тоже решила, что ее обманули.  "Неужто  они  и  кормить  меня
будут через эту кишку?"
   Епископ сначала читал псалмы царя Давида, но потом затих.
   Маршаль де Терлонж  тихо  смеялся  от  радостного  возбуждения.  Подумать
только - освободиться от всех дел, телефонов, волнующих  телеграмм,  вечного
напряжения! Располагать своим временем - это ли не блаженство?
   Маленький Текер мирно спал.
   Пинч вертелся в своем ящике.
   Шнирер философствовал и не замечал, где он и что с ним. Никогда  еще  ему
так хорошо не думалось. Абсолютная тишина.
   Амели мысленно разговаривала с  женихом,  вспоминая,  однако,  Цандера  и
Ганса и сравнивая их.
   Повар Маршаля, китаец Жак, хранил обычную свою молчаливость.
   Его-то Цандер и освободил первым. Жак вылез из ящика с таким  видом,  как
будто поднялся со своей кровати.
   - А где кухня? Надо барону готовить обед! - сказал он.
   - Подождите немного, покажу, - ответил с улыбкой Цандер. Пинч, как только
вышел, схватился за свою  записную  книжку  и  забросал  Цандера  вопросами,
неотступно следуя за ним, как истый репортер.
   Неожиданная пассажирка, когда Цандер подошел к ее ящику, продолжала еще в
дыхательную трубку взывать о помощи. Выйдя из своего заключения, она сначала
расплакалась, потом, как в мелодраме, воскликнула:
   - Вы мой спаситель! А где барон? Ведите меня к нему.
   Пока Цандер извлекал банкира из ящика, Мадлен  тихонько  стояла  в  углу,
притаившись, словно кошка.
   Не успел Цандер снять скафандр с головы  Маршаля,  как  Мадлен  предстала
перед ним. Барон, увидав ее, обмер. Его и без того выпуклые глаза  сделались
совсем рачьими. Тупо посмотрев на Делькро несколько мгновений, Маршаль вдруг
втянул голову в плечи. Если бы только мог, он сжался бы в комок и  юркнул  в
водолазный костюм. Но  он  не  обладал  такой  способностью.  Его  голова  с
побуревшим лицом осталась снаружи.
   - Э-э-э... А-а-а... - больше он ничего не смог произнести.
   - Вы недовольны? - спросила Мадлен.  -  А  я  так  спешила!  Думала:  как
обойдется барон без личного секретаря? Ну, снимайте же скорее ваш балахон, -
смеясь, тормошила она  барона.  -  Вода  соленая  -  я  попробовала.  Вы  не
просолились?
   - Н-но кх-кх, как же вы узнали?..
   - Я давно знала о вашем  полете.  Читала  ваши  письма,  подслушивала!  -
ответила она просто.
   Глава  2.  ОКОНЧАТЕЛЬНО  "ВОСКРЕСАЮТ  МЕРТВЫЕ",  И  ПРОИСХОДЯТ  НЕКОТОРЫЕ
"НЕБЕСНЫЕ ЧУДЕСА".
   Постепенно все "мертвые" были "воскрешены".
   Толстая леди Хинтон, снимая водолазный костюм,  едва  толкнув  его  вниз,
неожиданно выпорхнула из него; сам он  "почему-то"  не  хотел  падать  к  ее
ногам, и она оказалась под потолком... Леди Хинтон беспомощно барахталась  в
воздухе.
   Она находилась близко к середине ракеты, где центробежная сила  почти  не
действовала. Леди перегнулась вниз, чтобы прижать края платья к ногам, и,  к
удивлению своему, не почувствовала прилива крови к голове, как это бывало  с
нею обычно. Она позвала на помощь Эллен. Цандер втолкнул племянницу к тетке,
но Эллен была не менее беспомощна. Она пронеслась через всю каюту, ударилась
головой о противоположную стенку, отлетела назад и замахала руками,  пытаясь
ухватить  тетку  за  платье,  но  ничего  не  могла  поделать.  Какой-нибудь
сантиметр отделял ее руку от ноги леди Хинтон и это расстояние она не  могла
преодолеть.
   - Что случилось? Это же невозможно! - возмущалась леди Хинтон.  -  Эллен,
иди же сюда или лети!
   - Я не могу, тетя! - отвечала девушка, вися в середине каюты.

   Цандер влез в каюту, не обращая внимания на леди Хинтон, взял ее за  руку
и показал, как пользоваться ремешками. Леди Хинтон, а вслед за нею  и  Эллен
спустились "вниз".
   "Какой скандал! - думала леди Хинтон. - Знала бы, ни за что не полетела в
этой ракете!"
   Наконец она привела себя в порядок и осторожно уселась в свое кресло. Она
сидела в мрачной задумчивости. Из соседней кают-компании доносились  голоса.
Среди  них  слышался  незнакомый  женский   голос,   высокий,   вибрирующий,
раздражающий. Кто бы это  мог  быть?  Гости?  Но  откуда  и  как  они  могли
появиться здесь?..
   Леди Хинтон крепко держалась за подлокотники кресла. Она решила просидеть
в  кресле  все  путешествие.  Это  был  островок   "твердой   земли"   среди
бесконечного ничто...
   Леди откинулась на спинку кресла и в то же  время  по  привычке  уперлась
ногой о скамеечку. Кресло откинулось назад и  -  о  ужас!  -  завертелось  в
воздухе.
   В дверь постучали, и она услышала голос Блоттона:
   - Можно вползти?
   Впустить или не впустить его? Ведь  это  ужасно!  Но  вращаться  так  еще
ужасней.
   - Войдите! - сказала она, намереваясь сказать "нет".
   - Я еще не видал вас, тетя. Как вы себя чув...
   Блоттон  не  договорил  и,  несмотря  на  всю   выдержку,   приобретенную
воспитанием, едва не расхохотался при виде почтенной леди  в  роли  белки  в
колесе.
   - Позвольте помочь вам, леди Хинтон! - воскликнул  он.  Стараясь  сделать
это наиболее тактично, он подполз по стене со стороны  головы  леди  Хинтон,
схватился за ручку кресла и благополучно опустил его  на  пол.  Леди  Хинтон
была совершенно удручена. Увы, ее кресло - последняя опора - не было  больше
опорой.
   Леди Хинтон была встречена в  кают-компании  с  надлежащим  почетом.  Вся
мебель в этом помещении была прикреплена к полу, как на  пароходах.  Сидящие
на ней привязали себя к сиденьям ремешками  и  чувствовали  себя  устойчиво.
Пинч зажимал в коленях дорожный баул своего  хозяина,  а  Стормер  держал  в
руках бутылку шампанского.
   - Мы решили ознаменовать свой благополучный  отлет  и  выпить  по  бокалу
шампанского, - сказал он.
   - Ну-с, итак... - продолжал Стормер,  раскачивая  грушевидную  осмоленную
пробку. Пробка неожиданно выскочила, брызнула пена. В то  же  время  бутылка
вырвалась из рук и полетела в косом направлении к  стенке.  Все  вскрикнули.
Цандер рассмеялся.
   - Вот вам самый  простой  пример  того,  как  действует  ракета.  Бутылка
шампанского - это реактивный снаряд.
   - Увы, этот пример нам стоит потерянного удовольствия.
   - Нисколько! Из  бутылки  выброшено  силою  газов  только  немного  пены.
Шампанское не вытекает, несмотря на то, что бутылка плавает вниз горлышком.
   - Что такое?
   - Потому что нет силы тяжести, которая извлекла бы жидкость из бутылки. С
этими явлениями нам еще не  раз  придется  иметь  дело.  Посмотрим,  как  вы
справитесь с вашей бутылкой, - загадочно прибавил Цандер.
   - Вино цело, выпить его не трудно.
   Стормер  поймал  бутылку  и  опрокинул  ее  над  бокалом.  Шампанское  не
выливалось. Стормер заглянул, не застрял  ли  в  горлышке  кусок  пробки,  -
объяснениям Цандера он еще не верил. Нет, горлышко было свободно. Он тряхнул
бутылку. Из нее вылетел "кусок" янтарной жидкости в  виде  колбаски,  быстро
принявшей форму шара. Шар ударился  о  край  бокала  и  разбился  на  мелкие
шарики, которые полетели в разных направлениях.  Некоторые  из  них  в  виде
мелких капель попали на лица и  руки  сидящих.  Часть  жидкости  осталась  в
бокале, но не заполнила дно, а растеклась тонким слоем по стенкам.
   Все смотрели почти  с  ужасом  на  эти  чудеса,  как  посетители  кабачка
Ауэрбаха на забавы Мефистофеля, зашедшего туда с Фаустом. Потом  взоры  всех
обратились к Цандеру.
   - Увы, я здесь ни при чем, - ответил он на  общий  немой  вопрос.  -  Все
происходит согласно физическим законам. Ведь каждое жидкое тело  в  условиях
невесомости приобретает форму шара под влиянием сил  внутреннего  сцепления.
Каждая молекула такого тела стремится к центру, и  все  молекулы  постепенно
располагаются в форме шара.
   - Но из бутылки выскочила колбаска, а не шар, - сказала Амели.
   - Горлышко придало жидкости при выходе продолговатую форму. Но как только
жидкость оказалась на свободе, она собралась в шар.
   - Что же мы будем делать с нашим шампанским, вы мне скажите? - воскликнул
Стормер. - Кажется, в бутылке еще осталось вино. Хорошо,  что  я  не  вытряс
все.
   - Да, сделать это  не  так-то  просто,  -  отвечал  Цандер.  -  Когда  мы
организуем нашу ракетную жизнь, нам придется обедать в своих каютах, где  мы
сможем создать почти земные условия тяготения. А на тот случай, когда нам по
необходимости придется пребывать в мире невесомости, я кое-что припас,  и  я
предложу вам сейчас же ознакомиться с ракетной посудой.
   Цандер вытащил припрятанные под столом особые бутылки и стаканы.  Бутылки
имели вид  резиновых  мешков  с  наконечниками,  стаканы  напоминали  соски,
отличаясь от них лишь размерами. Цандер извлек также и небольшой насос.
   Одни из присутствующих смеялись, другие негодовали.
   - Вот до чего мы дожили, епископ, нас будут кормить из детских рожков,  -
сказал Маршаль, почти не заикаясь, что с ним бывало редко.
   - Фи! Вся поэзия убита, - сказала Делькро, брезгливо морщась.  -  В  этих
бурдюках вино потеряет весь свой вкус.
   - Значит, вы отказываетесь, господа, от шампанского?  -  спросил  Цандер,
беря бутылку от Стормера.
   - Нет! Нет! - послышались голоса.
   - Так я начинаю. - Он извлек насосом вино из  бутылки  и  накачал  его  в
мешок-бутылку. Открыв небольшое отверстие в "стакане",  он,  надавив  мешок,
налил жидкость в "соску". По  мере  поступления  жидкости  воздух  из  соски
выходил через верхнее отверстие.
   - Вот и готово, - сказал он. - Кто желает попробовать?  Все  нерешительно
переглядывались. Пинч протянул было руку, но, посмотрев на  своего  патрона,
спрятал ее под стол.
   - Дайте, - решительно сказал Стормер и  взял  "соску"  с  видом  Сократа,
принимающего  чашу  яда.  Все  смотрели  на  него.  Он  помедлил,  несколько
смущенный, и принялся сосать. Делькро звонко  рассмеялась.  Маленький  Текер
заплакал.
   Все развеселились, и "соски" разошлись по  рукам.  Самые  горячие  тосты,
конечно, были.., за гибель тех, кто стал причиной бегства.
   После завтрака леди Хинтон оккупировала каюту номер девятнадцать, смежную
с капитанской рубкой. Рядом с ней помещалась Эллен, далее епископ,  Блоттон,
семья доктора, Мэри - словом, весь "штат" леди.
   В кормовой части,  за  каютой  Винклера  и  Ганса,  -  Маршаль,  Делькро,
Стормер, Шниреры, Пинч, китаец. Цандер настаивал, чтобы повар был помещен  в
каюте номер три, смежной с каютой Ганса. Но Маршаль возражал: по размеру пая
он имел право на такие же удобства, как и леди Хинтон. Это задело  Стормера,
который вложил в "ковчег" не меньше барона  и  привлек  солидное  количество
акционеров.
   - Между нами говоря, немалая доля их денег ухлопана нами на наш "ковчег".
Это ускорило отлет.
   - И если  им  не  хватит  денег  для  постройки  "ковчега"  номер  два  и
последующих, акционеры,  пожалуй,  предъявят  нам  иск,  -  сказал  Маршаль,
улыбаясь.
   - Пусть попробуют прислать сюда судебную повестку! - ответил Стормер.
   Делькро заявила, что она займет каюту рядом с бароном. Стормер  принужден
был примириться с каютой номер пять. За ним поместились Шнирер, Амели,  Пинч
и китаец - повар Жак.
   - Что касается Жака, господа,  -  сказал  Цандер,  -  то  вы  сами  скоро
уступите ему каюту номер три.
   Цандер решил  укреплять  свой  авторитет  капитана,  давая  несговорчивым
пассажирам "уроки наглядного обучения".
   Когда с размещением  было  покончено,  Цандер  предложил  всем  поучиться
передвигаться в условиях невесомости.
   - Двигаясь "пешком", - говорил он, - вам долго придется  перебираться  по
стенкам. Надо научиться перелетать. Полагаю, что для вас это будет  довольно
приятным, новым видом спорта. Сейчас я превращу вас в крылатые существа.
   Цандер вынул два больших складных веера. Делькро,  увидав  веера,  быстро
протянула к ним руку, но Цандер,  немного  поколебавшись,  передал  "крылья"
мистеру Пинчу. Пинч схватил веера и начал махать ими. Он легко, как бабочка,
вспорхнул к потолку, перепорхнул к окну и начал возвращаться назад.
   - Ловко! Браво! - послышались голоса.
   Польщенный общим вниманием, Пинч решил эффектно "спланировать"  к  своему
стулу. У Пинча правая рука была, как у большинства людей, более развита, чем
левая. Ею он махнул сильнее, получился неожиданный вираж, и Пинч,  к  своему
собственному ужасу, сел верхом на плечи своего патрона.
   - Мистер Стормер,  -  сказал  Цандер,  -  вы  простите  мистера  Пинча  и
убедитесь в его невиновности, когда сами начнете летать. И надеюсь,  что  мы
все скоро будем соперничать в этом искусстве с лучшими из  стрекоз.  Но  нам
необходимо научиться еще одному, более сложному искусству: поворачивать тело
в условиях невесомости. Позвольте вас обескрылить, мистер Пинч. Так.  Теперь
дайте мне вашу руку.
   Цандер приподнял Пинча  в  воздухе,  придал  его  телу  горизонтальное  в
отношении "пола" каюты положение и оставил так.
   - Вы висите в воздухе лицом вниз, вам нужно перевернуться. Попробуйте это
сделать.
   Пинч, привыкший к легким успехам, начал ворочаться, но на  этот  раз  его
ждала полная неудача. Он корчился, изгибался, даже пробовал ухватиться рукой
за носок ботинка, но не тут-то было. Выбившись из  сил  и  выпрямившись,  он
оказался лежащим, или, вернее, парящим, в  том  же  положении,  которое  ему
придал Цандер. Цандер вынул из ящика стола металлический диск, подал Пинчу и
сказал:
   - Держите диск так, как будто вы несете  тарелку  с  супом,  и  начинайте
вращать этот диск. Не бойтесь выронить - не упадет.
   Пинч старательно выполнил приказ - и что же? В то время  как  диск  начал
вращаться  в  одну   сторону,   тело   Пинча   медленно   поворачивалось   в
противоположную. Таким образом, он не только "перевернулся" вверх лицом,  но
и продолжал вращаться, как на трапеции.
   - Попытайтесь, меняя направление движения диска,  остановиться  именно  в
таком положении, чтобы лицо оказалось обращенным кверху.  Это  было  не  так
легко сделать, но в конце концов удалось Пинчу.
   - Теперь поверните диск ребром к груди. Вращайте.
   И тело Пинча начало поворачиваться над "полом", как стрелки часов.
   - Когда вы приспособитесь к диску, то в состоянии будете придавать своему
телу любое положение.
   - Я полагаю, что это возможно сделать и при  помощи  крыльев,  -  ответил
Пинч.
   - В каюте - да, но не в безвоздушном пространстве. А" ведь  нам  придется
выходить из ракеты наружу, там "крылья" будут уже бесполезны. Таким же самым
образом управляется и полет нашей ракеты, -  продолжал  Цандер.  -  Применяя
силу действия прямых или боковых дюз, мы  можем  придавать  ракете  вращение
вдоль большой и малой оси, поворачивая то ту, то другую ее сторону к Солнцу,
заставляя лететь "кувырком", направляя ее полет в любом направлении.  Легкий
ракетный  костюм,  на  поясе  два  веера  и  диск  -   таково   будет   наше
обмундирование.
   - Я устала, - сказала леди Хинтон. - Я  должна  идти  к  себе  спать.  На
Земле, вероятно, уже ночь, а здесь ставни закрыты, и не разобрать, день  или
ночь.

   - Открывать ставни еще рано, - отвечал Цандер. - Да и открытые ставни вам
немного скажут. Что же касается времени, то нам придется  оставить  счет  по
земным часам и суткам. Об этом мы еще будем говорить.  Сейчас  же,  господа,
действительно лучше всего лечь спать, причем я рекомендую лечь в  водолазных
костюмах на водяную постель гидроамортизаторов. Ручаюсь,  что  выспитесь  вы
идеально. За это время я набрал бы скорость и сделал бы некоторые подсчеты.

   - А вы сами будете ложиться в ящик?
   - Да, почти всю работу я произведу, лежа в нем. Итак, спокойной  ночи.  Я
пришлю Ганса помочь вам. Когда проснетесь, нажмите кнопку в  крышке,  крышка
поднимется, и вы сможете выйти. Но не делайте этого, пока я по  телефону  не
предупрежу вас, что моторы выключены. Иначе вы можете  серьезно  пострадать,
как пострадал Винклер.
   У Стормера вновь проснулись его подозрения. Положим, все  пассажиры  были
благополучно извлечены из  ящиков.  Но  это  еще  ничего  не  доказывает.  В
"ковчеге" может быть заговор. Надо следить.
   Стормер имел зоркие глаза, но слишком грузное тело.  И  потому  он  решил
поручить Пинчу заняться сыском. Пинч  охотно  принял  это  предложение,  ибо
всюду совать свой нос было его профессией.
   Глава 3. КАК ЛЕО ЦАНДЕР ВМЕСТО ЗАВТРАКА НАКОРМИЛ ПАССАЖИРОВ  "КОВЧЕГА"...
УРОКОМ ФИЗИКИ.
   В "ковчеге" наступила первая "ночь".
   Пассажиры лежали в ящиках и еще не спали.  Темно,  тепло,  дышать  легко,
лежать мягко до неощутимости. Через дыхательную трубку доносится  отдаленное
гуденье. Маленькое, едва заметное изменение самочувствия. Вероятно,  Цандеру
удалось выровнять полет ракеты. Чем-то они заняты - Цандер, Ганс, Винклер?
   Цандер приостанавливает  вращательное  движение  ракеты,  выравнивает  ее
полет, открывает ставню окна, смотрит на небо. Ракета летит  в  густой  тени
Земли. Солнца не видно. Цандер определяет расстояния,  измеряет  углы  между
несколькими светящимися точками мирового пространства, считает, призывает на
помощь жироскопы, акселерометры...
   Недаром Цандер никого не пускал к себе, когда жил на Земле! Даже  Винклер
не  знал,  что  в  мезонине  Цандер  превратил  одну  из  комнат  в  будущую
капитанскую рубку межпланетного корабля. Это могло показаться игрой:  Цандер
просиживал в своей рубке ночи напролет, наблюдая звездное небо сквозь  окно,
проделанное в крыше, представлял себя  летящим  в  ракете,  давал  сам  себе
различные  задания,   разрешал   поставленные   задачи;   овладевал   наукой
астронавигации и искусством капитана межпланетного корабля.  Вот  почему  он
так уверенно работал сейчас.
   Покончив с работой, он обратился к Винклеру и Гансу с такой речью:
   - Я, признаться, отчасти умышленно уложил всех пассажиров, чтобы они  нам
не мешали. Вы знаете, что я проводил опыты и  над  реактивными  двигателями,
работающими на внутриатомной энергии. Теоретически и  опытно  -  в  условиях
земной лаборатории - задача мною как будто разрешена.  В  запасе  имеется  у
меня и другой "кнутик" для подстегивания  нашей  ракеты  -  электромагнитные
силы. Тут нам должен помочь  с  Земли  Пуччи.  "Пуччи  плюс  Цандер..."  Вы,
вероятно, слыхали такую фразу? При помощи комбинации этих способов я надеюсь
довести полет ракеты до таких скоростей, которые еще и сейчас  считаются  на
Земле фантастическими. Настало время проверки. Я воспользовался тем,  что  у
нас несколько кают оказались свободными, и  успел  погрузить  в  ракету  мои
атомные и электромагнитные двигатели. Для начала мы попробуем, что нам  даст
энергия  атома.  Вот  в  этом  кусочке  меди  заключена   атомная   энергия,
достаточная для того,  чтобы  вынести  нас  за  пределы  солнечной  системы,
вернуться обратно, вдоль и  поперек  пролететь  орбиты  всех  планет,  вновь
унестись к звездам и вновь вернуться. Винклер, вы  чувствуете  себя  сносно?
Можете принять участие в работах?
   - Я чувствовал бы себя вдвое хуже, если бы не смог принять в них участия,
- ответил Винклер.
   - Мы все приготовим, затем сами  уляжемся  в  гидроамортизаторы,  а  наши
пассажиры, проснувшись, даже не заметят, что мы заставили их тела мчаться  в
мировом пространстве быстрее  кометы;  что  я  создал  им  настоящую  машину
времени, которая,  не  будучи  фантастической,  не  может  переносить  их  в
прошлое, но зато в состоянии показать им будущее - то будущее, которое  они,
конечно, так скоро не увидели бы, если бы жили на Земле. Идемте!
   Но Винклер был еще плох, и Цандеру в эту ночь  не  удалось  поработать  с
новыми двигателями.
   Настало  утро  второго  дня  полета.  Пассажиры  прекрасно  выспались   и
чувствовали себя небывало легко и бодро. Ставни  окон  открыты.  Яркие  лучи
солнечного  света  вливались  в  каюты.  Светло  и  тепло.  В  ракете  вновь
существовала небольшая искусственная тяжесть.
   В каждой каюте на стуле лежали два ракетных костюма. Один из них - в виде
шелкового купального костюма, другой, более "приличный" с точки зрения  леди
Хинтон, но все же "неприличный для женщины", - комбинезон.
   Из-за  этих  костюмов