до "Соловья".
     - Нет!
     - Почему же нет? - спросила она капризно. - Не хочу я просто так оставлять его здесь. Слишком часто я это проделывала раньше. Папочка просто взбесится.
     Инженер старался соображать побыстрее.
     - Орбитальная защитная система, - сказал он. - Мы должны как можно быстрее уйти с ГТ-4. Я уверен, что Камерон велел стражникам уничтожить "Соловья" лазером, если мы допытаемся туда забраться.
     - Я приглашаю вас лететь со мной, - раздался пылкий голос.
     Кинсолвинг нашел себе опору в воздухе и держался так, чтобы видеть, как Рани дю Лонг вплывает в люк. Ее вздымающаяся юбка обольстительно порхала вокруг бедер. Такой эффект давался ей не без тяжкого труда.
     - И меня приглашаешь? - осторожно спросила Ларк.
     - Разумеется, дорогая. Даже веселее, если мы втроем окажемся вместе.
     - Может, и нет, - фыркнула Ларк. - Твой корабль...
     - "Фон Нейманн", - подсказала Рани.
     - Он близко? Мы сможем быстро погрузиться на борт?
     - Быстрее, чем на такси, - заверила Рани. - Мы сможем выйти из этой системы в течение... ну, в течение часа.
     - Тебе потребуется так много времени? - спросил Бартон, удивленный. Звездный корабль Ларк был полностью автоматизирован, требовалось лишь задать цель.
     - Не совсем. Некоторое время уходит на то, чтобы убедиться, что все действует. Мой брат однажды дико на меня разозлился, когда я попыталась взлететь слишком быстро. Я что-то сотворила с двигателем. Не знаю, что именно. Это не моя стихия.
     - Там есть рубильник безопасности?
     - Наверное. Уверена, ты сможешь догадаться, как его поворачивают. Ты такой... способный!
     Рани медленно уплыла, юбка трепыхалась вокруг ее тела.
     - Давай, доберемся до твоего корабля как можно быстрее, - предложил Кинсолвинг.
     Пульс у него так и скакал из-за нехватки времени. Каждое мгновение, думал он, может оказаться для них последним. Камерон не смирится с их бегством. Возможно, компании не понравится, если этот челнок превратят в перегретую плазму, но Кинсолвинг сомневался, что многие директора станут возражать. Кеннет Гумбольт, Виллалобос и Лью уж точно ничего не скажут. А сколько из остальных имеют отношение к дьявольскому Плану?
     - Через пять минут садимся, - предупредил пилот по коммуникатору. - Приготовьтесь высаживаться через пять минут.
     - Мне нужны мои чемоданы, - вспомнила Рани. Хмурая линия прочертила ее совершенное лицо. - Этот глупый идиот Камерон их не погрузил. А я и позабыла. О, черт!
     - Не волнуйся, - ласково сказала Ларк. - Все твои наряды настолько вышли из моды, что даже лучше оставить их там'
     - А как насчет Динки и тех двоих? - спросил инженер. - С ними все будет в порядке?
     - Челнок доставит их на корабли. Вообразите только - быть вышвырнутым с такой планеты, как ГТ-4! - сказала Рани. - Какое приключение. Полный отпад!
     Кинсолвинг видел, что Рани, как и Ларк, проводила время в поисках новых ощущений, новых приключений. Он-то всю жизнь тяжко трудился. Просто делал работу, которую многие на Земле не могли бы выполнять. Ларк и Рани обладали таким богатством, какое превосходило любые его безумные мечты. На минутку он задумался, как стал бы использовать такое невероятное состояние, как тратил бы деньги, которые позволили бы ему делать все, что он пожелает, бродить повсюду и видеть всю галактику. Бартон обнаружил, что его воображение не простирается так далеко. Все, о чем он мог думать, - это выбраться с Гаммы Терциус-4 и попытаться помешать геноциду, запланированному теми, кто работает в корпорации ММ. А Ала Марккен? Что с Алой? Ее роль в этом Плане была, кажется, безобидной. А может ли любой, принимающий участие в массовой бойне, быть невинным? Что с ней произошло после того, как она уехала с Глубокой? Кинсолвинг проанализировал свои эмоции и понял, что искорка чувства все еще теплится, несмотря на то, что женщина творила на Глубокой, несмотря на ее участие в том, что Бартона отправили в инопланетный тюремный мир.
     - Посадка... ну! - скомандовал пилот.
     Челнок завибрировал, когда корпус коснулся плоскости стыковочного узла. Пассажирский отсек наполнился глубоким жужжанием. Магнитные якоря приблизили их воздушный люк к люку корабля.
     - Как ты считаешь, нужно мне попрощаться с остальными? - спросила Ларк.
     Тревога на лице Кинсолвинга заставила ее отвергнуть свое предложение.
     - Я скоро с ними увижусь. Всегда может случиться интересная вечеринка или праздник, где мы сможем поболтать.
     Инженер задраивал люк "Фон Нейманна", когда челнок отошел. Пилот не хотел больше иметь с ними ничего общего. Он мог не знать в точности, что произошло в космопорте, но суматоха могла означать неприятности, и Кинсолвинг коротко подумал: а какую награду предложила Ларк пилоту, чтобы он согласился совершить такой быстрый полет, не задавая вопросов?
     - Можешь ты что-нибудь сделать со всем этим? - спросила Рани.
     Инженер настраивал ложе для перенесения ускорения, а пальцы Рани в это время ласково пробежали по его волосам.
     Кинсолвинг почувствовал еще и другие пальцы у себя на голове и поднял взгляд. С другой стороны в подвешенном состоянии к нему подобралась Ларк.
     - Вот этот рубильник предохраняет от превышения скорости, - определил он.
     Быстрым движением запястья Кинсолвинг освободил корабль от необходимости контрольного обратного отсчета времени. Его руки заработали на контрольном пульте, и Бартону показалось, будто он играет на каком-то гигантском музыкальном инструменте.
     - Мы почти там. Вообще-то не положено идти прямо на переход, но у нас срочность. Мы...
     Кинсолвинг склонил голову набок. Передний экран обзора дважды вспыхнул. Перед его глазами заплясали желтые и голубые точки.
     - Что случилось? Это тот рубильник? Да ты испортил мой корабль! - жалобно вскричала Рани.
     - Это в космосе, - возразила Ларк.
     Она вдруг начала понимать, что происходит. Устроилась на кушетке, зажав рот руками.
     - Что случилось? - спросила Рани.
     - Челнок, - мрачно произнес Кинсолвинг. - По нему ударили лазером. Первая вспышка произошла, когда растаяла обшивка. А вторая - взрыв ракеты, горючее вспыхнуло.
     - Но как же Динки и... - Рани умолкла, когда до нее дошло, что те, кто находился на планете внизу, приказали уничтожить челнок и убить всех, кто был на борту.
     - Пора вылетать, - инженер даже не обернулся, чтобы проверить, привязались ли Рани и Ларк. Он пустил в ход двигатель. Малогабаритный корабль ушел в гиперпространство.
     При помощи видеоэкрана Бартон в последний раз взглянул на Гамму Терциус-4. Он оставил там тех, кто сделает себя хозяевами вселенной при помощи зверских убийств. Надо им не позволить достигнуть успеха.
     Они этого не сделают!
     - Ала, - тихо произнес Кинсолвинг, а затем сосредоточился на работе звездного двигателя.

ЧАСТЬ 2

ИНОПЛАНЕТНАЯ ПАУТИНА

Глава первая

     Бартон Кинсолвинг ожесточенно трудился, чтобы обойти действие предохранителей на контрольной панели звездного корабля "Фон Нейманн". Брат собственницы корабля Рани дю Лонг установил их, чтобы предотвратить резкий переход в гиперпространство, который мог бы уничтожить тонкий квантовомеханический баланс в сверхмощных двигателях.
     - Не понимаю, зачем торопиться? - пожала плечами Рани. Она перевернулась вверх ногами, ее юбка вихрем крутилась вокруг загорелых бедер. Женщина выгнулась, желая увидеть, достаточно ли долго Кинсолвинг любуется на то, что она считала своим основным достоинством.
     Кинсолвинг работал лихорадочно, спеша увести "Фон Нейманна" подальше от Гаммы Терциус-4, чтобы боевые лазеры планеты потеряли, наконец, цель. Офицеры корпорации Межзвездные Материалы не выпустят его, зная, что он добрался до их секретных файлов.
     Бартону стало известно о Плане Звездной Смерти. Он узнал о заговоре мужчин и женщин из Межзвездных Материалов, которые задумали геноцид планет, населенных разумными существами.
     Работая, Кинсолвинг ругался. Он понимал ощущение досады и гнева, владевшие многими землянами из-за того, как обходились с ними инопланетяне. Среди звезд земное человечество считалось молодым видом, путешествующим в космосе едва ли двести лет. Это ничто по сравнению с тысячами других видов разумных существ. Зачем признавать равными себе расу, которая еще должна заработать привилегии для себя?
     Кинсолвинг понимал и принимал взгляды земных правительств, что в один прекрасный день человечество все-таки заслужит, что его признают равным, но случится это только после долгой и прилежной работы.
     Но председатель корпорации Межзвездные Материалы Гамильтон X. Фремонт выбрал иной, скорбный и насильственный путь. Зачем ждать, чтобы нас приняли инопланетяне, которые будут всегда ненавидеть человечество Земли и считать людей незваными пришельцами, вторгшимися в их владения? Поэтому убивайте чужаков-чудиков!
     Бартон не был уверен, что это Фремонт санкционировал геноцид, так как не сумел переговорить с ним лично. Но другие директора ММ оказались тесно связаны с этим планом. Мария Виллалобос, Кеннет Гумбольт, Лью, Мечникофф - все они были виновны. Эти директора санкционировали подрывную деятельность в собственной компании, чтобы продвинуть свой безумный план.
     Они пытались убить его в принадлежащих компании шахтах, добывающих редкоземельные породы, они совратили его возлюбленную Алу Марккен, они посылали за ним убийцу.
     Кинсолвинг ощущал удовлетворение, пусть и временное. Он спасся от Камерона и его роботов-убийц на Гамме Терциус-4. Он сбежал, получив информацию о существовании резонирующих электронных приспособлений, действующих на определенные виды инопланетян подобно наркотикам. И он сорвет их план.
     - Добился! - обрадовался Кинсолвинг. Реле предохранителей были отключены, и теперь "Фон Нейманном" можно управлять вручную.
     - Это еще не все, чего бы ты добился, если бы подольше покрутился вокруг Рани! - Ларк Версаль вплыла в тесную рубку, ухватившись одной рукой за подпорку. Ее голубые глаза сердито сверкнули, когда она взглянула на озорно улыбающуюся Рани дю Лонг. Кинсолвинг порадовался, что две эти женщины - подруги. Не хотел бы он находиться на одной планете с ними, если бы они оказались врагами.
     - Он ведь не твой, дорогая, - с некоторой злобой произнесла Рани.
     - Я первая его увидела. Я его спасла...
     - Ларк, - оборвал ее Кинсолвинг. - На это нет времени.
     Бартон не хотел, чтобы Ларк рассказывала Рани о его бегстве с планеты-тюрьмы. Чем меньше народу будет знать, что многие жители космоса охотятся за ним, тем дольше он проживет. Доставить инопланетным властям сведения о План Звездной Смерти, выработанном Фремонтом и другими, вот главная задача. Не стоит рисковать, тратя силы на мелкие ссоры. Если лоррская полиция обнаружит Кинсолвинга до того как он вступит в контакт с жителями Зета Орго, то он потерпит поражение, а Фремонт восторжествует.
     - Место назначения, сэр? - спросил корабельный компьютер. - В моем банке данных есть запрограммированные маршруты к большинству главных звездных баз.
     - Зета Орго-4, - скомандовал Кинсолвинг. - Оптимальный курс, горючее экономить не нужно.
     - Курс известен, сэр. Желаете ли вы отбыть с орбиты? Мы находимся в одной десятитысячной радиана от точного места взлета.
     - Так выполняй его, - рявкнул Кинсолвинг.
     - Ты сломал мой корабль! - воскликнула Рани, когда экран переднего обзора засверкал ослепляющими звездами. - Мой брат меня за это убьет!
     - Это не перегрузка и не установление курса, - объяснил Кинсолвинг, и сам пораженный не меньше Рани. - Они просто расстреляли лазером ту ракету, на которой мы прибыли сюда с ГТ-4.
     - Но Динки и остальные... - голос Ларк Версаль сорвался, когда она осознала, что только что потеряла друзей - совершенно бессмысленно. Безжалостные люди меньше всего заботятся о тех, кто встал на их пути.
     - Они погибли. И мы тоже погибнем, если не сможем сейчас же отсюда переместиться.
     Рука Кинсолвинга висела в воздухе над рубильником, который перенесет "Фон Нейманна" в гиперпространство. Кинсолвинг сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Так много всего с ним случилось. Все, к чему он всегда стремился, это быть инженером в шахте, пройти через некоторые чудеса Вселенной, уйдя с перенаселенной Земли, и что еще?
     Была еще Ала. Как он ее любил! Его толстые пальцы слегка дрогнули. Он ее все еще любит... Если бы только они смогли поговорить, прежде чем Кинсолвинга отправили на планету-тюрьму. Ему следовало разобраться, какое участие принимала Ала в Плане Звездной Смерти. Он не мог поверить, что она начала работать на План добровольно. Она пешка, жертва обмана, как и он сам. Кеннет Гумбольт каким-то образом внушил ей, будто геноцид - только ответ на те горести и напасти, которые достались человечеству среди звезд.
     Кинсолвинг ударил по рубильнику и ощутил, как содрогнулся "Фон Нейманн", когда мощные двигатели начали одолевать пространство, прочерчивая новые линии среди звезд. Ощутив мощный толчок, он откатился от контрольной панели и отлетел в соседнее помещение, опрокинув и Ларк, и Рани. Втроем они превратились в клубок перепутанных рук и ног. Инженер с трудом освободился, а женщины словно не желали двигаться.
     - Не сопротивляйся, Барт, дорогой, - призвала его Ларк. - Это судьба! - Она захихикала, потом поцеловала его в губы.
     - Я поняла, что именно мне не нравится, - сказала Рани дю Лонг. - Ты стараешься сохранить его только для себя одной. Я всегда полагала, что ты жадная сучка, Ларк.
     Кинсолвинг выкрутился и окончательно освободился. Псевдогравитация гиперпространства мешала иметь тот же вес, что на планетах размером с Землю, но ее оказалось достаточно, чтобы он смог встать на ноги и отбежать в сторону. Он развернулся и посмотрел на двух женщин, на худенькую блондинку Ларк и пышную темноволосую Рани.
     - Как вы можете? - возмутился Кинсолвинг, больше рассерженный, чем смущенный их поведением. - Только что погибли ваши друзья. Их превратили в плазму лазеры космопорта ГТ-4. Неужели это ничего для вас не значит?
     Ларк Версаль вздохнула и покачала головой:
     - Барт, дорогой мой Барт, что значит смерть? Все мы пляшем в хороводе, протягивая руки и пытаясь дотронуться до нее, не дотягиваясь на самом деле, потому что это означает конец игры. Единственное возбуждение, какое предлагает нам жизнь, - это приникнуть ближе к смерти, чем это сделал кто-нибудь еще, - и хвастаться этим!
     - Это еще не все, - возразил Кинсолвинг.
     - Нет, не все, - согласилась Ларк.
     Ее голубые глаза затуманились, и на мгновение Бартону почудилось, будто он заметил отблеск истинной личности, скрывающейся за жаждущей наслаждений сучкой, обычным фасадом Ларк.
     Это выражение растаяло. Но что она вспоминала в течение этого краткого мгновения? Кого она вспоминала?
     "Фон Нейманн" содрогнулся и отшвырнул Кинсолвинга назад через каюту. На этот раз он натолкнулся на Рани дю Лонг. Женщина выглядела в высшей степени рассерженной.
     - Ты уверен, что ничего не напортачил с моим кораблем. Мой брат просто никогда больше разговаривать со мной не станет, если ты что-то натворил. Только не после того, как я устроила "Фону" крушение, пытаясь...
     Ее слова прервала внезапно наступившая тьма, потому что вся энергия отключилась. Кинсолвинг запаниковал. Никогда он не оказывался в такой полной и неожиданной изоляции. Он протянул руку, но не смог ни до чего дотронуться. Лишенный возможности видеть, он бесцельно парил в невесомости падая в бездонный колодец, крутясь вокруг, точно частица попавшая в черную дыру на радиусе Шварцшильда. Освещение звездного корабля служило для ориентирования пассажиров. Зрение помогало им поддерживать здоровое восприятие во вселенной искривленных измерений, тут не было никаких других ориентиров. Бартон взвыл. Собственные слова отдавались эхом в его черепе, словно никто, находящийся от него на расстоянии вытянутой руки, не мог их услышать. Падая, он пытался отыскать Ларк или Рани. Он только разбил руку о перегородку, и сильно. Отчаянно ругаясь, Кинсолвинг заставил себя успокоиться. Паникуя, он ничего не выигрывал. Что-то катастрофическое случилось с "Фон Нейманном", а паника обречет их на смерть.
     - Спокойно, - сказал он себе. - Оставайся спокойными найди, отчего не работает освещение.
     Кинсолвингу часто приходилось находить путь ощупью в шахтах, где царила такая же темнота, как теперь в корабле, Он ведь жил в подземельях, запертый, погруженный в ограниченное пространство, и никогда не поддавался панике. Страхи инженера растаяли, и вместо них пришла решимость.
     Бартон ощупью пробирался по стенкам каюты, пока не добрался до кресла перед командным пультом. Кинсолвинг скользнул на него. Он попытался вспомнить, где находятся управляющие рычаги. Каждый корабль устроен немного по-иному, и Кинсолвинг прежде не бывал на борту "Фон Нейманна". Но он знал, что корабль не мог сильно отличаться от "Соловья" Ларк, оставленного на орбите у ГТ-4.
     Вдоль пульта торжественными рядами застыли холодные пластиковые рычаги. Кинсолвинг должен был догадываться, чем они управляли. Он знал самый большой - тот выбросил их в гиперпространство. Поверни его назад теперь, не зная, что повреждено, - и корабль может выйти из строя. Когда старший инспектор начал вспоминать гибельные происшествия в гиперпространстве, ледяные мурашки страха забегали у него в груди.
     Даже в эру, когда звездные путешествия стали обычным делом, случаются несчастья. И обычно они кончаются катастрофой.
     - Вот это, должно быть, рубильник освещения, - сказал себе Кинсолвинг.
     Он медленно повернул его. Пневматическое кресло вздохнуло и утратило упругость. Кинсолвинг снова выругался. Это он включил управление ускорением. Зато следующий рычаг вернул в рубку слабый свет.
     Бартон повернулся и увидел, что Ларк стоит в углу рубки, ее лицо побелело, как мука. Химические красители, впрыснутые под кожу, менялись, только подчеркивая ее бледность.
     - Барт, - произнесла она тихим дрожащим голосом. - Я была одна!
     - Мы оба были в одиночестве. Мы все были. А где Рани?
     - Не знаю. Я... Свет вдруг погас, и я потеряла тебя и ее, и я была так одинока. Я не хочу быть такой одинокой опять. Никогда! - Ларк, пошатнувшись, рванулась вперед и обвила руки вокруг шеи Кинсолвинга, с рыданиями утопив лицо у него на плече. Он держал женщину, отчасти понимая ее страх.
     - У нас только аварийное освещение, - объяснил Кинсолвинг, его темные глаза вспыхивали в отблесках скудных приборов. Прогулочные яхты управлялись автоматически, как правило, большинство из случающихся неполадок не заботило находящихся на борту людей. - Похоже, что у нас вырубилась основная энергия.
     - Почему?
     Кинсолвинг тряхнул головой. Вряд ли это администрация космопорта Гаммы Терциус-4 так удачно ударила своим боевым лазером, что повредила "Фон Нейманн". Ведь они перешли в гиперпространство без каких-либо затруднений. Кинсолвинг понимал, что если бы что-то в корабле функционировало не так еще до перехода, то автоматика не допустила бы самого перехода. Все космические корабли оборудованы аварийной защитой.
     Он сглотнул комок, когда подумал, что вывел из строя предохранители, когда неистово торопился с вылетом. Он снова покачал головой.
     - Не думаю, чтобы неисправность возникла из-за меня. Все, кажется, работает нормально.
     - А что случилось с Рани? - спросила Ларк с жалостью. Она сжалась в комок и тревожно раскачивалась. Краски мелькали у нее на щеках, заставляя выглядеть больной.
     - Никто не собирается тебя покидать, - сказал Кинсолвинг, стараясь ее утешить. - Пойдем поищем. Вместе.
     Отсвет страха в глазах Ларк исчез. Слабая улыбка заплясала на чувствительных губах. Как она похожа на маленького ребенка, подумал Бартон.
     - Я в порядке, Барт, дорогой, - сказала она. - Правда, правда. Просто все это застигло меня врасплох. Теперь я уже могу совладать с моими эмоциями, - Ларк вытянулась и расправила плечи. - Мне следовало взять себя в руки раньше.
     Кинсолвинг не стал спрашивать, когда именно. Она пок