нее естественного  спутника Багуты-3,  который всего-то вчетверо
меньше самой планеты.
     Катер-штольня отделился  от рудной  базы; унтер, видно,  решил не ждать
полных  результатов разведки, а сразу брать удачу за  хвост и приниматься за
дело.
     - Разведка, к высадке! - пропел он сиплым от алкоголя голосом.
     Еще  два столетия  назад  шаты  не  знали  что такое  алкоголь.  Участь
расы-сателлита, малозавидная даже при взгляде издалека... Все решают за тебя
- что тебе  есть,  что тебе пить, сколько и с кем тебе трахаться,  кем и как
интенсивно работать.
     Шат Унген по прозвищу Мотыга жалобно уркнул и полез из гамака.
     Конечно,  жить  под  пятой  самодовольных наседок-азанни  -  участь  на
редкость  тоскливая.  Но,  с  другой  стороны,  среди шатов  тогда  не  было
законченных пьяниц, как отец. Шаты практически не знали воровства - а теперь
что? На прошлой  неделе у четвертой  бригады сперли  две  штольни, и никаких
концов унтеры отыскать не сумели! График бурения сорвали  ко всем  исамарам,
премиальные, понятно, тю-тю, и в отпуск теперь неизвестно когда выпустят...
     Люди пошатнули  незыблемое превосходство пяти высших рас над остальными
обитателями Галактики. Но они  же и  ввергли всех  без разбору  в  грязь,  в
беззаконие, в произвол...  Борк знает еще  во  что. Разве  стал бы  брат Шат
Унгена   Мотыги  вором,  а  сестра  проституткой,  если  бы   шаты  остались
сателлитами азанни? Разве отец умер бы  от пьянства, а мать  -  от  нищеты и
болезней? Вряд  ли. Работали бы  себе где-нибудь на Багуте-3  под присмотром
начальника-азанни... Не  роскошествовали  бы, это факт, но  не пришлось бы и
бедствовать.
     Мотыге повезло -  он не стал вором, как брат; ну а участь сестры  он по
понятным  причинам разделить не  мог вовсе. Он  сумел устроиться в горняцкую
артель, по полной  программе отпахал  четыре  цикла на Багуте-4, а потом был
отобран военным ведомством для работы в поясе  астероидов. Вероятно, сыграло
свою роль стойкое предубеждение  Мотыги  против алкоголя - брат  его родился
куда  здоровее,  но  за  несколько лет  превратился в  развалину.  А  Мотыга
здоровье не травил, работал много, но не через  силу,  и мало-помалу перерос
старшенького.  Стал  и ростом выше,  и  в ключицах пошире, и  мышечные  узлы
нарастил - будь-здоров, не скрипи!
     - Мотыга! - зычно заорали из коридора. - Ты что, в полусон впал?
     - Иду-у-у-у!!! -  пропел Шат Унген  в  полную  силу воздухополости.  Со
стола сдуло тоненький листик  пластика -  распечатку сестриного письма,  что
вчера пришло.  Мотыга  снова вспомнил о семье и тяжко  уркнул. Брат - Борк с
ним,  сам из последнего ума выжил. А  вот сестренку жалко...  Как подумаешь,
что трахают ее всякие уроды с монетой, так все наизнанку выворачивается. А с
другой  стороны  - как ей  еще  на  жизнь  заработать?  За обучение  платить
родители  не могли.  Вот она  и не  смогла работу найти -  кому нынче  нужны
неучи? А в горняцкую отрасль баб не берут, разве что в администрацию. Но там
все теплые места присижены - что у начальства из шатов родственников мало?
     Впрочем, сестра  вовсе не  считала  свою участь печальной. Монета у нее
водилась,  и,  надо  признать,  пожирнее,  чем  у  Мотыги.  Правда,  свободы
сестричка  не  знала  никакой: что  и  когда  босс  велит  - изволь  тут  же
изображать. Но, опять же, у Мотыги, что ли, босса нет? Только и разницы, что
унтером зовется, а так - босс и босс.
     А еще Мотыга не любил планетарные  города. Как пацаном впервые  попал в
пространство (уборщиком на грузовоз Багута-3 - Багута-2 сумел устроиться. За
половинную  плату,  разумеется, иначе  взяли  бы  взрослого),  так  сразу  и
сообразил - тут его место. Среди  звезд. Ну, не в том смысле, что шастать от
звезды к звезде -  Мотыга еще ни разу не вылетал за пределы системы Багуты -
а в том, что когда не глянь наружу, а  там звезды.  И не только над головой,
но зачастую и под ногами тоже, когда приходится работать в пустоте.
     - Мотыга-а-а-а!!!
     - Иду-у-у-у!
     Вслед за  письмом на пол  свалилось перо-самописка, но поднимать Мотыга
не стал.  Пустотный комплект  он уже  прикрепил,  привычно затянув ремни под
ключицами, надел специальные башмаки с  двигателями в подошвах, взял тубу  с
инструментом и вышел в коридор.
     Шат Урима, напарник и закадычный приятель Мотыги, носил прозвище Сизый.
Наверное,  за  цвет  скелета  на  груди,  действительно  сизый  какой-то  до
неприличия. У Мотыги скелет везде был, как и положено, здорового коричневого
оттенка. Впрочем, у Сизого необычный окрас  сложился вовсе не из-за болезни.
Просто он в пустоте работает уже циклов тридцать, говорит, это вроде загара.
У старых пустотников даже спина светлеет вроде бы.
     Только где они - старые пустотники нынче? Сгубила их нежданная  свобода
от опеки наседок-азанни... Сожгла вседозволенность. Дотла.
     А жаль.
     - Куда на этот раз? На поверхность? - поинтересовался Мотыга.
     - Не знаю еще, - Сизый придирчиво осмотрел  напарника. - Опять ремни не
затянул как следует?
     - Трут, - пожаловался Мотыга. - Я привык со слабиной.
     - Вот  рванет гравитикой как-нибудь,  вылезет тебе твоя слабина  промеж
ключиц, - проворчал Сизый. - Затяни сейчас же, а то я сам затяну.
     Мотыга  вздохнул,  и  подчинился.  Сизого  он  уважал  -  за  опыт,  за
готовность этим опытом поделиться  и  подсказать новичку если  вдруг  что не
так. Да и просто за доброту уважал.
     Сизый зыркал на него, опустив передужье. Убедившись, что Мотыга затянул
ремни пустотного  комплекта как  полагается, Сизый  довольно уркнул и пихнул
Мотыгу в ключицу:
     - Шевелись, птичья пожива! Унтер сегодня что-то рвет и мечет - не иначе
ему начальство передужье натерло по самое не могу. Еще озвереет.
     И они  поспешили  на  штатное  место  в  разведочном  боте.  В  дряхлой
керамической конструкции, сработанной еще рудокопами  довоенной эры,  но тем
не менее исправно, цикл за циклом, служащей горнякам обеих Багут.
     Едва они  доложились  унтеру,  заняли свои ниши и  пристегнулись (Сизый
снова придирчиво глядел на то, как манипулирует ремнями Мотыга, но, кажется,
на этот раз остался  доволен),  бот отстрелился. Мотыгу и остальных горняков
вдавило в нишу. Рабочий день начался.
     Унтер привычно затянул песню, и горняки дружно  подхватили,  перекрывая
гул переборок. Чем еще занять время перед сменой, если не песней?
     Когда бот  коснулся  поверхности и разведка повалила  наружу, невдалеке
как  раз  садилась  штольня. Садилась сразу  в  вертикали;  вокруг  рыжей от
коррозии свечи вились боты с гравитолкачами.
     - Так!  -  пропел унтер  перед  неровной шеренгой  горняков. -  Начнем,
пожалуй.  Делим  направления  на  восемь  секторов, по  сектору  на  двойку.
Глубоких проб не брать,  сначала  исследуем приповерхностный слой.  В первую
очередь  металлы и углеродные  связки.  Встретятся  разломы или естественные
шахты - исследовать с  повышенным вниманием.  Будут  интересные результаты -
докладывать вне графика. Поехали, первый сектор - Шаман, второй  - Капелька,
третий - Сизый, четвертый - Передуга...
     Когда  перекличка  завершилась,  а  унтер  ушел  в  кабину  разведчика,
напарник  пихнул  Мотыгу  в ключицу  и  первым  запрыгал вглубь  отведенного
сектора. Мотыга пристроился следом. Прыжки  выходили  высокими и плавными  -
сила тяжести на астероиде была очень низкой.
     - Эх, легкость  какая! - радостно пропел Мотыга. - Так бы и прыгал, так
бы и скакал...
     -  Гляди,  на  орбиту  заскочишь,  -   проворчал   Сизый.  -  Ты   хоть
осматривайся, когда в верхней точке. Вдруг и правда разлом какой случится...
     Периодически они  останавливались, запускали сканирование  и составляли
изомерные карты  - по  отклонениям  в  структуре породы можно  было  сделать
весьма полные и интересные выводы о  залегающих поглубже слоях. Понятно, что
ни Сизый, ни  Мотыга самостоятельно  никаких  выводов сделать не  могли, для
этого нужно  быть инженером и иметь под рукой  приборы с  вычислителями.  Но
практика  полевой  работы  тоже  стоила немало - в  разведку попадали только
лучшие. Мотыга уже не раз с удовлетворением думал, что в разведку идти  - не
кайлом махать.
     Хотя,  конечно,  кайлом  махать  при  нынешней-то  технике  приходилось
исключительно редко... В наказание разве что, да еще в критических ситуациях
-  когда штольню на Виззкри завалило с четверть цикла назад, например. Тогда
все, включая унтера намахались...
     Работа была  не тяжелая, и не легкая. Мотыга как  всегда быстро  впал в
задумчивое состояние и все действия выполнял чисто механически, по привычке,
а  мыслями  витал  где-то вдалеке  - вспоминал сестру,  от которой  накануне
получил  письмо, думал, чем займется в отпуске...  Низкое  тяготение тоже не
слишком заботило шат-тсуров - горняки привычны к работе в любых условиях.
     В середине смены Сизый пробурчал что-то  о странностях  -  Мотыга и сам
отметил,  что поверхность астероида  чересчур неровна,  много сколов, мелкой
крошки, россыпей - такое  впечатление, что совсем недавно на его поверхности
разыгралась  какая-то катастрофа  со многими  взрывами. Время обычно стирает
эти следы, даже  в космической пустоте, если времени проходит достаточно. Но
тут его прошло явно недостаточно.
     Впрочем,  какое им дело? Так даже лучше - если  этот астероид на  самом
деле   обломок  более   крупного  -  вполне  могут  обнажиться   богатые   и
перспективные пласты, а это компании только на руку.
     Очередной разлом обнаружил Мотыга - он  как раз закончил сканирование и
сиганул из  низинки на возвышение. Еще на подъеме  он увидел слабо темнеющую
немного  в  стороне продолговатую  черту.  Это  его  удивило -  на  лишенном
атмосферы астероиде  тени обычно были резкими и очень контрастными, даже при
включенном нокторежиме.
     В несколько десятков прыжков Мотыга добрался до разлома;  Сизый возился
чуть ли не у близкого горизонта и выглядел предельно поглощенным работой.
     Вблизи разлом больше  походил  на трещину во льду - почти прямой,  а не
зигзагообразный, как остальные. Множество светлой пыли скопилось у его краев
и, наверное, внутри,  на отвесных склонах. Тени перестали казаться блеклыми,
совершенно непонятно почему.  Мотыга заглянул в разлом,  подсвечивая себе, и
убедился,  что тот очень мелкий, ун двадцать-двадцать пять  всего, мелочи. С
десяток-полтора  ростов  шат-тсура. Не задумываясь,  Мотыга соскочил на  дно
разлома. И почти  сразу  заметил  круглый, уводящий куда-то под поверхность,
цилиндрический ход, похожий на нору сугароза.
     Мотыга озадаченно уркнул, и связался с Сизым.
     -   Эй,  старина!   Я  тут  кое-что  странное  нашел.   Дыра  какая-то.
Нехарактерная.
     - Где?
     - Следи... - Мотыга запулил в низкую и очень  яркую звездную  путаницу,
что  нависла над астероидом,  свечу-сигналку. Оставляя быстро рассеивающийся
дымный  след, в небо вознеслась еще одна звездочка  -  зеленоватая.  Запусти
Мотыга красную -  переполошились бы шаты и в разведботе, и при штольне, да и
с орбиты могли заметить. Красный - цвет тревоги и опасности. У любой расы. А
зеленый - просто рабочий сигнал, проводят взглядом, и вернутся к сиюминутным
заботам.
     Свеча  возносилась все  выше  и  выше - тяготению астероида не под силу
было вернуть ее на поверхность.
     - Вижу, - сказал Сизый почти сразу. - Сейчас буду.
     Он появился даже быстрее, чем Мотыга ожидал. Видимо,  как раз  закончил
сканирование и свернул инструмент перед сигналом.
     - Что тут у тебя? - справился он, медленно падая на дно разлома.
     - Во!  -  показал рукой Мотыга. - Скажи, на нору сугароза похоже?  Хоть
ружье бери...
     Сизый  внимательно  оглядел  стены, дно  под  башмаками,  и  машинально
поскреб  грудь  -  до  экзоскелета он,  конечно,  не  добрался,  мешало поле
скафандра.
     - М-да. Странное местечко. Мне кажется, что этот коридор искусственный,
- прокомментировал Сизый.
     Мотыге стало одновременно и весело, и страшно, и любопытно.  Он, как  и
все шахтеры-пустотники, мечтал о встрече с чужим  разумом, и побаивался  ее.
Ведь  не  может  быть,  чтобы союз открыл все  до единой  расы  Галактики  и
добрался  до  всех  без  исключения артефактов  старины?  Кому,  как  не им,
горнякам, натыкаться на древние следы ушедших цивилизаций?
     - Искусственный? - переспросил Мотыга, даже не пытаясь скрыть восторг.
     - Ага, - подтвердил Сизый. - Я, конечно, не специалист, но от этой дыры
за много ун несет... только не сугарозом, как ты решил, а Роем.
     - Роем! - по-детски восхитился Мотыга. - Никогда не встречался с Роем.
     -  Радуйся, что  не  встречался,  - проворчал Сизый. - Кстати,  это нам
знать вообще-то не положено, но вблизи Багуты где-то вне плоскости эклиптики
циклов двенадцать назад случилась какая-то  стычка с Роем... Я  у  унтера на
рабочем экране директиву недавно подсмотрел.
     - Правда? - насторожился Мотыга.  Ему вполне хватало сообразительности,
чтобы связать  закрытую директиву и  сегодняшнюю  находку. Если они и впрямь
связаны, то следует немедленно  доложить унтеру  и напрочь забыть о том, что
существует любопытство и личная инициатива.
     - Доложим? - так и спросил он более опытного напарника.
     -  Это всегда успеется,  -  Сизый решительно шагнул к  дыре.  -  Сперва
глянем.
     Почти сразу они поняли, что ошибиться им не суждено. Совсем недалеко от
входа  в коридор  они наткнулись на труп рабочего Роя.  Иссохший, совершенно
утративший  воду. Рабочий  лежал  на  боку, скрючив  шесть суставчатых  лап.
Некогда  округлое брюшко сморщилось  и целиком втянулось под твердую спинную
пластину. Головогрудь потеряла былой глянец и припала мелкой  светлой пылью,
которой вокруг по-прежнему было ненормально много.
     -  Этот из Роя? - прошептал Мотыга потрясенно. Мертвый инопланетянин из
высших внушал ему неясный трепет.
     -  Да,  -  сказал Сизый, разглядывая труп.  - Это малый  рабочий, самая
многочисленная форма, если верить брошюрам корпорации...
     - А живых ты видел когда-нибудь? - поинтересовался Мотыга.
     -  Нет. Даже по  телеку. Ну, если не считать  кино, конечно, но ты ведь
знаешь, что в кино такую чушь обычно снимают...
     -  Мне  нравится  кино, - заявил Мотыга. - Только там в основном солдат
Роя показывают, а не рабочих.
     Сизый коротко и неопределенно уркнул, а затем направился дальше. Мотыга
невольно оглянулся на высохший труп, и последовал за напарником.
     Вскоре им попался  еще один мертвец, тоже рабочий, и еще  один, и  еще.
Седьмой  по  счету труп был заметно  крупнее  остальных  и  несколько  иначе
сложен.
     - О! - сказал Сизый и озадаченно остановился.  - А это большой рабочий.
Интересно, кого мы встретим дальше?
     Дальше  им встретились  еще  несколько  малых рабочих,  трое больших  и
четыре неопределенные формы,  видимо, специализированные особи. Кроме трупов
горняки  не видели  ничего  - никаких  орудий труда, никаких изделий, вообще
ничего.
     - Отчего они умерли?  - тихо  спросил Мотыга, когда  Сизый задержался у
очередного тела.
     -  Не  знаю. Наверное,  от  отсутствия  воздуха.  Или от холода. Или от
голода.
     - Да,  - дошло  наконец до Мотыги. - Они же без скафандров! Как я сразу
не сообразил!
     - Особи  Роя могут некоторое время функционировать в открытом космосе и
на поверхности планет с  агрессивными атмосферами, -  назидательно оттопырив
указательный  палец процитировал  Сизый,  - а  также  на  поверхности планет
начисто  лишенных  атмосферы,  либо   с  крайне  разряженными   атмосферами.
Улавливаешь?
     - А давление?  - удивился Мотыга. Способность особей Роя обходиться без
кислорода  его  не  слишком   впечатлила.  Но  вот  способность  выживать  в
вакууме... Это действительно поразительно. Это высший пилотаж выживания.
     - Не тому ты удивляешься, Мотыга, - скучным голосом пропел Сизый. -  Ты
подумай,  Рой  в двух шагах  от нашего  дома что-то  затевает, рабочих своих
присылает,  которым надлежит  сидеть в гнезде  и работать, а  не  по космосу
шастать. А? Сообразил?
     Мотыга даже присел слегка.
     "А что, если тут и живые особи Роя найдутся? Как они нас воспримут? Как
врагов?"
     -  Надо  унтеру  доложиться,  -  убежденно  сказал Мотыга. -  Как бы не
нарваться на какую-нибудь штучку...
     - Так  и сделаем,  пожалуй, - согласился Сизый. При этом  он то и  дело
фокусировал  взгляд  на  ближайшем трупе. Мотыге показалось, что будь трупов
поменьше,  Сизый настаивал бы  на  более подробном  осмотре.  А так... Лучше
перестраховаться, с этим Мотыга спорить не собирался.
     Сизый уже вызывал унтера.
     - Эй, контора! - с деланным весельем пропел он в эфир. - Разговор есть.
     - Чего вам? - отозвался унтер спустя некоторое время.
     - Пошли на директ, - предложил Сизый. - У нас тут накололось кое-что...
     Унтер безропотно переключился на выделенный канал,  и теперь  никто  из
посторонних не  мог  прослушать их  разговор -  аппаратура кодировала каждый
импульс.
     - У нас тут мертвяки, - небрежно сообщил Сизый. - В количестве.
     -  Свежие?  - живо заинтересовался унтер.  - Просто на грунте? И  кто -
шаты?
     -  Нет, не  шаты.  Рабочие Роя.  По-моему, очень свеженькие,  несколько
циклов  от силы. Тут  нора какая-то,  мы слегка  спустились.  Но еще  не все
осмотрели.
     У унтера даже голос изменился.
     - Рой?!? Уа-у-у-у... Так, Сизый, утреннее задание отменяется. С места -
ни  шагу до особого распоряжения. В эфир -  ни слова. С канала не уходить ни
при  каких обстоятельствах!  Да, и кто  там с тобой? Мотыга? Пусть выберется
наружу и дежурит на поверхности. Все, вас сейчас вызовут...
     Унтер суетливо переключился, но синий индикаторный пиксел и  не подумал
погаснуть - каналу присвоили приоритетный статус.
     - Ты понял? - Сизый  обернулся к  Мотыге.  -  Засуетился, как будто ему
перцу на задницу насыпали. Что-то тут будет...
     - Мне вернуться к выходу? - деликатно справился Мотыга.
     -  Подожди  пока,  - Сизый  повертел  головой,  оглядываясь,  и  Мотыге
показалось, что он очень не хочет оставаться в одиночестве.
     Унтер не заставил себя долго ждать.
     - Сизый!
     - Я! - бодро отозвался напарник. Мотыга, затаив дыхание, вслушивался.
     - Слушай вводную. Насколько вы углубились в канал? В нору эту вашу?
     - Ун на триста-триста пятьдесят.
     - Пройдите глубже. У вас видеодатчик есть? Трансляцию сообразить.
     Сизый вопросительно взглянул на Мотыгу, и тот виновато присел.  Не было
у него датчика - зачем он нужен в поиске? Мотыга горняк, а не репортер.
     - Нет у нас датчика.
     Унтер что-то  неразборчиво  пропел, торопливо  закольцевав  мелодию  на
полутакте.
     - Ладно... Тогда сообщайте на словах все, что увидите. Все, вперед!
     Мотыга  взглянул на  индикатор, и понял,  что к каналу подключился  еще
кто-то. Напрямую, в режиме клиента через терминал унтера.
     Сизый  призывно  склонил  голову, обошел  застывший  посреди  хода труп
рабочего и направился  вглубь, прочь  от  выхода.  Мотыга двинулся следом за
ним. Лучи  осветителей скользили по шероховатым стенам, выхватывали из  тьмы
зернистую породу, скупо припорошенную все той же светлой пылью.
     Уже  через пару  десятков ун  они наткнулись на обширную камеру-пещеру.
Посреди  камеры  возвышалась  темная гора в  три  роста  шата  и площадью  у
подножия  ун  пять на  ун пятнадцать. Впрочем,  подножие  было  неправильной
формы. Вокруг в одинаковых  скрюченных позах валялись  трупы малых рабочих и
еще какая-то членистоногая мелочь.
     - Матка! - прошептал Сизый  изменившимся голосом. -  Мотыга, мы с тобой
нарвались на транспортный астероид Роя!
     - Со мной? - тупо переспросил Мотыга.
     - С тобой, с унтером, со  всей нашей конторой! Это не астероид  Багуты!
Это астероид  Роя, пришлый!  А еще  скорее  - не целый  астероид, а обломок.
Поэтому у него такой необычный рельеф поверхности.
     Мотыга как раз соображал, почему С