минаю, там был один молодой, но  подающий  надежды  волшебник  по
имени Оплод. Он тогда только начинал свою деятельность.
   - Именно от него и прибыл  гонец!  -  воскликнул  Сорбл.  -  Пандро
говорит, что это очень срочно.
   - Да, Оплод. Именно так его звали, хоть я и не уверен - память  уже
не та. Нужно с ним встретиться.
   Тут чародей вдруг нахмурился.
   - Я надеюсь, ты не предложил ему ничего крепче фруктового сока?
   - Я, хозяин? Неужели вы думаете?..
   - Да, думаю. А теперь помолчи  и  займись  гостем.  Проводи  его  в
комнаты и скажи, что я скоро буду. Потом пойди в кладовку, что рядом с
гостиной, возьми большие садовые ножницы, принеси их  сюда  и  выпусти
нас из этих джунглей. Мы займемся  нашим  гостем,  а  ты  остаток  дня
посвятишь стрижке кустарника вокруг моей кровати.
   Филин Сорбл тихонько вздохнул.
   - Как прикажете, мастер, - помолчав, сказал он. - Могу я  спросить,
что здесь произошло?
   - Можешь. Это очень поучительная  история.  Маленькую  ботаническую
катастрофу вызвала чувствительность нашего юного чаропевца. Видишь ли,
он влюблен, а пальцы у него еще зелены. Но, по правде  сказать,  самая
большая проблема находится у него на плечах, а не на руках.
   Этот мягкий упрек Джон-Том постарался принять со всей  покорностью,
на какую  только  был  способен.  Чтобы  не  причинить  ненароком  еще
какой-нибудь ущерб окружающим, он постарался выбросить из головы мысли
о прекрасной Талее и сосредоточиться на предстоящей встрече  с  гостем
из далекой страны.
   Вскоре острые садовые ножницы простригли в зеленой чаще  тоннель  и
пленники выползли наружу.
   - Отличная работа, - похвалил волшебник своего  ученика.  -  Теперь
расчисть все остальное. Оставь только розовый куст  прямо  под  окном.
Цветы на нем очень хороши, и к тому же в том углу всегда сыро.
   - Да, хозяин, -  ответил  тот  и  принялся  изо  всех  сил  щелкать
ножницами.
   Ворон  ожидал  их  в  гостиной  на  специальном  гостевом  насесте,
устроенном для  удобства  крылатых  визитеров.  Наверно,  он  проделал
большой  путь,  но  выглядел  на  удивление  бодро.  Джон-Тома   очень
заинтересовал синяк на лбу посланца, отсутствие части перьев на  крыле
и страшный шрам на шее сзади. Рана  была  совсем  свежей,  и  Джон-Том
подумал: уж не связана ли она каким-то образом  с  прилетом  ворона  в
Колоколесье?
   Если Клотагорб и заметил все эти подробности, то виду не подал.  Он
мрачно уставился на большой стакан, из которого гость с  удовольствием
прихлебывал.
   - Что это?
   - Что? - Ворон не сразу понял, о чем  спрашивает  волшебник.  -  А,
это. - Он приподнял стакан. - Прекрасный напиток и  довольно  крепкий.
Он пришелся как нельзя кстати. Чрезвычайно вам благодарен...
   - Знаю,  знаю,  кого  тут  нужно  благодарить,  -  грозно  заворчал
Клотагорб. - А сам он тоже приложился? Как гостеприимный хозяин?
   Не успел ворон ответить, как чародей развернулся и сердито  затопал
обратно в спальню.
   - Сорбл! - завопил он.
   Джон-Том и  Пандро  неловко  молчали,  пока  через  пару  минут  не
вернулся Клотагорб.
   - Счастье, если к ночи ему удастся расчистить  эти  заросли,  а  уж
если он не отхватит себе при этом кусок ноги, тогда -  двойная  удача.
Ладно, с ним я потом поговорю.
   Волшебник постепенно успокоился и вспомнил о госте.
   - Извините, что я так внезапно прервал  нашу  неначавшуюся  беседу.
Теперь к делу. Вас зовут Пандро? Вы прилетели сюда из Квасеквы?
   Ворон степенно поставил стакан на полку, соединенную с насестом,  и
подтвердил:
   - Да, сэр.
   - Далекий был путь.
   - Да, неблизкий.
   Пандро слетел вниз и запрыгал по полу, приближаясь к собеседнику.
   - Хочу обратить ваше внимание на то, что я  просто  гонец,  нанятый
для доставки письма. Я даже не знаю толком его содержания, потому могу
рассказать только то, что известно мне.  Однако  послание,  которое  я
должен передать, объяснит ситуацию у нас в стране лучше.
   Он достал из цилиндрического медальона, висящего на шее, бумаги.
   - Это письмо от  Оплода,  который  прежде  был  советником  Кворума
Квасеквы по делам магии и волшебства.
   - Что значит "прежде был"?
   Клотагорб стал внимательно просматривать бумаги через толстые  очки
и скоро погрузился в чтение. Джон-Том решил занять гостя разговором.
   - Что у вас с шеей?
   Ворон инстинктивно потянулся крылом к свежей ране.
   - Пока я летел сюда, на меня напали. Кто-то  или  что-то  очень  не
хотел, чтобы я добрался до цели.
   - А кто на вас напал?
   -  Демоны,  -  ответил  Пандро  с  восхитительной  небрежностью.  -
Безликие  демоны.  Серо-черные,  с  длинными  изогнутыми   клыками   и
безглазые.
   Такого Джон-Том не ожидал.
   - Да что вы говорите? - воскликнул он в изумлении.
   - Это были настоящие демоны - Пандро настаивал на  своем,  принимая
искреннее изумление Джон-Тома за недоверие. - Неужели вы думаете, я не
сумею разобраться, демон это или не демон, особенно если  он  пытается
оторвать мне голову?
   - Я вам верю, - успокоил его Джон-Том.
   Ворон принялся с интересом рассматривать своего собеседника.
   - Вы - самый большой человек, какого мне доводилось видеть.
   - К тому же я - чаропевец, - гордо заметил Джон-Том.
   Клотагорб, не поднимая головы от письма, ввернул:
   - Что есть, то есть! Хотите взглянуть на его чародейство? Пойдите в
соседнюю комнату.
   - Там нет ничего интересного. Так,  пустяки!  -  вдруг  заторопился
молодой человек. - Скажите, вы работаете у этого мага Оплода?
   - Нет, меня наняли для выполнения этого поручения. На службе  я  не
состою, если вы это имели в виду.
   Клотагорб закончил чтение письма и недовольно кивнул.
   -  По-моему,  все  не  так  уж  серьезно.  Однако  Оплод  принимает
происходящее близко к сердцу, и письмо написано на грани истерики. Мое
личное участие, видимо, не требуется. Но оставить без внимания просьбу
о помощи я не могу.
   Он повернулся к ворону.
   - Что собой представляет этот Маркус Неотвратимый? Вы его видели?
   Пандро отрицательно покачал головой.
   - Я выполняю небольшие поручения: доставка, отправка  -  вот  такие
услуги. Мне редко приходится бывать в комплексе Кворумата, поэтому мне
не доводилось сталкиваться с ним. Но от других я  слыхал,  что  видели
его немногие, потому что  он  держится  особняком.  Зато  рассказов  о
Маркусе и его магии ходит множество.
   - Он действительно человек?
   - Так говорят.
   - Значит, он человек, явившийся сюда из другого мира?
   Клотагорб снова  уткнулся  в  бумаги.  Джон-Том  едва  сознание  не
потерял от волнения, однако тотчас нашел в себе силы для вопроса:
   - Из другого мира? Может, он тоже чаропевец, как я? Или  играет  на
каком-нибудь инструменте?
   Пандро даже попятился от столь неожиданного энтузиазма.
   - Нет, ничего подобного  я  не  слыхал.  Говорят,  он  шепчет  свои
заклинания, чтобы никто его не подслушал. Про музыку  тоже  разговоров
не было.
   - Происходи там нечто подобное, Оплод  непременно  упомянул  бы  об
этом в послании, потому что все остальное  здесь  сказано,  -  заметил
Клотагорб, внимательно наблюдая за реакцией Джон-Тома. - Тут написано,
что он человек, владеющий искусством  магии  и  утверждающий,  что  он
явился из другого мира.
   - Но  ведь  это  вполне  может  быть.  Почему  вы  сомневаетесь?  -
волновался юноша. - Случилось же со мной такое. Может, и с ним тоже.
   - Все возможно. Однако, если у тебя  доброе  сердце  и  благородные
намерения, это совсем не означает, что у другого пришельца  все  будет
точно так же. Он  вообще  может  оказаться  не  из  твоего  измерения.
Вспомни о множественности миров!
   - Вы правы. - Джон-Том сразу  сник.  -  Я  так  разволновался,  что
совсем забыл об этом.
   Пошелестев бумагами, волшебник продолжал:
   - Из письма  Оплода  следует,  что  Маркус,  по-видимому,  насквозь
фальшив и социально ненадежен. Оплод боится не столько того,  что  уже
случилось, сколько того, что еще может произойти, тем более что  магия
пришельца действительно мощна.
   Клотагорб сложил бумаги.
   - Но все это не мое дело. Я не собираюсь решать проблемы,  выпавшие
на долю другого чародея. Оплод сам признает, что  проиграл  Маркусу  в
честном соревновании. Возможно, те страхи,  на  которые  он  намекает,
есть отражение его собственного недовольства сложившейся ситуацией.  В
письме говорится об ожиданиях и страхах, а не о реальной  угрозе.  Для
паники я не вижу оснований, а что произошло в стране с  тех  пор,  как
Маркус занял место Оплода? Начался террор, введена инквизиция или  еще
что-то в этом роде?
   - Нет, сэр, - ответил Пандро. - Что касается рядовых  граждан,  все
осталось как было. Во всяком случае, до моего отлета. Но... -  добавил
он задумчиво, - на меня напали демоны, причем над лесами,  где  прежде
их скоплений не наблюдалось.
   - Я не берусь судить, мне плохо знакомы те места. А что ты обо всем
этом думаешь, Джон-Том?
   Волшебник и чаропевец углубились в дискуссию, а тем временем  ворон
терпеливо ждал. Конечно, не ему судить, плох волшебник или  хорош,  но
если бы его спросили, то он ответил бы прямо, что ждать помощи от этой
компании  не  приходится,  и  Оплод   ошибается,   надеясь   на   них.
Подмастерье, встретивший его в этом доме, был настоящим пьяницей,  тут
и сомневаться нечего. Черепах совсем одряхлел,  а  долговязый  молодой
человек показался космополиту Пандро несколько провинциальным.
   Но Оплод, наверное, знал, что делал, когда посылал его за помощью.
   Так о чем они там говорят?
   - Этот Маркус - из моего мира, с моей родины! - настойчиво  твердил
Джон-Том. - Он попал сюда по ошибке, как и я.
   - Но в эфире за последнее время не произошло таких возмущений,  как
тогда, когда я тебя сюда притащил, - отвечал Клотагорб.
   - Возможно, он попал сюда  еще  каким-нибудь  способом.  Разве  вам
известны все связи между измерениями?
   - Нет, - признал Клотагорб, слегка обидевшись. - Я уже говорил, все
возможно. Мне только  хотелось  бы,  чтобы  ты  понял:  нет  оснований
утверждать, что Маркус  Неотвратимый  явился  из  твоего  мира.  Оплод
пишет, что этот тип, видимо, уже давно занимается  магией.  Ты  же,  к
примеру, открыл в себе эту способность,  лишь  некоторое  время  пожив
тут. Более того, трепотня насчет другого мира может оказаться  простым
желанием набить себе цену - у магов это бывает - или попыткой напугать
впечатлительных жителей Квасеквы. Здесь у нас тоже живут люди.  Маркус
может оказаться здешним, а вовсе не пришельцем из  другого  измерения.
Просто болтун, и все! Не забывай, мальчик: твоя  материализация  здесь
была совершенно случайной.
   - А если в его случае это не случайность? -  возразил  Джон-Том.  -
Вдруг какой-то волшебник из соседнего мира нашел способ переходить  из
одного измерения в другое?
   - Ты, помнится, говорил, что у вас нет волшебников?
   Джон-Том сконфузился.
   - Да, это так. Но, может быть, там он был кем-нибудь еще? Например,
инженером... Помните, вы думали, что я  -  инженер?  И  теперь  вместо
заклинаний он произносит вслух какие-нибудь теоремы или формулы?  Дело
в том, что я хочу знать наверняка. Понимаете, Клотагорб, наверняка!  А
если он попал сюда не случайно, если он сумел  это  устроить,  значит,
надо думать, он сумеет устроить и  возвращение  домой.  Ведь  если  мы
объединим наши усилия, проще будет вернуться!
   Клотагорб кивнул.
   - Я предвидел твою реакцию, мой мальчик. Конечно, тебя  взволновала
такая информация, и это естественно. Более того,  я  не  стану  мешать
тебе выяснить все, что так тебя интересует.



        Глава IV

   Пандро молчал уже довольно долго.
   - Послушайте, вы говорите примерно то же, что толковал  мне  Оплод.
Повторяю, я всего лишь посланник.
   Он  махнул  кончиком  крыла  в  сторону  письма,   которое   держал
Клотагорб.
   - Однако Оплод сказал мне кое-что еще.  Если  Маркус  и  впрямь  из
другого мира, то это -  мир  Тьмы  и  Зла.  -  Ворон  многозначительно
посмотрел на Джон-Тома. - Так вы говорите, что вы тоже оттуда?
   - Все возможно, - вмешался Клотагорб. - Но пока нет  причин  верить
этому.
   - Так вот, хотя вы, молодой  человек,  весьма  необычно  выглядите,
однако, судя по описаниям, совсем непохожи на Маркуса Неотвратимого.
   - Расскажите, каков этот Маркус? - нетерпеливо попросил Джон-Том.
   - Конечно, он человек.  Высокий,  но  гораздо  ниже  вас.  Толще  и
старше. Растительности на голове мало.
   Джон-Том кивнул.
   - Это какой-нибудь инженер из нашего мира.
   - Одежду он, говорят, не менял с тех пор, как попал сюда.
   - Опиши! На нем джинсы - такие штаны из грубого голубого материала?
Или костюм? Нечто с вырезом мысом спереди и под ней - белая рубашка, а
на шее завязана длинная полоска материи.
   - Нет, - задумчиво ответил Пандро, - совсем не  то.  Я  слышал,  он
одет во все черное, сшитое из превосходной гладкой ткани. Сверху плащ,
а на голове - странная черная башня. И еще - в районе  сердца  у  него
леденящее душу пятно крови.
   - Что-то не совсем понятно, - медленно произнес Джон-Том.
   А он был так уверен!..
   -  Необязательно  Маркусу  быть  твоим  соплеменником,  -  возразил
Клотагорб. - Возможно, не  так  уж  он  и  опасен.  По  крайней  мере,
интересный тип.
   - Сэр, даже если он родом оттуда, откуда и вы, на вашем месте я  бы
не рассчитывал на его помощь. Если  верить  Оплоду,  этот  маг  думает
только о своих интересах, - вступил ворон.
   - Наверно,  потому,  что  он  напуган.  Если  мы  вместе  попробуем
вернуться домой и преуспеем, тогда  он  никому  не  будет  страшен,  -
сказал Джон-Том.
   - Сэр, все в Квасекве будут благодарны вам, если вы избавите нас от
Маркуса. - Пандро замялся. - Оплод ничего такого не говорил, но  ходят
слухи,  что  у  Маркуса  есть  план  покончить  с  Кворумом  и   стать
императором  или  королем.  Для  Квасеквы  это   было   бы   настоящей
катастрофой. В нашей истории не было абсолютной монархии. Мне кажется,
Оплод  Хитроумный  уверен,  что  сейчас  -  самое   время   остановить
пришельца, пока он не начал воплощать в жизнь свои ужасные замыслы.
   - Если, конечно, они существуют. Похоже, у  твоего  хозяина  просто
мания преследования.
   - Все же  вам  следует  обратить  внимание  на  его  письмо.  Оплод
говорил, что вы очень мудры, смелы... и неустрашимы...
   Клотагорб снял очки и стал их протирать.
   - Да, я припоминаю, что,  будучи  еще  фамулусом,  Оплод  отличался
любовью к исключительно точным определениям.
   - Хотелось бы рассказать вам побольше, но я всего лишь посланник.
   - Ты даже не подозреваешь, как велика твоя заслуга в этом деле.
   - Так вы пошлете помощь? - с надеждой спросил Пандро.
   - Конечно!
   - Вы сами отправитесь?
   - Помощь будет, - заверил ворона Клотагорб. - Можешь  передать  это
Оплоду. Полагаю, он ждет ответа, и такое  известие  его  ободрит.  Что
касается  деталей,  то  о   своих   секретах   я   предпочел   бы   не
распространяться.
   - Понятно, сэр, - сказал ворон. Покончив  с  тягучим  напитком,  он
отставил кубок и поклонился. Направляясь к двери,  Пандро  спросил:  -
Еще что-нибудь передать?
   - Сорбл! СОРБЛ!! - завопил чародей. - А, пустяки, я сам справлюсь.
   Дверь по мановению его руки распахнулась. Хотя  и  очень  скромное,
это маленькое  волшебство  поразило  Пандро.  Теперь  всю  дорогу   он
пролетит под впечатлением от визита и,  конечно,  расскажет  о  нем  в
Квасекве.
   - Нет, больше ничего. Скажи Оплоду, если понадобится  передать  мне
еще что-нибудь, пусть присылает тебя.
   - Ну нет! Он-то, может, и захочет, но я не полечу.  Хватит  с  меня
всех этих чудес: людей из других миров, безликих  демонов...  Нет  уж,
спасибо, сэр! Я передам, что вы посылаете Квасекве подмогу. Думаю,  он
будет  тронут.  А  захочет  отблагодарить  вас  -  пусть  делает   это
собственноручно. Никогда больше...
   - Ты хотел сказать просто - "никогда", -  поднял  голову  Джон-Том,
вспомнив стихотворение Эдгара По.
   Ворон странно посмотрел  на  него,  перед  тем  как  поклониться  в
последний раз. Затем тяжелая деревянная дверь закрылась за ним.
   - Будем надеяться на лучшее, - сказал Джон-Том после ухода  ворона.
- Я начинаю собирать нас в дорогу.
   - Что значит "нас", мой мальчик? - мягко спросил Клотагорб.
   Джон-Том даже споткнулся.
   - Подождите-ка. Ведь он тут толковал, что вы  так  мудры,  смелы  и
неустрашимы...
   - Боже мой, так вот что, оказывается,  сказал  ворон.  -  Клотагорб
принялся рассматривать потолок. - А мне-то показалось: "мудры, стары".
Это более точное описание. В любом случае, я не намерен бросить все  и
пуститься в долгое путешествие просто  ради  восстановления  попранных
прав какого-то волшебника. Как я  и  говорил,  ничего  критического  в
ситуации я не вижу.
   - Ничего критического?! Какой-то пришлый злодей  выкидывает  вашего
коллегу с его  законного  места,  собирается  захватить  целый  город,
причем неясно, какие цели у него на уме...
   - Город тот не мой, и сместили  не  меня.  Что  касается  "коллеги"
Оплода Хитроумного, я с ним не работал и знаю о нем только понаслышке.
   - Вы чертовски прохладно относитесь к нему...
   - Я бы назвал это трезвой оценкой. Но помощь я пошлю.  Раз  ты  так
убежден, что Маркус Неотвратимый прибыл оттуда же, откуда и ты,  то  а
бы на твоем месте не откладывал встречу  с  ним  ни  на  час.  Я  лишь
немного задержу тебя. - И Клотагорб взглянул  на  дуару,  висевшую  за
спиной у юноши. - Ты можешь управляться  со  многими  вещами,  неплохо
знаешь эти края.  Твоих  способностей  хватит,  чтобы  выкрутиться  из
затруднительного положения. - Маг ухмыльнулся. - Если этот Маркус и  в
самом  деле  так  воинствен,  как  считает  Оплод,  ты  всегда  можешь
припугнуть его букетом.
   Джон-Том кисло улыбнулся.
   - Что я буду делать без вашей поддержки и доверия? - бросил он.
   - Мои поддержка и доверие будут с  тобой.  Твой  талант  растет  на
глазах. Я лишь пытаюсь контролировать твое  самомнение,  чтобы  ты  не
лопнул от уверенности в себе. Однако Оплод торопит, да и  ты  тоже,  -
продолжал старый волшебник. - Я буду вам только помехой. Думаю,  ты  и
сам прекрасно справишься.
   - А что, если он совсем не из моего мира? - призадумался  Джон-Том.
- Вдруг   это   какое-нибудь   странное,   демоническое   существо   в
человеческом обличье?  Если  верить  Пандро,  получается  не  очень-то
похоже на доброго старого обитателя Земли.
   - Поступишь с ним так, как того потребуют обстоятельства, -  строго
сказал черепах. - Не могу же я вечно быть твоей нянькой!
   - Я уже взрослый.
   - Тогда и веди  себя  соответственно.  -  Клотагорб  поморщился  от
внезапного приступа боли. - Кроме того, опять мой артрит разыгрался.
   - Забавно, что ваш артрит дает  о  себе  знать  всякий  раз,  когда
предстоит долгий путь.
   - Да, интересная особенность, не правда ли? -  не  моргнув  глазом,
согласился Клотагорб.
   Маг,  тяжело  переваливаясь,  заковылял  к  спальне  и  заглянул  в
комнату.
   - А, Сорбл, кажется, освободил мою кровать! По-моему, он что-то там
кромсает. Надеюсь, он не настолько пьян, чтобы  отхватить  себе  кусок
крыла.
   - Сорбл! - вскричал он.  -  Как  твои  дела,  бесполезный  пернатый
пьянчужка?
   - Я так устал, мастер, - раздался слабый голос из колючих зарослей.
- Эти ветки такие... твердые. - Голос замер, затем просительно  заныл:
- Не могли бы вы уничтожить их каким-нибудь заклинанием?
   - Может, и мог бы, но ученика я держу не  для  того,  чтобы  самому
заниматься  грубой  работой.  Подобные  упражнения  всегда  на  пользу
организму, в особенности если  этот  организм  перенасыщен  молекулами
этилового спирта.
   - Чем, мастер?
   - Есть такие жидкие магические символы.
   - Да я... никогда, мастер, я...
   Клотагорб захлопнул дверь в  спальню,  заросшую  розовыми  кустами,
чтобы  не  слышать  излишне  выразительных  уверений  Сорбла   в   его
невиновности, и повернулся к Джон-Тому.
   - Оплод склонен  к  преувеличениям,  м