Крондора, Арута едва заметно улыбнулся.
     - Я боюсь, что неправильно понял ее, - помолчав немного, сказал он. -
Ее письма, хоть и полны теплых слов, все же написаны официальным языком  и
иногда какие-то отстраненные. А в твоем дворце толпы молодых кавалеров.
     - С того момента, как мы бежали из Крондора, - успокоил его Мартин, -
твоя судьба была решена, Арута. Анита  уже  тогда  заприметила  тебя,  как
охотник оленя. Мы еще не добрались до Крайди, мы  скрывались,  а  она  уже
посматривала на тебя не так,  как  на  других.  Нет,  она  ждет  тебя,  не
сомневайся.
     - А потом, - прибавил Лиам, - ты же признался ей в своих чувствах.
     - Всего в нескольких словах. Но зато совершенно искренних.
     Лиам и Мартин обменялись взглядами.
     - Арута, - сказал Лиам, - ты пишешь  письма  со  страстью  счетовода,
выводящего годовой баланс.
     Все трое рассмеялись. Месяцы путешествий привнесли новые оттенки в их
дружбу. Мартин в детстве был и наставником  и  старшим  другом  им  обоим,
обучая их  охоте  и  всякому  лесному  ремеслу.  Но  все  же  он  считался
простолюдином, хотя, будучи мастером охоты, занимал высокое положение  при
дворе герцога Боуррика. Узнав, что он был внебрачным  сыном  их  отца,  их
единокровным братом, все трое не сразу привыкли к своему новому положению.
С давних пор они умели разглядеть неискреннюю дружбу тех, кто искал выгод,
слышали лживые заверения в верности от тех,  кто  стремился  подняться,  а
теперь узнали и нечто иное. Каждый  из  них  нашел  людей,  которым  можно
доверять, которым можно открыться, людей,  которые  понимали,  что  значит
внезапно  возникшее  превосходство,   и   могли   разделить   груз   новой
ответственности. Они нашли новых друзей.
     Арута покачал головой.
     - Пожалуй, все было понятно с самого начала, хотя я  еще  сомневаюсь.
Она так молода.
     - Ей почти столько же лет, - заметил Лиам, - сколько было маме, когда
она вышла за отца, ты это хочешь сказать?
     Арута недоверчиво посмотрел на Лиама.
     - У тебя на все есть ответ?
     Мартин похлопал Лиама по спине.
     - Конечно, - сказал он и прибавил тише: - Поэтому он и  король.  -  А
когда  Лиам  притворно  нахмурился  в  ответ  на  слова  старшего   брата,
продолжал: - Как только вернемся, проси ее руки, дорогой братец. Тогда  мы
вытащим старого отца Тулли из кресла у камина, и, отправившись в  Крондор,
сыграем веселую свадьбу. И я смогу,  закончив  это  дурацкое  путешествие,
вернуться в Крайди.
     Высоко над ними раздался крик:
     - Земля!
     - Где? - обрадовался капитан.
     - Прямо по курсу!
     Вглядываясь в даль острым взглядом охотника,  Мартин  первым  заметил
берег на  горизонте.  Он  молча  положил  руки  на  плечи  братьев.  Через
некоторое время уже все  трое  увидели  вдали,  на  фоне  лазурного  неба,
очертания высоких башен.
     - Рилланон, - тихо сказал Арута.
     Тоненькая девушка, в осанке которой сразу бросалась  в  глаза  особая
величавость, присущая  людям  высокого  происхождения,  торопливо  шла  по
длинному коридору, звуки легких шагов и шуршание длинных юбок затихали под
высокими сводами. Прекрасные черты лица выражали чувства, мало похожие  на
радость. Стражи, застывшие на своих  постах,  следили,  как  она  проходит
мимо. Не один из них задумался о  причине  плохого  настроения  прекрасной
дамы,  не  один  улыбнулся  про  себя:  сегодня  певца   ждало   невеселое
пробуждение.
     В манере, отнюдь не подобающей столь  знатной  особе,  сестра  короля
подставила  подножку  слуге,  который  пытался  убраться  с  ее   пути   и
одновременно поклониться; слуга с размаху сел на пол, а принцесса  исчезла
в крыле замка, предназначенном для гостей.
     Подойдя к двери, Каролина остановилась. Поправив распущенные  волосы,
она подняла руку, чтобы постучать. Но мысль о  том,  что  придется  ждать,
пока ей откроют, привела ее в раздражение; она  прищурила  синие  глаза  и
просто распахнула дверь.
     Осторожно пробравшись среди разбросанной по  полу  одежды,  принцесса
раздвинула занавески, и комнату залило яркое сияние утра. Раздался стон, и
из-под одеяла показалось мужское лицо с покрасневшими глазами.
     - Каролина, - раздался хриплый голос,  -  ты  что,  хочешь,  чтобы  я
ослеп?
     Принцесса подошла к кровати.
     - Если бы ты не куролесил всю ночь и вышел к завтраку, ты бы услышал,
что к гавани подходит корабль, на котором  возвращаются  мои  братья.  Они
будут в порту через два часа.
     Лори  из  Тайр-Сога,  трубадур,  путешественник,  герой  Войны  Врат,
недавно ставший придворным певцом, близкий друг принцессы,  сел,  протирая
глаза.
     - Я вовсе не куролесил. Граф Долт захотел послушать мои песни. Я  пел
до рассвета.
     Он поморгал и улыбнулся  Каролине.  Почесав  аккуратно  подстриженную
светлую бороду, Лори прибавил: - У этого человека неисчерпаемое терпение и
тонкий музыкальный вкус.
     Каролина присела на край кровати и коротко поцеловала его. Но тут  же
решительно высвободилась из рук, готовых крепко обнять ее.
     - Слушай, соловей любви. Лиам, Мартин и Арута скоро будут  здесь,  и,
как только Лиам покончит со всеми формальностями, я поговорю с ним о нашей
свадьбе.
     Лори огляделся, словно в поисках угла, где можно было спрятаться.  За
последний год их взаимоотношения стали более глубокими  и  страстными,  но
Лори почти бессознательно избегал разговоров о женитьбе.
     - Знаешь, Каролина... - начал он.
     - Опять <знаешь, Каролина>! - перебила она, ткнув пальцем в его голую
грудь. - Ты обманщик! И принцы, и сыновья герцогов Королевства, и кого тут
только не было - все просили позволения ухаживать за мной. А я ни на  кого
не обращала внимания. Для чего? Чтобы какой-то глупый музыкант играл моими
чувствами? Нам пора свести счеты.
     Лори усмехнулся, отбросив назад спутанные волосы. Он сел и, не дав ей
двинуться, крепко поцеловал. Она отстранилась.
     - Каролина, любовь моя. Ну пожалуйста. Мы ведь об этом уже говорили.
     Ее глаза, полузакрытые во время поцелуя, широко распахнулись.
     - Ах, мы об этом уже говорили? - гневно спросила она. - Мы поженимся.
И все. - Она поднялась, уклоняясь от его объятий. - Скандал при  дворе:  у
принцессы любовник - менестрель. Надо мной все смеются. Черт возьми. Лори,
мне почти двадцать шесть лет. Большинство моих ровесниц уже  восемь-девять
лет, как замужем. Ты хочешь, чтобы я умерла старой девой?
     - Что ты, любовь моя!
     Кроме того, что эта прелестная  девушка  едва  ли  могла  дать  повод
назвать себя старой девой, она была на десять лет моложе его,  поэтому  он
относился к ней, как к большому ребенку, чему ничуть не  мешали  внезапные
вспышки ее детских капризов. Он беспомощно развел руками,  оставив  всякое
веселье.
     - Я таков, каков есть, дорогая, не больше и не меньше. Я здесь прожил
дольше, чем жил в любом другом месте, когда был свободен. Хотя не могу  не
признать, что этот плен гораздо приятнее,  чем  все  прочие.  -  Принцесса
знала, что он говорил о тех годах, что провел  рабом  на  Келеване.  -  Но
никто не знает, когда мне опять захочется уйти. -  Он  видел,  как  с  его
словами разгорается ее гнев, и  не  мог  не  признаться  себе,  что  часто
выводил ее из себя. Поэтому сейчас он быстро переменил тему: - Кроме того,
я не уверен, что смогу быть  хорошим...  как  там  называется  муж  сестры
короля?
     - Тебе лучше начать к этому привыкать. А сейчас вставай и одевайся.
     Лори схватил штаны, которые она ему  кинула,  и  быстро  натянул  их.
Закончив одеваться, он встал и положил руки ей на талию.
     - Со дня нашей встречи я не перестаю восхищаться тобой,  Каролина.  Я
никогда не любил и не полюблю никого так, как люблю тебя, но...
     - Понимаю. Я все это слышу не один месяц. - Она опять толкнула его  в
грудь. - Ты всегда был бродягой. Ты всегда был свободен. Ты не знаешь, как
тебе удастся прожить привязанным к одному месту, хотя я заметила, что тебе
удалось примириться с жизнью в королевском дворце.
     Лори возвел глаза к небу:
     - Верно.
     - Так вот, любимый, твои оправдания помогли бы тебе, если бы ты решил
проститься с дочерью трактирщика, но здесь от них мало  проку.  Посмотрим,
что об этом думает Лиам. Полагаю, в архивах есть  какой-нибудь  закон  или
уложение, в  котором  говорится,  как  надо  поступать  с  простолюдинами,
вступившими в связь со знатью.
     Лори рассмеялся:
     - Есть, есть. Моему отцу пожалован  золотой  соверен,  пара  мулов  и
ферма за то, что ты мной увлеклась.
     Внезапно Каролина хмыкнула,  попыталась  подавить  смех,  но  тут  же
рассмеялась в полный голос.
     - Негодник. - Крепко обняв его, она положила голову ему на  плечо.  -
Не могу долго на тебя сердиться.
     Лори нежно обнял ее.
     - Я сказал тебе всю правду, - тихо сказал он.
     - Да.
     - Это нечасто бывает.
     - Ну, давай же, дружок, - сказала она. -  Пока  мы  препираемся,  мои
братья приближаются к гавани. Ты можешь осмелиться  освободиться  от  моей
персоны, но вдруг королю не понравится такой оборот дел?
     - Этого я и опасался, - сказал  Лори,  и  в  его  голосе  послышалась
неподдельная тревога.
     Настроение Каролины переменилось, ее лицо смягчилось.
     - Лиам сделает все, что я попрошу. Когда я была маленькая, он не  мог
отказать мне, если я чего-нибудь очень хотела. Но это не Крайди. Он знает,
что здесь все не так, а я уже больше не ребенок.
     - Я заметил.
     - Плут! Послушай, Лори. Ты же не  простой  фермер  или  сапожник.  Ты
знаешь больше языков, чем любой из  наших  образованных  аристократов.  Ты
пишешь и читаешь. Ты много путешествовал, был даже в мире цурани. У тебя и
голова на плечах, и таланты. Ты способен  управляться  с  государственными
делами гораздо лучше, чем многие из тех,  кто  этим  занимается  по  праву
рождения. Кроме того, если у  меня  появился  старший  брат,  который  был
охотником, а потом стал герцогом, почему бы не иметь мужа-певца?
     - Твоя логика безупречна. У меня просто нет подходящего ответа. Я без
памяти тебя люблю, но остальное...
     - Вся беда в том, что, имея возможность быть правителем, ты не хочешь
быть им. Ты ленишься.
     Он засмеялся:
     - За это отец и выгнал меня  из  дому,  когда  мне  было  тринадцать.
Заявил, что из меня никогда не выйдет путного фермера.
     Она мягко высвободилась из его объятий и сказала серьезно:
     - Все меняется, Лори. Я много  об  этом  думала.  Мне  казалось,  что
раньше я любила, и это случалось дважды, но ты -  единственный,  с  кем  я
забываю, кто я, и веду себя так свободно. Когда  я  с  тобой,  мне  ничего
больше не надо, и это меня нисколько  не  тревожит.  Но  сейчас  я  должна
побеспокоиться о нас обоих. Тебе придется сделать выбор, и быстро. Спорим,
что не пройдет и дня после приезда братьев, а  Анита  и  Арута  объявят  о
своей помолвке. А это значит, что мы все отправимся в Крондор  праздновать
их свадьбу. Когда они поженятся, я вернусь сюда вместе с Лиамом.  Тебе  же
надо будет решить, вернешься ли ты с нами, Лори.  -  Она  смотрела  ему  в
глаза. - Как хорошо мне было с тобой! Когда я была молоденькой девушкой  и
мечтала о Паге, а потом о Роланде, я и представить  не  могла,  что  можно
испытывать подобные чувства. Ты должен быть готов сделать  выбор.  Ты  мой
первый любовник и всегда будешь моей самой сильной  любовью,  но  когда  я
вернусь сюда, ты станешь или моим мужем или воспоминанием. - Прежде чем он
успел ответить, она подошла к двери. - Я все равно люблю  тебя,  плут.  Но
времени  остается  мало.  -  Каролина   помолчала.   _   А   теперь   идем
приветствовать короля.
     Он открыл перед ней дверь. Они торопливо вышли на улицу, где  экипажи
ждали тех, кто поедет встречать  короля  к  причалу.  Лори  из  Тайр-Сога,
трубадур, путешественник, герой войны, очень остро ощутил присутствие этой
женщины рядом с собой и подумал:  каково  будет  навсегда  лишиться  этого
ощущения? Представив такое, он почувствовал себя невыразимо несчастным.
     Рилланон, столица Королевства Островов, встречал своего короля.  Дома
были украшены флагами и тепличными цветами. Над крышами развевались  яркие
вымпелы, а поперек тех улиц, по которым должен был проехать король,  между
домами протянулись широкие полотнища  яркой  ткани.  Рилланон,  прозванный
жемчужиной королевства, покоился на склонах множества холмов и,  казалось,
весь состоял  из  кружев  грациозных  шпилей,  воздушных  арок  и  изящных
перекрытий.  Покойный  король   Родрик,   перестраивая   город,   соорудил
набережную и облицевал мрамором и кварцем большинство домов перед  дворцом
- под лучами полуденного солнца город сиял, как сказочный.
     <Царственный Орел> подошел к королевскому причалу, где его уже  ждали
встречающие. Вдали, с крыш домов и тех  улиц  на  склонах  холмов,  откуда
можно было видеть пристань, толпы горожан приветствовали  своего  молодого
короля. Многие годы город жил под гнетом черной тучи безумия  Родрика,  и,
хотя Лиам для большинства  городского  населения  оставался  чужаком,  его
обожали, потому что он был молод и красив; его храбрость  во  время  Войны
Врат была широко известна, да  и  щедрость  его  была  велика:  он  снизил
налоги.
     Портовый лоцман мастерски провел корабль короля к отведенному месту у
причала. Его быстро пришвартовали и протянули сходни с борта на берег.
     Арута смотрел, как Лиам первым спустился по сходням. Как предписывала
традиция, он опустился на колени и поцеловал  землю  родины.  Глаза  Аруты
пробежали по толпе, разыскивая Аниту, но среди знати, которая  устремилась
навстречу Лиаму, ее не было видно. И холодный удар сомнения поразил его.
     Мартин подтолкнул Аруту,  который,  согласно  протоколу,  должен  был
сходить вторым. Арута торопливо пошел по трапу; Мартин следовал на полшага
сзади. Внимание Аруты  привлекла  сестра,  которая,  покинув  певца  Лори,
бросилась вперед и крепко  обняла  Лиама.  Остальные  встречающие  не  так
бесцеремонно относились к ритуалу; придворные  и  стражники  ждали,  когда
король обратит на них внимание. Затем и  Арута  ощутил  руки  Каролины  на
своих плечах - она обняла и поцеловала его.
     - Как я скучала по вашим кислым лицам! - радостно сказала она.
     Арута стал серьезным - он всегда становился таким, когда задумывался.
     - Каким лицам? - переспросил он.
     Каролина посмотрела на Аруту и с невинной улыбкой сказала:
     - Вы оба выглядите  так,  словно  съели  что-то,  а  оно  у  вас  там
шевелится.
     Мартин  громко  смеялся,  а  Каролина  обняла  и  его.   Он   сначала
замешкался, так как гораздо меньше привык к сестре, чем к двум братьям,  а
потом оправился и обнял ее в ответ.
     - Я тут затосковала без вас троих, - заявила Каролина.
     Увидев Лори, стоявшего неподалеку, Мартин покачал головой:
     - Кажется, не очень-то ты тоскуешь.
     Каролина пожала плечами:
     - Нет закона, который бы  разрешал  развлекаться  одним  мужчинам.  А
потом, это самый лучший мужчина из тех, кто  не  родился  моим  братом.  -
Мартин лишь улыбнулся на это. Арута все еще высматривал Аниту.
     Лорд  Келдрик,  герцог  Рилланонский,  первый   советник   короля   и
двоюродный дед Лиама,  широко  улыбнулся,  когда  огромная  ладонь  короля
захватила  его  собственную  в  могучем  рукопожатии.  Лиаму   приходилось
говорить очень громко, чтобы его было слышно среди  приветственных  криков
тех, кто стоял рядом:
     - Дядя, как живет наше Королевство?
     - Мой король, раз вы вернулись - все в порядке.
     На лице Аруты все яснее проступало отчаяние, и Каролина сказала:
     - Спрячь такое лицо, Арута. Она ждет тебя в восточном саду.
     Арута поцеловал сестру в щеку и заторопился прочь от нее, от Мартина;
пробегая мимо Лиама, он крикнул:
     - С позволения вашего величества...
     Удивление на лице Лиама  сменилось  радостью,  а  Келдрика  и  других
придворных  поведение  принца  Крондора  очень  удивило.  Лиам  наклонился
поближе к Келдрику:
     - Анита.
     Старое лицо Келдрика осветила улыбка, он понимающе усмехнулся:
     - Значит, скоро вы снова отправитесь в путь - в Крондор,  на  свадьбу
брата?
     - Мы бы лучше устроили ее  здесь,  но  традиция  предписывает  принцу
жениться в его собственном городе, а перед традицией мы должны  склоняться
в почтении. Но это не будет так уж скоро - такие вещи требуют  подготовки,
а тем  временем  есть  возможность  поуправлять  Королевством,  хотя  тут,
похоже, и без меня дела шли неплохо.
     - Возможно и так, ваше величество, но за этот год  накопилось  немало
дел, которые были  отложены  до  вашего  возвращения.  Те  документы,  что
направлялись вам по пути следования королевского кортежа, составляют  лишь
десятую часть того, что вам предстоит рассмотреть.
     - Может быть,  велеть  капитану  опять  выйти  в  море?  -  притворно
застонал Лиам.
     Келдрик улыбнулся:
     - Идемте, ваше величество. Народ хочет увидеть своего короля.
     В восточном садике одинокая девичья фигурка  медленно  бродила  между
ухоженными клумбами;  цветы  на  них  еще  не  были  готовы  распуститься.
Некоторые более ранние растения уже начали набирать  яркую  зелень  весны,
многие кусты живых изгородей были вечнозелеными, и все  же  садик  казался
больше напоминанием о пустынной зиме, чем свежим обещанием весны,  которая
проявится через несколько недель.
     Перед глазами  Аниты  далеко  внизу  лежал  Рилланон.  Дворец  венчал
вершину  холма;  с  давних  пор  его  главная   сторожевая   башня   стала
композиционным центром всей округи. Семь высоких  ажурных  мостов  повисли
над рекой, огибавшей дворец. Полуденный ветер был свеж, и Анита  поплотнее
завернулась в шаль из тонкой шерстяной ткани.
     Она предалась воспоминаниям. Зеленые глаза слегка затуманились, когда
девушка вспомнила о покойном отце принце Эрланде и обо всем, что случилось
за последний год: как Гай де Бас-Тайра прибыл в Крондор и попытался  силой
принудить ее к замужеству и как  Арута  неузнанным  пробрался  в  Крондор.
Тогда они вдвоем  более  месяца  прятались  у  пересмешников  -  в  общине
крондорских воров, затем бежали в Крайди. В конце войны  она  приезжала  в
Рилланон на коронацию Лиама, а еще она за это время  успела  всем  сердцем
полюбить младшего брата короля. И вот Арута возвращается в Рилланон.
     Раздался шум шагов  по  мощеной  дорожке,  и  Анита  обернулась:  она
ожидала увидеть слугу или стражника, пришедшего доложить о прибытии короля
в порт. Но к ней спешил усталый мужчина  в  дорогом,  но  повидавшем  виды
дорожном костюме. Его темно-каштановые волосы  взъерошил  бриз,  а  вокруг
карих глаз обозначились темные круги;  осунувшееся  лицо  было  серьезным,
почти хмурым,  -  и  оно  так  нравилось  Аните!  Он  приближался,  а  она
любовалась его быстрой походкой, грациозной  как  у  кошки  -  скользящие,
мягкие  шаги,  ни  одного  лишнего  движения.  Подойдя,  он  улыбнулся   -
застенчиво, чуть ли не с усилием. Анита  хотела  сохранить  самообладание,
которому ее с детства учила придворная жизнь, но сдержать слезы не сумела.
Внезапно она оказалась в его объятьях и крепко прижалась к нему.
     - Арута... - только и смогла она сказать.
     Некоторое время они стояли молча. Потом он медленно наклонил голову и
поцеловал ее. Без слов Арута поведал ей о своей любви и тоске, и без  слов
Анита отвечала ему. Он смотрел в зеленые как море глаза, на нос, усыпанный
прелестными  крохотными  веснушками,  -  это  несовершенство   делало   ее
безупречное лицо только милее. Устало улыбнувшись, он вздохнул:
     - Я вернулся.
     И засмеялся - настолько обыденными показались ему  эти  слова.  Анита
тоже рассмеялась. Арута ощутил прилив восторга от того, что  обнимает  эту
стройную молодую женщину, вдыхает запах ее темно-рыжих волос, уложенных  в
замысловатую прическу, модную при дворе в этом  сезоне.  Какая  радость  -
снова быть с ней!
     Анита отступила на шаг, крепко держа е