инуту вошли.
Поколебавшись, Гросвенф приветливо кивнул  молодым людям. С первого  дня
путешествия он поставил перед собой задачу - научиться узнавать людей по
голосам, именам и узнать о них  как можно больше. Людей было так  много,
что он еще не успел закончить  эту работу, но этих двоих он  помнил. Оба
были из химического отдела.
    Он осторожно наблюдал за  тем, как они оглядывались  и рассматривали
выставленные  обучающие  машины.  Казалось,  они  были  удивлены, хотя и
старались не подавать вида. Наконец, оба устроились в креслах, и один из
них с подчеркнутой вежливостью спросил:
    - Когда начнется лекция, мистер Гросвенф?
    Гросвенф взглянул на часы и сказал:
    - Через несколько минут.
    Вскоре пришли еще восемь человек. Это весьма приободрило  Гросвенфа,
главным  образом  потому,  что  одним  из пришедших был Дональд Мак-Кен,
глава отдела геологии. Его не  беспокоил даже тот факт, что  четверо его
слушателей были из химического отдела. Он углубился в лекцию об условных
рефлексах и рассказал о том, что было сделано в этой области, начиная от
Павлова  и  кончая   днями,  когда  был   заложен  краеугольный   камень
некзиализма.
    Затем к нему подошел Мак-Кен и проговорил:
    -  Я  заметил,  что  часть  оборудования  составляют  так называемые
"машины сна", которые обучают  человека во сне,- он  усмехнулся.- Помню,
один из  моих старых  профессоров указывал  на то,  что подобным образом
можно узнавать все, что накоплено в разных областях науки лишь за тысячу
лет. Вы не упомянули о подобном ограничении.
    Гросвенф чувствовал, что серые глаза собеседника наблюдают за ним  с
добродушным лукавством.
    - Это ограничение,- улыбнулся он,- отчасти было результатом  старого
метода использования  машин без  предварительной подготовки.  В наши дни
"Некзиальное  общество"  для   того,  чтобы  преодолеть   первоначальное
сопротивление,  использует  гипноз  и  психотерапию.  Например,  мне при
проверке сказали, что для меня является нормальным включение машины лишь
на пять минут за два часа сна.
    - У вас очень низкая толерантность,- заметил Мак-Кен.- Моя была  три
минуты за полчаса.
    - Но вы на нее согласились, не так ли?
    - А что бы сделали вы?
    Гросвенф улыбнулся.
    - Сам я  не сделал ничего.  Меня обучали различными  методами до тех
пор, пока  я не  научился восьмичасовому  сну при  непрерывно работающей
аппаратуре. Процесс поддерживался некоторыми другими приспособлениями.
    Последнюю фразу геолог проигнорировал и удивленно воскликнул:
    - Полных восемь часов?!
    - Полных,- подтвердил Гросвенф.
    Его собеседник, казалось, обдумывал услышанное.
    -  И  все  же,-  сказал  он,  наконец,-  это  служит  дополнением  к
первоначальному  фактору.   Имеется  много   людей,  которые   даже  при
отсутствии специальных условий могут, не просыпаясь, забирать пять минут
из каждой четверти часа.
    Гросвенф  задумчиво  проговорил,  внимательно  наблюдая  за реакцией
собеседника:
    -  Но   тогда  информацию   придется  повторить   много  раз,-    по
ошеломленному выражению лица Мак-Кена он понял, что его слова угодили  в
цель.- Конечно, сэр, вы  обладаете способностью видеть и  слышать что-то
единожды и  никогда не  забывать. Но  часто то,  что оставило достаточно
глубокий след,  постепенно настолько  стирается в  воспоминании, что, по
истечении времени, даже невозможно вспомнить, где ты об этом слышал.  На
это  есть  свои  причины.  "Некзиальное  общество" установило, в чем они
заключаются.
    Мак-Кен ничего не ответил,  он размышлял. Гросвенф бросил  через его
плечо  взгляд  на  четверку  из  химического  отдела,  которые собрались
группой у двери в коридор. Они тихо о чем-то шептались. Он отвел от  них
взгляд и обратился к геологу:
    - Было время, когда я считал, что нагрузка для меня слишком  велика.
Я, как вы понимаете, говорю  не о машинах сна. При  правильном обращении
на их долю приходится не более десяти процентов информации.
    Мак-Кен качнул головой.
    - Эти цифры меня просто ошеломили. Полагаю, что вы добивались  самых
высоких процентов запоминания при  просмотре тех небольших фильмов,  где
кадр держится не больше доли секунды.
    - Мы смотрели эти фильмы по три часа в день, он они составляли  лишь
45%  от  общего  курса  тренировки.  Секрет  кроется  в  скорости  и   в
повторении.
    -  Вся  наука  за  один  присест!  -  изумился  Мак-Кен.-  Да,   это
единственное, что можно назвать полным обучением.
    - Это лишь один из  аспектов. Мы используем при обучении  все органы
чувств. В процессе усвоения  у нас участвуют и  пальцы, и уши, и  глаза,
даже запах и вкус имеют значение.
    Мак-Кен снова замолчал, нахмурившись. Гросвенф заметил, что  молодые
люди вышли,  наконец, из  помещения. Из  коридора раздался  приглушенный
смех.  Казалось,  это  вывело  Мак-Кена  из  оцепенения. Геолог протянул
Гросвенфу руку и сказал:
    - Как насчет того, чтобы зайти на днях ко мне в отдел? Вероятно, нам
удастся разработать метод совмещения ваших всеобъемлющих знаний с  нашей
работой  на  местности.  Мы  сможем  применить его, когда приземлимся на
другой планете.
    Направляясь по  коридору в  спальню, Гросвенф  тихо насвистывал.  Он
одержал свою первую победу, и сознавать это было очень приятно.

Глава 2

    Подойдя  на  следующее  утро  к  двери  своего  отдела,  Гросвенф  с
удивлением отметил, что она открыта. Яркий луч света бил из нее в тускло
освещенный коридор. Он поспешил вперед и застыл в дверях, пораженный.
    С первого  же взгляда  он узнал  семерых химиков.  Двое из  них были
вчера на его  лекции. В комнате  размещалось множество приборов  и целая
система трубок для насыщения  чанов химикалиями. Гросвенф вспомнил,  как
вели себя химики на его лекции. Он опасливо вошел в комнату, со  страхом
думая о том, что могло случиться с его оборудованием. Эту первую комнату
он использовал для общих целей. В ней находилось несколько аппаратов, но
в  целом  она  была  предназначена  для  того,  чтобы  давать  групповой
инструктаж.
    В остальных  четырех комнатах  находилось специальное  оборудование.
Сквозь открытую дверь, ведущую в  его кино- и звуковую студии,  Гросвенф
увидел, что вторая комната тоже занята. Он был настолько поражен, что не
мог сказать ни слова. Не обращая внимания на присутствующих, он  пересек
первую комнату и обошел все  четыре специальные секции. Три из  них были
заняты оккупантами-химиками, четвертая секция с ее хитроумной техникой и
смежная с ней кладовая были не тронуты. Из четвертой секции дверь вела в
маленький коридор. Гросвенф мрачно подумал  о том, что впредь она  будет
служить входом в его отдел.
    Он не  дал воли  гневу, отхватившему  все его  существо, а попытался
трезво оценить сложившуюся ситуацию.  От него, конечно, ожидали,  что он
побежит к Мортону с протестом.  Кент попытается обернуть это на  выборах
себе  на  пользу.  Гросвенф  медленно  вернулся  в первую комнату - свою
аудиторию.  Лишь  теперь  он  заметил,  что  чаны были предназначены для
производства  пищи.  Ловко!  Выходит,  что  площадь,  которая  раньше не
служила полезному делу, теперь отобрана, чтобы ему служить.
    Причина происшедшего была ясна,- Кент невзлюбил его...  Высказавшись
против выборов Кента - факт, который вполне мог стать известным,- он еще
более усилил  эту неприязнь.  Мстительность шефа  химического отдела  не
делала ему чести. Но если с умом взяться за дело, это можно использовать
против него. Эффект бумеранга...
    Мгновенно составив план действий, он  подошел к одному из химиков  и
сказал:
    -  Я  прошу  вас  передать  своим  товарищам,  что  я рад продолжить
образование штата химического  отдела и что,  я надеюсь, никто  не будет
возражать против обучения в рабочее время.
    И сразу отошел, не  дожидаясь ответа. Оглянувшись, он  убедился, что
химик во все глаза смотрит  ему вслед. Гросвенф подавил улыбку.  Входя в
заставленную  техникой  комнату,  он  чувствовал  себя  почти спокойным.
Теперь, по крайней мере, он находился перед лицом такой ситуации,  когда
мог  применить  некоторые  из  имеющихся  в его запасе методов обучения.
Поскольку передвижные шкафы и  прочее оборудование находилось теперь  на
гораздо меньшей  площади, чем  раньше, ему  пришлось потратить некоторое
время на поиски необходимого ему гипнотического газа. Он провел полчаса,
приглаживая глушитель к выпускному отверстию с тем, чтобы сжатое  внутри
вещество  не  издавало  при  выходе  свистящего  звука.  Гросвенф  отнес
канистру по  вторую комнату.  Затем он  отпер решетчатую  дверь стенного
шкафа, поставил канистру внутрь, пустил газ и быстро запер дверцу.
    Слабый  запах  газа  смешался  с  идущим от чанов запахом химикалий.
Тихонько насвистывая, Гросвенф двинулся  через комнату и был  остановлен
младшим сотрудником, одним из тех, кто присутствовал накануне вечером на
его лекции.
    - Какого черта вы тут делаете?
    Гросвенф холодно улыбнулся нахалу.
    - Через минуту вы перестанете  обращать на меня внимание. Это  часть
моей образовательной программы для вашего штата.
    - А кто это вас просил об образовательной программе?
    - Как, мистер Мэдлен!  - произнес Гросвенф, симулируя  удивление.- А
что же еще вы могли бы делать в моем отделе? - он рассмеялся.- Я  просто
подшутил над вами  - это дезодорант.  Я не хочу,  чтобы комнаты пропахли
посторонними запахами.
    Не дожидаясь  ответа, Гросвенф  отошел и  стал у  стены, наблюдая за
реакцией  людей  на  газ.  Их  было  пятнадцать.  Он  мог  ожидать  пять
благоприятных результатов  и пять  частично благоприятных.  Существовали
способы, с помощью которых можно было определить реакцию каждого.  После
нескольких минут пристального наблюдения он подошел к одному из  химиков
и тихим, но твердым голосом сказал:
    -  Через  пять  минут  приходите  в  ванную,  я  кое-что вам дам. Не
забудьте!
    Гросвенф вернулся к двери,  соединявшей вторую комнату с  кинозалом.
Обернувшись, он  увидел, что  Мэлден подошел  к тому  человеку и  что-то
спросил. Химик покачал головой.
    В голосе Мэдлена прозвучали ярость и недоумение:
    - То есть как это не говорил? Я сам видел, что говорил.
    Химик разозлился.
    - Я ничего не слышал!
    Если  спор  и  продолжался,  то  Гросвенф  ничего  об  этом не знал.
Краешком глаза он заметил, что один из молодых людей в соседней  комнате
выказывает  признаки  реакции.  Он  как  бы  случайно  подошел  к нему и
проговорил то же самое, что и в первый раз, но с одной разницей - вместо
пяти минут он назвал пятнадцать. Из всех мужчин шестеро пришли к  такому
состоянию,  которое  Гросвенф  счел  достаточным  для  выполнения своего
плана. Из  оставшихся девяти  трое, включая  Мэлдена, выказывали  слабую
реакцию. Последнюю группу Гросвенф оставил в покое. На данной стадии  он
нуждался  в  полной  уверенности.  Чуть  позже он попробует на остальных
другие методы. Он торопливо  ждал, когда первый объект  его эксперимента
войдет в ванную. Улыбнувшись ему, он сказал:
    - Вы видели когда-нибудь  что-то подобное? - Эллиот  протянул химику
крошечный наушник с кромкой для прикрепления его внутри уха.
    Человек взял приспособление и удивленно покачал головой.
    - Что это? - спросил он.
    Гросвенф приказал:
    - Повернитесь вот  так, и я  прикреплю его к  вашему уху.- Поскольку
испытуемый повиновался без дальнейших рассуждений, Гросвенф продолжал: -
Вы заметили, что внешняя часть  имеет окраску тела? Если кто-то  обратит
на вас  внимание, вы  можете сказать,  что это  слуховой усилитель.-  Он
закончил работу и  отошел в сторону.-  Через минуту-другую вы  не будете
его ощущать.
    Химик, казалось, заинтересовался.
    - Сейчас я его едва чувствую. А что это?
    - Это радио.-  Гросвенф подчеркивал каждое  слово.- Но вы  не будете
слышать ни одного  из произнесенных по  нему слов. Они  будут направлены
непосредственно в ваше  сознание. Вы сможете  слышать то, что  вам будут
говорить другие люди. Вы  сможете поддерживать разговор. Собственно,  вы
будете заниматься своими обычными делами, совершенно не думая о том, что
с вами происходит нечто необычное. Вы просто об этом забудете.
    - Нет, вы только подумайте! - чему-то удивился химик и вышел,  крутя
головой.
    Через  несколько  минут  появился  второй  человек,  потом,  один за
другим,  явились  еще  четверо,  каждый  под глубоким гипнозом. Гросвенф
снабдил их всех аналогичными приборами.
    Потихоньку напевая, он достал другой гипнотический газ, заполнил  им
канистру и  спрятал в  одном из  шкафов. На  этот раз  Мэлден и  четверо
других оказались под сильным воздействием. Из оставшихся двое выказывали
слабую реакцию, еще один - находившийся под слабым воздействием  первого
газа - казалось, полностью вышел из этого состояния, и еще один - вообще
не выказывал никаких признаков реакции на газ.
    Гросвенф  решил,  что  этого  -  одиннадцать  из  пятнадцати - будет
довольно. Сведения,  полученные Кентом  от вернувшихся  в отдел химиков,
должны  были  явиться  для  него  неприятным  сюрпризом. Тем не менее до
окончательной победы  было еще  далеко. Она,  вероятно, была недостижима
без прямой атаки на самого Кента.
    Гросвенф    быстро    приготовил     магнитофонную    запись     для
экспериментальной  передачи  по  портативным  приемникам. Включив ее, он
принялся обходить людей  и наблюдать за  их реакцией. Четверо  индивидов
казались чем-то  обеспокоенными. Гросвенф  приблизился к  одному из них,
который непрерывно тряс головой.
    - В чем дело? - осведомился он.
    - Я все время слышу голос. Смешно! - человек грустно рассмеялся.
    - Громкий?  - это  был не  совсем тот  вопрос, которого  мог ожидать
обеспокоенный человек, но Гросвенф задал его намеренно.
    - Нет, далекий, он уходит, а потом...
    -  Он  уйдет  совсем,-  успокаивающий  голос  Гросвенфа  благотворно
действовал на человека.- Вы не знаете, каким чувствительным бывает мозг.
Я уверен, что сейчас, после того  как он привлек к себе ваше  внимание и
заставил меня разговаривать с вами, голос исчезнет совсем.
    Человек  повертел   головой  туда-сюда,   прислушиваясь.  Затем   он
удивленно взглянул на Гросвенфа.
    - Исчез...- он выпрямился  и с облегчением вздохнул.-  Это заставило
меня немного поволноваться.
    Из остальной тройки двоих  удалось успокоить сравнительно легко.  Но
последний и  после дополнительного  внушения продолжал  слышать голос. В
конце концов Гросвенф отвел его в сторону и незаметно вытащил  крошечный
приемник. Вероятно, этот человек нуждался в более тщательной подготовке.
    С  остальными  Гросвенф  обменялся  несколькими  короткими  фразами.
Удовлетворенный,  он  возвратился  в  комнату  с аппаратурой и установил
серию записей таким образом, чтобы они воспроизводились по три минуты из
пятнадцати. Снова пройдя  во вторую комнату,  он осмотрелся. Все  было в
порядке. Он  решил, что  вполне может  оставить этих  людей наедине с их
работой. Выйдя в коридор, он  направился к лифту. Через несколько  минут
он вошел в математический отдел и спросил Мортона. К удивлению  Эллиота,
его сразу же пропустили.
    Он  нашел  Мортона  удобно  сидящим  в  кресле  за  огромным столом.
Математик указал  ему на  стул, и  Гросвенф сел.  Он впервые находился в
кабинете Мортона и  сейчас с любопытством  смотрел по сторонам.  Комната
была большая, и одну из ее  стен занимал широкий экран. В данный  момент
он  был  направлен  на  пространство  под  таким  углом,  что   огромная
кружащаяся  галактика,  на  фоне  которой  Солнце  было  лишь  крошечной
пылинкой, была  видна вся  целиком, как  на ладони.  Она была достаточно
близко,  чтобы  можно  было  разглядеть  отдельные из множества звезд, и
достаточно  далеко,  чтобы  все  они  вместе  давали  впечатление единой
россыпи бриллиантов.
    В  поле  зрения  было  также  несколько  созвездий,  которые, хотя и
находились за границей галактики, кружились вместе с ней в пространстве.
Вид  их  напомнил  Гросвенфу,  что  "Космическая Гончая" проходит сейчас
рядом с одним из мелких созвездий.
    Когда ритуал обычных приветственных фраз был закончен, он спросил:
    -  Еще  не  решили,  будем  ли  мы  останавливаться у одного из этих
созвездий?
    - Решение - против остановки, и я с этим согласен. Мы направляемся в
другую галактику и пробудем там достаточно долго.- Директор  неторопливо
шагнул вперед, взял  со стола бумагу  и резко спросил:  - Я слышал,  что
вашу территорию оккупировали?
    Гросвенф  слегка   улыбнулся.  Он   мог  себе   представить,   какое
удовольствие  доставила  эта  весть  кое-кому  из  членов экспедиции, Он
достаточно  заявил  о  себе  на  корабле,  чтобы возможности некзиалиста
внушили  им  тревогу.  Некоторые  лица  -  и  не  обязательно  те,   кто
поддерживает Кента,- будут против вмешательства в это дело директора.
    Сознавая это, он все же пришел, чтобы понять, сознает ли Мортон  всю
сложность момента. Гросвенф коротко описал происшедшее и закончил так:
    -  Мистер  Мортон,  я  хочу,  чтобы  вы  приказали  Кенту прекратить
вторжение,- он не хотел облекать свои слова в такую категоричную  форму,
но ему было необходимо знать, осознает ли Мортон опасность.
    Директор покачал головой и холодно произнес:
    - В конце концов, у вас действительно слишком большое помещение  для
одного человека. Почему бы вам не поделиться с другим отделом?
    Ответ был  уклончивым. Гросвенфу  ничего не  оставалось, как усилить
нажим. Он решительно заявил:
    - Должен ли я понять это так, что глава любого отдела,  находящегося
на этом корабле, имеет  право захватывать территорию другого  отдела без
разрешения начальства?
    Мортон  ответил  не  сразу.  По  его  лицу пробежала легкая усмешка.
Наконец, он сказал:
    - Мне кажется, что вы  неверно понимаете мое положение на  "Гончей".
Прежде  чем  я  вынесу  решение,  касающееся  главы  отдела,  я   обязан
посоветоваться  с  главами  других  отделов.  Давайте предположим, что я
поставил этот  вопрос на  повестку дня,  и когда  было решено,  что Кент
может занять  часть вашего  отдела, оказалось,  что он  уже занят. Таким
образом, статус был утвержден задним  числом. Лично мне кажется, что  на
данной  стадии  вас  можно  было  бы  не  ограничивать в площади,- мягко
закончил он и улыбнулся.
    Гросвенф, чья цель была достигнута, тоже улыбался.
    - Я  очень рад  заручиться в  этом деле  вашей поддержкой. Значит, я
могу рассчитывать на  вас и не  позволить Кенту выносить  этот вопрос на
повестку дня?
    Если Мортон и был удивлен  таким истолкованием своей позиции, то  не
подал вида.
    - Повестка  дня,- с  удовольствием произнес  он,- один  из вопросов,
которые я обязан контролировать. Она составляется в моем офисе, и я  при
этом  присутствую.  Главы  отделов  могут  проголосовать  за  то,  чтобы
поставить предложение Кента на  повестку дня более позднего  собрания, а
не того, что находится в процессе подготовки.
    - Я  так понимаю,-  проронил Гросвенф,-  что мистер  Кент уже  подал
просьбу о том, чтобы занять четыре комнаты моего отдела?
    Мортон кивнул. Он положил руку  на бумагу, лежавшую на столе,  потом
взял хронометр и задумчиво уставился на него.
    - Следующее  собрание состоится  через два  дня, а  потом они  будут
проходить каждую неделю, если только  я не буду их откладывать.  Думаю,-
он  говорил  так,  будто  размышлял  вслух,-  что  мне без труда удастся
отложить  одно  из  запланированных  собраний  на  двенадцать  дней.- Он
отложил хронометр и быстро поднялся.-  Это даст вам для защиты  двадцать
два дня.
    Гросвенф медленно поднялся. Он решил не обсуждать временной лимит: в
данный момент он казался более  чем достаточным. Но все сказанное  было,
мягко говоря, несколько необычно: задолго до того как время истечет,  он
сам должен был или вернуть контроль над своим отделом, или признать себя
побежденным.
    Вслух он сказал:
    - Есть еще  один вопрос, о  котор