Так вы вдыхаете чистые редкоземельные металлы? Это же металлы. Что...
     - Это дает непередаваемый эффект. На самом деле, необходимо попробовать, чтобы понять.
     - Но это же металл!
     - И дорогой металл, - парировал Камерон. - Возможно, это часть его назначения. Не каждый способен доставить себе удовольствие, потребляя грамм или два в день. Или, может быть, главное - это реакция, когда он достигает слизистой оболочки. Он разлагается на отдельные кислоты.
     Гумбольт сделал гримасу в сторону Камерона, наклонился и тронул кнопку интеркома.
     - Пришлите этого... джентльмена, - приказал он.
     Когда инопланетянин вошел в помещение, Гумбольту пришлось жестом напомнить Камерону, чтобы тот замолчал. После второго строгого взгляда щеголь вынужден был понизить энергию своего робота. Механизм начал жужжать более глубоким тоном, а проволочная антенна забилась с яростью пойманного насекомого.
     - Добрый день. Так великодушно с вашей стороны почтить нас своим присутствием, начальник-страж Куопта, - приветствовал его Гумбольт, почти подавившись именем инопланетянина.
     - Да исчезнут все притворные чувства, - отозвался инопланетянин скрипучим голосом. - Я на своем посту нахожусь в большом затруднении. Никогда раньше не освобождался и не сбегал ни один преступник. Мое место в охране теперь под вопросом.
     - Как и должно быть, - пробормотал Камерон. - Вам необходимо хорошо выполнять свои обязанности, чтобы ожидать долгого пребывания на посту.
     Инопланетянин согнулся в поясе, а ноги его твердо стояли на мягком ковре. Изогнувшись под совершенно невероятным углом, он спросил:
     - Это вы охотник?
     - Грубое определение, - улыбнулся Камерон. - Считайте меня человеком, который спасет вашу репутацию.
     Выделенное ударением слово в реплике Камерона не прошло для инопланетянина незамеченным. Он отреагировал:
     - Иметь дело с космическими отбросами вроде вас одинаково отвратительно для работника моей станции.
     - Джентльмены, пожалуйста, - воззвал к ним Гумбольт. - Не будем допускать, чтобы персональная разница особей заслоняла конечную цель. У нас общие интересы. Так подумаем же вместе, как лучше послужить общим интересам.
     - Почему вы так хотите, чтобы один из ваших низших представителей вернулся на мою тюрьму-планету? - спросил Куопта.
     - Вы забываете, что этот "низший" представитель сбежал из вашего мира, - напомнил Камерон не без некоторой злобы. - Ни один представитель какого-нибудь иного вида этого не сумел, разве не так?
     - Вы желаете убрать его от выполнения какого-то другого, более грандиозного преступления, - продолжал инопланетянин. - И это единственная причина для вас, чтобы иметь дело со мной.
     - Наши причины есть наши, - оборвал его Гумбольт. - Если удовлетворить и ваши, и наши интересы, в чем тут противоречие?
     - Я не могу санкционировать преследование, - скрипучий голос Куопты перешел в бас. - У нас нет лишних стражников, кроме того, никогда не случалось таких происшествий, чтобы требовать погони.
     - Я подожду до возвращения этого ссыльного, - успокоил его Камерон. - Если он попытается найти убежище на одной из планет, населенных людьми, я его найду.
     - А если он попытается скрыться среди чу... среди инопланетного населения, - поспешно поправился Гумбольт, - мы потребуем от вас разрешения для мистера Камерона проникнуть в эти миры, чтобы найти и захватить его.
     - Индивидуальные миры позволяют нарушать свои права с большими затруднениями, - ответил инопланетный начальник стражи.
     - Нелегко будет выправить необходимые документы, о которых вы упоминали, но все же возможно их раздобыть, - сказал Камерон. - Вы их нам обеспечите, так, начальник?
     Куопта наклонил голову и помахал длинными тонкими руками, как крыльями. Оба человека приняли этот жест за согласие.
     - Расскажите нам еще об этом бегстве, - попросил Гумбольт. - Мы слышали только краткие отчеты.
     - Я вам не сообщу местоположения тюремного мира, - предупредил инопланетянин.
     - А мы и не спрашиваем. Хотя мы питаем твердую надежду на то, что ни один мерзавец из нашего племени не будет приговорен к пребыванию в этом мире, у нас нет желания вмешиваться в вашу судебную систему. Если тайна расположения планеты есть часть этой системы, что ж... - Камерон развел руками и зловеще улыбнулся.
     - Человеческий космический корабль проник в эту систему, он давал фиктивный сигнал бедствия.
     - Что за... сигнал бедствия? - спросил Камерон, наполовину прикрыв свои стальные серые глаза и полностью сосредоточившись.
     - Неисправность двигателя. В то время как из многих наблюдательных точек системы были получены свидетельства о преднамеренной перегрузке. Пилот делал попытки к радиосвязи, находясь в звездном пространстве.
     - Это и в самом деле кажется подозрительным, - заметил Гумбольт. - Все знают, что это невозможно, что из-за этого происходит невообразимая перегрузка двигателей.
     Камерон промолчал.
     - Корабль пошел прямо на посадку, используя аварийные ракеты.
     - Значит, главный двигатель не действовал? - уточнил Гумбольт.
     - Похоже на то. Уровень энергии не соответствовал возможности двигателя. Корабль приземляется, каторжник Кинсолвинг входит туда, наша орбитальная станция начинает обстреливать лучами.
     - Ваша лазерная пушка повредила корабль? - спросил Гумбольт.
     - Посадка была точной и произошла в тот момент, когда наша станция не могла соответствующим образом защититься от вторжения в нашу систему.
     - Вы утверждаете, начальник, что рассеяние луча в атмосфере было таким сильным, что корабль избежал повреждений, - после того, как губы Камерона произнесли эту простую фразу, они продолжали шевелиться, словно продолжая речь.
     - Это так. Звездный корабль повысил уровень энергии, взлетел и достиг орбиты. К тому времени, как охраняющая станция пришла в готовность полностью использовать оружие, корабль перешел в гиперпространство, за пределы нашей досягаемости.
     - Вы получили вектор взлета?
     - Ничего доказать нельзя. Ничего не известно о геодезии гиперполетов. Мы только думаем, что корабль перешел в гиперпространство, он находился на очень коротком расстоянии, сориентировался в четырех измерениях, а после переменил местоположение. Взлет с орбиты был совершен для того, чтобы сбить нас с толку, или по причине паники, чтобы избежать нашей лазерной пушки.
     - Что бы там ни было, но они, кажется, сбежали очень аккуратно, - сделал вывод Гумбольт. В его голосе звенело искреннее восхищение. Любое торжество над инопланетянами наполняло его торжеством, даже если чудиков обходил тот, кому он желал скорой смерти.
     - Описание Кинсолвинга циркулировало среди всех представителей рас, пользующихся нашим тюремным миром. Если он будет достаточно глуп, чтобы приземлиться на любую из этих планет, он найдет, что ему трудно там скрыться.
     - При этом все же остаются человеческие миры и те цивилизации, которые не пользуются вашей тюрьмой. Какие это миры? - спросил Камерон.
     - Я не свободен делиться подобной информацией. Многое, относящееся к планете-тюрьме, следует держать в тайне.
     - Она не останется тайной, когда Кинсолвинг сядет где-нибудь и рассчитает, где эта планета. Но это означает, что вашу тайну знает хотя бы он, верно? Или еще кто-то, кто с ним работает. Ведь не может быть случайностью то, что этот корабль так удачно подобрал его.
     - Это и моя мысль, директор Гумбольт. Вот почему я и явился на ваш вызов. Если вы его разыщете, вам предложат награду.
     - Я не прошу ничего, - вставил Камерон, - кроме разрешения посещать планеты. Буду служить справедливости.
     - Неужели вы так ненавидите этого Кинсолвинга, что посылаете на его поиски таких? - спросил Куопта у Гумбольта.
     - Мистер Камерон - весьма ценный служащий Межзвездных Материалов. Он отлично выполняет свою работу. Что ж, начальник, есть еще один пункт, который вы позабыли упомянуть, и он будет представлять для нас неизмеримую ценность, если мы собираемся найти Кинсолвинга.
     Человеческий взгляд уперся в глаза инопланетянина. Наконец Куопта сказал:
     - Распознавательный сигнал корабля была записан на пленку. Возможно, он и не настоящий. Зачем стали бы рисковать, совершая столь дерзкую операцию, не поменяв сигнала?
     - А зачем вообще подавать сигнал? - осведомился Камерон. Теперь он зажмурил глаза. - Зачем же пытаться обманом пробираться на поверхность планеты-тюрьмы, трубя опознавательные сигналы?
     - Вот запись. Для нас она ничего не означает. Ваши списки могут вам помочь.
     Куопта швырнул на стол Гумбольту небольшой металлический диск. Не произнеся больше ни слова, инопланетянин повернулся и вышел.
     Гумбольт испустил глубокий вздох облегчения и поудобнее откинулся в своем кресле.
     - Я рад, что он ушел. От этих чудиков у меня мурашки по телу.
     - Врага надо знать, - заявил Камерон. - Не забывайте. Он достаточно напуган бегством Кинсолвинга, чтобы прилететь на Гамму Терциус-4. Он же явился в населенный людьми мир. Думаю, что я смогу получить полное разрешение посетить любую их планету.
     - Только на те, которые не объявили тревогу по случаю бегства Кинсолвинга, - поправил Гумбольт. - Зачем допускать, чтобы вы дублировали работу их полиции?
     - Это не так, директор, - возразил Камерон. - Допуск означает очень многое. У чудиков нет желания сделать информацию легкодоступной для нас. Они могут испугаться, что мы обнаружим истинное местоположение их мира-тюрьмы. Вообразите только, как их преступники начнут использовать это против них.
     - Мысль интересная, - произнес Гумбольт. - Но опасность, исходящая из того, что Кинсолвингу известно о Плане, перевешивает подобные размышления.
     - А что он знает такого, во что могут поверить чудики?
     - Вероятно, ничего. Но мы не можем рисковать, чтобы малейшая информация о Плане просочилась к чудикам. Только не это, - Гумбольт скрестил руки на груди и откинулся в кресле, запрокинув голову. - Жаль, что мы не можем завербовать Кинсолвинга.
     - Нет ли какого способа выжечь его мозги и перепрограммировать? - поинтересовался Камерон.
     - Едва ли. Те его качества, которые мы больше всего хотели бы использовать, от массивного выжигания мозгов исчезнут. А жаль.
     - А что насчет источника его сведений? Насчет Алы Марккен?
     - Она просто проговорилась, - слишком быстро ответил Гумбольт. - Дважды она такой ошибки не сделает.
     - Ее ведь перевели снова на ГТ-4, да? Возможно, зачислили в персональный штат? - Камерон злобно усмехнулся.
     - Это вас не касается. Утечка информации больше не повторится. Ала - лояльный сотрудник и в отношении ММ, и в выполнении Плана. Хотел бы я, чтобы вы проявляли такое же прилежание.
     - Разумеется, директор.
     Камерон подобрал металлический диск, оставленный инопланетным начальником тюремной стражи. Засунул его в гнездо для чтения. У Камерона поднялись брови от удивления.
     - Интересный обман со стороны Кинсолвинга, - заметил он. - Такой иронии я от него не ожидал.
     - А что такое?
     - Регистрация сбежавшего корабля. Он принадлежит Галактической Фармакологии и Медицинской Технике.
     - Совпадение, - обрезал его Гумбольт. - Межзвездные Материалы и ГФМТ никак не могли быть замешаны в этом побеге.
     - Если только наш мистер Кинсолвинг не знает о Плане куда больше, чем вы считаете.
     - Але неизвестно об участии ГФМТ. Она знает только о ММ. Это совершенно невероятно.
     - Оказывается, Кинсолвинг более опасен для Плана, чем вы полагали, директор. Возможно, мне следует начать расследования с ГФМТ, - Камерон улыбнулся, как человек, испытывающий явный дискомфорт.
     - Доберитесь до Кинсолвинга, остановите его.
     - В наших интересах было бы обнаружить, сколько ему известно о Плане, и выяснить его источники информации. Ваша... м-м... сопостельница, директор, может знать о Плане больше вас.
     - Но Ала... - Гумбольт оборвал свое сердитое возражение. Камерон его подзуживал, наслаждаясь зрелищем того, как могущественный директор Межзвездных Материалов пытается выкрутиться из затруднительного положения.
     - Я немедленно пущусь по следам нашего доблестного изобретательного мистера Кинсолвинга, - сказал Камерон, - есть у меня несколько мыслишек, как в скором времени привести его к... правосудию.
     Гумбольт сделал жест рукой, отпуская Камерона. Тот вышел, робот-следопыт следовал за ним по пятам. Гумбольт хотел бы привести этого робота в действие хоть на мгновение, чтобы обратить дьявольское изобретение Камерона против него же самого. Но он не мог этого сделать. Он нуждался в Камероне. План нуждался в Камероне.
     А Кеннет Гумбольт нуждался в долгом разговоре с Алой. Что эта женщина действительно знает о Плане Звездной Смерти и что она рассказала Бартону Кинсолвингу?

Глава пятнадцатая

     Оказалось, что Бартон выступает перед восторженной аудиторией. И не важно, что он говорил, пусть даже самые тривиальные подробности о горнорудном деле, Ларк Версаль вслушивалась в каждое его слово, и обожание горело в ее ярких голубых глазах. И Кинсолвинг чувствовал, что он в такой же степени очарован этой красивой женщиной. Когда он говорил, оттенки ее кожи менялись, иногда драматически показывая резкую перемену настроения, иногда слегка, и тонкие оттенки светились сквозь ее прозрачную кожу.
     Более мягкие тона, которые превращались в алые и пурпурные, он видел и раньше. Они говорили о ее временном эмоциональном состоянии, она резко переходила от страстного желания его ласк к менее напряженному любопытству к его приключениям. Но в обоих состояниях резко менялись ее краски.
     - Расскажи мне еще о тюремном мире, - потребовала она.
     Кинсолвинг глубоко вздохнул:
     - Инопланетяне просто выбрасывают своих приговоренных каторжников на эту планету. А больше особенно нечего рассказывать.
     - Живите или умирайте, предоставленные самим себе, - сказала Ларк, затаив дыхание. В этой фразе она находила истинное очарование. Романтика этой фразы и ее участие в бегстве Кинсолвинга окрашивали ее кожу ярко-алым, переходящим в пурпур. Кинсолвинг и сам не знал, что волнует его больше - эта женщина или ее косметическая окраска.
     - Мне никогда не удалось бы выжить даже в течение недели без помощи сассонсенита. Он дал мне выжить на достаточно долгий срок, чтобы я научился выживанию сам.
     - Он тебе нравился?
     - Да, по-своему. Были и другие, которые мне нравились, но мне не пришлось узнать их так же хорошо. Оказалось, что это похоже на то, чему учил мой профессор в училище. У инопланетян иные взгляды и понятия, но они тоже люди. Узнайте, что для них важно, и они станут для вас больше людьми и меньше... чудиками. - Последнее слово обожгло Кинсолвингу язык. Он слышал его в устах Камерона, Гумбольта и даже Алы Марккен. Это название содержало в себе признаки расовой ненависти, от которой его мутило. Тот краткий промежуток времени, который Кинсолвинг провел на тюремной планете, убедил его в том, что гуманоиды и инопланетяне других видов могут жить бок о бок и даже процветать. У них не было никаких намерений посягать на гуманоидов или на населенные людьми миры. Они владели громадными пространствами для себя, поскольку путешествовали в звездных мирах куда дольше земного человечества.
     Разве представители его собственного вида не обошлись с ним куда более жестоко, чем инопланетяне, особенно такие, как жабоподобное существо, которое самоотверженно помогло Кинсолвингу, когда он больше всего нуждался в помощи? Это Гумбольт и Камерон продали его, выдав за виновного в хищении руды из шахты номер два на Глубокой. Ллоры действовали соответственно со своей судебной системой. Ведь даже на Земле случаются судебные несправедливости, не имеющие ничего общего с расовой ненавистью.
     - Ты что-нибудь знаешь о Плане? - спросил он у Ларк.
     - Плане? Я? - Она расхохоталась, изумруды на ее щеках ярко засветились. - Папочка всегда мне напоминает, чтобы я все планировала заранее. А я никогда так не делаю. Может, просто не умею. Живу сегодняшним днем. Carpe diem, как говорит старинная пословица. Зачем беспокоиться о будущем, когда настоящее так волнует? - Ларк теснее прижалась к Кинсолвингу. - В конце концов, мой дорогой диссиденствующий возлюбленный, ты привнес в мою жизнь куда больше волнующего и захватывающего, чем кто бы то ни было за последние полгода.
     Кинсолвингу не хотелось спрашивать, что Ларк находила такого захватывающего в помощи заключенному бежать из тюрьмы. Он не был уверен, что сможет выдержать подробности ее ответа.
     - Неважно. Я просто подумал, что ты могла слышать, как упоминают о Плане. Ты ведь вращаешься в высших кругах.
     - Я принадлежу к высшим кругам, - поправила Ларк. - Бизнес - это так занудно. Папочка всегда мне говорит, что я должна разбираться в бизнесе, что он введет меня в дело. Зачем забивать себе голову?
     - Ведь не можешь же ты вечно бродяжничать среди звезд, - укорил ее Кинсолвинг. - В один прекрасный день тебе понадобятся деньги, занятие, ты захочешь как-то устроиться.
     - Да никогда! - с негодованием возразила Ларк Версаль. - Папочка оставит мне тьму-тьмущую денег, куда больше, чем я смогу промотать за десяток жизней. Зачем работать, когда я могу делать то, что мне нравится, - и не важно, где находится то, что мне нравится! А "устроиться", это звучит так, как будто мне надо выбрать место, где будет моя могила. А ведь есть так много всего, что стоит посмотреть и сделать!
     - Посетить столько вечеринок, - саркастически заметил Кинсолвинг.
     Ларк пропустила мимо ушей оскорбительные слова:
     - Да! - воскликнула она. - И получить столько удовольствия! - Ее щеки и лоб вспыхнули светло-оранжевым, что могло бы выглядеть жутким образом, но только не на лице Ларк.
     Кинсолвинг начал было протестовать, но руки Ларк оказались много сильнее, чем он рассчитывал. Она опрокинула его очень настойчиво, а к тому времени, как он освободился, у него уже не осталось подлинного желания отрываться от нее.
     - Компьютер-навигатор определил четыре РР, созвездие Лиры, и этого достаточно, чтобы нам определиться в космосе, - сообщил Кинсолвинг.
     - Значит, мы идем к Гамме Терциус-4?
     Кинсолвинг кивнул. Этот путь казался единственным, который открыт для него, при том даже, что он точно не знал, что будет делать, когда окажется в главном штабе ММ. Он не мог ожидать от Гумбольта ничего иного, кроме смерти. А от Алы? Выслушает ли она Кинсолвинга и поможет ли ему?
     - Ты знакома с кем-нибудь в иерархии ММ? - спросил он. - С кем-то, кто мог бы просить за меня председателя Фремонта?
     - Я не знакома ни с кем из директоров, - ответила Ларк почти печально, - но знаю нескольких молодых вице-президентов. - Ее глаза озорно сверкнули, когда она припомнила, каким образом познакомилась с ними. - Один-то из них, я уверена, сделает для меня все, о чем я попрошу.
     - Кто же он?
     Не могу припомнись его имени, но его нетрудно будет найти, когда мы окажемся на ГТ-4. Я совершенно точно помню, где его офис.
     - И как же ты познакомилась с этим неизвестным юным вице-президентом? - спросил Кинсолвинг, несмотря на то, что не хотел знать никаких подробностей.
     - На празднике корпорации, это было что-то вроде празднования по поводу планирования их празднества в ознаменование их двухсотлетия. Что-то в таком духе. Он начал со мной разговаривать, а потом я...
     Когда Ларк жестом показала ему, что она сделала, Кинсолвинг взвыл.
     - И ты сделала это публично?
     - Никто не заметил. Мы пошли в его офис и продолжили. Он предложил мне работу - и все такое, - Ларк рассмеялась при этом воспоминании. - Он и не подозревал, что я в состоянии купить и продать его и еще миллион секретарей. Я чуть не предложила ему место моего помощника, но передумала. Нечего кидаться на каждого.
     Кинсолвинг оттолкнул от себя женщину, освобождаясь от ее объятий. Навигатор-компьютер взял направление к Гамме Терциус-4.
     Но, как ни пытался, Кинсолвинг не в состоянии был оживить механизмы гипердвигателя. Что он ни пробовал, в ответ загорался