ета - настоящие тропики!  Думаю,  здесь  все  так
насыщено влагой, что время от времени у  земли  возникает  потребность
возвратить часть воды небесам. Если подумать хорошенько, не  такая  уж
это нелепость. Равновесие в природе, не так ли? Сверху - вниз, снизу -
вверх: есть от чего прийти в изумление.
   - Это я и сам вижу. Однако что же все это значит?
   Мадж  убрал  лапу  из-под  дождя-вверх-тормашками,  лизнул  мех   у
запястья  разок-другой,  чтобы  он  высох,  и  отправился   к   своему
временному лежбищу.
   - Это значит, что здесь очень влажное место, парень.
   Джон-Том еще немножко  понаблюдал  за  дождем-шиворот-навыворот,  а
потом присоединился к приятелю. Свернувшись клубком под своим  плащом,
он лежал и все таращился на густую завесу ливня. Монотонный шум  воды,
устремлявшейся в поднебесье, успокаивал.
   - Действительно, в этом есть своего рода справедливость. То есть  я
хочу сказать, тут удивительная симметрия, если угодно - поэзия погоды.
   - Все так, парень! Я согласен. А теперь давай спать.
   Джон-Том повернулся к нему. Силуэт выдра на фоне  затухающего  огня
был едва виден.
   - Ты слишком торопишься жить, Мадж. Иногда мне кажется, у тебя  нет
ни малейшего желания удивляться чудесам природы.
   - Чего, чего? - Выдр на секунду разлепил  сонный  глаз.  -  Ну,  ты
загнул! Моросит шиворот-навыворот, только и всего. Видно, придется мне
изменить свои представления о том, как мир устроен.
   - Разве? Возможно, еще не все для  тебя  потеряно.  Может,  ты  еще
сможешь  оценить  по  достоинству  загадочность  и  прелесть  природы,
удивительные  неожиданности,   хранящиеся   в   ее   кладовых.   Какая
несказанная прелесть в этом слегка видоизмененном явлении  природы,  в
этом данном дожде!
   - Сказать по совести, кореш,  у  меня  другой  взгляд,  иная  точка
зрения. Я всегда считал, что мир - это большая общественная уборная. И
вот, пожалуйста, сюрприз - он, оказывается, может работать и как биде.
- Он перекатился на другой бок, повозился немного и уснул.
   Джон-Том еще раз смирился с фактом, что его попутчик, говоря языком
эстетики, настоящий примитив. Он  в  глубокой  задумчивости  продолжал
созерцать идущий вверх тормашками дождь. Тот, конечно, сбивал с толку,
однако в нем была своеобразная  красота  и  никакой  опасности.  В  их
монотонном путешествии он казался приятным разнообразием.
   Дождь устремлялся вверх почти все  утро.  Стоя  на  плоту,  они  ни
капельки не намокли, пока, работая веслами, пробивались сквозь  завесу
поднимающихся испарений. Плот представлял собой крошечный сухой кубик,
скользящий по густо заросшим водам.
   В конце концов влажность уменьшилась и  область  постоянных  дождей
осталась позади.
   Поток сузился до размеров лениво текущей речушки, одной из  многих,
перерезающих  кряжи  из  гранита  и  сланца.  Конечно,  такие  условия
показались путешественникам куда лучше тех, что были в стране, которую
они прошли из конца в конец, но  все-таки  -  отнюдь  не  дивный  рай,
разрекламированный   Клотагорбом.   Густой   кустарник   занимал   все
пространство между камнем и водой. Они  оказались  как  бы  в  зеленом
тоннеле, куда солнечные лучи пробивались неравномерно: то озаряли  все
ярким светом, то пропадали.
   На  одной  из  скал  Мадж  заприметил  кусты  с  зеленовато-черными
ягодами, по внешнему виду напоминавшими слезинки, и  оба  путника  всю
вторую половину дня чревоугодничали  -  лакомились  вкусными  ягодами.
Каменистый островок обещал чистое и сухое пристанище для отдыха, и они
решили остаться здесь на ночь.
   Проснувшись на другое утро, Джон-Том  потянулся  -  и  сна  как  не
бывало. Они были окружены со всех сторон не подручными  Гирнота  и  не
безликими злыми демонами Маркуса Неотвратимого.
   Тридцать выдр уставились во все  глаза  на  юношу,  и  каждая  была
удивительно похожа на Маджа. За последнее время  Джон-Том  испытал  не
одну встряску, столкнувшись с целой кучей из ряда вон  выходящего,  но
ничего подобного с ним еще не случалось.
   - Доброе утро, Джон-Том! - сказали все тридцать разом.
   Он  попробовал  обуздать  взметнувшиеся  в  панике  мысли.  Уж   не
наблюдает ли он множество зеркальных отражений, уж не  работа  ли  это
какого-нибудь искусного мага-фокусника? Нет,  непохоже.  Если  бы  это
было так, то они все двигались и говорили бы одинаково и одновременно.
А сейчас они,  согнувшись  в  три  погибели,  покатывались  с  хохоту,
кое-кто болтал со стоящим рядом соседом, а кто-то мял шляпу  с  пером,
приветствуя Джон-Тома.
   Объяснение всему этому было очень простое: здешний мир довел его до
сумасшествия.
   Один  экземпляр  стоял  в  стороне  и   внимательно   наблюдал   за
происходящим. Этого оказалось достаточно, чтобы Джон-Том убедил  себя,
что ничего метафизического, туманного и невозможного не происходит.  В
то же время каждая особь, жестикулируя и гримасничая  на  свой  манер,
оставалась на своем месте. Ни шагу вперед, ни шагу назад!
   Пока, наконец, один не толкнул его, подойдя сзади, и не напугал  до
смерти. Джон-Том схватил этого "передвижника" за плечи и  как  следует
встряхнул.
   - Мадж, это ты, что ли?
   Глаза у выдра были совершенно остекленевшие.
   - Не уверен, приятель, уже сомневаюсь. Привык, знаешь ли,  считать,
что я - это я. В данный момент не могу этого утверждать. Пошел собрать
ягод на завтрак, а когда вернулся, застал  здесь  это  сборище,  -  он
жестом указал на Маджей вокруг кострища. - Возможно, я  -  это  не  я.
Может быть, я - кто-то из них.
   - Мы все - ты, - сказали выдры хором. - Каждый из нас.
   - Правильно, но только я - самый лучший  ты!  -  возразила  парочка
Маджей, стоящих справа.
   - Ничего подобного! - выразила протест троица  наискосок.  -  Мы  -
самые лучшие Маджи, мы.
   - Ой, только не надо! Своих родителей хоть не  дурачьте,  -  заявил
квартет Маджей с правого фланга.
   - Должно же быть всему этому объяснение, - сказал тихо Джон-Том.  -
Разумное толкование...
   - Конечно, должно, кореш, - сказал тот Мадж, что стоял к нему ближе
всех. - Я слишком долго таскаюсь за тобой по белу свету и потому  стал
таким же ненормальным, как и ты.
   - Никто из вас не является ненормальным,  -  возразили  два  Маджа,
стоявшие напротив.
   Тут Джон-Том моргнул - а скорей всего и моргнуть не  успел,  -  как
все Маджи  исчезли.  Однако  вместо  них  появилось   кое-что   совсем
неприятное - парочка  долговязых  Джон-Томов,  ростом  не  менее  двух
метров, в сине-зеленой одежде. Он  вытаращил  глаза  на  точную  копию
самого себя в двух экземплярах.
   - Трюк! Это какой-то фокус, оптическая иллюзия.  -  Теперь  он  был
убежден, что так оно и есть. Но кто это сделал  и  почему?  Ночью  они
ничего не слышали, а острый нюх Маджа  наверняка  бы  отреагировал  на
появление такого количества пришельцев. Он обернулся к выдру: - Ты  не
заметил ничего подозрительного на острове? Здесь был кто-нибудь, кроме
нас?
   - Ни души! - заверил его Мадж. - Однако каким-то чудом мы подцепили
себе компанию.
   - На острове,  должно  быть,  трудится  в  поте  лица  не  один,  а
несколько  неизвестных,  -  пробормотал  Джон-Том.  -  Слишком   много
происходит всякого-разного в одно и то же время. Одному такое  не  под
силу.
   - Тут ты прав!
   Мадж повернул голову  на  голос  и  засек  еще  троицу  Джон-Томов,
беседующих друг с другом. Первый оперся на  деревянный  посох,  другой
показывал куда-то пальцем, третий разглядывал  свои  ладони.  Все  они
находились в трех разных точках. Хотя тут путешественникам показалось,
будто... Да, именно так! Джон-Томы занимали те же самые места, где  до
этого  находились  три  исчезнувших  Маджа.   Выдры   превратились   в
чаропевцев.
   - Я не знаю, кто вы или что, но, если вы  собираетесь  нас  пугать,
считайте, что ваши планы провалились.
   - Говори за себя, а за меня не надо, - пробормотал Мадж,  с  трудом
переводя дыхание.
   - Пугать вас? А зачем это  нам?  -  поинтересовалось  трио  Маджей,
маячившее слева.
   Джон-Тому опять показалось, что у него что-то со зрением.  Маджи  и
Джон-Томы  пропали,  вместо   них   появились   три   дерева.   Каждое
представляло собой ствол с гибкой кроной.  Прямо  у  основания  дерева
росли  цветы.  В  центре   каждого   ствола   виднелось   расплывчатое
тестообразное лицо. Джон-Том смог различить глаза и рты, но не  увидел
ни носов, ни подбородков.  С  каждой  стороны  -  по  ушной  раковине.
Одинокий толстый конусообразный отросток, похожий на виноградную лозу,
торчал из верхушки дерева. Джон-Том не  мог  со  всей  определенностью
сказать, где кончалось одно и начиналось другое.  Может  быть,  вообще
никакого дерева не было, а была только одна высокая лоза.
   -  Мы  вас  не  хотим   пугать.   Мы   всего   лишь   практикуемся,
совершенствуем свое искусство. И, нужно сказать, аудитория для  нас  -
большая редкость.
   Джон-Том обернулся и посмотрел, что творится  за  спиной.  И  сразу
исчезли еще три Маджа. Вместо них появилась новая парочка  деревьев  и
одна-единственная гигантская бабочка. Она махала  крыльями,  но  места
своего не покидала.
   - Все так и есть!  -  изрекла  бабочка.  -  Наша  аудитория  весьма
малочисленна и собирается очень редко.
   - Ваше искусство - это как понимать? - вымолвил Джон-Том.
   - Мы подражатели, имитаторы, мимы, - ответила лианообразная лоза. -
Наше искусство возникло из  необходимости  защититься  от  пожирателей
растений.  Основные  деревья  вообще-то  находятся  под   нами,   ниже
поверхности.
   Стало быть, то, на что он сейчас смотрит, подумал Джон-Том, есть не
что иное, как лиана.
   - Мы охраняем наши спрятанные деревья, имитируя предметы, внушающие
страх пожирателям растений.
   - И получается совсем неплохо! - добавила исполинская  гусеница.  -
Вряд ли захочется отведать то, что как две капли воды похоже  на  тебя
самого. Лично я предпочитаю  фотосинтез  и  никогда  не  могла  понять
перистальтику пищеварительного тракта.
   - Тем не менее, - парочка кошмаров в духе  Сальвадора  Дали  решила
принять участие  в  разговоре,  -  надоедает  сидеть  и  ждать,  когда
начнется подкоп под наши деревья. Поэтому, чтобы оставаться  в  форме,
мы все время  перевоплощаемся.  Однако  это  тоже  утомляет,  если  не
появляется новая аудитория со свежим восприятием.
   Кошмары исчезли, а появившиеся вместо них двадцать пар  рук  начали
синхронно аплодировать.
   - Ну как? - спросило нечто, напоминающее маленького динозаврика.  -
Не желаете ли ознакомиться с нашим мимансом? Мы в этом  жанре  большие
мастера.
   - Будто бы! - включился в беседу квартет птичек, трепыхающихся  как
раз напротив только что смолкнувшего хвастунишки. - Да вам ни в  жизнь
не изобразить ничего подобного!
   - Уж молчали бы вы, гниль болотная! - резко выступила другая лиана,
мгновенно превратившаяся в удивительно живописное скопление птиц.
   - А перья-то у вас совсем не такие, как надо!
   - А  вот  и  такие!  -  Растрепанные  птички  разом  уставились  на
Джон-Тома. - Скажи-ка, гуманоид, с перьями у нас ведь все в порядке?
   Юноша, не торопясь, упаковывал рюкзак.
   - Затрудняюсь ответить. Подобная экспертиза не по моей части. Но  с
перьями, думаю, все о'кей. - Он  направился  к  берегу,  где  накануне
вечером они оставили плот. Мадж ковылял следом.
   - Ой, да в этом деле экспертом  быть  не  надо!  -  Три  лозы-лианы
переплелись и загородили дорогу. - Все,  что  от  вас  требуется,  это
свежее, непредвзятое мнение. То есть нам нужна  новая  публика.  Вы  -
лучшая из всех, посетивших  нас.  К  нам  давным-давно  уже  никто  не
заглядывал. Ну очень давно! И мы не можем позволить вам просто взять и
уйти.  У  нас  такой   запас   нерастраченных   возможностей,   всяких
превращений, преображений и прочего!  Нам  необходим  свежий  зритель,
способный оценить наше искусство.
   Джон-Том глянул на переплетенные лозы и  осторожно  шагнул  вперед.
Лозы мгновенно ощетинились пучком  ядовитых  шипов,  каждый  не  менее
пятнадцати сантиметров длиной.
   - Что думаешь по этому поводу, Мадж?
   - Не знаю, что и  думать,  дружище.  Никогда  не  приходилось  быть
судьей ни на каких соревнованиях.
   - Да мы недолго, - заверили их лозы-лианы.
   - Наш репертуар совсем не бесконечен.
   - Через пару лет мы  иссякнем,  -  подтвердили  четыре  здоровенные
крысы.
   Превращения, происходившие с калейдоскопической быстротой,  вызвали
у Джон-Тома  приступ  дурноты,  так  как   его   мозги   не   успевали
переваривать того, что видели глаза.
   - Нам бы хотелось еще побыть на вашем  представлении,  -  начал  он
неторопливо, - но нас ждут важные дела. Кроме  того,  я  полагаю,  два
года - это слишком большой срок для нас.
   - Да брось ты! - возразили оба его дубля, подталкивая Джон-Тома  на
середину круга. - Тебе понравится! Не ломайся,  давай  по-спортивному!
Мы бы поискали другую аудиторию, если бы могли,  да  вот  не  можем  -
сторожим свои деревья.
   - Ты что, нам не сочувствуешь?  А?  -  вякнуло  нечто  такое,  чему
Джон-Том затруднялся подобрать название.
   - Нет вопросов! Еще как  сочувствую,  -  быстро  выкрутился  он.  -
Просто мы не можем терять столько  времени,  вот  и  все.  -  Джон-Том
говорил вежливо, хотя был бы не против,  если  бы  в  рюкзаке  нашлась
большая бутыль с ядом от всяких растений-паразитов.
   - Присаживайтесь и  расслабьтесь,  -  пригласили  пять  чрезвычайно
привлекательных голеньких дамочек, пристроившихся сбоку. - Через  пару
месяцев привыкнете, а уж потом будете с нами душой и телом.
   - С вами душой - это как? - пискнул Мадж.
   - Имеется в виду, что вы поймете дух наших выступлений.
   - А-а-а... - вздохнул выдр с облегчением.
   - Я первая, я уже готова! - объявила одна из красавиц.
   Чудесным  образом  в  воздухе  появились  три  рыбины.   Это   была
удивительная имитация, первая в программе. А потом можно  было  просто
сбиться со счета, так как действие переходило от одной лозы или группы
лоз к другой, и  перевоплощения  шли  по  кругу  с  головокружительной
быстротой.
   Как только Джон-Том или Мадж начинали проявлять признаки скуки,  их
немедленно, с грубой настойчивостью - криками, запахами - возвращали к
происходящему.
   Утро плавно перешло в полдень,  на  смену  которому  пришел  вечер.
Когда же на остров наползла ночь, мимы-лианы превратились в светящиеся
растения, вернее, в биолюминесцентные существа.
   - Все это необыкновенно  развлекательно,  -  прокомментировал  Мадж
увиденное, - но лично я, кореш, не собираюсь  провести  здесь  остаток
жизни.
   - Я тоже.  Какой-то  выход  из  создавшегося  положения,  наверное,
существует.
   - Что ты скажешь, если мы прикинемся чрезвычайно заинтересованными?
Хотим получше рассмотреть, что и как, подходим совсем близко и идем на
прорыв? Они ведь все время на  одном  месте,  как  приклеенные.  Стоит
проскользнуть мимо, а там без труда можно оказаться на плоту.
   - Не могу с уверенностью определить, на что они способны, если дело
дойдет  до  крайности,  -  произнес  вполголоса  Джон-Том.  -   Вполне
вероятно, что  они  изобразят  какую-нибудь  штуку,  которая  примется
метать ядовитые дротики. От них всего можно ждать. За нами  пристально
наблюдают, и я не думаю, что мы застанем их врасплох. Вообще-то они  -
довольно  приличный  народец,  этакий  пучок  зелени,  помешанный   на
искусстве имитации. Теперь я понимаю, что имеют в виду, когда говорят,
что зрителей пленило искусство. Это именно то, что происходит  с  нами
сейчас.
   - Они собираются держать нас здесь, пока не исчерпают  двухгодичный
запас перевоплощений, разве не так?
   - Какая от нас будет  польза,  если  мы  просто  протянем  ноги  от
голода?
   - Не думаю, чтобы они довели нас до этого. Однако  мы  надолго  тут
застрянем, если только...
   - Если только что? - поинтересовался Мадж, содрогнувшись  при  виде
огромного светящегося ракообразного, возникшего в воздухе прямо  перед
ним.
   - Хорошенький экземплярчик, не правда ли? -  спросил  этот  краб  о
восьми клешнях. Длинные  отростки  по  обе  стороны  от  него  тут  же
превратились в нежно-оранжевые анемоны-ветреницы.
   - Если только мне не удастся заставить изобразить то, что я хочу.
   Джон-Том поднялся в полный рост  и  сразу  стал  центром  внимания.
Испускающие призрачный свет существа пожирали его глазами.
   - О'кей! Послушайте, что я вам скажу!
   Лианы качнулись в его  сторону.  Они  старались  вести  себя  очень
вежливо, хотя это получалось совсем по-детски. Однако  вряд  ли  можно
будет обмануть их дважды. Нужно, чтобы получилось с первого захода.
   - Вы утверждаете, что можете изобразить все что угодно?
   - Совершенно верно! - подтвердили лианы  хором.  -  Все,  абсолютно
все. Назовите что хотите. Или опишите.
   В темноте они пульсировали, вспыхивали, изображая всякую всячину  -
от акробатической цепочки до говорящей радуги.
   - Неплохо! - И Джон-Том показал  на  свою  дуару.  -  Интересно,  а
какова ваша реакция  не  на  словесное,  а  на  музыкальное  описание?
Допустим, вы слушаете мелодию и одновременно изображаете услышанное.
   - Как это? - спросило огромное мясистое ухо.
   - Так, как я сказал. Можете вы передать доступными  вам  средствами
то, что услышите в музыке? Будет  звучать  только  музыка,  и  никаких
слов. Сумеете вы изобразить эмоции?
   - Попробуем, попробуем... Начинайте! - закричала вереница  дождевых
червей.
   Тут Джон-Том стал наигрывать  песенку,  которую  выбрал  загодя,  -
нежную, без затей, расслабляющую.  Однажды  эта  мелодия  благополучно
отправила в объятия Морфея целый пиратский корабль.
   Казалось, песня сработала. Имитаторы пали  ниц  и  некоторое  время
вообще ничего не изображали.  Лианы  как  лианы,  самые  обыкновенные.
Когда песенка кончилась Джон-Том закинул  рюкзак  на  плечо  и  кивнул
Маджу, чтобы тот следовал за ним.
   Они уже достигли края площадки, когда две лианы вдруг вскинулись  и
преградили  им  дорогу,  мгновенно  сотворив  самую  что  ни  на  есть
настоящую стену из гигантских бритвенных лезвий.
   - Изумительная работа, - позволила  себе  саркастическое  замечание
парочка Маджей по соседству. - Надумали обдурить нас?  Этот  номер  не
пройдет! Мы все время настороже  и  внимательно  следим  за  тем,  что
происходит вокруг, вне зависимости от того,  имитируем  ли  мы  в  это
время или нет.
   -  Иными  словами,  расслабьтесь  и  насладитесь   нашим   шоу,   -
посоветовали четыре Джон-Тома. - Когда  проголодаетесь,  притащим  вам
ягод. Настоящих, несымитированных.
   Джон-Том и Мадж с неохотой вернулись на  почетные  места  в  центре
площадки. Калейдоскоп превращений возобновился.
   Мадж склонился к приятелю и прошептал:
   - Сказать по совести, ягоды  мне  понравились,  но  ежели  придется
питаться ими целых  два  года,  я  сам  стану  ягодным  кустарником  и
расцвету пышным цветом. Конечно, если только  не  спячу  окончательно.
Попробуй спеть им какое-нибудь заклинание покруче.
   - Не знаю, что  и  делать,  -  заметил  Джон-Том  вполголоса.  -  В
следующий раз они могут просто отобрать у меня дуару.
   Он сделал несколько успокаивающих жестов, а потом громко произнес:
   - О'кей! Вы убедили меня, что от вас  не  уйти  и  что  перед  нами
непревзойденные  мастера   мимикрии.   -   Послышались   одобрительные
возгласы. - Между тем  все,  что  вы  изображали,  представляет  собой
одушевленные объекты. Почти все, должен оговориться.
   - Живых существ, - заметил  василек  под  метр  ростом,  -  гораздо
труднее изображать, чем неодушевленные предметы.  Имитировать  неживую
природу - пара пустяков.
   - Наверно, вы потому так считаете, что раньше не  делали  этого.  -
Джон-Том наклонился и подобрал кусочек полевого шпата. - А это сможете
изобразить? Не целую глыбу, а именно этот осколок, один к одному?
   - Он еще спрашивает! - возмутился американский лось.
   И в  ту  же  секунду  перед  путешественниками  возникла  стена  из
кусочков полевого шпата.
   - Должен признать,  это  про