же увяз по колено в песке. Песок был красным, как и все на
Марсе, и только иногда в  нем  попадались  крохотные  кристаллики  кварца.
"Совсем, как на Земле", - подумал Джесс и побрел вдоль гусеницы к передней
части машины, а когда обошел ее, ветер ударил его в грудь, и Джесс увидел,
что над песчаной поверхностью пляшут маленькие шустрые смерчи. "Не  иначе,
будет буря. Она всегда так начинается", - подумал  он  и  взглянул  вверх.
Небо было черным, и звезды, и солнце светили, как обычно.
     Внизу,  перед  экскаватором,  лежал  валун,  слишком  большой,  чтобы
металлическая лапа машины могла его сдвинуть. Джесс вызвал автомат, и пока
тот бурил шпуры для  динамитных  патронов,  смотрел  туда,  где  у  самого
горизонта работал экскаватор  Дона.  Еще  четыре  дня.  Джесс  повернулся,
выругался под нос и полез в кабину, чтобы отогнать машину на время взрыва.

     Встретились они вечером на базе. Это было  временное  помещение,  без
климатизации,  и  ночью,  когда  температура  снаружи  падала   до   минус
шестидесяти  градусов,  внутри  купола  становилось  холодно   и   дыхание
превращалось в иней. Не помогало и центральное отопление.  Тогда  Джесс  и
Дон залезали в большие мешки с электрообогревом.  Однако  вечерами  бывало
немного теплей, и они ходили в одних комбинезонах.
     - Я сегодня отхватил порядочный кусок, - сказал Дон, как только вышел
из шлюза. - Мой холм все ближе.
     - А мне попалась какая-то чертова скала. Пришлось два раза  взрывать,
- Джесс сказал это равнодушно, без злости.
     - Пожалуй, завтра много не сделать. Будет песчаная буря.
     - Да. Смерчи крутят, я сегодня видел...
     - А все-таки хотелось бы дотянуть до холма.
     - Дотянешь, если эта треклятая пустыня не проявит своего норова и  не
начнет плеваться песком, - Джесс  кончил  готовить  ужин  и  развалился  в
кресле, вытянув длинные худые ноги.
     - Так или иначе, через три дня летим.
     - Летим,  -  повторил  Джесс,  наблюдая,  как  Дон  выковыривает   из
консервной банки большие куски свинины.
     После ужина Дон  включил  видеотрон.  Показывали  китайский  театр  с
драконами и зонтиками. Цвета были немного искажены,  и  Джесс  раздумывал,
что бы произошло, если б у людей действительно были такие же светлозеленые
лица, как на экране. Ничего не надумав, сказал об этом Дону.
     - Ничего б не произошло, потому что люди бы привыкли, - ответил  Дон,
продолжая глядеть на экран.
     - Ты думаешь, что можно привыкнуть к зеленым лицам и  говорить:  "Ах,
как ты чудесно позеленела" или "Ты так невинно зеленеешь"?
     - Наверняка.
     - Хм... я бы, пожалуй, не привык...
     - А к пустыне ты привык?
     Джесс зло взглянул на Дона. Они никогда не говорили о пустыне. Она  и
так всегда была рядом. Всегда. Иногда он думал, что пустыня даже ночью  не
дает забыть о себе, проникая сквозь входные шлюзы. Он не любил пустыню,  и
Дон знал об этом.
     - Может, все-таки выключишь видеотрон и послушаешь Централь, - сказал
он Дону и отвернулся от экрана.
     - Выключу, но сначала послушаю прогноз погоды для Европы. Не  хочется
попасть под дождь, когда прилетишь...
     - Мать придет и принесет тебе на космодром плащ.
     - Придет с Мэй и принесет плащ, - согласился Дон.
     - А я промокну... - проворчал Джесс.
     - Не любишь дождя?
     - Люблю, когда сижу дома и смотрю в окно.
     - Значит, тебе надо оставаться на  Марсе.  Здесь  никогда  не  бывает
дождей.
     "Что это с ним сегодня? - подумал Джесс. - Ведь не он, а я  напоролся
на скалу, и вообще он ушел дальше".
     - Да, но зато здесь песок, красный песок, а это еще хуже,  -  заметил
он. - Видишь, песок лезет всюду: за воротник и в ботинки.  Даже  на  зубах
скрипит. Куда уж хуже! А дожди рано или поздно прекращаются.
     - Но в Европе в ближайшую неделю не  будет  дождя,  -  сказал  Дон  и
выключил видеотрон.
     Потом они настроились на Централь. Она подавала странный, прерывистый
сигнал,  словно  кто-то  кидал  камушки  натуго  натянутый   барабан.   Ее
передающие автоматы были немного  разрегулированы,  и  сигнал  блуждал  по
нескольким делениям шкалы, каждый раз чуть-чуть сдвигаясь. Сегодня он  был
точно на метке. Джесс сказал в микрофон: "На приеме", и теперь оба  ждали,
пока там соберутся ответить.
     Джесс  смотрел  на  мерцающий  в  темноте   указатель   настройки   и
раздумывал, получил ли его отец сообщение о том, что  он  возвращается.  В
полдень лаборант постучится к нему в кабинет: "Вам  телеграмма  с  Марса".
Отец, конечно, сидит за письменным столом в сером, немного тесном пиджаке,
массивный, квадратный, слишком большой для  своего  кабинета.  "Тебе  надо
было стать лесорубом,  а  не  физиком",  -  всегда  смеялась  мать.  Джесс
попытался на минуту  представить  себе  отца  лесорубом,  но  это  ему  не
удалось. Впрочем, в качестве физика отец был на своем  месте.  Джесс  тоже
должен был стать физиком, но не стал... а жаль.
     - Жаль, что я не стал физиком, - сказал он.
     - А ты хотел?
     - Не я хотел, а отец.
     - А ты?
     - Я хотел стать космонавтом.
     - Поздравляю, - сказал Дон. - А я хотел быть пилотом.  Но  ничего  из
этого не вышло. Когда я подрос, самолетами уже управляли автоматы, к  тому
же они были получше, чем эти передатчики на нашей проклятой Централи...
     - Наверно, у нас нет хорошего программиста...
     - Нет. Тот, что был, сбежал на Землю.
     - И его отпустили? - удивился Джесс.
     - Не совсем так. Его забрал психиатр и увез в ракете скорой помощи. А
сейчас там парнишка прямо из земного института.
     - И не справляется... - сказал Джесс и тут  же  подумал:  "Зря  ругаю
парня. Разве можно сразу по окончании земного института обслуживать  такие
автоматы?"
     - Они начинают, - предупредил Дон, старательно подстраивая  приемник.
- Надень наушники.
     - Не хочется, - сказал Джесс. Ему действительно не хотелось.
     "Как только Дон кончит говорить с Централью, возьму книжку и вытянусь
в гамаке", - подумал он. Потом взглянул на Дона, и ему показалось, что тот
слушает слишком внимательно. "Что они там передают? Не анекдоты, наверно".
     Дон махнул рукой и зло сказал:
     - Выключай!
     Теперь  заинтересовался  Джесс.  Он  надел  наушники  и  сквозь   шум
атмосферных помех услышал голос диспетчера Централи.
     - ...нет, ничего из этого не выйдет. И не старайся.  Я  тебе  говорю,
никого на это место не нашли. Только Рота, а он  по  сравнению  с  вами  -
пустое место. Я пришлю к вам этого Рота через три дня. Но один из вас  все
равно должен остаться...
     "Ну и мир! Опять какая-то свинья там, на Централи, все испортила",  -
подумал Джесс. Он был как ребенок, не получивший обещанного велосипеда.
     Дон покраснел.
     - ...делайте, что хотите. Мы смотаемся отсюда через три дня. И плевал
я на то, что какой-то идиот не затребовал вовремя смену с Земли...
     "Сейчас он скажет им все, что думает о такой  организации",  -  решил
Джесс, но Дон остановился.
     - Мы тут ни при чем, - объяснял тот, с Централи. - Тебе кажется,  что
добровольцы ломятся к нам в окна и двери.
     - Неважно, что  мне  кажется.  Но  нас  нужно  сменить  А  прекращать
строительство нельзя.
     - Вот именно нельзя, и поэтому один из вас должен  остаться.  Должен,
понимаешь! И первые ракеты стартуют с этого космодрома еще до  марсианской
зимы. Увидишь.
     "Ну и самоуверенность", - подумал Джесс и поправил наушники.
     - Может,  и  стартуют,  если  автоэкскаваторы  будут  сами  рыть  эту
проклятую пустыню. Только нас это не касается, ясно?
     - Но Централь..
     - Знаешь что...
     Джесс покачал головой.
     - Ясно, Дон, - сказал он и подумал, что сейчас тот на базе, кипит  от
злости, и Джессу стало веселей, хотя он прекрасно знал, что тот в общем-то
не виноват, что тот, может, в доску свой парень, которому только досталась
паршивая работенка.
     - Как хочешь, - сказал парень с Централи. - В общем  Рот  прилетит  в
одноместной ракете. И мы тут считаем, что возвращаться имеет право тот,  у
кого полоса продвинулась дальше. Ясно?
     - Но...
     - Никаких "но". Поспоришь с бабушкой на Земле. А сейчас  слушай,  что
говорят... И тому, второму, скажи... или дай-ка ему лучше микрофон.
     "Вот свинья", - подумал Джесс и взял микрофон.
     - Я тот, второй, и хочу тебе сообщить, что большего свинства...
     - Порядок, - обрадовался диспетчер. - Ну,  привет.  Держитесь,  вы...
космонавты пустыни.
     Снова забарабанили сигналы Централи, и Дон сорвал наушники.
     - Купили нас, купили, как... ну, не знаю  как,  но  купили...  -  Дон
сказал это совершенно спокойно, и Джесс подумал, что он прав.
     - Ну, что будем делать? - спросил он.
     Дон пожал плечами.
     - Во всяком случае, они не могут заставить нас рыть...
     - Конечно, - кивнул Джесс, - но мы будем сидеть тут столько,  сколько
им заблагорассудится...
     - Ну и что?
     - А то, что коли уж ты будешь тут сидеть, то будешь и работать.
     - Не буду.
     - Будешь, иначе подохнешь со скуки. Да ты и  не  из  тех,  что  сидят
сложа ручки, когда работа еще не окончена. И они прекрасно знают об этом.
     - Что ты все обо мне! А ты?
     - Я тоже.
     - Что тоже?!
     - Я тоже буду доделывать свою работу.
     - Доделаешь и  смоешься?  Нет,  братец.  Не  выйдет.  Я  свою  полосу
протянул дальше.
     - Дурак, - сказал Джесс и подошел к гамаку.
     "Думает, я собираюсь отнять у него место в  ракете,  словно  оно  уже
принадлежит ему".
     - Это место пока еще не принадлежит тебе, - сказал он  громко.  -  За
три дня можно уложить километра два бетона, а то и  больше,  если  уж  так
приспичит...
     - Можно и четыре, - сказал Дон,  разглядывая  носок  своего  ботинка,
испачканного мазутом.
     - Точно, но ты не уложишь, - Джесс улыбнулся.
     "Пришлось бы работать день и ночь, да и то не знаю, можно ли успеть",
- подумал он.
     Дон встал и пнул ногой стул, так что тот перевернулся.
     - Уложу, - сказал он, - но потом вернусь на Землю и плевать  я  хотел
на всю эту... стройку. Он снял с крючка шлем.
     "Интересно, на Земле при своей Мэй он такой же  упрямый?"  -  подумал
Джесс.
     - Смотри, как бы ты всей полосы сегодня не  закончил,  -  бросил  он,
глядя, как Дон пристегивает баллоны  с  кислородом  и  проверяет  вентили.
"Чертовски широкие плечи, - подумал он, - три баллона спокойно  умещаются.
Широкая спина и короткие ноги, которые не мешаются в ракете. А может, он и
космонавтом стал именно потому, что у него такие ноги и спина?"
     - Желаю успеха, космонавт... - сказал Джесс, когда Дон  направился  к
шлюзам. Он хотел повернуться на другой бок, но тут его окликнул Дон.
     - Помоги-ка. Кажется, шлюзы засыпало.
     - Что - буря?
     - Может, и буря, - проворчал Дон.
     - Я включу очиститель, - сказал Джесс и включил автомат.
     Очиститель взревел, как бык, а когда выход был уже очищен,  запел  на
больших оборотах комаром - тонко-тонко. Джесс надел шлем и  вышел  наружу.
Звезд не было видно, и он слышал только шум песка, бьющего о скафандр.
     - Ну и сыплет...
     - Закрой как следует шлюзы, - сказал Дон, - а то завтра  опять  везде
будет песок.
     Он покачнулся под ударом ветра.
     - Хочешь идти в такую бурю? - спросил Джесс.
     - Пойду. Пошлю сигнал экскаватору, чтобы он давал мне радиопеленг.
     - Будут помехи. Буря сильная.
     - Как-нибудь справлюсь.
     Ветер снова ударил его так, что Дон покачнулся.
     - А может, останешься? Погодка не для прогулок.
     - Видал и похуже.
     "Упрямый, черт. Пойдет", - подумал Джесс  и  сказал:  -  Героев  тоже
засыпает.
     - Тебя на базе не засыплет, - огрызнулся  Дон,  отошел  на  несколько
метров и исчез. - Закрой как следует шлюзы.  Иначе  завтра  в  супе  будет
песок.
     Джесс слышал его так, словно тот  стоял  рядом.  Он  открыл  шлюз,  и
ветер, обдав песком, втолкнул его внутрь. Он отряхнул  скафандр  и  собрал
пылесосом оставшиеся песчинки. Потом подошел к приемнику и  настроился  на
волну  автоэкскаватора  Дона.  Радиоавтомат  работал,  передавая  короткие
прерывистые сигналы, словно звал кого-то и прерывал зов при каждом  звуке,
боясь произнести имя  полностью  и  бросить  его  в  марсианскую  ночь,  в
песчаную метель.

     ...Утро было солнечное и  тихое,  как  на  проспектах  "Марстуриста".
Обходя  базу,  Джесс  смотрел,  как  с  невидимых  шероховатостей   купола
осыпается песок. Холмы по краям долины были подернуты голубоватой  дымкой.
Вверху черным пятнышком навстречу Солнцу  бежал  Фобос.  "Когда-нибудь  мы
создадим тут подходящую атмосферу, привезем воду и растения, тогда и  этот
мир будет больше похож на земной", - подумал Джесс и  на  минуту  пожалел,
что он не собственный праправнук.
     Потом Джесс взобрался по узким металлическим  перекладинам  на  мачту
радиостанции и смотрел на бегущие к базе две белые полосы. Они были так же
далеко, как всегда. Однако полоса Дона была немного длиннее. "На несколько
несчастных сотен метров", - мысленно добавил Джесс.
     Передатчик экскаватора Дона уже не работал. Значит, Дон был на  месте
и выключил автомат, ничего не сообщив на базу, а Джесс не  хотел  вызывать
его первым. С самой  вершины  мачты  он  прыгнул  вниз.  "Сколько  месяцев
прошло, а меня все еще забавляет марсианское притяжение", - подумал он.
     Потом  пошел  к  автоэкскаватору.   Первое   время   они   добирались
вездеходом, но тот испортился неделю назад,  и  с  тех  пор  Дон  и  Джесс
ежедневно ходили пешком по красному морю песка. До стройки было  несколько
километров.
     Метрах в пятистах от  базы  Джесс  миновал  большой  красный  камень,
лежащий на линии стройки. До сих пор Джесс считал, что только его  сменщик
взорвет этот камень динамитом. "Привык я к нему и не хотел бы взрывать его
сам", - подумал он, проходя мимо.
     Спустя несколько минут он заметил черную точку: это  гигантская  лапа
его автоэкскаватора  выглядывала  из-за  горизонта.  Джесс  никак  не  мог
привыкнуть к его размерам.  Он  понимал,  конечно,  что  машина,  строящая
космодром из песка  и  воздуха,  не  может  быть  величиной  со  спичечную
коробку, но привыкнуть все-таки не мог.  "Он  напоминает  скорее  какой-то
храм внеземного культа, чем механизм для перемешивания песка",  -  подумал
Джесс, оказавшись в тени экскаватора. Он подошел  к  лесенке,  забрался  в
кабину и... увидел Дона.
     - Ты выиграл, Джесс. Моя проклятая  машина  не  желает  двигаться,  -
сказал Дон, глядя в окно на пустыни"
     - Что случилось?
     - Экскаватор вчера стоял в котловане, и его засыпало.
     - Действительно, тебе не повезло, - сказал Джесс, снял шлем и подошел
к распределительному щиту.
     - Джесс, ты не сдвинешься с места.
     - Это почему же?
     - Говорю тебе, не сдвинешься.
     "Что он все глазеет в окно?" - подумал Джесс переспросил: - Может, ты
не дашь?
     - Не дам. Не моя вина, что меня засыпало... Я сделал  больше  тебя  и
сделал бы еще больше, столько, сколько надо, чтобы выбраться отсюда...
     - Но тебя, кажется, засыпало?
     - Засыпало, и теперь учитывается лишь то, что мы сделали до бури.
     Джесс пожал плечами. "Вот приспичило!" - подумал он, включил запуск и
стал ждать, пока замигают красные  контрольные  лампочки.  Дон  отошел  от
окна, остановился у Джесса за спиной и засунул руки в карманы комбинезона.
     - Интересно, как будет выглядеть космонавт с разбитым носом, - сказал
он.
     Джесс медленно обернулся.
     - Топай отсюда!
     - Ладно. Я пойду, но не один. Пойдем на базу вместе.
     - Выматывайся! - повторил Джесс, но Дон не сдвинулся с  места.  Тогда
Джесс подошел к нему, толкнул  его  плечом  и  тут  же  получил  в  скулу.
"Щенок!" - подумал он и ударил Дона в живот. Подождал, пока тот  согнется,
и тогда нанес удар снизу. Дон отлетел назад. Джесс  треснул  его  еще  раз
левой рукой и увидел, что Дон готов. "Слизняк, - подумал он, - а я  разбил
себе пальцы". Потом схватил Дона за ноги и поволок к выходу. Надел ему  на
голову шлем, отвернул вентиль, а когда люк отскочил, вытолкнул Дона наружу
и посмотрел, как тот падает вниз. "На Земле бы и костей не собрал,  а  тут
даже не очень сильно ушибется", - подумал он. Дон  шлепнулся  на  песок  и
лежал неподвижно.
     Джесс отвернулся и подошел к  пульту.  Горели  контрольные  лампы,  и
где-то в глубине за  плитой  гудел  ток.  Джесс  схватил  короткую  черную
рукоятку и потянул ее вниз до упора. Автоэкскаватор дрогнул и, перемалывая
гусеницами песок, двинулся вперед, подняв  вверх  свою  огромную  стальную
лапу. "Гигантский, добрый, ручной тиранозавр,  -  тепло  подумал  Джесс  о
машине, - Сделает все, что ему прикажут. И так  будет  всегда,  разве  что
сплавятся предохранители.".  Потом  он  передвинул  регулятор  распада,  и
машина, покачиваясь, пошла быстрее по красным пескам красной пустыни.
     Наконец он подъехал  к  бетонной  полосе.  Там,  где  она  кончалась,
виднелся холм, из которого выглядывал автоэкскаватор Дона. Его сильно,  по
самую кабину, засыпало песком, торчала только стальная лапа. "Словно  рука
утопленника,  увязшего  в  песке",  -  подумал  Джесс.  Надвинув  шлем   и
спустившись вниз, он вытянул трос, кусочек троса, потому что больше он  не
осилил. Это был стальной трос, толщиной в руку, сплетенный из более тонких
стальных тросов, которые в  свою,  очередь  были  сплетены  из  еще  более
тонких. "Совсем как река, в которую впадают притоки -  разумеется,  земная
река, потому что здесь, на Марсе, у рек  нет  притоков,  а  каждый  ручеек
именуется рекой". Он вернулся в кабину,  и  автоэкскаватор  вытянул  своей
лапой трос на нужное растояние и уложил его так, как ему  было  приказано.
Джесс слез  опять,  прицепил  трос  к  большому  крюку  в  передней  части
автоэкскаватора Дона, вернулся в кабину, передвинул регулятор  распада  до
предела, на всю мощь реактора, и двинулся медленно, очень медленно,  чтобы
не разорвать трос.
     Джесс выбрал трос, развернул автоэкскаватор и по  собственным  следам
двинулся через пустыню. Проехал километра три  и  далеко  впереди  заметил
маленькую фигурку, бредущую по песку. Он свернул и  объехал  ее  стороной.
Фигурка махала руками, но Джессу не было до этого дела.
     - Джесс!
     - Сматывайся с экрана, иначе выключу изображение.
     - Я только хотел тебе сказать, - ты парень что надо, а я свинья...
     Джесс пожал плечами.
     - И хотел тебя поблагодарить...
     - За что?
     - За то, что ты вытянул мой автоэкскаватор...
     - Не за что благодарить. Не для тебя сделал.
     - Да, но твоя полоса...
     - Моя полоса... Ну и что?
     - Ты мог бы укладыать ее дальше.
     - А потом забраться в ракету и смыться на Землю?
     Глупый сопляк, видеть не могу  твоей  морды,  и  ради  тебя  даже  не
повернул бы экскаватор.
     - Тогда почему же ты,.
     - Потому  что  мы  строим  космопорт,  а  не  каждый  отдельно   свою
собственную полосу.
     Три дня спустя прилетел Рот; как было  приказано,  он  выбрал  полосу
подлинней и сделал круг на посадку. Включил звук и...
     - ...садись на другой полосе, - сказал Дон.
     - Делай, как тебе приказали на Централи, - услышал он голос Джесса.
     - Только попробуй  сесть  тут  -  гусеницами  раздавлю  ракетенку,  -
заверил его Дон.
     Рот сделал еще круг, а затем улетел. Улетел на  Централь,  ничего  не
понимая,  а  внизу  осталась  пустыня  и  две  неравные  полосы,   которые
соединятся там, где в грядущем будет стоять космический порт, а сейчас был
только песок и воронка, вырытая много веков назад каким-то метеоритом.


Конрад Фиалковский.
Часовой



  Я обнаружил Его спустя три часа после того, как покинул базу,
отправившись на селеноходе осматривать автоматические гравиметрические
станции. Они были разбросаны по вытянутому эллипсу, внутри которого
расположилась база, и кто-нибудь из нашей группы осматривал их раз в месяц.
Собственно, на этот раз должен был ехать Краб, н