равнения, каким
медленным  было  наше  собственное  развитие  в этой области. Вначале мы
достигли  Луны,  потом  начали  полеты  к  планетам.  Каждый успех вел к
следующему, и лишь спустя долгие годы был совершен длительный перелет  к
ближайшей звезде. И наконец, человеку удалось изобрести  антиускоритель,
который  позволил   совершить  межгалактический   перелет.  Так   что  я
сомневаюсь, чтобы какой-то  расе удалось совершить  межзвездный перелет,
не накопив предварительно опыта.
    За  этим  высказыванием  астронома  последовали другие замечания, но
Гросвенф  их  уже  не  слышал.  Он  смотрел  туда,  где только что видел
огромного кота, но  тот куда-то исчез.  Он тихонько выругался,  злясь на
себя  за  невнимательность.  Пришлось  метаться  на  своем  суденышке  в
беспорядочном поиске. Но вокруг было слишком много зданий. Куда бы он ни
посмотрел, всюду его взгляд  натыкался на препятствия. Он  приземлился и
стал  расспрашивать   нескольких  в   поте  лица   работающих  техников.
Большинство ответили,  что видели  кота примерно  двадцать минут  назад.
Обескураженный Гросвенф влез  в свою спасательную  шлюпку и полетел  над
городом.
    Незадолго  до  этого  керл  осторожно  двинулся  вперед,  в  поисках
удобного случая.  Он переходил  от одной  группы к  другой - напряженный
сгусток  энергии,  нервный  и  больной  от  голода.  Подкатила маленькая
машина,  остановилась  перед  ним  и  зажужжала,  делая его фотоснимки -
великолепная камера. Гигантская дробильная машина нависла над каменистым
холмом, готовая действовать.  Сознание керла было  заполнено очертаниями
не слишком внимательно наблюдаемых им предметов, а изогнутое дугой  тело
стремилось за человеком, который ушел в город один.
    Внезапно  керл  потерял  над  собой  контроль. Его пасть наполнилась
зеленой слюной. Он метнулся за каменистую насыпь и помчался со всех ног.
Керл  несся  огромными  плавными   скачками.  Было  забыто  все,   кроме
одного-единственного  желания,  как  будто  некая  магическая, стирающая
память щетка прошлась  по его мозгам.  Он пролетел по  пустынным улицам,
срезая путь  с помощью  проломов в  тронутых временем  стенах. Затем  он
перешел на неторопливый бег - его усики-уши уловили вибрацию идов.
    Наконец,  он  остановился  и  стал  пристально смотреть вперед из-за
скалистых обломков. Двуногое существо стояло возле того, что раньше было
окном,  направляя  в  темноту  луч  фонарика.  Фонарик  щелкнул и погас.
Сильный, приземистый человек мягко шагнул назад и тревожно посмотрел  по
сторонам. Керлу не  понравилась его тревога.  Она означала готовность  к
опасности, а значит, и осложнения.
    Керл подождал до тех пор,  пока человеческое существо не исчезло  за
углом,  и  быстро  вышел  на  открытое  пространство.  Точно призрак, он
скользнул по боковой улице мимо длинного квартала разрушенных зданий. На
огромной  скорости   он  свернул   направо,  пролетел   через   открытое
пространство, потом лег на живот и вполз в темное отверстие между  домом
и  грудой  развалин.  Улица  впереди  была  каналом  между двумя грядами
разбросанных камней.  Она заканчивалась  узким углом,  выход из которого
находился как раз под керлом.
    В последний момент он стал, вероятно, недостаточно осторожен.  Когда
человеческое существо вступило на отрезок пути под ним, керл  испугался,
потому что  от того  места, где  он притаился,  пролетел вниз  крошечный
камень.  Человек  вздрогнул  и  посмотрел  наверх.  Его  лицо исказилось
страхом,  он  схватился  за  оружие.   Керл  метнулся  вперед  и   нанес
сокрушительный удар по светящемуся прозрачному колпаку. Послышался хруст
разламываемого металла, хлынула  кровь. Человек сложился  пополам, будто
его согнули.  Мгновение его  кости и  мускулы каким-то  чудом удерживали
тело, потом оно рухнуло. Лязгнул о камни металл космического скафандра.
    Конвульсивным движением керл ринулся  на свою жертву. Он  уже создал
поле, которое  должно было  помешать идам  смешаться в  потоке крови. Он
молниеносно  раздробил  металл  и  лежавшее  внутри него тело. Хрустнули
разламываемые  кости.  Он  погрузил  рот  в  теплое  тело,  и  крошечные
чашечки-присоски  начали  вытягивать  идов  из  клеток.  В  экстазе   он
занимался  этим  минуты  три,  потом  по  его  глазам  пробежала   тень.
Насторожившись, он посмотрел наверх и заметил маленькую машину, летевшую
в  его  сторону  против  заходящего  солнца. На мгновение керл оцепенел,
потом быстро скользнул в тень от груды обломков.
    Когда он опять посмотрел наверх, крошечное суденышко лениво уплывало
влево. Но оно летело кругами, и  керл понимал, что скоро оно вернется  к
нему. Доведенный  почти до  исступления тем,  что его  прервали в момент
пиршества, керл все же бросил свою добычу и помчался обратно к  кораблю.
Он  летел,  как  подстегиваемый  опасностью  зверь,  и замедлил ход лишь
тогда, когда увидел первую группу людей, занятых работами. Он  осторожно
приблизился к  ним. Все  были заняты  делом, и  он проскользнул мимо них
незамеченным.

    Гросвенф все  больше отчаивался  в успехе  своих поисков.  Город был
слишком велик.  Руин и  укромных местечек  было значительно  больше, чем
показалось  ему  вначале.  В  конце  концов  он направился к кораблю и с
облегчением  вздохнул,  обнаружив  животное,  спокойно  растянувшееся на
валуне  под  солнцем.  Гросвенф  осторожно  посадил  машину  на  удобное
возвышение позади чудовища. Он был еще там, когда двадцать минут  спустя
группа людей, изучающих город, наткнулась на раскромсанное тело Денервея
из химического отдела и передала об этом вызывающее дрожь сообщение.
    Гросвенф сразу же взял курс к месту происшествия. Он почти сразу  же
узнал, что Мортон не прибудет смотреть на тело. В приемнике  послышалось
его угрюмое распоряжение:
    - Перенесите останки на корабль.
    Друзья  Денервея  были  уже  там  и  в жуткой тишине взирали на труп
товарища.
    Гросвенф посмотрел вниз на  ужасающие клочья человеческого мяса,  на
запачканные кровью куски металла и  ощутил, как спазмы сжали ему  горло.
Он слышал замечание Кента:
    - Черт побери, и нужно же ему было пойти одному!
    Голос главы химического отдела звучал хрипло.
    Гросвенф вспомнил о том, что Кент и его старший заместитель Денервей
были добрыми друзьями.  По всей вероятности,  кто-то еще из  химического
отдела сказал что-то по личной связи отдела, потому что Кент ответил:
    - Да, будем делать вскрытие.
    Эти слова напомнили Гросвенфу о том, что если он не настроится на их
волну, то пропустит большую часть происходящего. Он торопливо тронул  за
плечо ближайшего к нему человека и спросил:
    - Не возражаете, если я через вас послушаю химиков?
    - Давайте.
    Гросвенф слегка  прижал пальцы  к его  руке и  услышал, как дрожащий
голос говорил:
    - Хуже всего, что  убийство выглядит совершенно бессмысленным.  Тело
раздавили прямо в желе, но, похоже, все части на месте.
    В разговор вмешался биолог Скит. Его длинное лицо выглядело  мрачнее
обычного.
    - Убийца напал  на Денервея, чтобы  его съесть, но  потом обнаружил,
что по составу  тело для него  несъедобно. Совсем как  наш огромный кот.
Что  бы  перед  ним  не  поставили,  ничего  не  ест...- тут он осекся и
медленно продолжил: -  А как насчет  этого зверя? Он  достаточно велик и
силен для того, чтобы проделать подобное своими конечностями.
    - Вероятно,  эта мысль  пришла в  голову многим  из нас,-  промолвил
Мортон, слушавший весь разговор.- В конце концов, это единственное живое
существо,  которое  мы   тут  нашли.  Но,   естественно,  мы  не   можем
расправиться с ним по одному лишь подозрению.
    - Кроме того,- заметил один из мужчин,- он не исчезал из поля  моего
зрения.
    Прежде чем  Гросвенф успел  заговорить, по  главной линии послышался
голос психолога Сидла:
    -  Мортон,  я  беседовал  со  многими  людьми,  и впечатление у меня
сложилось следующее:  их первое  чувство таково,  что зверь  ни разу  не
исчезал из поля зрения, но,  поразмыслив немного, все они соглашались  с
тем,  что  на  несколько  минут,  может  быть,  и  исчезал.  У меня тоже
сложилось  впечатление,  что  он  все  время был поблизости. Но серьезно
поразмыслив, я  припоминаю кое-какие  бреши. Были  моменты, и, возможно,
достаточно длительные, когда он совершенно исчезал из виду.
    Гросвенф вздохнул и промолчал теперь уже намеренно. Его точка зрения
была высказана другим.
    Молчание нарушил Кент, который сурово заявил:
    - Я считаю, что нечего разводить пустые разговоры. Нужно  прикончить
чудовище по первому подозрению, пока оно не наделало еще больших бед.
    - Корита, вы далеко? - осведомился Мортон.
    - Возле тела, директор.
    - Корита, вы расхаживали по  городу вместе с Кранесси и  Ван Хорном.
Как  вы  считаете,  может  быть  этот  кот потомком тех, кто населял эту
планету?
    Высокий японец медленно и задумчиво проговорил:
    -  Директор  Мортон,  тут  есть  какая-то  тайна.  Посмотрите на эту
удивительную линию небосвода. Обратите внимание на контуры архитектурных
сооружений. Эти люди были близки к землянам. Здания не просто  украшены,
они украшены в определенном  стиле. Есть эквиваленты греческой  колонне,
имеется большой собор  в готическом стиле,  для создания которого  нужно
было  обладать  верой.   Если  рассматривать  этот   одинокий  мир   как
планету-мать, то она должна быть для обитателей любимым местом,  несущим
им тепло и духовные силы. Эффект увеличивает строение улиц. Машины этого
народа  доказывают,  что  он  был  математиком,  но  прежде всего он был
художником. Поэтому-то он и не создал геометрически причудливых  городов
из  мира  ультра-софических  метрополисов.  В  оформлении  домов кроется
непринужденность гения, глубокое,  радостное восприятие мира,  усиленное
непоколебимой  верой   в  божественное.   Это  не    почтенно-седовласая
цивилизация, а культура  юная и энергичная,  уверенная в себе  и сильная
знанием своей конечной цели. А  потом все внезапно кончилось, как  будто
на определенной стадии  эта культура пережила  великую битву и  рухнула,
как   бывшая   Мохаммедианская   цивилизация,   или,   миновав  столетия
процветания, она вступила в период борьбы и распрей. Как бы там ни было,
у нас нет  сведений ни об  одной культуре во  вселенной, сделавшей такой
резкий скачок. Преобразования всегда происходят медленно. И первый  этап
на их  пути -  безжалостное сомнение  во всем,  что некогда  было свято.
Следующий этап  - внутренние  противоречия. Бесспорные  прежде убеждения
подвергаются жестокой критике со  стороны ученых и аналитиков.  Скептики
становятся господствующими существами расы. А эта культура, я бы сказал,
прекратила   свое   существование   внезапно,   в   цветущем   возрасте.
Социологической бомбой  для подобной  катастрофы должен  быть конец всей
морали,  взрыв  жесточайшей   преступности,  разрушение  всех   идеалов,
полнейшее бессердечие. Если этот...  кот - потомок подобной  расы, тогда
он  может  быть  лукавой  натурой,  ночным татем, хладнокровным убийцей,
который ради одного зернышка может перерезать горло собственному брату.
    - Довольно! - прозвучал отрывистый голос Кента.- Директор, я намерен
совершить возмездие.
    Его резко прервал Скит:
    - Я категорически возражаю! Послушайте, Мортон, мы не должны убивать
кота, даже если он и виновен. Это настоящая биологическая сокровищница!
    Кент и Скит сердито уставились друг на друга.
    -  Дорогой  мой  Кент,-  внушительно  и  веско проговорил Скит,- я в
достаточной мере считаюсь с тем, что вы в своем химическом отделе будете
счастливы сделать химический  анализ его крови  и плоти. Но  я должен, к
сожалению,  уведомить  вас  о  том,  что  вы  чересчур  спешите.  Нам, в
биологическом отделе, он необходим живым,  а не мертвым. И у  меня такое
предчувствие, что физики тоже захотят заняться им живым. Так что  боюсь,
что вы  будете последним  в списке.  И примиритесь,  пожалуйста, с  этой
мелочью. Вы сможете заняться им через год, но никак не раньше.
    - Я смотрю на это дело  не с научной точки зрения,- угрюмо  возразил
Кент.
    - А следовало  бы... Ведь Денервей  мертв, и для  него ничего нельзя
сделать.
    - Я - человек, а уж потом ученый,- хрипло сказал Кент.
    - И, ради удовлетворения  эмоций, вы готовы уничтожить  столь ценный
экспонат?
    -  Я  хочу  прикончить  это  существо,  потому  что  оно таит в себе
неведомую опасность. Мы не можем подвергать риску остальных.
    Конец дискуссии положил Мортон, который задумчиво произнес:
    - Корита, я готов принять  вашу теорию в качестве рабочей  гипотезы,
но у меня возник один вопрос. Возможно ли, чтобы эта культура была более
поздней  на  этой  планете,  чем  считается наша в колонизированной нами
галактической системе?
    - Такое предположение не исключено,- сказал Корита,- Данная культура
может быть  серединой десятой  цивилизации этого  мира, в  то время  как
наша,  насколько  нам  удалось  выяснить  это,  является концом восьмого
скачка от Земли. Каждая из  десяти, конечно, была построена на  обломках
предыдущей.
    -  В  таком  случае,  почему  ему  ничего не известно о скептицизме,
который заставляет нас подозревать его в совершении преступления?
    - Нет, для него это было бы откровением.
    Приемник донес угрюмый смешок Мортона, который заявил:
    - Успокойтесь, Скит.  Мы отдадим вам  кота живым. И  если существует
риск, теперь  нам о  нем известно,  и мы  будем бдительными. Существует,
конечно, вероятность  того, что  мы ошибаемся.  У меня,  как и  у Сидла,
сложилось  впечатление,  что  существо  все время находилось поблизости.
Вполне возможно,  что мы  к нему  несправедливы. На  этой планете  могут
обитать  и  другие  опасные  обитатели.  Кент,  каковы ваши планы насчет
Денервея?
    Глава химического отдела с горечью произнес:
    - Поспешных похорон не будет.  Проклятый кот чего-то хотел от  тела.
Похоже на то, что все на месте, но что-то наверняка исчезло. Я собираюсь
выяснить, что именно, и прижать этого убийцу к стенке, чтобы поверили  в
его преступную сущность, отбросив все сомнения.

Глава 3

    Вернувшись  на  корабль,  Эллиот  Гросвенф  направился в свой отдел.
Табличка  на  двери  гласила:  _"СПЕЦИАЛИСТ  ПО  НЕКЗИАЛИЗМУ"_.  За  ней
находились пять  комнат, а  все помещение  было размером  сорок футов на
восемьдесят. Большая часть машин и инструментов, о которых _"Некзиальное
управление"_ просило  правительство, была  установлена. В  комнатах было
весьма тесновато.  Оказавшись в  помещении, Гросвенф  остался наедине  с
собой.
    Он поудобнее  устроился за  письменным столом  и принялся составлять
письменное сообщение  Мортону. Он  проанализировал возможное  физическое
строение котообразного обитателя  этой холодной и  отдаленной планеты...
Он указал на то, что такое зрелое чудовище нельзя рассматривать лишь как
биологическую сокровищницу. Фраза была  опасна тем, что могла  заставить
людей забыть, что существо могло  иметь свои собственные планы и  нужды,
базирующиеся на нечеловеческом метаболизме.
    - У нас теперь достаточно фактов,- стал диктовать он на магнитофон,-
чтобы проделать то, что некзиалисты называют "утверждением направления".
    Для  того  чтобы  укомплектовать  "утверждение",  ему   понадобилось
несколько часов напряженной работы. Он отнес запись в отдел  стенографии
и попросил немедленно  ее обработать. Как  глава отдела, он  пользовался
привилегией  обслуживания.  Через  два  часа  он  доставил  отчет в офис
Мортона. Младший  секретарь выдал  ему расписку.  Убежденный, что сделал
все,  что  мог,  Гросвенф  отправился  пообедать. Потом он осведомился у
официанта, где кот.
    Официант  не  был  уверен,  но  полагал,  что  животное  в   главной
библиотеке.
    В течение часа Гросвенф сидел в библиотеке, наблюдая за керлом.  Все
это время существо лежало, растянувшись  на толстом ковре, и ни  разу не
переменило положения. Через час одна  из дверей открылась, и в  комнату,
таща огромный  чан, вошли  двое мужчин.  За ними  шел Кент. Глаза химика
пылали лихорадочным  огнем. Он  остановился посреди  комнаты и  произнес
усталым, но все же пронзительно звучащим голосом:
    - Я хочу, чтобы вы все это видели.
    Хотя его слова подразумевали всех тех, кто находился в комнате, он в
основном имел  в виду  группу ученых,  сидевших в  специально отведенной
секции.  Гросвенф  встал  и  посмотрел,  что  принесли  в чане. Это было
какое-то коричневое варево.
    Биолог Скит тоже поднялся со своего места.
    - Минутку,  Кент. В  другое время  я не  стал бы подвергать сомнению
ваши действия.  Но вы  переутомились и  у вас  больной вид.  Вы получили
разрешение Мортона на эксперимент?
    Кент не спеша  повернулся к Скиту,  и Гросвенф, снова  занявший свое
место, увидел, что слова Скита лишь частично отражали суть. Под  глазами
шефа химического отдела темнели синяки. Щеки его ввалились.
    - Я просил  директора прийти сюда,-  сообщил Кент,- но  он отказался
присутствовать. Он считает, что,  если это существо добровольно  сделает
то, что я хочу, это не принесет никакого вреда.
    - Что у вас там? - поинтересовался Скит.- Что в чане?
    -  Я  обнаружил  исчезнувший  элемент.  Это  калий.  В теле Денервея
осталось только  две трети  или три  четверти от  нормального количества
калия. Вам  известно, что  калий во  взаимодействии с  большой молекулой
протеина является основой для  электрического заряда клетки. Это  основа
жизни.   Обычно   после   смерти   клетки   тела  умершего  высвобождают
содержащийся в них калий в кровяной поток, отравляя его. Я доказал,  что
некоторое количество калия исчезло из  клеток тела Денервея, но в  кровь
он не попал. Полная картина еще не ясна, но я намерен ее проявить.
    - А при чем тут чан с едой? - прервал его кто-то.
    Люди оставили  книги, журналы  и с  интересом переводили  взгляды на
развертывающуюся перед ними сцену.
    - В еде живые клетки,  содержащие калий. Как вам известно,  мы можем
создавать их  искусственно. Может  быть, именно  из-за этого  чудовище и
отвергало во время ленча нашу пищу. Его не устраивает форма входящего  в
нее калия. Моя идея такова, что он использует свое обоняние или что  там
у него вместо обоняния...
    - Думаю,  нечто, связанное  с вибрацией,-  вмешался Гурлей.- Иногда,
когда он покачивает этими усиками, мои приборы демонстрируют отдельную и
очень мощную  помеху, а  потом снова  ничего. Моя  версия такова, что их
движения направлены вверх и вниз  по шкале колебаний. Похоже на  то, что
он излучает колебания  по своей воле.  И я думаю,  что частоту колебаний
создают не сами усики.
    Кент  с  очевидным  нетерпением  дождался  конца  пояснений Гурлея и
заговорил сам:
    -  Отлично...  Итак,  его  ощущения  связаны  с вибрацией. Мы сможем
решить, что  вызвало его  реакцию на  данную вибрацию,  когда он  начнет
реагировать... А что думаете вы, Скит? - более мягко произнес химик.
    - В вашем плане имеются три ошибки,- ответил биолог.- Во-первых, вы,
кажется, забыли, что он мог  объесться, пообедав Денервеем, если он  это
сделал. И  вы, кажется,  думаете, что  у него  не возникнут  подозрения.
В-третьих,  вы  считаете...  Ладно,  устанавливайте  ваш чан. Может, его
реакция на это что-нибудь и даст.
    Несмотря  на  споры,  эксперимент  Кента  обещал  быть   интересным.
Существо уже  доказало, что  внезапные стимуляторы  способны подтолкнуть
его на самые решительные действия. Его реакцию на то, как он оказался  в
закрытом  лифте,  никак  нельзя  было  списывать  со  счета.  Так считал
Гросвенф.
    Керл немигающим взглядом уставился  на двоих людей, ставивших  перед
ним чан.  Они быстро  отошли, а  Кент шагнул  вперед. Керл  узнал в  нем
человека, достававшего утром оружие. Несколько минут он наблюдал за этим
двуногим существом, потом его  внимание переключилось на чан.  Его усики
уловили испускаемое  его содержимым  волнующее излучение  идов. Оно было
с