добрый. Однако, я, как свирепый и злобный черт, не могла спокойно смотреть на такую идиллию. Решила его извести. Послала киллера...
     - А это кто? - Вновь спросила корова.
     - Это душегубы. У них работа такая - людей убивать. За деньги.
     - Как папики, которые еретиков жгут?
     - Почти. Только папики ни от кого не хоронятся, в открытую действуют, а киллеры выполняют свою работу тайно. И не перебивай меня больше. Не люблю. Если в моем рассказе будет что-то непонятное, знай, это чертячье слово. Итак, послала я киллера, да не простого, который стрельбанул бы и смылся. А самого жестокого. Вернее жестокую. Это была еще та стерва. Она не просто убивала свои жертвы, но и поедала их. Даже погоняло соответствующее имела. Ненасытная Утроба. Она вмиг сделала свое черное дело. Потом, чтобы окончательно замести следы, я ее в самолет посадила и отправила за границу. В Париж.
     - Париж, - не выдержав, томно протянула Звездюлина, - это тоже чертячье слово?
     - Нет. Город такой, куда Маха с Жужей ходили. "И пошли Маха с Жужей до городу Парижу". Еще раз перебьешь, не буду ничего рассказывать. Слушайте дальше. Убийца хотела отсидеться в Сене, пока тут все утрясется, и менты дело закроют. Но, думаю, дальше аэропорта ей продвинуться не удалось. Дело в том, что у нее еще одна кличка была. Французская котлета. Скорей всего, Утробу постигла участь ее жертв. Сожрали. А тот съеденный добряк, до самой смерти не догадывался, что его ждет. Может, имелись у него кое-какие смутные подозрения, но он, насмотревшись боевиков с вестернами, надеялся на хеппи-энд. Думал, что в последний момент прискачет Венету с племенем, или Нико со Столоне выручат. Но про такую безвременную смерть он даже не думал. И не ожидал. Никак. Представьте себе, представьте себе, такого, вот, конца.
     Только услышав последнюю фразу, я понял, что рассказ о зверском злодействе - не что иное, как вольная фантазия на тему детской песенки "В траве сидел кузнечик".
     Тем временем Великие горы начали заметно терять высоту. Болото так же отступило. Все говорило о том, что мы достигли противоположной стороны проклятых земель. И уже ближе к вечеру наш отряд разбил лагерь для ночлега на берегу небольшого чистого, обрамленного лесом озерца, расположенного в непосредственной близости от оконечности Великих гор. А в пяти минутах ходьбы от стоянки, с высоты предгорья можно было наблюдать раскинувшийся в долине Злыгадбург, столицу самого грозного в мире королевства и, словно кап к стволу березы, вросший в нее Паханат.

Ленивые черти

     - Все уже спят. Пора и нам.
     - С предварительным развратом?
     - Нет.
     - Как знаешь. Может у тебя правда там что-нибудь не фурычит? Надо было поподглядывать за тобой, когда в вашем мире была. Да все времени не хватало. Работы слишком много. - Лялечка тяжко вздохнула. - Командировка - не курорт.
     - Это ты Звездюлине с медведем можешь мозги пудрить. А мне нечего лапшу на уши вешать. Будто у нас своих чертей не хватает.
     - Много, не спорю. Но, не в обиду дяде Люциферу будет сказано, все тупые, как валенки. Никакой фантазии. Только и умеют, что научать водку пьянствовать, воровать и дороги ломать. А если честно, ваш народ и без них это все может. Уже рождаются умельцами. На генном уровне передается. А черти-бездельники хвалятся, что это их работа. Максимум на что их хватает, так это изредка подземных чудищ горохом кормить.
     - Не понял? Что за чудища?
     - Огромные-преогромные. Глубоко-глубоко живут. Никогда не вылезают. Они специально для апокалипсиса сделаны. Один раз им суждено наружу показаться. Так вот, черти горох долго собирают, его много надо. То грузовиками воруют, то обученную саранчу на поля посылают, чтобы они бобы воровали. А потом все это чудищам скармливают.
     - Ну и? Что потом?
     - Как что?! А землетрясения с извержениями вулканов откуда по-твоему берутся и как получаются? Способ конечно действенный. Злодейский. Но ведь вместе с хорошими людьми столько гадов и сволочей гибнет. Караул. Сплошной убыток для дьявольского промысла.
     - А ты, значит, с фантазией зло творишь?
     - А-то! Слушай, расскажу...

Кузены

     Встреча происходила глубокой ночью в третьесортной таверне, расположенной на окраине Злыгадбурга. Два человека, оба облаченные в шляпы с широкими полями, скрывающими лица и одежду простолюдинов появились одновременно с разных сторон, заняли самый далекий столик в углу, заказали по кружке дешевого кислого вина.
     - Ну, здравствуй, Лобадес. - Шепотом поприветствовал один другого.
     - Давай без имен, Пелухет. - Чуть громче ответил второй, отчего первый поперхнулся и тут же испугано осмотрелся, не услышал ли кто. - Не бойся, шучу. Здесь и с именами можно. Гарантирую. Моя вотчина.
     - Тебе хорошо. Даже если твой узнает, всегда можешь сказать, что по работе потребовалось. А если мой про меня... Страшно подумать.
     - А ты не думай. Что звал-то?
     - А если просто так? По-родственному захотелось встретиться?
     - Хотелось бы в это поверить, но я - реалист. Вряд ли у нас с тобой когда-нибудь получится по-родственному. Хотя, я всегда готов. Где меня найти, знаешь. Надумаешь, заходи.
     - Издеваешься? Если Пахан прознает, что мы с тобой двоюродные, все, хана. Раз, я про тебя умолчал, сам собой напрашивается однозначный вывод, при твоей-то должности.
     - Должность - как должность, блюду безопасность. Да и поскромней твоей будет. Ты у нас, можно сказать, второе лицо во всем мире. Правая рука самого генсека. Кардинал Паханата и Злыгандии.
     - Так-то оно так, только насчет руки ты загнул. Собственную руку никто не станет рубить, а, вот, меня - в любой момент.
     - Так и я от своего самодура не застрахован.
     - У тебя хоть какая-то надежда есть. Злыгад смертен. Глядишь, наследник попокладистей будет, особенно, если ты с раннего детства займешься его воспитанием.
     - Все правильно. Мне нравится ход твоих мыслей. Только, вот, как тебе известно, мой король холост. А Пахан не торопится его женить. Сдается мне, что у генсека другие планы насчет престолонаследования Злыгандии.
     - Тут ты прав. Невзлюбил Злыгада Его Святейшество. Не мудрено. Ты же говоришь, самодур. А Пахану просто "дур" потребен, без "само". Так что вряд ли вообще когда-нибудь состоится свадьба твоего короля. И, скорей всего, не так уж долго осталось ему королевствовать. Но это пока только мои догадки, ничего более. Как только узнаю что-нибудь конкретное, обязательно сообщу. Но Пахана сейчас другая проблема волнует. Я как раз с этим и пришел. В Далдонии объявился самозваный кардинал. Андрей. Объявил себя проверяющим от Пахана, нагнал страха на Хитроблуда, тот даже сбежал в соседнее княжество. А с ним девчонка, которая утверждает, что она не просто дьявольское отродье, как все женщины, а черт. Пахан весьма обеспокоен. Вот, я и хочу спросить, что тебе обо всем этом известно? Что сообщили твои агенты?
     - Зачем тебе это? Хочешь все узнать и успокоить Его Святейшество?
     - Брось. Пахан не очень-то откровенен. Я вообще о них узнал почти что случайно. Генсек частенько сам с собой разговаривает. А знать хочу, чтобы знать. Тот кто владеет информацией, совершает правильные поступки. А мне ошибаться нельзя, сам понимаешь.
     - Вообще-то, какие могут быть у меня агенты в Далдонии? Нечего моему король делить с тамошним царем. Далеко. Но кое-что краем уха слышал. Действительно, объявился самозванец с девчонкой. И Хитроблуд поверил, что он настоящий кардинал. Только потом. А сначала первый секретарь не совладал со своими плотскими стремлениями и явился среди ночи к той девчонке. Она ему руки до костей разодрала. Он с перепугу на костер ее отправил. Она не сгорела, а улетела, а следом за ней...
     Когда Лобадес закончил рассказ о том, что "слышал краем уха", его кузен знал практически все, что произошло в тех далеких краях.
     - Вот, спасибо! Просветил.
     - Не за что. Смотри, когда совсем уж припечет, обращайся. Спрячу так, что все папики мира не сыщут.
     - Благодарю, но только с Паханом постепенно не припекает. Все делается мгновенно и неожиданно. Еще раз спасибо. Пойду.
     Кузены попрощались и разошлись. Один направился в Паханат, другой во дворец Злыгада. Последний, начальник тайной службы королевства Лобадес рассказал брату практически все, что знал. А знал он практически все. И верил, что брат отплатит тем же, откровенностью. И когда над Злыгадом сгустятся тучи, Лобадес узнает об этом первым. Единственное, что он утаил, так это источник информации. Агент в Далдонии являлся гордостью Лобадеса, и он ни за что не назвал бы его.

Чертячья правдивость

     - ...Все это, конечно, интересно, но враки.
     - С какой это радости, Андрюшечка, мне брехать? Правду говорю.
     - Как с какой радости? Сама же говорила, что, как черту, положено.
     - Всем подряд - естественно. А тебе нельзя.
     - Почему?
     - Сам посуди, нам с тобой еще столько дел вместе предстоит переделать, смотри, - Лялечка принялась загибать пальчики, - Пахана свергать - раз, потом стресс снимать при помощи плотских утех и бесстыдного блуда - два, когда отдохнем, недельки через три, думаю, надо будет чертолюдиков делать - три. Это я только на ближайшее время обрисовала перспективы. И если я стану тебя обманывать, ты же мне верить совсем перестанешь. А понадобится мне по серьезному тебе сбрехать, о чем-нибудь важном? А у тебя никакой мне веры. Логично? Так что я тебе только правду говорю.
     - Может оно и логично, - согласился я со странным обоснованием говорить правду, - допускаю, что таможенников ты пугала...
     - Да, выезжала на транспортере из той дырочки с резиночками, откуда сумки с чемоданами выезжают, и на таможенника - "Гав!", а он с перепугу - "Пук!". Да хоть у Николай Петровича спроси из Шереметьева. Толстый такой. Я раз пять с ним этот фокус проделывала, потому что он громче всех пугался. Прямо сейчас позвони ему и спроси. Ой, отсюда не дозвонишься, да и телефона у нас нету...
     - Ладно, с этим еще можно согласиться, хоть и с большой натяжкой. Но как я могу поверить, что ты воровала пиявок у Дуремара? Его не бывает, он же сказочный герой.
     - Ох, Андрюшечка, как же тяжело с тобой. За кого ты меня держишь? Конечно, я знаю, что настоящих Дуремаров не бывает. А вот только подумай и скажи, какое прозвище дадут начальнику лаборатории, в которой выращивают пиявок, если он еще к тому же длинноносый, худющий и противный?
     С этим было трудно спорить. Я бы и сам так назвал подобного типа.
     - Пусть это кличка начальника лаборатории, допускаю. Но то что ты с пиявками потом делала, ни в какие рамки не входит.
     - Почему? - Лялечка хихикнула. - Весело. По-чертячьи.
     - Напихивать их в трусы депутатам Государственной Думы? Но как?!
     - Секрет фирмы. Чертячий. Это образно сказала, что я напихивала. Конечно, не сама это делала. "Заказывала". Вот, как, например, в кино говорят на богатея: "Это ты убил его!!!" А он сам и не убивал вовсе. Только денюжку заплатил, а во время киллерства, это так убийство по-иностранному называется, только что придумала, в Турции с голыми девками купался. Вот, и я так же, когда пиявок напихивали, была совершенно в другом месте. Только я денег не платила. У нас, у чертей, тьма способов заставлять людей делать то, что мы хотим. Когда напишешь заявление, я тебе их все расскажу.
     - Какое заявление?!
     - С просьбой перевести тебя из человеков в черти. Но это только потом-потом. Не то у нас новой расы не получится. Так вот, и в Турции я не купалась с голыми девками, оно мне надо? Я каталась на карусели. А пиявочки тем временем попадали в место назначения...
     - Все равно не верю.
     - А чем же ты тогда объяснишь, что народные избранники так себя ведут, то спят, то, вдруг начинают орать, как наскипидаренные? Сам небось не раз по телевизору видел.
     - Ага! Попалась! Допустим, попали они в место назначения, но ведь пиявки для того и предназначены, чтобы отсасывать дурную кровь и успокаивать!
     - И ничего я не попалась. Чем ты только слушал, когда я рассказывала, где их тибрила? Я же не сказала, что в питомнике, а в лаборатории. Секретной. Там специально выращивают экспериментальных пиявок-мутантов для военных целей. А у них эффект наоборотовый. В том-то вся и соль! А обыкновенных кровососов любой дурак может насовать в штаны депутатам...
     - Все, спим. - Сдался я.

Первая разведка

     Рано утром, с первыми лучами солнца, в город засобирался Тусопих, разведать обстановку. Сказал, что он, как аббат, сможет разузнать гораздо больше.
     - Так, я же кардинал, значит мне и идти. - Попробовал я возразить.
     - Твой номер прошел в Далдонии и в Бявлыдском княжестве, но, боюсь, здесь мало предъявить мандат и сообщить о своей секретной и тайной миссии. Вмиг расколют. Лучше не рисковать. Да и я на рожон лезть не буду. Посмотрю, послушаю. А тогда и решим, как дальше действовать.
     В принципе, он был прав, и я согласился с его решением.
     Перед тем как тронуться, Звездюлина не выдержала:
     - Мы же в тыл врага отправляемся. Всяко может произойти. Мало ли что. Лялечка, расскажи, кто такие депутаты? Тоже папики?
     Выходит, корова подслушивала наш ночной разговор, хотя громче всех храпела.
     - Депутаты? Да, почти что и папики.
     - Только в фуражках?
     - Нет. Эти со значками, неприкосновенностью, помощниками-бандитами и на машинах с мигалками.
     - А что такое апокалис..., - оказалось, что Тусопих тоже не спал.
     - Апокалипсис? Это такой кирдык, всеобщий. Так и называется - кирдык света.
     - А таможенники?
     - Транспортер?
     - Лаборатория?
     Вопросы посыпались хором. Ночью подслушивали все.

***

     Вернулся Тусопих сразу после полудня. Никаких сенсационных вестей он не принес. Ни кто не готовился ни к какой войне, ни где не произошли ни какие перевороты. Никаких повальных обысков, с целью обнаружения государственных преступников, например, мнимых кардиналов. В общем, ничего особенного. Кроме того, что вскоре должен состояться Всемирный съезд папиков.
     Что же касается атмосферы и настроений, царящих в городе и Паханате, аббат толком сообщить ничего не мог. Может, все как обычно, а, может, и наоборот. Не с чем было сравнивать. Тусопих сам попал в столицу Злыгандии впервые. Так что он делился своими первыми впечатлениями.
     - Я раньше по-другому все представлял. Думал, кругом все вместе и папики, и простые люди. Молятся и радуются. Ведь находятся в непосредственной близости от священного Паханата и самого Пахана. А на самом деле, город словно разделен надвое. В части прилегающей к резиденции генсека в основном папики. От ирокезов в глазах рябит. Только редкие простолюдины, занятые трудом. Священнослужителям ведь самим работать не полагается. В сам Паханат пройти удалось, но только за первую линию. Покрутился у ворот второй, но не рискнул попытаться проникнуть внутрь. Каждого входящего останавливают и о чем-то расспрашивают. Краем уха услышал, как упоминалась пятая линия. За ней как раз и находится Дворец Съездов. Потом вернулся в город. Хотел взглянуть на дворец Злыгада. Куда там! Чем дальше отходил от Паханата, тем меньше папиков попадалось на пути. А когда забрел чуть поглубже, то народ уже и не скрывал своей враждебности. Я поспешил вернуться, от греха подальше. Что делать, ума не приложу. Конечно, можно попробовать при помощи мандатов на съезд проникнуть, а потом где-нибудь спрятаться и дождаться окончания этого сборища. Только никто не знает, когда он начнется. Может, через месяц, а может, уже идет. Так что этот вариант лучше оставить на крайний случай...
     - Теперь я пойду. Потолкусь среди простого народа. Может мне удастся узнать что-либо новенькое. Не может такого быть, чтобы невозможно было добраться до Пахана. Вдруг получится завести знакомство с кем-нибудь из обслуги Паханата. А работяги всегда все ходы и выходы знают.
     - Я с тобой! - Тут же заявила Лялечка.
     - Нет. Там опасно. Мне спокойней будет, если буду знать, что тебе ничего не грозит. Не волнуйся, я быстро. Туда и обратно.
     - Тебе никак нельзя оставлять меня без присмотра. Мы всегда должны быть вместе. Помнишь, что случилось, когда ты ушел к кардиналу без меня? Украли бедную чертовушку и бросили к медведю на съедение. Хорошо, попался Вини Пух добрый. А если бы злой, который Машу с пирожками воровал? Что тогда? Аукал бы меня до сих пор по лесам. А когда оставил меня одну переночевать запертую под замком? Фьють, и сволокли несчастную Лялечку на костер, как распоследнюю Буратину! Вернешься, а меня тут или утопят, или повесят. Этого добиваешься? Да?
     - Но ты же не одна здесь останешься...
     - Хватит отговорки придумывать! Так и скажи, что решил от меня избавиться! Надоела ему Лялечка, и давай сразу пургу мести про опасности всякие разные. Хорошо, хоть не додумался в комиссионку снести или, того хуже, на барахолку. Стоял бы там, орал на весь базар: "Кому черти симпатичные, рубль - килограмм!"
     Лялечка распылялась все больше и больше. Перед таким натиском чертовушки я не мог устоять. Воистину говорят, что лучший способ защиты - это нападение. Даже если защищаться ни от кого и не надо. Тяжело вздохнув, я согласился:
     - Все, хватит! Хорошо, идем вместе.
     - Сразу бы так, - мгновенно успокоилась Лялечка, - а то раскапризничался, невесть из-за чего. Буратиной дразнился, в комиссионку снести хотел. Насилу угомонили.

Тихое пленение

     Как и рассказал Тусопих, Злыгадбург делился на две части, прилегающую к Паханату, наводненную папиками, и мирскую, где практически невозможно было заметить ирокез. В эту сторону мы и направились. Когда мы достигли главной улицы столицы, ведущей прямиком к дворцу-крепости Злыгада, внезапно, ни с того ни с сего, Лялечка повисла у меня на шее и прильнула своими губами к моим. От неожиданности я растерялся и не оказал должного сопротивления. Поцелуй длился около минуты. Наконец он закончился, как и все хорошее.
     - Ты это что? - Спросил я свою спутницу, с трудом переводя дыхание.
     - Так надо. Для конспирации. - Невозмутимо сообщила Лялечка. - Я сама видела в кино, что все разведчики так поступают, когда за ними шпики следят. Мол, не разведчики вовсе, а просто парочка, каких пруд пруди.
     - Ты здесь когда-либо видела целующиеся парочки?
     - Вообще-то, нет. Но это не значит, что не бывает.
     - А разве за нами кто-нибудь следит?
     - Ну, мне показалось...
     -Не показалось. - Словно из-под земли перед нами вырос незнакомец.
     Я и Лялечка вздрогнули одновременно.
     - Я действительно давно за вами наблюдаю. И, пожалуйста, без глупостей. Кругом мои люди. И поверьте, вам гораздо лучше попасть к нам, чем в руки Пахану.
     - К вам, это к кому?
     - Я Лобадес - начальник тайной службы короля Злыгада.
     - А я кардинал. Могу мандат предъявить.
     - Знаю, что можешь. Только еще я знаю, что вас обоих в Паханате дожидается пыточная камера с самыми изощренными палачами. Так что следуйте за мной.
     - А разве не одно и тоже, попасть в лапы к Злыгаду или Пахану?
     - Гм... Это, как сказать. Пойдемте, там все узнаете.
     - А если мы откажемся?
     - Не откажетесь. Служба у меня такая, чтобы не допускать подобные отказы, которые могут огорчить моего короля.
     Лобадес кивком головы показал нам около десятка таких же неприметных, как и он сам, своих подчиненных, которые ненавязчиво оттеснили из пространства вокруг нас других прохожих, тем самым взяв нас в кольцо.
     - Так, значит, дядечка, мы окружены?
     - Правильно, девочка.
     - Так не честно. Во-первых, мы же не знали, что вы будете нас ловить. Давай сделаем так, что это не считается, и все начнем сначала. Мы целоваться не будем, а сразу кинемся тикать. А вы за нами в погоню. Хорошо?
     - Нет. - Отрезал Лобадес.
     - А, во-вторых, так не честно, потому что еще не известно, кто от кого убегать должен. Давай прежде с этим определимся. Я верный способ знаю. Без обмана. На золотом крыльце сидели: царь, царевич..., - произнося каждое слово детской считалочки, Лялечка попеременно указывала рукой то на