кто,
кроме Рюделя, ликовавшего где-то в своем укрытии, да еще моих верных
друзей, кучкой столпившихся на краю Ристалища. Я подошел к ним и стал
развязывать ремешки панциря.

Юлик сидел на траве и горько плакал. Фей осторожно положил мне руку на
плечо. Его товарищи хмуро смотрели в землю - видимо, они считали, что
виноваты в смерти коня. Бесновавшиеся трибуны постепенно замолкли, и тогда
я услышал в вышине знакомую тонкую ноту. Несколькими секундами позже этот
звук услышали все. Словно вздох пронесся в воздухе, и тысячи лиц обратились
к зениту, откуда, источая звон гравидвигателей, на окраину Ристалища
спускался десантный "Гриф".

Глава 18. Человек против автомата. (Окончание)

Первой по широкому трапу из корабля вышла моя бабушка, сопровождаемая
несколькими рослыми мужчинами.

- Бабуся, милая! - кричал я, подбегая к ней. - Дай, я тебя расцелую!

Я схватил ее в охапку и закружил на глазах у изумленных зрителей.

- Да отпусти меня, медведь! - отбивалась она. - Совсем ведь задушил. Лучше
поздоровайся с девушкой.

За спинами бабушкиной свиты я увидел смущенное и очень хорошенькое личико.
Это была Виола. Она улыбнулась мне и покраснела.

- Как твои дела, Аника-воин? - спросила бабуся. - Скоро бой с Рюделем?

- Не будет никакого боя. - Я взглянул на бездыханную тушу среди Ристалища,
и радость сразу схлынула. - У меня убили коня.

- И только-то? - Бабушка весело рассмеялась. - А ну-ка, внучек, оглянись!

Я посмотрел на трап, куда она показала, и мне захотелось от радости встать
на голову, потому что из трюма выводили под уздцы моего Баязета!

- Как тебе нравится мой сюрприз? - спросила бабушка. - Скажи спасибо
монтажникам Космостроя - чтобы привезти тебе эту кобылу, они трое суток без
сна и отдыха собирали на орбите новую ВП-кабину.

- Бабушка, Баязет не кобыла, - не удержался я от комментария. - Но все
равно всем спасибо!

Я еще раз расцеловал бабусю, потом Виолу и хотел уже облобызать остальных,
но тут заметил, что это были не люди. Вся свита бабушки состояла из роботов
класса ноль - родных братьев Петровича. Это открытие несколько отрезвило
меня.

- А как тебя сюда пустили? - спросил я. - Насколько мне известно, въезд на
Изумрудную запрещен. Бабушка насмешливо фыркнула.

- Хотела бы я посмотреть, как твоя Ганелона отказала бы в разрешении
Генеральному комиссару Службы Безопасности.

- Кому? - я не поверил своим ушам. - Ты - комиссар Службы Безопас?..

Наверно, у меня был очень глупый вид.

- А вот и хозяева мчатся, - сказала бабушка, и голос ее сразу стал жестким.
- Всем - внимание! Действовать по инструкции!

Кучка вооруженных стражников, рысью спешивших к кораблю, ничуть не
напоминала почтительных таможенников. Появление "Грифа" было для Рюделя
неожиданностью, и он, очевидно, послал сюда всех, кто оказался под рукой,
дав им задание выдворить незваных гостей любым способом.

Роботы выступили вперед, заслонив нас собою. Стражников было человек
тридцать, а роботов только восемь, но я знал, что они смогут справиться с
сотнями людей, даже не пуская в ход оружия, поэтому с интересом смотрел на
бегущих. По мере приближения прыти у них поубавилось, и плотная вначале
группа постепенно растянулась. На последних метрах впереди оказался лишь
один стражник, наиболее ретивый и самый здоровенный из всех. Большим умом
он, очевидно, не отличался, иначе не стал бы бросаться с мечом на гостей с
другой планеты. Но поднятый меч развалился пополам, а сам стражник упал на
землю с выпученными глазами, судорожно хватая ртом воздух. Это зрелище
мигом отрезвило остальных. Они остановились в почтительном отдалении и
вступили в переговоры. Поверженный стражник потихоньку уполз к своим. Тогда
вперед бесстрашно выступила секретарь Звездного Совета Виола Ириния Миллер
и предъявила свои полномочия и разрешение, подписанное принцессой Ганелоной
и скрепленное государственной печатью. Генеральному комиссару Службы
Безопасности Содружества и любому числу сопровождающих ее лиц и механизмов
дозволялось в любой удобный для нее момент посетить планету Изумрудную без
какого-либо дополнительного уведомления, с правом высадиться в любом
удобном для нее месте и оставаться на планете сколь угодно долго, а также
передвигаться по ней или над ней в любой район Изумрудной любым видом
транспорта. Этим же документом всем официальным лицам и населению планеты
предписывалось оказывать бабусе и всем сопровождающим ее лицам и механизмам
полное и максимальное содействии... Разрумянившаяся Виола читала все это
звонким голоском, изредка оглядываясь на нас, роботы неподвижно стояли
шеренгой, сложив ладони перед собой так, что их начиненные сюрпризами
пальцы были обращены к стражникам, а бабуся мило улыбалась, наклонив
голову, и с интересом слушала Виолу, словно все это было ей в новинку и не
она сама сочинила вместе с Ганелоной этот документ.

Потом стражники долго рассматривали подпись и печать. Но придраться было не
к чему, да и обломки меча, валявшиеся на траве, не вдохновляли их на
активные действия. Ворча, они отступили.

Я вел Баязета, поглаживая его по гладкой, теплой шее, и рассказывал бабушке
и Виоле про воинственного ресторатора и задуманную им резню. Баязет тыкался
мне в щеку носом, хватал губами за ухо - дурачился от радости. Фей и
остальные по-прежнему стояли кучкой в стороне от трибун. Я познакомил всех
с бабушкой и Виолой. Представляя друг другу Виолу и Леннаду, я в самый
последний момент сообразил, что сейчас произойдет вспышка. Но все обошлось
- воспитанные девушки метнули друг в друга по испепеляющему взгляду, мило
улыбнулись, и Виола о чем-то заговорила с Феем. Всегда спокойный и
выдержанный диспетчер заметно оживился и беседовал с новой знакомой с
несвойственным ему возбуждением. Но мне было не до психоанализа. Стражники
уже сообщили кому надо о законности появления гостей. Поле было очищено, и
герольды возвестили о последнем, решительном поединке за прекрасную
принцессу - поединке кавалера Рюделя (громкий рев трибун) и кавалера
Алексея (еще более громкий рев).

Пора было готовиться к бою. Я нагнулся и поднял свою кирасу. Сердце у меня
упало - все ремни на ней были перерезаны! А без ремней она не будет
держаться на теле... В отчаянии я перебирал свои защитные принадлежности -
на них не осталось ни одного целого ремешка!

- Кто?.. - только и смог я выдавить из себя. Я очень добрый человек, но
сейчас был готов зарубить предателя, совершившего подлое дело. Герольды уже
вызывали Соискателей на поле, а я стоял над грудой бесполезного железа,
обводя всех яростным взглядом, - Кто?!

На том конце Ристалища на поле выехал мой грозный соперник - непобедимый
кавалер Рюдель, и герольды под нарастающий рев трибун провозглашали его
имя, перечисляя многочисленные победы. Победа над кавалером А (кавалер
убит). Победа над кавалером Б (кавалер убит). Победа над могучим,
непобедимым кавалером В (кавалер убит)... Это была психическая атака,
направленная против меня, и все, что выкрикивали герольды, было правдой.

Виола смотрела на меня перепуганно, Фей отвел глаза в сторону, Юлик стоял
потупившись. Герольды вызывали меня, а я с яростью и отчаянием глядел в
радостные глаза Леннады.

- Это я сделала, - сказала она спокойно. - Теперь кавалер останется живым,
и мне не придется плакать над его могилой...

- Ты... тебя подослал Рюдель? - прошептал я, бессильно опуская руки.

- Меня никто не подсылал! - девушка гордо выпрямилась. - Кавалер прекрасно
это знает!

Да, я знал это. Но что делать, что делать? Скакать так, без брони? Не
допустят, остановят. Рюдель первый отвернет в сторону - был бы предлог.
Кавалер без брони - не кавалер, а самозванец. Без брони не сражаются, как
не ходят в гости нагишом у нас на Земле.

На Земле? Нет, не годится. До нее по ВП-линии доля секунды, но надо
подняться на орбиту - на любом ускорении это двадцать минут, а потом
стыковка...

Сумасшедшая, радостная мысль сверкнула в моем мозгу. Уже через секунду я
взлетел на Баязета и послал его в бешеный галоп к "Грифу", вызывая корабль
через браслет. Мне нужен был скафандр - космический скафандр аварийного
комплекта, обязательный на каждом корабле!

До корабля было метров двести, и через какую-то минуту я уже скакал
обратно, размахивая свертком. Я швырнул его на траву, скафандр развернулся.

- Ты сошел с ума! - сказала бабушка, разглядывая меня.

- Да, я сошел с ума! - ответил я. Все было решено, и ко мне пришло
упоительное лихорадочное спокойствие, обостряющее чувства, возбуждающее
разум, заставляющее мышцы звенеть, как струны. У меня было копье и был щит
- локтевую петлю с него Леннада срезала, но осталась стальная скоба для
кисти. На мне сверкал металлизированной тканью скафандр, подо мной плясал
мой любимый, лучший во всей вселенной боевой конь! Конечно, космический
шлем не выдержит удара копья, а любой удар по телу проткнет меня насквозь,
но я не позволю Рюделю бить себя - увернусь, отобью удар щитом!

- Возьми меч, - сказала бабушка. - Видишь - Рюдель тоже с мечом. Я привезла
тебе Эскалибур.

Я опоясался мечом, нагнулся и чмокнул бабушку. Она поцеловала меня в лоб.

- Ну, ни пуха...

- К черту, к черту, - бормотнул я, - Скажи, а роботы не помешают?

- Эти роботы, - с ударением на первом слове ответила бабушка, - не
помешают.

- Ты мне обещала сказать еще что-то. По-моему, про Рюделя. Никак не могу
вспомнить.

- Я знаю, - сказала бабушка. - Ты спрашивал, что за прибор он вывез. Я
узнала. Ничего особенного. Обыкновенный коммутатор.

- Что, что? - переспросил я.

- Электронный коммутатор на полмиллиона абонентов.

- Ты заметила - он очень интересуется радиоделом! Давай сделаем его
начальником АТС? - сказал я, принимая копье и щит.

Герольды прокричали в последний раз, я повернул Баязета к полю и наконец-то
смог рассмотреть Рюделя.

Это был крупный мужчина, широкий в плечах, явно превосходивший меня и
ростом, и весом. Он был закован в черную вороненую броню, украшенную
золотыми узорами, - статный, красивый и грозный. Этого всадника можно было
бы назвать прекрасным, если бы не чудовищно огромный конь, на котором он
сидел. Я даже не подозревал, что лошадь может достигать таких размеров.
Конь весил, пожалуй, не меньше тонны, если у него еще и достаточная
скорость, то удар Рюделя будет страшен.

Над полем наступила тишина. Два смертельных врага сошлись лицом к лицу.

Наверно, это понимали все - Ганелона в занавешенной королевской ложе, Фей
со своими друзьями, бабушка, Леннада, Виола, бравый ресторатор, прячущий
под плащом наточенный мясницкий арсенал, его решительные дружки,
побежденные мной расстроенные неудачники-кавалеры, бабушкины роботы, что
выстроились цепью - лицом к зрителям - между полем и трибунами, оберегая
меня от неожиданностей... Сошлись два врага, сошлись два мира. За мной была
коммунистическая Земля и все планеты Содружества, за Рюделем - последыши
отвергнутого народами Земли строя. Мир непобедимый и мир обреченный.

В горле, как всегда, пересохло. Я перехватил поудобнее копье и послал
Баязета в галоп.

Рюдель уже несся мне навстречу. Я был поражен - его конь, несмотря на
гигантскую массу, летел вперед, как ветер.

Еще при первом взгляде на своего противника я разглядел очень высокую
спинку седла, помогающую удержаться при ударе, и чрезмерно широкие, похожие
на трубы предножья - упираясь в них голенями, всадник сидит на лошади, как
влитой. Такие широкие предножья были запрещены правилами, как и огромные,
загнутые наружу остро отточенные шпоры - стоит чуть оттопырить пятку, и бок
лошади соперника будет распорот, точно бритвой. Но я предвидел подобные
сюрпризы и был готов к ним.

Меня потрясло другое. Я вдруг увидел, как концом уставленного на меня копья
Рюдель прочертил в воздухе невидимую спираль.

Это было невозможно, невероятно, но я не мог ошибиться. В руках у Рюделя
было Волшебное копье!

Во вселенной существовал только один экспериментальный образец этого
оружия, и я был уверен, что он хранится сейчас на Земле, в моем шкафу с
копьями, куда его собственноручно поставил Павел Гусев после боя с рыцарем
Леопарда.

Но сейчас не было смысла гадать, какими путями мое оружие оказалось здесь,
на Изумрудной. Надо было решать, что делать, и решать быстро, потому что на
острие рюделевского копья ко мне неслась моя смерть и я знал, что нет на
свете силы, которая могла бы предотвратить этот удар.

Волшебное копье было создано для конного боя и имело своим назначением
встречу с целью - шлемом или щитом соперника. Это свое предназначение оно
выполняло с высочайшей точностью. Все соперники Рюделя пали мертвыми от
удара в голову - сейчас я вспомнил это, и жутковатый холодок сдавил мне
живот. Я уже понял, каким видел бой мой соперник. Вслепую боя у Рюделя не
выиграть - он слишком серьезный боец, чтобы я мог надеяться на успех
случайного удара. Но стоит мне на мгновенье выглянуть из-за щита - и мой
шлем разлетится вдребезги. Волшебное копье не промахивается. Оно ведь и
создано для того, чтобы не промахиваться. И оно не знает, что металлические
шлемы кавалеров не рассчитаны на его удар.

Мой круглый космический шлем, наверно, не уступал в прочности здешним
стальным бургиньотам, но он не был намертво привинчен к тяжелой кирасе, как
положено рыцарским шлемам, а свободно лежал у меня на плечах, и я знал, что
удар Рюделя просто переломит мне шею. Я вдруг отчетливо понял это, но
совершенно не испугался.

Наверно, в мире существовали какие-то звуки - крики на трибунах, свист
ветра, удары копыт. В этот момент их не стало. В абсолютной беззвучности я
сближался с Рюделем. Было такое ощущение, что лошади несутся уже за
звуковым барьером. Копье Рюделя смотрело прямо мне в глаза. Оно не лежало
на крюке - как и у меня, опорные крюки панциря были спилены, чтобы не
мешать копью прицеливаться.

И тут я понял, что Рюдель проиграл.

Не знаю, как назвать такое состояние, не раз приходившее ко мне в моменты
наивысшей опасности, - вдохновением, прозрением? Чувства обостряются, в
тело вливается неведомая сила, мозг работает с огромной скоростью,
просчитывая десятки вариантов, в долю секунды отбрасывая негодные и
каким-то неимоверным, фантастическим путем находя единственно правильный,
ведущий к спасению - нет, к победе!

Наша схватка с Рюделем длилась давно. Она началась еще на Земле и
продолжается здесь, на Изумрудной. В этой схватке он ни разу не пользовался
честными приемами. Обман, ложь, клевета, предательство, насилие были его
оружием. Честный рыцарский поединок он хотел выиграть с помощью подлости, и
благородное оружие рыцарей моей планеты - Волшебное копье - превратил в
орудие убийства.

Как он ликовал, расправляясь с беспомощными кавалерами! Он бил только в
шлем, бил наверняка - и шлемы разлетались, как яичная скорлупа. Копье точно
выполняло свою функцию - оно било в шлем, не зная, что здешние шлемы не
выдерживают его чудовищного удара.

Оно било в шлем. В шлем, а не в голову!

[Image]Волшебное копье было задумано и создано добрыми людьми Земли. Это
было спортивное оружие, и оно не могло быть негуманным.

На Земле никому и никогда не могла прийти в голову подобная мысль - выйти с
копьем против человека без шлема. Но конструктор обязан был предусмотреть
это.

Значит, если я сброшу шлем - копье отвернет? А если нет? Ну что же, тогда
я, скорее всего, даже не успею ничего почувствовать.

Но нет, такого не может быть. Волшебное копье было земным автоматом,
следовательно, добрым автоматом.

Дальномер в моем мозгу работал непрерывно. Расстояние между нами уже
невелико, но времени достаточно.

Итак, прежде всего - долой щит. Я разжал кулак, и круглая металлическая
тарелка рондаша скользнула вниз. Хорошо, что Леннада срезала локтевую
петлю, - это сэкономило мне долю секунды.

Теперь шлем. Как удобно расположены замки! Щелчок, щелчок - чуть наклонив
голову, я стаскивал прозрачный спереди, затененный сзади шар. Страховка не
помешает, поэтому еще целых две секунды я держу его чуть впереди лица,
чтобы Волшебное копье не потеряло ненароком свою цель. Вперед же, Баязет,
вперед! Мой посыл превращает галоп в полет. И за мгновенье до того, как мы,
наконец, сошлись, я отбросил шлем в сторону и увидел, как смотревшее мне в
лицо копье метнулось за шлемом, выкручивая и опрокидывая Рюделя!

Через долю секунды мое копье настигло цель.

Гигантская масса наших коней и тел, помноженная на их бешеную скорость,
сосредоточилась вся на острие моего копья и обрушилась в центр вороненого
рюделевского шлема. Страшный удар потряс меня. Будь ярость нашего
столкновения чуть меньше, я, наверно, был бы сброшен с лошади отдачей
своего же копья. Но оно словно взорвалось от удара, разлетевшись черными
брызгами. Перед моими глазами зароились белые галактики, весь мир словно
померк на мгновенье, но мозг работал, запечатлевая, как в рапидной съемке,
медленно переворачивающееся в воздухе тело Рюделя.

Я завернул Баязета и подъехал к поверженному врагу. Шлем с него был сбит
моим ударом, и я увидел его лицо - теперь уже не на картине. Рюдель еще не
пришел в сознание, его красивое и жестокое лицо было искажено гримасой боли
и страха.

Ко мне бежали мои друзья. Обгоняя всех, мчался Юлик, за ним спешили Фей,
схвативший за руку Виолу, бабушка и все остальные. Позади бегущих тихо шла
одинокая девичья фигурка. Я помахал всем перчаткой, сошел с коня и
поклонился королевской ложе. Как быть дальше, я не знал, никто не объяснил
мне, что должен делать кавалер, выигравший турнир, принцессу и трон.

В нескольких шагах от меня торчало копье Рюделя, воткнувшееся в какой-то
предмет. Я пригляделся - это был мой шлем, расколотый ударом. Волшебное
копье все-таки настигло свою цель.

Постепенно начали возникать звуки - чудовищный рев на трибунах,
восторженный вопль Юлика, с разбега кинувшегося мне на грудь. Меня
целовали, колотили кулаками, жали обе руки сразу. На миг мелькнули полные
слез глаза Леннады, потом Фей снова сграбастал меня в объятья.

И тут все оборвалось. Тишина упала на поле мгновенно, и это было так
неожиданно, что все мы сразу повернулись к трибунам.

От королевской ложи, протягивая ко мне руки, бежала Тина... Нет, Ганелона.

Обманутое глазами сердце на миг остановилось, чтобы тут же расплескаться
упругими толчками. Это была не Тина, это бежала совсем чужая девушка,
которая к тому же любила другого.

Бежала повелительница планеты, принцесса, право на руку которой
принадлежало теперь мне. Роботы пропустили ее.

Полный ужаса крик Леннады раздался за моей спиной. Я услышал одно только
слово: "Нет!..", наполненное мучительной болью, и странный, ни на что не
похожий звук. Отпрыгивая и выхватывая из ножен меч, я увидел, как оседает
на землю Леннада, цепляясь слабеющими пальцами за плащ Рюделя, как,
переступая через преградившую ему путь девушку, он поднимает надо мной
обагренный кровью Леннады меч, в припадке ярости хрипя что-то
нечленораздельное.

Рюдель был в латах и с мизерикордом в левой руке, а я - в легком тканевом
скафандре. Но у меня был Эскалибур, и к тому же я не привык отступать ни
перед кем. Я отразил удар Рюделя встречным ударом, и его разрубленный меч
отлетел в сторону. Уже поняв, что все потеряно, он тем не менее метнулся ко
мне, чтобы ударить стилетом. Я опередил его. Я все еще не хотел его убивать
и ударил по голове плашмя. Он закрылся бронированной рукой, и это помогло
ему устоять, но второй и третий удары свалили его наземь.

- Помогите Леннаде! - закричал я. - Есть тут врач? Где роботы? Где
Петрович?

И тут я вспомнил про блок-кольцо. Обездвиживая кавалера Робота, я
обездвижил и Петровича!

Мгновенно я переключил кольцо. Подбежали бабушкины телохранители.

- Бабушка, ее надо на Землю! Может быть, ее спасут!

Роботы уже заклеивали страшную сквозную рану девушки, делали ей уколы.
Подоспевший Петрович стоял рядом, что-то толкуя мне о сбежавшем судье, но я
не слушал его. В тот момент, когда один из роботов поднял Леннаду, чтобы
нести к "Грифу", Петрович сказал мне, что Рюдель о