосу" я подошел чуть раньше.  С  этим  кафе  у  меня  были
связаны не очень приятные воспоминания, но  когда  я  просил  Флору  о
свидании, мне в голову пришло только это название.  Перед  освещенными
витринами толпились люди. Где-то неподалеку играл бродячий оркестр. По
улицам текли реки  автомобилей.  Перемигивались  рекламы  кинотеатров.
Уличные торговцы расхваливали свой товар. На мгновенье  меня  охватило
странное  чувство:  мне  припомнился   летний   вечер   двадцатилетней
давности. Я ожидал девушку - это было в моем  родном  городе.  Так  же
текли реки людей, пахло  разогретым  асфальтом,  даже  огни  реклам  и
музыка казались теми  же  самыми.  Не  помню,  пришла  ли  девушка  на
свидание.  Осталась  лишь  память  об  ожидании,   полном   сдержанных
страстей, и это так похоже было на то, что я чувствовал сегодня.
   Флора опоздала на  пятнадцать  минут.  Едва  я  увидел  ее,  идущую
навстречу,  меня  захлестнуло  жаркой  волной.  Молодая  женщина  была
прекрасна. Белоснежное платье, золотистые туфельки и  пояс  очень  шли
ей. Волосы мягкой волной падали на плечи.
   - О, сеньор Медина! - улыбнулась она.
   - Добрый вечер, сеньора. Какая счастливая случайность! -  подхватил
я игру.
   - Вы верите в случайности?
   - Только в счастливые, вроде сегодняшней! - мы расхохотались,  двое
развеселившихся гномов в человеческих джунглях.
   Я пригласил Флору прогуляться по парку. Здесь,  в  узких  аллейках,
слышен был только звук наших собственных шагов. Городской шум  уступил
место приятной тишине. Не помню, о чем мы говорили, хотя и знаю, о чем
ни разу не упомянули: о ее муже, моем гражданском состоянии,  деньгах,
коммерции, политике. Ведь даже в 20-м  веке  можно  было  найти  много
других тем для беседы.
   Сомнений не оставалось - я влюбился во Флору.  Мне  нравилось  все,
что она делала, все, о чем она говорила. В глубине  души  я  надеялся,
что тоже нравлюсь ей. В противном случае  она  не  пришла  бы  сегодня
вечером.
   Ужинали мы в ближайшем ресторанчике. Полумрак рассеивали горящие на
столах свечи. Золотистые язычки то и  дело  беспокойно  вздрагивали  в
стеклянных абажурах. Из динамиков на стенах лились негромкие  гитарные
переборы.
   После легкой закуски подали вино. Я пригубил  -  изумительно!  -  и
круто перевел разговор на другую тему. На меня вдруг нашло вдохновение
- ведь благодаря дипломатическим связям Флоры, вероятно,  можно  будет
попасть в окружение Рамиреса.
   - Милая Флора, а что вы знаете о президенте?
   Флора удивилась.
   - До сих пор мы избегали говорить о политике, сеньор Медина. Что  я
могу знать о президенте?
   - Я имел в виду - что он за человек? Можно ли с ним иметь дело?
   - Вы хотите торговать с самим  президентом?  А  не  слишком  ли  вы
высоко замахнулись, сеньор Медина? - улыбнулась она.
   - Обожаю размах, - парировал я, улыбаясь, и она наверняка прочитала
в  моих  глазах,  что  это  относится  не  только  к  президенту.  Она
улыбнулась и вернулась к теме:
   - О нем известно так мало... Как президент он принес присягу совсем
недавно. В соответствии  с  дипломатическим  протоколом  боливарийские
послы будут вызваны из-за границы  и  представлены  президенту.  Когда
вызовут из Африки моего мужа, на прием в министерство иностранных  дел
наверняка пригласят и меня. Может быть, тогда мне удастся перекинуться
словечком с его превосходительством.
   "До этого уж точно не дойдет", - подумал я.
   - Вы хотите встретиться с Рамиресом? - спросила она, пробуя вино.
   - Да. Появилась возможность заключить крупный  контракт,  но  из-за
масштабов операции требуется специальное  разрешение.  Обычная  взятка
здесь не поможет. Вот я и подумал, что если бы можно было  встретиться
с президентом, возможно, разрешение на экспорт и удалось бы получить.
   - Выдумаете, что я знакома со столь влиятельными лицами, что смогла
бы свести вас с Рамиресом? - ее глаза на  миг  затуманились.  Нетрудно
было догадаться, о чем она подумала.  Я  коснулся  ее  руки,  взял  ее
пальцы в свои.
   - Нет,  Флора.  Не  затем  я  искал  встречи.  Вы  очаровали  меня,
очаровали до такой  степени,  что  я  сижу  перед  вами  и  выбалтываю
профессиональные секреты... Простите меня, больше это не повторится.
   Лицо ее прояснилось, и, может быть, затем, чтобы  показать,  что  и
она не  придает  значения  той  заминке,  которая  произошла  в  нашем
разговоре, она сказала:
   - Ну, раз уж мы заговорили о президенте... Вы слышали, что он нынче
совершил?
   - Я не читаю газет, - покачал  я  головой.  Одновременно  где-то  в
глубине сознания я ощутил успокаивающий сигнал: Баракс  "сообщил,  что
он рядом, что он начеку и все пока в порядке.
   - Сегодня утром из Верунды прибыла правительственная делегация. Вы,
наверное,  знаете,  Верунда  граничит  с  нами.  Она  немного  крупнее
Боливарии, и наши отношения традиционно плохие.  Какой-то  пограничный
конфликт полуторавековой давности. Я в этом мало что понимаю. Мой  муж
прочитал бы вам целую лекцию  на  эту  тему.  Суть  дела  в  том,  что
появился шанс поправить отношения. С самого начала Рамирес намеревался
заключить с Верундой мир и поэтому пригласил их президента.  Президент
Верунды приехал рано утром, и, вообразите  себе,  уже  в  полдень  они
провозгласили совместное коммюнике об объединении наших стран.
   - Надо же, - равнодушно произнес я.
   Флоре показалось, что я не понял всей значительности этого факта.
   - Вы не поняли,  сеньор  Медина?  Это  великое  дело!  До  сих  пор
Боливария  и  Верунда  двадцать  один  раз   воевали,   врагами   были
практически всегда. Теперь же этот Рамирес, этот...
   - Этот кондитер из захолустья...
   - Н-да, вам это трудно понять. Однако именно этот  человек  проявил
себя гениальным дипломатом, сеньор! За два часа  он  достиг  большего,
чем все предшествующие правители за сто лет! Он  убедил  руководителей
Верунды прекратить вековую вражду, ему  даже  удалось  склонить  их  к
слиянию наших государств!
   - Минутку! - перебил я. - Где это произошло?
   - В летней резиденции президента, на окраине города.
   - Значит, не в президентском дворце?
   - Нет. Делегацию Рамирес принимал в летнем дворце, а после  полудня
вернулся в город. Я видела его в программе теленовостей.
   Уже подали мороженое, а я все еще  размышлял  над  услышанным.  Что
греха таить, эта  информация  застала  меня  врасплох.  Каким  образом
Рамирес сумел добиться столь скорого и театрального успеха?  А  может,
это дело  рук  Диппа  Килиоса?  Ясно  одно:  переговоры  состоялись  и
закончились с результатом почти невероятным.
   После ужина я проводил Флору к машине. Мы долго прощались  в  круге
яркого  света  под  уличным  фонарем.  Я  догадывался,   что   просить
позволения проводить ее домой пока еще рано.
   - Когда я смогу снова вас увидеть? - спросил я.
   - А  вы  уверены,  что  хотите  снова  меня  увидеть?  -  кокетливо
улыбнулась она.
   - Ни в чем не уверен более, чем в этом,  -  ответил  я,  ничуть  не
погрешив против истины. Постоянной связи у меня еще ни с кем не  было,
и сейчас, глядя в темные глаза Флоры, я чувствовал,  как  передо  мной
распахивается Вселенная, полная неизвестности.
   -  Приходите  завтра  обедать,  -  шепнула  Флора  тихонько.  -   В
двенадцать.
   - Приду, - пообещал я, и она села в машину.
   Когда фонари ее машины скрылись в темноте, я оглянулся: уже давно у
меня было чувство,  что  Баракс  где-то  поблизости.  Ну  конечно,  он
наблюдал за нашим прощанием из-за афишной тумбы.
   - Все в порядке? - спросил я как можно более официальным тоном.
   -  У  меня  -  да,  -  отозвался  он.  Могу  поклясться,  что  этот
иронический тон он позаимствовал у меня, причем не так давно.
   - Если  ты  считаешь,  что  из-за  женщины  я  потерял  способность
анализировать ситуацию и принимать решения...
   - Именно так!
   - В таком случае, прошу - отвяжись. Для меня это важно, и больше на
эту тему я дискутировать не намерен.
   Мы молча глядели друг на друга среди  текущей  по  тротуару  толпы,
пока Баракс не напомнил:
   - Без двадцати десять.
   Ничего не поделаешь. Мы  сели  в  машину  и  отправились  к  собору
Нуэстра Сеньора.
   Перед огромным сооружением не было ни души. Огни едва горели,  даже
электрические фонари, казалось, боялись ночи:  под  ними  на  мостовой
дрожали бледные световые круги. Я  не  ожидал,  что  здесь  будет  так
пустынно. В воздухе ощущалось напряжение,  доносившийся  издалека  шум
предвещал неведомую опасность. Но, возможно, это мне только мерещилось
- я же  знал  будущее,  и  в  общих  чертах  мне  было  известно,  что
произойдет в этом городе в течение ближайшего месяца и позднее...
   Негадес был пунктуален: он явился секунда в секунду. Часы на  башне
стали бить десять,  когда  он  появился  на  площади.  Оглядевшись  по
сторонам, полковник решительно направился к нам. Я встретил его в тени
арки.
   - Добрый вечер, сеньор Негадес.
   - Добрый вечер, Медина.
   - Вы плохо выглядите, полковник, - он и в самом деле  был  бледный,
осунувшийся. Я чувствовал  исходившую  от  Негадеса  напряженность.  -
Знаете что, лягте сегодня пораньше и  хорошенько  выспитесь.  Вам  еще
понадобятся силы.
   Он уже не удивлялся, что я читаю его мысли, и мрачно предложил:
   - Давайте к делу!
   - Вы правы. Ну, что ж, послушаем, что вам удалось разузнать.
   Полковник колебался - еще  можно  было  отступить.  Однако  амбиции
победили. Он жаждал власти, а того, кто рвется к ней, ничто  не  может
остановить.
   - Завтра с утра президент примет  делегацию  парламентских  партий.
После полудня  он  даст  аудиенцию  более  чем  десятку  делегаций  из
провинций, вечером по программе отдых.
   - Значит, он целый день из дворца носа не высунет?
   - Да. Ваши планы, видимо,  могут  быть  с  успехом  реализованы  не
раньше, чем послезавтра.
   - Продолжайте, полковник.
   - Двадцать девятого с утра президент  посетит  одну  из  провинций.
Время выезда: 9.30. Маршрут следования: центр города - парк Тимпана  -
Авенида де ла Пас - Южная автострада. Конечный пункт  маршрута:  центр
провинции Вальтено, это десять километров от Боливара.
   - Сопровождение?
   - Скорее всего,  четыре  президентские  машины,  четыре  автомобиля
охраны  и  эскорт  -  еще  несколько  автомобилей.   Правительственные
лимузины - все черные "империалы".
   - В какой машине будет Рамирес?
   - Заранее это никому  не  известно,  даже  самому  президенту.  Все
решает начальник охраны непосредственно перед отправлением.
   - Кто сопровождает Рамиреса?
   -  Министр  обороны,  министр   сельского   хозяйства,   губернатор
провинции Вальтено и еще несколько чиновников рангом пониже.
   - Вы не поедете?
   На его лице мелькнула едва заметная усмешка.
   - Нет, коллега. Я как раз буду очень занят. Дела, понимаете, дела.
   - Понимаю, понимаю, полковник. Смотрите, не ошибитесь.  Операцию  я
попытаюсь провести 29-го, около  десяти  утра.  Если  вдруг  сорвется,
долго ли ждать снова подходящего случая?
   - В тот же день президентский кортеж будет возвращаться в  столицу.
Маршрут тот же.
   - Какие меры безопасности будут приняты?
   - В черте города  полицейское  оцепление  будет  довольно  плотным.
Задействуют и  солдат.  Можно  сказать,  будет  настоящий  кордон.  За
городом, вероятно, он будет слабее.
   - Отлично. Еще одно, Негадес. Как  вы  расцениваете  нынешний  финт
президента?
   - Вы имеете в виду договоренность с президентом Верунды?  Это  было
неожиданно. Хотя информацией я еще не располагаю.
   Было ясно, что больше он ничего не скажет. Теперь  на  уме  у  него
только одно - захват власти.
   - Ладно. Делайте свое дело, Негадес. Не сомневаюсь, что  вы  загодя
внедрили своих единомышленников во все высшие органы  управления,  так
что особенного труда вам это не  составит.  Уверен  -  послезавтра  вы
будете президентом Боливарии! - Я наверняка знал, что так  и  случится
на самом деле. С тем большим удовольствием  я  мог  обещать  ему  это.
Вдруг он заволновался.
   - А что будет с Рамиресом?
   - Пусть это вас не волнует, полковник. Я же сказал  -  мы  устраним
Рамиреса из дальнейших событий. Вам больше не придется считаться с его
существованием.
   По-моему, он вообразил, что мы сделаем из Рамиреса решето.  Мне  не
хотелось его разочаровывать. Вдруг я спохватился.
   - Скажите, полковник, с какой стати вам взбрело в  голову  оставить
полицейскую засаду в старой квартире Рамиреса?
   -  Мне  приказано  было  дожидаться  появления  неких   иностранных
агентов, - ответил он с иронической усмешкой. Он  вообразил,  что  все
понимает.
   - А откуда стало известно, что такие агенты появятся?
   Негадес замялся.
   - Рамирес лично отдал  такое  распоряжение  в  первые  часы  своего
правления.
   - Понятно... - пробурчал я. -  Понятно...  -  У  меня  пересохло  в
горле. Худшие опасения подтвердились. - Большое спасибо за информацию,
полковник, можете идти.
   Он побрел через площадь. Я проводил  полковника  взглядом.  Наконец
шаги его стихли. Судьба Рамиреса и Боливарии была решена.

   На следующий день  я  проснулся  отдохнувшим  и  полным  сил.  Даже
Баракс, казалось, двигался быстрее, но это только казалось, потому что
мой помощник никогда не знал усталости.
   Мы снова прослушали запись отчета полковника и отправились в путь.
   Авенида де ла Пас - широкая  городская  артерия.  На  ее  тротуарах
стоят, как неживые, деревья, удушенные выхлопными газами  автомобилей.
Из окна машины я разглядывал проносящиеся мимо многочисленные магазины
и торговые центры. Этот участок  трассы  можно  было  не  принимать  в
расчет - покушение здесь невозможно. Тротуары запружены  людьми.  Мало
того - завтра вдоль проспекта выстроится полицейский кордон.
   Южная автострада прорезала долину и поднималась в горы. Если верить
карте, то здесь должны быть еще шоссейные дороги, по  которым  ездили,
пока не построили автостраду.  Сейчас  ими,  скорее  всего,  почти  не
пользовались.
   То и дело автострада ныряла  в  туннели:  строители  прорезали  или
просверлили насквозь особенно высокие и крутые скалы. Временами пейзаж
напоминал Швейцарию: я побывал там однажды в начале 21-го века. Однако
растительность  здесь  была  совершенно  иная.  Вскоре  мы  въехали  в
очередной туннель. Он оказался недлинным: почти сразу  же  перед  нами
открылось освещенное солнцем  шоссе.  И  тут  же  за  поворотом  снова
разверзлась черная пасть нового туннеля.
   Здесь меня осенило.
   - Вот подходящее место, Баракс!
   - Ну и хорошо, - буркнул он, по своему обыкновению холодно.
   - Смотри, вход во второй туннель забаррикадируем, а  сюда,  в  этот
узкий колодец между туннелями, опустимся сверху!
   -  Газ   применим   или   излучение?   -   совершенно   бесстрастно
поинтересовался мой помощник.
   - Будет лучше, если применим только парализующее  излучение,  чтобы
не опасаться хроноклазма. Никому не придет в голову, что  покушающиеся
пользовались неизвестным оружием.  Как  только  мы  дадим  знать,  что
покушение  удалось,  полковник  поднимет   путч.   Его   люди   займут
стратегические   пункты   и   государственные   учреждения.    Негадес
провозгласит себя  президентом.  В  такой  ситуации  никто  не  станет
докапываться, почему вся свита бывшего  диктатора  мгновенно  лишилась
чувств прямо посреди автострады. Это будет чистая, я  бы  сказал  даже
стерильная работа, дружище! Охрана проваляется без сознания от  18  до
22 часов. В течение  этого  времени  никто  не  сможет  рассказать  об
обстоятельствах покушения и о том, как выглядели нападавшие.
   Баракс кивнул, соглашаясь с моим планом.
   - А не боишься? Негадес уже раз обманул нас.
   - Да, я знаю, он умен и неразборчив в средствах. Но не  беспокойся,
на  него  тоже  найдется  управа.  Кроме  того,  сейчас  важнее  всего
добраться до Рамиреса.
   Туннель закончился. Неподалеку обнаружилась развилка: старое  узкое
шоссе сворачивало в горы. Мы поехали по  этой  дороге  и  очень  скоро
отыскали место для засады: с края стометрового скального обрыва как на
ладони виднелся ярко освещенный солнцем отрезок автострады и два  косо
срезанных входа в туннель. Это и был тот самый "колодец".
   Детали операции мы проработали минут за десять. Оружие у нас всегда
было при себе. Только безопасности  ради  мой  бластер,  как  правило,
находился у Баракса. Попади он в руки непосвященных - то есть  жителей
20-го века - Галапол и соответствующие органы отдали бы меня  под  суд
за хроноклазм. А Баракса, скорее всего, оправдали бы, ибо я один  несу
ответственность  за  действия,  в  том  числе  и  за   промахи   нашей
экспедиции.
   - Это будет нетрудно, - сказал мой товарищ.
   За городом дул ветер и было не так жарко. По небу  плыли  маленькие
облака, вокруг желтых и лиловых цветов летали пчелы.
   Мы спустились на автостраду и направились в город. К этому  времени
движение по Авениде де ла Пас усилилось. По  проезжей  части  с  ревом
катились тяжелые грузовики.  Завидев  лоток  с  цветами,  я  остановил
машину. Баракс не преминул съязвить по этому поводу:
   - Сеньор Медина снова вошел в роль прожженного коммерсанта.
   - Представь себе. А если не знаешь, то  учти  на  будущее,  невежда
неотесанный, что воспитанный человек всегда приходит к даме с цветами.
Можешь это усвоить.
   - "Сеньор Медина, вы верите в случайности?" -  заговорил  он  вдруг
голосом Флоры.  И  моим  собственным  голосом  ответил:  "Только  если
случается что-то хорошее..."
   - Подслушивал? Ну, это переходит все границы.
   - Для твоего же блага, - пояснил Баракс уже собственным голосом.  -
В интересах дела и для обеспечения безопасности операции  я  постоянно
должен быть в курсе всего,  что  с  тобой  происходит.  Так  мне  было
приказано.
   - Но это же сверх всякой меры!
   - А какова мера? - проворчал он, и  я  бы  мог  поклясться,  что  в
глазах у него сверкнули веселые искорки. Я успокоился. В конце концов,
история с Флорой все равно будет составлять часть  моего  рапорта  так
же, как и все,  что  касается  нашей  экспедиции.  Баракс  располагает
техническими возможностями, которые позволят впоследствии  руководству
Галапола проанализировать каждый наш шаг.  Например,  Баракс  способен
воспроизвести пятичасовую непрерывную запись: разговоры, звуки -  всё!
Он мой телохранитель, а заодно и надсмотрщик. И если честно, я не могу
быть на Баракса за это в обиде. Ведь он  всего  лишь  орудие  в  руках
шефа. Как, впрочем, и я сам.
   Купив огромный букет,  мы  помчались  в  район  Хувентул.  На  углу
мальчишка в  белой  шапке  продавал  газеты.  Притормозив,  мы  купили
несколько штук. Мне было, правда, не до чтения,  но  все  же  я  успел
заметить, что на первой полосе  под  огромными  кричащими  заголовками
обсуждался пла