тебя не получится", - говорила она и несла в комиссион-
ный магазин заграничные чудо-коньки. "Нет, Килли из тебя  не  получится"
(на толкучку отправились умопомрачительные лыжи, ботинки и очки).  "Нет,
Ботвинник из тебя не получится" (дорогие шахматы карельской березы укла-
дывались на самую дальнюю полку серванта). "Нет, Гагарин из тебя не  по-
лучится" (и к букинистам переехал чемодан с литературой по астрономии  и
космонавтике, включая уникальную "Астрономию для дам" Камилла Фламмарио-
на).
   Да, у Коленьки не было никаких талантов. Чуть не ежедневно Мама обна-
руживала все новые и новые доказательства этому. "Да, Пушкин из тебя  не
получится..." "Да, Бетховен из тебя не получится..." "Мама, а кто из ме-
ня получится?" - спрашивал мальчик, но не получал ответа.  Бедная  Мама!
Бедные мамы! Знать бы им заранее, кто из нас получится!
   Коленьке было известно, что почти каждый мальчишка в его  классе  или
очень талантлив или чем-нибудь знаменит. Один уже знал всю таблицу умно-
жения и сколько будет А плюс Б, другой мог  подтянуться  десять  раз  на
турнике, третий два года жил на Камчатке, видел северное сияние,  моржей
и белых медведей, четвертый так похоже нарисовал на  доске  учительницу,
что она долго смеялась и все не хотела стирать рисунок,  а  пятого  брат
катал на вертолете над Москвой и даже позволил  немного  подержаться  за
ручку управления.
   Теперь, после случая с сигаретой,  выслушав  безапелляционное  мнение
товарищей о своей безусловной талантливости, Коля воспрянул духом,  хотя
не видел в своих способностях ничего особенного. Эка невидаль  -  прожи-
гать дырки! Для Коли это было обычным, естественным делом, как  для  ля-
гушки квакать или для птицы летать. Ведь ни одна птица не удивляется то-
му, что умеет летать - на то она и птица. Вот бегемот - тот должен удив-
ляться, что кто-то может вспорхнуть в небеса.
   Слух о необыкновенных Колиных способностях мгновенно разнесся по шко-
ле. Приходили из второго, третьего, даже из пятого класса, чтобы  своими
глазами удостовериться. Верзила пятиклассник, которому Коля вряд ли дос-
тавал до пояса, попытался игнорировать его чудесный талант.
   - Я тебе, прожигателю, как дам сейчас в лоб, так ты  у  меня  в  угол
улетишь! - заявил он нахально, поднимая здоровущий кулак.
   - Посмей только! - закричал Коля. - Да я...
   - Ну что ты мне сделаешь, что? - похвалялся  верзила,  гордясь  своим
преимуществом в росте. - Вот возьму и ударю!
   - Если ты меня ударишь, я... я тебе сердце прожгу! -  неожиданно  для
самого себя выпалил Коля и сам испугался. - Вот посмей только!
   - Подумаешь, напугал, - пробормотал побледневший оболтус,  потихоньку
пятясь к двери. - С тобой, дураком, шутят, а ты... - и он пулей  вылетел
в коридор.
   К чести нашего героя, он быстро забыл этот разговор и никогда не  ис-
пользовал своих способностей во зло людям. А ведь мог бы...
   Благодаря Колиному таланту в младших классах  появилась  новая  мода,
пришедшая из первого "А": девочки все как одна стали носить на шее дере-
вяшки с выжженными именами. У Коли был точный глаз, да и уроки  перспек-
тивы в изокружке пошли на пользу, поэтому его надписи  напоминали  почти
произведение искусства. По молчаливому  соглашению  Коля  выжигал  имена
только для своих одноклассниц. Остальным приходилось обходиться  куплен-
ными в "Детском мире" приборчиками. Они понимали второсортность подобных
украшений, но что было делать! Мальчики играли шпагами и саблями,  укра-
шенными затейливой резьбой. У Коли выработался свой стиль украшения бое-
вых деревянных клинков, чем-то напоминающий арабскую вязь  на  старинных
булатах. Правда, сам он об этом сходстве не знал.
   Примерно через месяц о необыкновенных способностях Коли узнала и  Ма-
ма. Она примчалась домой расстроенная, чуть не в слезах:
   - У всех дети как дети, - кто на скрипке играет, кто в хоккей, -  по-
жаловалась она соседке. - А мой - подумать  только...  Прожигатель!  Тьф
у...
   Соседка знала, что такое "прожигатель жизни", и решила, что это явле-
ние одного порядка. Сложив губы скорбным бантиком, она качала головой  и
вздыхала, сочувствуя Маминому горю.
   - Верно, верно, - поддакивала она, глядя жалостливыми  глазами.  -  А
все эта... акселерация. Поди же ты - в семь лет, а уже прожигатель!
   Невеселый разговор происходил возле лифта, который блуждал где-то  по
верхним этажам и никак не хотел спускаться. Наконец, дверь распахнулась,
и появилась пенсионерка Мария Михайловна. Мария Михайловна всегда  знала
все про всех - утаить от нее что-нибудь  не  было  никакой  возможности.
Сейчас она ехала в консерваторию, где, по слухам,  создавались  экспери-
ментальные курсы игры на каменном  ксилофоне,  обнаруженном  археологами
при раскопке дошумерских захоронений, чтобы попытаться  пристроить  туда
своего внука, того самого практичного Алешу Тургаева, учившегося  в  том
же классе, что и Коля Глебов. Очевидно,  роскошный  букет,  который  она
держала в руках, предназначался именно для этой цели, как и коробка кон-
фет, и книга в яркой обложке,  что  просвечивали  сквозь  полиэтиленовую
сумку с рекламой какой-то заграничной фирмы.
   Увидев возле лифта Маму, Мария Михайловна чрезвычайно обрадовалась.
   - Как я рада, дорогая, за вас! - объявила она, торжественно целуя Ма-
му в щеку. - Я всегда говорила, что ваш Коленька - необыкновенный  ребе-
нок. Ах, как это замечательно! Теперь вашему  сыну  карьера  обеспечена.
Быть прожигателем - это так в духе времени! Вы знаете, недавно я слушала
известного философа и прогнозиста Марлинского, так он прямо заявил,  что
НТР требует гениев нового типа, способных на невозможное. Как я  завидую
вам, что у Коленьки такой яркий и современный талант. Дорогая, вы должны
показать его специалистам. Сегодня я занята, а завтра... - она  извлекла
записную книжку и стала перелистывать ее, держа у самого носа, - завтра,
скажем, в четыре часа мы с вами идем  к  профессору  Беловодскому.  Нет,
нет, не смейте отказываться - это наш с вами гражданский долг дать  миру
нового гения! Итак, ровно в четыре я у вас! -  и  она  исчезла,  оставив
после себя запах модных французских духов и твердое убеждение,  что  это
именно она вместе с Мамой родила, выкормила, вырастила Коленьку,  воспи-
тала его и выпестовала в нем талант нового типа, столь необходимый чело-
вечеству в век НТР.
   Профессор Коленьке не понравился. Был он стар, высок и тощ, нос  имел
крючком, говорил с апломбом и Маму ужасно разочаровал.
   - Меня удивляет постоянное тяготение неспециалистов к  ниспровержению
законов природы, - заговорил он. - Расчеты показывают, что для воссозда-
ния описанного вами эффекта требуется минимум два на десять в  четвертой
степени джоулей, между тем как общее  количество  энергии  человеческого
организма на четыре порядка ниже  необходимой  величины...  Элементарный
здравый смысл неопровержимо доказывает нам, что модный в последнее время
псевдоэффект термического биополя есть не что иное, как  невольное  заб-
луждение или примитивное шарлатанство...
   Последние слова Коленьку разозлили, и в отместку крючконосому оракулу
он, одеваясь в коридоре, так посмотрел на новое пальто  профессора,  ви-
севшее тут же на вешалке, что мигом прожег изрядную дырку на самом  вид-
ном месте. Он понимал, что поступает нехорошо, но его  впервые  в  жизни
обозвали - причем совершенно незаслуженно! - шарлатаном, да  еще  прими-
тивным.
   На улице Мария Михайловна принялась горячо утешать расстроенную Маму.
   - Нет, нет, мы этого так не оставим!  Наука  должна  признать  вашего
мальчика, чего бы это нам ни стоило. Вы не огорчайтесь, дорогая,  в  наш
век жесточайшей конкуренции, чтобы пробиться  куда-то,  нужно  терпенье,
терпенье и терпенье. Мне ведь тоже вчера ужасно не  повезло.  Оказалось,
что этот дошумерский ксилофон сделан из каменных  брусьев  величиной  со
шпалу, а играют на нем вдесятером - главный исполнитель  только  стукает
тросточкой, показывая, по какой клавише надо ударить, а рядом стоят  дю-
жие молотобойцы с кувалдами в полпуда весом, к тому же, по древнему обы-
чаю, голые по пояс, и ударяют ими туда,  куда  показывает  маэстро.  Так
вот, главное место у них уже занято кем-то  из  родственников  директора
консерватории, а в молотобойцы мой внук еще не годится.
   Коля представил себе загорелых силачей с  кудрявыми  бородками  и  на
время забыл свои огорчения. Когда он опять услышал беседу, Мария  Михай-
ловна говорила:
   - Да, да, в Институт космической металлургии! Там молодые,  серьезные
ученые, которые всегда на переднем крае науки, не то, что этот...
   Мария Михайловна как в воду глядела. Когда она дозвонилась в институт
и рассказала про юного прожигателя, их попросили приехать немедленно.
   Институт космической металлургии располагался невдалеке от  проспекта
Вернадского в новом суперсовременном здании, напоминающем по форме кони-
ческую шестерню из бетона, алюминия и стекла. Перед зданием  возвышалась
скульптура, изображавшая двух космонавтов в  шлемах,  которые  пролетали
через петлю Мебиуса навстречу друг другу. Один держал в руках циркуль  и
лекало, другой - что-то вроде большой сковородки, из которой  высунулась
вверх толстая огненная капля. Скульптура, как догадался Коля,  помнивший
уроки в изокружке, символизировала усилия человечества по освоению плав-
ки металла в условиях невесомости, причем  плавки  высококачественной  -
иначе зачем же циркуль и лекало? Самое же удивительное в скульптуре было
то, что летящие фигуры ни на что не опирались и ни за что не  были  при-
цеплены. Они явно висели в воздухе без видимой опоры. Коля три раза обо-
шел скульптуру кругом, но так и не понял, как все это было устроено.
   В институте Маму и Марию Михайловну усадили в большом светлом кабине-
те и стали угощать кофе, а Колю увели в лабораторию, где стояли  десятки
приборов. Некоторые из них напоминали телевизор, только вместо  кино  по
экранам прыгали какие-то зеленые линии, другие были похожи на  микроскоп
или швейную машинку, а третьи вообще были ни на что не похожи.
   Коле дали огромное яблоко и попросили смотреть то туда, то сюда -  то
в трубочку, то на пузырек с жидкостью, то на пластинку, похожую на туск-
лое карманное зеркальце. Затем ему подсунули книжку про пиратов - с  яр-
кими картинками и короткими подписями. Как все первоклассники, Коля умел
читать достаточно бегло, поэтому пропустил мимо ушей разговоры  сидевших
у приборов людей о термоофтальмоэффекте третьей степени  тонкоюстировоч-
ного типа, о разрешающей способности, инерционности сканирующего аппара-
та, треморе видеолуча, квантовом характере излучения и пределах  фокуси-
ровки. Как раз в это время пираты взяли на абордаж шхуну с  драгоценнос-
тями британской короны и с саблями в зубах лезли на  гакаборт,  поэтому,
услышав просьбу что-нибудь выжечь, Коля с сожалением отложил книгу  и  в
полминуты изобразил на полированной фанерке лихого пирата с  ятаганом  в
руке. Рисунок получился хороший - хоть на выставку посылай.
   Посмотрев на рисунок, ученые начали куда-то звонить, и вскоре появил-
ся еще один, невысокий и в очках, который молча сел  в  стороне  и  стал
слушать, как остальные спорят об  уровнях  энергии,  механизме  накачки,
биомагнетизме и люксонах. Во время крика и шума спорщики подсовывали Ко-
ле разные пластинки, а он прожигал их через какую-то жидкость. Они спра-
шивали, видит ли он цветные сны, за какую команду болеет, попросили  по-
ложить ногу на ногу и стукали блестящим молоточком  по  коленке,  отчего
нога смешно подпрыгивала, велели закрыть глаза, вытянуть руки и растопы-
рить пальцы, а потом дотронуться до кончика носа. Между разговорами  они
угощали его бананами, конфетами и шипучей "фантой", которую Коля обожал,
поэтому испытания ему нравились. Наконец, его оставили в покое,  вручили
кулек с виноградом, три красивые книжки, отвели к Маме и  попросили  по-
дождать.
   Вскоре один из ученых, тот самый, невысокий и  в  очках,  что  пришел
последним, отозвал Маму в сторону.
   - Ваш сын, несомненно, обладает достаточно ярко  выраженным  термооф-
тальмоэффектом, - сказал он, гуляя с Мамой по большому холлу, где посре-
ди клумбы с цветами бил веселый фонтанчик. - Будущее покажет,  насколько
стоек этот эффект, ослабнет он или усилится. Не будем форсировать  собы-
тий. Пусть все идет своим чередом. Мальчик  должен  учиться,  заниматься
спортом, ему полезно закаливание и витамины, особенно витамин  А.  Пусть
ест побольше моркови. Если все пойдет как надо, он станет  очень  ценным
специалистом. Термоофтальмоэффект - явление  чрезвычайно  редкое,  и  мы
стараемся держать на учете всех, кто им обладает...
   Последние слова неприятно поразили Маму, потому что до  сих  пор  она
считала  способность  Коленьки  к  прожиганию  уникальным,  неповторимым
свойством. Но, оказывается, людей с подобным даром достаточно много,  их
учитывают, кормят витамином А, разработали для них  методику  исследова-
ния...
   - Кем же он станет потом? - робко спросила она. - Я ведь не знаю, для
чего нужны прожигатели.
   - О, прожигатель - профессия необыкновенная!  Область  ее  применения
необычайно широка. Вакуумная металлургия - раз, медицина -  два,  радио-
техника - три, кристаллография - четыре, генная инженерия  -  пять...  А
еще есть экспериментальная микробиология,  точная  механика,  прикладные
искусства. Возьмем, например, космическую технологию. Мы сейчас наладили
изготовление транзисторных гексодов на спутниках,  но  несмотря  на  все
ухищрения девяносто три процента идет в брак,  потому  что  существующие
методы сварки грубы и примитивны. Тогда мы попросили космонавта-прожига-
теля сварить на пробу десяток гексодов. Представляете  -  все  отличного
качества! Экономический эффект огромен! Мы и за месяц не получаем дюжины
гексодов со столь малыми разбросами по параметрам, а он затратил на  всю
операцию около пяти минут...
   Мама слушала ученого и мысленно видела, как ее сын в сверкающем  ска-
фандре медленно летит по торообразному цеху космического завода,  бросая
направо и налево огненные взгляды, как потом он шагает по пурпурной ков-
ровой дорожке от самолета к черному открытому автомобилю, неся на ладони
таинственный гексод, похожий на металлического паучка со множеством  ла-
пок, и телевизоры всего мира показывают его спокойное и  гордое  лицо  -
лицо человека, который хорошо поработал... Эта картина настолько ей пон-
равилась, что она даже смирилась с перспективой  многолетнего  кормления
сына морковкой и прочими продуктами, насыщенными витамином А, столь  по-
лезным для стимуляции термоофтальмоэффекта тонкоюстировочного типа.
   - Да и в других областях офтальмолуч имеет громадные преимущества,  -
продолжал ученый, - даже перед лазером, не говоря уж об электрических  и
термических методах. Сейчас медики отслоившуюся сетчатку глаза  привари-
вают лазером. Ткани глаза при этом травмируются. А офтальмолуч не  вызы-
вает побочных эффектов, поскольку поток люксонов в нем автоматически мо-
дулируется биополем, причем абсолютно синхронно с биоритмами пациента...
   Мария Михайловна, узнав о результатах испытания, разохалась на  целый
час.
   - И не думайте, милая, попусту терять столько лет! Вы  же  знаете  не
хуже меня, что сейчас взят твердый курс на раннюю профориентацию и  спе-
циализацию. Детишек нужно учить всем премудростям сызмала, и  тогда  они
чего-нибудь добьются в жизни. Наверняка в  этом  институте,  если  хоро-
шенько поискать, найдется какойнибудь уже не нужный спутник, который они
смогут выделить детишкам. Мы с вами должны пойти в местком  института  и
предложить создать секцию юных прожигателей. Уверяю,  сразу  найдутся  и
деньги, и все остальное. Думаю, я смогла бы взять на себя  культурномас-
совую работу в секции. Для начала сводим их в Большой театр или к Образ-
цову, устроим встречу юных талантов  с  писателями,  художниками...  Чем
черт не шутит, вдруг их действительно в космос пошлют? Сегодня это  пус-
тяковое дело, не то что раньше... Я все думаю, не определить  ли  мне  и
Алешеньку вместе с вашим Коленькой....
   - Разве он тоже прожигатель? - удивилась Мама. - Вы мне не  рассказы-
вали.
   - Да нет, какой он прожигатель. Не в этом дело. Главное  -  правильно
пристроить ребенка, чтобы он оказался на острие научного поиска. Не  все
же будут дырки прожигать - кто-то и руководить должен, вести учет,  ста-
вить задачи. Как раз и понадобится специалист со спецподготовкой...
   Как это ни странно, весь шум,  поднятый  родственниками  и  знакомыми
вокруг судьбы Коли, оставил его  равнодушным.  Грандиозные  перспективы,
ожидающие юного прожигателя в век НТР, совсем не  взволновали  мальчика.
Впрочем, удивляться тут нечему. Для Коли его удивительное  свойство  от-
нюдь не представлялось необыкновенным, но многие приходили в восхищение,
увидев, как от лежащей перед мальчиком дощечки начинает подниматься  си-
ний дымок, и коричневая линия червячком ползет по деревяшке, оставляя за
собой изящный контур.
   Рисунки у Коли получались странные. Не было в них  логической  завер-
шенности, свойственной большинству художественных  изделий,  выпускаемых
местной промышленностью, например, всемирно известным  комбинатом  худо-
жественных изделий и игрушек, что расположился на берегу Волги в  центре
старинного города Тверь, ныне Калинин. Ах, каких замечательных матрешек,
русалок, снегурочек вытачивают здесь чудо-умельцы из первосортной, хоро-
шо просушенной липы!
   Хороши русские рукодельные сувениры! И все же, положа руку на сердце,
должны мы признать, что вряд ли даже специалисты всегда  с  уверенностью
могут отличить матрешку тверскую от матрешки вятской. С  рисунками  Коли
Глебова было не так. Все они имели оригинальную манеру исполнения, а мо-
жет быть, стиль или творческий почерк - даже не знаю,  как  точнее  ска-
зать. Некоторые специалисты отмечали, что чем-то рисунки Коли напоминали
средневековые восточные миниатюры, на которых фигуры заднего  плана  за-
частую изображались крупнее тех, что располагались  на  переднем  плане.
Другие считали, что в рисунках Коли явно прослеживается влияние  русских
иконописцев XV века... Много и других нелепостей говорили знатоки  живо-
писи, коим случалось видеть рисунки маленького прожигателя. Ни  одно  из
этих мнений не соответствовало действительности, потому что Коля с  про-
изведениями предшественников не был знаком даже по репродукциям, и  хотя
побывал однажды в Третьяковке, но у икон не  останавливался,  увлекаемый
твердой рукой Мамы в залы, где экспонировались  произведения  не  просто
великих, а великих современных мастеров.
   Творения Коли, наивные и трогательные, никого не оставляли  равнодуш-
ным. Было в этих рисунках что-то такое,  что  заставляло  каждого  заду-
маться - пусть ненадолго, потому что при взгляде на  них  словно  теплый
ветер ушедшего детства пробуждал сладкую безотчетную грусть. Потом, мно-
го позже, когда появился термин  "пиропись",  когда  созданные  взглядом
картинки были признаны самостоятельным видом искусства и крупнейший  ис-
торик пирописи Алексей Тургаев в первом  томе  известного  исторического
труда систематизировал и проанализировал творчество друга далекой юности
- вот тогда все встало на свои места. Даже самый непосвященный  ценитель
живописи мог теперь свободно и уверенно  сказать,  что  появился  гений,
создавший новое искусство, которое, естественно, не сразу было понято  и
принято. Ростки нового всегда с трудом пробивают себе дорогу - эта  диа-
лектическая истина еще раз подтвердилась в истории пирописи и пирографии
- так четко резюмировал Алексей Тургаев свое исследование.
   "История и теория пирописи" - многотомный труд, хорошо известный  ши-
роким кругам интеллигенции. Он удостоен множества литературных и научных
наград,  переведен  на  несколько  языков,  поэтому   нет   нужды   хоть
сколько-нибудь подробно останавливаться на его содержании.  Хотелось  бы
только напомнить, что и в томе п