к Марине, держа пистолет в опущенной руке. Она задержала дыхание. Когда мужчина присел над ней на корточки, вмиг извернулась, ударила коленями в лицо, опрокинув на спину, одновременно выбив у него пистолет.
     Вскочила, рывком натянула трусики, чтобы не стесняли свободу движений. Застегнуться не хватило времени. Подхватила пистолет, ударила носком туфельки в горло, чтобы парализовать на короткое время, добавила ребром ладони по виску.
     Живенько вывернула карманы легкой светлой куртки. Кожаная обложка с полицейской бляхой, сделанной на американский манер, бумажник, запасная обойма, всякие мелочи, совершенно неинтересные для разведчика...
     Когда он, наконец, приподнялся, охая, сел на задницу, вскинул злющие глаза, Марина, уже аккуратно застегнувшись на все пуговицы, как и подобает приличной девушке, сидела на деревянном коробе метрах в пяти от него, на безопасной дистанции, покачивая на ладони трофейный пистолет.
     - Добрый день, - сказала она вежливо и доброжелательно. - Давайте знакомиться. Капитан Смородин, уголовная полиция... Документы вроде бы настоящие...
     - Они и есть настоящие, - угрюмо бросил капитан.
     - Ну, я и говорю... Добротно сделано.
     - Между прочим, я все про вас знаю.
     - Нет, серьезно? - подняла она брови. - Я и сама про себя всего не знаю, а вот вы таклихо заявляете... Самонадеянность у вас, милый капитан, выше всяких пределов.
     - Я имею в виду, мне прекрасно известно, на какое имя у вас паспорт и где вы остановились.
     - Ну и что? - безмятежно спросила Марина. - Нет, ну и что? С вами эти знания и умрут в случае чего. Или вы козыряете своей осведомленностью, чтобы удержать меня от опрометчивых решений? Мол, вы оставили на столе конвертик, где все написано? И в случае вашей безвременной кончины его тут же вскроют?
     - Предположим.
     - Во-первых, вы, хороший мой, брешете, как кандидат во время предвыборной кампании, - сказала Марина. - Никому вы не оставляли никаких конвертов. Я ведь не обычная ваша клиентка из местной уголовной шпаны. Или вы так там и написали: мол, параллельно со своими основными обязанностями по ловле ураганов я еще работаю частным образом на Северное правительство, и отправился по их поручению следить за некоей девицей... Да бросьте! Вы же не идиот, в конце концов. Конечно, такие вещи делают многие, но открыто в них признаваться все же не принято. Во-вторых. Вы прекрасно должны понимать, что никакие конверты меня не запугают. Я - гражданка другого государства. Улечу уже через час, и привет! Пусть меня потом попробуют выцарапать местные власти! Кто им меня выдаст?
     - Вы не Романова... - начал он и прикусил язык.
     - Ну вот, - усмехнулась Марина. - Вы даже это знаете! Положительно, пора вас кончать. Так кто я, по-вашему? Ну, колитесь!
     - Савич.
     - Какой вы проницательный! - пропела Марина. - С вами рядом даже сидеть страшно! Да, только не надо себя выдавать за местного контрразведчика. Тут, конечно, есть какая-то контрразведка, но вы к ней не имеете отношения. Вы есть то, что вы есть - продажная полицейская морда, ищущая приработка на стороне! Это подтверждает один-единственный многозначительный факт: то, что вы лично таскаетесь за мной по пятам. Даже у здешней карликовой контрразведки хватает кадровых "топтунов" пониже рангом. Капитан - чин немаленький, вы вполне могли не утруждаться сами, а послать за мной подчиненных. Но вы болтаетесь по пятам самолично... Ладно, давайте без дипломатии. Вас послал за мной шпионить Бородин? Больше просто некому.
     Капитан угрюмо молчал. Судя по быстрым, цепким, отнюдь не испуганным взглядам, он уже не раз и не два прокачивал свои шансы на отчаянный бросок. И убедился, что они ничтожны.
     - Не зыркайте, не зыркайте, - сказала Марина. - Вы не успеете. Я вам всажу пулю в живот на половине броска.
     - Что вы хотите? - мрачно осведомился он.
     - Хороший вопрос! И задан соответствующим тоном. Я уверена, вы прекрасно понимаете, что исключительно от меня зависит, выйдете вы отсюда живым или останетесь тут валяться с пулей в башке. Вряд ли местные жители бросятся, обгоняя друг друга, доносить в полицию. Они с вас снимут все, что пригодится в хозяйстве, а труп перетащат куда-нибудь в другое место, чтобы их не допрашивали потом ваши коллеги. Ну, а я, как уже говорилось, упорхну в любой момент... И все влияние Бородина, все его возможности пропадут впустую. Вам-то какое дело до того, что он на меня обидится? Вы уже давно будете разлагающимся жмуриком. Вы ведь давно в полиции, я полагаю? Значит, навидались смердящих трупиков... А жить вам хочется.
     - А вам - нет?
     - Всем хочется, - философски заметила Марина. - Вот только моя смерть - где-то в далекой неизвестности, а ваша - рядышком! В моем лице. Мне некогда играть с вами долгие психологические партии. Конечно, кое-что из того, что вам известно, представляет для меня определенный интерес... Но, в конце концов, я и без ваших показаний проживу.
     Проще отделаться от вас, чтобы не путались под ногами - тоже прямая выгода. Думаете, вы единственный, от кого можно получить интересующие меня сведения?
     - Опасно играете, - пробурчал он.
     - А чего вы хотели? - чуточку удивилась Марина. - Я - специальный агент Северного правительства, у меня серьезное задание...Вы понимаете, - задушевно сказала она, - Бородин, в конце концов, свой в доску. Полноправный гражданин нашей страны. Это почти что семейные разборки - наши с ним ссоры. А вот вы - дело другое. Неужели, если его прижмет, он станет из-за такой мелочи, как вы, всерьез ссориться с Северным правительством? Да на кой вы ему нужны? Один из многочисленных наемников, туземная шестерка... Вы хоть понимаете, в какие игры ввязались?
     - Что вы предлагаете?
     - Говорить правду. Это мой конек - правда. Истина! Я - маленькая фея по имени Свобода, скромная служительница истины, если вы не знали...
     - Такие дела не делаются быстро. Нужно обговорить как следует.
     Марина усмехнулась.
     - Иными словами, вы хотите еще и из меня вытрясти денежек? - ее голос прозвучал резко, неприязненно. - А вот вам хрен! Не будет никаких денег, понятно? Не та пошла игра! У вас есть один-единственный шанс спасти свою шкуру. Других раскладов не будет. Если это вас не устраивает, скажите, чтобы нам не толочь воду в ступе. Мучиться не придется. Я вас шлепну быстро и безболезненно. Вы мне надоели, пока таскались за мной по пятам... Это ведь вы влепили мне "маячок"?
     - Я.
     - Один?
     - Да.
     - "Маячок" я давным-давно сняла. А вы все равно ухитряетесь возникать у меня за спиной так, что это попахивает мистикой. Нов нее я не верю. Тогда в чем секрет? Ну?
     - Радиоактивные изотопы, - сказал он нехотя. - Вдобавок к "маячку". Я вам нанес состав на оба задних колеса. Датчик у меня в машине. Отличная модель, с оптическим преобразователем. Выглядит так, словно ваша машина оставляет за собой красивый, синий, искрящийся след, отчетливо различимый. Изображение проецируется на лобовое стекло автомобиля, я еду, как по ниточке...
     - Ну вот, и никаких чудес, - удовлетворенно сказала Марина. - Вам подсунул это чудо техники Бородин?
     - Да.
     - Давно на него работаете?
     - Год.
     - Любопытные вещи, должно быть, можете порассказать... - задумчиво протянула Марина. - Ладно, меня интересует сейчас только то, что имеет прямое отношение к моим делам... Вы следили за Тимофеем Сабашниковым? - Да.
     - И выяснили, что он знаком с Женей и Сергеем...
     - Да.
     - Где он?
     - Откуда я знаю? Я его проследил до аэропорта. А потом он, если верить Сергею, улетел на этом хреновом самолете. На почтовой птичке. Самолет пропал. Бородин сказал, что на поиски Тимофея пришлют человека. И показал вашу фотографию. Рассказал, где вы остановитесь. Что вы обязательно выйдете на Женю. И она должна вам впарить дискеты. В этом и смысл игры, объяснил Бородин - чтобы вы получили дискеты, решили, что выполнили задание и убрались с ними к чертовой матери. Только вы что-то такое просекли, это мне быстро стало ясно. Не купились. Начали копать дальше. Заявились сюда...
     - Вот кстати... Вы успели сообщить Бородину, где я? Ну-ну, не врите!
     - Нет, - угрюмо сказал капитан. - Он категорически требовал, чтобы я ему не звонил. Мы встречались раз в день, поздно вечером, и я докладывал...
     - Это вы ему помогали устроить логово в Снежинске?
     - Да.
     - Отличный послужной список...
     - Поймите меня правильно! - заторопился капитан. - Я вовсе не собирался что-то предпринимать против Северного правительства, я вам, собственно говоря, не причинил никакого вреда...
     - А кто за мной таскался по пятам? - ухмыльнулась Марина.
     - Но это же не преступление! Я имею ввиду, что ничего против вас не делал. Если Бородин что-то замышляет, я готов дать показания... Я и так все уже вам рассказал, больше ничего не знаю, клянусь! Вам же не временно потребуется надежный свидетель...
     Марина, словно в задумчивости, подняла левую руку, коснулась пальцами воротника белой блузки. Крохотный кружочек, прикрепленный к нему с изнанки, чуть заметно пульсировал - микрофон исправно писал, как и в предыдущих случаях.
     - Другими словами, вы полностью созрели для вербовки?
     - Готов! - воскликнул капитан.
     - Ну, хорошо, - задумчиво произнесла Марина. - Уговорили. Сейчас вы мне напишете бумажку по всей форме. Я не настолько глупа и неопытна, чтобы полагаться на ваше честное слово. Но если вы что-то утаили...
     - Я вам рассказал все, что знал!
     - Приятно слышать, - сказала Марина. - Самое смешное, что я вам верю.
     Она даже не смотрела на капитана, когда нажимала на спуск - заранее просчитала траекторию пули. Капитан, издав ни на что не похожий звук, наклонился вперед, медленно завалился лицом вниз, его тело конвульсивно дернулось несколько раз и вытянулось неподвижно.
     Марина, сдвинув брови, смотрела на мертвеца без всяких эмоций. Не было никаких сожалений, она считала, что поступила правильно. Чересчур рискованно было бы держать его на привязи в виде собственноручно написанного согласия на вербовку. В любой момент он мог, справившись с первыми страхами, продать ее Бородину - с непредсказуемыми последствиями. При нынешнем раскладе все не в пример выгоднее: капитан попросту испарился, растаял в воздухе. А вот магнитофонная запись осталась. Этого вполне достаточно.
     Она прихватила из движимого имущества покойного только полицейскую бляху - вдруг пригодится! Тщательно вытерла свои отпечатки везде, где они могли остаться, спустилась вниз, на площадку последнего этажа, кое-как привела себя в порядок и побежала вниз по лестнице.
     Издали было слышно, что компания торчит на прежнем месте. При ее появлении все настороженно замолкли. Они не боялись, просто Марина оставалась им решительно непонятной, не вписываясь в привычную картину жизни.
     - Маугли, можно тебя на минутку? - вежливо попросила она, поднимаясь этажом выше.
     Главарь молодых волчат проворно взбежал к ней.
     - С этим вашим капитаном вышла маленькая неприятность, - сказала Марина тихонько. - Совершеннейший пустячок. Он взял да и помер...
     - Чего?! Как так?
     - Да ему пуля попала в лоб! Ничего удивительного, я именно туда целилась... В общем, он валяется на чердаке. Выстрела, конечно, никто не слышал, у вас тут музыка орет чутьли не в каждой квартире. Моих пальчиков тамнет.
     Маугли покрутил головой.
     - Ну, удружила... В моем доме...
     - Да ладно тебе, - сказала Марина с очаровательной улыбкой. - Жалко, что ли?
     - При чем тут?.. Жмурик у меня теперь на шее, мой район...
     - Ну, извини, - сказала Марина. - Так получилось. Живой он мне был решительно ни к чему. Ты уж, пожалуйста, приберись там со своими ребятами. При нем, если рассудить хозяйственно, куча добра - пушка, деньги, ксивы, еще всякие безделушки... И машина имеется, вон она стоит, сиротинушка... Все в выигрыше! Кроме капитана. Но и он, если разобраться, обрел, наконец, душевный покой, которого у него давненько не имелось, точно тебе говорю...
     - Слушай, ты кто такая? - тоскливо спросил Маугли.
     Марина усмехнулась, подняла руку и кончиками пальцев погладила его по шее.
     - Ты не поверишь, Маугли, но я такая же, как ты, - пробормотала она тихо. - Долго объяснять, честное слово... Вот тебе оставшиеся "бабки". Мы в расчете?
     - Ты еще, по-моему, обещала...
     - Обещала - значит, выполню, - сказала Марина, не убирая руку. - Дай срок. Если только поклянешься в меня не влюбляться, ато кто тебя знает...
     Он вскинул голову, сверкнул глазами.
     - Какого хрена мне в тебя влюбляться!
     - Завопила его крутая, дерзкая, битая перебитая жизнью душа, - заметила Марина. - Маугли, ты никогда не слышал, что мы все когда-то жили в море? Нет, серьезно! Потом в море как-то само по себе образовалось разведывательное управление, на сушу послали агентов, и те донесли, что там вполне можно жить. Ну, наши далекие предки и вылезли насушу, прижились, расплодились...
     Парень смотрел настороженно.
     - Ты что, наширялась?
     - Точно тебе говорю, это наша история! - сказала Марина. - Так написано в ученых книгах.
     - Я все равно читать не умею.
     - Ну, тогда поверь мне на слово. Мы все когда-то жили в море... Но я никак не могу понять, было ли там нашим предкам лучше, чем нам на суше... Счастливо, Маугли, я пошла! Буду жива, обязательно приду отдать должок, а ты пока не обижай моих друзей - они тут будут жить теперь оба.
     Она притянула его за шею и поцеловала длинно, умело, влажно. Отошла на пару шагов, обернулась. Парень смотрел на нее, совершенно обалдев. Усмехнувшись, Марина помахала ему рукой и стала подниматься вверх.
     В голове у нее крутился один-единственный вопрос, на который следовало отыскать ответ побыстрее.
     Почему такие предосторожности? Почему Бородин, располагающий немаленьким штатом агентов, не пускает в ход свои нехилые возможности, хотя преспокойно мог сыграть втемную, отправить на задание рядовых "топтунов", не объясняя им деталей? Почему того же требовал от покойного капитана? И тот, опять-таки распоряжавшийся приличными силами, самолично топал по пятам? Почему они даже не рисковали связываться меж собой по мобильникам, а встречались где-то на окраине с поднятыми воротниками?
     Не оттого ли, что их тайна была столь огромной и серьезной, что риск следовало свести к минимуму?
     Наконец, что случилось с самолетом? И почему Тимофей так туда стремился? И Степан..
     Ничего, сказала она себе. Главное: - не суетиться...
     Постучала в квартиру, и, когда Сергей ей открыл, сказала решительно, с порога:
     - Вот что, ребятки... Жить вы здесь будете теперь оба. Тебе понятно, Женя? Возражения не принимаются. Как-нибудь потерпишь. У меня стойкая уверенность, что Бородин вас пристукнет, едва узнает, где вы. Так что не рискуйте, если хотите жить. Игра принимает чересчур серьезный оборот, появились первые покойники. И, подозреваю, далеко не последние...

Глава одиннадцатая

Крот - животное обаятельное

     Какое приятное ощущение!.. Никто не тащился следом, когда Марина добиралась до центра города на такси, и когда пошла пешком по оживленной улице, никто не пристроился на профессиональном отдалении. Так что Марина прямо наслаждалась редкими минутами полного, если можно так выразиться, одиночества. Уже стемнело, зажигались фонари, и она, не спеша, шла вдоль кромки тротуара, игнорируя попытки индивидуумов мужского пола завязать знакомство, что данные индивидуумы воспринимали философски, не пытаясь хватать за локоть. Район как-никак был приличный, и повсюду маячили полицейские патрули.
     Она остановилась на перекрестке, взглянула на часы и отошла к высокой пальме, увитой гирляндами крохотных желтых лампочек. Подумала мельком, что это экзотическое деревце торчит тут лишь пару месяцев в году, иначе замерзнет к чертовой матери...
     Встрепенулась, присмотрелась. Машина Петра, дисциплинированно включившего поворот, свернула на короткую улочку, ведущую к условленному месту, небольшому квадратному скверику. Марина смотрела зорко, но так и не засекла моторизованного "хвоста".
     Петр остановился у знака, запрещавшего дальнейший проезд всем средствам передвижения. Заглушил мотор, вылез и стал нервно прохаживаться по тротуару В походке, в движениях, в том, как он часто-часто подносил ко рту сигарету - во всем была нервозность, с которой ее верный сподвижник то ли не мог, то ли не хотел бороться.
     Марина пошла в ту сторону. Не доходя метров десяти, проверилась еше раз - нет, никто за ней не шел... Ускорила шаг. Петр ее заметил, отшвырнул окурок на тротуар и чуть ли не подбежал.
     - Что случилось?
     - Ничего особенного, - сказала Марина. - Подвернулась работенка, только и всего. Вы, случайно, не забыли, что обязаны работать, когда этого потребует далекая родина? Так вот, онапотребовала. Раздался рев боевой трубы, и вы уже не принадлежите себе... Ну, живо, поехали!
     - Куда? - спросил он, садясь за руль.
     - Вот сюда, - Марина сунула ему под нос туристскую карту города и ткнула пальцем. - Нужно будет кое за кем понаблюдать...
     - За кем это?
     - За кем следует.
     - Вот новости...
     - Петр, старина... - вкрадчиво сказала Марина. - Да что с вами такое? Можно подумать, вы не профессиональный внедренный агент, а любитель, нанятый для одного-единственного поручения. Ну, полное впечатление, что вы удивлены не на шутку. Чему тут удивляться? Тому, что придется кое за кем понаблюдать? С каких пор вас удивляют столь рутинные вещи?
     - Вовсе я не удивлен...
     - Тогда что с вами такое?
     - Так, личные дела...
     - Малолетняя любовница родила?
     - Идите вы!
     - А что? - пожала плечами Марина. - По-моему, вы еще в том возрасте, когда способны смастерить ребенка малолетке. Петр, я как-то забыла спросить... У вас есть маленькие слабости? Бабы, нимфетки, мальчики, чревоугодие, азартные игры?
     - Зачем вам?
     - Просто интересно. Не может же у вас не оказаться хотя бы одной-единственной маленькой слабости!
     - А у вас?
     - Куча, - сказала Марина, улыбаясь. - Люблю нежных, слабых девочек, чтобы гнулись в руках, люблю высмотреть подходящего мальчика и трахнуть от дур... Но больше всего люблю выигрывать. А вы?
     Не отрывая взгляда от дороги, Петр сказал не без грусти:
     - У вас это по молодости. Вы все еще играете. Ничего, потом сообразите, что служба - вещь скучная и монотонная.
     - Возможно, - сказала Марина. - Пушка при вас?
     - Да, вы же предупредили... Мы что, будем стрелять?
     - Черт его знает, как все обернется... Остановите здесь, дальше все равно не проехать. Мотор можно выключить.
     Петр огляделся. Окна ближайших домов светились метрах в трехстах от них, впереди темнела спокойная река, и на том берегу протянулась длинная полоса огней, освещенных окон и уличных фонарей. Почти на этом же самом месте она исповедовала Женю. Ну, что поделать, коли место удобное...
     - У меня не так много времени, - сказала Марина, для удобства слегка откинув спинку сиденья. - Можно, конечно, загонять вас в угол хитро поставленными вопросами, ловушки ставить... Но к чему нам этот цирк? Давайте не вилять. Вы мне сжато, откровенно расскажете, когда продались Бородину с потрохами, какие задачи он перед вами ставил в последнее время, ну, а потом ответите на вопросы, которые обязательно возникнут.
     - Вы с ума сошли?!
     - Убого, - поморщилась Марина. - Нет в вашем возгласе должного пафоса, искреннего возмущения, реплика звучит крайне фальшиво. Попробуете повторить уже с должной степенью наигранного возмущения?
     - Да идите вы! Что за шутки? Марина вкрадчиво проткнула:
     - Тогда мы обязательно послушаем записиваших с ним интимных бесед!
     Заслоняясь левой рукой, она едва ли не зевнула от скуки, настолько банальной была его реакция. Да и неуклюжей тоже. Она без малейшего труда отбила левой рукой потянувшиеся к ее горлу пальцы, правой выхватила у него из-за пояса пистолет, швырнула себе под ноги, ударила в лицо - не особенно сильно, стремя