тпустил
обмякшего судью и даже поддержал его за локоть, чтобы тот устоял на ногах.

- Обрати внимание, судья, второй кавалер тоже не может биться, - повторил
он флегматично. - У него что-то случилось с лошадью. Видишь, она лежит на
траве?

- Видимо, сегодня невезучий день для лошадей, - сказал я судье, ласково
улыбаясь. - Я думаю, что надо объявить перерыв минут на
пятнадцать-двадцать. Неужели у тебя есть возражения?

Судья ошалело крутил головой, потирая шею.

- Н-нет... Не возражаю, - прохрипел он. Голос явно не слушался его. Он
подозвал герольда и приказал объявить перерыв.

Я был готов расцеловать Петровича - я не сомневался, что все это его
проделки.

- Петрович, побудь тут с судьей, - сказал я. - Ты посидишь здесь, судья,
пока я буду готовить лошадь? Ее, по-моему, уже привели...

- Да-да, я посижу, - с готовностью пролепетал судья, оглядываясь на могучую
фигуру Петровича.

К моему удивлению. Росинант выглядел достаточно бодро. Видно, мои таблетки
слегка взгорячили его старческую кровь, В бой он поскакал не то чтобы очень
уж резво, но все же не плелся шагом. Первое копье я сломал безрезультатно.
При второй схватке я ударил точней, и мой противник шлепнулся наземь.

- Что ты сделал с лошадью? - шепотом спросил я Петровича, когда он подошел
ко мне после боя.

- Я усыпил ее, - ответил тот.

- Каким образом? Ты ведь не отходил от меня.

- А мне не надо для этого отходить, - Петрович вытянул вперед палец, и я
понял, где скрыто его оружие.

- У тебя что, в каждом пальце по сюрпризу? - спросил я озадаченно. Только
сейчас я начал понимать, какого могучего помощника дала мне Земля.

- Сюрпризы - только в правой руке, - ответил Петрович. - В левой у меня
индикаторы. На радиацию, яды, микроорганизмы... Но я надеюсь, что они нам
не пригодятся..

- Я тоже надеюсь, - ответил я, с уважением глядя на робота. Я еще не
догадывался, что все его индикаторы окажутся здесь бесполезными.

Глава 13. Тень Креста над нами

К лошадям в королевской конюшне приставили охрану - пять назначенных
Ганелоной придворных поклялись не отходить от них ни днем, ни ночью. Только
убедившись, что опасность с этой стороны больше не угрожает, я отправился к
себе, чтобы отдохнуть.

Я шел пустым темным коридором, когда меня тихонько окликнули. Это был
диспетчер Фей. Я провел его к себе и попросил Петровича проверить комнаты.
Замки замками, а за мое отсутствие сюда могли подсунуть любой сюрприз - от
подслушивающего аппарата до мины под подушкой. Рюдель, по-видимому, уже
понял, что я его главный враг, и мог пойти на любую подлость, чтобы
устранить меня со своего пути. Петрович прошелся по комнатам, но ни один из
его многочисленных индикаторов не обнаружил опасности.

- Я пришел поздравить кавалера, - сказал Фей. - Я видел оба боя и восхищен
ими. Если бы кавалер не поменял лошадей, его вторая победа была бы еще
убедительней. Опять что-нибудь случилось с подковой?

- Если бы так!.. - Я рассказал ему, что произошло с моей лошадью на
Ристалище.

- Кавалер твердо уверен, что лошадь отравлена!

- Абсолютно.

- И он не боится говорить об этом вслух?

- А кого мне бояться, диспетчер? Рюдель и так все знает. Кроме того, сейчас
нас никто не слышит - за это я ручаюсь

- Тогда я скажу несколько слов по секрету. Сегодня ночью ко мне приходил
тот человек, которого ты послал. Летур. Мы долго с ним говорили, и он
рассказав то, о чем все догадываются, но вслух говорить боятся Что
существует способ продления жизни и кавалеры его знают, но скрывают от
народа. Нам говорят: короткая жизнь угодна Кресту. Но почему это ему
угодно? Почему сам Летур живет уже шестьдесят лет, если Кресту это
неугодно? Почему куда-то исчезли книги о прежних временах, когда жизнь была
гораздо длинней? И неужели даже сорок лет - уже не для всех? Летур сказал,
что люди стали умирать до этого срока. Мне сейчас тридцать пять. Я хочу
знать, есть у меня еще пять лет впереди или я умру завтра? А может быть, я
зря беспокоюсь г мне повезет, как Летуру, хотя это и неугодно Кресту!

Я слушал диспетчера и в который раз перебирал в уме все, что узнал.
Странные и противоречивые факты никак не укладывались а стройную систему...

Тут я вспомнил воинственного ресторатора.

- Один человек недавно сказал мне, что если бы существовало лекарство для
продления жизни, то он перерезал бы глотку любому, лишь бы завладеть им.
Что ты думаешь по этому поводу?

- Я тоже знаю таких. Но сам думаю иначе. Я считаю, что это лекарство нужно
всем.

- И кавалерам тоже?

Диспетчер несколько секунд молчал, словно не решаясь заговорить.

- Такое лекарство должно принадлежать всем, кто работает, - сказал он
наконец, глядя мне в глаза.

Я ожидал такого ответа и все же почувствовал немалое удовлетворение. Кто не
работает, тот не ест - вот как звучала его фраза в переводе на язык земной
философии.

- Но кавалеры не работают.

- Они будут работать... со временем.

- Когда же это время наступит?

- Мне кажется... наступит, - диспетчер вдруг замолчал, словно сказал что-то
такое, чего говорить не следовало. Я понял его опасения и спросил:

- Летур не сказал тебе, кто я такой?

- Нет.

- Я прилетел с той самой планеты Земля, откуда много лет назад прибыли ваши
далекие предки. В те время на всей нашей планете был навсегда провозглашен
лозунг "Кто не работает, тот не ест". Кое-кому он не понравился, и
недовольные сбежали сюда...

Тут в дверь негромко постучали. Я попросил Фея перейти в другую комнату и
выглянул в коридор. Там стояла Леннада.

- Пусть кавалер извинит меня, но мне поручено передать, что во дворе его
ожидает человек с лошадью

Девушка явно ждала, что я приглашу ее зайти. Но я закрыл дверь - мне очень
не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел у меня Фея...

Некоторое время мы шли молча.

- Я хочу, чтоб кавалер завтра проиграл, - сказал вдруг Леннада.

- Почему? - удивился я. - До сих пор все желали мне победы. Правда, это
были мужчины.

- Если кавалер победит в турнире, он не захочет смотреть на меня. У него
будет принцесса, он станет королем... Поэтому я хочу, чтобы он проиграл.
Тогда кавалер посмотрит на меня не только во время беготни по коридорам и
увидит, что я ничуть не хуже Ганелоны.

Я взглянул на Леннаду, удивленный ее откровенностью.

- Ты очень красивая девушка, - сказал я, ничуть не кривя душой. - Я уверен,
что любой кавалер будет счастлив, если ты выберешь его.

- Я уже выбрала тебя... - ответила она шепотом.

- Поверь, милая Леннада, я никогда не забуду твоих слов. Но где же человек
с лошадью?

- Вот он, - показала она. Невдалеке, у коновязи, рядом с великолепным белым
конем стоял бравый ресторатор.

Я ожидал чего угодно, но только не этого. Отравил одну лошадь и привел
другую...

- Кавалер желал, чтобы я раздобыл для него коня, - сказал дядюшка Теодор,
когда я подошел. - Кресту было угодно, чтобы я смог выполнить его желание.

- Зачем ты приходил на Ристалище? - в упор спросил я.

- Кавалер обещал мне, что он свалит кавалера Рюделя. Как я мог пропустить
такое зрелище?

- А что ты делал возле лошадей?

- Пусть кавалер не беспокоится - меня там никто не заметил. Я только с
парнишкой поговорил, с Юликом. Конфет вот ему принес.

- Ему или лошади?

- А что, разве нельзя? Животное - оно тоже ласку любит. Но если нельзя, то
я не буду. Откуда мне знать - я в них не разбираюсь.

Дядюшка Теодор преданно смотрел на меня ясными глазами, словно это не он
обещал мне недавно перерезать при случае глотку. Может быть, он
действительно ни при чем?

- Почему же нельзя, - пробормотал я и повернулся к лошади. Уже с первого
взгляда я понял, что это - самый лучший конь из тех, что я здесь видел,
хотя моему Баязету он все же уступал. Я долго осматривал, ощупывал,
оглаживал животное, тщетно пытаясь найти в нем какой-нибудь изъян. Конь был
безупречен.

- Спасибо тебе, - сказал я наконец. - Ты честно выполнил свое обещание.
Теперь очередь за мной. Я свое тоже выполню.

- Да будет тень Креста над тобой, кавалер, - глухо произнес ресторатор,
глядя в землю. - Ну, я пошел... А лошадь эту зовут Закатом.

И вдруг я понял, выполнения какого обещания он от меня ожидает. Я ведь
собираюсь свалить Рюделя. Но дядюшке Теодору нужно от меня совсем другое -
он ждет, что я поделюсь с ним рецептом долголетия!

Оставив Петровича стеречь лошадь и с трудом отделавшись по пути от Леннады,
я возвратился к себе и рассказал обо всем Фею.

- И все-таки мне кажется, что лошадь отравлена им, - сказал я. - Но зачем
тогда он привел эту?

- Если это проделки Рюделя, - сказал Фей, - можно ожидать любой подлости.

Я вызвал Петровича через браслет и попросил проверить лошадь. Через
несколько минут он доложил, что все в порядке, и я успокоился. Меня смущало
только одно: где дядюшка Теодор раздобыл лошадь? К сожалению, я не спросил
его об этом сразу, и мне оставалось только гадать, каким образом человек,
совершенно не разбирающийся в лошадях, мог приобрести такое великолепие.

Я поделился своими опасениями с Феем, и он сказал, что не стоит держать
Заката вместе с остальными лошадьми. Вдруг завтра объявят, что конь
ворованный, наложат на конюшню арест... Да мало ли фокусов в запасе у
Рюделя!

- Если кавалер разрешит, мы смогли бы присмотреть за его лошадью, -
предложил он. - Мы будем дежурить возле нее круглосуточно. А когда она
понадобится, кавалер сообщит нам.

На этом мы и договорились.

Вечером я вызвал спутник. Бабушки там не оказалось. Все же вскоре ее
разыскали на Земле. На экране браслета рядом с нею я с изумлением увидел
Виолу, которая на этот раз уже не была блондинкой.

- Ты эту девушку знаешь? - спросила бабушка. - Ладно, ладно, не смущайся.
Мы тут с нею тебе сюрприз готовим...

- Бабуся, а я получил подарок от Рюделя! - сказал я и поделился с нею
своими новостями. Она долго смеялась над рассказом о том, как я хотел
нокаутировать судью, и похвалила Петровича за сообразительность. Но что за
сюрприз мне приготовлен, она так и не сказала. Зато я узнал, что спутники
обнаружили в том месте за Южным хребтом, где побывал Юлик, небольшой
городишко, и показала мне фотокарту.

- Петрович, не отсюда ли идут те сигналы, которые ты слышал?

Петрович взглянул на экран, мысленно сфотографировал карту и сказал, что
пеленги сходятся в районе королевского парка, неподалеку от Ристалища.

- При случае прогуляйся туда, - посоветовала бабушка. - У нас об этой
планете информации - ноль с хвостиком.

Поручение бабушки я решил выполнить немедленно, как ни хотелось мне
посмотреть на вечерние схватки. Таинственные импульсы очень интересовали
меня. С момента прибытия на Изумрудную Петрович старательно пеленговал их и
теперь мог указать местоположение передатчика точно.

Огромный королевский парк пустовал - в этот час жители уже спешили на
Ристалище или усаживались у экранов. Это было нам на руку. Мы долго бродили
с Петровичем по аллеям, выложенным плитами красного песчаника, по ажурным
мостикам над прудами, продирались через заросли. Наконец, поднявшись на
заросший деревьями холм, мы наткнулись на маленькую часовню - я видел такие
и в городе.

Солнце уже сползало к горизонту, и его зеленый свет сделал изумрудными
ползущие по небу облака. Зеленой стала и вода в пруду, и белая часовня.

Мы долго разглядывали часовню, однако ничего подозрительного не заметили.
Выглядела она дряхлой и заброшенной. Мы уже хотели повернуть к выходу. Но в
это время солнце выглянуло из-за облака, брызнув нам в спины изумрудными
лучами, и мы увидели, что на наши тени, вытянувшиеся на траве, упала тень
огромного креста.

Тень - это всего-навсего тень, но мы оба мгновенно обернулись. Недалеко от
нас среди деревьев прятался большой бетонный куб, над которым возвышался
огромный сверкающий крест.

- Мне кажется, Петрович, это то, что мы искали, - сказал я вполголоса.

Мы пробрались через густые кусты вплотную к зданию. Куб был непроницаем,
без окон и дверей. Лишь обойдя его кругом, мы обнаружили небольшую дверку,
но она оказалась запертой.

- Что это такое - храм Креста или радиоцентр? - спросил я. - Для храма это
здание слишком неприступно. Или здесь посещение храмов не предусматривается
обычаем?

- Это здание лежит в центре треугольника ошибок, - сказал Петрович. -
Сигналы могли исходить только отсюда.

- Петрович, ты помнишь антенну того аппарата, с которым Рюдель сидел в
Гурзуфе? - спросил я. - Тебе не кажется, что она похожа на этот крест?

- Сходство есть, - подтвердил Петрович. - Но все-таки этот крест - не
антенна.

Вдруг он сделал предостерегающий жест и увлек меня а кусты. Раздался скрип
металла - дверка в стене распахнулась, и оттуда кто-то вышел. Судя по
голосам, их было двое.

- Я сделаю все, как мы договорились, - услышал я гнусавый голос, который
показался мне знакомым.

- Но ни секундой раньше, ни секундой позже, - ответил ему второй. - Я
оторву тебе голову, если ты ошибешься!

- Кавалер обижает меня, - сказал первый голос, - Если он во мне
сомневается, он может все сделать сам...

Тут в просвете между листьями я увидел лицо говорившего. Это был мой старый
приятель - птицеголовый судья.

- Я не должен появляться утром на Ристалище, - сказал его невидимый
спутник. - Если я появлюсь утром... - дальнейшее я расслышать уже не смог.

Когда голоса затихли вдали, мы выбрались из кустов.

- Ты узнал судью? - спросил я.

- Да, - ответил Петрович. - Но второго я не рассмотрел.

- Я тоже. Но мне кажется, что это был сам Рюдель. Уж слишком заискивал
перед ним судья. И вообще все это мне не нравится. Не кавалерское это дело
- таскаться по радиостанциям... А ну, Петрович, отсними это здание. Покажем
его бабушке

Петрович обошел вокруг, зафиксировав его в своей фотонной памяти. Мне
показалось, что перед тем как пересечь отбрасываемую крестом тень, он на
мгновение замешкался.

- Да будет тень Креста над нами! - бодро сказал я. - Ты не находишь, что
сейчас эта поговорка очень кстати? И еще: ты можешь объяснить, почему она
мне так не нравится?

Глава 14. Пленник любви

- Ты убежден, что это Рюдель подсунул тебе лошадь? - спросила меня бабушка,
когда, вернувшись, я рассказал ей о прогулке по королевскому парку.
Неодобрительно поджав губы, она долго вертела так и этак фотографии
таинственного радиохрама, переданные на спутник Петровичем.

- Больше некому. Такой лошади здесь нет цены. Ни у кого из кавалеров я не
видел ничего подобного. Не могу поверить, чтобы Рюдель скупил всех
мало-мальски стоящих лошадей, а эту не заметил.

- Знаешь, внучек, держись-ка ты от нее подальше, - сказала вдруг бабушка. -
Не по душе мне подарки твоего Рюделя. Скачи лучше на своем Росинанте.

- Ох, бабуся, что ты говоришь! Он шагом-то еле ходит. А Закат - отличная
лошадь. Она уступает только Баязету.

- Тебе виднее, - заметила бабушка, - И все же на твоем месте я бы к ней не
подходила.

После ужина я уселся в кресло перед телевизором, чтобы посмотреть, чем меня
порадует местная телесеть.

Телевизор был допотопный - не с пленочным, а с толстослойным экраном,
заделанным в деревянный ящик. Из пяти каналов работал только один.

Я впервые смотрел местную телепрограмму, и она меня ничем не порадовала.
Изображение было плоское, краски неважные. Передавали что-то вроде
последних известий - смесь уголовной, спортивной и светской хроники.
Состязания претендентов не показали, объявили только результаты - Рюдель
снова выиграл оба боя. Я заметил, что вся передача состояла из прямой
трансляции. Видеозапись совсем не применялась.

Я выключил экран и задумался. Моего очень краткого пребывания на Изумрудной
было достаточно, чтобы понять, что здешнее общество неуклонно деградирует.
Я понимал, почему это происходит. Кучка беглецов с Земли привезла сюда
передовые знания, передовую технику и технологию, самую современную
энергетику. Здесь, на Изумрудной в распоряжении колонистов были
неограниченные природные ресурсы, идеальная среда обитания - -им не
приходилось сражаться за жизнь, терпеть голод и холод, ютиться в пещерах,
экономить каждый глоток воды или воздуха. У них имелись все условия для
неограниченного развития - не было только развития. И причина крылась вовсе
не в неимоверно кратком сроке жизни. Первобытный человек на Земле жил вдвое
меньше и все-таки создал цивилизацию... Нет, я понимал, что дело совсем в
другом: привезя сюда передовую технику, беглецы не привезли передовых идей.

На Изумрудной царили классовое неравенство, экономическая зависимость,
религия. Застывшие на столетья производственные отношения сковали рост
экономики, если не остановили его совсем.

Я помнил, как Юлик назвал атомные автомобили старыми - новейшими
конструкциями были аккумуляторные электромобили и газогенераторные машины.
Очевидно, то же самое происходило во всех областях, и прежде всего в
энергетике. Переселенцы привезли сюда кварк-реакторы, но со временем те
постепенно вышли из строя, и основой энергетики Изумрудной стали ядерные
реакторы, а затем тепловые электростанции... Из пяти программ телевизионной
сети осталась одна, стал популярен конный транспорт. Общество неуклонно
двигалось к закату, и если правда, что средняя продолжительность жизни на
планете тоже уменьшается, то закат этот наступит очень скоро.

Вмешательство Земли могло все изменить. Но если Рюдель захватит власть, он
этого не допустит. Я должен победить его, чтобы никогда ни он, ни подобные
ему не могли здесь верховодить. Могущество Земли неизмеримо - в считанные
дни она сможет дать Изумрудной все, чего здесь не достичь за века. Я был
уверен, что земная наука быстро справится и с самой страшной бедой этой
планеты - катастрофическим сокращением продолжительности жизни здешних
жителей.

Если бы я знал, как я ошибаюсь!

Несмотря на все хлопоты и волнения, сон у меня был прекрасный. Однако я
мгновенно проснулся, когда среди ночи Петрович тронул меня за плечо.

- В чем дело?

- Тебя вызывает принцесса.

Я быстро оделся и вышел в темную гостиную. Там меня ждала взволнованная
Леннада.

- Пусть кавалер простит меня за беспокойство, - вполголоса сказала она. -
Мне поручено немедленно проводить его к принцессе. Никто не должен знать об
этом.

- Что-нибудь случилось? - спросил я, наскоро причесываясь. - Петрович,
идем!

- Пусть Петрович останется, - возразила девушка, - Мне приказано привести
одного кавалера.

Я последовал за Леннадой по темным коридорам. В огромном королевском дворце
я плохо ориентировался и днем, сейчас же совсем не представлял, где мы
находимся. Мы шли то вниз, то вверх, то снова вниз. Видимо, девушка
прекрасно знала дорогу - только изредка она посвечивала слабеньким
фонариком, а все остальное время вела меня в полной темноте. Наконец мы
остановились, и я услышал скрип отворяемой двери.

- Кавалер может войти, - шепнула она и на миг включила фонарик. - Его там
встретят.

Я шагнул вперед и остановился в полном мраке. Дверь позади меня скрипнула и
закрылась. Я услышал, как с лязгом задвинулся засов. Затем за дверью
послышался смех. Только тогда я понял, что никакого вызова от принцессы не
было... Я шагнул к двери, нащупал ручку и несколько раз дернул ее, но дверь
даже не шелохнулась.

- Леннада, открой дверь! - сказал я как можно строже. - Что это за
глупости!

[Image]Девушка за дверью звонко рассмеялась.

- Пусть кавалер простит меня. Но теперь он мой пленник!

- Зачем ты это сделала? - спросил я.

- Справа от двери кавалер найдет кресло, - сказала она в замочную скважину.
- В нем он может провести остаток ночи, а потом я его освобожу.

- Освободишь? Так тебя не Рюдель подослал? - я был совсем сбит с толку,

- Рюдель? О нет! Меня никто на подсылал. Это я сама.

- Зачем?

- Я хочу спасти кавалеру жизнь.

- Каким же образом? Я могу эго узнать?

- Я знаю, что кавалер - очень умелый и храбрый боец. Он будет побеждать
всех претендентов, пока жребий не сведет его с кавалером Рюделем. А кавалер
Рюдель непобедим. В первой же схватке он своим огромным черным копьем
пр