ервом - "Пирография", и в томе втором  -
"Пирогравюра", и в томе шестом - "Пиротехника" (название, увы, не совсем
оригинальное, но точное) и в дальнейших томах, где говорится о пироофор-
те, пиропуантилизме, пиропалитре, пиропортрете, пирофутуризме,  пирореа-
лизме и пиропостимпрессионизме и даже о пироконегрунтивизме, -  во  всех
этих томах подтверждается приоритет Николая Глебова  в  создании  нового
искусства. Лишь в томах, повествующих о пиросюрреализме и пироабстракци-
онизме, точно и недвусмысленно указано, что данные направления  являются
ложными и к истинной пирописи и ее основоположнику отношения не имеют.
   Между тем юный Коля, не подозревая о своей будущей великой роли, про-
должал забавляться деревяшками, покрывая их узорами и рисунками. Особен-
но ему нравилось, когда дерево, слегка согретое расфокусированным взгля-
дом, вдруг начинало менять цвет, становилось лазурным, золотистым,  пун-
цовым. Цвет, доселе несвойственный древесине, возникал где-то в глубине,
всплывал, растекался вдоль волокон, отчего деревянный  брусок  напоминал
цветной снимок в момент проявления.
   Умение придавать дереву несвойственную ему окраску долгое время  зас-
тавляло ученых подозревать подделку или розыгрыш. Они неопровержимо  до-
казывали, что тепловое воздействие на целлюлозу и прочие составные части
древесины может давать только черно-коричневую гамму, и убежденно  заяв-
ляли о применении красителя. Ученым, поскольку их аргументация опирается
на результаты точнейших исследований, принято верить.  Однако  в  данном
случае эта вера на много лет задержала признание нового искусства. Позже
было доказано, что, поскольку цвет - это всего лишь отраженная предметом
часть солнечного спектра, пировоздействие может придать поверхности  ма-
териала необходимые свойства поглощения и отражения. В томе  "Пиропалит-
ра" механизм такого воздействия  рассмотрен  всесторонне  -  как  с  ис-
кусствоведческой точки зрения, так и с позиций физической химии и  хими-
ческой физики.
   Мама, ослепленная нежданно открывшимися перспективами, развила бурную
активность. Мария Михайловна, деятельно ей помогала. В кружке юных  про-
жигателей, который по их инициативе был создан при районном Дворце  пио-
неров, Алешеньку Тургаева избрали старостой. Зато Колю Глебова  едва  не
отчислили за упорное нежелание заниматься  металлообработкой  и  другими
перспективными и полезными для народного хозяйства областями, где он мог
применить свои природные качества. Его спасло  лишь  то  обстоятельство,
что его рисунки на районном конкурсе удостоились первой премии.
   К огорчению Мамы и еще больше Марии Михайловны, им никак не удавалось
выйти на людей, связанных с секцией юных космонавтов-прожигателей. Мария
Михайловна уверяла, что секция эта уже функционирует и что занятия в ней
ведет космонавт, трижды Герой Советского Союза, удостоенный своих наград
за три года пребывания на орбите.
   Однажды произошло радостное событие. Коля прибежал  домой  сияющий  и
торжественно предъявил родителям диплом, которым его  наградили  на  го-
родском конкурсе юных художников. Именно в это время он  начал  работать
по слоновой кости. Среди его игрушек валялся старинный биллиардный  шар.
Коля превратил его в миниатюрный глобус, по лазурным  океанам  которого,
если посмотреть в лупу, плыли крохотные кораблики, а по  горам  и  долам
бродили слоны, бежали паровозики, росли пальмы  и  ели...  Незадолго  до
этого Коля увлекся фантастикой, и свой чудо-глобус  назвал  "В  80  дней
вокруг света". Приближался юбилей Жюля Верна, вскоре  глобус  увезли  на
родину писателя, где его и удостоили высшей награды - почетного, латынью
написанного диплома "Блэ э вэр" - "Голубое и зеленое".
   Примерно в это же время в газетах  появились  сообщения  о  том,  что
группа медиков (среди которых были и прожигатели) разработала и внедрила
в практику бескровный метод операций, дающий  отличные  результаты  там,
где классическая хирургия нередко пасовала. Медики эти заслуженно  полу-
чили высшие научные награды. Маме до слез было обидно, что ее сын ну ни-
сколечко не тяготеет к наукам, особенно к наукам актуальным,  в  которых
можно добиться успеха и признания. Увы, Коленька был начисто лишен  чес-
толюбия. Он предпочитал заниматься бесполезными картинками, вместо  того
чтобы обратить свои недюжинные способности на то нужное  и  важное,  что
может принести практическую пользу.
   Учился Коля как все - двоек не хватал, но и круглым  отличником  тоже
не был. Нравились ему природоведение и русский язык, зато он не  жаловал
вниманием литературу и терпеть не мог  рисования.  Впрочем,  учитель  не
очень донимал мальчика. Он был, к счастью,  умным  человеком  и,  увидев
несколько выжженных Колей рисунков, понял, что лучше не вмешиваться.
   Когда картинки Коли получили  первую  премию  на  Всемирном  конкурсе
детского рисунка, их автору толькотолько исполнилось  десять  лет.  Нес-
колько газет и журналов поместили петитом краткое  сообщение  об  успехе
юного живописца, а журнал "Маленький  художник"  опубликовал  фотографии
премированных работ. Вскоре Президент  Всемирной  Академии  изящных  ис-
кусств в Кордове господин Пабло Гонсалес дал пространное интервью предс-
тавителям парижского издательства "Фламмарион", в котором, в  частности,
сказал: "В этих рисунках есть что-то недоступное для  меня".  Эти  слова
остались незамеченными, их вспомнили много лет спустя.
   В это время в жизни Коли произошло знаменательное  событие.  Впрочем,
вся важность этого события стала понятной только теперь, а  тогда  никто
не мог и предположить, какие блистательные перспективы откроет появление
в четвертом "А" белокурой молчаливой девочки по имени Оля.
   Оля тоже была прожигательницей, хотя не догадывалась о своих  способ-
ностях. Впрочем, об этом не знал никто, потому что дар Оли никак  и  ни-
когда не проявлялся. Видимо, не хватало начального толчка, чтобы скрытое
качество вдруг обнаружилось - ну хотя бы при помощи прожженной в чем-ни-
будь дырки. Оля, как объясняли потом, не умела фокусировать  свою  энер-
гию. Максимум, достигнутый ею к тому времени, состоял в  умении  обогре-
вать взглядом кончик собственного носа.
   Получилось так, что Олю посадили впереди Коли, и это повлекло за  со-
бой гигантскую цепь последствий.
   Однако все по порядку. Уже на первых уроках выяснилось, что новенькая
прекрасно знает математику. Ее решения задач и ответы у доски  были  так
четки и изящны, что Коля, не очень усердствовавший в этой науке, не  раз
ловил себя на том, что слушает Олины ответы  с  большим  вниманием...  И
когда однажды, не выучив урок, он топтался за партой, тщетно пытаясь вы-
давить из себя чтонибудь, кроме "значит, это...", он обратил  молящий  о
помощи взор не куда-нибудь, а к обернувшейся к нему Оле.
   Именно этот момент можно назвать той точкой, от которой  начало  свой
отсчет новое научное направление. Впрочем, тогда об  этом  не  догадался
никто - ни сам Коля, ни учитель, ни глазевшие на эту сцену остальные ре-
бята. Просто вдруг Коля, бессвязно бормотавший что-то нечленораздельное,
вдруг кратко и точно выпалил ответ с такой легкостью, словно читал его в
открытой книге.
   Многомудрый учитель, конечно, почувствовал, что здесь не  все  чисто.
Тем не менее он мог поклясться, что никакой подсказки не было. Вздохнув,
он поставил Коле пятерку, и тот плюхнулся за парту, красный как  вареный
рак. Все решили, что он покраснел от удовольствия - так блестяще  он  не
отвечал еще ни разу. Но причина была совсем в другом. Коля понял, что он
прочитал мысли своей соседки!
   Теперь, много лет спустя, ни для кого не секрет, что  офтальмоизлуче-
ние прожигателей модулируется зетчастотой головного  мозга.  После  того
как были сконструированы излучатели и приемники модулированной  зет-час-
тоты, чтение мыслей - давняя мечта фантастов и следователей - стало воз-
можным. Мыслеобщение постепенно начало вытеснять акустическое общение  -
вначале у прожигателей, потом, с совершенствованием аппаратуры  мыслепе-
редачи, - и у остальных людей. Конечно, поначалу аппаратами пользовались
лишь те, кому-это было необходимо по роду работы, - операторы  в  шумных
цехах, дирижеры, сотрудники аварийных служб, испытатели самолетов.
   Ни о чем этом не подозревали Коля и Оля, когда вели безмолвный разго-
вор. Это было удивительно: читать мысли Друг друга. Словно  внутри  тебя
начинал звучать чей-то голос, и появлялись странные, но понятные картин-
ки. Позднее, когда Коля рассказал о чтении мыслей, и еще позднее,  когда
к его словам начали прислушиваться, упоминание о картинках долгое  время
вызывало недоверие у специалистов. Психологи в один голос  уверяли,  что
можно допустить возможность передачи модулированного мысленного сигнала,
поскольку это укладывается в рамки концепции дискретно-цифровой  природы
механизма передачи биоинформации, но упоминание о  якобы  возникающих  в
мозгу картинках есть чистая мальчишеская  фантазия,  поскольку  подобный
эффект, если бы он существовал на самом деле, говорил бы в пользу  давно
отвергнутой наукой концепции квазиволновой природы упомянутого  механиз-
ма, с чем ни один здравомыслящий ученый согласиться не может.
   Именно в это время появились глебовисты и антиглебовисты.
   Видимо, появление противников у любого открытия - закон природы. Сто-
ит открыть что-то новое, изобрести прогрессивный механизм  или  процесс,
как немедленно возникают десятки недоброжелателей, завистников,  оппози-
ционеров, в один голос уверяющих, что это новое вовсе не ново,  что  оно
не нужно, вредно, что оно не соответствует,  отвлекает,  ослабляет,  что
оно не доработано, преждевременно, экономически необоснованно,  невыгод-
но, что оно, наконец, заимствовано, скопировано,  украдено...  Очевидно,
действительно все новое может возникнуть и утвердиться лишь  в  жестокой
борьбе. Только так можно объяснить парадокс появления сильной группы ан-
тиглебовистов, идейными руководителями и вдохновителями которой были два
человека - тот самый профессор Беловодский, что отказался  признать  Ко-
ленькины способности, и директор Института космической металлургии,  ко-
торый советовал кормить Колю витамином А. Фамилия его была Лучко.
   Трудно понять, почему столь непохожие друг на друга ученые, представ-
лявшие две непримиримые научные школы, вдруг оказались в  одном  лагере.
Профессор Беловодский был педант и ретроград, он понимал науку как скоп-
ление фактов и цифр, плавно дополняющих Друг друга, протянувшихся цепоч-
кой от А до Б, от Б до В и так далее. Классическая физика оставалась для
него строгим и стройным храмом, столь же несокрушимым, как и великие пи-
рамиды. Он свято верил в формулу: "Этого не может быть,  потому  что  не
может быть никогда", он верил в науку,  любое  положение  которой  можно
промоделировать с помощью шариков, веревочек и брусочков. Имея  подобные
научные взгляды, Беловодский, естественно, из всех разделов физики  выб-
рал полем своей деятельности статику, которую и преподавал с большим ус-
пехом.
   Доктор технических наук Лучко был ученым совершенно иной  школы.  Все
новейшие достижения научной мысли, даже не совсем доказанные,  он  готов
был признать, применить, внедрить и развить - но применить и внедрить  в
той узкой области науки, которую считал своей вотчиной, которой  отдавал
все силы и от которой ждал успеха, признания, званий  и  наград.  Именно
прожигатели могли оказаться той питательной средой, на которой  бы  про-
росли и расцвели искомые драгоценные зерна новых идей, теорий, учений  и
научных эпох. Как человек объективный и честный, к тому же любящий  нау-
ку, Лучко делал все от него зависящее, чтобы  прожигатели  стали  славой
института и принесли ему заслуженный успех. Были созданы приборы и  раз-
работаны методики, в короткий срок породившие множество графиков,  диаг-
рамм, кривых, уйму цифр, которые деятельно обрабатывались электронно-вы-
числительными машинами. Не хватало пустяка -  открытия.  Поэтому,  когда
открытие последовало совсем в иной области, совершенно  не  связанной  с
кругом интересов Института космической металлургии и  его  директора,  в
нем взыграло ретивое. Он решил дать бой тем, кто  посмел  вторгнуться  в
сферу, которую он давно считал безраздельно своей...
   А Коля пребывал в блаженном неведении. Он оканчивал четвертый  класс,
когда его впервые попросили рассказать о  мыслечтении.  Коля  рассказал.
Магнитофонная лента с записью беседы вызвала сенсацию. К счастью, вокруг
мальчика оказалось достаточно людей со здравым смыслом, которые  надежно
оградили ребенка от поднявшейся шумихи.
   Как это  часто  бывает,  постепенно  страсти  улеглись.  А  Коленькой
всерьез заинтересовалась большая наука.
   Из Академии наук приезжала длинная черная машина, увозила Колю в один
из бесчисленных институтов, потом привозила обратно. Поездки эти,  впро-
чем, были не частыми и не обременительными. Видимо, ученые больше  зани-
мались теорией, а мальчика старались беспокоить как можно реже.  Мама  и
Мария Михайловна даже слегка огорчались этим обстоятельством,  поскольку
в это время они с ребятами жили на даче и возвращаться за город с полны-
ми авоськами на машине удобней, чем в переполненной электричке.
   Лето в тот год стояло отменное. Термометр на дачном окошке как  пока-
зал в конце мая 25 градусов, так словно заснул на этой отметке.  Коля  и
Алеша с утра убегали на речку, купались, ловили под камнями раков.  Раки
были большие и пучеглазые, причем совсем не робкого  нрава.  Они  храбро
поводили клешнями, стараясь схватить угрожающую  им  руку,  вместо  того
чтобы обратиться в благоразумное бегство. Это их и губило, потому что не
было ничего проще, чем другой рукой быстро  схватить  забияку  сзади  за
спинку. Когда возле дачи раздавался гудок машины, мальчишки подхватывали
свой улов и мчались переодеваться - Коля ехал в очередной НИИ на очеред-
ное исследование, а Алеша за компанию с ним, благо машина была семимест-
ная. В то лето он по настоянию Марии Михайловны начал вести дневник, ку-
да записывал все, что происходило с ним  и  Колей  Глебовым.  Много  лет
спустя краткие заметки этого тощего - всего-то две школьные  тетрадки  -
дневника легли в основу первого тома мемуаров  Алексея  Тургаева  "Глаза
века".
   В одном из институтов Коле показали прибор,  который  назывался  кру-
тильными весами. Мальчику нравилось смотреть, как стрелка прибора скачет
туда-сюда, показывая давление его взгляда. Дома он  попробовал  трениро-
ваться, гоняя по столу мячик для настольного тенниса.  Получалось  очень
забавно. Через некоторое время он уверенно мог управлять  движением  до-
вольно тяжелых предметов. Он пристрастился играть на биллиарде,  который
обнаружил на одной из соседних дач, и достиг в этом трудном виде  спорта
заметных успехов. В это  же  время  Коля  увлекся  шахматами.  Играл  он
по-прежнему не ахти как, премудростей стратегии не освоил,  кроме  коро-
левского и ферзевого гамбита никаких дебютов не признавал,  но  зато,  к
восторгу всех окрестных мальчишек, играл, не прикасаясь к фигурам  рука-
ми. Судя по всему, ему нравился сам процесс игры, а не результат.
   Одним словом, Коля чувствовал, что в нем растет неизвестная радостная
сила, заставляющая его верить, что он все может, что у него все получит-
ся. Он не знал, что посетивший его необыкновенный прилив сил есть свиде-
тельство расцвета гения, как не знал он и того, что  он  гений.  Он  был
простой мальчишка, который не очень любил литературу и поэтому еще ниче-
го не знал про Болдинскую осень.




                            Владимир ФИРСОВ
                              АНГЕЛЫ НЕБА

                             Нечистая сила

   Мало кто знает, что осенью позапрошлого года в одной из турецких  га-
зет было описано невероятное происшествие, имевшее самое  непосредствен-
ное отношение к изложенной здесь истории.  Случай  этот  показался  всем
настолько неправдоподобным, что ни одна падкая до  сенсаций  европейская
газета не решилась перепечатать заметку, несмотря на то что составленный
капитаном "Анны-Марии" акт был подписан пятью членами  экипажа  и  двад-
цатью пассажирами, в том числе преподобным О'Конноли.
   Дело было так. Ранним утром седьмого сентября "Анна-Мария"  приближа-
лась к Синопу. Почти все пассажиры гуляли по  палубе,  любуясь  восходом
солнца, который в это утро был особенно  красив.  До  берега  оставалось
несколько миль. В это время раздался  голос  матроса:  "Справа  по  носу
предмет!" Посмотрев в указанном направлении, находившиеся на палубе уви-
дели розовую точку, которая двигалась по воздуху навстречу судну невысо-
ко над водой. Когда она приблизилась, все увидели, что это была свинья.
   Свидетели этого необыкновенного случая рассказывали  потом,  что  они
были настолько поражены, что буквально замерли, разинув рты. Только пре-
подобный О'Конноли нашел в себе силы перекреститься, отчего видение, од-
нако, не исчезло.
   Свинья скользила по воздуху, лежа на боку и помахивая хвостом. Вскоре
она приблизилась, и все услышали ее довольное похрюкивание. В полной ти-
шине свинья проплыла на высоте около трех  метров  над  головами  людей,
ударилась о рубку и с визгом свалилась на палубу...
   Как известно, свинья считается у мусульман животным нечистым, поэтому
несколько минут смятения, последовавших за таким экстравагантным появле-
нием на борту теплохода нового пассажира, чем-то  напоминали  эпизод  из
старого комедийного фильма, персонажи которого двигаются на  современных
киноэкранах с удвоенной скоростью. Тем не менее  преподобный  О'Конноли,
который ни в коей мере не разделял подобных суеверий и к свинье во  всех
ее видах относился вполне благожелательно, тоже проникся твердым убежде-
нием, что встреча с летающей свиньей - результат  прямого  вмешательства
нечистой силы.
   Происшествие зафиксировали в судовом  журнале.  По  прибытии  в  порт
свинью официально передали властям, однако, выслушав рассказ о ее  появ-
лении, офицер таможенной службы немедленно позвонил ближайшему  психиат-
ру. Заметка об этом происшествии, появившаяся несколько дней спустя, на-
зывалась "Интересный случай коллективной галлюцинации". Все попытки  ка-
питана доказать, что свинья существует реально, успехом  не  увенчались,
тем более что злополучное животное куда-то бесследно  исчезло  из  сарая
таможни. Несчастный капитан был уволен со службы, и дальше cледы его по-
терялись.
   Примерно в это же время в полицию поступило заявление от  немца-коло-
ниста Курта Майнке, который жаловался на пропажу  двух  свиней.  Приметы
одной из них совпадали с приметами виновницы описанного выше  происшест-
вия. Однако заявление было оставлено без внимания.
   Как непосредственный участник и даже в какой-то мере  виновник  этого
случая, я хочу рассказать о том, как в действительности  было  дело,  и,
кстати, восстановить репутацию преподобного О'Конноли, заподозренного  в
лжесвидетельстве и имевшего из-за этого крупные неприятности по  службе.

                              Рыжая Машка

   Я приехал в Коктебель рано утром. Такси затормозило возле  автобусной
станции, и тотчас же машину со всех сторон облепили загорелые люди.
   - Вы свободны? - спрашивали нас одновременно во все  четыре  окна.  Я
расплатился с шофером и вышел. После веселой перебранки в освободившуюся
машину влезли трое рослых парней с модными сумками, из  которых  торчали
ласты. Рядом с шофером села симпатичная  девушка,  прижимавшая  к  груди
авоську с яркожелтыми дынями. Я подмигнул девушке, она улыбнулась и  по-
махала мне рукой. Такси сделало лихой разворот и умчалось в сторону Фео-
досии, волоча за собой столб пыли. Я поднял чемодан и побрел по улице.
   В Коктебель меня привели  рассказы  друзей  об  изумительной  цветной
гальке Пуццолановой бухты, живописных стенах Карадага, неповторимых  Зо-
лотых воротах. Я столько раз читал главу о Карадаге из повести Паустовс-
кого "Черное море", что мог